Мы стерты в пыль

POV Артем Я спешил домой со всех ног, понимая, что моя Принцесса уже жутко обижена и, скорее всего, проводит на данный момент обряд, вызывая Сатану, для кары такого неисправимого придурка меня. Вы спросите, что я опять натворил? Наручные часы показывали уже пол первого ночи, вернуться я должен был добрых четыре часа назад. И ладно то, что я задерживался... Во время репетиции басист Фелька "случайно" швырнул мой телефон об стенку, а современный сенсорный гаджет в наше время - это слишком хрупкая вещь для таких вот недополетов. Иными словами - я опоздал, не позвонил, не предупредил. И самое главное - в не зоны действия сети! Пока готовился открыть дверь, трижды уронил ключи, врезался лбом в колонну, возле входа и, в придачу ко всему, слишком резко дернул на себя дверь, а сделать шаг назад не успел и, судя по всему, синяк между глаз, подкрепленный косяком двери вскоре обратится знатной шишкой. Прям звезда! И куда ж мне теперь звездить-то перед самым концертом с таким подарочком, а? Небрежно сбрасываю кроссовки, потирая ушибленный лоб ладонью, и поднимаю глаза на Аля, сидящего на диване напротив входа и поджимающего губы. Братишка резко вскакивает, открывает рот, строя самое злобное личико, на которое только способен, но спустя несколько секунд смыкает свои прекрасные губки и, насупившись, топает ногой. Стоять на месте невозможно. Срываюсь к нему, но застываю в полуметре. Позволит ли..? Разрешит ли? - Ты вернулся. - снова топает ножкой и замахивается рукой, отвешивая мне звонкую пощечину. Согласен. Я заслужил. Протягиваю руку, нежно касаясь пальцами его теплой щеки, поднимаюсь легким движением вверх и аккуратно обхватываю его затылок ладонью. Медленно, лишь бы не спугнуть... Притягиваю его ближе, выдыхаю в столь желанные сомкнутые губы. Невесомый поцелуй, будто прикосновение крыла бабочки, новая попытка, уже более настойчивая, но никакого ответа, кроме скрежета зубов от слишком сильно сомкнутой челюсти. - Прости, братишка, сорвался. - отступаю на шаг и бережно беру его за руку. Так нужно. Он так хочет. После того случая, Аларис попросил некоторое время воздержаться от любых интимным прикосновений, попросил дать время подумать, дать попытку решить все ему самому. Я бы поспорил, но разве же имел на это право? А сейчас сорвался. Через неделю сорвался. Но эти семь дней показались чертовой пыткой. Эти.. Поцелуи. Они необходимы. ОН мне необходим. И я каждый раз с одинаковым чувством счастья и ненависти жду момента, когда вернусь домой с работы, потому что мы видимся только в эти сорок минут. Подойти, взять за руку, отвести на второй этаж, подождать возле ванной и уложить спать. Не иначе как пытка, придуманная самыми коварными чертями. Одергивать себя каждое мгновение, проклинать свою сущность за трясущееся от желания тело. Сначала мне казалось, что достаточно всего лишь наблюдать. Наблюдать и быть рядом. Но сейчас я осознаю, что это просто невозможно! Рядом с ним я чувствую себя ущербным. То, как он задирает голову, как покровительственно говорит, как бьет наотмашь... Я утратил не только его доверие, такое чувство, будто я истощил его любовь. - Я сам дойду. - холодно произносит Принцесса, выходя из ванной, но как я могу позволить? Касаюсь его пальцев своими, но получаю резкий шлепок по руке, - Не прикасайся ко мне! Кто тебе позволял меня целовать?! - Н-но... Уже неделя прошла. Я думал..! - Слишком МНОГО в твоей голове ненужных мыслей! Ты меня бесишь, ты мне неприятен! Я позволил тебе находиться рядом, как брату! Так вот, голова с опилками, братья не ЦЕЛУЮТСЯ! Ты нарушил уговор! Не прикасайся! - Аль, я извиняюсь, прошу тебя, Аль! - Неприятен, неприятен, неприятен, неприятен! Просто отвратителен! Отойди от меня! Мой маленький мальчик убегает к себе. Он уже выучил дорогу - двенадцать шагов прямо и девять налево. Он дойдет туда, куда хочет его сердце, а я? А что, собственно, я? Сначала испугался его слепоты и бросил, теперь не сдержал обещание... Почему он так управляет моей судьбой? Почему мои желания и мое сердце ТАК на нем зациклены? Лабиринт, только слишком особенный, созданный специально для меня. Лабиринт, в котором нет выхода, я уперся в последний тупик. Побитый щенок, у которого больше нет сил возвращаться назад, нет сил, чтобы перепрыгнуть преграду. Что тогда остается? Лечь и принять свою смерть..? Да, я так хочу. Оставьте меня в покое, дайте тишины. Не хочу исчезнуть во время бессмысленной трепли бессмысленных голосов. Да... Оставьте меня. На следующий день Аларис улетел с отцом и сестрой в другую страну. Там брату предоставят нужное лечение, сделают операцию на глаза и, возможно, при хорошем стечении обстоятельств, он снова сможет по-настоящему открыть глаза. Я рад за него. Был бы еще безумно счастлив, но не могу сдержать своей горечи и отчаянья. - Когда ты вернешься... - начал я перед самым их отъездом, но был прерван жестокими его словами. - Когда я вернусь, Артем, мы с тобой будем чужими людьми. Извини, но это шанс забыть тебя. И я не премину им воспользоваться. Прощай. А что было после я вспоминаю с трудом. Он сел в машину, так просто отказался от всего, что между нами было. Так просто отказался от меня. Неужели я этого достоин? Неужели я достоин быть отвергнут таким образом? Быть просто забытым..? На работе мне дали отпуск. Логично. Звезда с фингалом между глаз! Дом въедался в душу одиночеством. Что ж, просил оставить меня в тишине? Пожинай плоды своих желаний! Они иногда сбываются! Вот я и принялся губить себя, добивать рваную шавку снаружи, потому что все внутри уже давно сравнялось с землей и представляет собой картину из какого-нибудь дешевого фильма о ковбоях, аля "перекати поле". Сколько я пил? Практически месяц беспробудно и безвылазно. Сколько сигарет я выкурил? Десять пачек? Больше? Насколько больше? Время терялось, дни сбивались со счета, а месяц ли? Ведь и правда... Гораздо больше. В очередной раз вываливаюсь на улицу, чтобы закупиться новой партией алкоголя и курева. Знакомый переулок, знакомый магазин, даже кассирша знакомая. Качает осуждающе головой, но перечить не смеет, пробивает товар, принимает деньги, отсчитывает сдачу. Она права. Во всем права. А я выползаю за двери круглосуточного супермаркета и плюхаюсь пятой точкой на скамейку напротив. Смотрю на отражение себя и становится так тошно. Кто я? Что я делаю? И вот это чмо, что сейчас здесь, это оно всеми любимый и веселый музыкант? Это оно певец и знаменитость? Да к черту все! К черту, если без Принцессы! Я жил всегда на его песнях! А потом жил на его голосе! Вся моя жизнь, ВСЯ!, пропитана теплыми и счастливыми воспоминаниями об Ангеле. Ох... Что это в голове моей крутится..? Песня? Да, самое то. Прощальный подарок. Достаю из внутреннего кармана кожанки маленький черный блокнот и карандаш, выводя на помятых страницах пляшущие буквы. И с каждым словом, с каждым движением пишущего предмета я прощаюсь со своей душой. Так будет легче. Это единственный способ оставить Аля, единственная возможность дать ему, наконец, вздохнуть полной грудью. А я ничего. Мне без души будет в самый раз... Мысленно пропеваю четверостишия, роняя на страницы наверняка соленые слезы, окутывая ими свое пустое естество, чтобы душа не смогла вернуться. Ей обратно нельзя. Помню, как-то раз, уже поздней осенью Выйдя то ли в бар, то ли в магазин В старых джинсах и куртке своей заношенной, Я на миг застыл у стекла витрин. Не товар за ней так привлек внимание, Не доступность цен, что манит к крыльцу; А лишь только то, что мое сознание С моим телом столкнулось лицом к лицу. Я боялся видеть себя панически, Хоть бояться и трусить - не мой удел. Просто я посмотрел на себя критически И увидел то, что забыть хотел. Этот призрак в зеркале - зверь затравленный; Это то, во что превратился я. Он стоит, он, нахмуренный и подавленный, С отвращением пялится на меня. Будто каторгой, вечной тоской измотанный, Потерявший надежду на рай земной; Словно бомж, весь неряшливый и растрепанный... Не могу понять, как он мог быть мной? Лицемерною завистью как отравленный, От тяжелых дум третий день без сна, Фотошопом криво в реальность вставленный, Равновесье теряющий от вина, Забывающий деньги и дни рождения, Отвечающий грубостью на любовь, Многократно просивший потом прощения, Получив которое, ранил вновь... Но ничто не проходит без воздаяния, За грехи свои отвечают все. И одни опасаются в ад изгнания, А другие хранят этот ад в себе. И теперь я стою и почти рыдаю, Вспоминая то, что давно забыл. Я себя ненавижу и презираю И за то, кто я есть, и за то, кем был. * Прости, мой дорогой Ангел. Прости и прощай.