Исключение из правил

Шеридан отсутствовал несколько недель. Его последний визит и те угрозы, которые он расточал в адрес Каи, долгое время всплывали в воспоминаниях юного лекаря. Каким бы мужественным не был Кая, страх за близких друзей, за их жизни, закрался в его душу, медленно уничтожая ее изнутри, как червоточина в яблоке. Наступившие холода прибавили забот молодому человеку в виде периодически заболевающих жителей деревни. Каждый раз, возвращаясь к себе домой, Кая с ужасом переживал несколько последующих дней, ожидая недобрых вестей из поселения. Но жизнь деревни, становившаяся тихой и неторопливой в зимние месяцы, особо не пестрела событиями, и Кая начинал надеяться, что Шеридан просто напросто остыл и бросил свои попытки навязать ему свое общество. Образ оборотня все реже стал возникать в сознании Каи, и воспринимался им теперь, как персонаж из страшного сна: пугающий, но нереальный. Добродушный Мэль со своим неисчерпаемым оптимизмом и задором лучше любых отваров и порошков, излечивал тревоги Каи, превращая их в размытые воспоминания. Он подолгу гостил у Каи, иногда оставался на ночь, пользуясь особенностью зимнего дня, быстро и незаметно заканчиваться. Ему нравилось сидеть на высокой табуретке и зачитывать Кае очередной рецепт для какого-нибудь снадобья из старой потрепанной книги, в которую на протяжении многих лет члены семьи Каи вносили свои полезные записи. Больше половины названий были неизвестны и непонятны Мэлю, но он оказался упрямым, и старательно вникал во все замысловатые секреты врачебного дела. - Никогда бы не подумал, что тебе будет интересно изучение медицины, - Кая наблюдает за кипящим отваром. - Я младше тебя всего на два года, а ты до сих пор относишься ко мне, как к беспечному и глупому парнишке, которого ты знал в детстве, - в голосе Мэля примесь легкой досады. - Просто ты всегда такой... - Кая запнулся. - Несерьезный? - Мэль вопросительно смотрит на Каю. - Не обижайся, братишка, это я любя. Но ты и впрямь всегда был таким забавным, а теперь взрослеешь не по дням, а по часам, и мне от этого немножечко не по себе. - Кая, а разве эти рецепты не должны передаваться только внутри семьи? - Мэль решает перевести разговор на другую тему. - Я всегда считал тебя своей семьей, Мэль. И потом, я очень рад, что ты всем этим интересуешься. Будешь подменять меня, если что, - Кая улыбнулся. - Э-э-э, Кая, не люблю я эти разговоры про "если что". У меня от них мурашки по позвоночнику бегать начинают, и ноги становятся ледяными, - Мэль поежился. - Хорошо, я больше не буду. И знаешь... - Кая еще шире улыбнулся, - ты все тот же мальчишка... Мэль махнул рукой, мол ладно, согласен, и продолжил чтение книги. По утру проводив Мэля домой, Кая заметил, что на снегу к их многочисленным следам прибавились еще чьи-то чужие. Крупные отпечатки волчьих лап локализовались возле крыльца и в придачу были разбросаны по всему двору. У Каи предательски кольнуло сердце. Но обойдя вокруг дома, и даже заглянув в теплый хлев, он никого не обнаружил. Подозрительно озираясь, Кая поднялся на крыльцо. Ничто не нарушало тишины холодного зимнего утра. Кая слышал лишь громкое биение своего сердца и хруст снега у себя под ногами. Никогда не закрывавший дверь днем, юноша задвинул большой засов до упора и, немного поразмыслив, навесил замок. Без облегчения вздохнув, Кая пошел на кухню, решив приготовить себе успокаивающий чай. - Мои нервы никуда не годятся, - шутливо произнес он, раздосадованный своей слабостью. - А мать Мэля готовит неплохие ватрушки, - произнес знакомый голос, и Кая снова чуть не закричал, когда переступив порог кухни, увидел сидящего на любимом табурете Мэля Шеридана, поглощающего выпечку. - Я думал, ты питаешься только мясом, - Кая пытается делать вид, что вовсе не удивлен этой очередной встречей. - А ты на меня все ярлыки навешиваешь, - оборотень по-хозяйски наливает себе чай. Кая прислонился к косяку, решив наблюдать за гостем с безопасного расстояния. - Скажи, Кая, тебе хоть немного было грустно, пока я отсутствовал? - Шеридан снова тянется к тарелке с выпечкой. - Мне грустно сейчас, - Кая безразлично смотрит на оборотня, пока тот беспардонно пользуется его гостеприимством. - А я-то думал, ты будешь рад меня видеть. Более того: думал, будешь благодарен мне, - Шеридан отпил чай из чашки. - Благодарен? За что? - Кая усмехнулся. - Какой же ты невнимательный. За все это время я не убил ни одно животное в деревне. Да и людишки продолжают свободно дышать и передвигаться. Разве я не заслуживаю похвалы или хотя бы небольшой лести от тебя в свой адрес? - Думаю, две ватрушки и стакан чая уже являются своеобразной благодарностью за твое хорошее поведение, - язвительно ответил Кая. Шеридан медленно поднялся со стула и так же медленно подошел к все еще подпирающему косяк Кае. Несмотря на холодное время года, оборотень был одет по-летнему, почти так же, как и в их первую встречу. Соблазнительно распахнутая рубашка, брюки, низко сидящие на бедрах. Шеридан являл собой образ чего-то запретного, порочного, но такого манящего и притягательного. Кая даже не шелохнулся. Ему наскучили все спектакли, разыгрываемые оборотнем у него в доме. - Я думаю, тебе очень одиноко, Шеридан, - не опасаясь за последствия своих слов, произнес Кая. - У тебя скверный характер, дурной нрав, и, несмотря на всю твою внешнюю красоту, ты, вероятно, никому не нравишься. Шеридан обнял Каю за талию, и низко наклонившись к его уху, прошептал: - Я хочу нравиться только тебе, мой дорогой. Он убрал темную прядь волос, спадающую на лицо юноши, в сторону, заглядывая в красивые грустные глаза. - Кая, я просто тону в омуте твоих зеленых колдовских глаз, - Шеридан притянул Каю к себе, наклонил голову и осторожно коснулся губами его шеи. - Ты... ты вообще нормальный? - Кая, не понимая своей скованности, мысленно ругает себя за бездействие. Почему он не сопротивляется? Почему все то, что делает оборотень, ему не только не противно, а еще и приятно? Кая почувствовал слабость в коленях, дыхание его сбилось и не желало восстанавливаться. - Снова спрашиваешь о том, о чем уже знаешь, - горячие губы Шеридана приятно скользят по коже. У Каи все поплыло перед глазами. Он стал медленно оседать, и если бы не сильные руки оборотня, он, вероятно, упал бы на пол. -Какой же ты чувствительный, - Шеридан подхватил Каю. Затем он отнес его в спальню и бережно уложил на кровать, застеленную пестрым покрывалом. Вернулся на кухню, налил из стеклянного графина холодной воды и отнес ее Кае. Юноша сел на постели, принял стакан из рук оборотня и залпом выпил все его содержимое. - Хотел бы сказать спасибо, но не могу, - Кая протянул обратно пустой стакан. Шеридан опустился на колени перед кроватью, с улыбкой глядя на Каю, который смущенно отводил в сторону свой взгляд. - Теперь ты не со мной борешься, Кая, а с самим собой. Одного желания мало, чтобы подавить в себе возникшие чувства. Их нельзя контролировать, им нельзя приказывать, их просто так не вырвать из души. Понимаешь? - Я чувствую только стыд, Шеридан. Прошу, не выдумывай того, чего нет на самом деле. Не думай, что знаешь меня, знаешь мои мысли, знаешь мои желания... - Мне и не надо думать. Это лишнее. Я все почувствовал там, на кухне, всего несколько минут назад. Кая, просто для тебя это все в новинку. Тебя пугает неизвестность... Это пройдет, - Шеридан осторожно коснулся плеча Каи. Кая лег на подушку, отвернулся от оборотня и поджал под себя ноги. - Не возражаешь, если я попрошу тебя уйти? - Голос Каи был совсем потерянным. - Я хотел бы сейчас побыть один. Он понимал, что любое обращение к оборотню, привыкшему все делать наперекор судьбе, будет лишь пустым звуком и вряд ли будет воспринято им серьезно. Но где-то в глубине сердца Кая по-детски наивно надеялся, что даже в таком типе, как Шеридан, есть немного человечности и доброты, скрываемой в серой доминирующей массе негатива. Оборотень вышел из спальни, осторожно прикрыв за собой дверь. На этот раз ему захотелось сделать именно так, как попросил его Кая, но нежелание оставлять юношу одного перевесило все остальные, и Шеридан, устроившись на стуле около окна, чтобы хоть как-то скоротать медленно текущее время, стал детально изучать скромный интерьер маленькой уютной кухни.