Мама Луны

Луна плакала. Нет, вы не подумайте, Луна Лавгуд уже большая девочка и она совсем не плакса, но именно сегодня ей очень хотелось поплакать. Почему она это делала в оконной нише в отдалённом коридоре, а не в собственной спальне? Нууу... Скажем так, соседки Луны были не слишком хорошими девочками и собственно они и были одной из причин, почему Луне сейчас хотелось поплакать. Да и кто может запретить девочке время от времени поплакать в своё удовольствие?! Вот и Луна решила, что никто, а потому не торопясь нашла себе уединённое место и тихонько, чтобы никому не мешать, принялась плакать. Надо сказать, что она и раньше делала это время от времени, и обычно это помогало довольно быстро избавиться от совсем уж плохого настроения. Вот только в этот раз, её уединение нарушилось участливым голосом: - Эм... Ты в порядке? - Произнёс незаметно для неё подошедший мальчик. Луна сквозь слёзы посмотрела на него. Это был Гарри Поттер. Хотя, она и не была с ним хорошо знакома, но Гарри был, насколько она знала, хорошим и заботливым мальчиком, поэтому не было ничего странного в том, что он поинтересовался её состоянием. - О, не стоит беспокоиться, Гарри, всё совершенно нормально, - проговорила Луна, но увидев сомнения во взгляде собеседника, решила добавить: - Просто с тех пор как умерла моя мама, мне иногда бывает очень грустно, и я немножко плачу. Это, правда помогает. - Под конец она даже почти улыбнулась. - Понятно. – Всё тем же сочувствующим тоном произнёс он и, не зная, что ещё сделать, но, не желая в такой момент бросать эту немного странную, но достаточно милую девочку, присел рядом с ней на подоконник. Луна же немного удивилась. Она совершенно точно знала, что у Гарри Поттера и самого множество проблем, особенно после того, как он стал четвёртым участником Тримагического турнира и большая часть школы стала его оскорблять... В общем, забота была ей так приятна, что Луна не удержалась и обняла сидящего рядом Гарри за талию и уткнулась лицом ему в грудь. Сам Поттер от такого очень растерялся и не знал, куда девать руки, а уж когда беловолосая девочка вновь тихонько заплакала, намочив его рубашку, и вовсе впал в ступор. Что делать в таких ситуациях он совершенно не представлял, так как единственные такие объятья, которые он мог вспомнить подарила ему Гермиона, после того случая с троллем. Поэтому он совершенно не представлял, как помочь плачущей по маме девочке. Помнится, тётя Петунья и Вернон, когда Дадл орёт и ноет, затыкают его вкусностями и обещаниями подарков, но, во-первых, у него сейчас нет ничего с собой, а во-вторых, у него не было ни малейшего желания делать что-то как Дурсль. Немного подумав и посмотрев на уткнувшуюся в него девочку, Гарри припомнилась сцена из какого-то фильма. Там молодая красивая женщина тихим нежным и очень приятным голосом, успокаивала плачущую девочку, не переставая гладить. Он-то на такое не мог надеяться, в лучшем случае его бы запихнули в чулан под лестницей, что бы он там успокоился. Немного подумав, Гарри решил, что если уж с ним такого никогда не случится, то он, во всяком случае, сможет помочь кому-то другому. И вот парень, одной рукой приобняв хрупкое тельце девочки, стал второй нежно гладить её по голове, приговаривая как можно более мягким голосом: - Не плачь. Не плачь, маленькая. Всё будет хорошо, не плачь. - Та сцена из фильма прочно врезалась ему в память, а потому, когда по-прежнему плачущая, но счастливая Луна в порыве эмоций спросила: - Ты побудешь моей мамой? Ненадолго? – И столько печали и надежды было в этом голосе, что Гарри на автомате ответил киношное "да". Там, конечно, девочка просто спрашивала женщину, будет ли та её мамой, но и так всё прекрасно сошлось. Тут надо отметить, что, несмотря на то, что Поттер действовал согласно роли, он был совершенно искренен в заботе и даже в ответе, хоть и не совсем понял, ЧТО у него спросила Луна. Так что дальнейшие действия райвенкловки стали для него совершеннейшим шоком: - [Мамойстань!] - Уверенным голосом произнесла Луна, ткнув в него палочкой. После чего ни мало не смущаясь происходящих со своей целью метаморфоз, засунула палочку обратно за ухо и вновь уткнулась в грудь Гарри. А вот Поттер не смог бы не заметить собственного превращения, даже если очень бы захотел. В целом это походило на то, как они с Роном на втором курсе использовали оборотное зелье, только не так ужасно. Собственно сам факт отсутствия невероятно гадкого вкуса зелья сделал это превращение приятным, ну а отсутствие боли шло дополнительным большим плюсом. В этот раз он почувствовал только как волны жара, прокатились по всему телу. Они не причиняли неудобств, а скорее расслабляли и приносили какое-то странное удовольствие. Первое что Поттер понял - это то, что он подрос. На полголовы как минимум, так что сейчас уткнувшаяся в него Луна казалась ему ещё меньше, чем раньше. Второй не могший пройти мимо сознания факт - та самая грудь, в которую уткнулась Лавгуд. Она стала как у девочек со старших курсов... И быть бы панике, возмущению или ещё какому-нибудь проявлению шока от смены пола, если бы его не затмил ещё больший шок от очередных действий Луны. Маленькая блондинка, почувствовав изменения, происходящие прямо перед её лицом, принялась торопливо расстёгивать и задирать ставшую ему тесной одежду. Первую секунду Гарри даже почувствовал благодарность, так как его вещи явно небыли рассчитаны на столь пышные формы, какими они стали сейчас, но спустя мгновение, когда ладошка девочки обхватила мягкость левой полусферы, он понял, что происходит что-то странное. Только состоянием общего ступора и вялостью оставшейся после трансформации, можно объяснить отсутствие какой-либо реакции с его стороны. Ну а к тому моменту, когда он уже почти решил попытаться как можно мягче попросить Луну, вернуть всё как было, девочка уже во всю причмокивая, сосала его грудь. Так что оттолкнуть её в такой момент у него просто не поднялась рука, и он имел возможность любоваться умиротворённо-блаженным лицом Луны. А вот тело, в отличи от разума, было совершенно уверено, что оно чувствует к происходящему. И надо сказать, что телу это самое “происходящие” однозначно нравилось. Со всем телом, правда, Гарри ещё не разобрался, но вот посасываемая грудь однозначно отзывалась приятными ощущениями, в отличие от правой в которой чувствовалась какая-то тяжесть и напряжение. В том, что это наполненность молоком, он убедился в тот момент, когда Луна оторвалась от первой облюбованной полусферы и, беззастенчиво забравшись ему на колени, благо широкий подоконник позволял подобное, принялась сосать уже вторую. Сам не ожидая от себя подобного, с какой-то обречённой улыбкой, Гарри приобнял развалившуюся на нём девочку и принялся нежно гладить её по голове. Он однажды видел что-то подобное в другом фильме и нашёл это хоть несколько смущающим, но приятным. Спустя четверть часа, когда совершенно успокоившаяся и посветлевшая лицом Луна чмокнув "самую замечательную маму" убежала по коридору в сторону общежития, а "мама" снова стала мальчиком Гарри, и этот самый мальчик постарался просто выкинуть из головы произошедшее. Во избежание...