Хороший, плохой, ушастый: Последняя глава

      Под жарким солнцем трупы разлагаются быстро. Проходит совсем мало времени после смерти, а мухи уже ползают по остекленевшим глазам, потирая лапки и откладывая яйца. Чуть позже появляется запах. Навязчивый, липкий, сладковатый аромат, который еще не может почувствовать нос человека, но ясно улавливает острое обоняние Они.       Нараку вонь не мешала. За годы притворства он привык и к худшему. Затаившись под убитой лошадью, он не шевелился. Поражение задело его меньше, чем он ожидал. В прошлый раз он рвал и метал, но сейчас было только раздражение и одновременно азарт. В голове уже складывался план. Грандиозный! Онигумо точно знал, кто будет его партнером в новом мероприятии, которое перетряхнет мир и перекроит границы на нескольких континентах.       Солнце клонилось к закату, когда укрытие Нараку оказалось потревоженным.       — Тут еще один! — закричал кто-то, невидимый для бандита.       — Так давай его сюда! — лениво отозвался другой.       Лошадиная туша дрогнула, когда её потащили в сторону. Над Онигумо склонился Барсук. Его густо обведенные глаза расширились, когда он узнал прячущегося.         — Лорд Му… — договорить он не успел. Нож вошел в сердце Барсука.        — Тише, тише! Нам же не надо, чтобы одежда кровью испачкалась? — нежно спросил Нараку, придерживая свою жертву.        Он подождал еще пару минут, чувствуя, как через клинок ему в руку передаются последние трепетания умирающего, а потом вынул оружие и вытер его о собственную одежду. После этого осторожно выглянул из укрытия.       По недавнему полю боя бродили его бывшие солдаты, собирая трофеи для победителей и стаскивая убитых в одну яму.        — Луна любит полукровок, — пробормотал Нараку и начал раздевать Мудзина. ***       Облачный Пес скользнул взглядом по Барсуку, который тащил на плече труп.       — Чего копался? — спросил часовой больше от скуки.       — Дак это… того… лошадь там… — пробубнил пленник. Лица его Пес не видел, только тюрбан и край нарисованной маски выглядывали из-за тела. Мудзина повернулся так, что ноги убитого ткнулись в глаза ёкаю. От них разило дерьмом, мочой и падалью. Пес отпрянул, морщась.       — Тащи его к другим! — велел он раздраженно и отвернулся.       — Да, господин! Как скажете, господин! — залебезил Барсук.       Облачный пес не видел, что пленный не дошел до могилы. Путь его пролегал мимо огромного обломка, из тех, что скатились с горы Хаккурей после взрыва, и стоило Барсуку поравняться с ним, как он мгновенно преобразился. Сбросив труп, он шмыгнул в тень, припадая к земле. Дальше беглец уже пополз, извиваясь змеей, используя каждую складку местности, стремительный и бесшумный. ***       — Среди убитых Нараку нет. Должно быть, сбежал во время боя, — Сешемару присел возле костра. Изайе подала ему чашу с водой. Лорд поблагодарил кивком, пытаясь сохранить на лице холодное выражение, но стоило их пальцам соприкоснуться, как он застыл, вглядываясь в лицо девушки с неприличной жадностью.       — Куда он денется, — вождь Инумикадзуки закряхтел, устраиваясь поудобней.       — Это вы Нараку не знаете! — а вот Инуяше бурно вспыхнувшие в вечно невозмутимом лорде чувства покоя не давали. Парень то и дело зыркал на брата, за неимением челки из-под низко повязанной на лоб тряпки.       — А что его знать? — благодушно отозвался старик. — Гниль - она и есть гниль. Мы разослали дозоры…       — Да он, наверное, драпает отсюда, не оглядываясь! Нельзя его упускать! — перебил вождя Инуяша.       — Через пару дней подтянутся ваши, и тогда мы такую сеть закинем! Воробей не ускользнет, не то что этот Нараку, — невозмутимо закончил Инумикадзуки. — А, кстати, что мы собираемся с ним делать? Судить?       — Нет! — воскликнули несколько присутствующих. Старик вскинул пышную бровь, и Мироку пояснил:       — Может, это и неправильно, но с Нараку надо кончать на месте, потому что он всех…       — Достал, — уронила Санго, и это слово прозвучало как приговор.       Вождь опустил шторку из волос обратно на глаза.       — Так тому и быть, — заключил он. — А сейчас отдохнем и поедим. ***       Облачные псы забили вражеских раненых лошадей, и сейчас мясо поджаривалось над углями. Джакен срезал верхний пропекшийся слой и церемонно сервировал угощение своему господину. На серебряной тарелке.       — Позвольте мне… — Сешемару повернулся к Изайе.       Кагоме думала, что он отдаст ей порцию, но вместо этого лорд взял кусочек мяса в выпущенные когти и поднес к губам девушки. Леди не стала возмущаться или отнекиваться, охотно приняв угощение из рук ёкая.       Хигураши даже поперхнулась. Такой способ ухаживания был для неё в новинку. Выглядело это странно, но… возбуждающе. Особенно когда леди Изайе обхватывала алым ротиком кончики длинных пальцев Сешемару. Кагоме отвернулась и покосилась на Инуяшу. Парень наклонился к ней и тихо спросил:       — Думаешь, удастся к ним подкрасться и малину испортить?       Сначала Кагоме не поняла, а потом до неё дошло, и она захихикала, пунцовея, особенно когда рука Инуяши погладила её по спине.       — Не стоит. Может, он подобреет и от нас отстанет, — возразила девушка.       — Жаль, нельзя послать весточку, чтобы ваши с собой мулов прихватили, — вождь вполне добродушно наблюдал за внучкой и её ухажером. — Так говорите, золота много?       Никто из Облачных псов в сокровищницу так и не сходил, то ли по-прежнему опасаясь проклятия, то ли просто устав.       — Куча! — Инуяша жестом рыбака, хвастающегося добычей, развел руки.       — Можно, в принципе, нагрузить пленных… — рассуждал Мироку, но тут же сам себя оборвал: — Нет! Это слишком будет походить на то, как клад сюда попал! Наверное, стоит похоронить останки из горы? — неуверенно спросил он у старика.       — Лучше их не трогать! — сурово отрезал Инумикадзуки. — Могил и так хватает!       Все замолчали. Помимо общей ямы для погибших солдат Нараку, Облачные псы похоронили троих товарищей.       Сешемару отвлекся от Изайе.       — Хоть и отказываетесь вы от доли в кладе, но надеюсь, возмещение за погибших и раненых возьмете? — спросил он.       — От этого не откажемся, — подтвердил вождь. — А с остальным… будет день, будет и золото! ***       Палаток было всего три — для Сешемару и старого вождя, и одна общая Дев Войны, которые пригласили в неё Кагоме, Санго и Рин.       — А мы вас не стесним? — замялась Хигураши.       — Аяме жениха ловит, и одно место уже освободилось. И что-то мне подсказывает, что и еще одно незанято будет! — усмехнулась девушка-Пес. Остальные захихикали, поглядывая в сторону Изайе. Кагоме покраснела, а Санго вздохнула, косо поглядывая в сторону Мироку. ***       Нараку осторожно высунулся из ямы, в которую забился, ускользнув от часового. Ночь была облачной. Ветер гнал тучи, как отару испуганных овец, и лунные тени тревожно метались по земле. Время от времени со склонов Хаккурей скатывались камни и казалось, что гора плачет. Но Онигумо был далек от созерцательности и романтики. Всё это значило лишь, что погода для побега подходящая. Мужчина нахмурился. Рано радоваться! Сейчас наступал самый опасный момент. Ему предстояло решить, что делать дальше — украсть коня и попытаться удрать как можно дальше или проникнуть в своё убежище и затаиться там? Каждый из вариантов был неидеален.       «Пусть решает случай», -подумал Нараку, крадясь к входу в подземелье и одновременно коновязи Облачных псов, но был остановлен окриком:       — Эй, кто там?       Проклиная бдительных часовых, Онигумо пополз в другую сторону.       — Стоять, кому говорю! Стрелять буду!       Нараку метнулся прочь, уже не думая о маскировке. Положение становилось отчаянным. Уйти пешком нечего было и думать. Прятаться? Сколько он продержится без воды? Уже сейчас горло пересохло. Факелы мелькали все ближе. И вот в тот момент, когда Онигумо запаниковал, он почувствовал прикосновение руки.       — Сюда, — прошелестел невозможный в этом месте голос.       — Кикио?! — чуть не заорал Нараку. Прохладная ладонь легла ему на рот.       — Тише. Я пришла спасти тебя. ***       Пещерка была крохотной. Нараку, всё еще не веря, смотрел на Кикио. Обряженная в бесформенный балахон, с платком, скрывающим её прекрасные волосы, это была она — его грёза и его кошмар.       — Что всё это значит? — разрывая морок, накативший на него при виде этой женщины, спросил Нараку. — Это ловушка?       — Нет, — бывшая послушница улыбнулась, — всё так, как я и сказала — я пришла спасти тебя. Возьми, — она протянула мужчине дерринжер.       Нараку жадно схватил пистолет, но тут же прищурился       — Не играй со мной! — прорычал он. –В чём тут подвох? Нет патронов? — он проверил. — Или спилен боёк?       — Не веришь? — улыбка не покидала бледное лицо Кикио. — Проверь. Но боюсь, выстрел привлечет совсем ненужное тебе внимание.       Онигумо опомнился. Неважно, действующий дерринжер или нет. В такой тесноте в любом случае нет шансов. Но тогда…       — Почему ты здесь? — когтистые пальцы впились в белоснежное горло, но и эта хватка не согнала безмятежность из взора девушки.       — Я пришла к тебе, — прошептала она.       — Дрянь! Какая же ты дрянь! — Нараку отшвырнул её и заметался по тесному каменному мешку. — Чего ты хочешь?! — его трясло от бешенства. — Тебя Псы подослали?!- он сел на пол пещеры. Бок болел. Рана, нанесенная собачьим полукровкой, и не думала затягиваться.       — Меня никто не подсылал. Я пришла сама. Позволь мне… — Кикио опустилась на колени рядом и отвернула полу куртки, снятой с Барсука.       Нараку оттолкнул её, но девушка была настойчива. Приподняв рубашку, она бережно смотала окровавленную повязку. Освободив рану, она порылась в сумке и вынула банку с мазью.       — Отравить меня хочешь?! — для Нараку всё стало на свои места. Выхватив лекарство, он принюхался, но чуткий нос специалиста по ядам не смог уловить ни малейшего изъяна в составе.       Пока девушка смазывала и бинтовала раны на боку и запястье, Онигумо был в смятении. Одну за другой он выдвигал и тут же отметал версии о том, почему Кикио здесь, почему помогает ему.       — Нас не найдут? — спросил он.       — Не думаю, — бывшая послушница закончила перевязку. — Если только будут искать очень внимательно. Я все посыпала вот этим, — она показала Нараку мешочек.       Мужчина окончательно запутался. Редкое и дорогое средство, отбивающее запах, он узнал, но зачем оно понадобилось Кикио?       — У меня есть еда и вода. Мы можем укрыться здесь, — тем временем говорила она.       — Ты действительно пришла ко мне? — медленно спросил Нараку, отказываясь доверять, не позволяя себе такую роскошь, но уже ощущая где-то в самой глубине души затрепетавший огонек счастья.       — Всё еще не веришь? А если так? — Кикио толкнула его, заставляя откинуться назад, а потом взялась за тяжелый подол.       Сердцу Нараку замерло, а потом ускорило свой бег по мере того, как поднималась ткань. Под хламидой на девушке не было ничего. К тому моменту, когда бывшая послушница сбросила свое одеяние, стянув попутно платок, Онигумо уже не мог думать ни о чём другом, кроме её полуночных прядей, змеящихся по белой коже.       — Иди ко мне! — позвал он. ***       Сквозь щель между камнями пробились лучи рассвета.       Нараку зарылся носом в черные локоны, вдохнул единственный сейчас существующий для него горячий запах возбужденной женщины и заурчал, не в силах скрыть своё удовлетворение.       — Довольна? — спросил он.       — Да, — Кикио подняла голову с его груди.       Мужчина засмеялся и прижал к себе мягкое податливое тело.       — Ты моё чудо, — промурлыкал он. — А давай уедем! — внезапно предложил он. — Чума с этим золотом, Псами и всем на свете! Давай сбежим!       — Только ты и я? Оставим прошлое в прошлом? — серьезно спросила Кикио.       — Только мы вдвоем! — идея закружила Нараку на волнах эйфории. — Доберемся до западного побережья, захватим корабль и поплывем, куда глаза глядят! А там найдем подходящий островок и сделаемся его королем и королевой! Собственный рай! Что скажешь? — он посмотрел на девушку, чьи глаза заблестели от слез.       — Ну, глупенькая моя, чего ты плачешь? — Нараку языком собрал с её ресниц влагу. — Всё будет хорошо, обещаю. У нас будут дети… — он запнулся. — Я раньше не думал ни о чём таком! У нас будет красивый ребенок, — он лизнул губы Кикио, чувствуя солёную горечь.       — Конечно, милый, — девушка поднялась. Нараку с сожалением выпустил её из объятий и, блаженно щурясь, наблюдал, как она достает из сумки бинты и лекарство.       — Надо сменить, — сказала Кикио.       Нараку покосился на вновь испачкавшуюся повязку.       — У раны не было шансов зажить! — взгляд мужчины жадно шарил по женскому телу, почти физически ощущая каждый его изгиб и впадинку.       — Только… я на минуточку… Не смотри! — попросила девушка.       Нараку хмыкнул. Как будто ему была нужда видеть! ***       — Ну, вот! — Кикио затянула последний узел. Нараку млел под ласковыми руками.       Девушка накинула свой балахон. Онигумо нехотя натянул штаны и смахнул пот со лба.       — Душно тут, — сказал он, чувствуя стеснение в груди.       Кикио не ответила. Она стояла, плотно сцепив руки перед собой.       — Милая? — Нараку потянулся к девушке, но та отшатнулась. Мужчина моргнул, прогоняя пелену перед глазами.       — Что… случилось… — язык начал заплетаться. Онигумо похолодел. Не обращая внимания на слабость и горло, которое все туже стягивала невидимая петля, он принюхался к банке с мазью.       — Су-ка, — выдохнул он. — Ты меня убила! ***       Инуяша в стопятнадцатый раз перевернулся и сдался. Сна не было ни в одном глазу. Вся нервотрепка и напряжение последних дней, усталостью гуляющие по телу, ничего не могли сделать с беспокойством, грызущим Облачного пса. Парень и сам не знал, что это, но оно зудело в нем, как залетевший под кожу комар.       Выпутавшись из сбившегося одеяла, Инуяша встал и побрел по лагерю мимо тлеющих костров, коновязей, часовых. Рассвет еле-еле затеплел алым восток и все еще мирно спали.       Прогулка не развеяла тревогу. Напротив, она усилилась, заставляя Инуяшу дергать ушами и нервно вытирать ладони о куртку. Разозлившись, парень сунул кисти в широкие рукава, но поймал себя на том, что шкрябает когтями предплечья.       — Мой господин? — старый Горо возник рядом, как черт из табакерки.       — Уй, блин! — взвился Инуяша. — Демоны, Горо, не выпрыгивай так, а то я заикой стану!!! Ты чего не спишь? — спросил он, когда выровнял дыхание.       — Я не участвовал в бою, поэтому караулю, — объяснил Облачный пес. — А вы? Вам бы стоило отдохнуть. Что вас беспокоит?       — С чего ты взял? — ощетинился парень.       — Ваш батюшка обладал лучшим нюхом из всех, кого я знал, — сказал Горо.       — Э? Нюхом? — не понял Инуяша.       — Не этим, — старик прикоснулся к носу. — А этим, — его палец уперся в лоб. — Иногда мне казалось, что господин знает о том, что случится, еще до того, как мысль об этом зародится в головах участников событий. Не игнорируйте предчувствия.       Инуяша передернулся, сосредоточиваясь на изводящем его чувстве. Кагоме? Нет, тревога была не о ней. Захотелось обнять девушку. Захотелось так остро, что он даже заскулил и тут же смутился. Но Горо молчал. Парень вздохнул и попытался понять, что же его так изводит.       — Гора, — наконец медленно сказал он.- Точняк, гора! Это как-то связано с Хаккурей, — он даже облегченно вздохнул, разгадав часть загадки.       — Опасность? Поднять лагерь? — уточнил Горо.       — Нет, — покачал головой Инуяша. — Тут другое… не могу понять… плохо… плохо… блин… демоны… слишком много… слишком давит… а-ч-ч-ч!.. — бормоча под нос, он ожесточенно чесался, оставляя кровавые следы. – Дерьмо… и крутит… и крутит… не Кагоме… не из наших… да в чем же дело? Хватит! — парень встряхнулся. — Раз это с горой связано, так и схожу я на эту долбаную гору! Всё лучше, чем тут с ума сходить!       — Мне пойти с вами? — предложил старый Облачный пес.       — Не надо, — отказался Инуяша. — Да ладно! — смущенно хмыкнул он. — Я не батя! У меня хрени в башке дофигища. Вот и не дает она ногам покоя! Лучше постереги… ну, да… пригляди тут за этой дурой!       — Господин имеет в виду молодую госпожу? — педантично уточнил Горо.       — Эм-м-м-м… кхе… госпожа… ну, да… как бы… фех… — попятился Инуяша, а потом бегом устремится в сторону горы Хаккурей.       Улыбаясь, Горо присел неподалеку от палатки девушек. ***       — Сука, стерва, иуда, — шептал Нараку, бредя по тропинке. Он не думал о Псах. Ему не хватало воздуха, легкие разрывала боль. Он знал, что умирает, и это знание гнало его вперед.       — Я училась у тебя. Обманывать, предавать, убивать, — голос позади резанул по ушам. — Сначала мазь была самой обычной, но потом, усыпив твою бдительность, я добавила туда лаудаум.       — За что??! — взвыл Онигумо, оборачиваясь к девушке, ожидая увидеть на её лице триумф и ненависть, но бывшая послушница смотрела с удивлением.       — Неужели ты не понимаешь? — спросила она. — Ты зло.       Нараку бы расхохотался, но опиум в крови убивал его.       — Я выживу! — прохрипел он. –Я приучил себя к ядам!       — Ты умрешь, — Кикио была сама уверенность. ***       В отличие от Инуяши, Кагоме превосходно выспалась. Проснулась она в отличном настроении и, потягиваясь, вышла на свежий воздух. Лагерь оживал. Гомон соседствовал с позвякиванием уздечек и бульканьем воды в котелках. Навстречу ей встал пожилой Пес. Как там Мироку сказал? «Её вассал»?       Девушка зарделась и поздоровалась:       — Доброе утро.       — Моя госпожа, — склонил голову Горо, чем поверг Кагоме в еще большее смятение. Чтобы скрыть растерянность, она спросила первое, что ей пришло в голову:       — А где Инуяша?        Изрытое морщинами и шрамами лицо воина потемнело.       — Господин Инуяша пошел на гору, — он был сдержан.       — Зачем? — удивилась Кагоме.       Горо не ответил. Он смотрел на Хаккурей и хмурился. Хигураши тоже взглянула на останец. Темным омутом зиял он на фоне голубого утреннего неба. Кагоме почудилось, что эта чернота растет, становится все плотней. Место обвала казалось безумной ухмылкой на профиле горы.       Кагоме задохнулась. Жуткое чувство, что она больше не увидит Инуяшу, охватило её. Ноги стало ватными и, если бы не Горо, девушка рухнула бы.       — Что с вами, госпожа? — заволновался Облачный пес.       Кагоме силилась справиться с паникой, но не получалось. Никогда в жизни она еще не испытывала столь явного и четкого ощущения грядущей беды.       — Голова закружилась, — наконец смогла она выговорить. На смену слабости пришла дрожь, понукающая немедленно что-нибудь предпринять. Всё это было ужасно глупо! Не могла же она тревожить всех только потому, что у неё предчувствие! Но тело не внимало доводам разума и действовало само.       — Мне надо… надо… надо… — почти ничего не соображая, Кагоме вырвалась из рук Пса и безоглядно устремилась к палатке Сешемару. ***       Инуяша недовольно фыркнул и посмотрел вверх. Туда было еще лезть и лезть, а продырявленный вчера в бою бок уже настойчиво намекал, что нормальные люди, Они и даже полукровки, если уж им приспичило с утра пораньше заняться восхождениями, ищут тропинку, а не прутся напрямую, вообразив себя горными козлами! Но чёртов нюх продолжал зудеть.       Но любому идиотизму приходит конец, и Инуяша ступил на вершину останца, которая была не плоская, как казалось снизу, а напоминала больной зуб — с искрошенной короной скал по периметру, она уходила в провалы в середине, от которых разбегались трещины, пронизывающие плоть камня.       Облачный пес огляделся и принюхался. Пустота и тишина.       — Ну, и? — буркнул парень, не дождался ответа и пошел по краю горы, чутко шевеля ушами.       Короткий вскрик заставил его броситься туда, откуда он донесся. ***       Кагоме ворвалась в шатер лорда, оттолкнув Джакена.       Взбудораженная, да еще и неважно видящая в полумраке, девушка не поняла в первую секунду, что значит мерно колышущееся одеяло.       — Лорд Сешемару-у-у-у… — призыв перерос в задушенный писк. Хигураши попятилась, краснея так, что слезы на глаза навернулись.       — Тебе что-то надо, Хигураши Кагоме? — тон Сешемару холодной мизерикордией пригвоздил несчастную.       — Да, — квакнула та.       — Подожди снаружи, — велел лорд. Из постели послышалось женское хихиканье. ***       Кагоме сидела на корточках, уткнув лицо в ладони, когда над её головой раздалось «Гм».       — Простите меня, пожалуйста! — взмолилась девушка, вскакивая навстречу Сешемару. Лорд спросил:       — Надеюсь, это по-настоящему серьезное дело?       Уныло раздумывая над тем, что она умудрилась загубить даже малюсенькие намеки на сближение, девушка кивнула:       — Инуяша… — она запнулась. Всё это звучало ужасно глупо, но отступать было некуда: — Он пошел на гору. Мне кажется, что-то случилось. Что-то плохое.       Кагоме ожидала, что Сешемару не воспримет её слова всерьез, но лорд опять хмыкнул и коротко поинтересовался:       — Давно он ушел?       — С полчаса назад, — прикинула девушка.       — Хорошо, я проверю, — соболиные брови Сешемару сошлись у переносицы. — А ты, — острый коготь указал на нарушительницу его спокойствия, — жди меня здесь!       Кагоме истово закивала, но стоило лорду удалиться в сопровождении Джакена, как она побежала вокруг горы. ***       При виде Нараку и Кикио Инуяша едва не навернулся с валуна, на который запрыгнул.       — Что? — растерянно произнес он. Если Онигумо видеть здесь было относительно нормально, то появление девушки сбивало с толку.       — Кикио? — Облачный пес сомневался в том, что видит.       Бывшая послушница побледнела. Ветер закручивал тяжелый подол у её щиколоток, но девушка стояла неподвижно, лишь дрожь выдавала волнение.       — Почему ты здесь? — спросил Инуяша у неё, не отводя взгляда с Нараку, чьи синюшные щеки и сиплое дыхание неприятно царапнули его память.       — Почему? — каркнул бандит. — Потому что она стерва! — и добавил еще пару хлестких слов. Инуяша оскалился и выхватил револьвер.       — Пасть захлопни! — потребовал он.       Нараку согнулся и, задыхаясь, захохотал.       — Разве это не так, Кикио? — выдавил он с трудом. — Ну скажи, что я вру! Что прошедшей ночи не было! Что ты, натрахавшись со мной вволю, не отравила меня!       Инуяша, чувствуя, что у него ум за разум заходит, решил действовать, а обдумать всё потом.       — Кикио, иди ко мне, — он спрыгнул с камня и подошел ближе к девушке и бандиту.       — Нет! — бывшая послушница впервые вскинула руку в останавливающем жесте. — Не надо! Всё, что сказал он — правда! — она гордо вскинула голову.       — Ну и ладно, — пожал плечами Инуяша.       — Ты не понял, что он сказал? — в голосе Кикио появилось нетерпение и легкая надменность. Эту интонацию в своё время Инуяша слышал неоднократно, но раньше она его не задевала. А сейчас собачьи уши сами собой прижались к голове и он отпрянул. В глазах девушки промелькнуло удовлетворение. Парень скрипнул зубами.       — Кончай херню пороть! — рявкнул он. — Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь?! Отойди от него! — с каждым словом он подходил всё ближе.       — Я сдаюсь, — Нараку поднял руки. — Бери меня в плен!       — Очень ты мне нужен, — отмахнулся Облачный пес. — Подыхай!       Он еще приблизился к Кикио, но внезапно еле стоящий на ногах Онигумо прыгнул к девушке, схватил её и оттащил к пропасти, прикрываясь как щитом и приставив к виску дерринжер.       — А теперь поговорим по-другому! — заявил он. ***       — Отпусти её! Тебе всё равно не сбежать! — Инуяша выругался. То, чего он боялся, случилось.       — Кто сказал, что я хочу сбегать? — фыркнул Нараку. — Мне надо в мою лабораторию. Там противоядие, — он захрипел. Пена запузырилась в уголках рта, и он покачнулся.       — Нет!!! — вскрикнул Инуяша. — Хорошо! Будет тебе твоя лаборатория! Всё будет! Только отпусти её! Видишь, я убираю оружие! — он сунул револьвер в кобуру.       — Я похож на идиота? — Нараку крепче стиснул Кикио, которая всё это время оставалась безучастна к происходящему.       Инуяша застонал от отчаяния.       — Клянусь, если ты её отпустишь, я всё для тебя сделаю! Достану лекарство! Выведу из лагеря! Да хочешь, я тебе всю свою долю в кладе отдам?! — взмолился он.       Нараку, казалось, заколебался. Ствол пистолета опустился.       — Ты вот так просто дашь мне уйти? — спросил он.       — Да, — кивнул Инуяша. — Клянусь всем, что для меня дорого! Ты будешь свободен.       — Тебе, щенок, я верю, — ухмыльнулся Нараку. — Но что слово полукровки для Облачных псов? Пожалуй, я подстрахуюсь и отпущу нашу милую монашку, когда буду свободен, — он подтолкнул Кикио вперед. Девушка не двигалась, а потом сказала:       — Ты не уйдешь, — и резко шагнула назад. ***       — Кикио, хватайся!       Впившись когтями в крохотную трещину в камнях, свесившись практически вверх ногами, Инуяша тянулся к девушке. ***       Невероятно, но сорвавшись,Кикио не погибла. Она стояла на узком, уже её ступни, выступе. Смолк вопль Нараку, а девушка упорно цеплялась за скалу.       Инуяша сполз еще ниже, чувствуя, как от напряжения начинают дрожать пальцы.       — Давай! Подтянись и хватайся! — прохрипел он.       Кикио подняла голову и моргнула.       — Инуяша? Что случилось? — спросила она.       У Облачного пса мелькнула странная мысль, что девушка только-только проснулась и не осознает, где находится.       — Всё в порядке, — сказал он успокаивающе. — Ты упала, но сейчас в безопасности. А если протянешь мне руку, то всё вообще будет зашибись!       — Где Нараку? — Кикио начала оглядываться.       — Стой!!! — Инуяша рванулся к ней, сдирая когти. Раненый бок сдался, и по животу парня потекли теплые струйки крови из открывшейся раны.       — В аду Нараку! Сдох! Ты убила его! Дай мне руку! — завопил он.       — Убила… Я убила его… — прошелестела Кикио.       — Да, ты молодец! Ну, будь умничкой, протяни мне руку, я тебя спасу! — уговаривал её Облачный пес, но девушка покачала головой:       — Меня никто не спасет.       — Я спасу! Я сильный! Я тебя вытащу! — уверил её Инуяша.       — Меня никто не вытащит, — Кикио уткнулась лицом в скалы. — На этот раз у меня получилось, да? — горько спросила она.       — Всё получится, если ты дашь мне руку! — кровь просочилась в рукав, но Инуяша был терпелив.       Бывшая послушница вздрогнула, когда ей на лицо капнуло алым. Капля побежала по щеке, оставляя яркую дорожку на бесцветной коже.       — Всё, что сказал обо мне Нараку — правда! Я была с ним, и мне это было в удовольствие. Я была готова уехать с ним. Возможно, после прошедшей ночи я ношу его ребенка. Я пала так глубоко, что ничто не спасет меня, — сказала Кикио.       — Мне плевать. Протяни руку, и я вытащу тебя! А потом мы решим, что делать дальше, — сквозь зубы от боли в распятом на скалах теле выдавил Инуяша.       - Для меня нет "потом", - девушка опустила глаза.       - У покойников нет потом, а ты живая! - парень уже начинал соскальзывать и рука, схватившая его за ремень, была словно дар богов.       — Я держу тебя, — голос Сешемару был спокоен.       — У тебя есть веревка? — обмирая от облегчения, спросил Инуяша.       — Джакен!       Мимо головы парня пролетела веревка с петлей на конце и закачалась возле Кикио.       — Если сможешь, продень её под мышками. Если нет — затяни на запястье, — скомандовал ёкай. — Инуяша, я поднимаю тебя.       — Погоди! — дернулся парень. — Сначала Кикио! Ну же, Кикио, чего ты ждешь?       — И правда, чего? — улыбнулась девушка. ***       Инуяша не видел, как падала Кикио. В тот же миг, когда бывшая послушница полетела вниз. Сешемару рванул его вверх и навалился, удерживая бешено бьющееся тело, а когда понял, что проигрывает эту битву, врезал брату по затылку. ***       Застыв от ужаса, Кагоме смотрела, как беззвучно, широко распластав руки, Кикио приближается к земле. Одежда и волосы вились вокруг неё, трепеща. Порыв восходящего ветра подбросил тело. Хигураши показалось, что сейчас Кикио взлетит и унесется в небо черным лебедем, но это был миг, а потом бывшая послушница скрылась из виду за скалами. Облачко пыли рассеялось в утреннем воздухе…