Мы стерты в пыль

POV Аларис Я ненавидел его, пока был слеп. За предательство, за одиночество, что он заставил меня почувствовать. Я ненавидел его, когда смог открыть глаза. За то, что его не было рядом, за то, что он даже не позвонил. Я ненавидел его всей душой и старался сохранить это чувство некоего отвращения до нашей встречи. В первые несколько минут, когда я смог, наконец, узреть свет, вопреки своим же мыслям, мне было страшно. Я ощущал себя маленьким котенком, выброшенным из привычной среды в яркий, шумный, затхлый мир. И как бы меня ни поддерживали отец с Машей, как бы ни пытались подбодрить, в голову лезли мысли об Артеме. Я обещал его забыть, но смогу ли? Получится ли за оставшийся небольшой промежуток времени выбросить из мыслей образ брата, его голос, его улыбку..? Шум колес упорно навевал сон, заставляя проваливаться в полудрему, по радио то и дело звучали наши с братом голоса, сначала его песни, потом мои, спустя пол часа попалась и наша совместная, наполненная чувством любви. Сейчас уже даже смешно осознавать, о какой любви он вообще мне говорил? Все эти его глупые извинения, нежные прикосновения... Никогда не прощу себя, что у нас с этим отвратительным человеком был секс. Неприятен. - Аларис, спишь..? - послышался напряженный голос отца, выдергивая меня из воспоминаний, которые я могу называть неприятными сколько угодно, но на самом деле лишь для того, чтобы убедить самого себя. - Нет, пап. - прокашлялся в кулак, стараясь привести в порядок охрипший от долгого молчания голос, - Машка только отрубилась, утомилась малютка, а я пока еще держу себя в руках. Неловкое молчание захватило салон автомобиля. Напряжение немного било по нервам, задевая не слишком приятные струны. - Ты хотел о чем-то поговорить? - Да, но... Ладно, спрошу прямо. Что произошло между тобой и Темкой? - А что у нас произошло? - я нахмурился, не очень понимая, к чему клонит отец. Еще когда мы признавались ему о взаимных чувствах, договорились, что в наши дела он не лезет и оставляет нам возможность самим разобраться. - Помнишь, я уезжал домой пару недель назад? - отец быстро глянул на меня в зеркало заднего вида и, увидев мой короткий, слегка нервный кивок, перевел свое внимание на дорогу впереди, - Он снова курит. Не знаю, что могло его вновь толкнуть к сигаретам, разве что... - Мы расстались. - Вот как... Следующий час я вспоминаю с трудом. Отец разворошил более менее утихшую злость, которая тут же принялась сквозить из всех щелей. Машина ехала по-прежнему ровно, не меняя скорости и пейзажа за окном, дом был далеко, а мысли, словно пчелы, роились внутри, создавая огромный улей, слезным комом застрявший где-то в горле. И тогда я не выдержал, спросил то, что мучило меня с нашей последней встречи с братом. - Пап, можно ли простить предательство?.. - голос предательски дрожал, но я знал, что перед этим человеком могу позволить себе слабость. Мы уже довольно давно считаем себя настоящей семьей, где один человек может запросто доверять другому самые сокровенные душевные тайны. - Чей ответ ты хотел бы услышать? Игра слов, но совсем не пустая. Игра, в которую мы вдвоем любим иногда окунаться. Для меня тяжело далась потеря матери, потому отец предложил иногда задавать ей вопросы через него самого, будто бы таким образом она действительно услышит и сможет дать полноценный ответ. - Что бы ответила мама..? - Знаешь, я впервые не могу подобрать ключ к словам Эрики, но... Аль, если бы я пришел к ней спустя, например, десять лет, как думаешь, она бы меня простила? - Простила... Даже бы не задумалась. - говорю это с полной уверенностью. Вспоминаю сейчас, как летними вечерами она любила сидеть на крыльце, гладить мои волосы и рассказывать о тех трех волшебных годах. Никогда она ничего не утаивала, всегда говорила открыто и отвечала на все вопросы, говорила, что любит... Не поверить было трудно. Так сияли ее прекрасные глаза, то ли от счастья, то ли от слез горести. Но искренность и неподдельная любовь в них переливались сильнее всего. - Понимаешь, сын, дело не в могу/не могу простить, а в том, любишь ли ты. Сможешь ли прожить жизнь без этого человека? Пришлось еще около полу часа переваривать все, что услышал. Моя жизнь без Артема? А она вообще может существовать? Мы были связаны нитями судьбы своим же рождением - братья наполовину, любовники наполовину. Но именно потому мы и сложились вместе, два существа, не способных дышать друг без друга. Я знаю, что он сильнее меня физически. Я понимаю, что он меня выше. Но, в отличии от брата, я крепче духовно, я выдержу любую боль. Сердце тут же панически зашлось, подбрасывая в голову последний наш разговор, и разговор, что был до этого, и еще чуть раньше... Сколько раз он извинился? Сколько, мать его, раз ОН вставал передо мной на колени?! Артем просил прощения неоднократно, постоянно, он молил меня дать шанс, дать последний шанс... А я что? А я пообещал его забыть. Низко с моей стороны, это не он отвратителен, это я такой. *** Дом встретил нас пустотой и пронзительным молчанием. Отец услужливо подхватил Машу и куда-то исчез, скорее всего, на работу, разгребать завалы после отпуска. Посадит сестрицу, как это всегда бывает, в зал для конференций за большой вытянутый в идеальный овал стол и даст ей какие-нибудь карандаши и бумагу, а сам упорно встрянет со стопками документов. Я же, чувствуя какую-то дикую тревогу, медленно поднимаюсь на второй этаж. Глаза мечутся по дому, замечая те детали, которые прежде ускользали от сознания. Сейчас все вокруг выглядело по-новому, пусть и возникало при этом чувство дежавю. Открываю одну дверь, другую, пробегаюсь пальцами по стене, на которую опирался, вслепую добираясь до своей комнаты после душа. Возвращаюсь обратно, подгоняемый мыслью побыстрее найти Артема. Он сидит на пуфе в своей комнате, неотрывно смотрит на меня, но молчит. Как же редко он молчит в такие моменты... - Я вернулся, Тем. - подхожу к нему и не спеша опускаюсь на корточки напротив. Что сказать, как подобрать слова?.. - С возвращением. - пожимает плечами, пристально смотря в мои глаза, будто гипнотизируя, но что-то не так. Кувалдой бьет где-то внутри подсказка, выныриваю из своих мыслей и осматриваю осунувшееся лицо брата. Под глазами запали глубокие темные синяки, сухие губы чуть приоткрыты и каждый его хриплый вздох сопровождается выдохом с отвратительным запахом табака. Сколько же нужно выкурить, чтобы так фонило..? Между бровями залегла неглубокая морщинка, которая придавала его лицу выражение мужчины в годах. Опускаю взгляд, утыкаясь на длинные пальцы, измазанные чернильной тушью, пальцы, покрытые сеточкой царапин,возвращаюсь глазами к глазам и ошарашенно вздрагиваю, не замечая прежнего узнавания. - Что с тобой..? - Я устал. Прости, мне нужно хорошенько поспать. Его прежде сильные руки, почти безвольно, но настойчиво отодвигают меня в сторону, ноги относят его к не заправленной кровати и сразу же со стороны слышится легкий храп. Что это было? Что было в его глазах?! Пытаюсь вспомнить взгляд, пытаюсь выцепить из него хоть что-то, но ни боли от нашей ссоры, ни радости от встречи, в нем ничего нет. В нем. Ничего. Нет. Когда-то Артем хотел сломать меня, но влюбился, а я сразу воспылал к нему чувствами и поэтому не хотел причинять боли. Почему же сейчас тем, кого безвозвратно сломали, оказался он? Почему?! Поднимаюсь на ноги, шарю по столу, по тумбочкам, в шкафу. Я хочу найти хоть что-то, найти хотя бы маленькую, но частицу его души! И я нахожу... Было бы лучше, если бы я не видел этого блокнота. Читаю стихи, что он написал, а по щекам стекают слезы. И все, все до одного про нас и обо мне. Все - посвящены мне. *** Понадобилась целая неделя, чтобы привести его из омута бесчувствия в реальный мир. Что я только ни делал! Рвал сигареты, бил бутылки, кричал, лупил его, целовал постоянно, то нежно, то грубо. Я испробовал все грани своих возможностей, ощупал всю почву своего внутреннего мира и вот сегодня мои труды увенчались успехом. - Артем, я тебя прошу, я умоляю... Ну что мне сделать, что еще..? - сижу рядом с ним на диване и прокручиваю прошедшие дни в голове. Я стал для него будто бы задним фоном, он всегда молчал, всегда все выслушивал и терпел, а потом просто вставал и уходил, забирая с собой каждый раз частицу моей души и уверенности в неких "Нас". И вот сейчас он молчит, смотрит в черный экран телевизора и будто не слышит меня, словно есть стена, что мешает дотянуться, - Ну скажи мне хоть что-нибудь, а?! ИДИОТ БЕЗМОЗГЛЫЙ, Я ВЕДЬ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Крик срывается на хрип, когда я начинаю громко рыдать, качаясь из стороны в сторону. Сил больше нет, ничего больше нет и если он не скажет мне больше ничего, то все. Это конец. Осознаю, что больше не услышу его надоедливое "Эй, Принцесса!", его полное чувств "Я люблю тебя...", волнительное и теплое "Споем вместе?". И отец был чертовски прав, если ты любишь, то простишь все. Все! - Аль... Аларис. Эй, Принцесса! - открываю зареванные глаза и вижу его - обеспокоенные, живые... Кидаюсь вперед, в теплые руки, в ласковые слова, что пытаются успокоить. Мой... Мой. МОЙ! Никогда больше не отпущу! *** Наливаю себе кофе и брату чай, бегая по кухне и напевая веселенький мотив новой песни. Наконец, мы поговорили о наших с ним отношениях и сошлись на том, что жизнь, ни его, ни моя, наша жизнь, без жизни друг друга жить не может. Слишком сложно? А что вы хотели? Это же любовь. Подхватываю обе кружки и возвращаюсь в гостиную, сразу же ставя напитки на стол и опускаясь на диван к Темке, который тут же прижимает меня к себе. Ммм, я когда-нибудь говорил, как сильно люблю его? Так вот. Я люблю его. Что, уже говорил? Ничего, могу повторить еще миллион и миллиард раз. Поднимаю глаза на экран телевизора, где крутится какая-то старая запись и откровенно говоря зависаю. Там папа весело смеется. Так, как никогда не смеялся при нас... Весь такой молодой, красивый до безобразия, и до того же безобразия счастливый. Он с ней, с девушкой, такой же красивой и счастливой. - Это что..? - шепчу, не в силах оторваться от экрана, а брат смеется и крепче прижимает меня к себе. - Если бы я знал... Но это видео я пересматриваю часто, оно просто невероятно само по себе. Таким счастливым я отца никогда не видел. Отдал бы все, лишь бы эту девушку найти. - отрицательно мотаю головой, понимаю, что по щекам текут слезы, - Ты чего, Принцесса? Не хочешь ее искать..? - Не найдешь... - шепчу и прикусываю губу, смотря на прекрасную пару на экране. - Это еще почему? - брат принимает оборонительное выражение лица, готовясь спорить со мной, но я лишь вновь качаю головой и как-то слишком счастливо улыбаюсь, произнося: - Это моя мама. Артем чуть вздрагивает и на секунду замирает, а потом с неимоверной нежностью касается губами моего виска. Мы нашли то счастье, что когда-то потеряли наши родители, нашли потому, что отец не смог перебороть чувства,потому что сохранил свой старый телефон с одним единственным номером - номером моей мамы, потому что взял трубку, надеясь услышать ее голос, потому что сделал прощальный подарок, забрав меня к себе. А все, знаете, почему? Потому что можно забыть все - страх, боль, ненависть, счастье, доброту, поступки, даже любовь забыть можно. Но поле, усеянное до горизонта желтыми подсолнухами, но запачканное льняное платье и глубокие теплые глаза цвета горячего шоколада... Нет, такое не забывается. - А поехали туда? - спрашивает мое личное счастье. - Куда, Тем? - Ну, как там..? Поле, усеянное подсолнухами. Хочешь?

КОНЕЦ