Клаус с задумчивым видом сидел в своём любимом кресле со стаканом бурбона в руке. Его голова просто раскалывалась от всего услышанного сегодня от сына. Радовало только одно: что через время, пускай и немалое, у него будет надёжная семья, которая будет уважать и любить его, принимать таким, какой он есть, и где он будет неоспоримым лидером.
По поведению и разговорам сына Клаус понял, что в будущем его мечты должны осуществиться и что у них с ним будут далеко не такие отношения, какие были у него с Майклом. Разве стал бы его сын ради нелюбимого отца скакать во времени и исправлять его ошибки? «Нет, не стал бы», — подумал он. Да ещё эта ведьма, будь они все неладны, вечно из-за них куча проблем.
Подумав о ней, Клаус почему-то вспомнил о ведьме Беннет — она ведь тоже баловалась чёрной магией. Экспрессия, если ему не изменяет память. Сразу же вспомнилась и Кэролайн… девочка света, его несбывшаяся мечта.
Невозможно было забыть то, с каким трудом он добился её признания. И ещё труднее было забыть её запах. То, как она двигалась, и это стройное тело, которое стало симфонией грации для него. Первородный не мог стереть из памяти их последнюю встречу в лесу, не мог забыть, как они вместе дарили друг другу наслаждение и как его девочка стонала от его ласк.
Его мужское естество напряглось до боли. Клаус даже не мог вспомнить, когда в последний раз был настолько твёрдым без неё. Он часто вспоминал о ней и регулярно посылал в Мистик Фоллс одну из своих шавок, чтобы быть в курсе всего, что с ней происходит.
Но самое неприятное было то, что Кэролайн — вампир и поэтому не может быть матерью его ребёнка, а это почему-то вызывало душевную боль и раздражение. Он всегда думал, что разберётся тут — в Новом Орлеане — со всем этим кошмаром, станет королём этого города, привезёт Кэролайн сюда и подарит ей всё, что она пожелает.
Теперь Клаус понимал, что это невозможно. У него будет другая путеводная звезда, но, может быть, у него с ней будут такие же отношения, как и с Хейли? Почему-то эта мысль его не обрадовала, но исходя из слов сына он понял, что у него будет полноценная семья со всеми вытекающими отсюда последствиями. Получается, что эта женщина будет либо оборотнем, либо человеком, и он будет любить и уважать её, но он почему-то очень сомневался в этом.
На данный момент у Клауса не было никакой связи ни с кем, разве что с Камилл, но с ней у него была скорее духовная связь, чем любовная, хоть он и понимал, что она к нему относится несколько иначе, чем он к ней. Она от него хочет большего: любви, света и понимания, чего Клаус никак не мог дать. Прожить всю жизнь с личным психологом как-то не очень радовало его, и в ближайшее время он собирался расставить всё по полочкам. В конце концов, Камилл заслуживала большего.
Почувствовав присутствие Элайджи, Клаус отбросил мысли и повернулся к нему.
— Где ты был, брат? Я полагаю, что ты был очень занят, потому что я звонил тебе много раз, — лениво проговорил он.
— Сегодня полная луна, Никлаус, посмотри в окно, — невозмутимо произнёс тот.
— Ах да… Хейли в обличии человека.
— По твоей вине, брат, ты это уже забыл? И то, что после заклятия Далии ни одна ведьма ей уже не поможет… Интересно, ты знал об этом, когда осуществлял свой план, не посоветовавшись со мной?
— Конечно не знал, — резко ответил Клаус, — я думал, что Давина, будучи теперь регентом, всё-таки поможет волчице.
— Эта волчица… мать твоего ребёнка, брат. Ты предал её, ты оставил Хоуп без матери, без семьи.
— Я её семья, а вернее — мы, — вскочил Клаус и оказался нос к носу с братом. — И сначала Хейли сама предала меня. Ты забыл, что она со своим недомуженьком хотела украсть у меня дочь и утащить её в свои вонючие болота? — Клаус уже орал неистовым криком в лицо Элайджи. — И ты меня предал, позволив ей осуществить свой коварный план, да ещё и заколол меня в самый разгар войны с Далией. Ты мне никогда не доверял и не верил в мои планы, что мне оставалось делать? Скажи мне, брат?
Элайджа смотрел на него отрешённо. Спустя минуту он с отвращением произнес:
— Ну уж точно не обрекать мать своего ребёнка на проклятие луны, которое теперь невозможно отменить. А как же насчёт Джии? Она тоже была уничтожена для осуществления твоего плана? И тебе не кажется, что слишком много жертв и последствий после твоих необдуманных действий? Согласись, Никлаус, что ты её убил не ради плана, а из-за своей ревности. Ведь ты начал замечать наше сближение. Тебя же начинает коробить, когда у меня или у Ребекки появляется кто-то на горизонте, и ты тут же стараешься всё разрушить и уничтожить… Да?
— Я вас всегда защищал от боли и разочарования, Элайджа, и ваши с Ребеккой неудачные романы мне порядком поднадоели, — резко ответил он.
— Ты сам-то себя слышишь, брат? — покачал головой Элайджа. — Если бы не Хейли и её просьба позаботиться о Хоуп, то я бы, как и Ребекка, уже уехал от тебя. Мне надоело убирать за тобой дерьмо, которое ты творишь.
— Ребекка побегает и прибежит, как впрочем и всегда. Не переживай за неё так сильно, Элайджа. Я устал спорить с тобой и звонил тебе почти всю ночь не просто так…
— Говори, что ты хотел, Никлаус, у меня ещё много дел.
— У меня есть к тебе предложение, которое тебя заинтересует, брат, — вдруг улыбнулся Клаус, поняв, что его нужно задобрить после тяжёлого и спорного разговора.
— Да неужели? — с издёвкой произнёс Элайджа.
Клаус прокашлялся и проговорил:
— Следующее полнолуние ты можешь взять на болота Хоуп и проведать волчицу вместе с ней.
— И?
— Что «и»?
— Я жду от тебя требований за эту услугу, Никлаус. Что я должен буду сделать для тебя? — с возмущением и недоверием спросил Элайджа.
— Всего лишь выслушать… и поверить мне, — с улыбкой проговорил Клаус.
Элайджа удивился, а со следующих слов брата и вовсе вытаращился на него, как на полоумного.
— Мы должны убить Фрею для безопасности Хоуп, — Клаус попытался убедить брата и пока не раскрывать все карты.
— У тебя что, паранойя, Никлаус? — с подозрением воскликнул Элайджа.
— Она опасна для нас и для нашего будущего, а главное, она опасна для Хоуп, и я собираюсь её убить.
— С чего ты это взял?
— Из надёжных источников, и поверь мне: в скором времени Фрея использует Хоуп, а в будущем убьёт её.
— Это весомое обвинение, твоя неприязнь к сестре не даёт тебе права на столь жестокие обвинения. — Элайджа начинал лихорадочно перебирать в уме все возможные варианты, чтобы хоть как-то оградить сумасшедшего брата от семьи. На время. «Если не помог клинок, который создала Давина с Колом, то, может быть, она поможет его куда-нибудь заточить на пару лет, чтобы он остыл?» — соображал он, а вслух сказал: — Я не допущу больше смертей, Никлаус.
— Ну, хорошо… придётся тебе всё рассказать. — Клаус подошёл к барной стойке и налил два стакана бурбона. Протянув один из них Элайджи, он произнес: — Тебе лучше присесть, брат. — Он подождал, пока тот расположится на диване, и спросил: — Ты когда-нибудь сталкивался с путешествиями во времени?
— Хочешь сказать, что научился прыгать во времени и таким образом узнал о предательстве Фреи? — Элайджа начинал терять терпение от изобретательности брата в уловках уничтожить их сестру.
— Нет, не я, а мой сын, — слишком спокойно ответил Клаус.
— Что? — вообще опешил Элайджа и смотрел на Клауса действительно уже как на сумасшедшего.
— Ну… сын из будущего. Помнишь вчерашнего паренька у нас во дворе?
— И что, это был он? — скептически спросил Элайджа.
— Он самый, брат, и он многое мне поведал о будущем, — на полном серьёзе ответил гибрид.
Когда Клаус рассказал о встрече с сыном до мельчайших подробностей, Элайджа был на грани срыва, что ему, по сути, было не свойственно.
— Никлаус… если это всё действительно правда, то ты не задумывался хоть на минуту, что это могут быть проделки тех же ведьм, которые, как ты утверждаешь, послали его в наше время?
— Исключено, брат, я почувствовал его, так же как и Хоуп.
— И ты уверен в сыне из так называемого будущего, которого послал неизвестно кто? — возмутился Элайджа. — А как же Фрея, которая находится тут, в настоящем, и которая помогала защищать твою дочь? Или ты уже забыл, как наша сестра рисковала жизнью ради нас?
— Задницу от Далии она свою прикрывала… смотри на всё с другой стороны, брат.
— Я хочу доказательств, Никлаус, а не пустословия.
— Хорошо. Завтра, а точнее, сегодня, у нас будет интереснейшая встреча… с твоим будущим племянником. Будь готов.
Спускаясь по лестнице, Элайджа твёрдо решил поговорить с Ребеккой и Давиной.
***
А тем временем в другом измерении Себастьян спорил с отцом по поводу недоверия его дяди к сложившейся ситуации. Всё казалось таким запутанным и сложным.
И пока Себастьян находился в прошлом, ведьма выяснила ещё один факт об убийстве Фреи. Её ни в коем случае нельзя было убивать, а нужно было заколоть клинком, схожим с семейными, которыми Клаус отправлял в сон на неопределённое время свою семью.
— Этот клинок я должна сделать в прошлом, — объясняла ведьма Беннет, — и ты скажешь о нём своему отцу. Будем надеяться на лояльность и находчивость Клауса в прошлом, ну и… терпимость со мной там.
— А что насчёт воспоминаний? Я предлагаю, чтобы Бонни оставила для дяди только те воспоминания, которые будут необходимы, чтобы он поверил тебе в прошлом, отец.
— Я считаю, это будет опасно для нашего будущего, да и что ты покажешь ему? Гроб Хоуп? Ты же сам не видел, как Фрея убила её, — Клаус уже начинал паниковать.
— Возможно, мне удастся чуть-чуть подкорректировать их… — задумчиво произнесла Беннет. — Я почитаю и посмотрю, что можно сделать, и через три часа встретимся тут, на этом же месте.
Ровно в положенное время сын и отец ждали ведьму в кафе, в нескольких кварталах от дома. Ожидание неизвестности раздражало Майклсонов.
— Это должен быть последний раз, когда я отправляю тебя в прошлое. Я больше не могу так рисковать тобой, Себастьян.
— Я знаю это, отец, и надеюсь, что в этот раз я вернусь и все будут на месте.
Подойдя к столику, Бонни села на свободный стул и произнесла:
— Я нашла лазейку и надеюсь, это сработает.
— Серьёзно, ведьма? У тебя вечное «надеюсь», после которого нужно всё исправлять по несколько раз, — начал раздражаться старший Майклсон.
— Я могу прямо сейчас… пойти к Кэролайн и рассказать ей всё, что вы оба тут делаете и что вы заставляете меня делать для вас, — возмутилась та.
Оба Майклсона подняли руки вверх.
— Ладно, не горячись, дорогуша, давай уже, читай своё заклинание.
Собравшись с мыслями, ведьма взяла за руку Себастьяна и начала тихо шептать заклинание, и в тот же миг молодой человек почувствовал, что исчезает.
Придя в себя после скачка во времени, он оглянулся и увидел, что находится в тихом переулке недалеко от кафе, где у него назначена встреча с отцом.
***
В кафе Себастьян увидел отца и дядю за столиком в дальнем углу. Торопливо подойдя к ним, он поздоровался с отцом и кивнул дяде.
— Я так понимаю, это и есть твой сын, Никлаус, — разглядывая Себастьяна, произнёс Элайджа.
— Собственной персоной… дядя, — племянник не отрываясь смотрел ему в глаза.
— Надеюсь, ты пришёл с доказательствами?
— Несомненно… — хватая его за руку, ответил Себастьян, и в голове Элайджи стали появляться видения.
Вот его племянник — а это, бесспорно, был он — в кроватке, и они с братом стоят возле неё и любуются им.
Вот они играют с Хоуп на полянке с цветами.
Вот он подрастает, и вся семья радуется этому…
А вот и видение, где его племянник бежит вдалеке и видит, как Фрея вонзает кол из белого дуба в сердце молодой девушки, и у него нет сомнения, кто она.
Элайджа, смотря на племянника безумными глазами и резко вырвав руку, хриплым голосом спросил:
— Как нам её убить?
— Ещё одна проблема, народ… мою тётушку нельзя убивать. Убив её, мы разрушим наследственную магию семьи, а как я уже говорил тебе, отец… без неё мы не сможем жить.
— Ну-у… И что мы должны сделать? — Клаус почему-то совсем не удивлялся этому и лишь хотел побыстрее разобраться с этой проблемой.
— Тебе из будущего передаёт привет ведьма Беннет, отец, — улыбнулся Себастьян, замечая, как у обоих мужчин округлились глаза.
— Что? — в один голос спросили они.
— Бонни… знаете такую?
— Да ты издеваешься над нами. Мы самые ненавистные враги с ней…
— Тем не менее, ты должен её найти и заставить создать клинок. Клинок наподобие тех, которыми ты несколько раз закалывал дядю Эла, — уже во весь рот улыбался Себастьян.
Первородные переглянулись и ошарашенно повернулись в его сторону.
— Это будет чертовски трудно.
— Я знаю, но я верю в вас… и мне уже пора. — Себастьян встал и заторопился к выходу, так как почувствовал, что начинает перемещаться во времени.
Было уже довольно поздно. Они сидели напротив друг друга, и каждый обдумывал сложившуюся ситуацию. Их мысли прервал подошедший к ним Марсель.
— Клаус… Там к тебе приехали гости из Мистик Фоллс, — произнёс он, чем несказанно удивил обоих. — Тебя срочно требуют некие Стефан Сальваторе и Кэролайн Форбс.
У Клауса аж сердце ёкнуло.
— Вот тебе и козырь в рукаве, брат, — загадочно прошептал Элайджа.
Глядя на этих двух, Марсель понял, что тут не всё так просто, и на будущее решил для себя всё выяснить. Быть в курсе всего, что происходит в этой семье, сейчас ему необходимо, и если появится возможность вернуть свой статус и титул короля, то он воспользуется ею.
