Adrenaline

We had something, that was yesterday Temptation's knocking at my door You talk to me about the life we could've had Oh, we don't have that life no more But I like the way you move Yeah, I like the way you move for me tonight Alright now Imagination is all it takes You came knocking at my door You talk to me about the life we should have You know, you could've given more But I like the way you move Alright now All night --- У нас было что-то, это было вчера Соблазн стучит в мою дверь И ты говоришь мне о жизни, которая могла бы у нас быть, О, той жизни у нас больше нет Но мне нравится, как ты двигаешься Нравится, как ты двигаешься для меня сегодня, Вот так, да Воображение - вот и всё, что нужно Ты пришла и постучала в мою дверь Ты говоришь мне о жизни, которую мы должны были прожить Ты знаешь, ты могла бы дать и больше Но мне нравится, как ты двигаешься Вот так, да Всю ночь (Depeche Mode — You Move)

Новый день был неожиданно тёплым и солнечным, мокрый асфальт подсыхал, лужи оставляли после себя жёлто-зеленые разводы от пыльцы, смытой с деревьев. Птицы громко верещали на ветках под окнами, они выбрались из своих укрытий, больше не боясь промокнуть, так как на небе не было и намёка на облачко. Проворная синица уселась на карниз и стала ковырять клювом противомоскитную сетку, опасливо озираясь по сторонам. Стоя на кухне с чашкой горячего кофе в руках, Вайолет наблюдала за её четкими и быстрыми движениями и вовсе не торопилась прогонять гостью. Девушка не верила глупым суевериям о том, что птица в окне несёт весть о покойнике. Но невольно вспомнив о ситуации Тейта, девушка нервно сглотнула. Нет. Это всё чушь, смешно даже думать об этом. Но необходимо было подумать о другом. Проснувшись сегодня с утра, Вай ощутила ураган в груди, ей стало неуютно, беспокойство возникло в душе. Эта аритмия, бывало, появлялась сама по себе, но девушка осознавала, что этому всегда была причина. Эта паника спросонья означала лишь одно: Вай нужно решить какую-то проблему, которая её беспокоила. И именно об этом стоило задуматься, так как поводов для волнения у неё в последнее время было хоть отбавляй. Около часа назад тихо и аккуратно Хармон выбралась из постели, накинув на себя свободную байковую рубашку в черно-синюю клетку, едва прикрывающую ягодицы. И теперь стояла возле окна, задумчиво отпивая из чашки несладкий кофе. Глупо, наверное, но в глубине души она наверное всегда хотела вот так проснуться с утра, пока спит дорогой ей человек, приготовить ему завтрак и пить горячий напиток, стоя босиком на холодном полу в одной рубашке, зная, что ей вовсе не нужно прятаться и скрывать своё тело. Всё это давало ощущение свободы. И Вай не могла поверить, что это действительно с ней происходит. Неужели они с Тейтом действительно способны начать всё сначала и быть нормальными, быть… парой? Обниматься при просмотре фильма, держаться за руки, идя по улице, дурачиться и подшучивать друг над другом, занимаясь рутиной, ходить на свидания, заниматься любовью… Поглаживая керамическую поверхность чашки большим пальцем, Вайолет хмурилась, ощущая невидимый кулак, сжимающий сердце, словно исписанный неудачными стихами лист бумаги. Один из поводов для беспокойства вылез на поверхность. Девушка переживала о том, что не умела выражать чувства так, как делало большинство девушек, которых она знала. Её всегда раздражало то, как некоторые её знакомые общались со своими парнями, как они сюсюкались с ними и по-идиотски хихикали, будто умственно отсталые. Ещё больше бесили переписки, которые девчонки из школы показывали друг другу. Хармон, сидящая с ними в столовой, невольно становилась участницей обсуждения этих женских секретиков о том, кто и кому какой смайлик прислал. В такие моменты девушка начинала понимать, какой мощной силой воли она обладает, раз могла сдержаться и не закатывать глаза каждый раз, когда видела в переписках обращения «киска», «зайчик», «малышка» и прочую ахинею. Все заседали в инстаграмме и снэпчате, некоторые выкладывали видео с тем, как целуются со своими бойфрендами. Пару раз наткнувшись на подобный контент, Вай еле сдержала рвотный рефлекс, тут же забросив аккаунт в инстаграмме, который ей создали одноклассницы, чтобы она, якобы не отставала от трендов. Но что, если Тейт привык именно к таким девушкам? Вдруг он решит, что Вайолет слишком черствая и сухая, что она не способна подарить ему тепло и нежность? «Боже мой, вспомни, с кем имеешь дело! С каких пор Тейт в твоём представлении стал любителем розовых соплей и телячьих нежностей? Этот человек заставлял тебя раздеться для него и обещал трахнуть при удобной возможности… И почти это сделал… Так какого черта ему нужны эти девчачьи глупости?». Хармон сделала глоток из чашки и тут же застонала, высунув язык и обмахивая его ладошкой. Задумалась и забыла, что напиток ещё слишком горячий. Из тостера выскочили поджаренные кусочки белого хлеба, заставив девушку вздрогнуть, чашка дернулась, несколько капель кофе потекли по руке, капая с локтя на пол. Чертовы нервы. Вай сжала зубы. Нет, она не станет подстраиваться под парня. Больше не станет. Прошлые ошибки её всё же чему-то научили. Как бы ты ни старалась быть такой, как он хочет, пытаться подходить под его представления об идеале, казаться лучше, чем ты есть на самом деле, он ни за что не будет рядом с тобой, если ничего к тебе не испытывает. По-настоящему любящий человек примет тебя со всеми недостатками и демонами, он не оставит тебя, даже если ты покажешь худшую свою сторону. Вот, что в представлении Вайолет можно было назвать любовью. И плевать, если Тейт вдруг поймёт, что она не та. Если он не сможет принять девушку с её тёмной стороной, как готова была сделать она, значит, Хармон не станет жалеть об этой очередной потере. Только об истинной любви стоит жалеть. И пока что Вай ни в чём не была уверена относительно их двоих. Но одно знала точно: она больше никогда не прогнётся под кого-либо в ущерб себе. Однако Вай понимала, что все эти размышления лишь её очередные догадки, не имеющие под собой никаких оснований. Снова девушка погружалась во мрак, снова ругала себя ни за что и винила в том, какая она, боясь, что парень этого не примет. Разве важно то, как она выражает свои чувства? Тейт здесь, рядом с ней, он готов измениться и стать лучше, хотя Вай всегда казалось, что это невозможно, и люди не способны меняться. Но она видела, что юноша правда старается. А она снова загоняла себя в тупик глупыми и необоснованными размышлениями о том, чего не знала наверняка. Зачем вообще переживать об этом, если Хармон уже решила, что попробует испытать что-то хорошее, наплевав на предрассудки? Никто не обещал ей любви до гроба, и, возможно, Тейт прав, и её вообще не существует. Что, если у них действительно что-то получится, кроме желания скорее сбросить одежду и пуститься во все тяжкие? На подсознательном уровне девушка понимала, что на самом деле её больше беспокоят вовсе не эти надуманные опасения. Лэнгдон был рядом с ней и у него к ней были чувства, а все остальные нюансы не так важны. Сейчас большее значение представляли земные проблемы, а не философские вопросы об отношениях полов. Девушка просто пыталась заглушить и который день подряд откладывала эту мысль в дальний ящик, не желая думать о том, что будет. Но теперь пора было признать, что проблему нужно решить, пока все не стало совсем плохо. Речь шла о возвращении на работу, ведь теперь Тейт не удерживал её взаперти. И это подразумевало под собой ряд проблем. Нужно было где-то достать справку о том, что девушка болела. Но у Вай не было лишних денег, и теперь уже точно не будет, учитывая то, что она пропустила две рабочих недели. И как объяснять боссу дегенерату, что у неё нет подтверждения болезни? Честно говоря, Вайолет не горела желанием снова видеть унылые лица клиентов и своих коллег, но этим она, к своему сожалению, зарабатывала на жизнь. Иногда девушка думала о том, что, возможно, её родители были правы, что ей нужно было сразу пойти учиться куда-нибудь… Но потом Вай одергивала себя и не позволяла сомневаться в выбранном пути. Да, она работала официанткой, и это было вовсе не то, место, где она должна была находиться. Но за это девушка, по крайней мере, получала деньги. А если бы она была в колледже, она бы только и делала, что отдавала эти деньги в сумме, превосходящей её зарплату в несколько раз. Вайолет всегда казалось, что самым глупым поступком всех окружающих её людей было влезать в кредиты, лишь бы жить в большом доме, иметь огромную машину, и получать образование в престижном колледже. А потом всю жизнь расплачиваться за эти дары цивилизации и быть рабом кредиторов и коллекторов. Девушка жила в маленькой уютной квартирке, плата за которую была ей вполне по карману. У неё была крыша над головой, она могла покупать себе еду и одежду и немного откладывать на свои будущие планы и мечты, о которых никому не говорила, лелея в душе мысль о том, что когда-нибудь найдёт себя и сможет заниматься тем, что ей нравится. И при этом не гнаться за всем тем, что было так необходимо подавляющему большинству американцев для осознания того, что жизнь удалась. Размышления о светлом будущем прервал противный внутренний голос, напомнивший Вайолет о том, что ей всё ещё нужно на что-то жить. Может, стоит позвонить на работу и узнать, как там обстоят дела? Девушка вздохнула, сделав последний глоток кофе и направляясь к раковине, чтобы помыть чашку. Сжав губы, Вай не могла успокоиться и не думать о том, что дела там, скорее всего, обстоят не очень хорошо. Кто примет её обратно, учитывая то, что она прогуляла столько дней и даже не может предоставить официальный документ, оправдывающий её отсутствие? Может, стоило посоветоваться с Тейтом? Наверняка он знает место, где можно достать липовый больничный. Синица, улетевшая пару минут назад, снова вернулась на окно, перескакивая вверх и вниз по сетке и цепляясь за неё коготками. Вайолет усмехнулась и открыла дверцу шкафа, приподнимаясь на носках, чтобы поставить чашку на верхнюю полку. – Во-о-оу… – услышала она сзади и повернулась, видя в дверях кухни растрёпанного, но довольно улыбающегося Тейта. – Эта рубашка теперь моя любимая вещь в твоём гардеробе. Девушка усмехнулась, прислонившись к столешнице возле раковины. – Не считая той клетчатой юбки, но её ты никогда не надеваешь. Облизнув губы, Вай смутилась от воспоминаний о своём стриптизе для этого юноши. Тогда это был уговор. Что же сейчас заставляет её ходить полуголой по квартире? – У тебя что, встаёт, когда ты видишь одежду в клеточку? – проговорила Вайолет, изображая изумление. Вообще-то, немного она всё же удивилась. Сама себе. И кто её за язык тянул? Теперь это не остановить… Но хотела ли она, чтобы это остановилось? – Так и знала, что твой внутренний шотландец – это нездоровая фигня. Тейт засмеялся, продолжая разглядывать Хармон. – У меня встаёт, когда я вижу тебя, – сказал он, садясь на барный стул. – Заметь, можно вообще без одежды. Шумно выдохнув, Вай тщетно пыталась дышать ровно и спокойно. Они общаются всего лишь пару минут, а этот развратник уже успел её завести. Хармон почувствовала себя дурой. Какого черта она переживала о том, что не ведёт себя с парнем, как другие девушки? Их с Тейтом общение было особенным, своеобразным, но они понимали друг друга с единого слова и взгляда. Вайолет нравилось, что всё было именно так, и она видела, что то же самое чувствует Тейт. Так что ей пора было перестать ощущать себя неправильной. Они оба были неправильными, в этом и вся прелесть их союза, который только-только зародился. Не стоило раньше времени хоронить его. Настроение девушки подскочило, тем более, что юноша был без футболки, и этот его полуобнаженный вид заставлял Хармон забыть обо всём. Она теперь помнила лишь то, что он пару дней назад обещал с ней сделать, и уже представляла в мыслях, с чего это всё могло начаться. Режим пошлости и горящего между ног желания был в полной активности. – Не успел глаза разлепить, а уже пустился в фантазии, – коварно улыбнулась девушка, подойдя к барной стойке с другой стороны, чтобы юноша не мог до неё так легко дотянуться. Вайолет чувствовала, что от слов к делу оставалось не так уж много шагов, но не хотела торопиться, чтобы растянуть удовольствие. Она окончательно забыла обо всех своих тревогах, и теперь её мысли были лишь о том, что на ней одни тонкие трусики, а Тейт, судя по его взгляду, уже готов стянуть с неё рубашку. – К твоему сведению, я из них и не выбирался, – ответил парень, барабаня пальцами по столешнице. – Ты же сама сказала, что я думаю о сексе постоянно. – Что же мне с тобой делать? – с едва заметной улыбкой спросила Вайолет. – Утолить голод? – предположил юноша обыденно, словно говорил о завтраке. – Хочешь тосты? Я только что приготовила, – захлопала ресницами Вай. Сама невинность… – Что ещё в меню? – Питьевой йогурт и вчерашний яблочный джем. – Джем ещё остался? – усмехнулся Лэнгдон, облизывая губы. Девушка сглотнула, вспомнив, как он делал то же самое с её собственными губами. Она сжала бедра, чувствуя, как кожа на их внутренней стороне начинает гореть. – Неси сюда свой тост. Оттолкнувшись от стола, Хармон подошла к тостеру, выкладывая кусочки хлеба на тарелки и кидая сверху заранее нарезанные ломтики ветчины, сыра, салата и помидоров. Ещё пару других тостов она смазала джемом. Пока девушка была занята, она буквально ощущала на своём теле жадно горящий взгляд. Это прожигало её насквозь, Вайолет ничего не могла с собой поделать, с трудом видя перед собой из-за пелены на глазах. – Есть только эти тосты, – повернулась она к парню, держа в руках тарелки. – Мой, боюсь, ещё не готов, – мило улыбнулась Вай, поставив тосты перед юношей. Он тут же облизнулся, поняв намёк. – Так что, его нужно лучше прожарить? – спросил он с коварной улыбочкой на губах. – Я могу помочь с этим. – Продолжай в том же духе, и я буду готова… – Подойдя к холодильнику, Вайолет старалась не смотреть на Тейта, делая вид, что она совершенно спокойна, в то время как внутри уже бушевал ураган. Но не тот, что разбудил её с утра, этот был совсем другого рода. – Что-то подсказывает мне, что ты уже готова, – усмехнулся молодой человек, подавшись вперед и желая схватить девушку за руку, чтобы притянуть её к себе, но та, достав из холодильника бутылку с йогуртом, ловко увернулась и уже была возле шкафчика, висевшего над раковиной, доставая стаканы. Вайолет хотелось, чтобы он схватил и прижал её к себе, но это не должно было произойти раньше времени. – Не знаю, не знаю… Не уверена… – протянула Хармон, поставив стакан перед парнем и наливая в него густой йогурт. – А вот ты, похоже, точно готов. Кивнув в его сторону, Вай на миг взглянула на заметно выпирающий из джинсов член парня, отрывисто дыша, но стараясь не показывать своё смущение. – Нравится меня дразнить? – проговорил парень хрипло. – Хэй, что я сделала? Тебя что, возбуждает то, как я готовлю завтрак? – изобразила непонимание девушка. – Так и знала, что ты тот ещё фетишист. Вайолет закусила губу, посмотрев в тёмные от желания глаза. Усмехнувшись, юноша отпил из стакана с йогуртом. Девушка же не утруждала себя и поднесла к губам бутылку, не наливая йогурт в стакан. И к следующему она вовсе не была готова… – Я хочу тебя трахнуть. Чуть не поперхнувшись, Вай потеряла контроль над собой и своим телом, рука её дернулась, и струйки йогурта потекли вниз по щекам, подбородку и шее, капая в глубокий вырез не до конца застёгнутой рубашки. Весело улыбаясь, Тейт отставил свой стакан и полным похоти взглядом рассматривал девушку. – Ты смотрела фильм «Горькая луна»? Сглотнув, Вайолет потеряла способность дышать. – Ты шутишь… – выдохнула она сиплым голосом, откидывая волосы назад, чтобы не испачкать их в йогурте. – Хм, так и знал, – одобряюще кивнул парень. – Тогда ты знаешь, что произойдёт дальше? Девушка приоткрыла рот, пытаясь как следует вдохнуть, но было очевидно, что теперь у неё это не получится, потому что Тейт встал, обойдя барную стойку, и резко и решительно впился в губы Вайолет, не дав ей возможности осознать происходящее. Но да, она знала, что произойдёт дальше "по сценарию". Не отрываясь от губ девушки, молодой человек уже справлялся с пуговицами рубашки, расстегнув до конца и распахнув её полы. – О, Вайолет, – прохрипел он и опустился ниже, касаясь языком струйки йогурта, стекающей между грудей девушки, и проводя им вверх до подбородка. Вайолет теряла голову, ей казалось, она снова пьяна. И порыв в её душе было уже не остановить. Вспоминая сцену из названного Тейтом фильма, Хармон вскинула руки к своей шее, проводя по ней ладонями, и размазала остатки йогурта по груди, касаясь сосков и чувствуя, что вот-вот потеряет сознание от пронзающего насквозь взгляда чёрных глаз. Собрав в кулак волосы девушки, Тейт оттянул их, заставив Вай прогнуться назад и прислониться спиной к стене. Получив лучший доступ к её телу, юноша склонился ниже, лаская языком затвердевшие соски девушки. Она больно закусила губу, из уст вырвался не сдерживаемый стон, и он был громче, чем Вайолет ожидала. Взглянув на Лэнгдона, она поняла, что это завело его ещё больше, и парень слегка прикусил её сосок зубами, отчего девушка вздрогнула, охнув. – Тебе больно? – спросил парень тихо, продолжая гладить ладонями грудь девушки, и по выражению его лица Хармон не могла понять, с какой целью задан этот вопрос. Чтобы убедиться, что ей не больно, или наоборот? Неужели его возбуждало причинение боли?.. – Нет, – выдохнула девушка, запустив руки в его волосы и крепко сжимая их в своих кулачках, когда Тейт в очередной раз захватил губами её грудь, слизывая йогурт с нежной кожи. Юноша не реагировал на крепкую хватку её пальцев. – Раздвинь ноги, – приказал Лэнгдон. Или ей послышалось? Это действительно звучало как приказ. И Вай это нравилось, но... – Нет, – снова сказала она, желая увидеть его реакцию. Думал, она будет так легко повиноваться ему? Тейт вскинул брови, схватив Хармон за запястья и отрывая её руки от своей головы. – Решила поиграть? – прозвучало угрожающе. У Вайолет сперло дыхание, она не знала, воспринимать ли всерьёз этот его тон, его полный темноты взгляд. Знала только, что это ещё больше сносило ей крышу. – А ты решил включить хозяина? – дерзко проговорила девушка, подгоняемая желанием показать ему, что когда дело касается секса, она становится главной. Потому что только ей решать, как далеко всё это зайдёт. Если конечно в порыве страсти Тейт не заставит её делать то, что он хочет, силой. Но мысль об этом почему-то не пугала Вайолет, наоборот заставляла что-то сжаться внизу живота. – Раздвинь ноги, Вайолет, – снова повторил молодой человек, и на губах его заиграла странная улыбка. – И что ты сделаешь, если я не послушаюсь? – Заставлю тебя. – Как? – Не провоцируй, – предупредил Тейт, отпуская запястья девушки и кладя свои руки на её бедра. – Ты только и можешь угрожать? – с насмешкой сказала Хармон, прекрасно зная, что напрашивается на его решительные действия. Этого она и хотела… – Грязная девчонка, хочешь, чтобы я взял тебя силой? – нагнулся Лэнгдон к уху Вай. Девушка хмыкнула, проводя языком по шее юноши, а затем прикусила мочку его уха, вызывая у него тихий стон. – Ты, кажется, забыл, с кем имеешь дело, – проговорила она сладким голосом. – И если уж кто здесь и будет отдавать команды, то это я. Тейт тихо засмеялся, отдалившись от Хармон, и встал перед ней на колени, поглаживая её бедра, на уровне которых теперь было его лицо. – Ну, попробуй, – бросил ей вызов парень, смотря на Вай исподлобья. – Думаешь, хватит духу? Вайолет совсем не ожидала такого поворота и не думала, что Тейт отдаст всё в её руки. Она вовсе не знала, готова ли сама сейчас высказать всё, что ей тайно хотелось, потому что на подсознательном уровне девушка всё ещё переживала о многом. В конце концов, она была девственницей, и даже если она прекрасно знала, как всё происходит, её всё равно пугала некая неизвестность. И вообще, вдруг Тейту не понравится её неопытность?.. Но раз уж девушка решила бунтовать, но отступать было некуда. – Главное, чтобы у тебя хватило сил, – усмехнулась она. – Ты так и не позавтракал. – О, мне вполне достаточно было йогурта. – Ты ещё не всё вылизал… – проворковала девушка слабым от возбуждения голосом, понимая, что Тейт не зря назвал её грязной. Именно такой она себя сейчас и чувствовала. – Так попробуй меня остановить. Тейт не стал ждать решения Вайолет и хотел было раздвинуть её бедра, но встретил сопротивление. Коварно улыбнувшись, он приложил силу, чтобы добиться своего, и почувствовал, что у девушки больше не было сил противиться и она всё же поддалась. Просто мысль о неповиновении возбуждала её, как, впрочем, и его самого. Но ещё больше его возбуждал вид её намокших трусиков, которые он незамедлительно стянул по её ногам, отбросив куда-то в сторону. И Хармон, чьи глаза были мутными от желания, кажется, забыла, что собиралась сама командовать процессом. – Ты такая мокрая, – пробормотал Лэнгдон, проводя большим пальцем по клитору Вайолет. Девушка закусила губу, но это не помогло, и у неё вырвался тихий стон, который ей, впрочем, показался чересчур громким. В прошлый раз она была в полупьяном состоянии и не до конца осознавала происходящее, но теперь всё было так чётко и реально в её разуме, что она готова была взорваться от переполняющих чувств. И в следующий миг, когда Тейт прильнул к её киске, проводя языком по клитору, Вайолет поняла, что взрыв – это слишком мягко сказано. – А-а-ах! – воскликнула девушка, откинув голову назад, чтобы немного прийти в себя. Вид Лэнгдона, стоящего перед ней на коленях и ласкающего языком самую чувствительную точку на её теле, был для неё слишком возбуждающим, чтобы контролировать себя хоть немного. Казалось, ещё чуть-чуть, и Хармон позволит ему сделать всё, что придёт ему в голову. Это немного пугало. Тейт не останавливался ни на секунду, проводя пальцами по чувствительной плоти. Его язык был неутолим, проникнув в узкое влагалище девушки, отчего она громко застонала, хватаясь за плечи юноши. Её ногти впились в его кожу, и чем быстрее был темп, тем сильнее Вайолет сжимала пальцы, проводя ногтями по спине парня. В какой-то момент он прервался, издав хриплый стон, и поднял взгляд на девушку, которая обеспокоенно посмотрела на него в ответ. Вай поняла, что оцарапала его, слишком сильно запустив ногти в кожу. Но в глазах Тейта не было и намека на чувство боли, только желание и страсть. Девушка облизнула губы, чувствуя, что низ живота скрутило от возбуждения. Так вот, оказывается, что он чувствует, причиняя боль… Тяжело дыша, Вайолет подумала о том, что она такая же сумасшедшая, как и Лэнгдон. Они явно стоили друг друга. Вернувшись к своему делу, Тейт был ещё настойчивее, он подвинул девушку ближе к краю стула и приподнял её бедра, раздвигая их шире. Парень с трудом сдерживался, чтобы не стянуть с себя ненавистные джинсы и не всадить член в Вайолет так глубоко, насколько позволит её влагалище. Он не мог поверить, что до сих пор не сделал этого, как бывало раньше с другими девушками. Но с ней всё было по-другому. Тейт хотел, чтобы сначала Хармон поняла, что её наслаждение и её чувства для него превыше всего. И только потом его низменные, почти животные желания… Правда, держа в руках это прекрасное и светлое создание, Лэнгдон начинал верить, что он способен не только на что-то поверхностное и плотское. Он ощущал в себе что-то другое, отличное от привычных ему превобытных чувств. – Ох, да-да-да! – сквозь зубы простонала Вайолет, смутно слыша собственный голос. Тейт снова прервался, чувствуя, что девушка близка к разрядке. – Ммм, – раздосадованно промычала Хармон, шумно выдыхая через нос. Увидев, что напряжение спало, парень снова продолжил ласкать девушку. – О-о-о, – протянула она, начиная дрожать, но в самый последний миг Лэнгдон опять отпрянул от Вай, подняв на неё сверкающие хитростью глаза. – Тебе нравится? – спросил он с улыбкой. Губы его блестели. Вайолет с трудом сосредоточила взгляд на юноше. – Да, – выдохнула она обессилено. – Тебя плохо слышно, – промурлыкал молодой человек. – Да! – ответила Вай уже громче. – Тейт, я на грани… – О, я знаю, – коварно улыбнулся парень. – Скажи мне, чего ты хочешь… – Ты издеваешься? – слабо усмехнулась Хармон, не желая играть в его нелепые игры. – Ты хотела командовать, но что-то выходит не очень. – Так это месть? – Нет. Наказание, – проговорил парень, сжимая и гладя пальцами внутреннюю сторону бедер Вайолет. Она в недоумении взглянула на него. – Ты плохая, очень плохая девочка. И получишь своё, только если хорошо попросишь. – Серьёзно? – Давай, это не так сложно, – с милой улыбочкой сказал Тейт. – Ты такой гадкий, – покачала головой Вай. – А ты сладкая, и я хочу войти в тебя. У Хармон перехватило дыхание, она чувствовала, как горят её щеки. В какой-то момент ей показалось, что это не она, что происходит это не с ней, и всё это кадры какого-то очередного фильма восьмидесятых с Микки Рурком, только вместо него перед девушкой не менее обольстительный блондин по имени Тейт. И он явно собирается раскрыть всё её самые темные стороны и самые смелые фантазии.. – Но только когда ты кончишь, – сказал парень, невесомо проводя пальцем по половым губам Вайолет, дразня её. – Чёрт возьми, Тейт, я сейчас взорвусь, – прошипела девушка, сжимая рукой край столешницы. – Скажи мне, как сильно ты этого хочешь. – Я хочу, Тейт, давай же… – Нет, так не пойдет. Попробуй ещё раз, – сказал Лэнгдон, касаясь клитора и начиная медленно его массировать. – О-о-ох, я больше не могу, пожалуйста! – ерзала Вайолет на стуле, чувствуя, как её выворачивает наизнанку. – Тейт, прошу… – Чего ты хочешь, Вайолет? – Да черт тебя побери, я хочу кончить, сделай это, давай, Тейт! – простонала девушка, и с последними словами парень всё же выполнил её просьбу, подавшись вперед и своими движениями заставив её сжать пальцы на жесткой поверхности стола так, что побелели костяшки. Несколько круговых движений, и Вайолет задрожала, из уст её вырвались неконтролируемые стоны удовольствия, и чтобы не испугать соседей, которые могли услышать её через открытое окно, девушка прислонила к губам тыльную сторону ладони, зажимая зубами плоть. Теперь она понимала, зачем Тейт тянул и измывался над ней. Разрядка была такой сильной и яркой, что девушка потеряла способность ориентироваться в пространстве, и если бы Лэнгдон не держал её, то Вай точно упала бы, не в силах контролировать ватные конечности. Никогда ещё Хармон не испытывала ничего подобного, даже в первый раз, когда Тейт довёл её до конца, она не так ярко чувствовала каждый импульс накрывшего её оргазма. – О, Тейт, – еле слышно пробормотала Вайолет, пытаясь отыскать его лицо мутными от возбуждения глазами. – Вайолет… – прошептал юноша, уже поднявшись на ноги и касаясь её губ. От парня пахло её возбуждением, Вай никогда не могла подумать, что это будет казаться ей невероятно сексуальным. – Не останавливайся, – так же тихо проговорила девушка, закусив губу и опуская взгляд на ширинку его джинсов. – Ты уверена?... И он ещё спрашивает? Но Хармон не успела ответить, так как в тишине душной квартиры, уже насквозь пропитанной запахом тостов, секса и похоти раздался телефонный звонок. – Забей на них, – улыбнулся Тейт, снова накрывая губы девушки своими. – Да чтоб его… – сказала Вайолет, проводя ладонями по груди юноши, надеясь, что звонок прекратится. – Подождут… – Ммм, Тейт, – прошептала сквозь поцелуй девушка, слыша, что телефон не унимается. – Вдруг это что-то важное? – Зря я починил его, так и знал, что всё остановится на самом интересном… – сказал Лэнгдон, всё ещё не желая отпускать Вай. – Я не звонила родителям уже несколько дней, они могут что-то заподозрить. Или это… Вайолет не хотела говорить «с работы», боясь, что мысли материализуются. Но она почему-то, уже готовилась к худшему. На всякий случай. – Ладно… – Дав девушке дорогу, Тейт голодным взглядом проводил её до двери. – Но не думай, что на этом мы закончили. Хармон повернулась, сквозь полы рубашки проглядывало обнаженное тело. – О, мы кончим чуть позже, – сказала она, усмехнувшись, и исчезла из поля зрения парня. Жадно глотая воздух, Тейт поправил джинсы, в которых не осталось и намека на свободное место. Он налил стакан воды, залпом выпил его и налил ещё один для Вайолет. Неторопливо пройдя в коридор, он увидел как девушка склонила голову, стоя возле тумбочки в прихожей, волосы загораживали её лицо, пальцы крепко сжимали трубку, прислоненную к уху. – Да… Я понимаю, просто я… У меня не было возможности воспользоваться страховкой… Я отработаю, могу выходить в две смены, это ведь возможно? Нахмурившись, Тейт сразу же понял, что звонили явно не родители. И судя по голосу Вайолет, новости были не слишком хорошие. – Вы же не можете вот так меня… Да, понимаю, нарушение трудовой дисциплины. Но… Ладно, чёрт с вами, ждите, – грубо плюнула девушка в трубку и кинула её на тумбочку, поставив одну руку в бок, а вторую запустила в лезшие в лицо волосы. Послышались короткие гудки в наступившей тишине. Тейт уже примерно знал, что произошло, и не мог сказать и слова, чтобы попытаться подтвердить свои догадки. Он видел, как часто вздымается грудь Вай, и она стояла на месте, неотрывно смотря в одну точку. – Вайолет, – всё же решился позвать молодой человек. Громко вздохнув, она повернулась к нему, запахнув рубашку, словно желая спрятаться от парня. Увидев стакан с водой в его руке, Вай быстро подошла к Тейту, взяла стакан, сделала несколько глотков и прошла на кухню, не говоря ни слова. Ополоснула стакан, убрала в шкаф. – Звонили из кафе? – осторожно поинтересовался Лэнгдон, и Вайолет коротко кивнула, быстро исчезая в коридоре, направляясь в комнату. Проследовав за ней, Тейт не находил себе места, понимая, что всё очень плохо, и ещё лучше понимая, кто в этом виноват. – Они нашли мне замену. Она работает уже второй день, – сухо и быстро сказала Вайолет, достав с полки гардероба потёртые однотонные джинсы и уже собираясь их надеть. – Чёрт, белье, – спохватилась она, быстро открывая нижний ящик, вытянув из него трусики и бюстгальтер. Видимо, осознав, что произошло несколько минут назад, Вай выдохнула и бросила все эти вещи на кровать, садясь на неё следом и пряча лицо в ладони. Тейт так и продолжал стоять в дверях, чувствуя, как ком застрял в горле. – Куда ты собираешься? – тихо спросил парень. – Сбежать от тебя, как и планировала, – мрачно усмехнулась Хармон, но, взглянув на Лэнгдона, поняла, что ему явно не до шуток. – Ладно, прости, я просто… Просто не до конца осознаю, что произошло. Я, вроде бы, была к этому готова, но… – Ты не должна просить прощения, – тихо сказал молодой человек. – А я должен. Закусив нижнюю губу, Вайолет чувствовала, как горят её щеки, и знала, что это не эффект от ещё не погасшего возбуждения. Температура снова поднималась, нервы давали о себе знать. – В общем, они сказали приехать, забрать вещи и то, что я успела заработать. – Черт… – прошептал юноша, хватаясь за волосы. – Чёрт, чёрт, чёрт! – процедил он сквозь зубы, принявшись ходить вдоль по комнате. – Хэй, спокойно, хватит здесь и одной истерички, – сказала Вайолет, не ожидая, что Тейт так бурно отреагирует на эту новость. – Не говори так, ты не такая! – сказал Лэнгдон, подойдя к девушке и садясь рядом с ней, взяв её за руки. – Мне так жаль, Вайолет, мне правда очень жаль… Хармон молчала, наблюдая за тем, как его пальцы гладят шрамы на её запястьях. Она хотела бы успокоить его и сказать парню, что он здесь вовсе ни при чём, но оба они прекрасно знали, что это не так. – Это моя вина, я всё испортил, – пробормотал Тейт, отпуская руки девушки, словно почувствовал, что больше не должен их касаться, и снова запустил пальцы в волосы, смотря в пол под ногами. – Я не хотел, чтобы у тебя из-за меня были проблемы, но я только и делаю, что создаю их на каждом шагу. – Теперь всё по-другому, Тейт, мы ведь пытаемся исправить то плохое, что с нами было? – попыталась Вай как-то утешить парня, а заодно и себя. – Только то, что я творил раньше, всё равно причиняет тебе боль сейчас. – Я что-нибудь придумаю… – Мы. Мы что-нибудь придумаем. Я помогу тебе, я исправлю свои ошибки, обещаю! – повернулся Тейт с девушке, полным сожаления взглядом смотря ей в глаза. – Скажи, что веришь мне… – Я верю, Тейт. Губы юноши сжались, на них появилась еле заметная улыбка. Вайолет потянулась к нему, оставив короткий поцелуй в уголке его губ. – Я должна собираться. – Ты собираешься ехать одна? – Конечно, – ответила Хармон, поднявшись с кровати и взяв вещи, чтобы надеть их после того, как примет душ. – Я могу поехать с тобой. – Нет, не лучшая идея. – Мне не терпится высказать им всё, что думаю о них. Как можно было так просто выкинуть тебя, даже не поставив в известность? – Тейт, я сама виновата. Мой сотовый валяется разряженным на столе уже который день. А домашний ты починил только вчера. Они не могли дозвониться до меня. Да и вообще, всем плевать, какие у меня были причины отсутствовать. Факт остается фактом: я прогуливала работу две недели, они имеют полное право меня выгнать. Сглотнув, Лэнгдон кивнул, понимая, что здесь он бессилен, как бы сильно он ни хотел помочь девушке. – Знаешь, в какой-то степени, я даже рада, что мне больше не надо будет появляться в той дыре. – Если ты хочешь, я могу поехать с тобой и подождать снаружи. Обещаю, я не буду лезть. – Нет, Тейт… Мне нужно сделать это одной. Нужно подумать, немного побыть наедине с собой. Посмотрев на юношу, Вай видела в его глазах тень прошлых опасений. Он боялся, что она может принять решение не в его пользу и сбежать. – Я никуда от тебя не денусь, мне просто нужно немного подышать. Я вернусь. Быстро. Веришь мне так же, как я тебе? Кивнув, Лэнгдон увидел мягкую улыбку на алых губах и проводил девушку взглядом, когда та направилась в ванную. Она права. Им обоим нужно было побыть наедине, чтобы понять, как быть дальше. *** Чем дольше Вайолет не было, тем больше различных страхов и версий развития событий возникало в голове Лэнгдона. Он не мог усидеть на месте, постоянно передвигаясь с места на место: то ходил по комнате, бездумно разглядывая корешки давно изученных им книг, то отправлялся на кухню, утоляя жажду и промачивая пересохшее от волнения горло, а чаще всего выглядывал в окна и выходил на крышу, высматривая знакомый силуэт внизу, на тротуаре. Но Вайолет не появлялась. Всё происходящее начинало напоминать Тейту последние три года, проведенные в онемении, оцепенении, в плену собственного разума и внутренних монстров, не желающих успокаиваться. Они начали замолкать только когда парень повстречал Вайолет, словно она был оберегом от всего плохого в его душе, и изгоняла злых демонов одним своим присутствием. Но вот она пропала уже на несколько часов, и монстры начали раздирать душу молодого человека, прорываясь через заживающие раны. Уснувшие тени в самых укромных уголках зашевелились, готовясь вот-вот ударить по самым уязвимым местам. Сев в кресло, Лэнгдон прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, что говорил ему психотерапевт в таких случаях. Нужно было сосредоточиться на чём-то одном, не позволять мыслям заполонить голову и отбросить всё лишнее, думая о самом важном. Что сейчас важнее остального? Вайолет. Её доверие, её хрупкая вера в него, в то, что он готов стать лучше для неё. Парень должен был показать ей, что он не врал, и сможет помочь ей, пусть и жертвуя чем-то. По его вине она потеряла работу, он не мог исправить это и заставить владельцев кафе взять её обратно. Но мог хотя бы обеспечить её существование. Что он мог сделать для этого? Следовать прежнему плану. Только это могло привести его к цели, а значит, и помочь Вайолет. Тейт знал, что для такой, как она, деньги были пылью, пустыми бумажками, но он не сможет и дальше спокойно сидеть у неё на шее, зная, что она одна тянет эту ношу, а он лишь прячется, как последний трус. Чтобы они могли и дальше жить спокойно и беззаботно, начав всё заново, как нормальные, адекватные, здоровые и взрослые люди, Тейт должен был разобраться с прошлым, обрубая тянущий его ко дну груз с нерешенными проблемами. Открыв глаза, Тейт глубоко вдохнул, представляя в голове примерную картину дальнейших действий. Всё будет хорошо, Вайолет увидит, что он не бросает слов на ветер и действительно готов на всё ради неё. Она всё поймёт... *** Солнце разлило по небу оранжево-кровавый закат, последние лучи скользили по полу комнаты, лишь миллиметров не хватало им до колен парня, который всё ещё сидел в кресле, окруженный темнотой и тишиной. Он опустошил мысли окончательно, лишь наблюдая за тем, как розовые блики медленно движутся в сторону, заменяя юноше стрелки часов. Тейт просто боялся впускать в голову хоть какие-то мысли, потому что первая и главная была наполнена страхом, что Вайолет уже не вернётся, оставив его одного с тяжким грузом вины на душе и болью от её потери в его чёрном сердце. Никогда Лэнгдон не мог и представить себе, что чувства к кому-то могут заставить его мучиться так сильно. Парню казалось, что ничто не может тронуть его. Он часто говорил психотерапевту о том, что ничего не чувствует, а теперь всё внутри него кишело ощущениями, ранее неизвестными его чёрствой натуре. И с каждой секундой молодой человек убеждался, что встреча с Вайолет Хармон была назначена для него судьбой. Она была его лекарством, его единственным светом, к которому он тянулся, словно цветок, проросший сквозь пепел. И дело было вовсе не в сексуальном влечении. Странно, но сейчас Тейт думал об этом в последнюю очередь, несмотря на ту сцену, что разыгралась между ними с утра. Юноша повторял в голове строки любимого стихотворения, словно мантры, позволяющие очистить разум и спастись от себя. "О, Харриэт..." Нет. "О, Вайолет... Кто раз испил До дна твой взор лучистый, Тот сумрак жизни победил..." И так десятки раз, без остановки, строчка за строчкой, слово за словом. Тишина вокруг и гул в голове. В какой-то момент тишина достигла апогея, а затем щелкнул замок входной двери. Послышались мягкие шаги, Тейт резко повернулся, увидев в тёмном проёме знакомый силуэт, и с облегчением вздохнул. Зажегся свет, монстры в его голове разбежались по углам, словно тараканы. – Ты чего в темноте-то? – спросила Вайолет, положив свой рюкзак на стул. Тейт поднялся с кресла и подошёл к девушке, заключив её в объятия и уткнувшись носом в её волосы. – Ты вернулась, – пробормотал он. – Естественно, не на улице же мне ночевать, – усмехнулась девушка и услышала, как Тейт тоже издал смешок. – Тебя так долго не было… Юноша поднял голову, смотря в её глаза. Заметив, сколько в его взгляде было тепла и надежды, Вайолет сжала губы и погладила юношу по щеке. – Шла пешком обратно. Поразмышляла о том, что делать, и по пути заходила в кафе и магазинчики, надеялась найти свободную вакансию. Пока безуспешно. – Я боялся, что ты не захочешь больше видеть меня. – Тейт, я ведь обещала, что вернусь. Юноша нерешительно кивнул. – Обещай, что не оставишь меня. Я знаю, это звучит глупо, банально, может, смешно, но я не смогу без тебя. Теперь уже никогда... Тяжело дыша, девушка пыталась найти слова. – Я с тобой, и буду с тобой, это моё решение, – сказала она твёрдо. – Пойми это, наконец. В жизни всякое случается. И разные глупости не могут заставить меня отвернуться от тебя. Что-то теряется, что-то находится. Если бы ты не ворвался в мою жизнь, я бы сейчас так и сидела бы в этом захолустном кафе, думая о том, как… – Вай осеклась, понимая, что её заносит не в ту сторону. Она не должна была говорить то, что возникло в голове. Даже Тейту. Или тем более Тейту... – О том, как бы избавиться от скуки и одиночества. Но вот ты здесь, и я рада, что всё получилось именно так. Если только таким образом мы можем быть вместе, то потеря работы не такая уж большая цена за то, чтобы чувствовать твоё тепло и поддержку… Счастливо улыбнувшись, молодой человек с нежностью смотрел на Вайолет. – Если бы ты знала, как важно мне было услышать это от тебя… – сказал он, заправляя взлохмаченные волосы Вайолет за ухо. – Я тоже рад, что всё случилось именно так. И больше не жалею и не злюсь из-за того, что случилось со мной. Ты – лучшая награда за все испытания. Улыбнувшись в ответ, Вайолет прижалась к груди юноши, глубоко вдыхая его запах, напоминающий ей свежесть весенних дней. Тейт крепко обнял её, чувствуя умиротворение. – Но я обещал, что всё исправлю. Так что положись на меня, тебе не нужно будет беспокоиться о том, на что жить. – Хэй, я не собираюсь выращивать коноплю на месте своих тюльпанов, – заявила девушка со смехом, и Тейт засмеялся вместе с ней. – Этим займемся только в крайнем случае. – И всё же, кроме шуток, что ты задумал? – Я же говорю: положись на меня. Всё будет хорошо. Вместе мы преодолеем всё. – Ладно, – улыбнулась Вай. – Так мне оставить горшки под коноплю? Снова засмеявшись, Тейт схватил девушку на руки и сделал несколько шагов, вместе с ней плюхаясь на кровать. Им обоим нужно было тепло и покой. Поэтому, устроившись поудобнее, они включили сериал и провели в кровати остаток вечера, незаметно погрузившись сон в объятиях друг друга. *** Вайолет вышла из подъезда, вдыхая аромат свежих зеленых листочков, цветов глицинии и магнолии, растущих на деревьях. Новый день был в самом разгаре, такой же приятный и яркий, что и предыдущий, и солнце неутомимо продолжало светить. Праздник вот-вот должен был начаться после обеда, и парень с девушкой рассчитали, что, прогулявшись пешком, они придут на место, когда соберется много народу и можно будет затеряться в толпе и остаться незамеченными. Вай повернулась к юноше, который щурился от солнца, будто долгое время жил в подземелье и только сейчас увидел дневной свет. Протянув девушке руку, Лэнгдон заметил, как она закатила глаза, но всё равно сжала его пальцы своими, пытаясь скрыть улыбку. – Не притворяйся, будто тебе это не нравится, – усмехнулся Тейт, дернув девушку за руку и притягивая ближе к себе, чтобы обнять её за талию. – Мне нужно привыкнуть к тому, что ты теперь не тащишь меня за собой, словно я к тебе наручниками прикована, – ответила Вайолет, приобняв парня в ответ, и они двинулись вдоль по залитому солнцем тротуару. – И ты ещё говоришь, что это я развратник? – Не я же превратила вчера завтрак в сцену из фильма Романа Полански. – Серьёзно? А кто разлил йогурт по своему телу? Кто полуголый ходил по квартире? – поинтересовался молодой человек, усмехаясь. – Я не помню, как звали главную героиню, но можешь погуглить потом, – издала смешок Вай, и Тейт сжал губы в недовольной улыбке, взъерошивая волосы девушки. – О, кстати… Любовь к фильмам Романа Полански, связь твоего имени с Шэрон Тейт… У тебя в семье, похоже, все любители кинематографа? Усмехнувшись, юноша подставил лицо теплым солнечным лучам. Он сам себе удивлялся: разговоры о его семье больше не вызывали в нём столько же ненависти и горечи, сколь раньше. – Мать хотела когда-то стать актрисой. И детей называла так, словно всё в её жизни вело именно к этому. – Правда? – заинтересованно взглянула на парня Вайолет. – Как зовут твою сестру? – Аделаида. – Красиво… – Да… У меня ещё был брат, – тихо сказал парень, задумавшись. – Он уже давно не с нами, он был сильно болен… – Ох, мне очень жаль, – проговорила девушка, тут же нахмурившись, и убрала руку со спины Тейта, чтобы крепко сжать его ладонь и посмотреть ему в лицо. – Его звали Борегар. Бо, если сокращенно, что по-французски значит «красивый», – Лэнгдон сжал губы в грустной улыбке. – Хотя имя было в полной мере неоправданно, как потом думала мама. Я никогда не соглашался с ней. Бо родился с физическими уродствами, но его душа была чиста и невинна до самого последнего дня. Я всегда считал, что истинная красота не снаружи. – Ты прав. Так и есть, – тихо проговорила Хармон, смотря под ноги, ступая по мощеному тротуару. – Имена брата и сестры французские. Мать считала его языком аристократии, имя Аделаида носили королевы и благородные дамы разных европейских стран. И его мама считала знамением, символом рождения её звезды на небосклоне славы, – объяснял Тейт, продолжая изредка усмехаться, будто считал эти идеи глупыми. И стало ясно, почему. – Но и здесь ничего не вышло, звездой она так и не стала. Люди любят придавать слишком много значения символам и знакам, включая имена. Но они не всегда так сильно влияют на нашу судьбу, как нам хотелось бы. Поэтому, видимо, моё имя не имело цели возвысить мою мать или меня на пьедестал славы и почёта. Оно стало лишь напоминанием о несбыточной мечте о высшем свете, ассоциацией с великим кинематографом или с галереей Тейт, куда мама так хотела попасть, но так и не смогла до сих пор. Странно, что она вообще выбрала для меня это имя, потому что Тейт – это ведь английская фамилия. – Да какая разница? – хмыкнула девушка, улыбнувшись молодому человеку. – Я уже говорила, что это имя тебе идёт, а теперь скажу, что оно мне очень нравится. Как и ты… – Последние слова вырвались из уст девушки невольно. Тейт остановился, Вай распахнула глаза, смущенно закусив губу. Её определённо напрягало то, что она спокойно раздвигала перед ним ноги и позволяла делать с собой разные вещи, но снова боялась раскрытия чувств. Но юноша лучезарно улыбнулся, поцеловав девушку в висок, немного отметая в сторону её сомнения. – Неужели это правда? – Я думала, что сомневаться – моя привилегия, – слабо улыбнулась Вай. – О, нет, я не сомневаюсь, просто иногда мне кажется, что всё это мне только снится, – проговорил Лэнгдон тихо. – Думаешь, ты просто обкурился и теперь ловишь глюки? – издала Вайолет смешок, чувствуя, что стратегия превращения серьёзных разговоров в шутку действует вполне успокаивающе. – Если и так, то пусть это длится вечно, – весело улыбнулся парень. – Вайолет, я думаю, что чувствую к тебе нечто большее, чем просто симпатию или влечение… Девушка облизнула губы, взглянув на Тейта испуганными глазами. – Тейт, не торопись с выводами, – попросила Хармон, боясь, что не поверит его следующим словам. Прошло слишком мало времени, чтобы они действительно оказались правдой. Или времени было вполне достаточно? Вай не хотела сейчас думать об этом, хотела лишь погрузиться в момент тепла и счастья, не омрачая его извечными вопросами о том, существует ли любовь. – Не говори того, к чему мы ещё не готовы. – Хорошо, – мягко улыбнулся молодой человек, понимающе кивнув. – Но знай одно: я готов на всё ради тебя. Девушка понятия не имела, что ответить, подобные заявления вводили её в ступор. Как теперь осознала Вай. Потому что раньше никто не говорил ей ничего подобного. – И в данный момент это поедание карамельных яблок в толпе жирных американцев. Вайолет прыснула, толкая Тейта в бок. Она была ему благодарна, что он сгладил ситуацию шуткой, так ей было спокойнее. – И где твоя толерантность? – воскликнула девушка возмущенно. – Скурил с последним косяком марихуаны, – хихикнул Лэнгдон и потянул её за руку вдоль по улице. *** Когда парень и девушка прибыли на место, праздник был в самом разгаре. Они хорошо рассчитали время, и теперь легко могли затеряться в толпе, оставаясь незамеченными среди дыма, идущего из мангалов с барбекю, огромного количества воздушных шаров и аниматоров в костюмах Микки Мауса, Шрека, Белки из «Ледникового периода», Миньонов и роботов из Трансформеров. Дети были просто в восторге, тыкая пальцами в известных персонажей, желая проверить, настоящие ли они. Но Тейт не задержался возле импровизированного представления мультяшных героев, а двинулся дальше, глубже в толпу, ведя за собой Вай. Девушка смотрела по сторонам, пока не совсем понимая, какие чувства вызывает в ней громкая толпа из взрослых и детей, которые покупали всё подряд, набивая животы, делали кучу фотографий и смотрели на праздник сквозь экраны своих смартфонов. – Хэй, не отставай, – услышала Хармон голос Тейта, которого от неё отделила компания из нескольких людей, идущих сквозь толпу напролом и не замечая того, что они здесь не одни. Одна из толстозадых мамаш, ведя за руку своего такого же пухлого карапуза, задела Вайолет плечом, но прошла мимо, будто даже не заметила этого. Вскинув брови, девушка покачала головой в недоумении от того, откуда берутся такие невоспитанные особы, и нырнула в свободное пространство между людьми, чтобы догнать Тейта. – Ну и столпотворение… – проговорила она, с облегчением выдыхая, когда они с парнем остановились возле одного из прилавков организованной на время праздника ярмарки. – Не обращай внимания, представь, что мы здесь одни. Никто не может помешать нам веселиться. А тебе будет весело, уж поверь мне, – сказал Тейт и подмигнул девушке, посмотрев по сторонам и подойдя вплотную к разложенным на прилавке побрякушкам. Здесь была вся праздничная атрибутика от светящихся фосфорных палочек до разноцветных париков. Пока хозяйка товара что-то показывала нескольким подросткам, Вай и Тейта обступило ещё несколько человек, желая приобрести что-нибудь веселое и цветастое для своих детишек. Лэнгдон, сделав вид, что рассматривает одну из масок, вдруг незаметно стянул с прилавка вторую похожую и протянул её Вайолет, пропуская к разложенному товару ещё несколько желающих сделать покупки людей. Девушка нахмурилась, посмотрев сначала на Тейта, а затем на маску Вендетту в своих руках. – Давай, валим отсюда, – процедил молодой человек так, чтобы его услышала только Вай. – Что? Ты блин с ума сошёл? Её глаза округлились, а Тейт нетерпеливо схватил девушку за руку, ускоряя шаг и утаскивая её за собой сквозь толпу. – Сматываемся, пока нас не заметили, – весело проговорил молодой человек, на ходу надевая хоккейную маску Джейсона Вурхиза из фильма «Пятница, 13-е». Его веселое до этого выражение лица теперь не вязалось со знаменитым образом маньяка. Но Вай некогда было думать об этом, она торопливо последовала его примеру, нацепляя свою маску, и уже стремительно шла вслед за Лэнгдоном. Когда они были на приличном расстоянии от того места, где стащили маски, Вайолет схватила парня за рукав, разворачивая его к себе. – Тейт, какого чёрта? – выдохнула она. – Ты же вроде не хотел попасть в руки к копам. – О, ты переживаешь о таких мелочах после того, как угнала машину? – усмехнулся молодой человек, и тут же получил кулачком в плечо. – Заткнись уже, – вздохнула девушка, но на губах её заиграла улыбка. Тейт мог видеть это даже через маску. Вокруг них встречались и другие люди в похожих образах, а значит, их точно нельзя было выделить из толпы и узнать. Так Хармон чувствовала, что они в безопасности, пусть даже и могли попасться на воровстве. Конечно, она должна была признать, что снова чувствовала прилив адреналина, как в ночь угона машины. – Странно, я что-то перепутала, и сегодня Хэллоуин? Юноша издал смешок, приподняв загораживающую лицо хоккейную маску. – Ты обижаешь самых известных персонажей в истории современной литературы и кинематографа. Они вечны, и это круто – надевать эти маски не только на Хэллоуин. – Ну да, ещё круто украсть их, чтобы за масками маньяков спрятаться от других маньяков, – усмехнулась Хармон – Хэй, смотри, там площадка с настольным теннисом! – воскликнул Тейт, взяв девушку за руку и ведя за собой. Он определенно не хотел вспоминать о том, что его ищут, в такой прекрасный вечер. – Умеешь играть? – Спрашиваешь? – Отлично, я снова убеждаюсь в том, что ты умеешь всё, – хихикнул парень сквозь маску, которую снова опустил на лицо, и Вай снова отметила, как странно сочетается веселый тон его голоса с этим узнаваемым атрибутом из фильма ужасов. Парень и девушка прошли по узкой тропинке из щебенки под широкие кроны деревьев, где расположились несколько столов для настольного тенниса. Прохладный свежий ветерок колыхал листву на дубах, возле толстых стволов которых на траве сидели люди. Кто-то из них что-то оживлённо обсуждал, кто-то ел принесенные из дома сэндвичи, а парочки держались за руки и целовались. Вайолет невольно сморщилась и отвернулась, чувствуя неконтролируемое отвращение. Она тут же вспомнила девочек из своей школы, которые занимались подобной ерундой прилюдно. Вай не понимала, в чём смысл открыто показывать подробности своих отношений. Для неё проявление чувств было особенным таинством, о котором должны знать лишь двое влюбленных, а вовсе не все люди вокруг. Тейта, похоже, это вовсе не заботило, он не смотрел по сторонам, его взгляд был сосредоточен лишь на Вайолет. Всё его естество уже столько дней горело огнём, что он больше ничего не мог замечать вокруг, кроме предмета своих желаний. Юноше лишь хотелось, чтобы девушке было весело и спокойно, ему нужно было заставить её забыть о посторонних вещах и расслабиться. Но то, какой напряженной она была, вызывало у Лэнгдона беспокойство. Он заметил освободившийся теннисный стол и позвал Вай за собой. Она обхватила себя за плечи и двинулась следом, опустив голову и скрываясь за волосами. Хармон чувствовала себя не в своей тарелке в огромной толпе людей. Она не любила большие компании, терпеть не могла на себе чужие взгляды и излишнее внимание. Поэтому она ощущала себя прекрасно в своей небольшой уютной квартирке и на одиноких прогулках вечерами, когда на улицах становилось меньше людей. Чувствовала себя прекрасно… Глупая, ей нужно было признать, что покой был с ней только когда в голову не лезли мысли об одиночестве. Иногда человеку нужно побыть одному, но это уединение никак нельзя было сравнить с истинным одиночеством. Понимание того, что ты так и будешь один, день и ночь в пустой квартире, что никто не должен прийти, иногда может сводить с ума. Только вот и в этой большой толпе Вайолет чувствовала себя ничуть не лучше. Она понимала, что своими глупыми предрассудками портила момент, что ей следовало забыть хоть на миг о своей натуре интроверта и сосредоточиться на том, что они с Тейтом решили весело провести время. Пока получалось не очень. Зато теперь она радовалась маске на своем лице. – Хэй, что-то не вижу энтузиазма, – с упреком проговорил Тейт, уже заняв место за теннисным столом и сжимая в руках ракетку, а пальцами другой крутя маленький белый мячик. – Тебе что-нибудь видно в этой маске? – усмехнулась девушка, подойдя к столу и взяв свою ракетку. – Главное, мне видно тебя, остальное меня не волнует, – весело улыбнулся молодой человек, и Вай заметила это по его глазам. – О, ну отлично, только постарайся попасть по мячу хоть один раз. – Ха-ха, очень смешно, ворчунья, думаешь, я не смогу тебя обыграть? – Думаю, что сделаю тебя в два счёта. – Попробуй, – с вызовов сказал парень, бросив мячик на стол, и тот с приятным стуком отскочил от стола, снова оказываясь в ладони Тейта. Парень заметил, что Вайолет не приготовилась отбивать подачу, а стоит со сложенными на груди руками. – И? – выжидающе протянул он, а девушка издала смешок. – Странно, и ты что, не назовёшь цену победы? – спросила Хармон, изображая в голосе потрясение. В отверстиях хоккейной маски озорно заблестели черные глаза, запахло азартом, и Вай уже пожалела, что упомянула об этом. Но она слишком привыкла, что этот парень всегда ставит условия. – Ты напрашиваешься, – с нотками угрозы в голосе проговорил Лэнгдон. У девушки по коже тут же поползли мурашки, а в животе сладко затрепетало. – Возможно, – поддразнила Хармон, зная, что он попросит за выигрыш. И мысль об этом заставляла её кожу гореть от возбуждения. – Что ж, говори, что ты хочешь. – Дамы вперед? – Попробуй меня удивить. Сжав губы, девушка вспомнила о горячем языке юноши на своей взмокшей от возбуждения плоти. В глазах темнело об одной мысли о том, что он непременно повторит это при любой удобной возможности. Но Вай не хотела ставить на кон простые плотские увлечения. – Ты научишь меня стрелять. Казалось, Тейт впал в ступор. – Прости? – Я хочу научиться стрелять. – На случай, если я снова буду вести себя как мудак? – издал смешок молодой человек, покачав от удивления головой. – Нет, на случай, если кто-то другой будет вести себя как мудак по отношению к кому-то из нас, – уточнила Хармон. – Хорошо, – немного неуверенно проговорил Лэнгдон, задумчиво опустив взгляд на разделяющую стол низкую сетку. – Твоя очередь, – напомнила девушка, уже ничуть не смущаясь того, что на этот раз сама предложила играть на желания. Она слишком привыкла к тому, что всё, что они делали, превращалось в игру с последующей наградой для того, кто одержит победу. Вай только не могла понять, почему им непременно нужно было на что-то поспорить и делать ставки. От того ли, что им обоим не хватало радости в жизни, и так они получали надежду на осуществление хоть каких-то желаний? Или же необходимость в состязании и борьбе друг с другом была олицетворением их сексуальных фантазий? Неужели им вечно нужно было поддерживать в крови уровень адреналина? Похоже, им срочно нужна помощь специалиста в борьбе с зависимостью от азартных игр… Что, если однажды ставки в их играх станут слишком высокими? Отвлекая Вай от её размышлений, юноша снова поднял взгляд и почесал подбородок под маской. – Если я выиграю, ты выйдешь на сцену в парке и споёшь для меня. Вайолет разинула рот, не веря своим ушам. Она ожидала чего угодно, только не этого. В голове её строились сотни догадок о том, какие извращения и пошлости может попросить её исполнить молодой человек, и к ним она уже готовилась, чувствуя в глубине своей испорченной души, что хочет получать от этого удовольствие. Но он просил о том, чего она так сильно боялась. Выйти на сцену, раскрыть свою душу настежь, показать свою слабость и оказаться под пристальным взглядом за всё и всегда осуждающей толпы. Но девушка не могла отказать. Хотя бы сейчас она не должна была показывать свою слабость. – И станцуй ему, и спой, и портрет нарисуй, я что, попала на шоу талантов? Засмеявшись, Тейт крепче сжал ракетку, жестом показывая, что готов к подаче. Мячик с щелчком отскочил от стола, и Вайолет ловко отразила удар, внимательно следя за тем, как маленький белый шарик стремительно движется прочь от неё и обратно. – На этом испытание твоих умений не закончится, поверь мне, – заявил молодой человек, отражая удар, и мячик полетел по диагонали, увернувшись от ракетки Вай и падая на землю. – Чёрт. Какого хрена ты отвлекаешь меня своими нелепыми намёками? – Хватит ругаться, мы только начали. Какими ещё намеками? Сжав губы, Хармон скептически взглянула на парня, сомневаясь в том, что он не понимает её. – Я тебе не зверушка в цирке, чтобы мои способности проверять. Прицелившись, девушка подала мяч, и Лэнгдон сделал шаг назад, чтобы сподручнее было отбить его. – Не зверушка говоришь? – коварно улыбнулся юноша через маску, и теперь был максимально похож на маньяка. – А вот голод в тебе в последнее время прямо-таки звериный. – О, закрой свой рот, – хмыкнула Вайолет, смотря по сторонам, надеясь что их никто не слышит. Не из-за того, что ей было стыдно за пошлости, просто она ненавидела, когда посторонние люди подслушивали чужие разговоры, пусть и невольно. – Затыкать меня будешь, когда выиграешь, а сейчас я буду говорить, что захочу, – продолжал паясничать Тейт. – И я скажу, что двигаешься ты неплохо, – заметил он, увидев, как ловко девушка подскочила от одного к другому углу стола, чтобы отбить мяч. – Неплохо? – усмехнулась Хармон, извернувшись и совершив очередной бросок, а Тейт пропустил мяч. – Я бы на твоём месте меньше болтала и следовала моему примеру. А то пока я вижу только, как двигается твой язык. Осознав вдруг, что она такое сказала, Вайолет в очередной раз обрадовалась, что её лицо скрыто маской, и парень не видит её смущенное выражение лица. По его глазам было видно, что он улыбается, и во взгляде промелькнула хитринка. – О, да, ты уже знаешь, что может мой язык, – проговорил Лэнгдон томно, подбросив в руке мяч и совершая подачу. – Не переживай, я продемонстрирую тебе, как умею двигаться. Я понимаю, твой голод тебя мучает, но должна же быть интрига, не так ли? Придётся немного потерпеть. Закусив губу, девушка ощутила, как в груди и животе горит едкое пламя желания. Сердце забарабанило по ребрам, готовое прорваться наружу, внимание притупилось, и она снова пропустила мяч. – Вайолет, нужно быть внимательнее, где твоя координация? – глумился Тейт, наблюдая за тем, как девушка нагибается за мячом. – Давай-давай, смейся дальше, пока твой язык свободен, – нахально усмехнулась Хармон, от раздражения отбросив все намеки на стеснение. Она уже чувствовала, что жар между ног и это желание, «голод», как говорил Тейт, перекрывало остальные чувства. Молодой человек тоже чувствовал раскаленную магму в сосудах вместо крови, и то, как она поступает к возбужденному органу, делая неизбежным взрыв эмоций и ощущений. – О, так у тебя на меня уже есть планы? Я посмотрю в ежедневнике, свободен ли у меня сегодняшний вечер, – усмехнулся парень. – Ах, ну если ты занят, я, пожалуй, найду, чем заняться. – Чем же? – Не спрашивай. Я сохраняю интригу. – Да ты сама не знаешь, – издал смешок Тейт. Вайолет загадочно промолчала, хотя юноша был прав, и она сама не знала, чем занялась бы, не будь Тейта рядом. Она привыкла к его обществу двадцать четыре часа в сутки, и всё в нём казалось ей теперь таким необходимым: его рассказы, вопросы, улыбки, касания, тепло и постоянно исходящая аура опасности и секса. Девушке стало страшно от мысли о том, что даже в его отсутствие её мысли всё равно будут заняты им. Она не задавалась вопросом, нормально ли это – попасть в зависимость от человека. Она знала, что нет. Это глупо, ужасно, больно, это разрушающая болезнь, мешающая быть собой. Сглотнув, Вайолет сосредоточилась на музыке Depeche Mode, играющей из динамиков, установленных на столбах по периметру парка. Так она могла отмахнуться от очередных мрачных мыслей, за которые начинала ненавидеть себя всё больше. Всё ведь хорошо, почему нельзя насладиться моментом веселья и радости и вместо этого снова отравлять свою жизнь акцентом на страдания? - Эй, очнись, я подаю, - сказал Тейт, заставляя Вайолет выйти из своих размышлений. - Надежды? - И их тоже, - усмехнулся парень. - Не правда, ты безнадёжен, и я сейчас тебя уделаю. Думай, где взять патроны, чтобы я могла пострелять по банкам, - воодушевленно заявила Хармон, с двойным усердием включаясь в игру. Подача за подачей, удар за ударом, теннисный мяч щелкал по столу с такой скоростью, а парень с девушкой так увлеченно и энергично играли, что вокруг них начали собираться зрители. Кто-то из них ждал своей очереди, чтобы поиграть, а другим просто интересно было, как весело играют двое молодых людей, подкалывая и смеясь друг над другом. Девушка уже не думала о том, что на ней сосредоточено внимание людей. Присутствие рядом с ней Лэнгдона давала ей какую-то уверенность и чувство защищенности, отчего она расслабилась и просто наслаждалась процессом. Они шли почти вровень, но в последний момент Вайолет не устояла под напором атак Тейта и пропустила заветную подачу, которая решила исход игры. - И какой ты джентльмен после этого? – раздосадованно передала она ракетку следующим на очереди игрокам, которые болели за неё и теперь утешительно хлопали по плечам, желая ей отыграться позже. Поблагодарив добродушных болельщиков, Вай отошла от стола, всё ещё несколько растеряно и удивленно смотря на людей разного возраста и пола, которые оказали поддержку совершенно незнакомой девушке, которую, возможно, никогда больше не встретят. Оттого, что Вайолет старалась избегать большого количества людей и частого общения с ними, она начала забывать, что среди невоспитанных, злых и недовольных есть всё же те, кто может подарить улыбку, безвозмездно помочь и поддержать, сказать одно единственное доброе слово, которое может согреть одинокую душу. Хармон в очередной раз поняла, что именно благодаря Тейту она выбралась на этот праздник и благодаря ему вспомнила ещё одну простую истину: мир не без добрых людей. Мы привыкли жаловаться на жестокий мир, которому плевать на наши чувства, и после одного единого случая, когда кто-то повернулся к нам спиной, бросив в беде, оскорбил или обидел, мы готовы поставить клеймо на всё человечество, считая, что все люди сволочи. Но это вовсе не так. И в первую очередь мы должны начинать с себя. Когда Вайолет в последний раз кому-то безвозмездно оказала помощь или улыбнулась без причины? Когда она в последний раз выходила в общество и делилась с людьми своей радостью, хорошим настроением? Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз общалась с кем-то на отвлеченные темы, узнавала, как дела у того или иного человека. Хармон стало противно и горько оттого, что своей депрессией сама загнала себя в угол и закрылась от людей железобетонной стеной, считая, что окружающие и их жестокость и несправедливость виноваты во всех её бедах. И совсем забыла, что на самом-то деле во всех своих бедах она виновата сама. Она отмахивалась от коллег на работе, когда те звали её выпить что-нибудь в баре или поесть вместе пиццы, а выходя на улицу, она погружалась в свой мир, стараясь не замечать никого и ничего вокруг, желая, чтобы её просто не трогали. И единственный, кто смог открыть ей глаза на всё убожество её существования, был Тейт Лэнгдон. Вай до такой степени погрязла в себе и своем отчуждении, что только насильно ворвавшийся в её жизнь человек смог прорвать этот железный занавес, которым она намертво закупорила свою душу. И вот теперь он стоит рядом, сочувственно, но в то же время довольно улыбаясь ей. Девушку больше не заботило то, что вокруг толпа людей, что ей придется петь на сцене, переборов себя. Она подошла к Тейту и прильнула к его груди, не говоря ни слова, и он прижал её к себе. Вайолет всё больше осознавала, что и она согласна сделать для этого молодого человека всё, лишь бы ему это действительно было нужно. А он действительно хотел услышать, как она поёт, и Хармон с удовольствием сделает это для него. И ещё Вай понимала, что готова согласиться с его словами: она тоже чувствовала к нему явно нечто большее, чем просто симпатию или влечение. Они долго стояли вот так держась за руки, наблюдая за игрой молодой пары и за тем, как их маленький сын лет пяти всё время активно болел за маму. Из всех собравшихся вокруг он почему-то приметил именно Вай с Тейтом и теперь рассказывал им о своей собаке породы джек-рассел-терьер, и мило улыбался Вайолет, когда она задавала ему какие-то вопросы. Девушка не могла удержаться и сама улыбалась, понимая, что никогда не встречала ещё более очаровательного и воспитанного ребенка. Она невольно подумала о том, что если у неё когда-нибудь будут дети, то непременно такие. Теплый свет заходившего солнца заливал лужайку с дубами. Вайолет прикрыла глаза, наслаждаясь свежестью и теплом. Она давно не чувствовала такого покоя и комфорта, казалось, всё вокруг обрело смыл и гармонию, и нет больше ни боли, ни страха. - Надеюсь, ты не забыла про карамельные яблоки? – спросил Тейт, приобняв девушку и смотря на её залитое мягким оранжевым светом личико. - Ты что, нет, конечно, без яблок я отсюда не уйду, - заявила Хармон, улыбнувшись и открыв глаза, щурясь от солнца. - Тогда пошли, пока ярмарка не закрылась. - Надеюсь, мы не будем их красть? Тейт засмеялся, двигаясь по зеленой траве к тротуару аллеи парка. - Нет, а то перепачкаемся в карамели и оставим за собой следы. Но я должен сходить в одно место, чтобы забрать кое-что... Хармон нахмурилась. – Что за тайна, покрытая мраком? Замявшись, молодой человек пообещал, что расскажет позже и попросил девушку найти свободную скамейку. *** Молодой человек отсутствовал не долго. Расположившись неподалеку от сцены парка, Вайолет дождалась Тейта, и так как тот принёс карамельные яблоки, она решила оставить лишние вопросы на потом. Они на время сняли свои маски и наблюдали за тем, как пожилые пары задорно танцуют под веселую музыку шестидесятых годов. Вайолет удивлялась и восхищалась ими: сколько в этих людях старой закалки было энергии и жизни. Как будто они навеки остались молодыми и никогда не умрут. Именно так и нужно жить – думала девушка. А вовсе не с теми мыслями, которые преследовали её саму изо дня в день. У неё было всё: пища, одежда, техника, кров над головой. А ведь кто-то в этом мире голодает и живёт в шалаше из веток. Нам, людям, пользующимся всеми благами цивилизации, грех жаловаться на жизнь. Но мы непрестанно продолжаем это делать и сами не знаем, чего хотим. - Ну как? – поинтересовался Тейт, кивнув на яблоко девушки, уже наполовину съеденное. - Исключительно - как говорила моя бабушка, - усмехнулась Хармон, облизывая губы от карамели. Юноша заметил этот жест и невольно повторил его, неотрывно смотря на алые губы девушки. – Она любила готовить и вкусно поесть. До сих пор жалею, что не записала рецепт её домашних булочек... - Давно её не стало? – сочувственно спросил молодой человек. - Незадолго до моего выпуска из школы. Я во многом благодаря ей не пошла на поводу родителей и не стала поступать в колледж. Как-то раз бабушка сказала: «Они тебя не понимают. И я тебя вряд ли пойму. Но если ты не сделаешь так, как велит тебе сердце, будешь страдать всю жизнь. Пошли всё на х*й, и живи так, как хочешь». Тейт засмеялся прямоте бабули Вайолет. - А она была не промах. - О да, ей палец в рот не клади. Она за своё билась до конца. - Теперь я понимаю, в кого ты такая, - улыбнулся молодой человек, поправив сбившиеся волосы девушки и забрав локоны за ухо. - Да что ты, она была намного сильнее меня, я всё мечтаю, что однажды стану такой же, и смогу с уверенностью сказать, что довольна своей жизнью. Потому что она была довольна ею. Любила жизнь и наслаждалась ей в полной мере. Наверное, она испытала счастье. - Это не сложно. Главное, понять, каково твоё место. Когда будешь идти по своему пути, никакие проблемы не станут препятствием. Вайолет улыбнулась, зная, что Тейт прав. Она была с ним полностью согласна. Только пока она точно не была на своем месте, а значит, и о счастье речи не шло. Но несмотря на склонность к пессимизму, Хармон верила, что однажды она найдёт себя, и всё встанет на свои места. - Итак, мы продолжаем свободное выступление, так что если есть желающие показать свой талант, просим на сцену! – услышала Вай объявление ведущего. Она глубоко вдохнула и отдала Тейт своё недоеденное яблоко. - Хэй, ты куда? - Ты, кажется, хотел, чтобы я спела, - улыбнулась девушка и направилась к сцене. Лэнгдон приоткрыл рот, удивляясь тому, как свободно и спокойно Хармон поднялась по ступенькам и с мягкой улыбкой подошла к стойке с микрофоном. Поспешно встав, парень направился ближе к сцене, присоединяясь к скоплению зрителей, желающих послушать простых, таких же, как они, людей. Вайолет что-то объяснила ведущему, и тот одобрительно кивнул, перенося стойку ближе к фортепиано, стоящему у края сцены. Тейт ещё шире разинул рот, когда увидел, как девушка садится за инструмент, поправляя микрофон, чтобы её было лучше слышно. Толпа затихла, где-то послышались негромкие аплодисменты, кто-то из людей выкрикнул что-то ободряющее. И в единый миг и колонок полился приятный, немного низкий голос в сопровождении фортепиано. Тейт потерял способность дышать. (Lana Del Reyhope is a dangerous thing for a woman like me to have - but I have it) I was reading Slim Aarons and I got to thinking that I thought Maybe I'd get less stressed if I was tested less like All of these debutantes Smiling for miles in pink dresses and high heels on white yachts But I'm not, baby, I'm not No, I'm not, that, I'm not --- Я смотрела фото Слима Ааронса и пришла к мысли: Может быть, я меньше волновалась бы, если бы меня испытывали меньше, как всех этих неопытных аристократок, Улыбки которых видно за милю в их розовых платьях, высоких каблуках и на белых яхтах Но я не такая, малыш, Нет, я не такая Вайолет закрыла глаза, погружаясь в мелодию фортепиано, она наслаждалась этим мгновением не только потому, что наконец поборола своё нежелание раскрываться людям и поделиться с ними своим творчеством, но и оттого, что даже не видя Тейта, чувствовала на себе его внимательный взгляд, полный тепла и поддержки. Юноша ловил каждое слово, каждую ноту, чувствуя, как и всегда, как важна для Вай эта музыка. И если раньше их общение посредством песен было косвенным, то теперь девушка пела сама, вкладывая в своё исполнение душу и все свои чувства. Тейт думал, что уже не увидит ничего прекраснее, чем творение картины рукой Вайолет. Но то, как легко, почти невесомо летали её пальцы по клавишам инструмента, было истинным искусством, которое завораживало и захватывало существо молодого человека. I've been tearing around in my fucking nightgown 24/7 Sylvia Plath Writing in blood on the walls 'Cause the ink in my pen don't work in my notepad Don't ask if I'm happy, you know that I'm not But at best, I can say I'm not sad 'Cause hope is a dangerous thing for a woman like me to have --- И я металась по кругу в своей чёртовой ночной рубашке 24/7 - Сильвия Плат, Исписывая кровью стены, Потому что чернила в ручке плохо писали в моем блокноте. Не спрашивай, счастлива ли я, ты знаешь, что нет, Но, по крайней мере, могу сказать, что мне не грустно. Потому что надежда - опасная вещь для такой женщины, как я Тейт внимательно слушал и в каждой пропетой девушкой ноте, в её интонации и движении рук угадывал её чувства. Да, как бы он ни хотел, но она не была счастлива, по крайней мере не сейчас, живя в этой неуверенности и неопределенности. Она каждое мгновение с ним ощущала, как что-то невероятное, ценила и сберегала в своей душе, потому что знала - это может исчезнуть. И Тейт очень хотел убедить её в обратном, дать ей надежду на то, что он никогда её не покинет. Да, эта песня как ни одна прежде подходила девушке, раскрывала её душу и состояние разума. Для такой, как она - надежда опасная и хрупкая вещь, когда рядом такой, как он... Лэнгдон чувствовал, как печаль прокрадывается в его сердце от красивой и грустной песни Вайолет, но он знал, что жизнь, в отличие от песни, можно изменить. И он непременно сделает так, чтобы девушка была счастлива. Hope is a dangerous thing for a woman like me to have But I have it --- Надежда - опасная вещь для такой женщины, как я Но у меня она есть По парку рассыпались аплодисменты, кто-то одобрительно свистел, и Вайолет встала, смущенно улыбаясь, поклонилась и покинула сцену, ища глазами Тейта. Он встретил её объятиями, смотря в её глаза с восторгом и никак не мог налюбоваться её искренней улыбкой, которая делала её ещё прекраснее, чем она есть. - Ты не говорила, что играешь на фортепиано, - усмехнулся молодой человек. - Ты не спрашивал. - Это было печально и прекрасно... Вайолет, ты потрясающая... – тихо проговорил юноша, сильнее прижимая девушку к себе. - Я старалась, чтобы тебе понравилось, - ответила Хармон, уткнувшись в плечо Тейта и чувствуя невероятный душевный подъём. - И ты превзошла все мои ожидания. Я никак не могу прийти в себя. - Тейт, у тебя руки холодные, и дрожат... – нахмурилась Вай, немного отодвинувшись и посмотрев парню в лицо. – Я просто никогда такого не чувствовал, – сказал Лэнгдон, смортя на девушку так, словно не верил, что она действительно реальна. – Я никогда не мог себе представить, что когда-нибудь найду такую, как ты... И ты одна во всем мире, такая замечательная и прекрасная... Ты досталась мне, а я так ужасно с тобой обращался, и... – Заткнись, Тейт, всё слишком прекрасно, чтобы снова думать о том, что уже прошло, – перебила Вайолет и притянула юношу к себе, шепча ему на ухо то, что уже говорила и не устанет повторять снова. – Я с тобой, и я хочу быть с тобой. Просто позволь показать, насколько близким и дорогим ты стал для меня ... У Тейта сбилось дыхание, он будто под гипнозом проследовал за Вайолет в сторону выхода из парка. Они шли молча, иногда смотря друг на друга и улыбаясь, оба радовались тому, что не нужно заполнять тишину глупыми и ненужными фразами. Они всё и так знали без слов. Уже возле подъезда Вайолет, молодой человек вдруг остановил её, крепко прижимая к себе и впиваясь в её мягкие податливые губы. Солнце стремительно скрывалось за горизонтом, дома из красного кирпича, брусчатка на тротуарах, металлические балкончики и многочисленные цветочные горшки были особенно прекрасны в этот момент, лето вступало в силу, окрашивая мир в очаровательные и ностальгические краски, вызывая в душе теплую тоску по чему-то давно прошедшему, но в то же время радость от нового. – Помнишь, как ты глазела на ту целующуюся парочку на соседней улице? – спросил Тейт с улыбкой, оторвавшись от губ девушки и гладя её по щеке. – Ещё бы, кто-то тогда назвал меня извращенкой. – Разве ты не такая? – усмехнулся молодой человек. – Вот сейчас и посмотрим, – тихим от возбуждения голосом проговорила Хармон и приподнялась на мысках, касаясь губ Тейта. Он шумно выдохнул и уже был не в силах терпеть. Схватив Вай за руку, он повел её за собой в темноту подъезда, резко и грубо прижав её к кирпичной стене. Так же, как сделал это около двух недель назад. Воспоминания вклинились в мысли обоих, но вызывали вовсе не плохие эмоции. – В прошлый раз ты был решительнее, – поддразнила девушка. – В тот момент, когда зажимал рукой твой рот или когда приставил пистолет к виску? – О-о-х, – издала Вайолет тихий стон, чувствуя, как возбужденный член парня упирается в её бедро. – У тебя снова пистолет в кармане? – спросила она, изображая из себя дурочку. – А ты так хочешь, чтобы я снова применил силу? – Ты уже это делаешь. – И тебя это возбуждает, – прошептал парень на ухо Вайолет, проводя языком по её шее и с удовольствием отмечая то, как она задрожала. Затем он опустил свою руку ниже, накрывая ладонью самую горячую точку на теле девушки, отчего она снова издала стон. – Ты маленькая извращенка, признай, что уже тогда ты хотела, чтобы я залез к тебе в трусики, ммм? – Нет, ты что, я же приличная девушка, – усмехнулась Вай, запуская ладошку под футболку Тейта, проводя по оголенному низу живота. Юноша тяжело дышал, и совсем потерял способность мыслить четко, когда ладонь девушки быстро и неожиданно оказалась на выступающем из джинсов возбужденном органе. Он несвязно прорычал и отпрянул от Хармон, ведя её вверх по лестнице. – Как ты нетерпелив, – заметила она, продолжая дразнить юношу. – Если мы не поднимемся, я возьму тебя прямо здесь. В глазах Вайолет помутнело, тело с каждой секундой горело всё жарче. На самых последних ступеньках пятого этажа Тейт не смог сдержать свой порыв и прислонив девушку спиной к стене, впился в её пересохшие от волнения губы, проводя ладонью по голому бедру и желая скорее избавиться от лишней одежды. Вай вцепилась пальцами в его взлохмаченные волосы, всецело отдаваясь поцелую. Они совсем забыли, что находятся в подъезде, и чьи-то шаги вернули их с небес на землю. Но следующего развития событий ни Вайолет, ни Тейт не ожидали никак. – Вайолет? – послышался неуверенный оклик. Парень и девушка опомнились, тут же отпрянув друг от друга и поправляя одежду и растрепанные волосы. Широко распахнув глаза, Хармон в недоумении и шоке застыла на месте, желая тут же провалиться под землю. – Мама? – выдохнула она, а затем заглянула за её спину и сглотнула. – Папа? В тишине лестничной площадки воцарилось неловкое молчание. _____________________ Music: Depeche Mode — You Move Lana Del Rey - hope is a dangerous thing for a woman like me to have - but I have it Depeche Mode - Strangelove