Пламя зеленых витражей

Таритем бодро шагала по заснеженной дороге, накинув на порозовевшие от холода плечи старую накидку, подпаленную на полах и воротнике. За спиной, сыпля потухающими через мгновения искрами, длинный посох, перетянутый крепким кожаным ремнем. Пальцы Таритем крепко обхватывали крупную гладкую сферу, побелевшие от напряжения и холода. Лицо юной волшебницы спокойно смотрело вперед, хотя под всей этой напускной безмятежностью скрывалась лишь готовность к смертельному и неминуемому поединку с неизвестным. Холодный зимний ветер играет в волнах сиреневых волос, покрытых легким инеем на концах, украшенных бисером свежевыпавшего снега. Но все-таки, почему же так тревожно? Вокруг тишина, ни души, ни намека на опасность, но тем не менее внутри что-то сжимается от напряжения. Молодое тело волшебницы внезапно вытянулось упругой струной. Сапог в последний раз стукнул по застывшей земле, и Таритем замерла. Внутри разлилось приятное чувство предвкушения, вперемежку с непередаваемым разгорающимся экстазом. Бой. Очередной бой, приступ азарта и возможность разогреться посреди зимней стужи. — Сейчас кого-то поджарят, — Таритем довольно усмехнулась, разжимая тонкие белые пальцы, тем самым разместив сферу на ладонях. Сфера плавно поднялась в воздух, легонько качаясь, как бумажный кораблик, опущенный на речную воду. Сфера пустила сноп искр, закружилась, внутри гладкого шара сверкнул рыжий язычок пламени. Выждав момент, Таритем сделала легкое движение рукой, и сфера послушно описала дугу вокруг тела пироманта. — Это то, что нужно. Для разогрева, — Таритем потерла ладони, выдохнув изо рта густой белый пар. Сфера продолжала качаться в воздухе, ожидая нового приказа своей госпожи. Пиромант оглянулась в поисках своего соперника, которому судьбой уготовано быть сожженным заживо, но не увидела… ничего. Вообще ничего. Словно все ее предчувствия были напрасными. Но разве они когда-нибудь обманывали ее? Ни разу. И вряд ли когда обманут. У Таритем была хорошая чуйка на дальнейшее развитие событий, какими бы они не были, хорошими или плохими. Сейчас же явно должно было что-то произойти, разве что… чуть попозже. Да, нужно немного подождать. В любом случае, Таритем не была помешанным на сражениях пиромантом, которую хлебом не корми, дай кого-нибудь превратить в горстку пепла. Просто бои захватывали ее, как и любого юного героя, сердце которого пылает страстью молодости и свободы. И вот, собственно, перед Таритем предстали во всей своей гоблинской красе голубокожие противники. — Ну что ж... — Таритем довольно засмеялась, направляя посох в сторону гоблинов. Те издавали скрипучие и невнятные крики, потрясая в воздухе затупленными короткими ножами. Раздался тихий треск, и через мгновенье Таритем окатило приятной теплой волной, а вот гоблинам не очень повезло. Посох задрожал, и струя жадного рыжего пламени закрыла огненными языками вражеских существ. Срывающийся вопль разрезал воздух, гоблины заметались из стороны в сторону, пытаясь потушить набедренные повязки и жесткие как щетина волосы. Их синяя кожа словно закоптилась, а Таритем, весело смеясь, только перебросиала посох в левую руку, заставляя огонь сметать врагов с новой силой. — Гори-и-и! — звонкий возглас Таритем заставил гоблинов, испуганных и уже порядком потрепанных, завизжать еще громче. Еще минута-другая, и от зло шипящих существ в буквальном смысле не осталось и следа. Разве что горстки разнесенного по промерзшей земле пепла. Волшебница откинула рукой сиреневые волосы и с ухмылкой всмотрелась вдаль, наблюдая за истошно вопившим гоблином, оборонившим по пути маленькие холщовые мешочки и... Какую-то ветвь. Что ж, ему сегодня повезло, но остался без имущества. Ему же лучше. — Интересная вещица, — Таритем, все еще не выпуская из рук посох, прошагала к пестрившей зеленым ветке и подняла ее. Как странно... и где же это гоблин нашел на Снежном Хребте цветущее дерево? И даже если это не с Хребта, то откуда? Листья бы давно пожухли и осыпались, а сама ветка иссохлась. Странно, но... вдруг можно хорошо продать? Таритем заткнула веточку за перетянутый через плечо ремень, на котором держался длинный увесистый посох, оправила полы развевающейся накидки и продолжила путь, мечтаяя поскорее плюхнуться в уютненький трактир, плотно пообедать и опрокинуть кружку-другую эля. — Постойте! Таритем обернулась на крик, моментально подхваченный ледяным ветром. Приближавшийся силуэт скрывала пелена снежных хлопьев, по-прежнему сыпавшихся с неба. Поднималась пурга. — Какого черта? — пиромант недовольно скривила потрескавшиеся от холода губы. Крепче сжав в руке посох, Таритем сделала пару движений над сферой, шепча заклинание, способное пробудить дикое пламя, подвластное лишь ей одной. Фигура приближалась все быстрее, и совсем скоро превратилась в девушку, облаченную в длинную темно-зеленую накидку. — Не совершайте ошибки! К пироманту, выпуская изо рта густой белый пар, подбежала эльфийка. Ее бледное лицо покраснело от мороза, даже кончики длинных острых ушей порозовели. На лбу блестел тоний ободок позолоченной диадемы со сверкающим ярко-зеленым камушком, пепельные волосы спутались от ветра. За спиной незнакомки виднелся длинный и довольно больших размеров лук. — Послушай, лучше стой на месте, я сейчас довольно задорно настроена, — нахмурилась Таритем, позволяя пламени осторожно обхватить изогнутый посох. — Я не собираюсь причинять вам вред,— спокойно произнесла лучница, протягивая к волшебнице обтянутую перчаткой руку. — У Вас в руках то, что принадлежит эльфам... Точнее говоря, что важно для нас. — Хм? Что именно? У меня ничего нет. Не теряй время. — Ошибаетесь, — эльфийка указала вытянутым мезинцем на покрытую сочной зеленью ветвь, заткнутую за пояс волшебницы. Таритем медленно опустила голову, вытащив находку и наконец поняла, что имеет в виду лучница. Пироманта осенило. Это та самая редкая ветвь с Древа Жизни, так почитаемого эльфами. Таритем покрутила шершавую ветку между пальцами, касаясь острыми кончиками маленьких листьев порозовевшей от холода ладони. — Так значит, это ищешь? И почему это я должна отдавать ее тебе? — Это важно, — нахмурилась незнакомка, поправляя мешавшиеся волосы. — я могу заплатить за нее. Просто отдайте. Таритем усмехнулась, внимательно осматривая ветвь. В принципе, почему бы не получить золото, но чуть попозже? — А с какой это стати? Я победила врагов, следовательно, я забираю трофеи. — Я бы не хотела вступать в драку с вами, — нахмурившись и поджав губы, эльфийка смотрела то на ветвь Древа Жизни, то на волшебницу. Та же довольно усмехалась, скрещивая руки на груди. — Думаю, ты видела, что я сделала с этой кучкой гоблинов. — Это угроза? — эльфийка хмыкнула, утерев щеку внешней стороной ладони. — Повторюсь. Я не хочу драки. — Я тоже не хочу. А вот уйти с веточкой, которую можно хорошо продать, хочу. Наглость. Даже оскорбление. Ветвь Древа Жизни для эльфов вещь значимая, и какая-то волшебница так по-хамски обращается с нею. Лучница закрыла глаза, уставшие от бесконечного заснеженного полотна. Ну что ж, не хочет отдавать ветвь, пусть не отдает. Пускай это и будет неприятной и глупой утратой в данной ситуации. Корделия поджала губы и сдвинула брови. Выражение ее лица говорило само за себя — Таритем начинает сердить следопыта. Лучница закрыла глаза, поправляя перчатку на левой руке. — Что ж, в любом случае, нашим путям суждено разойтись. — Тебе так Телейя велела, да? — напоследок бросила Таритем, убирая посох за спину. — Я ведь знаю, что вы, эльфы, рабы Телейи с рождения. Вы обречены на слепое подчинение ей. Живете свои сотни лет, думая, что все вокруг происходящее — не что иное как прихоть этой вашей Телейи. Губы Таритем растянулись в довольной улыбке. Колдунья медленно обернулась, глядя на Корделию, не двинувшуюся с места. Ветер трепал темно-зеленую накидку, державшуюся на шнурке, спутал пепельные волосы эльфийки, и вместе с этими невинными прихотями остудил ее взгляд, сделав его таким же ледяным, как и свое дуновение. — Мне жалко тебя, — пожав плечами, Таритем сузила притягательно-алые глаза. — Я смогу подняться посреди кровавого побоища, даже если мое тело превратится в сплошную воспаленную болевую точку. Я смогу перекроить свою судьбу, если захочу. А ты будешь идти вслед за своей Телейей, даже если не захочешь этого. Раб. Раб, раб, — спокойный голос Таритем больно бил куда-то внутрь, даже не в сердце, а в более серьезное место. Корделия вздохнула полной грудью, а потом, в последний раз пересилив в себе нарастающий гнев, вновь обратилась к пироманту. — Ты закончила плеваться словами? Телейя для эльфа — тема серьезная и очень личная, и Таритем метко ударила по больному. Да еще и ранила довольно глубоко, будто медленно вгоняла лезвие ножа в живое тело. — Могу продолжить, если хочешь. — Не стоит. Как странно. Конфликт может вспыхнуть из-за какой-то ветви, Только вот настроение у Корделии рухнуло ниже плинтуса, как и настрой на этот день, только-только начавшийся. Закутавшись в накидку, охотница зашагала вперед, оставляя Таритем позади. Ее вечно спокойное лицо смотрело куда-то вдаль, взгляд серых глаз становился все более сосредоточенным. И неужто все волшебники такие язвительные? Да, стереотип распространенный. Только вот Мариса из Ведьминой Топи совершенно не такая. С ней даже хотелось проводить побольше времени, но вот только не за тарелкой ее яблочного пирога или печенья. Это как-нибудь в другой раз... Напряжение в воздухе постепенно таяло, стоило лучнице сделать новый шаг. Таритем смотрела ей вслед, крутя ветвь в тонких пальцах. Корделия тоже не упустила момента в последний раз посмотреть в лицо своему "Противнику". Взгляды серых и алых будто глаз столкнулись в невидимой схватке. Расстояние между девушками не было больше пяти метров, но казалось, что они стоят и смотрят друг на друга в упор, дожидаясь, кто же первый прожжет в сопернике дыру. Они постояли так примерно пару секунд, после чего Корделия развернулась и пошла своей дорогой. Таритем победно усмехнулась.