Ереси Скайрима

                          Записка Брундель, старшего Архивариуса Библиотеки Имперского Города, приложенная к нижеприведённому письму, переданному госпожой архивариусом в отдел внутренней безопасности Пенитус Окулатус:       К.К! Да, я понимаю, что наша с вами холодная война попортила крови и вашему, и моему отделам. Признайте наконец, что ваше распоряжение «сообщать обо всех подозрительных событиях и предоставлять отчёты ежедневно» было особенно дурацким, даже для медноголовых. Вы, неглупый человек, могли бы и сами догадаться, что к учёным и библиотекарям нужен иной подход, нежели чем к вашим дуболомам, привыкшим не задумываясь исполнять даже самые неумные приказы начальства. Замечу, что выполнение вашего распоряжения доставило нам с сотрудниками, помимо неудобств, также и немалое, хоть и странное удовольствие. У нас даже есть график ответственных за поиск «подозрительных событий», и мы всем отделом, уверяю вас, ежедневно обсуждаем и составляем отчёты для вас. Надеюсь, тот крайне подозрительный случай с Коллегией Винтерхолда вы расследовали (и нам тоже любопытно, зачем уважаемый гро-Шуб наряду с учебной литературой к очередному семестру заказал также полное собрание сочинений мессира Курио). И, полагаю, вы разобрались и со сборником пошлых анекдотов из Вейреста, в котором на странице 32 содержится намёк на Тайбера Септима (а также его боевого мага, Нумидиум и экзотические сексуальные практики), что показалось нам очень и очень подозрительным. Уверяю вас, К.К., что мы продолжим извещать вас о подобных странностях и впредь, до отмены вашего распоряжения, и будем настаивать на расследовании каждого из них.       Но к делу. Поймите, К.К., мы все – лояльные и законопослушные граждане Империи, и, встречаясь с действительно странными и потенциально опасными событиями в нашей сфере деятельности, обязательно вас известим безо всяких дурацких распоряжений. В доказательство пересылаю вам письмо из моей личной корреспонденции, которое может заинтересовать, я думаю, тех из вашей организации, чьи мозги ещё не безнадёжно загублены тесными шлемами и муштрой. Я специально не комментирую его содержание, дабы не портить удовольствие вашим аналитикам.       P.s. Это письмо – оригинал, не копия, и оно дорого лично мне как весточка от коллеги и друга, поэтому если вы, К.К., по окончании расследования вернёте его, я буду весьма признательна.       P.p.s. Зная вашу дотошность, я заранее попросила упоминаемую в письме мою помощницу мутсеру Оливин Лору прокомментировать для вас те моменты письма, которые она может прояснить. И впредь не дёргайте девочку по пустякам, у неё и без того много работы (а вознаграждение за труд, увы, по-прежнему оставляет желать лучшего).       Письмо из Маркарта:       Уважаемая старший Архивариус Библиотеки Имперского Города, любезная Брундель!       Я счастлив известить Вас, коллега, что мой труд, посвящённый расшифровке языка фалмеров, мой Magnum opus в ближайшее время увидит свет. Тираж, конечно, скромен, но нам ли с Вами не знать, что подлинные бриллианты языковедческой науки доступны пониманию лишь немногих избранных? Конечно, несколько экземпляров будут переданы в Ваш отдел, архивариус, но я не мог не презентовать свою книгу с дарственной надписью лично Вам. Надеюсь, посыльный обращался с нею с должным почтением, ведь путь из Маркарта в столицу долог и полон опасностей (как мне говорили). Там же, на полях, Вы найдёте мои комментарии относительно тех вопросов, кои мы с Вами так живо обсуждали во время наших встреч и в переписке.       Позвольте поинтересоваться, любезная Брундель, как продвигается Ваше собственное исследование? Любопытно, кстати, что я, выходец с благословенного Саммерсета, нашёл свое призвание на территории Скайрима, а Вы, северянка, посвятили себя исследованию письменности моих предков и отчасти сородичей айлейдов… Впрочем, я отвлёкся. Помимо благодарности (и, признаюсь, некоторого желания похвастаться своей книгой перед понимающим человеком), моё к Вам письмо преследует и ещё одну цель. Мне хотелось бы изложить Вам одну гипотезу, пришедшую мне в голову во время работы над расшифровкой фалмерских текстов. Она, эта гипотеза, кажется мне имеющей право на существование, более того, она кажется мне заслуживающей пристального внимания. И, если я прав – мы докажем всем, что филология не есть бесполезная наука, всего лишь придаток серьёзных исследований и прибежище странных личностей… Нет, любезная Брундель, мы с Вами ещё объясним высокомерным дуракам, что в языкознании – и только в нём – можно найти ответы на все самые загадочные и смутные вопросы истории Нирна. Но к делу.       Помните, Брундель, как мы с Вами выяснили один потрясающий воображение факт? Да, я говорю о том, что двемерис (без коего не могу обойтись я) и айлейдис (Ваша тема) настолько похожи, что являются, по сути, одним языком* (и мне удалось показать, что фалмерис, при внешнем сходстве, отличается от них очень и очень значительно). Мы тогда провели немало часов, обсуждая эту странность, помните? Ведь язык – это суть народа, язык, как мы с вами знаем, и есть народ, так отчего же лишь два языка мерет столь чужды протоальдмерису и столь далеко уходят от письменности других эльфов? Мы предположили тогда, что такое сходство (до идентичности, за вычетом математических и тональных операторов двемериса) может быть обусловлено общностью территории (Хартленда, где в изобилии встречаются поселения как глубинных эльфов, как и айлейдов, что естественно) и близкими временными рамками расцвета и упадка обеих культур. Конечно, это объяснение нельзя счесть удовлетворительным, но другого до сих пор у нас не было. Однако один случай, имевший место в Скайриме не так давно, и множество более мелких фактов навели меня на новую мысль, кою я имею честь изложить Вам (и Вы, Брундель, будете первой, кто услышит мою теорию). Итак:       народа Двемер никогда не существовало.       Если Вы осмыслили это (и наверняка со свойственной вам прямотой воскликнули: «какая ересь!», или даже использовали словечко покруче), переходите теперь к доказательствам, кои я изложу.       Первое. Неотъемлемым признаком народа является наличие языка. Как же так, скажете Вы, ведь расшифровка двемериса – это же одна из глобальных проблем языкознания (а значит, и науки вообще), как же его может не быть? А вот так, отвечу я Вам. Исследователи искали то, чего нет. Двемер почти не писали обыденных, бытовых текстов, каковые являются обычно основой для раскодировки языка в силу своей простоты и универсальности. Нет, тексты Двемер всегда касались только вопросов науки. А наука для Двемер – это тональная математика, и записывается она специальным набором символов-операторов. Так вот, исследователи веками искали язык там, где есть только математический аппарат с редкими вкраплениями айлейдиса. Отсюда мой первый постулат: двемериса нет и не было, есть оматемаченный и искажённый айлейдис. А нет языка – нет и народа.       Моё следующее положение касается второго признака народа – общности территории проживания. Вдумайтесь, любезная Брундель, разве может сохранить народ своё генетическое однообразие, расселившись так широко, как это сделали Двемер? Теоретически, такое возможно – но лишь для людей (простите, архивариус, я искренне считаю, что написанное далее к Вам и Вашим коллегам-людям не относится): лишь люди, активные и короткоживущие, более прочих рас озабочены продолжением рода, и их мало волнуют иные вопросы, кроме спаривания и власти. Но разве таковы были Двемер? Нет и ещё раз нет! Будь они именно народом – они бы вымерли, слишком увлечённые наукой, и уж точно не смогли бы колонизировать столь обширные территории. И (снова простите, Брундель) разве упоминаются где-либо женщины Двемер? Нет и никогда, отвечу я Вам. Но не потому, что не было женщин-Двемер, отнюдь. Просто в условиях научного поиска и примата ума над плотью половые различия не имели никакой роли. Женщины-Двемер – точно такие же учёные, тональные архитекторы, исследователи, коими были и мужчины-Двемер. Подумайте, Брундель, разве в нашей с Вами переписке будет иметь значение тот факт, что мы обладаем различным строением тела? Полагаю, что и Двемер руководствовались тем же принципом, только пошли ещё дальше, отказавшись от женских местоимений и выработав бесполую (для краткости, полагаю) форму слов и обращений. Понятным примером будут мои к Вам обращения: архивариус, учёный, коллега. И потому Кагренак, например, вполне может оказаться женщиной (его парадоксальный стиль мышления отчего-то кажется мне чуть более женским, чем мышление других известных Двемер). Народ, заселявший огромные территории и при этом игнорирующий вопросы размножения – да полноте, может ли он и впрямь быть народом?       Тут, конечно, Вы с Вашим прекрасным образованием наверняка укажете мне на известные «Хроники Нчулефта», где упоминаются некая Советник Блатанч и её сыновья. Но не мне Вам говорить, что текст «Хроник» написан альтмером и на альдмерисе. Конечно, он использовал те слова, которыми располагал его родной язык, и не мог не упомянуть о принадлежности Советника Блатанч к женскому полу, что никогда бы не пришло в головы самим Двемер. «Сыновьями» в данном случае, полагаю, называются ученики, научная школа, основанная Блатанч. Впрочем, я напоминаю вам об этой книге отнюдь не случайно. Вы наверняка знаете, что даже подлинность «Хроник» неоднократно ставилась под сомнение из-за уместного вопроса: как мог альтмер оказаться посвящённым в дела Совета Двемер? Так вот, моя гипотеза снимает этот вопрос – автор «Хроник» мог быть (и, скорее всего, именно был) и альтмером, и Двемер одновременно! Впрочем, то, что он недостаточно проник в логику Двемер и пользовался родным альдмерисом и категориями половой принадлежности, показывает, что его ранг (обозначим этим словом уровень посвящённости) был недостаточно высоким. Или, что не исключено, «Хроники Нчулефта» есть не что иное как письмо ученика Двемер домой, родителям-альтмерам.       Ох, простите, Архивариус, я так увлёкся объяснением того, кем Двемер не были, что забыл написать, кем же они были. Уверен, впрочем, что Ваш живой ум уже на полпути к разгадке, или даже постиг её в полной мере. Так вот: Двемер – не народ, но научная организация, объединяющая величайшие умы всех народов. Двемер есть некий аналог существовавшей не так давно Коллегии магов, только ещё более замкнутый и стоящий выше политики. Или, возможно, будет более уместной аналогия с псиджиками, за вычетом двух моментов: Двемер не придерживались территориальной изоляции (хотя в культурном плане, полагаю, ограничения контактов были ещё более жёстки, чем ПСДЖЖЖ, и посторонние не допускались к тайнам Двемер. Тому косвенное свидетельство – их хорошо укреплённые крепости и налаженная система оборонной, не атакующей, техномагии анимункули). И Двемер, в отличие от Артейума, были, скажем так, арелигиозны, или даже антирелигиозны. Полагаю, что в разбросанные по всему Тамриэлю университеты-крепости стекались талантливые, любознательные дети и подростки всех меретических народов (или даже не только меретических! Немногие сохранившиеся статуи Двемер – отражение абстрактного собирательного образа глубинного учёного, а вовсе не конкретных личностей). Прекрасная, восхитительная структура, организация, орден – но не народ!       И, конечно, говоря о Двемер, нельзя не коснуться тайны их исчезновения. В рамках моей гипотезы оно выглядит таким образом: достигнув определённого уровня посвящения (некоего аналога магистерской диссертации, полагаю), учёный оказывался скованным своего рода матемагической клятвой** (за неимением лучшего слова я остановлюсь на этом), связывающей существование его тела (не духа!) с определённым ритуалом. Этот ритуал, безусловно, был универсальным для всех отделений Двемер, будь то скайримские, сиродильские, вварденфельские общины, или даже оппозиционная (но не вышедшая из глобального направления) община Руркен. Полагаю, что клятва эта приносилась ради защиты чистого знания Двемер (носителями которого являлись они сами, доверяя известным словарям и шарам*** лишь немногое). Но едва ли менее важной целью такой клятвы была защита мира от знаний Двемер. Предположу, что у клятвы было две формы – индивидуальная и коллективная. Любой Двемер, оказавшись в ситуации, угрожающей разглашением тайн ордена, добровольно или нет, но покидал пространство-время Нирна. Следует помнить, что тело и телесность почти ничего не значили для Двемер, в отличие от ума и духа. На случай опасности, внешней угрозы, вероятного проникновения в их тайны посторонних был разработан и групповой защитный механизм, одновременно переносящий всех связанных матемагической клятвой. А вот куда (или в когда?) переносящий – это, конечно, вопрос, на который мы вряд ли найдём ответ. Впрочем, я, как и Вы, оптимист, и потому добавлю к последней фразе «в ближайшее время не найдём». Не исключено, что Двемер продолжают свои исследования, едва заметив переход, где-нибудь в пятой или девятой эре. Но это уже не проблема языкознания, архивариус. Пока не проблема.       Однако Двемер покинули Нирн не в полном составе. Я, как Вы помните, в своей работе «Гномы» выражал сомнение в единовременности такого исчезновения, и даже предполагал, что оно могло занимать годы, если не десятилетия. Теперь же вынужден опровергать сам себя, что не может не расстраивать. Однако моя нынешняя гипотеза об исчезновении Двемер скорее является синтезом моих старых и новых взглядов. Да, часть Двемер, и часть значительная, и впрямь единовременно исчезли, но и процессы ассимиляции имели место. Остались, полагаю, неофиты, ещё недостаточно ушедшие по пути познания и пока не связанные ритуалом клятвы. Эти дети и подростки, скорее всего, вернулись в свои семьи и, незаметные и незначительные на фоне масштабных исторических событий, слились со своими родными народами (о, эти танцы вокруг Сердца, когда уже они перестанут интересовать популистов от науки, и интерес учёных привлекут, наконец, настоящие проблемы, как то трансформация кимеров – c позиций маголингвистики, например). Вот так и разрешается загадка исчезновения Двемер.       Доказательства моей правоты или неправоты могли бы предоставить данмеры, но этим (простите, тут непечатное слово) свойственно такое сквалыжничанье со своими тайнами, до коего далеко даже моим сородичам. Однако то немногое, что я правдами и неправдами сумел найти в их исторических хрониках, отчасти подтверждает мою гипотезу. Как, например, озадачивающий многих спорный момент из телваннийского исследования «Настоящий Неревар» (и я снова благодарю Вас, архивариус, за предоставленную мне копию сей библиографической редкости). Помните странное выражение «Дом Двемер» и эпизод с Нереваром, заказавшим в Доме Двемер зачарованный артефакт? Думаю, Телванни, спохватившись, изъяли это исследование из общего доступа именно потому, что сквозь паутину лжи в нём просматриваются крупицы правды. «Дом Двемер». Что это может значить для велотийцев?**** Одновременно организация и семья, причём семья, состоящая именно из кровных (или, по крайней мере, с близким геномом) членов, преимущественно кимеров. Так из кого же могло состоять вварденфельское отделение Двемер, как не из самих кимеров, выходцев из Великих и Малых Домов и даже из племён Пепельных земель? Полагаю, что соседи велотийцев, норды, вступали в более близкие им географически отделения, а крепости-университеты под Красной Горой состояли в подавляющем большинстве из тех, кто жил на острове. Это, полагаю, и дало тельванийским исследователям право называть локальное отделение Двемер именно Домом, по аналогии с собственными политическо-клановыми структурами. Очевидно, такая национальная однородность сыграла с Двемер дурную шутку – кто-то из них (глава Дома Думак?) не до конца отбросил мирское и симпатизировал своему родственнику-в-донаучной-жизни (?) Неревару. Но не будем останавливаться на истории войны Совета, ибо ни меня, ни Вас она не особо интересует.       Но, говоря о данмерах, не могу не упомянуть двух личностей: Ягрума Баграна и Соту Сила. Да, уважаемая Брундель, я пришёл к выводу, что оба (!) они были Двемер. Жаль, чрезвычайно жаль, что мне не довелось побеседовать ни с одним из них, и бесценная аудиализация двемериса теперь для нас утрачена. Но я готов объяснить их неисчезновение вместе с их коллегами. Ягрум, полагаю, перенёс мозговое заболевание, приведшее к слабоумию, не после, а до исчезновения Двемер, и даже осмелюсь предположить, что его случай не был единственным. Матемагическая клятва, очевидно, была ориентирована на здоровый, работающий, ценный для науки мозг. Повреждения же, полученные Ягрумом Баграном, исключили его из числа Двемер как бесполезного и неопасного для мира. Дивайт Фир, думается мне, мечтал поживиться знаниями Двемер, и потому узурпировал даже такой ненадёжный источник – слабоумного, всё забывшего калеку. Не могу судить со всей определённостью, удалось ли Фиру что-то с этого получить, но скорее нет, чем да. Вряд ли матемагическая клятва оставила бы небезнадёжного и, следовательно, потенциально опасного своими знаниями Двемер в нашем пространстве-времени.       А что же Сота Сил, можете Вы спросить, неужели и Трибуна я считаю слабоумным, ущербным Двемер, избегшим действия клятвы? Нет, тут иной случай, но тоже, увы, лишь гипотезы. Сота сохранил знания Двемер, это не требует доказательств, и потому клятва не могла бы оставить его среди нас. Думаю, живой бог был Двемер-ренегатом, вступившим в конфликт с генеральной линией Двемер. Возможно, расхождения касались запрета на модификации живых организмов или невмешательства в дела не-Двемер, мы уже не узнаем. Но Двемер Сил нашёл способ обойти клятву и остаться в Нирне, являясь по сути единственным носителем могущественных матемагических знаний (и тут мы можем потеоретизировать о подлинных причинах битвы у Красной Горы, но, повторюсь, мне скучна эта тема). Тем не менее, Сота был Двемер, и оставался Двемер, пусть и отступником, до последних дней своего существования. Таково моё мнение.       Я почти забыл, коллега, упомянуть тот случай, который и натолкнул меня на построение этой гипотезы. Слышали ли Вы об Арнеле Гейне? Этот маг, бретон по крови, был членом Коллегии Винтерхолда, и его опыты наделали в своё время шума в образованных кругах Скайрима (не смейтесь, Брундель, тут встречаются умные и знающие личности!). Так вот, Гейн при помощи Довакина повторил опыт Двемер. Он исчез, моя дорогая, представьте себе! Он раздобыл инструменты Кагренака (или инструменты Кагренак?), по крайней мере часть из них, и воспроизвёл ритуал матемагической клятвы. К величайшему моему сожалению, я не успел поговорить с ним, но, полагаю, он был достаточно умён, двемерически одержим знаниями и слишком далеко продвинулся по пути Двемер для того, чтобы активированная матемаклятва признала его своим и сработала. Отмечу, что Довакин (мы все его безмерно уважаем, но, увы, не как учёного-исследователя и, увы, не за его выдающиеся мыслительные способности, коих нет) попытался, слепо копируя, повторить опыт Гейна – и у него ровным счётом ничего не вышло. Я общался с самим Довакином, и «казус Гейна» чрезвычайно меня заинтересовал. Я должен Вам признаться, Брундель, друг мой, в постыдной слабости. Мне не хватило решимости самому повторить эксперимент Гейна, увы. Загадка манит, конечно, но я слишком привязан к этому миру с его горестями и радостями, чтобы так рисковать. Хотя, думаю, матемаклятва почти наверняка признала бы меня Двемер и перенесла к остальным. Но... я не смог. Слишком много у меня незаконченных дел, хотя, возможно, однажды я всё-таки решусь. Но вернёмся к тому, как я пришёл к своим выводам.       Гейн, как я упоминал ранее, был чистокровным бретоном, и не мог иметь двемерской крови. Тогда я спросил себя: а что, если не кровь определяла принадлежность к Двемер? А что, если вовсе не было такого понятия, как «кровь Двемер», и одномоментное их исчезновение обусловлено вовсе не родством? Когда же мне вспомнились наши с Вами дискуссии об отсутствии языка Двемер (точнее, о его феноменальном сходстве с айлейдисом, за вычетом математического аппарата), всё стало очевидно. Три признака определяют группу разумных существ именно как народ: родство, язык и общая территория, а в случае с Двемер – мы не видим ни одного из них. Следовательно, сделал вывод я, Двемер не есть народ в привычном нам смысле слова, и дальнейшие изыскания привели меня к созданию вышеизложенной концепции, кою я и предоставляю на суд вашего острого и критического ума, уважаемая старший архивариус. Однако не могу не отметить ещё раз, что базу и основу, придающую наибольший вес моей гипотезе составляют именно лингвистические доказательства, которые мы с Вами обнаружили, но не умели раньше правильно объяснить.       Поймите мои чувства, любезная Брундель. Вы сможете их понять и оценить, я не сомневаюсь. Так получается, что я, я, Колсельмо Маркартский, более двух столетий изучавший Двемер – я сам себе противоречу! Теперь, когда я вижу истину – как мне без стыда держать в руках мой же собственный большой труд, мой трёхтомник «Гномы»?! Стыдно, стыдно. В каждом томе я, будто назло, называю двемеров расой! (правда, отмечу, что собранный мною фактический материал от этого практически не страдает). Думаю, в ближайшее время я займусь редактурой своей старой работы, которую приведу в соответствие с понятой мною ныне истиной.       Однако же, я снова обращаюсь к Вам, любезная Брундель, с просьбой. Я расшифровал язык фалмеров, они мне неинтересны более, и я с чистой совестью могу (и хочу) переключиться на загадки математически-айлейдического диалекта Двемер. Вы упоминали как-то, что в Вашем отделе трудится весьма способная сотрудница, которая, к тому же, приходится родственницей самому Дивайту Фиру. Не могли бы Вы попросить мутсеру Лору (надеюсь, я не ошибся с фамилией) сообщить мне некоторые сведения касательно нынешнего местонахождения Фира? И, по возможности, дать мне какие-нибудь рекомендации для встречи с ним? Впрочем, я лучше изложу свою просьбу лично мутсере Лоре, если Вы напишете мне её адрес и полное имя.       Позвольте пожелать Вам успехов в Вашей прелюбопытной работе по изучению айлейдской письменности, и с нетерпением жду защиты Вашей диссертации. Уверен, в мире языкознания Вы произведёте фурор. Засим позвольте откланяться,

Ваш Колсельмо Маркартский.

Комментарий Оливин Лоры, старшего Архивариуса Библиотеки Имперского Города, Телванни по крови:       Я пишу комментарии подобного толка впервые в жизни, потому, прошу, будьте снисходительны к сумбурности изложения информации, уважаемый К.К.       Вынуждена предупредить: первые тридцать лет своей жизни я не менее трех месяцев в году проводила рядом со своими замечательными троюродными бабушками: Альфой, Бейтой, Дельтой и Уупсой. После, когда очевидной стала моя лояльность к Империи, визиты укоротились и стали немного более формальными; однако не прекратились совсем. Потому мои знания о настоящем положении дел могут быть точны не до конца.       Касательно опровержения трех признаков народа, не присущих Двемер по мнению уважаемого Колсельмо, я не могу сказать ничего нового. О территориальной их нецелостности известно практически каждому ребенку в Тамриэле. Об их крови не известно никому. Правда, не соглашусь с досточтимым господином Колсельмо по поводу собирательности образа стандартного двемер: оно не находит подтверждения. В качестве моих аргументов выступают всего лишь истории, услышанные мною в детстве – возможно, спорный, но не вызывающий у меня сомнений источник (госпожа Альфа почти не говорит напрасно). Так вот: по ее словам, Нереварин, да и прочие искатели приключений до-Кризисного периода нередко жаловались на призраки гномов, которые были все, как один, похожи на статуи, чуть ли не на одно с ними лицо. На тот момент мне хватало этой информации, чтобы не выказывать и тени сомнения в единстве двемерского народа.       Однако блестящий эксперимент Арнела Гейна, а также отсутствие сообщений о подобных аномалиях и из Скайрима, и из всех прочих мест расположения двемерских руин после Извержения позволяют предположить, что эти чрезвычайно похожие между собой «призраки» тоже являлись частью защитных систем крепостей (видимо, рейсданийская школа либо чересчур гордилась их уникальностью, либо просто не успела внедрить повсеместно). Таким образом, от опровержения я нечаянно пришла к опровержению опровержения, т.е. к фактическому подтверждению, пусть и не бесспорному, гипотезы Колсельмо.       Что же касается языка… Последний год Третьей Эры, последовавшие затем Красный Год и аргонианский набег, а также Инжениум очень пагубно сказались на расшифровке двемериса. Фактически, эта череда трагедий забрала жизни знаменитых Балладаса Демневанни и Ллунелы Хлеран, которые, благодаря упомянутому «сквалыжничеству», унесли большую часть сведений с собой. Но данная гипотеза, если она подтвердится, меняет все, является гениальной! Полагаю, если я немедленно отправлю сообщение с этими сведениями моим вышеупомянутым родственникам, первые результаты всестороннего анализа появятся к следующему месяцу.       Касательно гипотезы о «двемерстве» Соты Сила: лучше бы уважаемому Колсельмо не озвучивать в присутствии кого-либо из Домов, даже из самого равнодушного к вопросам нашей традиционной веры Телванни. Поскольку я сомневаюсь, что досточтимый Колсельмо компетентен в определении по татуировкам и внешнему виду данмера его принадлежности или непринадлежности к Домам и Племенам, я бы советовала ему вовсе попридержать язык.       Однако как учёный и исследователь я обязана отметить, что в такой постановке вопроса имеется смысл. И даже попытаться предположить, как лорд Сил мог освободиться от клятвы двемер – ибо ни в одном из документов не сказано, в какой момент своей жизни Сота Сил стал псиджиком (хотя, признаем честно, идеологию ПСДЖЖЖЖ и власти «хорошим людям» Он разделял весьма относительно).       В отношении же Ягрума Багарна также должна огорчить – его больше нет в Нирне настоящего – и вновь сослаться на истории-сказки из детства. Долгие годы досточтимый Дивайт Фир искал лекарство от корпруса, пока один из образцов не сработал на Нереварине. Мой дядя (хоть это и неверно, я привыкла называть серу Дивайта именно так) продолжил эксперименты в этой отрасли. Со временем ему удалось получить поразительные результаты: Измененные начали вспоминать тамриэлик (хотя бы на уровне простейших приказов). Приблизительно в этот же момент Уупса, самая сострадательная из моих теток, начала втайне от отца проводить курс лечения для наиболее разумного из больных, последнего двемера…       Через некоторое время он исчез.       Раньше я считала это «исчез» полусказочным эвфемизмом для «был разорван обливионскими тварями, потому что Врата были открыты приблизительно в то же время», но теперь встает вопрос: не признала ли система матемагических клятв поврежденный разум Багарна достаточно оправившимся?..       (на полях: К.К., старший архивариус уже ушла, поручив мне запечатать и передать вашему сотруднику эти бумаги, и потому я, пользуясь безнаказанностью, позволю себе маленькую вольность в обход начальства. Госпожа Брундель весьма интересная женщина и хороший собеседник, и общество умных мужчин доставляет ей удовольствие. Как и переписка («холодная война», по ее выражению) с вами. Кроме того, мне показалось, что эта переписка не меньшее удовольствие доставляет и вам тоже. Не могли бы вы каким-либо образом пригласить ее на разговор (поверьте, вам не будет скучно) в какое-нибудь пристойное заведение? (подойдет любое место с сиродильской кухней и лютневой музыкой). Работать под руководством довольной госпожи Брундель и раздраженной госпожи Брундель – это, как говорится, две большие разницы. К.К., вы обретете мою благодарность и благодарность всех моих коллег, если хотя бы в Лордас мы не будем уходить с работы затемно... Впрочем, если моя просьба неприемлема для вас или я ошиблась в интерпретации ваших чувств – прошу меня простить и сохранить в тайне мою вольность. Заранее признательна, Оливин Лора)       Записка К.К., ведущего аналитика отдела внутренней безопасности Пенитус Окулатус, переданная Брундель вместе с возвращённым письмом Колсельмо:       Старший архивариус, я в сложной ситуации. С одной стороны, вы мне наглядно доказали неуместность того самого «дурацкого распоряжения» и собственную лояльность. С другой же стороны, я и мои сотрудники получали от чтения ежедневных отчётов не меньше удовольствия, чем вы – от сочинения их. Особенно нас порадовало предложение расшифровать кулинарную книгу каджитов по принципу «36 уроков» Вивека или «Комментариев» Мифического Рассвета, выделяя первые слова абзацев. Мы в полной мере оценили ваше чувство юмора, спасибо.       Но с сегодняшнего дня можете считать распоряжение о ежедневных отчётах отменённым, хотя нам будет их не хватать.       И, старший архивариус, откровенность за откровенность. Вы предоставили нам свою личную корреспонденцию – я в неофициальном порядке выдам вам кое-какую секретную информацию, которая, естественно, не подлежит разглашению.       Ваш коллега и приятель Колсельмо Маркартский и его исследования уже долгое время привлекают внимание нашей организации. Однако мы не представляли, как далеко этого неугомонного альтмера грозит завести любопытство. Не подумайте, мы не обвиняем и не подозреваем вашего друга в связях с организацией на букву Т. Точнее, мы подозреваем не его, а его окружение, близкое, ближайшее окружение, если вы понимаете, о ком я. И меньше всего нам сейчас нужно, чтобы эта самая организация на букву Т наложила лапу и на двемерские тайны тоже, чем бы они не оказались. Можете известить вашего любезного Колсельмо, что мои скайримские коллеги в ближайшее время по-хорошему предупредят его и проведут беседу о допустимых и недопустимых сферах исследования. Ради его же собственной безопасности, конечно: организация на букву Т с ним церемониться не будет точно, едва только унюхает возможность интеллектуальной наживы. Можете привести ему также и весьма неплохие наблюдения мутсеры Оливин, которыми она соблаговолила с нами поделиться, особенно в части о не самом лучшем отношении данмеров к его теории о двемероТрибуне. Но это так, просто добрый дружеский совет.       И, конечно, ваш друг может не опасаться исчезнуть вслед за так любимыми им Двемер. Если верить его гипотезе, их отличительным признаком является отсутствие интереса к противоположному полу. Чего у самого Колсельмо отнюдь не наблюдается. Агенты – таковы уж издержки нашей службы – знают и о личной жизни придворного мага Маркарта тоже, работа у нас такая. Уверяю вас, архивариус, свободное время Колсельмо посвящает вовсе не двемерской или фалмерской филологии. Во всяком случае, я надеюсь, что любовные стихи своей пассии у него хватило ума писать на более живом и удобочитаемом языке.       Ах да. И вам, и мутсере Оливин назначена премия. Ежедневные отчёты больше не нужны, и вы, полагаю, сочтёте метод пряника более приемлемой формой воздействия на ваших коллег. Если у вас есть возражения – я, медноголовый дуболом, всегда готов приобщиться к вашей, о старший архивариус, мудрости. (Например, в этот Лордас, где-то после заката в «Императорском Драконе», что в Храмовом районе? Вы сможете наконец лично убедиться, насколько пагубно влияют тесные шлемы и муштра на мыслительные способности медноголовых вроде меня...). _______________________________________________________________ * удивительно, но это действительно так. Написание двемерских и айлейдских букв совпадает почти полностью. ** придумано авторами «Ересей». Здесь и далее опечатки в этом слове нет: клятва именно матемаГическая. *** «Оставь шарорезатели, Нбтхлд. В твоем альдмерис есть нужные слова, но они не могут быть верно непоняты» – строчка из внутриигровой книги «Висячие сады». Один из авторов просто люто тащится с этой фразы и хочет, чтобы она была тут :) **** Велотийцы, или народ пророка Велота – данмеры (ранее кимеры).