ТЕХНО-МАГИЧЕСКИЙ СПЕЦНАЗ

Настоящего Грюма нашли тем же вечером запертым в сундуке. Старый вояка, разом лишившийся половины имеющихся у него волос, уникальных протезов глаза и ноги, три дня отлежавшись в больничном крыле и получив жалкие подделки своих старых артефактов, сразу же отправился на охоту за своим похитителем, не слушая причитаний Дамблдора о силе всепрощения и уговоров остаться преподавать защиту от тёмных искусств. Гарольд слушал этот разговор благодаря своей связи с замком, в итоге Дамблдор лишился не только преподавателя защиты, но и, как понял Гарольд, старого друга и соратника. Ведь Грюм в ответ на проповедь о всеобщем благе разразился получасовой речью на тему предательства Дамблдора и постоянной бдительности, в которой явно обвинял ДДД в том, что уж он-то, как старый друг, должен был понять, что царь ненастоящий и что раз Дамблдор ради своих непонятных планов готов пожертвовать даже ближайшими соратниками по борьбе со злом, то он, Грюм, не хочет с Дамблдором иметь никаких общих дел. Помимо проблем с Грюмом у Дамблдора было ещё много головной боли. На следующий день после событий в большом зале в газетах начали появляться статьи наподобие: «ВЕЛИКИЙ СВЕТЛЫЙ МАГ ТРАВИТ УЧЕНИКОВ ХОГВАРТСА», «ДИРЕКТОР И ПРОФЕССОРА ХОГВАРТСА МОГЛИ УБИТЬ НАШИХ ДЕТЕЙ», «ВМЕШАТЕЛЬСТВО НАСЛЕДНИКА СЛИЗЕРИНА УБЕРЕГЛО НАШИХ ДЕТЕЙ ОТ ПОРАБОЩЕНИЯ ТАК НАЗЫВАЕМЫМ СВЕТЛЫМ МАГОМ» и многие другие со столь же кричащими названиями, где подробно описывались события того вечера. Дамблдор рвал и метал у себя в кабинете, но ничего поделать не мог. Многие ополчились на него, ведь большинство статей сопровождались интервью с бывшими и нынешними учениками Хогвартса. Министр на публичном выступлении обещал тщательно всё расследовать. В общем, через неделю Дамблдор не выдержал и перевёл внимание общественности на Поттеров. Газеты вышли с заголовком «САМЫЙ МОЛОДОЙ ГЛАВА АВРОРАТА, ОТЕЦ МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ, ПОДАЛ В ОТСТАВКУ». Если для большинства населения это мало что значило, то вот большие люди вмиг оставили Дамблдора в покое и включились в гонку под названием «протолкни своего человека на место главы аврората». Хотя Гарольд знал, как нелегко далось Дамблдору такое решение, ведь они со старшими Поттерами предполагали, что место главы аврора Джеймс передаст их человеку, но уж слишком сильно на директора давили со всех сторон. Сам же Гарольд в глазах большинства школьников был героем, наверно, ничуть не меньшего масштаба, чем незабвенный МКВ, а для слизеринцев вообще чем-то большим, но все они при всём большом зале на следующий день признали его истинным наследником великого Салазара Слизерина. Только большинство гриффиндорцев, по самую шею накачанных зельями доверия к Дамблдору, возмущались вопиющим, по их мнению, поведением Певерелл-Слизерина и возмутительным недоверием с его стороны к самому Альбусу Дамблдору. В день первого испытания Гарольд сидел за слизеринским столом рядом с Крамом, которому, к слову, кусок в горло не лез из-за волнения. — Ну чё ты сейчас-то мандражируешь? — спросил Гарольд. — Всё равно подготовиться уже лучше не успеешь, да и с тем, как мы готовились с тех пор, как узнали, что это будут драконы, всё равно лучше уже некуда, так что не трать зря нервные клетки, — усмехнулся Певерелл. — Это тебе легко говорить так, ты в опасных для жизни ситуациях бывал довольно часто, а для меня самое опасное, что я пока видел в жизни — это навернуться с метлы на большой высоте и то даже на моём профессиональном уровне. Нам дают почти семидесяти процентную гарантию, что нас успеют подхватить заклинаниями страхующие матчи маги, — отозвался Крам. — Да ладно тебе, ты же знаешь, что и здесь будут страховать профессиональные драконологи плюс бригада колдомедиков со всем необходимым, так что заканчивай накручивать себя и пошли поиграем с драконами. В конце концов, собралась такая толпа, и все они требуют зрелища, не стоит их разочаровывать. — Да, ты, как всегда, прав я выучил все, что смог за отведённое время, так что пойдём и просто сделаем это, — сказал заметно успокоившийся Крам, вставая. Уже на выходе из замка, по дороге к палатке чемпионов, Гарольда перехватили давешние слизеринки, явно надеявшиеся переговорить с ним до начала испытания. Гарольд же, сказав Краму, что позже встретиться с ним в палатке чемпионов, остановился и поинтересовался: — И что именно от меня понадобилось столь прекрасным девам, что не может ждать до конца испытания? — Вот именно, что не может, а вдруг ты не переживёшь это испытание! — полушутя-полусерьёзно воскликнула Гринграсс. — Ты дал мне надежду, что мне можно не бояться, что моих родителей заставят подписать брачный контракт между мной и Поттером, и за прошедшие полторы недели так и не соизволил сообщить, откуда у тебя такая железная уверенность? — Ну, дорогая моя Дафна, ты же читаешь газеты? — после её неуверенного кивка Гарольд продолжил: — Тогда скажи мне, какая за последнюю неделю самая главная новость, которая не касается Хогвартса? — Если ты имеешь в виду, что Джеймс Поттер подал в отставку с поста главного аврора в связи с проблемами со здоровьем, то это ровным счётом ничего не значит для моей ситуации. У семьи Поттер и у Джеймса в особенности всё ещё достаточно влияния на аврорат, чтобы они смогли воплотить в жизнь все те угрозы, которыми они давят на моих родителей, — в отчаянии воскликнула Дафна, — так что на рождественских каникулах этот контракт всё-таки будет подписан, — как-то убито закончила она, явно для себя решив, что Певерелл делал своё заявление, основываясь только на информации, что Джеймс Поттер больше не глава аврората, которую он неизвестно как получил намного раньше других. Гарольд, видя разочарование и отчаяние всё больше проступающие на лице Дафны, поспешил её успокоить: — Если бы ты лучше меня знала, Дафна, то поняла бы, что я никогда не даю ложных обещаний, а уверенность моя основывается на том, что у рода Поттер сейчас нет главы, так как Джеймс Поттер стал сквибом. Некоторое время девушки, ошеломлённые полученными сведениями, стояли молча. Вот на лице Дафны отчаяние сменяется сначала надеждой, затем пониманием и уже потом радостью. — Так вот почему Поттер подал в отставку, конечно! Сквиб по законам министерства не имеет права там работать и уж тем более занимать руководящую должность, — веселилась Гринграсс, но тут же вся её весёлость сменилась прямо-таки невероятной серьёзностью: — Подожди-ка, а как к тебе-то попала такая информация? — А это, милая моя Дафна, уже совсем другая история, которую я, возможно, расскажу тебе завтра за завтраком во время похода в Хогсмит. Я буду ждать тебя у выхода из замка в десять. Сказав это, Гарольд развернулся, не дожидаясь ответа, и отправился к палатке чемпионов. Уже войдя в палатку, Гарольд отметил, что все остальные чемпионы уже успели прибыть. Виктор стоял в сторонке с каменным лицо, явно успокоившись и придя к решению, что волноваться уже бессмысленно, а во время испытания нужна холодная голова и трезвый ум — уж эту простую истину в него вколачивали ещё с тех времён, когда он только начал свою карьеру в профессиональном квиддиче, ведь, по сути, неважно какое испытание впереди, ты всегда должен быть предельно собран. Флер, в основном тренировавшаяся с ними, проявляла намного больше чувств, но это, скорее всего, проявляли себя её вейловские гены и французский темперамент. Диггори метался по всей палатке, явно не находя себе места от волнения, и только Поттер сидел с до жути самоуверенным видом. Вот зашёл Бэгмен и с самым жизнерадостным видом начал объяснять, что для прохождения первого испытания каждому из чемпионов придётся украсть золотое яйцо из кладки, охраняемой драконом, после чего вытянул в руках небольшой серый мешочек и предложил выбирать. Флер, стоящая к Бэгмену ближе всех, как-то сжалась и помотала головой, уступая право засунуть руку в мешок следующему магу. Следующим оказался Виктор и благородно предложил попытать удачу Гарольду как самому подготовленному чемпиону, при этом легонько ухмыльнувшись. В итоге Гарольд вытащил уменьшенную копию Венгерской Хвостороги, кстати, Поттер, вызвавшийся следующим, тоже вытащил такую же, Флер достался Зелёный Валлийский, Виктору — Китайский Огненный Шар, а Диггори — Шведский Тупорылый. Первым на сцену выпустили Крама, и Людо поспешил занять место комментатора, то и дело до палатки чемпионов доносилось: «Какие нервы, да он просто машина, а не человек!», «Вот это было близко!» и «Хорошо, что во время турнира не действует статья о жестоком обращении с животными!» Следующий был Седрик, который, судя по внезапно стихнувшим крикам, как-то облажался. Вообще, против Диггори Гарольд ничего не имел. Он был достойным представителем своего факультета и школы, и Перевелл даже предлагал ему тренироваться вместе с ним, Крамом и Флер, но тот отказался. Потом вызвали Делакур, которая блестяще выполнила свою задумку, вовсю использовав свои вейловские чары. Первоначально француженка планировала просто усыпить дракона, но Гарольд посоветовал ей перестраховаться и воспользоваться сначала чарующим танцем вейл, дабы немного притупить бдительность дракона, и, судя по доносившимся вздохам и каким-то козлиным блеяниям со стороны комментатора, то ей всё прекрасно удалось. Потом был черёд Поттера. На удивление Гарольда, тот довольно легко и быстро справился со своей задачей, судя по восторженным крикам и аплодисментам зрителей. Видимо, кто-то серьёзно готовил его к этому испытанию, чтобы он не опозорился, так как после ухода Джеймса Поттера с поста главы аврората и всех этих статей про Дамблдора пострадало не только влияние директора, но и его главной пешки — МКВ. Сам же Гарольд планировал своё выступление максимально эффектным, ему просто необходима была репутация на международной арене, чтобы он в конечном итоге смог выполнить долг, возложенный на него магией, а турнир освещался международной прессой, так что, когда он узнал, что привезли именно драконов, он даже вздохнул с некоторым облегчением, ведь драконы понимают парселтанг. Вообще, когда он прочитал о предыдущих турнирах, то сразу понял, что первым испытанием будет какое-нибудь сильное магическое существо, и хотел уничтожить его с помощью каких-нибудь обычных вооружений вообще не применяя магию, чтобы все эти зазнавшиеся чистокровные волшебники понаделали себе в штаны, видя на что способно магловское вооружение, и вспомнили наконец, что это не они решили установить статус секретности от отставших жалких маглов, а инквизиция заставила их спрятаться, чтобы их всех не уничтожили поголовно. Выйдя из палатки и встав напротив дракона, Гарольд активировал древние забытое заклинание — наполовину материальную иллюзию, принимающую форму того животного, которое нужно заклинателю, но, в отличие от простых иллюзий, оно формируется позади мага и в точности повторяет все его движения. Далее за спиной юноши сформировался огромный белый дракон. Цвет, как и размер, можно было выбрать любой, но Гарольд решил, что на толпу произведёт впечатление именно белый, потому как по легендам Мерлин превращался именно в большого белого дракона. Перевелл поклонился и заговорил на парселтанге: — Приветствую тебя, старшая. Мое имя Гарольд. Я пришёл с миром и не хочу сражаться с тобой — Человек говорит на языке предков? — удивилась дракониха. — Моё имя Идракиэль. Человек, почему меня и мою кладку пленили и привезли сюда и почему твои люди нападали на моих сородичей? Я слышала шум битвы и призывы о помощи от других драконов, пока меня и мою кладку не переместили сюда. Отвечай! — Тебя, твою кладку и твоих сородичей сюда доставили по приказу устроителей состязания, в котором участвую и я. Я тоже участвую не по своей воли, но по воле магии, решившей, что мне пора приступить к выполнению задачи, возложенной ею на меня. — Ты не врёшь, человек, я это чувствую. Я не буду с тобой сражаться. Чего ты хочешь, избранник магии? — Для выполнения задачи этого турнира мне нужно поддельное яйцо, находящееся в твоей кладке, но также я хотел бы предложить тебе немного отомстить людям, пленившим тебя и твою кладку. — Ты можешь забрать поддельное яйцо. Что ты предлагаешь в качестве мести? Ты поможешь мне убить их? Я хочу расквитаться с ними за то, что они подвергли опасности мою кладку и моих сородичей. — К сожалению, ты не можешь уничтожить их. Даже если тебе удастся убить несколько человек, то их здесь слишком много, и они точно расправятся с тобой в отместку. Нет, я предлагаю напугать их. Они пришли сюда сегодня насладиться шоу. Они сейчас весёлые и беззаботные. Если мы сделаем, как я хочу, многие убегут отсюда в панике и будут со страхом вспоминать день, в который хотели лишь повеселиться. Это будет лучшая месть, на которую ты можешь рассчитывать, не подвергая опасности ни себя, ни свою кладку, а я приобрету нужную мне репутацию. — Я согласна. Что именно ты хочешь сделать? — Я наложу защиту на твою кладку после того, как заберу поддельное яйцо, потом освобожу тебя от этой цепи и наложу мощную защиту уже на тебя, после этого, забравшись к тебе на шею. Я хочу, чтобы ты полетала над трибунами зрителей, эмитируя атаку, но не атакуя на самом деле. В тебя будут кидать заклинания, но моя защита справится, я гарантирую. Главное, не атакуй их на самом деле. Сделаем пару заходов и после этого вернёмся обратно. После того как ты приземлишься здесь, сюда выбегут много людей, которые будут пытаться тебя успокоить, не нападай на них. На этом испытание закончится, и вас вернут домой. — Хорошо, я согласна. Начинаем. Зрители, сидящие на трибунах, молча ахуевали. Последний чемпион показывал невероятные чудеса магии. Никто из присутствовавших даже не слышал о том, что заклинанием можно призвать дракона за своей спиной и через него разговаривать с настоящим летающим ящером. Но то, что произошло позже, многие будут вспоминать с ужасом и благоговением, стыдом и страхом, а некоторые с весельем. Вот последний чемпион и дракон, стоящий за ним, кланяются драконихе, вот поддельный дракон развеивается, а чемпион, не боясь, подходит к кладке магического существа. Дракониха наклоняет морду на уровень человеческого лица, многие уже затаили дыхание и подумали, что она собирается испепелить Певерелла, но тот спокойно проходит мимо, мимоходом погладив ящера по морде. Вот Гарольд наклоняется и поднимает вверх руку с золотым яйцом. Трибуны просто взрываются аплодисментами. — И он сделал, — это кричит Бэгмен. — Последний чемпион добывает золотое яйцо без единого заклинания в сторону дракона, при этом погладив огромную венгерскую хвосторогу, словно домашнего книззла. Это просто невероятно, дамы и господа! Но подождите-ка, что он делает?