Срань Господня или Школа "Акацуки".

- Ну что, здравствуйте, мои юные уебки! Все сделали домашнее задание, заданное на сраное лето? Кто нет, тот сука последняя! Кукушка, сделала? - Не-е-ет, Хи-хи-хидан-сенсей... - дрожащим голосом ответила ему девочка. - Срань господня, я так и знал! Кто сделал-то? Мальчик на первой парте робко поднял руку. На нем была надета фирменная школьная форма, со знаком "Акацуки" на нагрудном кармане. Волосы у него были каштанового цвета, а глаза – карие, самого невинного оттенка. - Ну ты, блять, Эйнштейн башковитый! С моего урока можешь валить нахуй на все четыре стороны! - Ученик боязливо посмотрел на Джашиниста. - Иди, пока я не передумал! Бедный мальчик, испуганно оглядываясь, пошел на выход. - Не попадись тебе Зецу! - меланхолично сказал Хидан ему вслед. - Он и так вчера троих сожрал. Они как раз шли из туалета, который у кабинета биологии. Гибель девушки заедал. Теперь у него тройное несварение. Надеюсь, я тебя еще увижу... Хотя... Это была бы отличная жертва для Джашина-самы, черт возьми! Пошел нахуй отсюда, очкарик! Мальчик (а его звали Слава Укропов) пулей выскочил из класса. "Пейн мой Бог, неужели я пережил этот урок?" - была его последняя мысль перед падением в обморок в трех метрах от кабинета. - А теперь достаем тетради, молокососы, - продолжил занятие Хидан. - Сейчас будет диктант! Ну же, доставайте их, малолетние ублюдки! Чего надо, Курица? - Моя тетрадь у тебя, Хидан, - ответила ему Даша Курицина, не обращая внимание на то, что говорит с учителем. "Етить, мне нравится эта девчонка!" - подумал Хидан, а вслух произнес: - Ищи на столе. Девочка встала из-за парты, прошла к столу учителя и стала невозмутимо там шарить. Но тот даже внимания на это не обратил, так как искал листок со словами для диктанта, который подготовил заранее. Взяв нужную тетрадь, она отправилась на свое место. А Хидан, как "истинный" учитель русского языка сказал вслух то, что, в принципе, должен был только подумать: - Ебать! Я что, этот сраный список дома забыл, что ли? И что теперь, бля, делать? Мои юные тупицы, так как я забыл дома листок с диктантом с конца прошлого года, мы пишем новый. Класс со вздохом вытащил листки-шпоры, листочки, бумажки со словами прошлого годового диктанта, кто откуда: из ботинок, юбок, карманов, из-под попы, из лифчика. Увидев нежелание класса писать, учитель решил ускорить процесс действий: - Те дегенераты, которые не сдадут его, будут наказаны! Как джашинист и подумал, это действительно помогло. Мужчина нашел какую-то книгу и открыл наугад страницу. Но как только он стал зачитывать текст, то глаза всех присутствующих в классе, ну, кроме Хидана, стали медленно-медленно вылазить из орбит, а рты опять же медленно открываться. Такого благого мата они еще ни разу в жизни не слышали, даже от своего учителя. Мне такое даже писать стыдно. Но смысл я все же напишу: это была какая-то молитва для Джашина, которую Хидан написал сам! Поначалу дети даже не хотели писать это, но, вспомнив, что учитель вполне может наказать их каким-нибудь особо зверским способом, решили, что здоровье дороже психики, и начали быстренько строчить, когда джашинист читал "молитву" во второй раз. Но тут он заметил копошение в классе. - Эй, вы что пишете-то? - Диктант... - ответил самый смелый мальчик, Витя Погребняк. - Какой, в жопу, диктант?! Это я молился! - Что?! - хором воскликнули ученики. - Нихера себе у вас молитвы... - произнес кто-то. - Кто это сказал? - умилился Хидан. Никто не произнес ни слова. Все боялись подвоха, который мог устроить джашинист. - Трусливые козявки! Ладно, диктую... Слова в диктанте были самые обычные. Правда, сама диктовка происходила примерно так: - Фотоаппарат, аллея, парашют... А это что за хуйня? А, интернациональное... Никогда не слышал... Благородство, интоксикация... Срань Господня, нах такие слова в речи... Так, то что я сейчас сказал, не писать... Интеллектуальная деятельность... Эм... Вот палевные слова... Пестициды! Моё любимое... Поехали дальше... Класс в офигевшем состояние сдал листки. - Пишите сочинение на тему "Что я делал летом". Меня не бесить, я молюсь. Допишите на литературе. Через десять минут после его слов прозвенел звонок, оповещая о том, что этот Ад закончился. - Ну все, еретичные сволочи, раз вы сдали свои сраные листки, то выметайтесь от сюда, пока я еще в настроении, бля... Пошли! Но жизнь юных гениев омрачало то, что впереди урок, который намного хуже урока русского и матерящегося учителя... Алгебра!