Может, теперь

Часть 4. POV Брайан Я не смог бы сделать все хуже, даже если бы старался. Блядь. Джек и Джоан вырастили достойную смену. Я таращился на захлопнутую у меня перед самым лицом дверь и раздумывал, не пойти ли за ним. И что, блядь, мне ему сказать? Или сделать? Мое мнение не изменилось, Гас не должен встречаться с Хантером. Но упомянуть ВИЧ было очень глупо. Если Майкл с Беном и Дебби узнают - будет стыдно. Да мне и так было стыдно. Я же знал, теперь это не смертельный приговор. И я знал, что они предохраняются. И что у Хантера вирусная нагрузка даже не определяется, как и у Бена. Но он мой сын. Майкл свое решение принял в гораздо более зрелом возрасте. И даже тогда это было непросто. А в семнадцать... Он даже не понимает, на что идет. Быть геем в старших классах - это уже риск. Да, я справился, но я за это бился. А Майки дразнили безжалостно даже при том, что он не признавался в своей ориентации. И блядь, только посмотрите, что случилось с… Я вздохнул и пошел обратно к столу с бутылкой, выбрасывая из головы все мысли о подземной парковке, крови, светлых волосах и голубых глазах. Хантер слишком взрослый. Взрослый, блядь. И разве он не натурал? Я считал его натуралом. Хотя ко мне он все так же клеился... Но у него же, вроде, подружка была в школе? Блядь, если бы я уделял больше внимания этому, а не… моему собственному бардаку в личной жизни. Но какая теперь-то разница. По виду Хантера никак нельзя бы сказать, что его заставили терпеть член моего сына в своей заднице. Я сделал большой глоток Джим Бима, позволяя обжигающей жидкости проложить путь сквозь мое горло. Расскажу ли я об этом лизуньям? Расскажу ли я об этом Майклу? Убью ли я за это Хантера? Ну, то есть я ведь знаю, Гас не перестанет с ним встречаться. Скорее, даже назло мне продолжит. Он же ненавидит меня. Я знал, что это только вопрос времени, когда он поймет, что я больше ему не нужен, и что я был паршивым отцом. Но я подумать не мог, что он расстанется со мной из-за чего-то такого. Я думал, мне повезло, я был клевым приходящим отцом, который разрешал ему что угодно - и кого угодно - все, что он хотел. А теперь все пошло к черту. Теперь я официально был раздраженным, подавляющим папочкой, зажатым, предвзятым и всех осуждающим. Я же просто не хотел, чтобы Гас пострадал. В дверь постучали, и я кинулся открывать, надеясь, что вернулся Гас. Что он передумал. Я распахнул дверь. -Блядь. Черт. Я покачал головой. - Что? У нас же, вроде, были планы? - его улыбка померкла. Я кивнул. - Прости. Кое-что случилось, я забыл позвонить и отменить. - О, - он, кажется, разочарован. Я оставил дверь открытой и вернулся в квартиру, а он нерешительно замер на пороге. - Мне уйти? Я покачал головой и жестом предложил войти. - Раз уж пришел. Джим Бим? Он закрыл дверь и прошел за мной к столу, где получил свой стакан. Отпил, восхищенно осмотрелся. Думаю, для человека, всю жизнь работающего за минимальный оклад, это место выглядит очень симпатично. - Хочешь, поговорим об этом? - предложил он неуверенно. - Мой сын - чертов идиот, - со вздохом сообщил я. - Сын? У тебя есть сын? - он был явно ошарашен. - Пожалуйста, не говори, что и жена тоже. Я наткнулся на его взгляд. Ну да. Он же меня едва знает. Я и забыл, что мы встретились в Вуди две недели назад, когда он устроился туда барменом. - Семнадцать лет назад подрочил в баночку для подружки-лизуньи, - разъяснил я ему и пошел к дивану. Но воспоминание о перегнутом через спинку Хантере всплыло в голове, и я решил сесть в кресло. - А теперь он вдруг стал гигантской занозой в заднице. Джон, бармен, покивал. - С детьми так и бывает. Он улыбнулся, и я вдруг заметил, как он хорош. Тесная черная футболка обрисовывает мускулистый торс и открывает замысловатую татуировку на левой руке. Джинсы идеально облегают задницу. Несмотря на мое паршивое настроение, член заинтересованно шевельнулся. - Ну и что он сделал? - Джон сел на диван. - Спер твою машину? Прогулял школу? Накурился? Сделал чирлидеру ребенка? Я коротко рассмеялся. - Если бы, - я отпил ещё Джим Бима, Джон улыбнулся. Охуенно идет ему эта улыбка. - Я пришел домой и застал его за траханьем задницы сына моих друзей. На этом самом диване. А сыну моих друзей почти тридцать. Джон явно шокирован. - Угу, - кивнул я. - Так это… твоему парню семнадцать? А чуваку тридцать? Разве это не противозаконно? Я не смог сдержать ухмылку. - Нет. Не противозаконно. Поверь, я знаю. - А должно быть, - с отвращением произнес Джон. Эта его мина и близко не так хороша, как улыбка. - В смысле, мне вот 37, и я никого моложе тридцати трахать не стану. Тем более подростка! Я смотрел на него молча. - Семнадцать, - он качнул головой и отпил из стакана. - В смысле, я уверен, твой сын отличный парень, но он же ещё школьник. Что общего может быть у взрослого мужчины со школьником? Это же как нянькой ему быть. Я пожал плечами. - Они не собирались жениться. Просто трахались. И как-то это переросло в... отношения, - произнес я вслух, а потом, не удержавшись, добавил. - И ты не представляешь себе, какими взрослыми могут быть семнадцатилетки. - Уверен, твой сын очень взрослый, - согласился Джон. Что? Ах да. Мы же про Гаса говорим. - Так и есть. Но я не хочу, чтобы он продолжал видеться с этим парнем. - А этот парень какой-нибудь авантюрист-неудачник? Типа, наркозависимый, член банды или ещё что? Я покачал головой. - У Хантера были кое-какие проблемы, когда мы познакомились. Но благодаря моим друзьям, которые его усыновили, он наладил свою жизнь. По школьной стипендии окончил колледж, у него хорошая работа, своя квартира. И в целом, он неплохой парень. - Ну, хорошо хоть так. - Да, сейчас-то все неплохо, - я вздохнул и запустил пальцы себе в волосы. - Гас наверняка чувствует себя особенным, а Хантер - гребаным жеребцом. Но кончится все тем, что они причинят друг другу боль, вообразив, что им следует быть вместе. Что на самом деле у них не совершенно разные цели, потребности и мечты. Лучшие годы жизни Гаса будут просто бездарно проебаны. Ему ни к чему такая боль. Джон казался озадаченным, но все же кивнул. Господи. Нужно немедленно заткнуться. Джон ведь не знает о… моей истории. И я сам, если честно, ненавижу о ней думать. О нем. О том, что можно было сделать иначе. О письме. О том новогоднем вечере. О том, где он сейчас. О том, думает ли он все ещё обо мне. О том, что если… Я встал и подошел к дивану. Джон провел рукой по моему правому бедру - вверх, потом вниз. Я остановился перед ним. - Что ты собираешься делать? Я поставил бутылку на столик из стекла и металла и навис над Джоном. Толкнул его на диван, оседлал бедра. - Потом поругаюсь с Хантером и расскажу все матери Гаса, - прошептал я ему в рот и скользнул губами по его губам. Увидел, как кончик его языка появился между ними, чуть высовываясь. - А сейчас я собираюсь вытрахать все воспоминания о произошедшем на этом диване. Он тихо застонал, когда я впился в его рот и начал расстегивать ему джинсы. Я очень надеялся, что посасывание, вылизывание оливковой кожи Джона и вбивание в его задницу заставит меня забыть о Гасе и Хантере... И о том, что мне из-за них пришлось вспомнить.