Кофе в постель

<добавляя новые ингредиенты, делаешь его согласно своим вкусам>

Авалон спорил с малявкой. Слегка зеленоватая, большеглазая, миленькая и очень, очень сильная мелочь стояла перед ним, потрясая пифферо. Ни уговоры, ни честное слово, ни «давай я тебе конфетку, а ты на пять минуточек к своему дереву», ни «о, замиокулькас, сколько можно дудеть» не помогали спровадить нимфу Чёрной Ивы. А ведь Авалон так хотел произвести впечатление на старшего брата, пусть тот и был младше, и они ни разу не виделись… Слова обернулись боком; с другой стороны, он всё ещё видел Чёрную Иву и не уточнял в письме, что им нужно будет встретиться на её ветвях. Просто рядом, у… Авалон даже начал сомневаться, что кто-то придёт, всё же писал под впечатлением от знакомства с Салладином, не мог же племянник столь доблестного и честного паладина оказаться неприятным человеком? Впрочем, хоть хорошим оказался бы Гелия, хоть плохим — ничто не помешало бы ему подняться к Иве, или не подняться. Мужчина задумчиво оттянул чёрную прядь своих волос и покосился на мялявку-нимфу. Если бы он верил в существование пикси, то подумал бы, что перед ним она, но о легендах Авалон старался не задумываться: слишком уж часто такие мысли приводили к странным последствиям. Хотя он так на братца вышел… вот бы и тот подошёл всё-таки. Ведь осталось-то от отмеренного срока четыре часа — до утра. — Привет. Миэлли выдала низкую ноту, словно сон прогудел, и, подпрыгнув, села на потолок пещеры Ивы, словно летучая мышь. Было ей очень любопытно. Гелия держал в руках шлем, мотнул головой, отбрасывая волосы, и улыбнулся высокому мужественному паладину. Авалон опёрся одной рукой о выступ на стене передней части пещеры и взмахнул другой рукой, поправляя чёлку — а они ведь похожи. Тот же вытянутый подбородок и скулы, острые, как сталактиты, и внимательный взгляд тёмно-серых глаз. — Привет. Только прилетел? — Спешил как мог, — Гелия усмехнулся и повёл плечами. — Недалеко Лопух, зайдём? — Веди. Всё ещё чувствовалась неловкость и странность. Но специалист шёл в знакомый ресторан, а паладин не отставал, изучая. О скольком хотелось поговорить! Как начать разговор? Как обезопасить молодого юношу от всех тех врагов, что следили за Авалоном, несмотря на все его ухищрения? И ведь наверняка у братца уже и любимый человек появился… — Здесь нас никто… — начал было Гелия, откидывая часть огромного дверного листа, как в него полетело сразу десять тугих стручков бешеного огурца. — Назад! Авалон, приподняв бровь, с иронией посмотрел на парня, лихо отпрыгивающего от игл и стручков. — Совсем забыл… — отмахнулся Гелия, щурясь и улыбаясь. — На моём счету украденная принцесса. И от каких проблем ты хотел уберечь меня? — Чуть меньше, чем разъярённая планета, — развёл руками, кастуя заклинания, паладин. — Красивая? — Третья! И… — Гелия остановился у пещеры Ивы, с крохотным удовольствием осматривая поверженных линфейцев, — да, красивая. Очень. — Её крёстная… — начал Авалон, и в его глазах промелькнуло мечтательное воспоминание о прекрасной, опасной, любящей кровь женщине. — С проблемами будем справляться, — специалист пожал плечами, — по мере их появления. — Тогда придумай, — прошептал паладин, грудью прижимаясь к спине Гелии, — что нам с ней делать. Фиона взмахнула юбками, и разноцветные птицы прыснули с них ввысь и в прочие стороны. Крёстная третьей принцессы Линфеи, как всегда, выглядела сногсшибательно, в прямом смысле; при этом тусклом освещении бриллианты, рассыпанные по платью, ловили каждый, даже самый мелкий отблеск света и прицельно кидали его, отражая, в глаза противникам. Единственная женщина, позволяющая себе носить туфли на острых и тонких каблуках — и земля не приставала к ним, отталкивала, стелясь твёрдым подиумом… даже на участках с зыбучим песком. Крёстную боялись, а она продолжала приходить к младенцам и качать колыбели, позволяя своим бывшим крестницам отдохнуть или потанцевать. Фиона крестила каждую фею, будь она простушкой или принцессой. — Где моя Кристалл? — сразу, без приветствий угрожающе начала́ крёстная. — В безопасности, — Гелия скинул тяжёлое тело брата и сделал шаг вперёд. Фиона не обратила на него никакого внимания, скользнула сквозь туман с непреклонностью ледокола и схватила Авалона за подбородок, опуская к себе. — Ты… — в её голосе чувствовалось нешуточное напряжение… и вопрос. — А кого ты ещё ожидала, красавица? — подмигнул он ей, вырываясь из рук, и вставая прямо, и поправляя костюм. — Значит, ты вернулся, несмотря на мои… просьбы… не делать этого, — мягко покачивая бёдрами, Фиона обходила паладина по кругу, тот следил за ней, поворачиваясь и восхищённо смотря. — Тревожишь невинную юную нимфу. — Да я не против, — улыбнулась Миэли, выдав звонкую трель. И когда только успела пифферо на обычную флейту сменить? Фиона царапнула воздух в сторону нимфы, и та, понятливо кивнув, побледнела и спряталась в развесистой кроне Чёрной Ивы. Багровые ногти крёстной жаждали крови, Авалон следил за их острыми кончиками и осторожно облизывался: он помнил, как долго заживали царапины, оставленные этими умелыми руками на его спине. — Мы можем договорить, — крикнул Гелия, доставая свой шлем из кустов, куда запрятал его, прежде чем прогуляться с братом, — и договорить на Сооторхе. Буду ждать тебя день и ночь, когда сюда придёт первый дождь. Но там. На Сооторхе, — повторил специалист, понимая, что паладин полностью увлечён жасмином. Шлем щёлкнул, застегнувшись, Гелия махнул на прощанье любопытной нимфе, вновь выглянувшей посмотреть, что́ творится на пороге её дома, и его телепортировали на Пикси. — Я спрятала нас, — отрапортовала Диджит, встретив парня и протянув руки, чтобы забрать шлем. Скафандр Гелия так и оставил в дез-камере. — Когда Флора проснётся, то сможет увести на другую планету или куда угодно. — Девушки ещё спят? — Не прошло и трёх часов с твоего отсутствия, — они шли к каютам, и голограммная, серебристо-синяя пыльца со звоном срывалась с крылышек Диджит и сыпалась на черноволосую голову Гелии, — потому, конечно, девушки спят. Присоединишься к ним? Парень и феечка остановились у округлой двери, на которой горел зелёный огонёк — занята. — Амур поработала над кроватью… как и Пифф, — тихо говорила Диджит, уверенная, что Гелия зайдёт, — Локкет создала телепатический замо́к… Чатта убрала всё лишнее… Я вернула их… Тьюн позволила целомудрию задержаться там… Идёшь? — Покажи мою комнату, — в печальных тёмно-серых глазах отражалась великая усталость и некая любовь и стремление прикоснуться к такой приятно-устойчивой стене. — Вперёд, — Диджит покачала головой, огорчённо нажала кнопку на шлеме, мысленно связываясь с сёстрами. Каюта Гелии была за поворотом, Локкет уже нашла ключ к ней, а Пифф взбила подушку, чтобы сны приходили славные, а Тьюн, всего лишь щёлкнув пальцами, создала стиль, а Чатта поставила в вазу у кровати букет свежих крокусов, Амур же недовольно ворчала, словно пчела, зависнув у са́мого потолка. Люди спали, пикси работали, проверяя корабль, и, несколько часов отдав играм, переговаривались, обсуждая сложившееся. Диджит раскидывала карты, взяла себе последнюю и показала червовый козырь. Играли в «дурака», подкидного и переводного. — Это не моя вина, — сразу начала пикси любви, взмахнув головой, да так, что розы, вплетённые в причёску, упали на плечи. — Душечка, — протянула Чатта, накидывая на трёх шестёрок свои восьмёрки, — тебе не стоило бы вмешиваться. Люди несуразные, непонятные существа, за всё наше время ни одна пара, триада, кварта или более сложная фигура не сложилась так, как нам хочется. — Это была не её вина, — строго сказала Диджит, рассматривая пиковую девятку от болтливой феечки. — Принимаю… — Он устал, вот и всё, — зевнув, прошептала Пифф, выкидывая шестёрку, а после добавляя девятку треф и бубен. Диджит подкинула, не улыбнувшись Локкет. — То, что он не зашёл к ним, ничего не значит. — Я хочу запереть эту троицу в кладовке со швабрами, — пикси замко́в, ключей и порталов методично отбивалась, кладя карты мягко и нежно: на девятку треф — десятку треф, на девять бубен — валет бубен, на пиковую девятку — пиковый туз. Бито! — Тогда они поговорят, всё обсудят, — Локкет пододвинула Тьюн восьмёрку треф, — всё разрешат… — продолжала говорить она, пока к феечке хороших манер двигались валет пик от Диджит и королева треф от Пифф. Тьюн отбилась от всего и, усмехнувшись, мило прокартавила: — Разочарование от своих проступков — это нормально. Амур провела пальчиком по картонному лицу короля бубен, добавила к нему пикового и перевела на Чатту. — Вот только там не было моей вины. — И Чатта приняла карту. — Люди сходятся и расходятся, их память недолговечна, — напряжённо, нехотя произнесла Диджит, смотря точно в огромные сонные, но в то же время трезвые глаза Пифф. — Что́ я могу сделать? — взмахнула феечка руками, на мгновение показав всем карты. Чатта подкинула семёрку пик. — Ты управляешь снами, — напомнила болтушка, — даже Даркару не под силу остановить тебя. Пифф забрала и семь бубен от Диджит, и свою червовую семёрку, и пиковую — от Чатты и вздохнула, зависнув над полом в позе лотоса. Локкет протянула руки лодочкой, отдала Тьюн короля червей и вышла и из игры, и из комнаты. Видимо, полетела искать подходящую кладовку. — Если у тебя получится её уговорить… — прошептала Амур, наклоняясь к Чатте, добавляя десятку пик к своим словам. К пиковой сразу же легла червовая, блондинка приняла, красноволосая вышла. И ещё пару минут в комнате стоял запах роз. Диджит безмолвно, но с многозначительным взглядом положила перед Пифф двух королев, бубовую, червовую. И пикси снов приняла карты, девушки на которых вдруг стали как Кристалл и Флора, но сразу же сменились обратно. — Надеюсь, ты не собираешься применять что-либо противоправное, — казалось, Тьюн наслаждается мурчащими, мягкими звуками, которые она произносила вместо буквы «р». А ещё она отдала Чатте валета червей, и та его приняла. Диджит протянула одну руку, потрепала Пифф за мягкие, словно пух, волосы, другой рукой кинула ей на колени туз бубен и пиковый, дождалась, пока её карты покроются козырными, и ушла, собираясь посмотреть, что можно сделать с фуражкой. То, как легко Флора входила в управленческий транс и с какой неохотой выбиралась оттуда, было подозрительно… да и путешествие на Омегу не дало ответов. Конечно, Диджит переживала за отношения между специалистом, принцессой и хранительницей, но состояние корабля её волновало больше. Ведь люди сходятся и расходятся, а то, чем занимаются пикси, не может подвергаться эдакой неопределённости. Всё должно быть чётко: искали — нашли, а то, что́ происходит вне этой прямой… не важно. — Я говорила и повторю ещё раз, — положив семёрку треф, строго произнесла Пифф. Тьюн подняла бровь. — Мои способности не так велики, как вам кажутся, и копаться в чужих снах противоестественно, — добавила семёрку пик. Тьюн поправила кудряшки, веером кинула короля и вальта червей, и встала, наклонившись к сестре: — Мы никогда бы не попросили тебя сделать что-то неправильно. Но нам нужна твоя помощь, — её карты закончились, и в её присутствии не было необходимости. — Потому… пожалуйста, — Чатта внимательно смотрела в глаза Пифф, отдавая десятку пик. Чёрная карта перекочевала в веер красных. — Но я не могу, — твёрдо отказалась Пифф, смотря на новую десятку и тогда, добавив недавно полученную, перевела, прошептала: — мне страшно, о Дракон! Чатта отбилась: на десять бубен — бубновый валет, на десять пик — король пик. Скинула карты в колоду отработанных и положила перед сонной пикси новую десятку — любовную, червовую. — Мы поможем, — без улыбки, серьёзно сообщила Чатта, следя, как козырная карта скрывается в веере. — Я не буду доходить до конца, — Пифф прижала карты к губам, — но путь найду. — И мы пройдём по нему вместе, вшестером, — улыбнулась Чатта, отдавая свою последнюю карту — вальта червей. Пифф приняла и кивнула. Воскресенье, двадцать второе квартрября, полдень — а люди до сих пор не проснулись. Но пикси снов чувствовала, что всё так и должно быть. Она собрала карты, перетасовала их и, не глядя, вытащила три штучки… и даже их значение знала: валет червей, бубновая и червовая дама — всё так, как должно быть. Вскоре эта комната опустела. Часам к четырём проснулись девушки, потянулись, позевали, с великим наслаждением сказали друг другу, по отдельности, «с добрым утром», приняли душ вместе и пошли искать драгоценное розовое семя. Когда они подошли к капитанскому мостику, Тьюн довольно улыбнулась: глаз радовался смотреть на стильных, модно наряженных фей. Кристалл надела светло-зелёное платье, изрезанное острыми листьями шиповника, её но́ги туго обтягивали ленты, украшенные, как каплями росы, драгоценными камнями. Флора осталась верна любимому розовому цвету: брюки и блузка с жакетом в сочетании с босыми ногами создавали изумительную композицию — она была похожа на молодую мамочку или забывчивую писательницу. — Она прекрасна, — Кристалл села возле коробочки с семенем и дунула на ладонь, отдавая ему немного своей магии. — Твоя Роза, да… — прошептала Флора, глазами показав Тьюн, что не отказалась бы от чашечки кофе, а может, даже от настоящего, полноценного завтрака. — Ты помогла, — Кристалл улыбнулась и повернула голову, нежно смотря на хранительницу снизу вверх, — спасибо. — Попробуй трансформироваться, — старшая фея наклонилась и понюхала её макушку. — Почему бы и нет, — принцесса расслабленно взмахнула руками, вскочила, притопнула и завертелась, окружённая волшебной пыльцой. И когда она рассеялась, на груди сияла брошь из трёх цветков, сцепленных двумя драгоценными алыми камнями, а через плечо висела сумочка в форме конверта с печатью-розой. — Чармикс!.. — выдохнула Флора, кидаясь с обнимашками на удивлённую принцессу. Та взвизгнула и обняла в ответ. — Отметим это? — предложила Кристалл, возвращаясь в обычную форму. — В Магиксе? — Хочешь Фарагонду предупредить? — понимающе кивнула Флора и шагнула в сторону Диджит, знакомо улыбнувшейся и протянувшей капитанскую фуражку. — Вперёд! — Вперёд, — радостно прошептала принцесса, погладив подругу по голове и вернувшись к своему драгоценному плоду. Пятёрка загадочных фигур, встретивших Флору, стоило ей закрыть глаза и накрыть голову фуражкой, выглядели смущёнными. Они протянули ей руки, затянули в хоровод по поясу Ориона, покидали лунами Юпитера в звёздном боулинге и всячески казались нормальными-нормальными. А Флора вдруг запела (иллюминаторы в реальности пошли волнами), и девушки вокруг неё подхватили песню, и всё менялось и корчилось, и танцевало, и пело, и вертелось, и дрожало, и распрямлялось, и было правым, и оборачивалось ложью, и становилось реальностью, и плыло сном, и возвращалось, и улетало. И взрывались фейерверки Иллюзора, а где-то рядом жонглировал дисками Питер, и совсем близко в унисон смеялись Король-Королева с Даркаром — и у них был одинаково зацелованный вид. И всё закончилось, и всё продолжалось, и всё было вокруг и нигде. Пикси остановилась в космопорту Магикса ближе к вечеру. Фиолетовые тени наползали со всех сторон. Свежо. По-летнему. Кристалл переместила солнцезащитные очки на затылок, вдохнула знакомый запах, чуточку испорченный выхлопами разнообразнейшего топлива, и первой шагнула на землю магического измерения, состоявшего из одной планеты. Они шли вместе, улыбаясь, приветствуя многочисленных знакомых — фей, специалистов, обычных людей и совершенно необычных. Вот только Гелии рядом с ними не было. Нет, он нашёл причину, чтобы уйти, да так быстро, что они не успели увидеться со вчерашнего: позвонил дядя, глава Красного Фонтана, и просил о встрече. Но Кристалл и Флора чувствовали, что их крокус просто не захотел встречаться с ними. Он так отдалился. И почему? — Скай! — крикнула принцесса, махая рукой брату… считая, что все родившиейся в монархических семьях друг другу родственник. Да и была поколений десять-тринадцать назад связь между Эраклионом и Линфеей через брак. — Кристалл, — кивнул парень, — Флора. А это мой друг — Брендон, — представил он высокого мускулистого шатена, а впрочем, все специалисты могли похвастаться прекрасными телами. — Решили пройтись по местам славы? — Да, — улыбнулась принцесса, — и начнём с Фрути'c. Вы с нами? — Кто откажется от компании столь очаровательных леди? — хмыкнул Брендон, склонившись к ручкам линфеек, одарив каждую лёгким поцелуем. — Они добавили зал для ведьм, — легкомысленно щебетал Скай Кристалл. Ах, у королевских особ всегда найдётся тема для разговора. Флора могла бы почувствовать себя неловко, всё-таки раньше она плохо сходилась с людьми, смущалась, забывала, что они не читают её мысли и нужно объяснять, но сегодня решила отринуть застенчивость и просто повеселиться. От наёмников сбежали, Розу спасли, Кристалл поднялось на ступень в фейской трансформации… они заслужили этот вечер. Никто не знал, когда открылся Фрути'c, хозяин кафе не отвечал на подобные вопросы, а упрямиться опасно: мог и выгнать. И поиски в архивах — а Флора была очень любопытной школьницей — не давали результата; казалось, что Фрути'c появился вне времени. Хотя это не мешало ему оставаться самым популярным местом. Прехорошенькие официантки в симпатичных платьях, украшенных фартучками с оборками, носящие головные уборы в форме ягод и фруктов, приносили напитки и закуски, стоило только мысли о них промелькнуть в голове. Всегда звучала живая музыка, Флора думала, что пела там, но ни одного свидетеля не смогла найти, потому решила, что приснилось. Зайдя внутрь вместе с подругой и двумя парнями, она сразу попала в атмосферу безделья, юности и авантюризма. Именно здесь вынашивались планы, как испортить строгую причёску Гризельды, как пробраться в Облачную Башню, стащить любой ведьминский шар и остаться живым, как обрызгать Палладиума пудрой из цветков меллорна, как заколдовать башмаки Визгиса, как… что придумывали специалисты, Флора знала плохо. За кофе пошли напитки погорячее, разговоры сменялись танцами, танцы — забавными играми. И вот уже кажется, что диджей за стойкой знакомый Питер и он, подмигивая, ставит любимую линфейскую медленную композицию. А танцевать с Кристалл легко и свободно, и почему они не делали так раньше? Голова пустая, звёзды перекатываются в ней, словно надета фуражка, ан нет, это всего лишь забавная шапочка-клубничка. И прочие посетители смеются, и ты смеёшься, качаешь бровями, бёдрами, взмахиваешь руками — как будто полетишь без крыльев и магии. И вдруг взмываешь в воздух, то ли к небу, то ли к голубому потолку с облаками, а гу́бы обжигает сладким и розовым. А взгляд тёмно-серых глаз словно туча, зависшая на летнем небосводе. Кристалл обернулась, отвлекаясь от разговора с одноклассницей (они ставили слова в обратном порядке), почувствовав горький, крепкий запах кофе. Рядом стоял Гелия. Принцесса глотнула солнечно-золотой жидкости из своего бокала и шагнула к парню, намереваясь поделиться весельем и напитком. Он забирал почти как пангалактический грызлодер. — Мы рады видеть тебя, — хихикнула девушка, приникая к губам специалиста. Гелия даже не сопротивлялся, позволив напить себя, а после потянул Кристалл к танцующим. Он совершенно вскружил ей голову, вот только сам оставался убийственно серьёзным. Новости, что он узнал от дяди, не были радостными. Авалон, упоминая о своих многочисленных врагах, ни капли не приукрашивал — за ним на са́мом деле пара планет в полном составе охотилась. «Быть Первоцветом» — это у них семейное, а ведь младший брат Гелии давным-давно предложил Фионе стать его женой и, несмотря на свою клятву ей, продолжал вести разгульную жизнь. Он обожал женщин и дуэли за их честь, и он бросал их, как только побеждал их мужей или женихов. Крылья Авалона напоминали птичьи, а вот поведение — мотылька, до чего же братец был легкомысленным и наивным. Фиона предсказала ему, что возвращение на Линфею запустит череду событий, которые приведут к пробуждению Великого Пламени. Но когда он слушал и прислушивался? Авалон приземлился на Линфею, подрался с десятком её жителей при первой встрече с братом и, говорят, разрушил пещеру Чёрной Ивы, разбираясь в чувствах и отношениях с Крёстной. Миэли заперлась, играя на барабанах тем громче, чем ближе подходили к месту обитания Ивы. Сестра же этой нимфы свободно, на глазах своего возлюбленного кокетничала и флиртовала, не разбирая, с мужчиной или женщиной, с гуманоидом или оборотнем, с… или… Гелия кружил в замысловатом танце Кристалл, она молчала, и он тоже. Член Зелёной Палаты думал о прошлом, о планете, куда теперь ему путь был заказан, о брате, и о семени, конечно. Девушки в конвергенции говорили, что любят его, но разве могли они различать свои чувства. Вдруг сила Флоры оказалась столь велика, что перечеркнула, заменила собой силы и стремления Кристалл. Гелия понимал, что не должен чувствовать сожаления: они ведь цветы, и соединяться в самых разных композициях нормально. Но он сожалел, и не понимал себя, и стыдился сделанного, и злился на Флору, не остановившую его, и на Кристалл, так открыто наслаждавшуюся всем этим. Если принцесса сделала то, что сделала, только для защиты Дома?.. За золотым напитком пошёл синий, розовый, красный, с оливками или лимончиками, с мятой или льдом, в кру́жке, в бокале, в стаканчике, у барной стойки, за столом, на столе, под столом, на танцполе и возле микрофона, когда глотки перемежались с мурлыканьем баллады о любви. В здании Фрути'с и на улице, на набережной, в скутере принца Ская — и глаза́ у него были голубые-голубые, пронзительные, а губы на вкус как морская соль. Флора никогда, собственно, не пьянела, может от того, что действие Волшебной Пыльцы не прекращалось никогда и излечивало её тело, убирая токсины, может из-за того, что фея, не переставая, держала связь с природой, а она не пьянела. В любом случае именно хранительница Линфеи забрала руль у Ская и мягко, по правилам вела их летающий скутер куда-то в сторону Заколдованного Леса Алфеи. Переночевать можно было бы и в дупле, благо их там много. Звёзды перемигивались на небосводе, ветер шатал юбки, плащи и волосы, пахло жареным мясом, специями и рахат-лукумом. Флора прижимала запястье к носу и улыбалась: её кожа явственно источала кофейный аромат, не зря же она на спор во Фрути'с жонглировала какао-бобами. Лес приближался, дорога казалась пустынной, сзади пьяно хихикала Кристалл, пытаясь выговорить «Сооторх шёл по самановому торфу и хрюкал», но часто прерывалась, чтобы губами изучить шею Гелии на вкус. Рядом целовались Скай и Брендон, порой прерываясь, чтобы соприкоснуться лбами и пожаловаться на судьбу: Эраклион бы не выдержал наследного принца-гея. — Зарквон тебя заарктурь! — в сердцах выкрикнула Флора, резко выворачивая руль и нажимая на педаль. Скутер рванул вправо и вверх, уходя от столкновения. Фея остановила транспорт и выпрыгнула на казавшуюся пустынной дорогу; красноволосая девушка, которая выскочила прямо под колёса, то ли притворялась, то ли на са́мом деле бездыханно лежала неподалёку. — Оставайтесь на месте, — прикрикнула хранительница Линфеи парочкам, Кристалл подмигнула и послала волшебный воздушный поцелуй. Флора прижала пальцы к губам, чувствуя, потом встряхнулась и спешно подошла к девушке, надеясь, что у той волосы красные от природы или от краски, но не от крови. — Мирта! — с болью в голосе прохрипела ведьма, появившаяся в портале и сразу же кинувшаяся к девушке, всё ещё отлёживающейся на дороге. Флора моргнула и от греха подальше трансформировалась, накрывая скутер заклинанием невидимости. И правильно сделала: зеленоволосая ведьма только подняла голову своей красноволосой подруги, как в новом ледяном портале появились ещё три выпускницы Облачной Башни. Флора узнала их, столько легенд и мрачных историй ходило в Алфее о Трикс. Поговаривали, что эти три ведьмы в одночасье захватили власть в их школе, но проиграли, потом попытались украсть части Кодекса и принести их Тёмному Лорду, из-за чего даже сидели в тюрьме. Согласно слухам, Трикс были способны на убийство! Злая, колючая магия окружала блондинку, брюнетку и шатенку — Флора поднялась к верхушкам деревьев, пристально следя за ведьмами. — Так, так, так, — ухмыляясь, протянула брюнетка — её волосы и платья были похожи на облака. Сторми! — кто у нас здесь? Жалкие неудачницы. — Не сто́ит, — девушка в жёлтых очках мягко похлопала её по плечу. Сладкие речи Дарси часто вводила в заблуждение, не зря же она ведьма иллюзий, — тратить слова́ на них. Уничтожим падаль. — Вы опозорили нас, — снизошла до объяснений ледяная блондинка. Её слова́, её наряд и даже взгляд источали холод. Айси — повелительница снега и мороза. — И за это будете наказаны. — Нет! — храбро воскликнула зеленоволосая ведьмочка, вставая и закрывая собой странно безучастную подругу. — Вы не тронете Мирту! — её голос и руки дрожали, но девушка не собиралась сдаваться. — И что ты нам сделаешь, а? — издевательски вопросила Сторми. Трикс мерзко захохотали, отбивая первое заклинание. — И кто такая Мирта? — наигранно недоумённо спросила Дарси, прижимая пальцы к вискам. Опасная поза… Флора подобралась, для надёжности вытянула руки вперёд, хотя для её заклинаний не нужны были пассы. — Ваши имена забудут, жалкие ничтожества, — ухмыльнулась Айси, над её ладонью зависли две острые сосульки. — А впрочем, их даже никто и не запоминал. Ведьма стряхнула убийственно наточенный лёд в сторону ведьмочек и приготовилась насладиться са́мой чудной, по её мнению, картиной — как на белом снегу расцветают, словно колдовские маки, капли крови. — Давно вас выпустили, Трикс? — спросила Флора, зависнув над поверженными ведьмочками; на их счастье, сосульки-кинажлы не долетели, воткнувшиеся в земляную стену. — У нас сегодня удачный вечер, — хохотнула Сторми, — правда, сёстры? — Повеселиться с феей, — подмигнула Дарси, — почему бы и нет? — Свидетели нам не нужны, — кивнула Айси, разминая руки. — И то правда, — вежливо, но холодно улыбнулась Флора и накрыла сферой Фигвамера Мирту и её зеленоволосую защитницу. Трикс поднялись в воздух, небо сразу же затянуло тучами, грохотало и сверкало. Ведьмы смеялись, мешая природе быть такой, какой она должна оставаться летом, и Флора чувствовала, как злится и стонет Магикс в отвращении от того, что не в силах сопротивляться злому колдовству. Фея не хотела убивать своих противниц, но заклинания ведьм оседали на коже, пусть и не причиняли никакого вреда, но стягивали её, делали липкой. Было противно. Аккуратно связать Трикс не представлялось возможным: они жгли лианы и вьюны, сбивали с толку насекомых и старались побольнее ударить градом. Флора чувствовала, что сильнее их, потому становилось смешно от попыток ведьм то ускользнуть, то ударить. Но она не позволила и тени улыбки появиться на своих губах, в бою серьёзна и сосредоточенна. Усыпила сонной пыльцой и маковым соком, связала и сунула в кактусовый шар, столь крепкий, что они бы не выбрались. И пото́м вызвала полицию. Почему стражей порядка никогда нет там, где они нужны? — Вы в порядке? — Флора вернулась к сфере Фигвамера и открыла её до половины, держа так, чтобы ру́ки ведьмочки оставались в шаре. — Нам не нужна твоя помощь, ты… — хрипло начала зеленоволосая, но её перебил слабый стон Мирты. — Не надо, Люси… — Что с ней? — полюбопытствовала Флора, краем глаза заметив свет мигалок приближающихся полицейских. — Она заколдована, — нервно покосившись на фею, объяснила Люси, — само́й Айси! Даже мадам Гриффин не способна убрать чары. — Я призвала её к порядку, — хихикнула Флора, — буквально пару минут назад. И теперь ваша Снежная Королева спит сладким сном. — Лучше бы ей кошмары снились, — сквозь зубы процедила Люси, кидая злобные, ненавидящие взгляды на кактусовый шар, скрывающий Трикс. — Я могу попробовать, — с сомнением произнесла Флора, — исправить заклинание, но… Она не думала, что Волшебная Пыльца способна помочь ведьмочке. — И что мы будем должны? — вскинулась Люси, переводя «убийственный» взгляд на фею. Та повела плечами и закатила глаза: ведьмы. — Что́ с вас взять-то… поможете мне в саду Алфеи. Согласна? Работа без магии, только руками. — Да. Магия вспыхнула, скрепляя договор, а Флора на мгновение погрузилась в транс, оказываясь в той нереальности, в которой находила себя, свои силы и крылья. Медальон с пыльцой завис перед ладонями, крышечка отвернулась и, вычертив цветов, фея-хранительница вернулась. Ещё слышался звонкий девичий смех пятерых, Флора убрала сферу Фигвамера и щедро посыпала Мирту пыльцой. Тощее, недокормленное тело, покрытое зеленовато-синими гниющими пятнами, скрыло в золотистом свете, который менялся на изумрудный, и салатовой, и розовый, и голубой, и сиреневый, и красный, и серебристый. Он впитался в ведьмочку. — Что́ здесь произошло, мэм? — к ним подошёл усатый молодой полицейский. Флора взмахнула рукой, призывая кактус, и быстро ввела сержанта в дело. Полицейские забрали ведьм и ведьмочек, одних — в тюрьму, других — в больницу, а фея-хранительница, раздумывая над случившимся, трансформировалась обратно и вновь села за руль. До Заколдованного Леса оставалось две-три сотни метров, а там и до нужного дупла недалеко. Понедельник — день тяжёлый, это известно всем. Пикси, проводив людей в воскресенье, до са́мой полуночи отдыхали, открыв наполнители на корабле по максимуму. Здесь, на Магиксе, совсем недалеко до поселения пикси, было невероятно хорошо. Потому наступление новой недели феечки проспали, зато рассвет встретили бодрыми, отдохнувшими, готовыми сделать всё, чтобы «найти». Диджит, Амур, Чатта, Тьюн, Пифф и Локкет собрались в кают-компании у капитанского мостика. На огромных экранах с невероятной скоростью менялись данные: всякие вырезки из газет, сами газеты, статьи в журналах, монографиях, научных трудах, документы с грифом «секретно», «совершенно секретно» и «раскрытие может уничтожить вселенную», мелодии со звуками и просто в нотах, ключи разнообразнейших конфигураций, звёзды, координаты к ним, бочонки с мёдом, таблетки с надписями и без, медали, картины, матрицы, графики, диаграммы, индексы, гимны, флаги, гербы, заклинания, цвета́, свет, звук, бочонки с мёдом, мармеладки, бабочки, дома́, похожие на грибы или, точнее, их изображения; изображения небес, планет и лун, и ещё множество изображений — пикси всё это уже видели. Ведь они сами подбирали и искали. — Я выбрала путь, — устало напомнила Пифф, — и Диджит увидела его. — Я видела его, — подтвердила феечка, обожающая технологии, и резким, рваным движением руки убрала все данные, оставив только звёздную карту. — Я проверила его, — отрапортовала Локкет, шевеля пальчиками; красная нить траектории протянулась от Магикса к месту назначения. — Я узнала его и вспомнила, — ахнула Тьюн, удивлённо округлив глаза. Зигзагообразная линия как будто ударялась о планеты. — Я ходила этим путём, — прищурившись, мрачно заметила Чатта. — Я чувствую, что мы близко к концу, — неуверенно печально произнесла Амур. — Будем ждать Флору? — Хочу проверить в Алфейской библиотеке, — взмахнула руками Диджит, отправляя карту и путь в память главного компьютера, — кое-что… — Это будет бессмысленно, — покачала головой Тьюн и, достав из воздуха флейту, безумно похожую на ту, что обожала Миэли, заиграла тонкую, трогающую душу мелодию. — И как ты сделаешь это без людей? — напомнила Локкет, покачав больши́м голубым ключом. — Подождём Флору или Кристалл… — Или Гелию, — хихикнула Чатта. — Но мы ждали так долго, что вполне продержимся ещё пару деньков. Сообщи им, что пора́ улетать. — А вы куда? — Диджит повернулась к дверям, заметив, что все остальные столпились там. — Пока есть время, нужно пропитаться магией, — за всех ответила Пифф. И это было ей нужнее, чем остальным: она выглядела измученной, под глазами чернели синяки: поиск нужного сна с остатками сил оказался слишком выматывающим, тяжёлым и сложным. Диджит, обиженно надув губки, вернула своё внимание к мониторам. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь остался, но она также понимала желание своих сестёр. И она обязательно присоединится к ним, только закончит здесь. Понедельник — день тяжёлый, это известно всем. Конечно, прекрасно просыпаться в объятьях красивых девушек, что случилось с Гелией — его одарили сонными, милыми взглядами и тёплыми поцелуями с двух сторон. Но просыпаться, почувствовав непонятную тяжесть, и, открыв глаза, увидеть своего лучшего друга на себе, который вроде пытался убраться, но не смог расцепить твои руки — что случилось со Скаем — и это было не так уж прекрасно. Они впятером непонятным образом уместились в дупле, вылезли из дерева и минут пять пытались понять, как смогли. Ведь хрупкая берёзка совершенно не походила снаружи на то, что способно выдержать не таких уж лёгких людей. Дупло определённо было больше внутри, чем снаружи… а впрочем, они ведь были в Заколдованном Лесу. Раньше такого не случалось, но это не помешало случиться такому сейчас. — Неплохо погуляли, — заметил Скай, усиленно не смотря на Брендона. — Надо бы повторить, — осторожно вякнул друг небесно-голубого принца… то есть у наследника Эраклиона глаза́ были светло-синими, и плащ… и ориентация. — Мы собирались в Алфею! — весело напомнила Кристалл: на феях никогда не отражались последствия вечеринок. Ведьмы им потому нещадно завидовали, но ещё и потому, что ведьмы сами по себе злобные, мстительные хорьки. — Ничего не помню… — простонал Гелия, прислоняясь к крепкому, оплетённому лианами стволу дуба. — Напомним, — многозначительно пошевелив бровями, улыбнулась ему Флора. — Но всё-таки… Алфея. Вы с нами? — Не… — потирая лоб, отказался Брендон. — Нас в Красном Фонтане, наверное, ждут… ой, что скажет Кодаторта… — Что́ скажет отец… — словно не в себе прошептал Скай и позволил другу увести. Принц был шокирован своим поступком и никак не мог выйти из ступора, потому Брендон сгрузил его на скутер и сам повёл в школу. Показалось бы постороннему, что его не волновало случившееся, но на са́мом деле шатен переживал, и ещё как! Правда, переживания эти не касались ситуации в общем, а только состояния принца. Свои чувства Брендон принял давно, и был готов нести ответственность, и подозревал, что придётся вспомнить сказки и рыцарское прошлое его семьи, ведь принц его, блондинистый и голубоглазый, был прекрасным, но воспитанным в лучших традициях сказок. Дракону голову отрубить Брендон был готов, но вот насчёт лягушачьей шкуры сомневался… А Флора, Кристалл и Гелия пробирались сквозь Заколдованный Лес, делясь воспоминаниями о первом дне в своих школах. На удивление, впечатление от Гризельды у девушек было схожим. — Это твой карман пищит? — прервав увлекательное повествование о дежурстве на кухне, спросила парня принцесса. Гелия задумчиво вытащил рацию: он не помнил, чтобы брал её. «Чатта на телефоне. Как слышите меня, приём», — задорный голос пикси вырывался из коробочки. «Слышим тебя хорошо, — ответствовал Гелия, рядом фыркали от сдерживаемого смеха Флора и Кристалл. — Что случилось? Приём». «Диджит загорелась острым желанием попасть в Алфею, — с улыбкой, намекающей о хитростях или ловушках, сказала Чатта, — лови́те. Приём?» «Что значит „лови́те“?» — Гелия, подняв бровь, посмотрел на дёргающуюся рацию, коробчонка окутывалась серебристой пыльцой и пищала. Ни разу ещё телепортация с корабля не вызывала столь странные спецэффекты. «Поймали», — сообщила Флора, словив дёргающуюся рацию, а после соткавшуюся из пыльцы феечку. Чатта отключилась. А Диджит обвела людей внимательным взглядом, тяжело взлетела, соединила руки Флоры, Кристалл и Гелии, собрав их в кружок, и рухнула в пушистую, объёмную причёску хранительницы, слабо пропищав: — На Алфею. — На Алфею! — согласно воскликнули девушки и рассмеялись. Парень поддержал их кривой улыбкой, со светом солнца вернулись и сомнения. Через пару часов они вышли к волшебной школе, похожей на леденец, такая она была розовая, светлая и ладная. Как обычно, на воротах стояла мадам Гризельда, бессменный завуч и гроза всех безалаберных фей. Но выпускниц она всегда рада видеть, ведь теперь не несла за них ответственность и гордилась их успехами, как своими. Кристалл заслужила строгий, придирчивый взгляд, Гелия оценил результат: принцесса сразу веточки из причёски выбрала, провела по губам лечебным заклинанием, убирая припухлость, — и показалось ему, что он уже где-то видел подобный взгляд. Не у Тьюн ли? — Здра-а-авствуйте, мадам Гризельда. — Добрый день, юные леди, что вас привело в Алфею? А вам, молодой человек, следовало бы отличать обитель фей от Красного Фонтана. — Флора! Я уже хотела тебя искать, — директриса Фарагонда появилась неожиданно и сразу же перетянула внимание на себя. — Кристалл, Гелия, здравствуйте. — Что-то случилось? — Да, моя́ дорогая, — Фарагонда покачала головой. — Гризельда, ты ведь устроишь гостей? А мы пока поболтаем с Флорой. — Конечно, — процедила завуч и повела за собой двух из трёх линфейцев. — Идём со мной. В молчании они дошли до кабинета директрисы и вошли внутрь. У стола, нервно заламывая руки, стояла зеленоволосая ведьма, — и ей было здесь не место — тёмная, недовольная, словно пиявка, выкинутая на светлый пляж. Люси и чувствовала себя неуютно, но разобраться во всём хотелось больше, чем сбежать в уютную ведьмовскую комнатушку в Облачной Башне. — Присаживайтесь, девочки, — любезно предложила Фарагонда, показывая на удобные кресла. — Подождём пару минут, ещё не подошла мадам Гриффин, а ведь и она заинтересованная сторона. — Единственная, кто заинтересован, — проворчала Люси, — так это Мирта. В клубах дыма и тумана появился костистый трон для ведьмы — директрисы Облачной Башни, а сама Гриффин вошла цивильно и скучно — через дверь. И даже не сквозь неё! Флора недовольно покачала головой, в её время в кабинет Фарагонды нужно было являться как можно страннее. Хотя чего она от ведьмы ожидала? Гриффин величественно кивнула директрисе фей и села на трон, Фарагонда поправила очки и вздохнула. Флора подобралась: такие вздохи не обещали ничего положительного. — В результате известного вам произошедшего вчера столкновения между феей и ведьмами была сильно ранена одна из ведьм. — Мирта, — почти зарычала Люси, — её зовут Мирта! — Мирта, — кивнула директриса Алфеи, — сейчас находится в больнице, но прогнозы врачей оптимистичны, и она сможет вернуться к обычной жизни к концу этой недели. — Но? — заметила Флора, переводя внимательный взгляд с одной директрисы на другую. — Но она не считается ведьмой теперь, — проговорила Гриффин. — В результате глупого, альтруистичного и бессмысленного поступка феи, вместе с проклятьем Мирта потеряла и свои силы. Волшебная Пыльца среагировала на её ведьминскую сущность так, будто она была болезнью, и уничтожила её. — Вы обвиняете меня в том, что я превратила ведьму в не-ведьму? — Я обвиняю тебя в этом! — голос Люси дрожал, но ру́ки, сжатые в кулаки, показывали, что ведьмочка не собирается сдаться просто так. — Мадам Гриффин — свидетель, я объявляю тебе… — Остановись-ка, — прикрикнула Фарагонда, вдобавок хлопнув ладонью по столу, — и не говори того, о чём пожалеешь. Ни одна фея намеренно не навредит. — Конечно, — вспыхнула Флора, — мы даём клятву! Как ты могла подумать, что я хотела лишить твою подругу ведьминских сил? — она вскочила и стала наступать на Люси, размахивая руками. — И если, хоть на одну секунду, ты допустила мысль, что мы, феи, способны на подобную мерзость!.. Только ведьмы вытягивают магию из других и забирают себе! — У Мирты могла быть аллергия на твою чёртову пыльцу! — не осталась в долгу Люси, жесты её были даже более экспрессивными. А директрисы смотрели да посмеивались. — Девочки! — строго произнесла Фарагонда. — Мы с Гриффин нашли решение этой проблемы. — Чтоб тебя в чёрную дыру засосало да задом наперёд высосало! — кричала ведьма и, услышав директрису Алфеи, резко замолчала. — Фарагонда примет Мирту в Алфею, — мягко сообщила Гриффин, её тёмные глаза довольно блеснули, когда зеленоволосая ведьмочка, ахнув, упала в кресло. — И мы постараемся вернуть её силы… Ко тьме ей больше не обратиться, но осталась другая сторона. — Флора, ты поможешь ей обрести крылья. А ты, Люси, проследишь, чтобы всё было законно и не смертельно. Таково наше слово! — Таково наше слово! — подтвердила Гриффин, и грянул гром, и сверкнула молния, подтверждая слова директрис. Флора и Люси переглянулись, недовольно кривя губы. — Я вернусь к концу недели, мадам Фарагонда, — послушно склонила голову Флора и, не прощаясь, выбежала из кабинета. Диджит выбралась из копны волос на её плечо и, подняв бровь, посмотрела на фею. Девушка вздохнула, вручила пикси локон, чтобы та смогла держаться, и побежала быстрее. «Ты ведь хотела в библиотеку? Я знаю короткий путь». Бесшумно открылись тяжёлые двери, впуская хранительницу Линфеи в обитель старых и новых знаний; Диджит довольно пискнула, чуть не свалившись с плеча, но всё-таки удержалась. — Ты хотела посмотреть что-то конкретное? — шёпотом осведомилась Флора. — Не совсем… — покачала головой феечка, — мне нужен ваш терминал. — Здравствуйте, Барбатея, — Флора присела в реверансе перед библиотекарем, — могу я воспользоваться поисковиком? — Конечно, — женщина махнула рукой в сторону стойки, не отрывая взгляда от книги. — Умеешь таким пользоваться? — Флора осторожно посадила Диджит на стойку и с улыбкой наклонилась к феечке. — Пф… — отмахнулась она, — я управляла космическим кораблём и уж точно справлюсь с библиотечной картотекой… или что это у вас. — Позовёшь меня, как закончишь, хорошо? Так же… мысленно… Диджит кивнула, махнула рукой, отгоняя фею, уже полностью сосредоточившись на поиске информации. Книги подлетали по одной, ведь пикси знала то авторов, то названия, то задавала настолько конкретные запросы, что вариантов не могло быть больше двух-трёх. Флора прошла в любимый отдел по садоводству и зельеварению, выбирая новинки.