Adrenaline

Come a little bit closer Before we begin Let me tell you how I want it And exactly what I need I'm here for one drug I'm only here for one thing So come on and tell me Can you fly like you're free? Cause I need to feel Yeah I need to say I must confess I'm addicted to this Shove your kiss straight through my chest I can't deny I'd die without this Make me feel like a god Music, love, and sex (Adrenalize me) I crave excess turning wine into sweat Dripping down my neck I can't deny I'd die without this Make me feel like a god Adrenaline and sex... Get a little bit higher So we can fall till we bleed Push a little bit harder Pull me into the speed So tell me can you feel this? Come into my dream Are you ready to awaken? Are you ready to feed? Cause I need to feel Yeah I need to say --- Подойди немного ближе, Прежде, чем мы начнём Позволь мне сказать, как сильно я этого хочу, И что именно мне нужно. Я здесь ради одного наркотика, Я здесь только ради одного. Так подойди же и скажи мне, Можешь ли ты летать, будто ты свободен? Ведь мне нужно почувствовать, Мне нужно сказать: Я должна признать, я зависима от этого Покрой поцелуями мою грудь Я не могу отрицать, я умру без этого Сделай так, чтобы я ощутила блаженство. Музыка, любовь и секс (Возбуди меня) Я жажду избытка, превращая вино в пот, Стекающий по моей шее. Я не могу отрицать, я умру без этого Сделай так, чтобы я ощутила блаженство. Адреналин и секс Поднимись немного выше, Чтобы мы могли упасть и истекать кровью Надави немного сильнее, Дай мне войти в ритм. Скажи, ты чувствуешь это? Войди в мой сон. Готов ли ты пробуждать? Готов ли накормить? Ведь мне нужно почувствовать, Мне нужно сказать (In This Moment – Adrenalize)

♦♦♦ Звезды в окне казались темными ещё никем не исследованными планетами, которые были наполовину скрыты от взгляда тяжелой дымкой, нависшей над городом из-за внезапно наступившего зноя. И этот дневной зной плавно перетек в жаркую, душную ночь. Вайолет лежала с широко распахнутыми глазами, сосредоточив взгляд на одной из таких звезд, глотая свежий воздух, который шёл из еле приоткрытого окна. По-хорошему его нужно было раскрыть полностью, чтобы пустить в комнату прохладу, но девушка боялась пошевелиться и сделать хоть одно лишнее движение. Ей не хотелось будить Тейта, которому, судя по всему, жара была нипочем, и он сладко сопел, умиротворенно положив ладонь под щеку. Взглянув на парня, Вай сжала губы и раздраженно отвернулась. Спит, как младенец, а она - ни в одном глазу. Несправедливо. Но не только жара мешала Вайолет сомкнуть глаза и погрузиться в сон. Её мучили нерешенные вопросы и навязчивые мысли, от которых нельзя было просто так отмахнуться. Тоска вперемешку со страхом, неизвестностью, необъяснимым влечением и томлением, приправленная жутким, еле сдерживаемым желанием взять подушку и придушить наглеца - всё крутилось в голове, как бешеная карусель. Этот парень играл, и играл, и играл с ней, снова и снова заставляя плясать под свою дудку, поддаваться и делать так, как того хочет он. Она не могла понять, что делает не так, почему постоянно упускает возможность повернуть игру в свою сторону. Почему каждый раз, когда она чувствует такой близкий и желанный вкус победы, она ускользает от неё, попадая в лапы нахального блондина?.. Девушка облизнула пересохшие губы и погрузилась в размышления, пытаясь понять, как быть дальше. Хармон так надеялась, что её стойкость и приобретённые за несколько лет черствость и равнодушие помогут ей обойти стороной это поганое чувство, которому она пока боялась придумывать название. Но нет. Этот парень даже здесь смог найти точку давления и влез туда, куда ни один человек за всю её жизнь не совал свой нос. Её либидо, её интимная жизнь (пусть и скудная) были всегда только её заботой, а уж после разочарования в первой любви она не хотела никому позволять нарушать её личное пространство и тем более заговаривать о её фригидности. Да, она была равнодушна к сексуальному удовлетворению, не возбуждалась и даже не думала об этом на протяжении нескольких месяцев. Она переживала и считала, что это не нормально, но в конце концов смирилась, плевав абсолютно на всё, совершенно ничего не чувствуя и не желая. Даже когда парни на тех немногочисленных вечеринках, что она посещала, пытались подкатить к ней, девушка не проявляла ни малейшего интереса. Или когда в фильмах, которые она смотрела, присутствовали откровенные сцены. Ей даже не приходило в голову посмотреть порно, чтобы получить разрядку и расслабиться. Нет, она ощущала себя настолько потерянной, одинокой и пустой, что её это нисколько не интересовало, хотя в беседах с Тейтом она и шутила на эту тему. Это были лишь слова. И вот, как сказал Тейт, теперь все её чувства обострились, и она испытывает влечение к тому, к кому меньше всего хотела. Чувствуя, какой бешеный ритм отбивает её сердце, Вай захотелось кричать, но и этого она не могла. О какой борьбе может идти речь? Бессмысленно. Всё это бессмысленно. Она ни на что не способна, даже маленькие шаги даются с большим трудом. Вай знала, что чувствовала не только влечение. Её пожирал страх. Как же перестать бояться? Более того, как ей понять, наконец, чего именно она боится? Что ею движет? Страх остаться или страх уйти? Страх выиграть или сдаться? Дать волю чувствам или замкнуться в себе и никогда больше не почувствовать ничего подобного? Хармон всё меньше понимала, чего хочет. Вайолет даже начинала сомневаться в своих намерениях освободиться. Казалось, в ней живут два разных человека. Один хочет бороться до конца, во что бы то ни стало, а другой готов отступить и всячески тормозит первого в его решительных действиях. Но Вай знала, в чём причина сомнений: всему виной была её постоянная боязнь быть уязвленной и раненой, потому что однажды девушка уже чувствовала подобное и никогда в жизни не хотела бы повторить такое. Она только-только снова взяла под контроль свои чувства и поступки, и на тебе - полный провал миссии. Откуда ни возьмись, появляется наглый самоуверенный блондин, который проникает в душу и дергает за ниточки, пытаясь управлять ею, как марионеткой. Вайолет ненавидела себя за неспособность себя контролировать. Обычно ей удавалось без особых проблем и усилий стоять на своём и уметь держаться в любой ситуации. Лишь однажды её воля начала утекать у неё сквозь пальцы. И это произошло около трёх лет назад, когда она поняла, что влюблена. Сердце пропустило удар. В пересохшем горле встал ком. Нет. Она уже решила, что ни за что на свете не должна допустить повторения этой истории. Старые грабли изучены вдоль и поперёк, слишком уж сильно она расшибла ими свой лоб. И просто не может ещё раз вляпаться в это дерьмо. И дело вовсе не в её чувствах. Дело в том, что они, как и тогда, могут оказаться безответными… Хуже нельзя и представить... Сжав зубы и загородив лицо руками, чтобы больше не видеть звезд, Хармон еле сдержала стон разочарования и новой боли. «Вот ты и поняла, наконец, что тебя так пугает. Долбаная фальшивая моралистка!» – ругала себя Вай. – «Да ты не о свободе своей печёшься и не о том, что он наркодиллер с большими проблемами. А о своём уязвлённом чувстве собственного достоинства, которое еле оправилось от прошлого раза. Вот что тебя беспокоит? Что кто-то снова отвергнет твою жалкую любовь? Чёртова лицемерка! Можно ещё поспорить о том, кто здесь моральный урод! Ты ещё хуже, чем он! Он хотя бы не притворяется правильным. Вот, что с тобой сделала прошлая любовь. И от новой будет ещё хуже…» – Ты не спишь, – послышалось сбоку, и девушка почти вздрогнула от неожиданности. Прошло не меньше минуты, прежде чем она сумела ответить. – Спасибо, что сказал, а то я не заметила, – буркнула Вай, отнимая ладони от лица и продолжая смотреть на небо. Уж лучше эти глупые звезды, чем его глаза. Послышался смешок, а затем Тейт приподнялся на локте. – Всё в порядке? – Да. – Но ты ведь не спишь. – Ты тоже. – Ты так тяжко вздыхаешь, что я даже сквозь сон услышал. Вайолет ещё сильнее сжала зубы: он следит за ней, даже когда спит, черт возьми! – Что-то не так? – Жарко, – коротко ответила девушка, чтобы отвязаться от парня. – Это из-за температуры? Тебе плохо? – Тейт сел на кровати, внимательно смотря на Вай сверху вниз, пока та пыталась изо всех сил сосредоточить взгляд на мутном звездном небе. – Может, воды принести? – Ложись спать и успокойся, я в порядке. – Вайолет… – Хватит! – не выдержала девушка, резко сев, оказываясь наравне с юношей. – Прекрати трястись надо мной, как над умирающей! Я в порядке! Просто оставь меня в покое! Не зная, куда ведут её ноги, Хармон вскочила с кровати и направилась к двери балкона. Она была готова к тому, что её вот-вот остановит его рука, но этого не произошло. Как бы долго она его ни изучала, Тейт всегда оставался непредсказуемым. Быстро семеня ногами, чувствуя босыми ступнями холодный металл ступенек, ведущих на крышу, Вайолет поднялась наверх, вдыхая свежий воздух. Быстро обернувшись, она убедилась, что за ней никто не идет, и удивилась ещё больше. Но это не должно было её беспокоить. Подойдя к краю крыши, девушка устремила взгляд вдаль, на огни ночного города, который был уютен и прекрасен, но равнодушен к её проблемам. Но Вай всё равно вдруг ощутила себя свободной. Пусть на один короткий миг, но он стоил многого. Девушка была благодарна Тейту за то, что он не последовал за ней и дал ей возможность остыть и успокоиться. И теперь она даже жалела, что сорвалась на нём. В конце концов, в чём его вина, если она не может держать в узде своё сердце?.. Только вот из-за осознания своих чувств, ей теперь всё сильнее хотелось сбежать от Тейта. Чтобы не позволить ему проникнуть с корнями в её сердце, не дать причинить новую боль. Послышались тихие шаги. Момент свободы длился не долго. Без лишних слов молодой человек подошёл к Вайолет, накинув на её плечи свой плед и поставив к ногам её кеды. Он ничего не говорил, просто стоял рядом, смотря туда же, куда и Хармон. Краем глаза взглянув на него, девушка почувствовала себя дурой. Может, он тоже жаждал свободы? Он ведь тоже был не в лучшем положении, чем она. Каково ему было засыпать и просыпаться с мыслью, что его ищут и хотят прикончить? Вайолет вдруг поняла, что для неё эта мысль была почти невыносимой. Слишком больно и страшно становилось… И она решила защищаться от боли привычным способом. – Дать мне пять минут наедине – твой личный рекорд, – сказала она с саркастичной усмешкой. – Нужно записать это в список твоих достижений. – А то, что я тебя вылечил, можно записать? – улыбнулся парень, повернувшись к Хармон. Ну вот, он снова всё переворачивает и давит на больное! Но и Вайолет молчать не будет. – Ты уверен, что вылечил меня? – с легкой насмешкой спросила Вай, взглянув на парня. – Надень кеды, простудишься. Здесь довольно прохладно. – Уходишь от своей любимой темы? – Мне будет легче продолжать лечение, если ты вдобавок к этому не подхватишь простуду, – небрежно проговорил Тейт. – Вы посмотрите, сама забота! – покачала головой Вай. – Надень кеды. – Уже строже, серьёзнее. И как бы девушке ни хотелось сделать всё наперекор парню, она понимала, что болезнь и правда не поможет ей быстрее сбежать. Сбежать... Это слово теперь было невыносимой пыткой. Сбежать от него или от себя? А какая разница? Теперь мотивы не имели значения... Не говоря ни слова, Хармон засунула ноги в кеды и выразительно посмотрела на Лэнгдона, как бы говоря: «Ну что? Доволен?». Молодой человек удовлетворенно кивнул. – Значит, ты считаешь, что тебя следует встряхнуть ещё? Вайолет нахмурилась. – Я такого не говорила. – Но ты намекнула, – сказал Тейт с милой улыбкой. – Нет. Я просто не хочу дать тебе думать, будто ты сотворил чудо. Внимательно посмотрев на Хармон, парень закусил губу, будто размышляя, стоит ли говорить то, что он хотел сказать. – Когда ты в последний раз мастурбировала? Вопрос юноши пригвоздил Вайолет к месту. Она всеми силами старалась не показать волнения и вспомнить, когда это было. До того, как она делала это с мыслями о Тейте… – Знаешь ли, я не обязана… – Ты что, стесняешься? – довольно улыбался молодой человек. – Что, если я вообще этим никогда не занималась? – спросила Вай, склонив голову набок. – Хватит лукавить, не поверю, что ты себя никогда не ласкала. От подобных разговоров кружилась голова. Вайолет теперь становилось ещё жарче. Может, это из-за пледа? – Даже если так, тебе об этом знать не обязательно. – Хм, – издал Лэнгдон смешок. – Смотря на тебя, понимаю: нет ничего очаровательнее смущенной девственницы… Хармон закатила глаза, в очередной раз с помощью цинизма и сарказма пытаясь защититься от нежелательных эмоций. – Ты действительно настолько самолюбив, что считаешь, будто я теку от тебя? И больше ни от кого на свете? Думаешь, ты такой особенный, единственный и неповторимый? – Но в последнее время вокруг тебя нет никого, кроме меня, а накал страстей в твоей голове всё растет и растет… И не только в голове. Разве я не прав? – И как ты докажешь мне, что причина в тебе? – Я мог бы давно доказать тебе это известным способом. Но это было бы слишком легко… Ты слишком сильно хочешь меня, чтобы так быстро дать тебе желаемое. От подобной наглости у Хармон уже глаза лезли на лоб. Так значит, парень считает, что он - своеобразный приз, за который ей стоит побороться? Это просто восхитительно… Еле сдерживая нервный смех, Вай ждала, что ещё выдаст этот псих. – Спорим, ты и дальше не сможешь спать, если мы будем без одежды? Хармон замешкалась. Да он не промах! Вайолет медлила с ответом. – Слишком много споров на сегодня. – Боишься, что не выдержишь и залезешь ко мне под плед? – усмехнулся молодой человек. – Боюсь, что это сделаешь ты. Зато честно. – Но тогда я дам тебе желаемое… А это пока не входит в мои планы. Я буду ждать, пока ты сама не попросишь продолжения. – Оу, ты уверен, что не помрешь от старости, прежде, чем это случится? – Вай изогнула бровь. Тейт весело улыбнулся и издал смешок. – Решайся, это эксклюзивное предложение истекает через три… два… Вот же сволочь! Но девушка вдруг вспомнила, что планку понижать нельзя. Что ж, будь, что будет… – Раздевайся. Веселье растворилось, оставляя в черных зрачках темноту и проблеск желания. – Тогда пойдём внутрь. Теперь тебе не будет жарко. – Тейт приподнял уголок губ. – Хотя… – протянул юноша, поворачиваясь и неторопливо направляясь к лестнице. Смотря ему вслед, Вайолет сильнее сжала пальцами края пледа. Она поглубже вдохнула, стараясь освободить разум и не думать ни о чем. Боялась, что «отрезвеет» и осознает, что творит. Но дело было сделано. Нельзя отступать. Нужно только помнить, ради чего она всё это делает. ♦♦♦ Когда Вайолет настороженно и неторопливо спустилась по лестнице, она остановилась, стараясь как следует надышаться свежего воздуха и как можно дольше не смотреть в сторону балконной двери. И о чём она только думала? В общем-то, ни о чём. Единственное, что смутно мелькало где-то в глубине подсознания, это странная мысль, от которой Вай не могла отделаться. «Отчаяние и не до такого доведет. Отчаяние заставляет делать то, чего ты никогда не делал. Отчаяние тянет тебя на самое дно, но лучше рискнуть и поддаться, чтобы потом подняться на новую вершину». Девушке казалось, что она разучилась мыслить здраво. Ну, конечно, столько дней провести с психом – невольно начнешь вести себя так же. Интересно, безумие заразно? Учитывая то, что Вай собиралась сейчас раздеться и лечь с Тейтом в постель, ответ напрашивался сам собой. Почувствовав вдруг странное безразличие и спокойствие, Хармон повернулась и толкнула стеклянную дверь, заходя в комнату. – Можешь не закрывать, если тебе жарко, – произнёс юноша, который уже лежал на кровати под её одеялом, положив обе руки под голову и весело смотря на девушку. Спокойствие снова оставило её. – Какого лешего? – возмутилась Вайолет, оставив дверь прикрытой. – Отдавай мне моё одеяло! – Но ты ведь забрала мой плед! – Я его не просила, – сказала Хармон, стягивая плед с плеч, чтобы вернуть, но взгляд парня подсказал ей, что что-то не так. – Я бы с удовольствием, но... Я уже разделся. У Вай отвисла челюсть, она застыла перед кроватью, разведя руками и вопросительно смотря на юношу. – Когда ты успел? – Пока ты слишком долго спускалась. Губы Вайолет вдруг растянулись в коварной улыбке. – А если бы я передумала идти домой и сбежала бы через балкон соседки? Ты бы побежал догонять меня в чём мать родила? – хихикнула она. – А ты бы так этого хотела? – не остался в долгу Тейт. – Хм, – усмехнулась девушка. – Единственное, чего я хочу – спать. – Ну так иди сюда... У Вайолет в горле встал ком, сердце бешено заколотилось. А он умеет подбирать фразы. Она чувствовала нутром, да и верила его словам, что сегодня Тейт её не тронет, и это придавало уверенности. Вай втянула носом воздух как можно тише, чтобы парень не слышал, и схватилась за подол пижамной футболки, стянув её и оставшись в бюстгальтере и шортах. Тейт смотрел на неё помутневшим взглядом, даже не пытаясь отвернуться. – Какой молодец, прогрессируешь, вижу, зеркало тебе больше не нужно, чтобы за мной подглядывать. – Какое ещё зеркало?.. – невинно улыбнулся молодой человек. – Не строй из себя дурачка. Извини, но ещё одного стриптиза ты не дождешься. – Уже дождался. – А вот и нет. С этими словами Хармон ступила на кровать коленом, перелезая через парня, внимательно следя за его взглядом и движениями, словно готовясь отражать атаку. Накрывшись пледом и натянув его до шеи, она покосилась на Тейта, который ждал её дальнейших действий. – Вайолет, не блефуй, я жду, когда ты снимешь всё, – с легкой насмешкой проговорил юноша. Присев и протянув руки к шортам, она сняла их вместе с трусиками и высунув руку из под пледа, швырнула одежду на кресло. – Продолжай... – протянул Тейт, видя, что Хармон тянет время. Всё ещё придерживая плед рукой и загораживая грудь, Вай не без труда расстегнула застежку другой рукой, а потом стянула лямки и бросила бюстгальтер Тейту в лицо, тут же посмотрев на него свысока. Парень тихо засмеялся и отложил белье Вайолет на стул возле кровати. – Ну? Что дальше? – поинтересовалась девушка, старательно скрывая, как дрожь проходит по её телу от мысли о том, что с ней рядом лежит обнаженный парень. – Спи, – усмехнулся Тейт, отвернувшись к ней спиной, ложась на здоровый бок, и из-под одеяла было видно повязку вокруг его торса. Сидя на кровати и прижимая к груди плед, Вайолет несколько озадаченно смотрела на светлую макушку. И что? Больше никаких шуточек? Ни язвительных замечаний, ни пошлостей, ни коварных взглядов? Он просто лёг спать? Вай не верила тому, что парень придумал всю эту ерунду с раздеванием, а теперь так легко отворачивается и даже не пользуется возможностью похихикать над Хармон. Да, он говорил, что не тронет её, но она не думала, что во всех смыслах этого слова. Вайолет только не могла понять, почему она так удивлена, а точнее сказать, даже разочарована. Неужели ей действительно так нужно его внимание? Неужели всё, что происходит, происходит лишь потому, что она позволяет этому случаться? Если бы она не хотела участвовать в этих интимных играх, черта с два она согласилась бы на глупое пари с эротическим танцем в финале, черта с два она сейчас лежала бы голая рядом с парнем, которого почти не знает. У него даже имя ненастоящее, придуманное ей самой. Но ничто из этого не отменяло тот факт, что Хармон сама всё это допустила. И самое неожиданное и даже страшное в том, что Вайолет вдруг осознала, что делала это не потому, что так нужно было для её плана побега. Это всё ей нравилось... Тейт был прав. Теперь она будет спать ещё хуже. ♦♦♦ Утро, как и всегда, было не слишком добрым. Так как вечером никто не догадался зашторить окна, солнце теперь вовсю светило прямо в лицо, и, зажмурившись, Вайолет потянулась, разминая затекшие конечности. Открыв глаза и прикрывая их ладонью, девушка поймала взгляд лежащего рядом юноши, и он с еле заметной улыбкой рассматривал её. – Что... – начала было Вай, но тут же почувствовала, что плед сполз слишком низко, рискуя обнажить её грудь. – Э-э-эй! – протянула она возмущенно. – Отвернись, извращенец, – сказала она уже спокойнее, укутываясь в плед. – Я ведь не трогал тебя, как и обещал... – заметил Тейт. – Просто любовался. Вайолет сглотнула, чувствуя смущение и непонятное, приятное тепло, просочившееся в душу, разлившееся по телу. Любовался? Он смеется, врёт или говорит искренне? Всё произошедшее с Вай за последние три года сделало её слишком недоверчивой. Она взяла себя в руки и ничего не ответила. – Как спалось? – решил продолжить разговор Тейт, с насмешкой смотря на девушку. – Замечательно, пока это идиотское солнце не вышло. – Я тебе снился? – проигнорировал юноша жалобы на солнце. – О, да, Тейт, ты и представить себе не можешь, какие смелые фантазии я воплотила с тобой во сне, – саркастически ухмыльнулась Хармон. К собственному удивлению, ей становилось всё легче перекидываться с Тейтом подобными фразочками. Казалось, раз он всё равно играет и смеется, тогда и её слова тоже ничего не будут значить, даже если в них была доля правды. И ещё какая доля... – Ммм.. – протянул молодой человек. – Я жду подробностей. – Как-нибудь расскажу за чашечкой кофе. – Может, нам стоит всегда так спать? Вай усмехнулась, качая головой. – Не дождешься, – ответила она. – Вставай, я хочу кофе. – И расскажешь мне о своих фантазиях? – Нет. Ты же любишь предполагать? Так вот, поразмышляй, пока я умываюсь, расскажешь мне, чего надумал. А сейчас, иди одевайся. – Окей, – улыбнулся парень и одним резким движением отбросил в сторону одеяло, и Вай чуть не задохнулась, совершенно не ожидая от него такого жеста. Она даже не успела отвернуться, но вместо того, чтобы увидеть его нагого во всей красе, Хармон увидела совсем другое. – Что? – воскликнула девушка, смотря на парня, одетого в джинсы. – Ты что, ты... – Упс... – хихикнул Тейт. – Так и знал, что я что-то забыл... Он не успел договорить, потому что в него прилетела подушка, и юноша тут же вскочил с кровати со смехом. – Ты чудовище! – восклицала Хармон, одной рукой придерживая плед, другой хватаясь за подушку Тейта и швыряя её в парня вслед за своей. – Какого черта? Мало того, что ты обманом заставил меня спать голой, так ещё и одеяло моё отобрал! – Тебе с ним было жарко. Да ещё и в пижаме, – издевался юноша. – Согласись, без одежды спать намного удобнее! – Ты! Обманул меня! Подлюга, ненавижу тебя! Тейт продолжал довольно хихикать. – Ты можешь встать и подойти, я выслушаю все твои жалобы, – предложил он. – Могу! Ещё как могу! Вайолет переполняли противоречивые чувства. С одной стороны ей стало смешно и спокойно оттого, что парень не стал раздеваться. Но с другой стороны её жутко злило то, что он снова пошутил над ней, над её беспокойством, смущением, над теми шагами, которые она делала ему навстречу. Когда ночью он отвернулся и не стал ничего говорить, Вай знала, что в этом определенно есть какой-то подвох. Но в тот миг ей хотелось верить, что здесь нет никакого умысла. Теперь же она поняла, что над ней снова посмеялись. Может быть, это глупо, но Вайолет стало обидно. Обмотав плед вокруг своего тела и крепко держа его концы возле груди, Хармон поднялась с кровати, подскочила к молодому человеку и толкнула его в грудь. – Ты никогда, никогда не можешь хоть что-то сделать нормально! Ты постоянно только смеешься надо мной и моими действиями, что бы я ни сделала, всё превращается в игру, в анализ моих чувств! Я тебе не подопытный кролик, которого можно испытывать и вести за ним наблюдение! Я живой человек, а не игрушка! – заявила Вайолет, тыча пальцем в грудь Тейта. Молодой человек схватил Вай за руку и развернул спиной к гардеробу, толкая её к створкам. Поставив руки на деревянную поверхность по бокам от головы девушки, он с мягкой улыбкой посмотрел на неё сверху вниз. – Я знаю, Вайолет, – заверил парень. – Но, поверь мне, я вовсе не испытываю тебя. И мне важны твои чувства. Я смеюсь лишь потому, что ты чертовски милая, когда злишься. – Тейт облизнул губы, взглянув на краешек пледа, в который Хармон крепко вцепилась, чтобы он не упал. – И знаешь... Если бы я лежал с тобой раздетым в одной постели, ты бы это почувствовала. Буквально. Вайолет прикусила язык, заставив себя досчитать до десяти. Порыв эмоций был её ошибкой. Нужно было успокоиться и показать, что её всё это тоже забавляет и заводит. Юноша был слишком близко, и слова его сбивали с мыслей. – Не прощу тебя, пока не сделаешь для меня три вещи. Облизнув губы, Тейт склонил голову на бок. – Какие? – Во-первых, приготовишь мне завтрак, – сказала Хармон. – Во-вторых, расскажешь мне, куда и зачем мы сегодня пойдем. – Окей, что ещё? – с интересом спросил парень. – Ты обещал показать, где достать хороший алкоголь. Так вот, сегодня мы напьёмся. Издав смешок, Тейт отпрянул от девушки, с весельем в глазах смотря на неё, такую требовательную и уверенную, такую растрепанную после сна, крепко прижимающую к себе тонкий плед, под которым совершенно ничего не было. – Что ж, пожалуй, пойду готовить завтрак. Ты, кстати, можешь одеться. Если хочешь... – хихикнул он, исчезая в дверном проёме. Вайолет выдохнула и опустила плечи, радуясь, что несколько минут может быть сама с собой и своими размышлениями. ♦♦♦ До самого вечера Лэнгдон тянул со второй просьбой Вайолет. Она утверждала, что это не честно, что он обещал сказать ей, а сам снова держит в неведении. Но молодой человек лишь загадочно улыбался и пожимал плечами, говоря о том, что она не уточнила, когда именно он должен сказать ей, куда они идут. Решив, раз парень насмехается над ней и её желанием узнать хоть что-то о его планах, Вайолет на всю громкость врубила музыку и ушла на кухню, чтобы придумать что-нибудь к ужину. Она знала: как только Тейт услышит слова песни, он тут же снова загорится. А перед их выходом на улицу ей это было необходимо. Come a little bit closer Before we begin Let me tell you how I want it And exactly what I need --- Подойди немного ближе, Прежде, чем мы начнём Позволь мне сказать, как сильно я этого хочу, И что именно мне нужно. – Это так ты меня к ужину приглашаешь? – поинтересовался молодой человек, появившись на кухне после первых нескольких фраз. Вайолет ничего не ответила, только продолжила готовить, негромко подпевая Марии Бринк. Она положила грязную миску в раковину и подошла к холодильнику, напевая фразу "Make me feel like a god, Adrenaline and sex..." и глядя парню прямо в глаза с лёгкой улыбкой. Он не отрывал от неё взгляд, почти не мигал и не двигался, но чувствовал себя на грани. Тейт понимал, что до последней капли оставалось ещё немного, но не мог позволить себе действовать против воли Вайолет. Он мучился и ждал, когда же она сделает решительный шаг и перестанет ходить вокруг да около, ему хотелось прямо сейчас схватить её, грубо сжать её запястья, впиться в губы, покрывать поцелуями её тело, оставляя багровые засосы, как знак того, что она принадлежит ему. Тейт из последних сил отмахивался от безумных картинок в своей голове, стараясь перестать фантазировать о том, как бросит её на кровать, как грубо и решительно раздвинет её колени и глубоко войдёт в неё, двигаясь быстрее и быстрее, сжимая пальцами её хрупкую шею... Когда песня закончилась и начала играть другая композиция In This Moment, Тейт все ещё пристально наблюдал за Вай, но никак не мог отвлечься. – Твоя коллекция музыки не перестаёт удивлять... – сказал он первое, что пришло в голову, чтобы думать о чём-то другом. – Что, прости? Возбуждать? Я не расслышала, музыка громко играет, – невинным тоном сказала Хармон, расставляя тарелки на барной стойке, оказавшись в шаге от Тейта. Слишком опасно, Вайолет, слишком вызывающе, подумал он и мысленно вернулся к своему плану на вечер, веря, что хотя бы это его отрезвит. – А ты теперь только об одном и думаешь? – сказал Тейт и засмеялся, поставив локоть на столешницу и подперев подбородок ладонью. Он явно не ждал ответа на этот риторический вопрос. – Скажи-ка мне, что ещё кроме меня и музыки тебя возбуждает? Вайолет издала смешок и ничего не ответила, развернувшись к Лэнгдону спиной. – Как насчёт криминала? – Что, хочешь втянуть меня в свой наркобизнес? – кинула Вай реплику из-за плеча. – Нет. Вряд ли я сам теперь туда вернусь. – Тогда даже не знаю, что предположить... Будем пить виски в общественном месте прямо из бутылки? – Не угадала. – Тогда мои теории исчерпаны. – Твоя фантазия богаче, чем ты хочешь показать. В общем, слушай: мы едем на юго-восток города... – Едем? – Та-а-ак, – протянул Тейт ободряюще, показывая Вайолет, что она на пути к разгадке, и девушка повернулась к нему. – Я поняла! Проедем на автобусе без билетов! Нет, ещё круче: не заплатим таксисту! – воскликнула девушка, изображая восторг наивной дурочки. А затем закатила глаза, выражая своё неодобрение, и снова повернулась к юноше спиной, опуская посуду в раковину. – Это совсем не вызывает интерес, знаешь ли. – Только издеваться и можешь, никогда не воспринимаешь мои слова всерьёз, – пробормотал Тейт, как будто обижаясь, но потом загадочно улыбнулся. – Так и быть, не стану тебя долго мучить. Мы угоним машину. – Договорились. Чур, выбирать буду я, – совсем обыденно произнесла Вай, будто делала это каждый день. – Кхм... Я серьёзно Девушка повернулась к Лэнгдону, непонимающе смотря на него. – Чего ты мне тут мозги паришь? – Не парю я ничего, ты сама подумай, как нам добираться обратно домой с другого конца города в такое время? – Такси не прокатит? – вскинула Хармон брови. – Если нас заметят, такси нам не поможет. Слишком рискованно. – А угонять машину ни хрена не рискованно, точно! Прости, не знала, что это, бл*ть, разрешено законом! Впервые услышав от Вай такое ручательство, Тейт издал смешок, весело смотря на неё. – О, криминал тебя определённо возбуждает, ты уже начала ругаться. Я попал в точку? – Прекращай кидать мне свои бредовые идеи, иначе я и не так заругаюсь. – Ах ты ж грязная девчонка, я всегда знал, что в глубине души ты... – Лучше умолкни, не хочу слышать, что ты там думаешь, – отрезала Вай и вздохнула, выключив газ на плите. – Скажи мне, что это очередная твоя глупая шутка… Вайолет хотела бы на это надеяться, но взгляд парня почему-то убеждал ее, что он говорит вполне серьёзно. – Нам нужна тачка. Не очкуй, провернем всё, как надо. Ужин уже готов? – мило улыбнулся Лэнгдон, сложив руки в замок на столешнице. – Если да, то нужно поторопиться, лавка со спиртным, куда я хотел тебя сводить, скоро закроется. Оставшись стоять в полном недоумении, Хармон наблюдала, как Тейт, не выдержав её медлительности, поднялся и сам стал раскладывать ужин по тарелкам. Она недоверчиво смотрела на него и гадала, смеётся он или нет. И если всё серьёзно, то есть ли у него опыт угона машин? Уж больно спокойным и уверенным он был... ♦♦♦ Уже зажигались фонари, но небо ещё не надело своё ночное одеяние. Оно было похоже на неряшливую палитру, залитую всеми возможными красками, будто кто-то второпях экспериментировал с цветом и формами облаков. Сумерки опускались на город кусочком мягкой и невесомой органзы. Вайолет не переставала восторгаться небом, его неповторимостью и красотой, которая проявлялась каждый день, в любое время суток и время года. Я хочу быть небом так сильно, Оно каждый миг другое. Там не суетно и не пыльно, В облаках так много покоя… (Flёur - Небо хочет упасть) Следуя за Тейтом вдоль тихих улочек и домов, она не отрывала взгляд от взрыва красок заката, и всё вокруг теперь казалось второстепенным, неважным на фоне этого огромного купола над головой. И даже слова юноши об угоне машины Вай не вспоминала, потому что просто напросто не верила, что он действительно на это решится. Сейчас был важен лишь покой, который девушка, как могла, черпала из вечерних облаков. – Хэй, ты меня слышишь? – обернулся парень, в недоумении смотря на Вай, которая никак не отреагировала на его оклик. – У тебя внешность примечательная, так что убери волосы назад и надень капюшон. Прыснув, Вайолет скептически поморщилась. – И чем же она, боюсь спросить, примечательная? – усмехнулась она, но всё-таки накинула на голову капюшон своей серой худи на молнии. – Ты серьёзно не понимаешь? Хармон сжала челюсти, готовясь к защите. Обычно, когда дело касалось её внешности, она слышала не самые приятные вещи. Тейт остановился и посмотрел на девушку. – У тебя большие карие глаза и ямочки на щеках. Ты похожа на нимфу из сказки, и твой взгляд гипнотизирует. Девушка сглотнула. Может, ей послышалось, и он ничего не говорил? Вай попыталась удержать сердце, совершающее разгон до ста с лишним ударов в минуту. Это слишком много. В такие моменты у неё начинало гудеть в ушах. Вспомнился сериал «Остаться в живых», где одному из героев внушили мысль, что ему на сердце установили аппарат, из-за которого он может погибнуть, если пульс его превысит сто сорок. Интересно, сколько может выдержать её сердце, прежде чем разорвется? «Остынь, ему нельзя верить, дура». – Увидев тебя однажды, забыть будет трудно, – добавил молодой человек тихим голосом, переведя взгляд на губы девушки. Она тут же отвернулась, крепко сжимая кулаки и словно мантру твердя «не ведись, не ведись, не ведись». – Я надела капюшон, успокойся уже… – пробормотала она и шагнула мимо, продолжая двигаться вдоль домов из красного и серого кирпича. Тейт пошел следом. Они отошли от дома Вайолет уже на несколько кварталов, что вполне позволяло начать выбирать себе транспорт. Лэнгдон пристально смотрел по сторонам, анализируя марки машин, их год выпуска и вероятность скорого обнаружения в зависимости от этих критериев. Следя за возможным появлением прохожих, которых в этом закоулке почти не было, юноша подошел к припаркованному вдоль тротуара серебристому Рено и дернул ручку. Заперто. Обернувшись на Хармон, он кивнул ей, чтобы та следовала за ним дальше, но та остановилась как вкопанная. – Ты, блин, что, серьёзно? – прошипела она, смотря по сторонам и подскочив к Тейту. – А ты как думаешь? – так же тихо ответил парень, чтобы их разговор никто случайно не услышал. – Черт, я думала, ты всё ещё шутишь! Раздраженно вздохнув, Тейт взял Вайолет под руку, таща её подальше от первой проверенной им машины, чтобы не привлекать внимание. – Не бойся ты, нас не поймают! – прошептал он. – Нас? – воскликнула Вай. – Я тут вообще ни при чем! Ты совсем что ли оху… Тейт зажал девушке рот ладонью и успокаивающе сжал её плечо. – Не веди себя подозрительно, иначе я положу тебя в багажник. Вырвавшись, Хармон натянула капюшон на глаза и сунула руки в карманы. – А вот нечего мне угрожать! Давай, делай своё дело! Если нас схватят копы, я хоть от тебя отделаюсь. – Ага, конечно, – хихикнул молодой человек. – И будешь ужасно скучать, потому что тебе без меня будет плохо. Подойдя к Форду Фокусу, Тейт посмотрел по сторонам и дернул ручку. Снова неудача. Он не хотел оставлять лишних следов и лезть в замок, юноша был уверен, что хотя бы одна незапертая машина должна была быть поблизости. – Я без тебя хотя бы буду знать, что меня не схватят бандиты или полицейские. Вайолет не верила, что является соучастницей всего этого. Она смотрела на парня будто не из своего тела, а откуда-то со стороны, являясь лишь зрителем этой картины, и не могла сделать абсолютно ничего, кроме как непрерывно твердить себе самой, что её сердце не железное и такой бешеной нагрузки не выдержит, если девушка поддастся панике и сейчас же не успокоится. – Вот так да? Значит, ты готова отказаться от меня? – изобразил недоумение Лэнгдон, хватаясь за сердце, будто его ранили. Он уже стоял возле старенького черного пикапа и взялся за ручку двери. – Где твоя самоотверженность? Ты совсем не жалеешь меня, Вайолет, я верил, что ты защитишь меня от… – Заткнись, – прошипела вдруг Хармон. Парень услышал по интонации, что девушка сказала так не из злости. Он уже дернул ручку, обнаруживая, что машина открыта, и тут же взглянул на Хармон, которая неподвижно стояла в двух шагах от него и настороженно смотрела назад, в конец улицы, на которую стремительно опускался сумрак. – Ты слышал? – тихо проговорила она, повернувшись к Тейту с широко распахнутыми глазами. – Что там? – Чёрт возьми, придурок ты глухой! – процедила Вай сквозь зубы, нервно сжимая пальцами рукава худи. – Там сирена прозвучала! – Что за… – Лэнгдон ничего не успел сказать, как вдруг вдали на перекрестке сумрачные тихие дома осветили красно-синие огни. – Залезай! – быстро сказал молодой человек, показывая на длинное широкое переднее сидение, где они оба могли уместиться и спрятаться. – Да ни за что! Иди к чёрту, я в этом не участв… Вайолет не договорила, так как Тейт схватил её за руку, резко дернул на себя и толкнул на сидение автомобиля. Девушка распласталась на мягкой, но старой и немного потрескавшейся обивке и чуть не ударилась головой о пассажирскую дверь, но успела опереться на локоть. На миг взглянув на перекрёсток, юноша заметил морду полицейского автомобиля, сворачивающую в их сторону, и быстро запрыгнул следом за Вай, попутно захлопывая дверь. Тейт встал одним коленом между ног Вайолет, а второй ногой оперся на автомобильный коврик, стараясь не задеть педали или рычаг коробки передач, чтобы машина вдруг не покатилась. Быстро пригнувшись как можно ниже, чтобы их не было видно, парень всё же пытался не навалиться на девушку всем весом, опираясь на локти. Вай начала елозить, и Тейт быстро схватил её запястья, прижав их к сидению по бокам от её головы. – Ты самый настоящий псих! Мы забрались в чужую машину прямо перед носом копов, ты хоть понимаешь? Мать моя женщина… – забормотала Хармон, пытаясь высвободить руки, но Тейт тут же накрыл её рот ладонью, одним взглядом дав понять, чтоб она не издавала больше ни звука и не двигалась. Яркие огни полицейских мигалок были уже совсем близко, и Вайолет с Тейтом затаили дыхание, боясь пошевелиться, будто любой шорох выдаст их с потрохами. Фонарик копов прошелся поверх окон машины, Вай сглотнула, так как с её ракурса этот луч света был виден намного лучше. Тейт повернул голову, стараясь рассмотреть хоть что-то, и его заметно отросшие за последние две недели локоны коснулись лица девушки, щекоча её щёки и нос. Она шумно выдохнула, боясь, что от щекотки чихнёт, и юноша тут же повернулся к ней, приложив палец к своим губам. Не желая быть замеченным, он пригнулся ещё ниже и ещё сильнее прижался к Хармон, отчего ей становилось сложнее дышать. Но она вдруг услышала снаружи чьи-то голоса, и совсем перестала вдыхать воздух, словно так лучше могла услышать всё вокруг. Свет фонаря ещё раз скользнул по машине, а затем вдруг исчез, и шум автомобильного двигателя стал удаляться, вместе с красно-синими вспышками коповской «люстры». Выдохнув с облегчением, Тейт опустил голову вниз, уткнувшись лбом в сидение, и понял вдруг, что его колено практически упирается в жаркую точку между ног девушки. Вайолет отчетливо слышала его дыхание над её ухом. Она тоже почувствовала, как тело её расслабляется, но под весом парня дышать всё ещё было тяжело. И только теперь Вайолет ощутила биение своего сердца, странную слабость в конечностях, и что-то упирающееся в её бедро. «Ох, чёрт…» Тейт поднял голову, взглянув на Вай сверху вниз, и немного приподнялся. Она невольно заёрзала, чтобы лечь удобнее, и только отчетливее ощутила возбуждение молодого человека. Новое волнение, только другой природы, нахлынуло на неё. – Ого… кхм… – просипела Хармон и тут же прочистила горло. – Теперь понятно, ради чего всё это. Снова решил поприжиматься ко мне без разрешения? Тейт прищурился и усмехнулся, поднимаясь и позволив девушке сесть, а затем и сам занял место за рулём. – Ну, конечно, должен же я хоть иногда напоминать тебе, чего ты себя лишаешь, продолжая притворяться букой и недотрогой… – сказал парень, смотря по сторонам и убеждаясь, что вокруг нет ни души. Небо постепенно темнело, редкие звезды выглядывали из-за вечерних облаков. Вайолет скорчила рожицу. – Недотрогой? Серьёзно? – фыркнула она. – И это после всего, что ты заставлял меня делать? – Всё это были лишь детские игры… – пожал плечами Тейт и пригнулся, заглядывая под руль, достав из кармана перочинный нож, и поддел им панель, загораживающую пучок проводов. – Откуда у тебя нож? – Был в моём рюкзаке. – Оу… А где твой рюкзак? – спросила вдруг Вай, вспомнив, что у парня и правда был рюкзак, но она не видела его с самого первого дня их встречи. – Всё тебе расскажи, – усмехнулся парень, сложив ножик и сунув в карман. Копаясь в проводах, он пытался вспомнить, как с их помощью включить зажигание. – Тейт, – предупреждающе сказала Вайолет. – У нас ещё есть шанс свалить отсюда, пока нас не застукали. – Поздно. Эта малышка уже готова везти нас куда угодно, – сказал молодой человек воодушевляющее, и в этот же миг пикап несколько раз поперхнулся, но всё же завелся. – Это просто какой-то дурдом, – схватилась Вай за лоб, закрывая глаза. – Ну что ж, мадам, нас ждёт увлекательная поездка, – продекларировал Тейт, выжимая сцепление и дернув коробку передач. – Пристегните ремни. – Да, точно, я и забыла, что правила нужно соблюдать даже в угнанных машинах, – пробормотала Хармон, наблюдая, как авто медленно тронулось с места, оставляя позади где-то в одном из домов своего владельца, который мирно готовится ко сну и, очевидно, ничего не подозревал. – Слушай, эта машина для нас – идеальный вариант, посмотри, весь капот и крыша в сережках и почках деревьев, на этом пикапе давно не ездили, и вряд ли поедут сегодня, тем более на ночь глядя. Так что не стоит переживать, мы вернём его на то же место, как только сделаем все свои дела. Вайолет ничего не ответила, она глубоко вдохнула, пытаясь восстановить дыхание и угомонить сердцебиение. Она должна была признать, что всё это вызывало у неё не только страх и опасение, но и приятный трепет в груди. Как ни крути, девушке нравились острые ощущения, особенно учитывая то, что угон машины пока что был вполне удачным. – Так-так-так… Посмотри, что там в бардачке, – попросил Тейт, щелкая кнопки на старенькой, как и сам пикап, магнитоле, проверяя, в рабочем ли она состоянии. – Пара дисков, – сказала Вай, открыв крышку бардачка и роясь в нём в поисках хорошей музыки. – Кассеты! Класс… – Ого! Чем нас порадует владелец авто? – Рэп, рэп, Элвис Пресли, какой-то диск без обложки… Nine Inch Nails! Странное сочетание… – The Downward Spiral? – И как ты угадал? – Врубай «гвоздей», – довольно улыбнулся парень. – Люблю их. Хармон вытащила кассету и сунула в кассетоприемник, нажав на «плэй». Послышалась середина какой-то песни. – Перемотай на начало. Если это нужная сторона, там должна быть моя любимая песня. – Да что ты? – усмехнулась Вайолет. – Я уже даже знаю, какая… – Прекрасно, тогда можешь подпевать, – повернулся к ней Тейт и подмигнул. – Смотри на дорогу, – сделала Вай замечание и услышала щелчок, означающий, что кассета перемоталась на начало. – С ума сойти, я уже и забыла, что такое аудиокассеты. – Мир современных технологий никогда не вытеснит хорошую технику. Представляешь сколько лет этой магнитоле? А она всё ещё прекрасно работает. Не то, что эти дешевые MP3 плееры, которые ломаются через год. – Вы гляньте, какой любитель винтажа, – ухмыльнулась девушка, снова нажимая на «плэй». Послышался неторопливый бит, и через несколько повторений зазвучал голос солиста: «You let me violate you». Да, это была определённо та сторона кассеты. И, судя по выражению лица Тейта, который периодический поглядывал на Вайолет и загадочно улыбался, ему действительно очень нравилась эта песня. И, видимо, не только она, но и то, какую атмосферу она создавала… You let me violate you You let me desecrate you You let me penetrate you You let me complicate you --- Ты позволяешь мне насиловать тебя, Ты позволяешь мне оскорблять тебя, Ты позволяешь мне проникать в тебя, Ты позволяешь мне усложнять тебя. Вайолет сглотнула. Почти каждое слово в точку, она и забыла, какой сильный и пронизывающий текст в этой песне. Стараясь не смотреть на парня, она наблюдала за мелькающими в окне огнями. Help me! I broke apart my insides Help me! I’ve got no soul to sell Help me! The only thing that works for me Help me, get away from myself --- Помоги мне! Я разорвал себя изнутри. Помоги мне! У меня нет души, чтобы её продать. Помоги мне! Единственное, что может сработать – Помоги мне сбежать от себя. Не сдержавшись, Вай всё же взглянула на Тейта. Он почувствовал на себе её взгляд и повернулся, отвлекаясь от дороги на несколько мгновений. И за эти пару мгновений девушка рассмотрела в его глазах искреннюю грусть и мольбу, будто что-то беспокоило парня, то, о чем она ещё не знала. Будто он и правда разрывался изнутри и не мог сбежать от себя. Будто лишь она одна могла ему помочь. Не до конца осознавая, в чём дело, Вай почувствовала сильное желание разобраться, понять, что это, ведь она никогда ещё не видела в глазах юноши столько горечи, страха и внутренней борьбы… Может быть, в темноте ей это просто показалось? И в следующий миг парень вдруг лучезарно улыбнулся, подпевая припеву: I wanna fuck you like an animal I wanna feel you from the inside I wanna fuck you like an animal My whole existence is flawed You get me closer to God --- Я хочу трахнуть тебя, как животное, Я хочу почувствовать тебя изнутри, Я хочу трахнуть тебя, как животное. Вся моя сущность испорчена, А ты приближаешь меня к Богу. Слабо улыбнувшись, Вай покачала головой и отвернулась. Конечно, вся эта искренняя мольба в его глазах ей показалась. Чем она могла ему помочь? Переспать с ним, как он просит, подпевая песне и многозначительно смотря на неё? Приблизить к Небесам его испорченную сущность? Бред какой-то. Девушке стало грустно. Ей казалось, она рассмотрела частичку чего-то настоящего под его маской сарказма и пошлости. Но всё это исчезло так же быстро, как появилось. You can have my isolation You can have the hate that it brings You can have my absence of faith You can have my everything Help me Tear down my reason Help me It’s your sex I can smell Help me You make me perfect Help me become somebody else --- Ты можешь обладать моим уединением, Ты можешь обладать вызванной им ненавистью, Ты можешь обладать моим отсутствием веры, Ты можешь обладать всем, что у меня есть. Помоги мне! Уничтожь мой рассудок, Помоги мне! Я чувствую запах твоего возбуждения, Помоги мне! Ты делаешь меня совершенным. Помоги мне стать кем-то другим. Through every forest Above the trees Within my stomach Scraped off my knees I drink the honey inside your hive You are the reason I stay alive --- Сквозь леса, Над деревьями, Войдя во вкус, Ободрав колени, Я пью мёд из твоего улья, Ты причина, по которой я жив… Смешно. Вай уставилась на приборную панель, не мигая. Она знала, что это всего лишь песня, но сколько в ней было смысла, скрытого или очевидного, настоящего или надуманного. Не важно. Он был, и это факт. Тейт это тоже понимал. «Ты причина, по которой я жив». Разве не так? Если бы он не спрятался в её квартире, кто знает, что с ним было бы… Однако рыть вглубь было опасно, задумываться всерьёз над всеми этими словами – тем более. Здесь и на поверхности было очень много волнующих и будоражащих воображение слов. И пока Тейт подпевал солисту, он постукивал по рулю, а затем гладил его, входя в поворот и выравнивая колеса. Вайолет словно завороженная наблюдала за этими движениями, и чувствовала прилив крови к низу живота. «Я пью мёд из твоего улья» - прозвучал негромко хрипловатый голос Тейта. Чёрт возьми, можно ли было придумать строчку лучше, для того чтобы заставить её сердце подпрыгнуть в груди? Храмон ждала, когда, наконец, кончится песня, и когда, наконец, они приедут на место. Ей пора было перестать воспринимать музыку, как часть своей жизни. Но это было невыносимо сложно… ♦♦♦ Ещё несколько минут в полном молчании, играли другие песни из альбома, но Вай их уже не слушала. В её ушах гудело напряжение, она чувствовала, что снега готовы тронуться, срываясь вниз и катясь с горы огромной лавиной, которая будет набирать скорость каждую секунду. Что-то сегодня должно произойти, но что именно, не могла и представить. Знала только, что если лавина прорвётся, то снесет и накроет их смертельным грузом… Машина въехала в безлюдный квартал, в конце которого стоял огромный молл с пустой и угрожающе безжизненной парковкой. На тротуаре возле дороги располагалась одинокая телефонная будка, освещенная таким же одиноким уличным фонарем. Вокруг не было ни души. – Приехали, – констатировал Тейт, заехав на парковку и остановившись позади будки. – И что мы собираемся делать на пустой парковочной площадке? – скептически нахмурилась девушка. – Она тут, вообще-то, ни при чём, мне нужен телефон, – ответил парень и вылез из машины, не заглушая её. Бензина имелось достаточно, так что беспокоиться не было повода. – Пошли, – сказал он Вай, ожидая, когда та последует за ним. Подойдя к телефонной будке, молодой человек открыл дверцу с разбитым снизу стеклом и пропустил вперед девушку. – Ты что, ехал на другой конец города, чтобы позвонить по телефону? – недоумевала Хармон, встав ближе к стене, но стараясь её не касаться, чтобы не запачкать худи прилепленными к стеклянной поверхности жвачками. – Типа того… – ответил Тейт, снимая трубку. – Лучше сделать это подальше от твоего дома. Так меньше вероятность, что меня найдут. Ты взяла мелочь, как я просил? Вай запустила руку в свою маленькую сумку на длинном ремешке и достала несколько центов. Парень сунул монетку и набрал номер, смотря на протертые и засаленные кнопки телефона. Хармон практически не слышала гудков, слишком тихим был звук. Но то, что на другом конце кто-то всё-таки ответил, она поняла сразу. – Хэй… – тихо сказал Тейт, выглядя несколько напряженным. Собеседник что-то сказал и юноша кивнул. – Да, это я. Я в порядке, не гунди. Скажи только: меня ищут? – Послышался ответ, но Вай его не разобрала. – Какого чёрта? Я ничего не сделал! – прозвучала ответная реплика. Девушка так и не могла понять, женский это или мужской голос. – Чёртовы ублюдки… – Пауза. – Не смей никому говорить, что я звонил, окей? Да знаю я, знаю, просто напоминаю. Не хочу, чтобы меня искало ещё больше народу… Какая тебе разница, где я? Ты разве не говорил мне, что хочешь видеть мою рожу пореже? – Тейт усмехнулся. – Ладно, сколько ты мне даешь? Всё будет готово к этому сроку, ты уверен? Только попробуй меня подставить, серьёзно, ты знаешь, на что я способен. Вот и не надо. Всё, пока. Ага… Лэнгдон положил трубку. – Ещё один звонок, – сказал он мрачно. Вай сжала губы и протянула ему монетку. Снова послышались гудки. Тейт нервно стучал пальцами по трубке, второй звонок явно вызывал в нём больше волнения, чем первый. Гудки прекратились и кто-то ответил. Молодой человек расслабился, выдыхая с облегчением. – Милая, это я, сейчас молчи и слушай меня, – быстро заговорил Тейт, а Вай словно парализовало. «Милая»? Какого черта? Он говорил, что у него нет девушки! Не веря тому, что снова испытывает ревность из-за этого придурка, Хармон сжала зубы и ещё тщательнее прислушалась к разговору. – Не показывай виду, что это я, если кто-то рядом, поняла? Хорошая девочка. Слушай, со мной всё в порядке, я в безопасном месте, но мне нужно время, чтобы всё улеглось. Потерпи немного, я обязательно вернусь за тобой и малышом, слышишь? Глаза Хармон широко распахнулись, она не верила своим ушам и надеялась только, что всё неправильно поняла. – Молчи, ничего не говори, у меня нет времени! И не рассказывай ей, что я с тобой говорил, она и так на взводе, я знаю. Всё, мне пора. Люблю тебя, помни об этом, ладно? – Тейт быстро повесил трубку. Вайолет сглотнула и покачала головой, чувствуя ком в горле. Злость и досада невольно захлестнули её, потому что она отчетливо почувствовала укол боли в сердце. Но это чувство больше не вызывало грусти или страданий. Для Вай это стало занозой в заднице, которая вызывала дискомфорт, ненависть, презрение, злость и ожесточала сердце, но никак не заставляла грустить, нет. Просто спустя эти три года, проведенные в сердечных муках, показали Вай, что плакать и ныть – не выход. Нужно рвать, метать и кусаться, тогда станет легче. Но какого черта она испытывает это поганое чувство из-за парня, которого знает так мало? Девушка вздохнула, сглотнув ком. Она научилась гасить боль в сердце, даже если от этого становилась только жестче. Пусть лучше так, чем снова ныть и сетовать на жизнь. Спокойнее, нужно быть спокойнее. Во-первых, они с Тейтом друг другу никто, а во-вторых, всё ещё можно объяснить рационально. Наверное… Тейт закусил губу и взглянул на девушку. Она молча вскинула брови, разводя руки в стороны. – Я не задаю вопросов... – проговорила Вай, желая выйти из будки, чтобы быть от него подальше, но юноша не позволил. Он внимательно посмотрел в карие глаза и мягко улыбнулся. – А стоило бы… – сказал он загадочно. – Твоя жизнь меня не касается. – Касается. Потому что я жив благодаря тебе, помнишь? – Это другое… Я не хочу знать. Просто оставь меня, – нахмурилась девушка, пытаясь побороть жуткое разочарование, даже, несмотря на то, что знала – она могла всё не так понять. Ну или этот урод врал ей и у него есть девушка. И ребенок. Превосходно. – Ты снова ревнуешь, – ещё ярче улыбнулся Лэнгдон. – Посмотри, как ты покраснела… Чувство, что ты сейчас разорвешь меня. Чёрт, Вайолет, какая же ты собственница. Не хочешь делить меня даже с моей сестрой? Широко распахнув глаза, Хармон уставилась на парня, и волна облегчения прошла по телу. Она просто идиотка, и что она так взбесилась из-за глупого телефонного разговора? Да, что-то явно было не так. Но не с Тейтом, а с ней самой… – У твоей сестры есть ребенок? – тихо спросила девушка. – Да, – беспечно ответил юноша – Несмотря на синдром Дауна, она родила довольно милого и здорового малыша. – Ты хочешь забрать их? – выдохнула Вайолет, понимая, что он не уверен в своём будущем, что уж говорить о девчонке с отклонениями и маленьком ребенке. – Это из-за твоей матери? Им с ней плохо? – Да. Я заберу их, как только смогу. Пока я, как видишь, скован по рукам и ногам. Сердце девушки сжалось в комок, и каждый удар отдавался болью в теле. Этот юноша в опасности, но в то же время продолжает переживать за свою сестру и племянника. Вай казалось, она снова смотрит на него совсем другими глазами. Он вовсе не эгоист, не нарцисс, как она предпочитала считать. Он думал о ком-то кроме себя. Глупая, он ведь и о ней тоже думал, Тейт говорил об этом много раз и даже показывал это. Просто бетонная стена отчуждения и недоверия всё никак не давала ей осознать это. Хармон видела мотивы его желания забрать дорогих ему людей: он не хотел, чтобы из его племянника вырос такой же проблемный, несчастный и недовольный своим детством и окружением парень. Тейт не хотел, чтобы он пошёл по его стопам и видел все те гадости, что видел он сам… Но как он собирался осуществить свои планы? – Я так понимаю, скоро какой-то твой знакомый что-то подготовит для тебя, да? – сощурила Вай глаза, пытаясь догадаться о планах Тейта. – Деньги? Документы? И ты думаешь, эти люди тебя не найдут? – Я не могу бегать от них всю жизнь, – вздохнул молодой человек, выйдя из будки и ожидая, когда Вай займет пассажирское сидение в машине. Он сел за руль и положил на него обе руки. – Тогда что ты собираешься с ними сделать? – хмыкнула Хармон. – Устроить чаепитие и мирно поговорить? – Нет, – покачал головой Тейт. – Доказать, что я ни в чём не виноват. Кивая головой, Вай устремила задумчивый взгляд на здание молла вдалеке. Ему лучше знать, как поступить… – Он не достроен, ещё не работает, – пояснил Лэнгдон, кивнув в торону гигантского здания. – Тогда ясно, почему у меня чувство, что здесь наступил зомби-апокалипсис, – усмехнулась Хармон. Она заметила, что Тейт собирается трогаться с места и кивнула на ручник. – Не забудь его опустить, – сказала она. – Та-а-ак… – протянул молодой человек. – Кто-то разбирается в машинах? Вай застыла, кусая губы и принимая решение, даже не успевая обдумать новую глупую идею, возникшую в голове. – Вовсе нет, – быстро сказала она, пожав плечами. – Просто отец показывал кое-что… – Хочешь попробовать? – улыбнулся парень, положив локоть на руль и выжидающе смотря на Вай. «Конечно, Чарли-Тейт, именно это мне и нужно», – подумала девушка, а на лице её расцвела улыбка Джоконды. – Давай… – неуверенно протянула она, лишь изображая нерешительность. – Прежде чем начать движение, нужно проверить несколько вещей, – начал объяснять молодой человек, словно инструктор автошколы. – Во-первых, нужно убедиться, что тебе удобно сидеть, и ты достаешь до педалей. Садись, – сказал он и вышел из машины, ожидая, когда Вайолет сядет за руль. – Поправь спинку, если надо. – Как? – беспечно спросила девушка, изображая дурочку. Лэнгдон нагнулся ближе к Вай, нащупав рычаг сбоку, и поправил сидение. – Так хорошо? – Отлично, – выдохнула Хармон, и от её дыхания еле заметно шевельнулись светлые локоны юноши. Уголок его губ пополз вверх, и он отпрянул, обойдя пикап спереди и занимая пассажирское сидение. – Во-вторых, проверь зеркала. В боковые ты должна видеть дорогу сзади и край машины, в зеркало заднего вида – заднее стекло. – Готово, – сказала девушка, немного поправив зеркало заднего вида. – Чтобы тронуться, нужно выжать сцепление и включить первую скорость: немного к себе и вперед. Вайолет закусила губу, нащупав сцепление, и взялась за рычаг коробки передач. – Не получается, – сказала она, пытаясь двинуть рычаг влево. – Отпусти сцепление и выжми ещё раз, так иногда бывает. – Окей… Поможешь мне? – предложила Вай, невинно улыбнувшись, не спеша убирать руку с рычага. Склонив голову набок, Тейт хитро посмотрел на девушку и накрыл её руку своей ладонью, помогая ей включить скорость. – А теперь медленно отпускай сцепление и так же медленно жми на газ. Ты должна сделать это одновременно, ясно? Девушка кивнула и начала выполнять команду. Машина дернулась и заглохла. – Чёрт, – покачал Тейт головой. – Тебе нужно будет меньше глохнуть, у нас нет ключа, ты же понимаешь? – Ага, – небрежно ответила Вай. – Если уж ты такой мастер в угоне машин, то сможешь завести ещё пару раз, ничего с тобой не случится. – Тогда подвинься, мне нужно подобраться к проводам. Девушка соединила колени и немного отодвинулась, и Лэнгдон нагнулся к проводкам под рулём, слегка касаясь рукавом голой кожи Вайолет. Он закусила губу, неотрывно наблюдая за движениями рук юноши. Пикап заревел, снова несколько раз поперхнулся и завелся. – Давай, ты должна тронуться со второго раза, чтобы мне не пришлось снова заводить этот драндулет, – усмехнулся юноша, ожидая, когда девушка займет удобную позу. – Так, сцепление, – начала рассуждать вслух Вайолет, словно это помогало ей всё сделать, как надо. – Скорость… Медленно отпуская сцепление, она нажала на педаль газа. – Недостаточно, ещё газу! – скомандовал юноша. – Я жму! – Ещё! Это огромная пустая парковка, не бойся, мы никуда не влетим. Но газа всё равно было мало, и Тейт вдруг положил руку на колено Вайолет, нажимая на него, так что машина взревела. – Отпускай сцепление! Девушка послушалась, и автомобиль двинулся вперед. – Юху! – радостно воскликнула Хармон, схватившись за руль обеими руками, стараясь не показывать, что горячая ладонь на её голом колене как-то её отвлекает. – Рано радуешься, нечего мучить машину на первой скорости, включай вторую. – А, ну да, если бы ты ещё сказал мне, как это сделать, я бы с удовольствием, – усмехнулась Вайолет, хватаясь за рычаг, и Тейт убрал руку с её колена, снова кладя её поверх тыльной стороны ладони девушки. Вай мельком взглянула на парня, облизывая губы. Каждое его прикосновение было словно разрядом тока, и она начинала упиваться ими, не в силах ничего с собой поделать. – Сначала дай ещё газу, иначе скорость не включится. Вайолет нажала на педаль, и пикап поехал быстрее. – Теперь рычаг назад, – объяснил молодой человек, демонстрируя нужные махинации. – Воу, – улыбнулась Вай, смотря прямо перед собой, двигаясь вперед по пустой асфальтированной площадке. – Хочешь быстрее? – поинтересовался Тейт, наблюдая за восторженной девушкой. – Естественно, – хмыкнула девушка. Этот разговор напоминал ей вовсе не учебу езды на машине… – Тогда ты знаешь, что нужно делать. – Газу? Парень кивнул. – Сцепление и рычаг вперед до упора. Машина рванула вперед ещё быстрее, и Хармон крутила рулём, выполняя змейку на огромной пустой территории, загоревшимися от испытанных эмоций глазами следя за дорогой. Тейт не отрывал взгляд от девушки, положив локоть на спинку сидения и подперев ладонью голову. – Чёрт, это так круто! – воскликнула девушка, продолжая наворачивать круги и улыбаться во весь рот. – А теперь тормози и останавливайся. – Как? – Ты не знаешь, где педаль тормоза? – Знаю, но ведь нужно выжать ещё что-то, да? – Я думал, ты знаешь… Хармон изогнула бровь и изобразила непонимание. Тейт откинулся на спинку и задумчиво смотрел на профиль девушки. – Ты думаешь, я тебя совсем не знаю. По большей части это так… Но я могу отличить новичка, который никогда не сидел за рулём, от водителя с опытом. Пусть и с небольшим, – уточнил молодой человек, а Вай потихоньку сбавляла скорость, понимая, что её обман раскрыт. – Кроме того, я видел твои водительские права в одном из ящиков твоего стола… Пикап резко остановился прямо посередине огромной парковки, Вайолет поставила рычаг на нейтралку и подняла ручной стояночный тормоз, нервно выдохнув. – И чего же хотела маленькая хитрая обманщица добиться своим притворством? – поинтересовался Лэнгдон, довольно улыбаясь и двигаясь ближе к девушке. Вай молчала, смотря на темнеющее небо вдали, за моллом. Она боялась взглянуть в его глаза. Но не потому, что опасалась увидеть в них новый огонёк похоти, нет. Она не хотела, чтобы Тейт увидел её собственный… Вай кусала губы и пыталась подобрать слова, но Тейт сделал это сам. Он снова положил руку на колено девушки, сжимая его горячими пальцами, отчего Хармон невольно вздрогнула. Перед взором поползли все окружающие предметы, взгляд расфокусировался. – Ты этого хотела, не так ли? – спросил юноша тихо, закинув другую руку на спинку сидения позади Вайолет. Она сильнее вцепилась в руль, чувствуя, как всё тело обмякло и задрожало. – Или, может, чего-то большего? – рука молодого человека медленно поползла вверх по бедру, касаясь подола легкой юбки Вай и приподнимая его. У Хармон окончательно потемнело в глазах, но она успела обеими руками вцепиться в запястье юноши, останавливая путь его жаждущих большего пальцев. – Долго мы так не сможем, ты же понимаешь? – всё так же тихо проговорил Тейт, ещё немного приблизившись к уху Вайолет. – Прошло уже две недели, и в последнее время я вижу, что ты мучишься, пытаясь заглушить вполне очевидное желание. Пора, наконец, признаться, Вайолет, что нас тянет друг к другу. Мы больше не можем ходить вокруг да около. Все эти случайные прикосновения, неоднозначные намёки: эти игры затянулись. Мы дразним друг друга, но пора решить, чего мы хотим. Чего ты хочешь… Вай облизнула пересохшие губы. Она не могла отказать окончательно, но и давать ему свободу тоже не желала. Он прав, эти игры слишком затянулись, но он не получит то, чего хочет, просто потому, что Вайолет к нему что-то чувствует. Может быть, если это было только плотское влечение, ей было бы не так сложно и страшно. Но девушка понимала, отчетливо ощущала, что это не только на уровне плоти… – Я хочу напиться, ты что, забыл? – слабо улыбнулась Хармон, не давая нужного ответа. – И только? – низким голосом проговорил Лэнгдон. – Жаль, что ты сама не можешь поделиться своими мыслями, но я, пожалуй, тебе помогу, – Тейт ещё сильнее сжал пальцы на бедре Вайолет и опустился ниже к её уху, тихим низким голосом выдавая всё, что думает. – Ты хочешь меня, и каждый твой жест, каждый взгляд кричит об этом. Я касаюсь тебя, и ты тут же таешь, растекаешься, как пломбир на солнце. Но ты же сама чувствуешь, что этого недостаточно. Я могу дать тебе намного больше. Только скажи, и я сделаю, что угодно, чтобы доставить тебе удовольствие. Я знаю, множество факторов останавливают тебя, не дают раскрыться, но разве все эти сомнения и предрассудки стоят истинных чувств и незабываемых ощущений? Держу пари, ты уже фантазировала о том, что я мог бы сделать с тобой… – Вайолет сглотнула, чувствуя укол досады оттого, что он видит её насквозь, а она не может даже близко угадать следующие его действия. – Я наблюдал за тобой, за твоими реакциями. Ты пытаешься быть непокорной, но хочешь подчиниться, потому что это гарантировало бы твою защиту, безопасность, давало бы тебе возможность почувствовать себя нужной, понять, что ты принадлежишь кому-то... Тебе надоело одиночество, ты сходишь с ума от пустоты. Почему ты не хочешь позволить мне заполнить её? Ты же знаешь, что я могу дать тебе то, о чём ты думаешь и мечтаешь… Вайолет не могла и не хотела отвечать, она только крепко держала руку молодого человека, боясь, что, если отпустит, «лавина» всё же снесет их и расплющит, стирая в порошок. – Закрой глаза, – потребовал Тейт, ожидая, когда Вай послушается. Она замешкалась, привычка к вечному протесту не дала сдаться и подчиниться. – Вайолет, я жду. Закрой глаза и откинь голову назад. – Хармон покачала головой, но парень протянул руку, сгребая в кулак волосы девушки и заставляя её положить голову на спинку сидения. Она тяжело дышала, грудь начала вздыматься, ногти впились в тыльную сторону ладони Тейта. – Закрой. Глаза, – отрывисто прошептал молодой человек, и его горячее дыхание щекотало кожу щёк Вайолет. Она сглотнула, чувствуя, как он сжимает в кулаке её волосы, и веки её сами собой опустились. Сопротивляться не было смысла, он всё равно получит своё, добровольно или силой… – Ты уже фантазировала обо мне, ммм? – Вай молчала, тут же закусив губу для надёжности. – Держу пари, хотя бы на миг ты об этом задумывалась. Но сколько бы ты это ни отрицала, в один прекрасный момент ты сдашься и сама придешь ко мне, чтобы получить желаемое… Знаешь, как всё будет? Мы одни в твоей комнате, снова будет светить луна, бледным светом касаясь твоей нежной кожи. А ты будешь стоять неподвижно и бояться сделать шаг, потому что знаешь, что тебе некуда деться. Всё, как ты любишь: я не дам тебе шанса сбежать, и ты окажешься в моих объятиях, пытаясь сопротивляться. Но это только для виду, для очередной игры в недотрогу, которую ты придумала уже без моей помощи. Я коснусь твоих губ, и ты, немного поломавшись, непременно ответишь на поцелуй. Стоит мне сделать шаг навстречу, и ты уже не остановишься. Я уложу тебя на холодные простыни и избавляюсь от лишней одежды, чтобы видеть твоё прекрасное тело. Несколько легких прикосновений, и твоя плоть загорится, о, Вайолет, ты будешь просить о продолжении, – заверил юноша, сильнее сжимая волосы девушки в своем кулаке и втягивая носом аромат её тонкой шеи, словно кровопийца, готовый впиться в плоть и насладиться пурпурной жидкостью, пульсирующей в юном теле. – Я склонюсь к твоей груди, и буду ласкать её, покрывая поцелуями твою нежную кожу, проводя языком по соскам, а ты будешь тихо мурлыкать, словно котенок. Я опущусь ниже и попробую тебя на вкус, и ты не помешаешь мне ощутить на кончике языка сладость твоего возбуждения. Черт возьми, девственницы так легко становятся мокрыми, твоя киска будет истекать от наслаждения… Я доведу тебя до самого пика, ты кончишь, крича моё имя, и, поверь мне, я буду счастлив делать это снова и снова… Вайолет не понимала, что с ней творится, но с каждым новым словом Тейта она готова была поверить ему и вкусить те плоды с греховного древа, которые предлагал ей этот коварный змей. Но память о прежних шрамах и боли мутным потоком мешала стремиться к лучам радости, которые она видела впереди, и снова тянула на илистое дно, дальше от света… – И тогда ты окончательно раскроешься. Ты будешь готова принять меня, захочешь почувствовать меня внутри, и я войду в тебя, двигаясь всё быстрее и быстрее, погружая нас обоих в блаженство. Мы можем стать одним целым, забудем обо всём, залечим раны и избавим друг друга от страха и боли. Я дам тебе то, чего до сих пор никто не мог: свободу и легкость, радость и тепло. Раскройся, доверься мне, перестань томиться в ожидании и кружить голову нам обоим. Перестань обманывать меня и себя, мы оба знаем, что ты хочешь меня каждой клеточкой своего тела… Я дам тебе всё, но ты должна сказать «да». Распахнув глаза и подняв голову, Вайолет смотрела на свои руки, которые всё ещё крепко впивались в кожу юноши. Все его речи затуманивали разум, сводили с ума, заставляли отбросить все страхи и недоверие и прямо сейчас отдаться в руки искусителя, предлагающего столько неземных наслаждений. Да, гормоны играли в крови, кипели и бурлили, словно лава в жерле вулкана, но одно не давало довериться ему до конца. Он предлагал, что угодно: свободу, радость, блаженство, полёт над землей. Все эти заоблачные мечты были заманчивыми и соблазнительными, но Хармон не слышала, чтобы он говорил о своих чувствах и желаниях. Не слышала, чтобы он предлагал ей свою любовь. Да, возможно, для него всё это было прекрасной возможностью забыться, избавиться от страхов и боли, получить удовольствие. Но Вай этого было мало. Она смотрела вперед и видела тот миг, когда он уйдёт и помашет ей рукой, прощаясь, как и обещал изначально, навсегда. Он даст ей то, чего она так хотела, заполнит её пустоту, а затем оставит с новой, ещё более страшной пустотой. К чему обещать волшебство полёта и свежий ветер в волосах, красивый вид сверху и взрыв адреналина, если, в конце концов, полёт закончится асфальтом и растекшимися мозгами? Да, она хотела бы лететь с ним, хотела бы осознать, что она не безнадежна, не бесполезна, что принадлежит кому-то. Но если бы только кто-то дал ей гарантию, что она спустится на землю и не разобьется… Вайолет никак не могла избавиться от комка в горле, боль становилась всё более отчетливой и начинала заглушать только что горевшее ярким огнём возбуждение. Ничто из обещанного Тейтом ей не было нужно, когда она знала, что вскоре снова спустит все свои чувства в унитаз… – Ответь мне. Скажи что-нибудь, – прошептал молодой человек. Казалось, он на грани, и это одновременно пугало и завораживало, но Вай не могла решиться, всё это казалось ей глупым и неправильным. И это в очередной раз доказывало ей то, что она не имеет права поддаваться его влиянию. Она уже проходила эти муки и больше не хотела к ним возвращаться. Так что ей нужно было осторожно и четко сформулировать то, что она скажет. – Я скажу... – Вай облизнула губы, беспрерывно смотря в черные глаза. Он уже разобрал по полочкам её чувства. Теперь её очередь попробовать залезть в душу. – Скажу, что ты сомневаешься в себе. Ты пытаешься за мой счёт убедить себя, что ты желанный, что ты нужен кому-то, что тебя хотят. Что первая встречная девчонка, которую ты даже не знаешь, проведя с тобой немного времени, готова броситься в твои объятия и играть в твои порочные игры. Тейт усмехнулся. – Разве это не так? – спросил он. – До сих пор все мои игры шли как по маслу. Потому что тебе они тоже нравятся. – Возможно... – протянула Хармон задумчиво. – Но пока ты был увлечен и тешил своё эго, ты не заметил, как попался на удочку. Широко улыбнувшись, Вайолет подняла руку и коснулась ладошкой щеки Тейта. – Ты можешь говорить, что угодно, считать себя хозяином положения, думать, что всё в твоих руках, в том числе и я… Но в твоих играх немного поменялись правила. И теперь ты стремишься угодить не себе, а мне... Не так ли, Тейт? Юноша прищурился. – Ты всё время твердишь о том, что я тебя хочу. Но признайся, ты же хочешь меня ещё сильнее, чем я тебя. Ты с самого начала жаждал этого, хотел получить удовольствие, но одному его получать слишком скучно, не так ли? И когда ты понял, что я напугана, раздражена, что я не настроена на интимные ласки, ты стал добрее, спокойнее, стал относиться ко мне по-другому, чтобы подготовить меня к своим играм. Поэтому ты всячески соблазняешь меня. Словно наркоман, увеличиваешь дозу, вкушая сладость победы каждый раз, когда видишь искру желания в моих глазах. О-о-о, да, ты начинаешь сходить с ума оттого, что я до сих пор не позволила тебе ничего больше, чем мимолетные прикосновения. Но не можешь взять то, что хочешь по каким-то своим внутренним убеждениям, что меня сильно трогает и внушает доверие, ведь так я чувствую себя в безопасности. Но вместо того, чтобы дать мне знать, что ты готов ждать, ты перевернул всё с ног на голову и твердишь о том, что это я безумно хочу секса с тобой. А ты великодушно согласишься осчастливить меня, стоит мне только попросить. Я ведь не первая и не последняя, да? Ты ведь благородный рыцарь, жертвующий своим идеальным телом, чтобы вознести девушек на небеса, – усмехнулась Хармон, сама не веря тому, что всё это говорит, и её размышления завели её в такие дебри. – Но я тоже не дура, Тейт. Я всё вижу несколько лучше, чем ты думаешь. Тебя возбуждает мысль о том, что я становлюсь мокрой благодаря тебе, что ты достаточно сексуален и соблазнителен, чтобы свести меня с ума. Мысль об этом тешит тебя. Так ты чувствуешь свою силу, власть надо мной. Как будто тебе её до сих пор было мало, – хмыкнула девушка, решив подкрепить свои слова, и положила свою ладошку на бедро юноши, ближе к его внутренней стороне. Лэнгдон облизнул губы и внимательно смотрел в глаза Вай. – Хочешь, чтобы я раскрылась, попросила тебя о большем? А ты заслужил большего? Что ты сделал, кроме как перевернул мою жизнь с ног на голову? Тейт приподнял уголок губ, и прервал зрительный контакт, посмотрев на руку девушки, лежащую на его бедре. – Может быть, этого недостаточно, но ведь я принёс весну в твоё сердце... Хармон сглотнула, сжимая челюсти, а затем отпрянула от парня, резко дёрнула рычаг и надавила на газ. Машина рванула вперёд и повернула к выезду на дорогу. – И куда же мы едем? – поинтересовался Тейт, непонимающе смотря на Вайолет и старательно скрывая недоверие. – Я больше не собираюсь трепаться, говори, как добраться до твоей волшебной лавки, – совершенно обыденно и спокойно проговорила девушка, не желая продолжать этот разговор, потому что именно эта «весна в сердце» и была теперь её главным страхом. Больше она ничего обсуждать не хотела. До поры до времени… – Я всё ещё хочу виски, если ты не помнишь. И ты не лишишь меня этого единственного удовольствия. – Ну что ты, Вайолет, оно не единственное. Как ты там сказала? Я хочу угодить тебе? Пусть будет так. Всё, что я говорил, в силе. Только скажи "да"... – с милой улыбкой промурлыкал юноша. Вай медлила с ответом, но чувствовала, что должна согласиться подумать, чтобы не портить эффект от разговора. – Может, хороший ирландский напиток в сорок градусов поможет мне принять решение... – загадочно улыбнулась девушка. Тейт многозначительно взглянул на неё с хитрым блеском в глазах и попросил повернуть налево, показывая дорогу к лавке со спиртным. ♦♦♦ Вай припарковалась позади здания, как попросил Тейт, чтобы не привлекать внимания с дороги. По его же просьбе Вайолет заглушила двигатель, так как заведённый пустой автомобиль выглядел бы странно. – А ты неплохо водишь для новичка, – заметил юноша, вылезая из машины. – А ты много болтаешь, – мило улыбнулась девушка, захлопнув дверь пикапа. – В кои-то веки мне есть с кем поболтать, дай насладиться моментом. Меня всю жизнь никто не слушал, а ты - отличный собеседник, – заявил Тейт, придерживая для Вай дверь в магазинчик, за которой была лестница, ведущая вниз, в подвальное помещение. – А ты не думал о том, что тебя иногда невозможно слушать? – усмехнулась девушка. – То есть, хочешь сказать, что наши вечера интеллектуальных бесед тебе не по душе? – прищурился молодой человек недоверчиво. – Это можно считать исключением. Но ты всё равно слишком много болтаешь. – Что ж, тогда сегодня твоя очередь говорить. Наш добрый друг Джэй развяжет тебе язык. Тейт спустился вниз, ведя Вайолет за собой, и они очутились в просторном помещении, заставленном деревянными стеллажам со всевозможным спиртным. Здесь было светло и прохладно, пахло хмелем и чем-то сладким. Лэнгдон уже нашёл полку с Джеймэсоном, покосившись на продавца, сидящего за прилавком и разгадывающего кроссворд. – Вот это настоящий ирландский виски, не то, что предлагала нам твоя приятельница, – сказал парень, взяв бутылку и рассматривая со всех сторон. – Наверное... Я в этом не профи, – пробормотала Хармон, не желая вспоминать их встречу с Монтгомери, и прошла чуть дальше к другим стеллажам, рассматривая блестящие бутылки с яркими или однотонными этикетками, в пузатых или вытянутых бутылках. Вайолет не была любителем частенько выпивать, некое отвращение к этому делу у неё появилось из-за отца. Но сейчас ей хотелось почувствовать это головокружение, этот терпкий вкус на кончике языка, постараться забыть о том, кто она, где и с кем, и просто нырнуть в омут опьянения, не думая ни о чем. Вай знала, что когда закончится действие алкоголя, все приобретёт новые уродливые очертания, и она снова рухнет на жесткую поверхность реальности. Но может, стоит на миг отвлечься и плюнуть на свои предрассудки? Где-то сбоку послышались шаги по деревянным ступеням, но Вайолет не обратила внимания, продолжая изучать ассортимент магазина. – Хэй, Лиам, я вернулся, твоя очередь на перерыв! Голос прорезал барабанные перепонки, словно в его звуке были сотни тысяч децибел. Как слух связан с сердцем? Разве напрямую? Разве эти органы зависят друг от друга? Вайолет старалась вспомнить совершенно ненужную сейчас информацию из школьного курса биологии, но ей и правда было интересно, почему этот голос услышало ухо, а больно стало в сердце? А, может, ей кажется, и боль пульсировала теперь абсолютно везде? Капюшон, накинутый на голову, и распущенные волосы скрывали её лицо, но что-то подсказывало ей, что это не спасёт. В подтверждение этому легкий толчок в плечо заставил Вайолет мысленно выругаться всеми матными словами, которые она знала, а по телу пробежалась волна чего-то неуютного. Ах да, снова эта идиотская боль. Сжав зубы и кулаки, Вай изобразила на лице спокойствие и повернула голову, чтобы увидеть его… – Вайолет, привет! – помахал он рукой, улыбнувшись этой своей глупой веселой улыбкой. Раньше она сводила Хармон с ума… Теперь же казалась до невозможности смешной. Как и его голос. Да, в первые секунды он вызвал разрушительный вихрь в её душе, но вот этот парень обратился к ней, и звук его голоса уже не казался таким волнующим, как раньше. – Привет, Уилл, – сказала она спокойно, и отвела взгляд, даже не пытаясь выдавить улыбку. Зачем? Больше в этом нет необходимости, больше она не надеется, что её улыбка заставит его сердце ёкнуть. Он стоял перед ней как будто бы прежний, но казался теперь абсолютно другим, как никогда чужим. Короткие светлые волосы вместо прежней стрижки с ровными белыми локонами, немного располневшее лицо, следы от юношеских прыщей, на которые Вай раньше никогда не обращала внимания. Он был ростом чуть выше неё, спортивного телосложения, а руки часто засовывал в карманы. Вайолет взглянула на него и отметила, что прежний полюбившийся ей стиль с разноцветными кроссовками и прикольными футболками сменила однотонная светлая рубашка и черные ботинки. И руки уже не в карманах, потому что в них была зажигалка и пачка сигарет. – Я думала, ты не куришь, – сказала вдруг Вайолет вместо того, чтобы спросить о том, как он поживает. Может, это потому, что ей вовсе не хотелось знать о том, как он поживает? Так же, как и ему не хотелось знать об этом каждый раз, когда они виделись. – Да я так… Балуюсь, – пожал плечами парень, почесав затылок и снова улыбнувшись. Посмотрев на его зубы, Вай вдруг поняла, что он врёт. – Как твои дела? Вайолет сунула руки в карманы худи и развернулась к Уильяму всем корпусом, смотря на него изменившимся взглядом. Он спросил, как её дела? Он первый поздоровался с ней? Он назвал её по имени? И что же с ним произошло, раз он соизволил снизойти до неё и проявить банальную вежливость? Всё это пару лет назад вызвало бы у неё радость, неожиданность, даже сладкую и приятную боль. Но теперь… На удивление девушки боль стала притупляться. Видимо, она давно уже была в её голове, а вовсе не в сердце. – Прекрасно, – ответила Вай, сжав губы в улыбке и рассматривая полки с многочисленными бутылками. Несмотря на то, что все чувства к нему казались теперь далеким эхом прожитых дней, она все так же не могла смотреть в его глаза. Но не потому, что, как раньше, она смущалась и боялась его, нет. Теперь ей было тяжело смотреть в лицо её умирающей любви, когда та вдруг озарила её светом своей улыбки. Да и улыбка эта была уже не та. Свет его глаз стал блеклым, куда-то пропал, хотя когда-то Вайолет достаточно было увидеть их, чтобы зарядиться радостью на целый день, понимая, что в мире есть такие солнечные и добрые люди, как он. Правда, его взгляд никогда не загорался и не был лучистым, когда он смотрел в её сторону. Девушка отчаянно пыталась найти там хоть какой-то проблеск чувств по отношению к ней, но он был нем и равнодушен, лишь сдержанная улыбка иногда играла на губах. Кто бы мог подумать, что теперь она сама со своим равнодушным взглядом и спокойным поведением заставит его замешкаться и пытаться разглядеть что-то в её карих глазах. Но что он теперь надеялся увидеть там, кроме светлой печали и отстраненности? – Я прекрасно, а ты? – Неплохо, – улыбнулся юноша в ответ, переступая с ноги на ногу. – Ты... Одна здесь? И тут Вайолет как будто ударило молнией. Почему она не намекнёт Уиллу, что ей нужна помощь? Почему не забьет тревогу? Что происходит? Неужели перед ней стоит последний человек, которого она хотела бы попросить о помощи? – Хэй, вот ты где, – послышалось сбоку, а затем талию Хармон обвила тёплая рука. – Выбрала что-нибудь ещё? Или остановимся на Джеймесоне? Вай сглотнула, а затем совершила что-то невероятное и необдуманное: она обняла Тейта в ответ и подняла на него взгляд, одарив парня лучезарной улыбкой. Кажется, молодой человек хотел устроить очередной спектакль перед очередным знакомым Вайолет. И на этот раз она не была против. – Пожалуй, остановимся на виски... – сказала она мягко и, увидев напряжение и тень понимания ситуации в глазах парня, повернулась к Уиллу. – Чарли, познакомься, это Уильям. Уильям – Чарльз. Тейт направил на юношу свой потемневший и настороженный взгляд, но всё же пожал протянутую ему руку. – Кхм... Кажется, мы знакомы? – неуверенно сказал Уилл. – Вряд ли, – отрезал Тейт. – А мы с Вай учились в одной школе, – пояснил зачем-то Уильям, и воцарилась тишина. Девушка была в шоке, услышав из его уст краткий вариант своего имени. С каких пор он так её называет? С каких пор он вообще называет её по имени? За все время, что она его знала, Вай не могла вспомнить ни одного случая, когда он обратился бы к ней по имени. Хармон тут же захотелось поправить его и сказать, что не надо так её называть, но она не успела. – Круто, но что-то не помню, чтобы она о тебе рассказывала, – наигранно приветливо улыбнулся Лэнгдон, посмотрев на Вайолет. И это было правдой. – Эмм… – смущенно улыбнулся Уилл, быстро взглянув на Вай, а она склонила голову и с отрешенным взглядом молча ждала, что же он скажет на это. – Да мы… Мы, в общем-то, были не слишком близки. Вайолет мрачно усмехнулась, желая тут же исчезнуть с лица земли. Это было больно слышать. Но Тейт улыбнулся ещё веселее, правда, от этого его взгляд стал ещё более темным. – Что ж, а вот мне повезло. Вайолет самая потрясающая девушка, которую я когда-либо встречал в своей жизни, – заявил Тейт, делая упор на имя девушки, произнося его отчетливо и почти с гордостью. Она невольно отметила, что ей безумно понравилось то, что он сказал, но с другой стороны стало неловко. – Ты упустил свой шанс, чувак, – добавил Лэнгдон, взглянув на девушку с нежностью, отчего ей стало ещё более неловко и неуютно. Вайолет не радовало осознание того, что его слова могут быть просто очередной игрой на публику, чтобы заставить Уилла верить, что у неё в жизни всё отлично. Взглянув на Уильяма она заметила, как он натянуто улыбается. – Я знаю, что она классная, – сказал парень и решил сменить тему, чему Вай очень обрадовалась. Слышать всё это у неё больше не было сил. Классная? Да с этим парнем явно что-то не так. За все эти несколько минут она услышала от него больше слов, обращенных именно к ней, чем за все два с лишним года их знакомства. И теперь они вызывали лишь отвращение. – Вы уже выбрали, что берёте? – Вот эту бутылку и нам пора, – сказал Тейт коротко, взяв Вай за руку и ведя за собой к кассе. Хармон смотрела по сторонам, лишь бы больше не видеть Уилла, и ждала, когда же они уйдут отсюда. – Спасибо, – поблагодарил Тейт, изображая воодушевление и предвкушение праздника, который они якобы собирались отмечать. – Приходите ещё, – чисто из вежливости сказал Уильям, а Вай в последний раз взглянула в его глаза. Во всём, что происходило в её душе, не было его вины, он не заставлял её влюбиться в себя, не опаивал зельями, не внушал под гипнозом. Но мысль об этом не облегчала страдания Вайолет, и она ничего не могла с собой поделать. Мы всегда пытаемся найти виноватых, понять, почему всё так плохо. Вай шла к спасению долго и упорно, тернистым путём, спотыкаясь и падая, но снова поднимаясь. И знала, что одна вряд ли справилась бы... Ей помог случай, и если бы она знала, что всё будет так запутано и сложно, всё равно выбрала бы этот путь. – Пока, – коротко и тихо бросила она, уже повернувшись к выходу. Вслед она услышала то же слово, с той же нейтральной интонацией и поклялась себе больше никогда не здороваться с ним. Летаргический сон В этом нет твоей вины... Только мне - ничуть ни легче Тяжесть мертвой тишины снова ляжет мне на плечи Знаю, что легко набрать в темноте неверный номер Я не буду уточнять... Мне, по правде, все равно Если этой ночью ты счастлив... Что ж, и слава Богу Хоть кому-то, хоть на миг пусть не будет одиноко Я не буду задавать больше никаких вопросов Правильней - тебе не знать то, насколько все серьезно Лучше б мне теперь уснуть вот над этими стихами Навсегда лишиться чувств Потерять навеки память... Стать холодною внутри Позабыть как люди дышат Разучиться говорить И в особенности - слышать Как жестока тишина Как же холодны объятья летаргического сна, - никогда не рассказать мне Может, завтра я проснусь от твоих "реанимаций" Но, по правде, лучше б мне никогда не просыпаться В этом нет твоей вины... Только мне - ничуть не легче Я в плену у тишины - абсолютной, безупречной... Елена Войнаровская (Flёur) 05.08.1999 г ♦♦♦ – Кто это был? – поинтересовался Тейт, когда они сели в машину, на этот раз за рулём был он. Вай устало взглянула ему в глаза и уже видела, что парень догадывался о том, каков ответ на этот вопрос. Поэтому девушка решила не утруждать себя пояснениями. – Никто, – пожала Вайолет плечами, чувствуя, как тяжело и мучительно стало на душе от этого слова. Да, просто никто. Никто, из-за которого она выпала из нормальной жизни почти на три года... – Так уж никто? – не поверил парень. – Ты же слышал, он сам сказал, что мы не были близки. Так что, какая разница? – Вайолет… – Тейт, заводи машину, нам пора уже вернуть её. Юноша замолчал и занялся пикапом, но продолжал поглядывать на Вай краем глаза, стараясь понять, что у неё на душе. Несмотря на темноту, он всё же увидел блеск выступивших слёз у неё на глазах. И ему всё стало ясно окончательно. ♦♦♦ Уличные фонари были невольными свидетелями ночного преступления. Хотя, можно ли назвать это чистого вида преступлением, если Тейт и Вайолет возвращали машину на место? Как Лэнгдон и предполагал, никто не хватился автомобиля, копов нигде не было. Скорее всего, владелец был слишком занят чем-то другим. Например, распитием алкоголя. Вай и Тейт собирались приступить к этому же занятию после того, как всё вернут на места. Осторожно выглянув из-за угла дома, чтобы ещё раз проверить, нет ли никого поблизости, Вайолет кивнула парню, и тот выехал на улицу, откуда часами ранее они угнали пикап. Вообще-то, Тейт, как и Вай, делал это впервые в жизни, но старался держаться непринуждённо и уверенно, не показывать волнения, чтобы и девушке было спокойнее. Сейчас нужно быть ещё осторожнее, и чтобы девушку не схватили вместе с ним, парень попросил её ждать за углом, проявляя при этом безграничное доверие. Хотя Вайолет как всегда получила предупреждение о том, что он всё равно догонит её, как бы быстро она ни пыталась бежать. Тейт выключил фары и припарковал пикап, стараясь издавать меньше шума. Заглушив мотор, он тут же выскочил из автомобиля и пошёл прочь, чувствуя облегчение и в то же время прилив адреналина. Черт возьми, он угнал пикап и умудрился вернуть его на место! Но сердце его вдруг подскочило в груди ещё сильнее, потому что юноша вовсе не был готов к следующим событиям. – Эй, ты! – послышалось сзади, и Лэнгдон резко обернулся, не останавливаясь. За ним вдалеке шли пять человек. Сначала парень подумал, что это владельцы авто, и теперь они хотят устроить ему взбучку. Но следующая фраза всё поставила на свои места. – Сигаретки не найдётся? Как банально. Судя по всему, это местная шпана, которая недолюбливает чужаков в своём районе. Особенно ночью. Но мог ли он быть уверен, что это просто местные хулиганы?.. Тейт повернулся к Вай, стоящей за углом и выглядывающей оттуда в ожидании, и так как место было тёмное, её не было видно парням, идущим позади. Юноша жестом показал ей, чтобы она не высовывалась. – Не курю, – беспечно ответил Лэнгдон и продолжил идти дальше. – А выпить? – не унимался кто-то из преследователей, его приятели издали смешки. – Парни, вы не к тому обратились, – снова ответил Тейт, уже почти поравнявшись с Хармон. – Куда ты так спешишь? – Шаги сзади стали быстрее. – Хэй, стой, поговорить надо. – Это вряд ли. – Слышь, парень, ты зашёл не в тот район, придется пояснить за дерзость. Молодой человек в этот момент был рад, что на улице относительно темно, а на нём капюшон, ведь если эта шпана вдруг узнает его, ему несдобровать. И Вайолет тоже. Вообще-то, им несдобровать в любом случае, он один вряд ли справится с пятерыми. Хотя, однажды у него это получилось… Тейт отмахнулся от ненужных мыслей. Он глубоко вдохнул и зашёл за угол, тут же забирая у девушки из рук бумажный сверток с виски и хватая её за руку. – Беги, – сказал он ей тихо и коротко, и она, видимо, уже была готова к этому, потому что тут же рванула вперед вместе с парнем. За спиной послышался топот, «свора» псов поддалась инстинкту и решила броситься за спасающимися бегством жертвами. – Эй! – слышались насмешливые оклики и свист вдогонку. – Мы видели, на чьей машине ты приехал! За Джеком должок, и ты нам его вернёшь! Лучше стой по-хорошему, урод сраный, не то поймаем и нагнём тебя и телку твою тоже! Вайолет абсолютно ничего не понимала, но страх быть схваченной какими-то отморозками и уж тем более угрозы заставляли её семенить ногами как можно быстрее. И хотя она всё же немного отставала от Тейта, он тащил её за собой, стараясь оторваться от преследователей. – Что за хрень? – вырвалось у неё между рваными вдохами и выдохами. Не время для обсуждений, но она была в таком шоке, что не могла не задать вопрос. – Ты правда хочешь обсудить это прямо сейчас? – недоумевал молодой человек, недовольный тем, что его отвлекают от попыток придумать, куда им бежать. – Нам нужно оторваться! – Да что ты?! – воскликнула Хармон, и тут свет уличного фонаря осветил знакомую девушке вывеску с рекламой пончиков из местной булочной. В голове Вай тут же загорелась идея. – Я знаю, – сказала она быстро, чувствуя, что дыхалка начинает подводить её, и легкие жжёт огнём, а преследователи не желали отставать, выкрикивая вслед что-то, что Вайолет не пыталась расслышать. – Что? – не понял Тейт, но девушка вдруг, подгоняемая возможностью найти путь к спасению, рванула вперёд, а затем свернула в темный переулок, увлекая за собой молодого человека. – Сюда! – выдохнула Вайолет, мчась вдоль длинной стены, и вдруг дернула Тейта за руку, затаскивая его в неосвещенный подъезд. – Хоть бы там было открыто, пожалуйста, пожалуйста, – бормотала девушка, задыхаясь. Они взбежали по лестнице на третий этаж и ринулись по тускло освещенному коридору. У Тейта была куча вопросов, но сейчас он не решался их задавать, почему-то стопроцентно веря, что Вайолет знает, что делает. И вот они достигли конца коридора, и Хармон с разбегу толкнула дверь, молясь о том, чтобы она не была заперта. И кажется, сегодня удача была на их стороне, потому что дверь поддалась, и юноша с девушкой оказались на балконе, похожем на тот, что был в квартире Вай. Только этот был снабжён лестницей, ведущей вниз, что несказанно радовало. Тейт не верил своим глазам, он схватился за лоб и радостно выдохнул, пока девушка быстро захлопнула дверь, прислонившись к ней спиной и согнувшись пополам. – Ты чудо! – сказал он, пытаясь отдышаться. – Откуда ты знаешь, что здесь есть балкон? Откашлявшись, Хармон выпрямилась и, всё ещё тяжело дыша, развела руками. – Я… же… говорила… что люблю… много гулять, – отрывисто ответила девушка, нервно усмехнувшись. Но улыбка тут же исчезла с её лица, так как за дверью послышались шаги. – Чёрт! – прошипела она сквозь зубы, отскочив от двери, как от гремучей змеи. Тейт тоже услышал шаги и отодвинул Вайолет в сторону, пряча её за свою спину и прислушиваясь. – Он один, кажется, – прошептал молодой человек и вздохнул. – Я надеялся, что до этого не дойдёт. С этими словами Тейт завел руку за спину и приподнял подол толстовки. Вайолет застыла, как вкопанная. В руках юноши был пистолет. Вай предполагала, что он возьмёт его с собой, но не думала, что им придётся воспользоваться по назначению. Вайолет надеялась лишь, что они обойдутся без кровопролития. – Тейт, не надо! – прошептала она, но юноша шикнул на неё и взял под локоть, отодвигая к стене сбоку от дверного проёма, загораживая её собой. Шаги затихли, дверь тихонько скрипнула. Тейт сильнее сжал рукоятку ствола, готовясь приставить дуло к виску недоброжелателя. Запахло табаком, и на пороге вдруг появился худощавый мужчина средних лет в майке, шортах, домашних тапочках и с сигаретой в зубах. На руке его было несколько татуировок, образовывая так называемый «рукав», Вайолет схватила юношу за запястье, помешав возвести вверх руку с пистолетом, и он тут же спрятал оружие за спину. Лэнгдон растерянно смотрел на мужчину, а тот был не слишком-то удивлён. – Чего это вы тут делаете? – спросил он совершенно спокойно, делая затяжку. – Стоим, – в том же духе ответил Лэнгдон. Повисла неловкая пауза, мужчина почесал затылок, выпуская дым изо рта, а затем усмехнулся и потушил сигарету в стоящей на полу пепельнице. – А это не вас там какие-то наркоманы ищут? Тейт сжал челюсти. Вайолет сглотнула, чувствуя, как сердце ушло в пятки. – Мы просто гуляли, а они хотели отнять у нас деньги! – выпалила Вай, надеясь, что он не знакомый уличных хулиганов и не сдаст их с Тейтом. – Не бойтесь, они, кажется, ушли, – сказал доброжелательный мужчина и неторопливо скрылся в полумраке коридора. – Но я бы на вашем месте не уходил через главный вход, – добавил он, а затем послышалось, как закрылась дверь квартиры. Тейт быстро закрыл балконную дверь и повернулся к лестнице. – Так, нам пора, – сказал он, пропуская Вай вперед и следуя за ней вниз. К балкону второго этажа была прикреплена пожарная лестница, но она не доставала до земли пары метров, и парню с девушкой нужно было спрыгнуть на тротуар, чтобы бежать дальше. – Я первый, потом тебя поймаю, – быстро сказал юноша, перелезая через перила и хватаясь за перекладины лестницы. – Да уж, у тебя в этом опыт уже есть, – заметила Хармон, наблюдая за тем, как Тейт осторожно и бесшумно приземлился на ноги. – Давай, твоя очередь! Вайолет убрала волосы за ухо и уже перекинула одну ногу через перила, голым бедром чувствуя неуютную ледяную поверхность металла. Но вдруг послышался громкий гудок автомобиля, девушка вздрогнула и потеряла равновесие, чуть не сорвавшись с балкона. – Вайолет! – послышался снизу встревоженный оклик. – Спокойно! Это просто на перекрестке кто-то не уступил дорогу, ничего страшного. Только держись! Хармон даже не обратила внимания на слова Тейта, ей было не до этого. Она крепко вцепилась дрожащими пальцами в перила и попыталась найти опору ногам. – Хэй, ты там в порядке? – забеспокоился Тейт. – Кажется в порядке… – Девушка подтянулась и уже стояла ногами на перекладинах лестницы. – Вайолет, прыгай, я тебя ловлю… – Иду. Немного успокоившись и восстановив сердечный такт, Хармон собралась с духом и прыгнула вниз, тут же чувствуя, как её подхватили горячие сильные руки. Молодой человек убедился, что всё в порядке, и поставил Вай на ноги, придерживая её за талию. Она на миг забыла о страхе и волнении, чувствуя прилив тепла, но вдруг осознала, что они всё ещё не слишком далеко убежали. – Валим отсюда, пока они нас не нашли, – быстро проговорила девушка, срываясь с места. Парень с девушкой старались сделать пару петлей в пути, чтобы убедиться, что их никто не преследует, и не привести домой хвост. Когда Вай почувствовала себя в относительной безопасности, она глубоко вдохнула и задала, наконец, мучивший её вопрос. – Чего они хотели? – Думаешь, я знаю? Говорили, что кто-то должен им денег. Да мало ли всяких психов на улице… – Они точно не из тех, кто тебя ищет? – Вряд ли. – Чёрт возьми, Тейт, со мной чуть приступ не случился… Они могли быть вооружены! – Мы тоже вооружены. – Только нам это не слишком-то помогло, – хмыкнула девушка. – Твоя правда, – улыбнулся Тейт, пожимая плечами. – Именно поэтому я и просил тебя всё это время быть осторожной и вести себя тихо. – То, что нас чуть не схватили какие-то психи, не моя вина, между прочим. – Я тебя и не виню, – серьёзно сказал юноша. Вайолет вздохнула, с облегчением отмечая, что дом уже близко. И все эти полуночные приключения напомнили ей о ещё одном подобном ненормальном. – Я однажды вечером гуляла в Норд-Энде… – Как тебя туда занесло? – усмехнулся молодой человек, зная о репутации этого района. – Говорила уже как-то, что мне не хватало острых ощущений… – И что, получила их? – Да, один сумасшедший шёл за мной несколько кварталов и нёс какую-то чушь, а потом застыл на месте, пока я улепетывала от него, и кричал вслед, что прикончит меня. – Вай издала смешок, будто эти угрозы развеселили её. – Самое интересное, что в тот вечер на улице было немало людей, и никто не обращал на него внимания. Это как-то жутко… Что люди привыкли к таким экземплярам. Мы уже ничему не удивляемся. Даже я сама тогда не слишком-то переживала из-за него, не восприняла всерьёз, просто он напрягал меня, хотелось скорее от него избавиться. Но страха я не чувствовала, – сказала Вай и сделала паузу, посмотрев Тейту в глаза, отметив, что он внимательно слушает её. – Не так, как сегодня… – добавила она совсем тихо, но Лэнгдон расслышал. Он остановился и взял Вайолет за плечи, желая, чтобы она всерьёз восприняла то, что он собирался сказать. Могло ли это помочь? Кто знает… Если бы все проблемы решались одним теплым прикосновением. – Послушай… – начал он, кусая губы. – Мне очень жаль, что тебе пришлось сегодня испытать столько всего… Я в последнюю очередь хотел бы подвергать тебя опасности. Но не всё получается, как ты это планируешь. Я только хочу, чтобы ты знала: если вдруг эти уроды поймали бы нас и посмели прикоснуться к тебе и причинить какой-либо вред, я бы прикончил их всех на месте. Хармон сглотнула и отвела взгляд, не зная, как реагировать на такое заявлением. – Нет, Вайолет, я серьёзно! Я никогда не позволю кому-либо или чему-либо причинить тебе вред, – уверенно и отчетливо произнёс Тейт, сильнее сжимая плечи девушки, чтобы она не пыталась вырваться. Она смотрела куда-то в сторону совершенно пустым взглядом, и парень не мог сказать, о чём она думает и что чувствует. Но он был рад, что сказал ей всё это. Потому что это было правдой. Должен же он сказать ей хоть что-то истинное и искреннее… – Жаль ты не можешь защитить меня от себя самой. Вайолет вдруг посмотрела на Тейта широко распахнутыми глазами, а затем схватилась за лоб и отпрянула от юноши. – Пойдем домой, – сказала она тихо. Лэнгдон понял: Вай пожалела о том, что сказала. Но он не стал ничего спрашивать. Сегодня у него ещё будет возможность разговорить её. И парень знал: ей это нужно даже больше, чем ему. ♦♦♦ Don't leave, don't leave, I want you to realize when I'm gone. My my, my my, You are the only thing I want to own. Don't leave, don't leave, When you're lost in the moment, I am home. I tried, I tried To make you realize when I'm gone, gone, gone. There's sugar on your soul, You're like no one I know, You're the life of another world. You swallow me whole, With just a mumbled hello, And it breaks my heart to love you, it breaks my heart to love you. --- Не уходи, не уходи Я хочу, чтобы ты осознала, когда уйду <i>я О, Боже, о Боже, Ты - единственное, чем я хочу обладать Не уходи, не уходи Когда ты полностью погружена в момент, я чувствую себя как дома Я пытался, я пытался Заставить тебя осознать, когда я уйду В твоей душе сладость, Ты не такая, как все, кого я знал, Ты - жизнь из другого мира. Ты проглатываешь меня целиком Одним невнятным "Привет..." И моё сердце разбивается от любви к тебе... (Editors - Sugar)</i> Вайолет Хармон всегда приходила домой с чувством тяжести на душе. Она знала: её снова ждёт жуткая тишина, пустота, одиночество, разрушающие мысли и бесконечные терзания из-за ненависти к себе самой. За что конкретно она себя ненавидела, Вай не хотела думать. Она боялась, что слишком глубокие размышления по этому поводу не доведут до хорошего. Иногда она ругала себя за неуверенность в своих силах, за нежелание общаться с людьми, за свою грубость и черствость, которые проявляла в отношении родителей и некоторых своих знакомых, ругала за то, что стояла на месте, никак не развиваясь и не стараясь строить свою жизнь. Но больше всего она испытывала отвращение из-за того, что она не могла быть по-настоящему собой, потому что весь мир вокруг требовал от неё быть, как все. Пользоваться тоннами косметики, выкладывать как можно больше фото в социальные сети, тусоваться с веселыми и популярными людьми, следовать всем трендам и успевать за модой. В какой-то степени девушка понимала, что до сих пор одинока отчасти потому, что теперь людей всё чаще "встречают по обложке". А она ненавидела всю эту глупую моду и шаблоны. Она выглядела не так, как диктовал глянец, занималась не тем, чем многие другие девушки её возраста, и уж тем более не желала флиртовать с парнями на вечеринках, чтобы привлечь к себе внимание и показать, какая она хорошая собеседница. Странное дело, все говорят: будь собой, и мир тебя полюбит. Нет. Не полюбит. И не поймёт. Все смотрят на внешнюю оболочку, душа мало кого волнует, твои интересы мало кого волнуют, твой внутренний мир никого не волнует тем более. И то, что вы с кем-то смотрите один и тот же сериал, вовсе не значит, что вы теперь родственные души. И даже если два сериала. И даже если ещё вдобавок к этому прочли одну и ту же книгу. Нет. Это так не работает. Эти поверхностные вещи не сделают человека твоим другом. Потому что это всё не так важно, как твои размышления о жизни, которые ты никогда и никому не выскажешь, потому что люди не любят заумные и философские беседы. Это не так важно, как твоя боль, которой тебе не с кем поделиться, потому что никто не хочет слушать чужое нытье. И ещё всё это не важно, потому что ты никому не можешь признаться в своих мыслях о смерти. Буквально никому. Но с этим по-другому: о таком вообще сказать сложнее всего. Каким бы близким и родным ни был тебе человек. Он узнает в последнюю очередь, когда ты претворишь эти мысли в жизнь. Не для этого ли созданы горячие линии? Человек звонит незнакомцу и спокоен оттого, что его никто не знает, не видит его лица, и он открыто может сказать о том, что вот уже которую неделю придумывает способ уйти и вместе с этим борется за жизнь, отчаянно ища причины её продолжать. Он знает, что там, на другом конце трубки его не осудят и не скажут, что он больной на голову и что страдает ерундой. Никто не скажет ему, что его депрессия простая лень, что ему нужно просто сходить погулять на свежем воздухе и побольше работать, чтобы отвлечься от глупых мыслей. Вайолет много размышляла на эту тему. Она слышала, как люди, чьи близкие покончили с собой или пытались это сделать, твердили о том, что не знают, почему они так поступили. «Мой друг был таким жизнерадостным», «моя родственница была душой компании и всегда была веселой». А потом эти веселые и жизнерадостные люди почему-то расставались с жизнью. Всё потому, что мы не видим за улыбкой слёз, не видим за смехом боли и страданий. Мы вообще ничего не видим. И, возможно, даже не хотим. Если бы мы были внимательнее друг другу и не боялись делиться своими истинными чувствами, если бы мы не осуждали людей за боль и слабость, а помогали им стать сильнее и справиться с трудностями, может, тогда было бы меньше тех, кто сдается и не желает идти дальше? Хармон столкнулась с этим, потеряв школьную подругу, которая не пожелала никому открыться и свела счёты с жизнью. Возможно, Вайолет была одной из тех, кто мог бы ей помочь и поддержать. Но случилось то, что случилось. И иногда Вай ненавидела себя и за то, что её отстранённость и упоение своей собственной болью не позволило ей увидеть чужую боль. Так же, как все, она оказалась слепой. И Вайолет ненавидела себя за то, что часто становилась тем, кого презирала… Сегодня Вайолет Хармон впервые зашла в свой дом и была счастлива оказаться здесь, среди этих стен, в тепле, безопасности, без малейшей мысли об одиночестве или пустоте, без размышлений о жутком. Без ненависти к себе. Впервые она почувствовала себя дома. Тейт улыбался и подшучивал над ней, совершенно расслабившись и воспринимая все сегодняшние происшествия, как весёлое приключение. Вай была рада, что он это делает, так ей самой было легче успокоиться и принять всё, как пройденный этап, поставить галочку в списке жизненных дел напротив пунктов «угнать машину» и «спасаться бегством от уличных хулиганов». Всё в порядке, парень и девушка не попались, сидят на крыше над квартирой Хармон на мягком покрывале и подушках, обложившись сэндвичами, печеньем, фруктами и откупоривая бутылочку ирландского виски. Разве не прекрасное завершение вечера? Или начало ночи… – Так, стоп! – воскликнул Лэнгдон, не позволяя Вайолет сделать глоток из кружки (так как бокалов для виски в её доме не имелось). – Не торопись, успеешь ещё напиться. Нужно же растянуть удовольствие! – сказал парень, негодуя, как это Хармон собирается пить без каких-либо прелюдий. – Да блин, ты дашь мне когда-нибудь расслабиться по-человечески? – вздохнула Вай, закатив глаза и отставив кружку в сторону. – Что, хочешь произнести тост? – Не совсем, – хитро улыбнулся Тейт, закусив губу и поправляя декоративную подушку, на которой уселся. – Просто так глушить алкоголь неинтересно, так что предлагаю игру… – Опять? – выдохнула Вайолет, сжимая кулаки, но потом немного остыла. Игра, так игра. Что, если она приведёт к нужному результату? Тейт как всегда улыбался. – А, пофиг, валяй, я согласна, – махнула рукой Вай и села поудобнее напротив парня, скрестив ноги. – Даже не знаешь, что за игра, и уже согласна? – Как будто у меня есть выбор. – Выбор есть всегда… – Не тормози, виски стынет. Тейт усмехнулся и взял кружку, делая ею круговые движения, размешивая алкоголь. – Сыграем в «Я никогда не…», – сказал он, смотря Вай в глаза. – Например, я говорю, что никогда не был в театре, и если ты была там, то ты делаешь глоток. – Я знаю правила, – кивнула Хармон, а затем вскинула брови. – Ты что, правда никогда не был в театре? Юноша покачал головой. – Тогда я пью? – улыбнулась Вайолет. Тейт кивнул. Наблюдая за тем, как девушка делает глоток и и даже не морщит носик, он одобрительно улыбнулся. – А ты крепкий орешек, ты вообще чувствуешь его вкус, или нам палёнку подогнали? – Я просто умею пить и наслаждаться вкусом напитка, – сладко улыбнулась Вай, поставив кружку на покрывало. – Я думал, ты это не любишь. – Редко, но метко, – пожала плечами девушка. – Теперь твоя очередь, – напомнил молодой человек. Хармон задумалась, пытаясь вспомнить, чего она никогда не делала, но что мог делать парень. И в голову приходили отнюдь не безобидные идеи. – Ммм… Так-так-так… Я никогда не… Никогда не заставляла человека угонять вместе со мной машину, – довольно улыбнулась она, ожидая реакцию парня. – Вот так ты со мной, да? Сразу пошла в наступление? – усмехнулся Тейт, не спеша делать глоток. – Хочешь сказать, тебе не понравилось? – Хочешь сказать, ты меня не заставлял? – прищурилась Хармон. – Пей! – Окей, окей… – Юноша сделал глоток и приготовился к ответному удару. – Ну ладно, это ты объявила войну! Я никогда не притворялся недотрогой, на самом деле желая близости. Вайолет возмущенно открыла рот, не веря тому, что он снова вернулся к этой теме. – Пей, Вайолет, это про тебя, – сказал Лэнгдон, растянув губы в милой улыбке. – Что, если ты ошибаешься? – Не для этого ли мы играем? Чтобы понять правду, не так ли? Закусив губу, Вай неотрывно смотрела в глаза юноши. И она знала, что нужно дать ему то, чего он ждёт. Тем более, что это действительно правда. Какой бы нежеланной она ни была для Хармон. Девушка отхлебнула из кружки. Тейт казался довольным. – Теперь я, – сказала Вайолет, потирая ладонями и кладя их на колени. – Я никогда не похищала людей. – Ясно-понятно, – покачал юноша головой с тенью улыбки на губах. – Я бы с тобой поспорил, но это бесполезно. – Ты похитил меня, так что пей грёбаное виски, – строго сказала девушка, чувствуя, что игра постепенно превращается в разбор полётов. – Продолжаем. – Глотнув, Тейт постучал пальцами по кружке, размышляя. – Эмм… Я никогда не танцевал стриптиз, – хихикнул молодой человек, заметив, как Вай сжала губы и показала ему кулак. – Засранец! – Виски ждёт… – Всё по плану, да? – издав смешок, Хармон изобразила раздражение, но всё же сделала глоток. – Ладно, дай подумать… Всё, что мы говорим, мы и так знаем, я хочу заглянуть поглубже. – Насколько? Вайолет не до конца понимала, действительно ли она хочет об этом знать, но алкоголь уже ударил в голову. – У меня никогда не было секса втроём, – выпалила девушка. – А вдвоём типа был? – засмеялся парень. – Речь не об этом. Давай. Ты пьёшь или нет? Прищурившись, Тейт внимательно смотрел на Вай, понимая, что она входит во вкус. И ему это нравилось. – Не пью, – сказал он. – Я считаю, что третий – лишний. Вдвоём вполне хорошо… Это что, твои тайные желания? – Продолжай игру, если хочешь знать. – Ну ладно, ты сама это начала. У меня никогда не было сексуальных фантазий с участием того, кто держал меня в неволе. – Ничего себе формулировка! – ухмыльнулась Хармон. – Зато заметь, я признал, что я мудак, – издал смешок Тейт. – Подожди. Ты хочешь сказать, тебя кто-то держал в неволе или это ты так ко мне подбираешься? – Слишком много вопросов. Я жду. Хармон понимала, что он попал точно в яблочко. Какой смысл скрывать это, если он и так уже всё знает? Вай взяла кружку и посмотрела в черный омут, которым казалось виски при скудном освещении уличных фонарей. Она сделает глоток и признается Тейту в том, что фантазировала о нём. Не зря сегодня весь день её преследовало предчувствие, что что-то такое должно произойти. Поднеся кружку к губам, девушка ощутила на них жжение и вкус хвои. Этот глоток был каким-то особенным. Подняв глаза на молодого человека, она почувствовала, как горят её щёки. Он смотрел напряженно и внимательно, будто готовился к чему-то. И это пугало. А может быть, приятно гипнотизировало? Эти чувства в Вайолет перемешались, она смутно понимала, что испытывает, и просто плыла по течению. – Снова я, – тихо сказала Хармон. И её следующая фраза была неосознанной, а возможно наоборот: осознанной слишком хорошо. Градус действовал, и теперь девушка хотела знать то, о чём не смела думать в трезвом состоянии. – Я никогда не хотела навсегда остаться с человеком, которого почти не знаю. Тейт прилёг на подушку, облокотившись на локоть, и провёл пальцами по губам. Он думал. И это было действительно сложно. Но, отбросив все сомнения, юноша взял кружку и отпил из неё. Хармон не верила, что Тейт сделал глоток. Означало ли это, что он хочет остаться с ней? Но что, если он думал совершенно о другом человеке? Предложение Вайолет было таким неоднозначным и размытым… Она не осмеливалась ничего утверждать. – Пожалуй, я продолжу, – прервал Тейт тягостное молчание, но, кажется то, что он сказал дальше, только усугубило ситуацию. – Я никогда не любил по-настоящему. Девушка даже не пошевелилась. Она сидела с отрешенным и задумчивым выражением лица, смотря в одну точку. Оба молчали и ждали. И это промедление Вайолет только добавляло любопытства и нетерпения в копилку Тейта. Где-то вдалеке раздался чей-то смех, внизу проехал автомобиль с громко играющей музыкой, неподалёку были слышны крики котов, воюющих, видимо, за территорию. Ветер усиливался, с востока шла гроза, еле слышно давая знать о своём приближении отдалёнными раскатами грома. Весь мир вокруг звучал и жил, и только Вайолет оставалась холодной и неподвижной. – Вайолет? – Тейт? – послышался несколько раздраженный ответ. Снова молчание. Но теперь он хотя бы встретил её взгляд. – Можем продолжать? – поинтересовалась девушка. – Ты… Так значит, ты не любила? – спросил Тейт и сам себе стал противен оттого, что снова лезет не в своё дело. Но что это такое в его голосе? Надежда? – Ты опять? – сдержанно проговорила Хармон, хотя было видно, что она теряет терпение, и тема для разговора ей не нравится. И не удивительно. – Это же был он, да? Как бы Лэнгдон ни пытался, он не мог остановиться, уж больно сильно ему хотелось знать о том, что чувствует Вайолет. Девушка на миг застыла, а потом опустила голову, пряча лицо в ладонях. Тейт испугался, что она заплакала, но Вай выдохнула и подняла на парня совершенно спокойный взгляд. – В твоей чудо-лавке? Да. Это был он. Молодой человек сглотнул, не зная, что сказать дальше, чтобы снова не задеть чувства Вайолет. – Давай начистоту, Тейт. Ты давно подбираешься с этой теме, и никак не хочешь сдаваться. Я не понимаю, что ты хочешь знать? – Так… Теперь мы можем об этом поговорить? – А нужно ли? – Тебе нужно, – уверенно сказал Лэнгдон. – Серьёзно? – усмехнулась Вай. – То есть, мы теперь играем в другую игру? В психологов и пациентов? – Понимаешь… Ты как будто в коконе, хочешь проснуться и вырваться, но не можешь. – А ты знаешь, что, если бабочке помочь выбраться из кокона, она будет слабой и умрёт? – Забей на эти тупые метафоры. Просто пора уже высказать всё, что накипело! Вайолет сжала челюсти и резко схватила свою кружку, так что несколько капель виски попало на покрывало. Но девушку это не волновало. Она выпила всё до дна и шумно выдохнула, чувствуя сильное жжение в горле и желание скорее закусить чем-нибудь, но стерпела и не стала. – Черт возьми, Тейт, ты действительно думаешь, что я снова захочу об этом говорить? Мои так называемые «друзья» даже не хотели выслушать меня и как-то поддержать, им это всё казалось глупостью, а я была для них тупой надоедливой дурочкой, одержимой одной и той же темой. От меня отворачивались, меня отвергали и говорили, что я стою на месте и никак не развиваюсь. Только у всех этих подруг, желающих, чтобы я успокоилась и шла дальше, никогда не было безответной любви! Они никогда не смогли бы меня понять! – Вайолет выдохнула и взглянула Тейту в лицо. – И ты думаешь, что поймёшь меня? Совершенно чужой человек, который ничего обо мне не знает? – Разве тебе нужно понимание? Тебе нужно, чтобы тебя выслушали и приняли. Конечно, я не смогу понять тебя до конца, потому что я никогда не был в твоей шкуре. Но я ни за что не стану тебя осуждать. Убрав волосы за ухо, Вайолет потирала лоб, собираясь с мыслями. – Избавься от этого груза, тебе станет легче. Девушка вздохнула, задаваясь вопросом, почему этот парень так легко вытягивает из неё всё самое сокровенное? Неужели ей от бесед с ним и правда становится легче? Пора было признать, что это так. И сегодняшняя встреча с тем, к кому у Хармон была горькая безответная любовь, всколыхнула чувства девушки. Ей и правда нужно было высказаться. И она была так рада, что её хотели выслушать, рада, что Тейт не был одним из её знакомых, которые думали, что всё про неё знают. Никто из них не знал и половины того, чем она за две недели успела поделиться с Тейтом. И вот она снова готова высказаться. Прямо как в Лондонском Гайд парке, где каждый желающий может выступить и поделиться со случайными прохожими своими размышлениями и взглядами относительно всего на свете. Вай всегда хотелось побывать в этом парке, чтобы хотя бы там сказать то, что её волновало. Раньше ей часто казалось, что её лишают возможности говорить о том, о чём она хочет. И вот Тейт стал её маленьким олицетворением права на свободу слова… – Я не сделала глоток, потому что я тоже не любила. Это была не любовь, это была болезнь. Она начиналась, как влюбленность, всё было прекрасно, хотя я понятия не имею, как я могла попасться на эту удочку и несколько месяцев ходить в розовых очках, считая, что он идеален. Он мне казался человеком с другой планеты: умный, начитанный, талантливый художник и гитарист, спортсмен с милой улыбочкой. И первое время я была как под наркотой, я видела его в коридорах школы и изредка на улице, но мне всё было мало. Я выучила его расписание, знала, куда он ходит и чем занимается, и девочки, с которыми я общалась, поначалу поддерживали меня, мотаясь везде со мной, так как им тоже нравились некоторые из его друзей. Только спустя несколько месяцев, когда до конца учебного года оставалось всего ничего, я начала понимать, что что-то не так. Я была на втором году обучения в старшей школе, а он выпускником, и я знала, что он уйдёт. А это означало, что я, скорее всего, его больше не увижу. Вайолет отпила из кружки, смакуя вкус виски и чувствуя тяжесть на сердце, которая возвращалась каждый раз при воспоминаниях о прошлом. – Я совершила самую глупую вещь, которую только могла придумать. Тейт нахмурился и напрягся, внимательно слушая, что скажет Вай. – Мне бы не хватило духу сказать это ему прямо в лицо, так что я нашла его в одной из соц сетей. Так как мы часто сталкивались в школьной библиотеке, он помнил меня, и после редких и коротких разговоров в сети, типа «привет, как дела?», я не выдержала и написала ему о своих чувствах. Сглотнув, девушка взглянула на Тейта, пытаясь понять, как он отреагирует на эту новость. Юноша закусил губу, обеспокоенно наблюдая за Вайолет. – Что он ответил? Посмеялся? Рассказал дружкам? – В том-то и дело, что лучше бы он посмеялся, – грустно улыбнулась Хармон, видя как заинтересован Тейт в её рассказе. Сердце снова защемило, так как её очень давно никто так не слушал. А, может, и никогда… – Он, конечно же, не ответил взаимностью, но сказал, что рад, что я призналась, и что это смелый поступок. Потом я ненавидела его за все эти слова. Это было ужасно. Как будто ты больной и умираешь, и знаешь, что обречён, но тебе дают глупую надежду, что тебя всё-таки вылечат. Но ты продолжаешь мучиться. И всё, что делает эта надежда - медленно тянет тебя на дно. – Думаешь, было бы лучше, если бы он растрезвонил об этом на всю школу и посмеялся над твоими чувствами? – Думаю, так я быстрее бы избавилась от этой глупой болезни. Я бы поняла, что он такой же, как все остальные. В общем-то, потом я это поняла. Но только спустя год. К тому времени он закончил школу, и я его практически не видела, отчаянно борясь со своими чувствами на протяжении всего этого времени. Я рвала на себе волосы, царапала руки и резала запястья. Как в средневековье люди верили, что кровопускание лечит, так и я надеялась вместе с кровью выпустить из себя это наваждение. Я почти успокоилась. А потом он пришёл на выпускной, и получилось так, что мы общались с одними и теми же людьми, оказались в одной компании. Все мои старания пошли насмарку, и я чувствовала себя ещё хуже, чем раньше. С трясущимися руками, с туманом в голове я наблюдала за ним, словно за несбыточным сном, а потом меня отрезвило то, как он начал себя вести. Я не знала, всегда ли он был таким, и я его просто плохо знала, или он изменился в худшую сторону. Но в тот момент я испытала самое сильное разочарование в своей жизни. Глупые ехидные шутки, издёвки… А самое печальное было то, что он посмеялся над моим творчеством. Никогда не забуду его слова о том, что мой рисунок на школьной выставке – пустая трата красок. Мне было больно и обидно, но он и знать не знал, что это мой рисунок. Наверное, я действительно была плоха в этом, и с тех пор я почти не рисовала. – Ты с ума сошла, Вайолет! – воскликнул Тейт, чувствуя, как его переполняет злость. – Ты потрясающе рисуешь, и если кто-то будет говорить тебе, что ты в чём-то плоха, кем бы он ни был, плюнь ему в лицо и продолжай делать то, что делаешь! Никто не в праве смеяться над творчеством человека, никто не может запретить ему самовыражаться так, как он хочет! – Хотела бы я, чтобы в тот миг ты оказался рядом и сказал мне эти слова, – тихо проговорила Хармон, слабо улыбаясь. – Но тогда мне казалось, раз я ему не нравлюсь, значит со мной что-то не так. Я пыталась стремиться к совершенству, но оно того не стоило. И я была рада, что увидела его волчью сущность под овечьей шкурой. Это плохо, если человек ведёт себя глупо и задевает чужие чувства. Но ещё хуже, если при этом он притворяется хорошим и благородным. С того момента моя борьба стала только ожесточённее. Если раньше во мне сидел страх облажаться, когда он оказывался рядом, то теперь страх сменился презрением. Именно поэтому я и говорю, что не любила. Моё сердце рвалось к нему, но рассудок был сосредоточен на ненависти и желании сделать ему так же больно, как было мне. Это уже не любовь. – Ты сказала, что это продолжалось три года… Получается, когда ты закончила школу, всё это прошло? – спросил Тейт. – Да, мне стало легче, но я ничего не забыла, это навсегда останется в моей памяти, как и шрамы, которыми я истязала себя, чтобы забыть, – ответила Вайолет, отведя взгляд. – Но в один прекрасный момент я поняла, что опустошена и больше ничего не ощущаю, и это даже было прекрасно, я чувствовала, что избавилась хотя бы от одной ноши. Хотя в развитии моих болячек это не помогло, как видишь, я всё равно нервнобольная, – усмехнулась девушка, потянувшись к печенью и закинув одно в рот. – Мы все такие. У каждого есть своя история, которая изрядно портит нервы и заставляет страдать. Но я рад, что ты избавилась от этого, если это действительно то, что тебе было нужно, то ты добилась успеха, это большая победа, – искренне сказал молодой человек, тепло улыбнувшись. – Ты первый, кто порадовался за меня. – Вай взяла ещё одно печенье, чувствуя, что проснулся аппетит. – Хотя, иногда не знаешь, что лучше: боль или пустота. Тейт взглянул Вайолет в лицо, чувствуя, как его переполняет желание сделать так, чтобы больше она не ощущала ни то, ни другое. – Лучше, когда ты забываешь про боль и заполняешь пустоту чем-то совершенно новым… – проговорил он тихо, его бархатный голос отчетливо звучал в ушах Вайолет, и, казалось, ещё немного, этот гипноз взглядом подействует на неё, и девушка согласится со словами юноши. Он снова говорит об этом, снова возвращается к прежней теме… – Тогда, пожалуй, заполню пустоту печеньками, – беспечно произнесла Хармон, желая сделать вид, что не помнит его слов, произнесенных в машине на пустой парковке. Но она их прекрасно помнила. И боялась, что не сможет больше себя контролировать. Она протянула руку, чтобы взять ещё один кусочек печенья с тарелки, забить им рот и молчать, но Тейт забрал её и поставил себе за спину, на другой конец покрывала. – Хэй! – возмущенно протянула девушка, приподнявшись и подавшись вперед, надеясь перехватить вкусности и не позволить парню их забрать. Но у неё закружилась голова и девушка села обратно на пятую точку, чуть не повалившись назад. Неожиданно засмеявшись, Вай почувствовала себя напившейся дурёхой, которая теперь глупо хихикает над всем подряд и не может нормально держать равновесие. Но в данный момент эти мысли показались неуместными, девушка не хотела как всегда портить вечер своими предрассудками, и просто решила веселиться, забыв обо всём. – Печеньем ты можешь заполнить только желудок, – смеялся вместе с Вайолет молодой человек. – Именно этим я и собиралась заняться. Думаешь, можешь так просто забрать их у меня? Чёрта с два, сейчас только встану, и… – Вай не договорила, она перевернулась, встав на колени, и подползла к парню, всё ещё полулежащему на подушке. – Как насчёт других способов? – с хитрой улыбочкой проговорил Тейт, наблюдая за движениями Вайолет. Девушка была такой забавной, что он не мог оторвать глаз, а она всё ещё пыталась добраться до тарелки. – Например? – усмехнулась Вай. Она перегнулась через юношу, коленями едва касаясь его живота, а руками опираясь на пол крыши за его спиной. Тейт лёг на спину, любуясь изгибами тела девушки, чувствуя, как вскипает кровь от её близости. – Я буду повторять это бесконечно: я могу помочь тебе забыть обо всём, – проговорил Тейт, мутным взглядом окидывая оголённые бедра Вайолет, слегка прикрытые лёгкой юбкой платья. – Знаешь, мне уже неплохо помогло виски. Что, хочешь усилить эффект? – спросила она, наконец дотянувшись до тарелки, но Лэнгдон схватил её за запястье, не давая ей выпрямиться и отдалиться от него. – Ты этого хочешь не меньше меня, – ответил молодой человек, заметив, каким сбивчивым стало дыхание Вайолет. – И ты ждёшь, когда я попрошу? Девушка уже не думала, что делает, она оставила тарелку в покое и вдруг перекинула ногу через бедра Тейта, садясь на него. Она тут же почувствовала головокружение и нехватку кислорода: в ягодицы девушки упирался его возбуждённый член, и Вай ощутила взрыв нервных окончаний где-то внизу живота. Лавина прорвалась, несясь вниз безумным и страшным потоком, сметая всё на своём пути. Кажется, шансов на спасение не осталось, и Вайолет окончательно потеряла рассудок… – Ещё одно движение, и я не буду ждать, – предупредил Тейт, облизывая губы и еле сдерживаясь оттого, чтобы сейчас же не разорвать одежду на Вай. «Что я творю? Что происходит?» – спрашивала она себя, но ответы не находились. Она и не хотела их искать. Да, именно для этого Вайолет и хотела напиться, чтобы голова перестала гудеть от вечно мешающих мыслей. Ей нужно было наконец действовать, а не думать. И к чему всё это приведёт – уже дело судьбы. Грудь юноши часто вздымалась, он ослабил хватку на запястье Вайолет, напоминая себе, что он должен держать себя в руках, и девушка, пытаясь совладать с отчаянно быстрым сердцебиением, наклонилась к парню, прижимаясь к его груди, чувствуя уютное тепло его тела. – Помоги мне, Тейт, – сказала она еле слышно и, кажется, сама не узнала свой голос и не поняла, она ли это вообще. – Я хочу забыть. Сделай так, чтобы я обо всём забыла… Казалось, Вайолет нажала на красную кнопку, выпускающую ядерные боеголовки в небо, для того, чтобы они нашли и уничтожили цель. Её слова были сигналом, которого Тейт ждал, словно цепной пёс, не знавший еды целую неделю. И он готов был впиться в нежную плоть, удовлетворяя свой звериный голод. Но сдержался, не желая пугать девушку, и только положил ладони на её бедра, проводя по бархатной коже выше, к талии. Вайолет выдохнула, чувствуя одновременно удовольствие и страх. Она не могла поверить, что это происходит с ней, что кто-то прикасается к ней так, словно она – бесценный шедевр искусства, который никак нельзя повредить или испортить, иначе это будет трагедией. Тейт аккуратно подтолкнул Вайолет, переворачивая её на спину и накрывая её своим телом, устроившись между ног, чувствуя жар от её возбуждённой плоти. Девушка вцепилась в плечи Лэнгдона, смотря на него большими от волнения глазами цвета виски. И юноша никак не мог поверить в то, что теперь она просит его помочь ей забыться, и он сможет утонуть в этом омуте, всё сильнее пьянея с каждой секундой. – Расслабься, – сказал Тейт еле слышно, чувствуя сбивчивое дыхание Вайолет на своих губах, и она убрала руки с его плеч, понимая, что сжала их слишком сильно. – Не бойся меня, я не причиню тебе боли, обещаю. Она знала, что он не врёт. Но не могла обещать ему того же… Медленно, почти невесомо Тейт провёл пальцами по шее девушки, поднимаясь к изгибу подбородка, нежно гладя её по щеке. Ему хотелось насладиться каждым мгновением, проведенным с ней, хотелось сохранить в памяти каждую частицу её бытия: то, как она пахнет, то, как дрожит под ним в ожидании неизвестного, то, какой мягкой и нежной была её кожа, и какой невинной и светлой была она сама. Тейту казалось, что всё это неправда, что она вот-вот ускользнёт из его рук, как очередное видение, плод его больного воображения, но девушка была реальнее всего на свете, и молодой человек отгонял от себя опасения и страхи, что в любой момент всё это может исчезнуть. – Тейт, – раздался тихий стон, полный мольбы и непонятного отчаяния. Юноша больше не мог ждать. Не помня себя, своё прошлое и настоящее, Вайолет позволила себе слабость, за которую потом будет себя ругать и снова ненавидеть. Но теплые и мягкие губы Тейта уже накрыли её собственные, и девушка не могла не ответить на поцелуй, осознавая впервые в жизни, каким блаженством может поделиться один человек с другим. Но пока ещё не осмеливалась думать, каким затем адом может обернуться надкусанный запретный плод. Девушка окончательно переставала осознавать, что происходит, она только отчётливее ощущала яркие вспышки наслаждения по всему телу, там, где к ней прикасался юноша, где его тело прижималось к её собственному. И всё теперь было сосредоточено в соприкосновении их губ в нежном и таком невинном поцелуе, что Вай не верила, что это тот же человек, непрестанно обещавший ей похоть и разврат. Тейт не мог насытиться, всё настойчивее прижимаясь к Вайолет. Он коснулся её талии, проводя рукой ниже, гладя бедро и приподнимая подол платья. Проведя языком по податливым губам, парень проник глубже, даря девушке новую гамму чувств, лаская её язычок своим. Поцелуй, такой желанный и долгожданный, пьянил обоих, не давая возможности оторваться друг от друга. Вайолет издала тихий стон, заводя Лэнгдона только сильнее, и он положил руку на её намокшие трусиков, чувствуя, как кружится голова. И он точно мог сказать, что алкоголь здесь ни при чём. Хармон напряглась, сжимая бедра, и замерла. Тейт не сразу понял, в чём дело, но вдруг почувствовал, как что-то твёрдое упирается ему в живот, и оторвался от губ Вайолет. – Вставай, – сказала она хриплым голосом, но по её виду можно было сказать, что она не вполне уверена в своих действиях. – Вайолет… – Убери свои руки! – воскликнула девушка, видимо, надеясь, что это придаст ей уверенности. Лэнгдон приподнялся и посмотрел вниз, туда, где в его живот упиралось дуло пистолета, который Вай крепко сжимала двумя руками. – Подожди, успокойс… – Встать! – снова воскликнула Вайолет, она побледнела и была совершенно не похожа на себя. – Хорошо, хорошо, – постарался сказать Тейт как можно спокойнее, и отпрянул от девушки, поднимаясь на ноги. Он поднял руки вверх, не дожидаясь, когда этого потребует Вай. Девушка поднялась следом, направляя дуло на парня. Руки её дрожали, колени тоже, она пятилась назад, даже не смотря под ноги, и толкнула тарелку с печеньем, которое высыпалось на покрывало и раскрошилось. – Ну вот, и как мы теперь его будем есть? – спокойно сказал Тейт, всё ещё ощущая приятный холодок от поцелуя на губах. Но, несмотря на внешнее спокойствие, сердце его разрывалось на части: он так и знал, чувствовал, что это закончится так же быстро, как началось. Всё хорошее в его жизни умирало слишком стремительно… – Никак, – коротко отрезала Вайолет. – Вайолет, зачем? – Ты знаешь. Не нужно было тебе оставлять пистолет под подушкой, если ты не хотел, чтобы это произошло. – Я поверил тебе. Я решил, что ты открыла мне свою душу, – тихо проговорил молодой человек, и боль в его глазах была невыносимой. Вай отвела взгляд, чтобы этого не видеть. – Нельзя доверять загнанной в угол жертве. – Но ты… – Закрой рот! – строго сказала Хармон, ткнув пистолетом в сторону парня. – Если собираешься стрелять, сними его для начала с предохранителя, – сказал Лэнгдон, усмехнувшись. Вай сжала губы, чувствуя себя идиоткой, но всё же последовала совету молодого человека, а на глазах её вдруг выступили слёзы. – Ты даже сейчас смеешься надо мной, – пробормотала она. – Я не смеюсь! – возразил парень. – Ты всегда на шаг впереди, всё знаешь лучше, всё повидал, – начала перечислять девушка. – Это бред, ты намного умнее меня, просто… – Просто ты прячешь истинные чувства за этой тупой маской сарказма, – перебила Вайолет. – Но это уже не важно. – Да, – кивнул Тейт. – Важно то, что теперь ты на коне, а я на мушке. – Я не хочу в тебя стрелять, – тихо проговорила Хармон, а по щеке её побежала слеза. – Так не стреляй! Отложи его в сторону, и мы поговорим, – предложил Тейт, делая шаг вперед. – Нет! – крикнула девушка. – Стой, где стоишь! Мы уже слишком много разговаривали. Я больше не хочу разговаривать, я хочу уйти, Тейт, и теперь ты меня не остановишь! – Я знал, что ты всё равно захочешь упорхнуть от меня… – грустно сказал молодой человек, смотря на Вай, которая продолжала пятиться к лестнице. – Но так ли это необходимо? – Я не могу так жить. Каждый день как на пороховой бочке! Я устала… – Ты ведь собираешься уйти не потому, что хочешь свободы и безопасности? Не потому, что чувствуешь себя жертвой? – Какая разница? – Скажи правду! Почему, Вайолет? – Ты прекрасно знаешь, почему! Ты держал меня в неволе две недели, угрожал мне расправой и связывал меня! – Разве было только плохое? – Замолчи, Тейт, я больше не собираюсь обсуждать это, – отрезала девушка, делая несколько уверенных шагов назад. – Скажи мне только одно, – попросил Тейт, и Вайолет остановилась. – Всё это было игрой? Твоя просьба, твои слова… – Да, – сказала девушка быстро, но не слишком уверенно. – Наш поцелуй ничего для тебя не значит? – Это уже второй вопрос. – Ответь! – сказал парень, повысив голос. Он нахмурился, было видно, что он задет, что он злится и негодует. Ему нужны были ответы, а девушка боялась давать их. Тейт увидел, как по щекам Вайолет бегут новые слёзы. – Назови мне истинную причину, давай, – попросил Тейт уже мягче, делая маленькие шаги к Вай. И её прорвало. – Это всё неправильно! – проговорила девушка дрожащим голосом, вытирая рукавом мокрые дорожки с щёк. – Да, как ты и сказал, нас тянет друг к другу, но это неправильно. Я не хочу снова ощущать ту же боль, что была со мной так долго! – Я ведь обещал тебе, Вайолет! Я не причиню тебе боли! – Ты уже её причиняешь! Одним своим присутствием! Неважно уже, что значил или не значил поцелуй, я не хочу каждый раз, когда ты ко мне прикасаешься, думать о том, что ты уйдёшь и оставишь меня с моими надеждами и новой пустотой. – Вайолет, пожалуйста, опусти пистолет, давай поговорим нормально. – Нет. Я ухожу. Пока всё это не зашло слишком далеко. Ты мне ничего не должен, и я тебе тоже. Мы почти совершили то, о чём могли бы пожалеть. Но мы оба знаем, Тейт, что мы не можем сделать это. Кто-то должен был прекратить эту игру, – сказала Вайолет, смахивая слезы, которые никак не хотели останавливаться. – Вайолет, стой! – Прости… – тихо простонала девушка сквозь слёзы. – Прошу тебя! Ты нужна мне! Вайолет, остановись, мы сможем всё решить! – просил молодой человек, чувствуя жжение в переносице и не веря, что готов и сам заплакать. Он сделал несколько шагов в сторону девушки, но она крепче сжала пистолет. – Не вздумай за мной идти, иначе я тебя подстрелю, клянусь! – Замерев на верхней ступеньке, Вай последний раз заглянула в растерянные, полные сожаления и боли глаза, и отвернулась. – Прощай, Тейт. – НЕТ, ВАЙОЛЕТ! Пожалуйста... Девушка исчезла на лестничном проёме, послышалось, как захлопнулась балконная дверь, и Лэнгдон упал на колени, схватившись за волосы. Ему хотелось сжаться в комок, стать маленьким, ничтожным, раствориться, чтобы не чувствовать больше эту жуткую боль. Он не понимал, бьётся ли ещё его сердце, работают ли легкие, потому что немая пустота заволокла его изнутри и снаружи, заглушая всё, кроме ноющей тяжести на сердце. Теперь он понимал, что испытывала Вайолет на протяжении стольких месяцев. Он понимал её, он узнавал её и хотел узнавать и дальше. Хотел держать её руку, просто быть рядом, больше не пряча свои чувства за маской сарказма и пошлости. Он был без ума от этой девушки и боялся лишь, что она заразится от него непреодолимым влечением. Так и произошло, Тейт не мог вовремя остановиться и довел всё до предела, опьяненный мыслью о том, что девушка тоже чувствует к нему что-то. Она права, они не могли быть вместе, потому что он собирается уйти и оставить её. Но именно это мешало им, то он не хотел уходить. Он больше не видел впереди ничего, кроме светлого образа Вайолет, который помог ему не погрязнуть во тьме. Вскочив на ноги, Тейт пулей слетел вниз по лестнице. Он должен был догнать её, сказать ей всё, что должен был сказать уже давно. Он не уйдёт от неё, нет, ни за что. Риск окончательно потерять Вайолет заставил юношу прийти в себя и осознать наконец, что он всё делал неправильно. Тейт толкнул дверь и обнаружил, что она закрыта изнутри, подпертая стулом, и теперь он оказался запертым на крыше, а та, кто стала ему дороже всего на свете, медленно ускользнула из его рук, словно очередное призрачное видение.