На осколках звездопада?..

Группа студентов топталась у входа в больницу, когда их заметила из окна своего кабинета Майя Петровна. «Насколько проще было с группой наших ребят, те все знали…» — Лаврова улыбнулась своим мыслям. В двери постучали. — Войдите, — Майя Петровна отошла от окна. — Доброе утро, — в кабинет вошел Долбачев. — Майя Петровна, а ко мне студенты не дошли! — Гоша был явно расстроен. — Дошли, Егор Александрович, дошли, — Лаврова рассмеялась. — Только не знают куда дальше двигаться, — она поманила Долбачева к окну. — Вон, видите? — она махнула на группу студентов, стоящих на ступенях больницы. — Отлично, — на лице хирурга появилась улыбка. — Пошел забирать своих потеряшек. Не успел Гоша исчезнуть, как в кабинет Лавровой вошел главврач, Воронцов вел себя немного странно, словно старался что-то неслышимое услышать. Лаврова внимательно посмотрела на главного, улыбнулась и предложила Владиславу Андреевичу присесть. — Никак не пойму, — Воронцов устроился на диване, — новый декан лечфака до нейрохирургии не дошел, или наш гений уже его на запчасти разобрал? — И дошел, и живым остался, — улыбнулась Лаврова. — Юрий Михайлович, почти молча, его из кабинета выбросил. — И? — Воронцов чуть подался вперед. — Жду, когда этот юноша будет в моем отделении требовать невозможного, — Майя Петровна подала главврачу кофе. Юра еще раз посмотрел на снимки, потер виски и, улыбаясь, поинтересовался у Хрусталевой: — Вот поведайте мне, Галина Григорьевна, как так может быть: запущенная межпозвоночная грыжа. Вы же заведуете диагностикой, под рукой МРТ есть всегда. Да и я на втором этаже регулярно озвучиваю свое присутствие на всю больницу. — Юра, ты часто обследуешься? — Хрусталева прищурилась. — Я? — Варшавский рассмеялся. — Не поверите, ежедневно по несколько раз. — Это шутка? — хмыкнула Хрусталева. — Не, это жена — ординатор! — Юра откинулся на спинку кресла. — Она меня пальпирует, простукивает, прощупывает, прослушивает. Короче, учу хоть на себе, как требовала когда-то Майя Петровна. — Повезло, — Галина Григорьевна поверила, что Юра не шутит. — А попробуй отказать, — «Я лечу» аж прихрюкнул от смеха. — Сам же ее учил чужие головы разбирать-собирать, как пазлики, — Юра доверительно кивнул Хрусталевой. — Еще мне башку открутит, поиграет в доктора и прикрутит задом наперед. Оно мне надо? — Что делать будем, гений? — Галина Григорьевна с надеждой посмотрела на Юру. — Оперироваться не хочется. — А зачем? — Варшавский пожал плечами. — Я вам выпишу укольчики, витаминчики, походите к нам в реабилиташку, — «Я лечу» оскалился улыбкой, — там Вика моя командует ходячими. — А без Вики? — Хрусталева напряглась. — А без Вики только ко мне на стол, — Юра перестал улыбаться. — Или тренажеры, или операция. — Тогда к Вике, — Галина Григорьевна вздохнула. — И на как долго мне это счастье? Ну, с Викой в тренера играть? — А сколько бы вы хотели прожить? — поинтересовался Юра. — Как подольше, — огрызнулась Хрусталева. — Ну, тогда Вика станет вашим кошмаром на ближайшие лет этак подольше, — резюмировал «Я лечу». — Сами ей сдадитесь, или мне девочку порадовать? — Сама, Юра, сама, — Галина Григорьевна осторожно встала. — Пиши, чего делать надо, пойду сдаваться «Я лечу» — младшей. Юра быстро набросал схему лечения, схематично обрисовал обязательные упражнения и вручил Хрусталевой предписания. Проводив зав диагностикой до лифта, Юра на прощание добавил коллеге настроения: — Начинайте вчера, ибо, если попадете по скорой… — Юра улыбнулся. — Вику на вас учить буду. Воронцов и Лаврова успели выпить по чашечке ароматного напитка, когда в коридоре раздались крики. Выглянув из кабинета заведующей хирургией, Владислав Андреевич и Майя Петровна сразу же попали в эпицентр скандала. Новый декан лечебного факультета бурно выяснял отношения с руководителем студенческой практики. — Если практику первой экспериментальной группы вели не вы, — Лагода чуть не подпрыгивал от возмущения, — значит, и этих студентов будете вести не вы! — Это мои студенты! — с упрямством носорога талдычил Долбачев. — Если вам что-то не нравится, уходите к себе в медин и там качайте права. — Моих студентов будут вести лучшие специалисты! — верещал Эммануил Илларионович. — Тогда везите их заграницу, — прошипел Егор Александрович. — Здесь у нас обычные хирурги, которые просто спасают людей. Воронцов и Лаврова переглянулись, но веселье в хирургии по поводу студентов только начиналось. За спинами зрителей появились трое, наблюдавшие за представлением. Не выдержав накала страстей, один из новых наблюдателей поинтересовался: — И чего тусуем в рабочее время? — заведующий травмой ухмыльнулся. — У них симпозиум, — пошутил Елагин, — на тему «тупой и еще тупее». — Я сейчас этому крикуну подпрыгивающему проведу показательную трепанацию черепа, — оскалился «Я лечу». — И наглядно докажу невероятное: человек может стать кандидатом наук при полном отсутствии мозгов. — Юрий Михайлович, — Гоша даже расправил плечи от такой поддержки, — этот господин требует, чтобы студентов обучал не я, а тот, кто вел группу 13-М-666. Варшавский посмотрел на Лагоду, потом на вжавшихся в стену студентов, обвел «нежным» взглядом свое начальство и тихо-тихо поинтересовался: — Господин декан, знаете, в медицине, как в армии, — Юра подошел к Эммануилу Илларионовичу и приобнял его за плечи, развернув к лестнице, — страшен не дурак, а дурак с инициативой, — от пинка под зад Лагода оказался на лестничной площадке за дверями ведущими в хирургию, двери тут же были закрыты Елагиным. Варшавский развернулся к зрителям. — Спектакль окончен. Студенты выметаются с Егором Александровичем, остальные к больным, а то они повыздоравливают без вас! Когда все разошлись, Воронцов подошел к друзьям, стоящим у входа в хирургию, и поаплодировал им. — Красиво и, главное, четко и просто! — Владислав Андреевич улыбнулся. — Что будем делать через два месяца? — Как что? — удивился Юра. — Я на этих студентов натравлю своего телохранителя. — Кого? — не понял Воронцов. — Назначу в руководители Викторию Андреевну, — Юра рассмеялся, — ей нельзя в операциях участвовать, зато издеваться над студентами можно! Для того чтобы не издеваться надо мной! — Юра погладил себя по животу. — Попали дети, — хмыкнул Кузнецов. — Она же им головы повскрывает просто так. — Ну, так, кто учил! — довольный Варшавский скалился от удовольствия. — Как я раньше не додумался Вику на вас всех спустить… В диагностику Хрусталева вернулась хмурой и задумчивой. Инна сразу же стала выяснять, как начальство себя чувствует, какие планы на выздоровление. Заведующая обняла Светлову и на ухо поведала Инне: — Уколы делать будем здесь, а вот основной курс мне придется проходить с ней, — Хрусталева осторожно ткнула пальцем в сторону Вики. — Я все слышу, — прощебетала ангельским голоском Вика. — Вы моя пациентка на тренажеры? — Да, — Галина Григорьевна махнула головой. — Теперь я твоя подопытная на всю жизнь. — Значит, жить долго будете, — жизнеутверждающе заявила Варшавская. — Галина Григорьевна, Я Инне и Мирре объяснила как с УЗИ работать, они молодцы, на лету схватывают. — Спасибо, — Хрусталева улыбнулась. — Марья Петровна выходит послезавтра, и Витя Игнатов отца своего уговорил к нам на работу прийти. — Отлично, — Вика расплылась в улыбке, — тогда я к себе? — Давай, беги, а то «Я лечу» в стрессе, а это чревато… — Галина Григорьевна рассмеялась.