На осколках звездопада?..

...Он вальяжно развалился в кресле, закинув ноги на стол. Жизнь определенно нравилась: несколько удачных операций в Европе, несколько удачных вербовок в России, и просто блистательная ликвидация предателей в Турции. Благодушное настроение было нарушено появлением в его кабинете красивой женщины лет тридцати: грация королевы, шлейф дорогих духов, наряд от кутюр. — Где он, черт вас всех побери? — С порога закричала дама. — Ты же мне обещал! — И что? — Он развернулся к окну, давая понять, что разговор окончен. — Он работает, и не только с тобой. — Ты мне обещал! — Женщина подлетела к столу и швырнула в него письменный прибор. — Заткнись и остынь, дорогая, — отбив предмет в полете, он раздраженно рыкнул на даму. — Или я найду тебе замену в его постели. — Не найдешь! — Гневно зашипела взбешенная женщина. — Только я могу его контролировать! — Ты сейчас это серьезно? — Он рассмеялся. — Детка, да ты с ума сошла! Ты можешь его контролировать? Да он вертит тобой так, как надо мне! Он исполняет только мои приказы! — Он любит меня! — Бросила в лицо собеседнику женщина. — Тебя, твою черноволосую подружку, еще десяток таких же по всему миру, — он рассмеялся. — Ты меня разочаровываешь, милая, я думал, ты умнее. — ОН мой! — Она ударила по столу. — Ты знаешь, на что я способна! — Я знаю, на что способен он, — посмотрев на собеседницу с сожалением, он встал и, обойдя стол, подошел к ней вплотную. — Научись разделять чувства и работу, иначе однажды тебе свернут твою очаровательную шейку. Это очень жесткие мужские игры, детка, здесь нет скидок по гендерному различию. Пуле все равно. — Он никогда… — перебив, шипение возмущенной дамы, он бросил: — Он — профессионал. Если понадобится, он уберет тебя, даже не моргнув, — оттолкнув от себя женщину, он указал ей на дверь. — Иди и хорошо подумай, чем закончится твоя жизнь, если ты не научишься контролировать свои чувства. А про него забудь на ближайший год. У него есть чем заниматься. Женщина подошла к двери, взялась за ручку, но обернулась и на прощанье прожгла собеседника взглядом. Ее губы исказила злая ухмылка. «Ты еще пожалеешь!» — подумала она, покидая кабинет. Сергей прогуливался по набережной, ожидая свидания с красавицей Кристин. Они познакомились полгода назад в Питере. Сергей тогда заключал очередной контракт с компаниями Крыма и собирался окончательно перебираться в родной город. Своими намерениями он охотно делился с деловыми партнерами, подчеркивая при этом факт географической близости Приморска и Крыма. Сокращение расходов на перевозки значительно повышало прибыльность бизнеса. Заключительные переговоры и банкет по этому поводу проходили в одном из питерских ресторанов. К их столику подошел официант и передал записку для Сергея. В записке красивым почерком было выведено: «Пригласите меня на танец». Официант любезно поведал, что это передала дама, сидящая у окна. Белицкий извинился перед партнерами и направился к загадочной красавице. Ее звали Кристин Пилар, она прибыла из Европы изучать архитектуру Северной Пальмиры. Сначала был танец, потом были белые ночи… Она уезжала со слезами на глазах, обещая вернуться уже в его родной Приморск, а он обещал ее ждать… — Серж! — Знойная темноволосая красотка, напоминающая внешне легендарную Кармен, подбежала к Белицкому, обняла его и расцеловала. — Кристин! — Увидев Пилар, Сергей на секунду поймал себя на мысли, что Алиса внешне очень проигрывает яркой и открытой Крис. — Я так соскучилась по тебе, — щебетала по-английски Пилар. — Мы не виделись почти полгода! Для меня это было сродни пытке! — Я тоже скучал по тебе, — Белицкий улыбнулся. — Ты, как солнце: вернулась, и я ожил. — Да ты романтик, Серж, — рассмеялась Кристин. — Покажи мне твой город. — Приморск очень красивый, тебе он понравится, — растаял Белицкий. — А хочешь, я тебе покажу Крым? Там даже зимой красиво: море, горы. — О Боже! — Обрадовалась Кристин. — Ты, правда покажешь мне все эти красоты? — Конечно, — мысленно Сергей уже раздевал Пилар. — А давай пока отправимся ко мне, - он коснулся губами ее виска. — Дом на берегу моря, только ты и я, и весь мир у твоих ног. — Ты приворожил меня! — рассмеялась Кристин. — Я согласна, вези меня хоть на край света! Николай усмехнулся, слушая разговоры Пилар и Белицкого. Когда голубки уселись в Серегин джип, Игрок жестом дал команду молодым сотрудникам в штатском двигаться за опекаемым. Крапивин взглядом проводил отъехавшие авто, покачал головой и не спеша двинулся к небольшой серой машинке, припаркованной возле павильона с шаурмой. Подойдя к цели, он постучал пальцами по стеклу. — Ты слышал эти заливы? — Игрок усмехнулся. — Петь, вот как эта паста по-милански держится на Серегиных ушах? — Ну, приблизительно так же, как макароны по-флотски висят на ушах Асти, — подхватил манеру беседы Петр. — Он сам, САМ, — Бестужев особо выделил последнее слово, — сует башку в петлю. Теперь в его фуры насуют все, чего душе угодно. — А чего их душе угодно? — Коля сел в машину. — Ну, например, взрывчатка, стрелковое и холодное оружие, всякий хлам для баррикад и беспорядков, — перечислял Петр. — В нужный момент введем Кречета, и его мальчики красиво проведут операцию по ликвидации небольшой группировки отморозков, которые хотели обидеть бизнесмена. — Да, я очень хочу видеть рожу Сереги, когда его Кристин, — Коля покачал головой, — получит пару лет по статье «незаконный оборот оружия». — Ну, вот тут-то как раз и не получится посмотреть на страсти по Пилар, — Бестужев нахмурился. — Она не поедет с ним в Крым, заболеет чем-нибудь гриппозным. — Жаль, — развел руками Николай. — Кино получило бы «Оскар»! — Ни в этот раз, майор, — Петр завел двигатель. — Поехали, пообедаем, пока Сереженька Кристин обхаживает. Юра нервно расхаживал по кабинету. На столе его ожидали снимки МРТ очередного пациента: неудачно прооперированные грыжи позвоночника привели к инвалидности молодого парня. Про себя Варшавский матерился, не понимая, как можно быть таким безответственным идиотом, как можно оперировать наугад и ногами? В кабинет заглянул Кононенко. Валерий Валерьевич вопросительно посмотрел на «Я лечу», Юра махнул рукой, приглашая коллегу в кабинет. — Смотри, — Варшавский указал на результаты МРТ. — Ну, — Валерий глянул снимки, — это просто п… — он выругался. — Даже с учетом диагностической операции… — Диагностические операции от операций наугад ногами отличаются очень сильно! — перебил коллегу Юра. — Валера, ты же не первый день у стола, вот скажи, откуда такие дебилы берутся? Тебе пришло бы в голову раскурочить позвоночник просто так? — Мне — нет, — Кононенко ткнул в снимок, — грыжа видна просто отлично, что они оперировали здесь, он ткнул в другое изображение, — я даже не догадываюсь. — Я тоже, — Варшавский упал на диван. — Бери пацана, готовь, будем исправлять этот кошмар. — Теперь без остеосинтеза не обойдемся, — Валерий еще раз посмотрел на снимки. — Здесь, здесь и здесь, — он показал Юре зоны. А через пару месяцев к Виктории Андреевне на восстановление и реабилитацию. Без зарядок ходить не будет. — От Вики своим ходом удерет, — рассмеялся наконец-то успокоившийся Юра. — С Богом, Валера. — Все сделаем, Юрий Михайлович, — Кононенко улыбнулся, забрал снимки и вышел. «Как же мне не хватает тебя, Сказка!» — мысленно прорычал «Я лечу». Яна вышла во двор больницы и улыбнулась скупому на тепло зимнему солнцу. Дан бережно опекал любимую. — Ну что, заведующий, покажешь свое отделение? — Яна подмигнула Даниилу. — Почему нет, — Красновский улыбнулся. — Идем, Королева. В будущем ожоговом работа кипела: ремонт уже был окончен, и собранная Даниилом команда отмывала свое отделение. Яна познакомилась с супругами Молодцовыми: бойкие ребята-доктора просто фонтанировали энергией. Старшая сестра излучала основательность, спокойствие и уверенность, что все получится. Она уже собеседовала медсестер и санитаров, попутно руководя уже принятыми. Доктор Шмидт о чем-то разговаривала с Павлом, помощником Красновского-старшего, постоянно делая пометки в ежедневнике. Работа кипела. — Вот уже и отделение выглядит почти законченным, — Яна улыбнулась Даниилу. — Осталось оборудование завезти, — Дан вздохнул. — На следующей неделе начнется технически-технологический дурдом: кровати, мебель, операционная, реанимация, — Красновский-младший покачал головой. — Все привезут, потом будут собирать, потом разбирать, потом снова собирать, — Дан рассмеялся, — и так, пока не закончат. — Зато вы сами, с пола, как говорится, поднимете отделение, — Яна сжала руку жениха. — Это здорово: создать и развивать, видеть, как твое детище становится полноценной лечебной единицей. — Абсолютно согласен, — Даниил крепче обнял Яну. — А еще рядом будешь ты, и это мне придает еще больше сил, — он посмотрел в глаза любимой, губы коснулись ее виска, Дан вдохнул волшебный аромат любимой. Нервный молодой человек расхаживал по палате, пока главврач пытался поговорить с пациенткой. — Молодой человек, — Владислав Андреевич вздохнул, — я не понимаю в этой ситуации ровным счетом ничего. Сейчас подойдет заведующий нейрохирургией, и мы разберемся во всем. — Да я этого вашего заведующего… — завопил юноша. — Мать мою оскорблять я никому не позволю! Я сам — будущий врач! За сценой в палате, стоя в дверях, наблюдал Варшавский собственной персоной. Когда истерика молодого человека закончилась, Юра вошел в палату и, не обращая внимания на скачущего сына пациентки, стал объяснять ситуацию главврачу. — Мадам была проведена операция под регионарной анестезией, она была в сознании, — «Я лечу» сделал шаг в сторону и перехватил попытавшегося ударить его юношу. — Когда операция подходила к концу, оперировавший врач отдал распоряжение ассистенту закрывать дуру. — Вот он сам признался! — заорал парень, но Юра крепче придавил его и прорычал: — Тоже мне, будущий врач! Чему вас только учат? Dura mater encephali — это твердая мозговая оболочка! — рявкнул прямо в ухо юноше Юра. — Попадись ты мне сюда на практику… — уже тихо прошипел Варшавский. Вадим вошел в приемное и поздоровался с дежурным врачом. — Что за караул? — Да у нас тут, — махнула рукой Иванская. — Вот не знаю, что с ней делать, — Света кивнула на молодую эффектну даму, расположившуюся на кушетке. — По «скорой» привезли. Там внематочная по ходу. — Давай в гинекологию, сами справятся, — Вадим не мог понять, в чем проблема с пациенткой. — Ничего необычного для наших, половина с таким диагнозом приезжает сразу туда. — Я уже начала оформлять бумаги на госпитализацию, — Света развела руками. — Только дамочка в отказ пошла. — В смысле? — Варшавский старший присел рядом с пациенткой. — Женщина, почему вы отказываетесь от госпитализации?  — У меня работа, детей на мужа бросить не могу, какая больница? — Пациентка смотрела на Вадима своими огромными глазами. — Ну, а что, обезболили же, полегче стало. Чего в больнице делать? Вадим ухмыльнулся, попросил Свету уступить ему место за компьютером, и молча стал печатать заявление об отказе. Когда он дал это заявление женщине на подпись, та подмахнула его, не читая, и стала собираться. Вадим несколько минут наблюдал за пациенткой, и когда она уже подошла к двери, зачитал: — «Я, Светлодарова Алевтина Георгиевна, от госпитализации отказалась. О том, что умру через двенадцать часов предупреждена», - пациентка остановилась, резко обернулась, Вадим закончил чтение: — дата, время, подпись. — Что? Почему я умру? Вы что себе позволяете? Да я вас… — попыталась возмущаться пациентка, но Вадим ее перебил на полуслове: — Я вас обязан предупредить - вы предупреждены. Если не останетесь в больнице — умрете. Уговаривать вас нет времени. Меня другие пациенты ждут. Дамочка смотрела на Вадима, словно кролик на удава, когда до нее наконец-то дошел смысл слов Варшавского, она подбежала, вырвала заявление из его рук и прокричала: — Где моя палата? — Свет, оформляй в гинекологию, — Вадим вздохнул и прошептал Иванской: — Юркины методы все-таки работают лучше уговоров и препирательств.