Омеги в большом городе: Новое поколение

— Ты уверен, что уедешь на автобусе? — спросил Сонгю, помогая Тао с сумкой, — Как ты можешь таскать такие тяжести? Тебе нельзя, ты же омега! — Ну и что? Я мужик! — заявил Тао, на что альфа рассмеялся, — А раз я мужик, то могу и поносить сумки! — Ты такой удивительный, — сказал Сонгю, покачав головой, — Неуёмная жажда жизни бьёт из тебя, как ключом. — Э… Я пойду, пожалуй, — промямлил Тао.       Вообще Цзытао не любил, когда альфы много говорят, хотя сам может уболтать кого угодно. Просто, по мнению Тао, омеге позволительно болтать, а вот альфе болтать не пристало. Альфа должен действовать. И такие сладкие речи вообще вызывали непонятную неуверенность. — Давай я подвезу! — Нет! — заорал Тао, а после осёкся, прижав ладошку ко рту, - Ой, прости, я не хотел орать на тебя! Просто вышло случайно, ты же простишь меня? — Извини, что ты сказал? — спросил Сонгю, прищурив глаза, — Я что-то не понял твоего языка. — А! — хлопнув себя по лбу так, что Сонгю шарахнулся в сторону, Тао кивнул сам себе, — Когда я нервничаю, то перехожу на свой родной! Я китаец! Последнее Цзытао произнёс таким тоном, что Сонгю усомнился в своём превосходстве, а ведь оно у него бьёт ключом, как он ранее выразился о неуёмной жажде жизни весьма привлекательной и очень жизнерадостной омеги. — И? — протянул Сонгю, выразительно изогнув бровь, ожидая пояснения такой пламенной речи. Тао, проследив за траекторией брови альфы, уставился сначала на одну бровь, потом на другую, а потом посмотрел в глаза Сонгю и произнёс: — М? — Ну, — замялся Сонгю, опустив глаза вниз, — Повтори то, что ты сказал на китайском. — А! — вновь радостно заорал Тао, а потом сник, - Ой, что же я тебе сказал-то… Сонгю, смотря за всеми манипуляциями лица китайца, громко расхохотался. С каждым днём в нём всё сильнее просыпались инстинкты, и альфе безумно хотелось кричать вокруг «Моё — не трогайте!», когда дело касалось Цзытао. — Ты свободен в субботу вечером? Хотел бы пригласить тебя в кафе или… — Нет. — Нет?! — громко спросил альфа, но вскоре прокашлялся, — Извини, просто ты никому не звонишь, и кольца на пальце нет. Я подумал, что… — Сонгю, — серьёзно начал Тао, со всего размаху положив ладонь на плечо альфы, — Я тебя понимаю, но не могу согласиться на твоё предложение. Видишь ли, я верю в истинность. — Но ведь истинных редко встречают, — удивился Сонгю.       Только Тао хотел рассказать печальную историю о том, как он не может пересечься со своим истинным альфой, как весь мир перестал существовать, а время остановилось. Кажется, такими словами объясняют своё состояние люди, встречающие истинную половинку. Будто он смотрит сейчас на Сонгю сквозь стекло, а звуки и шум, доносящийся со стороны дороги, раздаются в ушах эхом. Всё стало таким не важным. Ведь важно то, что тёплый, сводящий с ума и такой родной запах сейчас рядом. Древесина, только что спиленная… — Прости, что так долго.       Вот так просто. Без всяких красивых речевых оборотов и комплиментов.       Тао чувствовал, как из рук выскальзывают ручки сумок, но упасть сумкам не дают сильные руки. Его не назовёшь очень красивым, и он в росте даже чуточку уступает, но его голос, насквозь пропитанный заботой, и мягкий взгляд заставляют Тао терять себя. — Давно ждёшь? — улыбнулся альфа, любуясь своей омегой.       Тао не понимал, куда пропала вся его уверенность. Он не знал, что сказать, не знал, куда деть свои руки. Язык словно прилип к нёбу, и он судорожно пытался найти нужные слова, но ничего в голову не приходило. — Тао, ты знаешь его? — спросил Сонгю, кивнув в сторону альфы. — Да, — еле выдавил китаец, — Встретимся завтра.       Сонгю всё понял, но виду не показал, тактично покинув крыльцо мастерской. Альфа, не переставая смотреть на омегу, взял его за руку и повёл к своей машине. Тао пришёл в себя только тогда, когда дверца машины хлопнула. Было ощущение, что он проснулся. Когда альфа сел рядом, Тао заговорил: — Послушай, я… — Меня зовут Джихун, — улыбнулся альфа, — Тебя Тао. — Цзытао. Тао — это сокращённо.       И только сейчас омега понял слова Минсока. Друг не раз говорил, что слова порой лишние. То, что он не может найти слов, ещё не значит, что он не умеет выражать себя. В обычной жизни он шумный и весёлый, но со своим альфой он будет иным. Спокойствие, что заполнило его всего, перестало пугать, хоть и заставляет чувствовать неловкость. — Обычно меня не заставишь замолчать, — усмехнулся Тао, — Но рядом с тобой я не могу думать.       Тишина. Тао уже подумал, что испортил всё, но когда его рука оказалась в руке альфы, все мысли покинули голову омеги. Это было красноречивее всех слов. Тао решился посмотреть на альфу, но выдохнул, когда натолкнулся на внимательный взгляд. — Понимаю, что тебе неловко, — тепло улыбнулся Джихун, — Я ощущаю сейчас тоже, что и ты. — Просто… — Тебя смущает мой взгляд? — догадался альфа, а омега закусил щёку изнутри, — Прости меня за это. Может, наступит время, когда я смогу спокойно смотреть на тебя, но сейчас позволь мне смотреть на тебя так. — Почему же? — улыбнулся Тао, переходя на шёпот. — Моя омега прекрасна.

***

      Студия Чжиёна была просторной и светлой. Всё как с экрана телевизора: огромные залы для фотосессии, полный арсенал необходимых инструментов и средств, гримёрные, полные вещей из новой коллекции модельера, с зеркалами и яркими лампами. Тут даже воздух был иным, он был пропитан ароматами парфюмов и свежих цветов. — Как же я рад вас всех видеть! — звонко отчеканил Чжиён, обнимая Минсока, — Мой родной, отожги в моей студии — разрешаю делать всё, что вздумается! — Хён, как с фотографами дела? — спросил Монкут, не сдерживая улыбки. — У меня несколько фотографов, если понадобятся — я их вызову. Они сейчас работают с другими заказами. Парни, как у вас дела? Как настрой? — Отличный, — отозвался Чанёль, — Только к своей стрижке ещё не привык. — Тебе безумно идёт! — пропел Чжиён, тут же оказываясь рядом с юным альфой и потрепав его по тёмным волосам, — От омежек отбоя не будет! Минсоки, ты правильно сделал, что открыл ему лоб — так у Чанёльки взгляд ещё глубже стал!       Чанёль смутился и опустил голову, но ему было приятно слышать комплементы от старшей омеги. Альфа заметил на себе пристальные взгляды, когда он переступил порог университета с новой стрижкой. Одни воспоминания о Сандаре чего стоят — Чанёль не знал, куда деваться от такого пристального внимания молодой учительницы по математике. Но зато Кенсу молчал. Омега уже два дня не разговаривает с ним, только перебрасывается дежурными фразами и на этом всё общение прекращается. Чанёль звонил неоднократно, пытался поймать Кенсу в универе, но наталкивался только на макушку хёна. — Бэкхённи, да ты самая настоящая карамелька! — воскликнул Чжиён, трогая омежку везде, где можно и нельзя. — Я рад, что вам понравилось, хён, — изворачиваясь от приставаний старшего, выпалил Бэк. — Этот цвет волос понравился не только вам, хён, — подмигнул Бэку Исин, на что Бэк шикнул, — Разве я не прав? — Молчи, Исин, просто молчи. — Бэкки, ну разве Чондэ не понравилось? Не ты ли мне писал в час ночи, что Чондэ пристаёт к тебе? — Что?! — заорал Чанёль на всю студию, — Этот хмырь пристаёт к тебе? — Этот хмырь — его жених, дубина! — возмутился Исин, на что Ифань заржал в голос. — Я брат Бэкхёну, а этот хмырь всего лишь жених, так что ничто не мешает мне натянуть ему трусы на голову! Бэкхён рассмеялся от души, радуясь, что у него такой братец-герой. — Повезло тебе с Пак Чаном – вон, уже собрался трусы твоему ненаглядному натягивать, — смеялся Ифань, наблюдая за перепалкой Исина и Чана. — Вовсе он мне не ненаглядный, — сказал Бэк, всё ещё улыбаясь, — Но было бы неплохо посмотреть на это зрелище. — Ты такая же язва, как и твой брат. — Два сапога пара, — пожал плечами Бэкхён. — Но ты определённо покрасивее в вашем дуэте, — ухмыльнулся альфа, взъерошив свои волосы. — Хотя есть в помолвке свои плюсы. — И какие интересно? — Можешь преспокойно отшивать нерадивых ухажёров. — Точно язва! Бэкхён рассмеялся и теперь уже сам потрепал альфу по волосам. — Всё же ты красивый, Ифань.       Альфа, подставляя голову под приятные прикосновения, прикрыл глаза от незатейливой ласки и запаха земляники. Ифань вовсе не любил сладости, но запах Бэкхёна был превосходным. Порой где-то в глубине сознания альфы просыпались вполне понятные желания, касающиеся Исина и Бэкхёна. У Ифаня часто были молоденькие омеги, и все они были ласковыми и готовыми на всё. Но рядом находящиеся омеги пробуждали желание ничуть не слабее. Особенно младший брат Пак Чана. — Бэкхён, давай завтра сходим в кино? Я приглашаю. — Неужели нет компании? — обворожительно улыбнулся омега. — Конечно, есть, но хочется хорошей компании. Понимаешь меня? Соглашайся, отдохнёшь заодно от своего хмыря, как прозвал его наш ушастик. — За ушастика ответишь, глыба льда! — отозвался Чан, оказавшись рядом с ребятами, — Бекон, чего он тут нашёптывал тебе? Смотри, он кого угодно в свои сети захомутает! — Завидуй моей харизме и обаятельности молча, представитель семейства ржущих по поводу и без. — Ах, ты кирпичеподобный… — Идёмте переодеваться! — окликнул ребят Минсок.       Чжиён собрал первоклассную команду, поэтому подготовка к фотосессии была недолгой, учитывая энтузиазм юных моделей и скорость Минсока. — Хён сейчас взлетит, как петарда, — хихикнул Исин, кивнув головой в сторону Минсока, что накладывал макияж Ифаню и Чанёлю. — Да и Монкут-хён такой воодушевлённый, — улыбнулся Бэк, наблюдая за счастливым и суетившимся фотографом. — Кстати, — пропел Исин, а его тон дал понять Бэкхёну: сейчас что-то будет, — О чём вы с Ифанем шептались? — Ну, — замялся омега, — Он решил сходить завтра в кино и… Позвал меня с собой. — Да ладно! — заорал на всю гримёрку Исин, чем перепугал всех вокруг, - О, простите, я такой эмоциональный! Исин очаровательно улыбнулся, продемонстрировав всем присутствующим свою ямочку на щёчке, а потом вцепился мёртвой хваткой в руку Бэкхёна и потащил сопротивляющуюся омегу подальше от лишних ушей. — Он так с ходу пригласил или уши заливал? Бэкхён страдальчески посмотрел на друга. — Син, может, потом поговорим? — Нет, ты расскажешь всё прямо сейчас! — пригрозил пальцем Исин. — Я потрепал его по волосам. Китаец вылупился на Бэкхёна. — Просто потрепал, без задних мыслей, что ты так смотришь на меня? — испугался Бэк. — Ах, — лицо Исина стало просто воплощением коварства, — Вот оно что! — Он просто пригласил в кино, что тут такого? Мы ведь друзья, он лучший друг моего брата. — Мало ему омег в университете и в кафе, — цокнув языком, сказал китаец, — Так нет ведь, решил к тебе подкатить свои позолоченные шары. — Йа, Исин! — Бэк слабо стукнул друга по плечу. — Я чистую правду, — отчеканил Исин, — Ладно, идём, потом я поделюсь своими мыслями.       Бэкхён облегчённо выдохнул, но стоило только направиться к остальным, как его от души шлёпнули по заднице. — Исин, ты запарил уже! — Какие персики у тебя упругие! Приседаешь, что ли?       Бэкхён поймал себя на мысли, что другу не хватает внимания альфы. Хм, а ведь это отличная идея! Вроде Тэк с параллельного хорошо общается с Исином, да и вся футбольная команда бегает за омегой, как суслики на задних лапках. Про танцевальный кружок лучше промолчать — там свои страсти кипят. Тогда где же найти альфу для друга? — Так, а теперь все дружненько идём сюда! — заголосил Монкут.       Поначалу процесс шёл медленно, но на какой-то минуте молодые модели поймали настроение, а вскоре и вовсе пропала неуверенность. Увидев свои фотографии, парни стали более раскованными. Чжиён понял, что ребята вошли во вкус, поэтому стал делать комментарии и говорить, чего именно он хочет от моделей.       Было что-то иное, когда парней просили посмотреть так или отвести взгляд в сторону. Глубоко в душе поселилось ощущение, что всё вокруг — другой мир, и от этого ощущения юные сердца наполнялись восторгом. — Отлично! — довольный Монкут просмотрел фотографии, — Давайте теперь вместе, или… О, может им разбиться на пары? — Гениально! — воскликнул Минсок, — Чжиён-хён, что думаешь? — Чанёль вместе с Исином, а Ифань — с Бэкхёном, — сказал модельер, — Я чувствую, будет бомба!       От слов Чжиёна в студии раздался весёлый смех, да и сам Чжиён не мог унять радость и счастье. Он всё суетился вокруг парней, помогал Минсоку и Монкуту, следил за съемкой, что шла параллельно с фотосессией.       Шум не покидал гримёрные и залы до наступления темноты за окнами, и только к девяти вечера альфы и омеги стали покидать студию. — Ребята, кого куда везти? — спросил Чжиён. — Мы своим ходом, — указав на Ифаня, сказал Чанёль, — Вот только Исина и Бэкхёна нужно будет довезти до дома. — Мне не нужно, за мной приедут, — отозвался Бэк. Чанёль удивлённо посмотрел на брата, но Бэк тут же пояснил: — Чондэ приедет. — Да ладно! — фыркнул Чан, — Когда это он начал заботу проявлять?       Бэкхёну в этот момент стало стыдно за себя. Чондэ проявлял заботу с самого первого дня помолвки, а он только и делал, что испытывал альфу на прочность и капризничал, будто ему не больше пяти лет. После того случая с поцелуем Чондэ стал держать дистанцию, и Бэкхён расслабился. Омега выполнял домашние хлопоты по квартире, встречал альфу, кормил ужином и отвечал на вопросы жениха. Порой он и сам начинал разговор, отчего Чондэ улыбался так, что внутри Бэкхёна буквально всё переворачивалось. — Я подожду, когда он приедет, — решительно отозвался Чанёль, — Мало ли что. — Он приехал, — сказал Бэкхён, наблюдая за белой машиной, что парковалась возле студии. Попрощавшись со всеми, Бэкхён упорхнул в сторону парковки. — Белая машина, пф, — тихо рассмеялся Ифань, — Не знал, что альфы предпочитают такие цвета. — У тебя вообще машины нет, — хмыкнул Исин. Ифань чуть не прожёг дыру в омеге, на что Исин только злобно хихикнул себе под нос. Шалость удалась! — Фань, поехали домой, — Чанёль надевал шлем, когда позвал друга. — Just a moment, please. — Не выпендривайся, — огрызнулся Чан, — Щас вообще один уеду, пешком попрёшь! — Я только с Исинычем переговорю, — улыбнулся Ифань обворожительной улыбкой, на что Чанёль скривился и принялся заводить мотоцикл, — Ты явно хочешь обсудить со мной что-то. — Я видел, как ты прижимался к Бэкхёну, — прямо сказал омега, — Если у него будут проблемы с Чондэ из-за тебя, я не посмотрю на то, что мы друзья. Ты получишь, и по полной программе. — У него не будет проблем с этим хмырём на белой тачке, — фыркнул альфа, — По мне, так ему плевать на Бэкки. — А вот и нет, — возмутился Исин, — Бэкхён не очередная легкомысленная омега, с которой можно перепихнуться и послать на все четыре стороны. Я всё сказал, надеюсь, ты понял. — Понял, не дурак, — Ифань развернулся, но тут же остановился и вновь посмотрел на омегу, — И у меня в мыслях не было подобного.       Ифань и рад бы относиться к омегам с заботой и любовью, вот только нет таких. В сердце альфы столько нерастраченной нежности, что порой дышать трудно. Но Ифань верил, что где-то по улицам Сеула ходит его омежка, и она ждёт его.