Кофе в постель

<соединение неподходящих ингредиентов даёт потрясающий результат>

Глаза́ пикси технологий, и так большие, стали ещё больше, когда она выезжала из библиотеки, закутавшись в волосы Флоры, приятно пахнущие скошенной травой. Дело, конечно же, было не в запахе, а в полученной информации. Многое прояснялось, и это удивляло Диджит, ведь всё лежало на поверхности: и телепатическая связь феечки и феи, и влияние капитанской фуражки на Флору, и внезапная конвергенция, и пророчества Крёстной Кристалл (как будто кто-то мог подумать, что пикси не следили за своими людьми, пока те гуляли по планетам), и прочее… — Что́ ты будешь делать? — тихонько спросила Диджит. — Погуляю с Кристалл и Гелией, потом помогу посадить Розу, потом вернусь… это ведь было ясно ещё в кабинете директрисы. Или ты о чём-то другом, — полушёпотом, почти что мысленно ответила Флора. — Нам нужно на Домино. Отправь нас туда, а после возвращайся. — И мы простимся… — Похоже, наша общая дорога подошла к развилке. И хранительница с пикси на са́мом деле остановились, ведь коридор в Алфее, по которому они брели, раздвоился. Мимо проходили юные феи; глядя на них, Флора вспоминала себя, но изредка морщилась: порой девушки перебарщивали с индивидуальностью. Они повернули налево. Через час или полчаса, прошедшие в молчании, Диджит тяжело вздохнула и дёрнула ближнюю к себе прядку: — Ты знаешь, куда идти? — Я думала… — Флора рассеянно огляделась и взмахнула руками, — что будет предчувствие. Пока училась здесь, всегда приходила, куда нужно и вовремя. — Но ты больше не учишься в Алфее. — Дааа… — она почесала затылок, — внутренний компас сбился. Хе-хе-хе. «Давай мыслить логически, — отчего-то Диджит внезапно перешла на мысле-речь. Пикси показалось, что статуи воронов, расставленные по потемневшему участку коридора, следили за ними. — Кристалл и Гелию у ворот перехватила та женщина…» «Мадам Гризельда. Завуч», — Флора подпёрла стенку, и вздохнула, и улыбнулась краешком губ, вспоминая свои проделки. «Директриса попросила её устроить гостей. И маловероятно, что заместитель ослушается начальницу». «Ты не знаешь мадам Гризельду», — Флора оттолкнулась от стены, чуть не уронив стеклянного, но чёрного ворона, поставила статуэтку на место и зашагала, куда глаза глядят. «В любом случае комнату для гостей, приёмную, комнату ожиданий или что-то подобное, пусть и с другим названием, нужно проверить первым». «Вот только доро́га эта ведёт нас не туда», — легкомысленно сообщила Флора, открывая двери, которыми заканчивался птичий коридор. — Или туда… — вслух сказала Диджит, невольно сжимая кулаки. Ах, если бы её силы всё ещё были с ней! Ведь вокруг расстилалась безжизненная пустыня — лишь мёртвый, не сияющий снег да голые, обгорелые остовы деревьев. — Откуда в Алфее межпланетный телепорт? Я не ощутила портала! — В моей школе не было ничего из того, что ты сказала, — ошеломлённо произнесла Флора, оглядываясь. Но глазу не за что было зацепиться: вплоть до горизонта тянулись сумрачные долины снега, безжизненного, странного, одинокого, почти как на Омеге. Но если на той планете подо льдом скрывались тайны, то здесь не было ничего… и свет исходил из ниоткуда… — Как мы здесь оказались? Флора вдохнула полной грудью, покачалась с пятки на носок, прищурилась и, пересадив пикси на ладони, призналась: — Понятия не имею. Но Алфея привела нас в комнату симуляции. Надеюсь, что меня не заставят проходить испытание, я ведь… уже была здесь. — Какое ещё испытание? — феечка подпрыгнула, слетела с ладоней, чуть не упала в пике, но смогла полететь. Её не оставляло плохое предчувствие. — На первом курсе, до достижения Чармикса, — Флора охотно пустилась в объяснения, — каждой фее нужно было пройти экзамен здесь, в приближённых к реальности условиях. Всего два варианта: расколдовать то, что́ заколдовали ведьмы, или спасти окружающую среду. — И ты выбрала второе. — Конечно, — усмехнулась фея, присаживаясь на корточки и осторожно касаясь угольной ветви, от лёгкого толчка она осыпалась. Флора болезненно поморщилась и отошла, кривя губы. — Тогда просто повтори, и пусть нас выпускают! — крикнула Диджит и шёпотом добавила: — вряд ли у тебя получится так просто… — Кристалл! Гелия! — казалось, Флора не услышала пикси, а кинулась куда-то вправо, за тенями или тусклыми фигурами дорогих для неё людей. Диджит чертыхнулась и полетела следом. Они торопились, устремившись за миражом или настоящим (но, почему тогда Гелия и Кристалл убегали), под ногами путалась позёмка, на снегу появлялись тёмно-синие пятна, как будто впадины. Чёрное небо сливалось в одну неразличимую полосу, Флора сама не заметила, что трансформировалась, поймала крыльями ветер, которого здесь не было и быть не могло, и влетела в сумрак. Густые тени, шевелящиеся, словно полипы или хищные водоросли с Андроса, подступали со всех сторон. Казалось, тьма заменила даже воздух — Флору душило, слепило, лишало обоняния, равновесия, осязания. Она стояла в густом, теневом киселе и в то же время продолжала двигаться, но уже против своей воли. Её тянуло… куда? Зачем? И всё прекратилось. Остановилось. Посветлело. Флора подтянула перчатки, на секунду услышав чей-то радостный смех, и осмотрелась. Вокруг стояли, лежали, сидели, парили, смотрели, глядели, пялились, корчили рожи, усмехались, плакали, кричали, хохотали, ели, сражались, флиртовали, целовались, качали люльки, нюхали своих детей статуи мужчин и женщин и прочих, не столь определённых в поле. Сотни, тысячи застывших в камне людей… или с невероятным искусством выточенных из камня. А посередине, в са́мом светлом месте, лежал огромный булыжник; мох, разросшийся по его бокам, складывался в грустную улыбку, и неспроста: из камня торчал меч, словно огромная заноза. Флора выдохнула, только теперь осознав, что задерживала дыхание, пока тени тащили сюда. Звук получился оглушающе громким, и он дробился, повторялся эхом; к счастью, статуи оказались статуями и не повернулись посмотреть на нарушителя их многолетнего сна. Фея осмелела, шагнула, с удивлением чувствуя, что тени легко отпустили, наклонилась прочитать надпись на рукояти меча, не узнала язык и убрала трансформацию. Вряд ли ей могло что-то угрожать. Оставаться среди каменных изваяний не хотелось, но Флора ударила себя ладонью по лбу, крикнула: «Энчантикс» — и зависла — прекрасная, крылатая — над, возможно, заколдованными людьми. Тратить Волшебную Пыльцу не пришлось: так удачно вспомнились заклинания; в конце-то концов, комната симуляции придумана для фей, только-только научившихся летать! — Вечная Ива! Летнее наслаждение! Бурьян и лиственница! — то ли по-линфейски ругалась, то ли колдовала, главное, что это работало. Всё вокруг становилось светлее, зеленее, мох уходил с древних статуй, и остальные лишайники перебирались на камни, оставляя, возможно заколдованных, людей. — Остановись! — закричал первый очнувшийся мужчина, вздымая руки к сереющим небесам и Флоре, сияющей от магии, словно солнце. Его голос, басовитый, величественный и громкий, добрался до очарованной собственными возможностями феи, она остановилась, недоумённо смотря на посмевшего её прервать. Мужчина обладал царственной осанкой, острым, вытянутым лицом и очень пыльным костюмом. Флора спустилась чуть ниже, брезгливо поджав ноги, и резко тряхнула головой. Что с ней происходит? Никогда ведь не относилась к людям как к помехам. — Пробуждение природы не остановить, — она располагающе улыбнулась незнакомцу и снизилась ещё на полметра. — Не трогай людей, — мужчина практически прожигал фею взглядом, — это не твоя миссия. — Маковый цвет! — воскликнула Флора, осыпая все не ожившие статуи особой пыльцой. Те вновь окаменели, заснули. — Так-то лучше… — пробормотал мужчина и махнул рукой, призывая фею. Даже длинные рукава его одеяния не мешали выглядеть значимо, величественно, по-королевски. — Ваши люди и ваше решение, — Флора изящно спустилась на землю и склонилась в поклоне, одинаковом во всём Галактическом Союзе, как простой человек перед королём. А кем ещё мог быть мужчина в короне? — Присядь-ка, — он похлопал ладонью по камню, оттолкнув. Флора вновь подняла бровь, потёрла её, словно убирая пренебрежительность. — Вы расскажете о… — Молодые всегда так нетерпеливы?.. — король рукой подвигал челюсть, отбросил не опавший серый, мраморный кусочек с подбородка. — Ты не узнаёшь меня? — Прошу простить… — Перед тобой последний король Домино! А сидишь ты на остатках моего трона… можешь остаться. Это, — он широким жестом обвёл всё пустое и снежное вокруг них, — Домино. Затерянная в легендах планета, и только лишь герои тех легенд могут освободить её от ледяных оков. — Но позвольте, Ваше Высочество… сейчас мы не на Вашей планете, а в моей школе, в комнате симуляции. — В Алфее ещё используют такую древность? — усмехнулся король. — Ещё моя бабушка проходила подобный экзамен… и это было так давно. Ты ошибаешься, мы на Домино. — Он прав, — кивнула Диджит, выбравшись из сугроба. — И при этом я нашла кнопку выключения. Здравствуйте, Ваше Высочество… ох! — Малышка пикси, — король доброжелательно улыбнулся и протянул ей руки, феечка осторожно, не веря, подлетела ближе, чуть ли не принюхалась и совершила странный танец. Мужчина рассмеялся — видимо, шутка была понятна только им двоим — и аккуратно, ласково и в то же время деликатно погладил её по голове. — Ваше Высочество! — воодушевлённо Диджит сделала сальто и замахала руками, выравнивая своё положение. — Она?.. — король глазами показала на невозмутимо наблюдающую за ними Флору. — Возможно… скорее всего, — счастливо блестя глазами, ответствовала пикси, — моя, — совсем тихо прошептала она. — Поздравляю. — Но как мы можем быть на Домино и одновременно в Алфее? — Флора отвела взгляд, ведь встреча старых знакомцев-друзей выглядела просто неприлично интимной. Они так давно не виделись… — Думаю, дело в нестабильных порталах, — Диджит повернулась к фее, — один из них вполне мог остановиться в заброшенной комнате. — Заброшенной? Но прошло всего пять лет с моего выпуска!.. — А система управления такая, которой пользовались лет сто-сто пятьдесят назад. Не могли же ваши учителя так рисковать вашими жизнями? — Там всё выглядело современно, — Флора говорила всё тише, пытаясь вспомнить, но её экзамен казался столь далёким… всё как будто покрыто туманом. А по пустынной земле прошёлся ветер, чертя полоски, словно слова́ на неизвестном языке. Король хлопнул себя по коленям, и встал (Флора за ним, не осознавая толком, что́ делала), и пошёл к горизонту, порой касаясь локтей, голов, каменных причёсок своих подданных (Флора старалась их не задевать), и остановился у синего-синего пятна, стукнул каблуком по этому льду, перешагнул дальше, сметя осколки и снежную крошку длинным шлейфом мантии (Флора обхватила себя руками, впервые чувствуя невыносимый холод). Там, подо льдом, в вечном сумраке сверкали искры, виделось движение — завораживающее, околдовывающее, словно змеиный танец… словно в снежном шаре подлетели вверх блёстки? Сердечки?.. — Эта легенда и о тебе, Флора, фея клуба… И всё резко прекратилось. Флора оглянулась и увидела Диджит, беспечно болтающую ножками, сидящую на большой красной кнопке. — Что. Это. Было? — А мне откуда знать? Это не я училась здесь, — феечка улыбнулась и подлетела к дверям. — Идём. Спросим у кого-нибудь дорогу, хорошо? — Конечно, — Флора тряхнула головой, прижимая руку ко лбу — больно. Как будто она пыталась вспомнить что-то, но разум противился. — Кто там был? — Ты не знаешь? — пикси удивлённо округлила глаза. — А… да, вы ведь и Даркара не узнали. Тот человек — король Домино. — Я знаю, — Флора взмахнула рукой, откинув волосы, пока шла вслед за упрямо летевшей вперёд феечкой. — Он сказал это, ещё в са́мом начале. Я только из статуи вернула его. Но имя, имя он не сказал. — Короли не представляются первыми, — и Диджит юркнула в пышную копну каштановых волос, изредка становящихся зелёными. Кристалл и Гелия сидели друг напротив друга, отводили взгляд, или не в силах подобрать слов, или смущаясь присутствия мадам Гризельды. Принцесса грела руки о кружку, расписанную розами, специалист мрачно жевал профитрольку с кремом из жмысти-ти-ков. Кресла в комнате для гостей были очень мягкими и с трудом отпускали, витражи на окнах составили таким образом, что никто не уходил от горячего солнечного зайчика в глаз, столики казались чуточку ниже, чем до́лжно; картины, почти скрывающие настоящий цвет стен, вызывали лёгкое головокружение: это место создавала Гризельда, а она очень не любила гостей. И сейчас мысленно довольно улыбалась, молодые люди с каждой минутой в молчании чувствовали себя всё более неуютно и скоро решили бы уйти. Кристалл привычно накинула маску лёгкой отчуждённости и дружелюбия на лицо; в прошлом бывало, что и полдня приходилось сидеть на великосветских приёмах, не раскрывая рта. Её не ранило молчание Гелии, лишь настораживало, ведь кто знает, до чего он дойдёт в своих мыслях. Он не особо-то обрадовался, поучаствовав в перерождении Розы, всё пытался сбежать после, не погулял с ними, отговорившись встречей с дядей. Что с его семьёй? Им стоило бы поговорить, всё обсудить. Но как это сделать, если мадам Гризельда смотрит — нарушая интимность момента. Гелия напряжённо, незаметно для женщин следил за тенями. Салладин рассказал, что самую большую опасность для Авалона, а значит, теперь и для всей семьи, представлял Сарданапал — правитель небольшой системы, закрытой туманностями и сумасшедшими астероидами… Авалон же увёл его дочь. И как только пробрался? Само существование той системы являлось совершенно секретным фактом, раскрытие которого могло уничтожить равновесие в Галактическом Союзе. И всё же глупый младший братец сделал это — и теперь за ним охотился Сарданапал, который, считая тот поступок оскорблением, не остановится, пока не совершит вендетту. Ассасины его прекрасно умели прятаться в тенях. — Вы предпочтёте провести здесь ночь? — холодно произнесла Гризельда, испытующе посмотрев на Гелию и чуточку более участливо — на Кристалл. — Что? — Нет, мадам Гризельда, — принцесса расслабленно вздохнула, её взгляд смягчился. — Мы сопровождаем Флору. — Она скоро подойдёт, — женщина поставила изящную кружку, расписанную треугольниками, и, ухмыляясь, прошествовала к двери. Открыла её как раз вовремя — и Флора бы запнулась о порожек, но завуч её успела подхватить: — Осторожнее, юная леди! — Благодарю, — фея легко поклонилась и скользящей походкой приблизилась к своим парню и девушке. — Мы, пожалуй, пойдём. — Всего хорошего, — Гризельда улыбнулась, как змея, — порой ведьмы пугали не так сильно, как эта фея, и крепко закрыла дверь, чтобы ни одной щели не осталось. И выдохнула, касаясь кончиками пальцев губ и зажмуриваясь. Чайный сервиз исчез по её велению. — Нам нужно покинуть планету… — начал Гелия, отводя взгляд. — Тут скучно, поехали куда-нибудь ещё, — поёжившись, почти перебила его Кристалл. Принцессу не оставляло ощущение, что суровый взгляд мадам Гризельды прекрасно замораживал внутренности. — Вернёмся на корабль, — улыбнулась Флора, вставая посередине и закидывая руки: одну на парня, вторую на девушку. И в таких объятьях они прошли несколько метров; хихикнула феечка, идущая навстречу, и триада из Линфеи приняли пристойный вид. «Я могу телепортировать нас на Пикси», — предложила Диджит, довольная тем, что всё складывалось так, как было нужно ей и сёстрам. — Сократим путь? — Флора подмигнула сразу обоим и, взяв за руки, потянула к нише в стене. Как и во времена учёбы в Алфее, школа сама создавала наилучшую дорогу — не прошло и полчаса, как линфейцы оказались в Лесу. Рация удачно и вовремя заработала, и они, договорившись с пикси, оказались на корабле. Флора даже не заметила, как исчезла незаметная тяжесть с шеи: Пифф подхватила Диджит и увела её в свои владения, нагоняя одновременно лечебный сон. Никто из феечек не мог так долго находиться вне Пикси, они слабели, угасали, становились ещё более прозрачными, хотя, казалось бы, куда ещё. Даже их незримого лидера не обошло это… явление. Тьюн водила руками по струнам арфы, таинственно улыбаясь; Кристалл, покачивая головой в такт музыке, вошла в зал и присела в кресло с золотой короной на спинке. Напротив «трона» стояло зелёное кресло, очень мягкое, очень удобное, похожее на те, что стояли в комнате для гостей в Алфее — и Флора обожала подобную мебель, когда-то помогала Гризельде с выбором. Для Гелии также было кресло — тяжёлое, кожаное, старинное. И в то же время ни одно из этих мест не выделялось, было особенным — для каждого, но составляло элегантный ансамбль. Тьюн фыркнула, сдувая чёлку, и пролетела вдоль этой огромной арфы, вызвав звук, похожий на капель. Люди прошли и сели, но не на свои места, а поменявшись, по часовой стрелке. — Нам нужно поговорить, — Чатта появилась из пола, пролетела, словно призрак, через столик, стоя́щий между креслами, и зависла над ним. — Зачем? — Кристалл сложила руки на груди. — Потому что корабль рассыплется через… — пикси повела рукой, вызывая голограмму часов. Девять вечера, понедельник, двадцать третье квартрября **№@ года от создания Галактического союза. — Шесть дней. А если мы не попадём туда, куда нужно. Локкет проскользнула сквозь дверь и крутанула голубой ключ, по полу и потолку пробежались белые линии, показывая, что все входы и выходы заблокированы. — Вы распадётесь вместе с нами, — развела руками пикси порталов, замко́в и прочих дверей. — Зачем же угрожать! — простонала Амур, появляясь из стыка стен за сценой, на которой стояли музыкальные инструменты. — Можно просто всё обсудить. — Выслушайте нас, — вновь заговорила Чатта, смотря ровно на Флору. Локкет и Амур сели за её спиной, буравя взглядами Кристалл и Гелию. — А потом мы… вместе… найдём решение. — Всё будет хорошо, — мягко улыбнулась феечка любви. — Не всё, — одёрнула её Локкет, и Амур закатила глаза. — Вы украли Пикси, не подозревая, что́ сделали. На том конкурсе фовианцы не са́мого красивого на планете искали, а нас, подбирая среди своих земляков того, чей генотип позволил бы открыть двери, — Чатта и Локкет переглянулись, — и никто не подходил. Пока не появились вы. Это могло бы стать ограблением века! — Но мы позволили вам зайти, — Амур улыбнулась и махнула ладонью, Тьюн резво задёргала пальчиками стру́ны, вызывая кошмарные звуки, которые вскоре сменились той славной мелодией. — И никто с Фовии не погонится за нами, чтобы отобрать Пикси? — спросила Кристалл, обняв колени. — Они, — феечки переглянулись, закатывая глаза, — слишком боятся покидать планету. Трусливые осьминоги, — Чатта потёрла кончик хвоста между пальцев и откинула его на спину. — Мы хотели развлечься, попутешествовать, феи с давних времён летали вместе с пикси, а среди вас было двое крылатых. Но мы даже не надеялись, что кто-нибудь сможет войти в связь с кораблём, самостоятельно управлять им. Тебе же не было плохо, Флора? — Скорее, очень хорошо, — ухмыльнулась она. Её глаза́ мечтательно затуманились. — Пото́м была Омега, лорд Даркар и Король-Королева. Что́ он вам дал? — полюбопытствовала Чатта, но ответа решила не дожидаться, ведь люди растерянно переглянулись, видимо забыв о том происшествии. — И Андрос, и Линфея, и Магикс. Мы никогда, — Амур лукаво отвела взгляд, а Чатта легонько ущипнула её за руку, — не покидали корабль дольше, чем на полчаса. И тогда Пифф зашла в Зал Сновидений. По коридорам прокатился тяжёлый гул, словно кто-то играл в боулинг пустыми бочками, а вместо кегель использовал водопроводные трубы. Кристалл вздрогнула и оглянулась, перекатившись в мягком кресле так, что чуть руками не коснулась пола. — Так не должно быть, — Тьюн взволнованно посмотрела на сестёр, в последний раз тренькнула струнами и кивнула Локкет. Феечка взмахнула ключом и убрала блокировку, смахнула пот со лба и недоумённо уставилась на свой инструмент: конечно, им тяжело работать вне корабля, но внутри всё как прежде. Почему же сейчас пришлось приложить столько усилий? — Кто-то запустил двигатели, — пикси собрались в круг, соединились головами и зашептались, — но мы этого не делали, а Диджит слаба и не настолько сумасшедшая, чтобы творить такое! Корабль не двигался сам, это не входило в его конструкцию. Почему бы нам просто не посмотреть? Амур серьёзным взглядом обвела сестёр и упала сквозь пол, направляясь к двигателям. Тьюн вооружилась флейтой (Флору всё не оставляла мысль, что музыкальные инструменты у пикси хороших манер и у нимфы Чёрной Ивы идентичны) и вместе с Чаттой отправилась исследовать коридоры. Локкет и Пифф несколько секунд, держась за руки, смотрели друг другу в глаза, видимо общаясь телепатически или разговаривая без слов. — Вы приглашали гостей? — люди честно покачали головами, сообщив, что никого не ждали. — Но кое-кто, — произнёс Гелия, недовольно кривя губы, — мог прийти без приглашения. — Он не нашёл бы нас! — помертвевшим голосом сказала Кристалл, кровь отхлынула от её лица: принцесса побледнела, гу́бы задрожали. Она вспомнила о напутственном слове Крёстной. Это был третий раз. — Он и не смог бы найти, — Флора успокаивающе похлопала её по руке и улыбнулась. — А вот одна ведьма… — Не узнаем, пока не проверим, — Гелия дружелюбно улыбнулся своим девушкам и подмигнул, словно говорил: «Нас ждёт лёгкое, забавное приключение». — Пойдёте после нас, — строго произнесла Пифф и, махнув Локкет, подлетела к двери. Коридор был чист. Подозрительно пуст и чист. Ни пыли у плинтусов, ни картин, ни панно, ни замысловатых рисунков на стенах, ни капель голограммной пыльцы (она оставалась от пикси, ведь они не очень-то любили пользоваться дверьми), ни рыцарских доспехов, ни икебан, ни букетов, ни кофейных чашек, ни стикеров, ни длинных чёрных волос, цепляющихся за всякие неровности (Гелия пытался бороться, что-то делать с этим, но его шевелюра буквально примагничивалась к гвоздям и щербинкам). Пифф сунула ладошки под шапочку, погладила себя по голове и сосредоточилась — корабль вибрировал, и дрожь эта была тяжёлой, болезненной, так дрожит больной в лихорадке, когда внутри сгорает, а снаружи кажется ледяным. Осенённая таким сравнением, феечка прижала руки к сканеру возле очередной двери и вызывала информацию о состоянии систем. — Компьютер не отвечает? — Локкет обеспокоенно посмотрела на сестру и тронула кончиком ключа панель. Вспыхнули искры, Кристалл вскрикнула и отшатнулась, прижимая ладонь к губам. — Что́ происходит? — испуганно прошептала принцесса, подходя ближе к Гелии и Флоре. — Считайте тени, — глухо приказал специалист, подтянув перчатки и активировав лазерный хлыст. — Ты знаешь, кто в этом виноват, — уверенно произнесла Флора и встала так, чтобы прикрывать ему спину. Кристалл шагнула следом, замыкая боевой треугольник, Пифф и Локкет зависли над их головами. — Считайте. Тени. — У той двери их две, — сглотнув, пискнула Локкет. Гелия ударил хлыстом по цели — тень перемещалась, но на потолке, стенах, полу, в углах её настигали жалящие удары. Флора и Кристалл трансформировались, залили весь коридор зелёным, животворящим светом, несущим споры плесени, которая плохо действовала на нервы, — и люди с частью ИскИна убежали из «заражённого», опасного места. Локкет только с третьего раза смогла заблокировать его. — Кто это? — остановившись, отдышавшись, спросила Пифф. Все девушки посмотрели на парня. — Тени, — он забрал волосы в хвост, показывая, что всё серьёзно, ведь распущенные волосы отвлекали. — Ассасины. Охотятся на мою семью с недавних пор, но меня выследили только сегодня. — Уходим в нестабильный портал, — резко произнесла Локкет, — с эффектом Рейсена-Каллера все неорганические формы жизни погибнут. — Мы не можем убить их! — вскинулась Флора, ловя феечку за ноги. — Мы должны передать их полиции! — Они убьют нас быстрее, чем мы подадим сигнал СОС, — разозлилась феечка, дёргаясь и пинаясь. — И отпусти меня! — Прости… — пробормотала Флора и оглянулась на принцессу: — Что с тобой? — Моя крёстная предсказывала, что если я обернусь три раза, случится что-то плохое. И я сделала это, — Кристалл безучастно смотрела вперёд. — В этом нет твоей вины, — Флора мягко посмотрела на неё, а после столь же мягко поцеловала, Гелия улыбнулся краешком губ, но не перестал испытывать систему защиты Пикси. Хоть что-то же должно быть на этом старье, что помогло бы! — Её предсказания всегда сбываются, — вздохнула принцесса и облизнулась. — О, поговорите о себе позже! — Локкет рассерженно поправила платье и ткнула ключом в стену, открывая потайную дверь. — Сейчас же улетаем с этой планеты! — Но куда? — спросила Флора, шагая вслед за феечкой, но не отпуская руки́ Кристалл. — На Сооторх, — Гелия шагнул вслед за ними, а Пифф, сидевшая у него на голове, помахала открыткой с сооторхом, менявшим облик пять раз в минуту. — Он нас пригласил? — Флора села на капитанское кресло, нажала пару кнопок, призвав ещё одно, и нежно улыбнулась Кристалл: — Побудешь со мной? — Я буду рада сопроводить тебя, — смущённо и выспренно ответила принцесса. Флора натянула капитанскую фуражку, подмигнула любимой розе и рухнула, как с водопада, в водную круговерть, в сверхновую, на нежном, младенческом пламени которой поджаривала зефирки известная пятёрка. Звезда мурлыкала и улыбалась им, вбирая капли тающей сладости, сильно и пряно пахло яблоками, карамелью и корицей; слышались потусторонние звуки — шум, гул, писк пролетающих спутников. Впервые за всё время в межзвёздье оно казалось столь близким к реальности: не собирались в ожерелья планеты, не размазывались гиперпространственным туннелем галактики, не прыгала вселенная, сокращаясь и расслабляясь, словно бесконечное сердце — просто пикник в сердце звезды. Пото́м настало время танцев, и феи — о, конечно же, эти девушки (и понятно теперь, что они были девушками) — феи вели хоровод вокруг нового солнца. И Флора стояла среди них, переступала ногами, чувствуя, что нейтрино скользят, словно тёплый песок на пляже, соединялась с ними крыльями, и хотелось летать, хотелось петь… она не могла потерять их пятерых. И увидеть ли́ца она жаждала больше всего на свете. Казалось, умрёт, если не узнает, кто делился с ней наслаждением временем и пространством, полётом и магией, жизнью и сном, похожим на самую сладостную смерть, любовью и вновь полётом… ведь фея немыслима без крыльев, и неба, и свободы, подаренной разделённым полётом. — Волна Морфикса! — вдруг закричала одна из золотистых фигур, волосы которой были похожи на шоколадные волны, с её рук сорвалась розовая упругая жидкость. Флору подхватило, закачало и унесло, а феи летели вокруг неё кольцом, защищая от астероидов. Флора зависла на орбите большой, но немного угловатой планеты. А они засмеялись и словно влетели в хранительницу, поселив тёплое, воздушное чувство в душе. — Я найду вас, — прошептала Флора в безмолвный космос, и дальние звёзды замигали, соглашаясь и закрепляя клятву. В лицо ударил солнечный ветер, осы́пав колкими фотонами глаза, — Флора зажмурилась, а когда решила осмотреться, оказалось, что Диджит вешает фуражку на специальную подставку. Пикси выглядела куда как лучше, хотя Флора не могла сравнивать, ведь не видела, в каком состоянии Пифф вытащила феечку технологий. — Мы прибыли на Сооторх. Осталось зарегистрироваться в космопорту, и можно выходить на поверхность, — отрапортовала Диджит, потерев висок кончиками пальцев. — Но мы потеряли пятый отсек. — Что́ было в нём? — Кристалл освободила свою руку и прошла к кофемашине, собираясь сварить что-нибудь. — Консерватория, пара бальных залов, три гардеробных, — устало сообщила Диджит. — И у нас осталось пять дней. — Уже вторник? — Флора, зевнув, внимательно посмотрела на Гелию — парень собирал одиннадцатого бумажного журавлика. — Вторник, — подтвердила феечка технологий и села на приборную панель вместе с подлетевшей Локкет, разбираясь с повреждениями, отправляя к ним мини-роботов. — На Линфее начался первый дождь, — вдруг сказал специалист, сильно сжимая листик, накручивая крыло своей бумажной птицы, — а мне нужно на Сооторх, вниз. По его плечу полз сооторх, притворившийся тринадцатым журавликом, и немного вибрировал, будто мурлыкая. Он чувствовал родную планету. — Мы с тобой! — Кристалл сунула кружку с кофе в руки Флоры и откинула локон со лба. — Хорошо, — отведя взгляд, согласился Гелия, — но вы не будете лезть на рожон. — Когда мы так поступали? — одинаково дьявольски улыбнулись линфейки. На планету трикстеров, обманщиков, живых отражений и фантастических шулеров с людьми отправилась Тьюн. Её зоркий глаз и приверженность к традициям позволили бы без проблем пройти планету. Всего один город находился там, но никто из инопланетян не уверен, где именно он был: в воздухе, на земле, в воде или под; сами сооторхи, конечно же, знали, но никому не говорили. Возможно, основная причина — они не обладали речевым аппаратом, позволяющим воспроизводить звуки. Сооторх с открытки, принявший ту, первую форму синенького квадратненького существа, сидел на голове Гелии, взяв в лапки по пряди чёрных волос. Тьюн хотела с честью и достоинством преодолеть испытание нахождения вдали от корабля, но Кристалл специально для неё надела шляпку с широкими полями, и пикси оставалось только принять предложение. С другой стороны, нет другой планеты, кроме Сооторха, на которой странность жизненно необходима: будешь обычным и простым — скопируют, размножат и запутают. Только сошла эта четвёрка с трапа, медленно, пафосно, в развевающихся от ветра антиотражательных плащах, как к ним подбежали безголовые разносчики. «Ваш багаж, господа?» — сооторх превратился в чемодан, соскользнул с макушки Гелии, чувствительно проехался по его носу и упал в руки, чтобы трансформироваться в огромный белый конверт, запечатанный сургучной печатью со знаком Зелёной Палаты. Разносчики улыбнулись ртами на их футболках, переглянулись, словно услышали только им понятную шутку, и, поклонившись, растворились в вечном сооторховском тумане. Флора немного притормозила, провела рукой по волосам и удивлённо посмотрела на розовые резиновые нити, которые с лёгким чпоканьем покидали её причёску. Понюхала их, чувствуя запах клубники и морской соли, и завязала на запястье, решив разобраться позже. Ей казалось, что она раньше не слышала о морфиксе, а когда потрогала нити, то сразу же вспомнила… и глубокий, бархатный голос, выкрикивающий заклинания этой силы… но не лицо колдовавшего. — Подождите меня! — крикнула фея, протягивая руку к уходящим линфейцам, но обернулись искажённые копии, кривя разные рожицы. Туман всколыхнулся и как одеялом накинулся на Флору, скрыв её лицо, а когда она отмахалась от прилипчивого облака, то не смогла увидеть ничего, кроме него. Вокруг всё белое, как молоко, и прозрачная дымка липла к коже, оставляя мелкие холодные капли. Флора шагнула вправо — и ничего не изменилось, вернулась назад, повертелась, чувствуя, что сердцебиение участилось, смахнула туман с ресниц — ничего не поменялось. Всё потусторонне бело. А Кристалл, крепко держа Гелию за руку, вспоминала стихи, романтичная же ситуация — втроём, среди тумана, влюблённые и молодые. Втроём?.. — Гелия! — парень что-то промычал, но остановился. — Мы Флору потеряли… — Держись! — воскликнула Тьюн, изо всех сил хватаясь за шляпу. И перед ними замелькали копии, отражения, как настоящие Флоры, — и все смеялись, притворялись нормальными, говоря «Посмотри же, неужели не узнаёшь, это я», тянулись в объятья, раскрывали крылья, пугали опасными сооторхами, рассылая в разные стороны заклинания, швырялись карточными колодами, ослепляя. Дождём на Гелию, Кристалл, Тьюн и малыша-сооторха посыпались треугольные клочки тумана и маленькие большеголовые Флоры. Сооторх-конверт померцал и превратился в полосатую палочку, и Гелия взмахнул им, поправляя направления движений любопытных трикстеров. Сразу же стало пусто, туманно и беленько. — Как нам её искать? — тревожилась принцесса, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую, сжимая руку парня ещё крепче. — Люди здесь только вы, а если и не так, — выдвинула предложение Тьюн, свесившись за поля, — то линфейцы — точно. Я могу просканировать вокруг нас до трёх километров; если она не ушла дальше, найдём. — Пожалуйста, поскорее, — Кристалл аккуратно, пальчиком отодвинула пикси от края и посмотрела на Гелию: — что́ ты ищешь здесь? — Тебе стоило бы спросить: кого? — хриплым волшебным голосом поправила высокая, статная брюнетка. Рядом с ней стоял мужчина с узким лицом, его чёрные волосы напоминали таковые же у Гелии, а уж тот же самый хитрый, довольный взгляд тёмно-серых глаз, а то, что специалист поприветствовал паладина словами «рад видеть тебя так скоро, брат» — помогли принцессе понять, что перед ней родственник её любимого крокуса. — Хороший денёк сегодня, — сурово улыбнулся паладин, — туманчик сооторхов сегодня освежающий. — Ты прокляла его? — Кристалл вскинула бровь и схватила крёстную за руку, чтобы не потеряться. — Сегодня я под сглазом, — знаменитый дамский угодник подмигнул принцессе, — не проклят. Авалон. — Я слышала о Вас… Алый Первоцвет, — прошипела Кристалл и окинула подозрительным взглядом Фиону, крёстная пожала плечами и впилась ногтями в её запястье.  — Или так, — согласился Авалон. — Вернёмся на корабль, там и поговорим, — сухо проговорил Гелия, недовольный улыбками братца в сторону принцессы. — О, ты уже и на средство передвижения заработал, — хохотнул Авалон, ударив его по плечу. — Какой у меня предусмотрительный старший брат. — Я украл его, — Гелия развёл плечи и высокомерно посмотрел на паладина, но того такой взгляд не провёл, Авалон только распахнул золотистые крылья, отправив в полёт подбирающуюся со спины тень. — А вот это интереснее, — паладин подмигнул специалисту, и люди встали спина к спине, готовые отбиваться от ассасинов. — Но что делать с Флорой? — прошептала Кристалл Тьюн. — Вы потеряли хранительницу? — воскликнула Фиона, и освободила свою руку, и толкнула крестницу в плечо, — идите и не возвращайтесь без неё. Пикси посмотрела на одну пару линфейцев, на другую и, кивнув Кристалл, зависла над паладином и всеобщей крёстной. Если тени нашли свою основную жертву, то за другими не пойдут всем составом, и с мелочью фея с чармиксом и специалист-маг справятся. — Как нам искать её? — вопрошала принцесса, пока Гелия бежал куда-то, таща её за собой, словно воздушный шарик — лёгкая принцесса то и дело «подлетала» на кочках, скрытых туманом. — Куда ты стремишься?! Остановись! — Кристалл резко дёрнула руку и стала тормозить, упираясь пятками, — остановись и объясни мне! — Тьюн передала мне сканер, — не оборачиваясь, сказал Гелия, — но, если мы не поторопимся, Флора растает в тумане и не сможет понять, что мы реальны, когда мы найдём её. — Как она может не понять? — Кристалл стянула шляпу и вытащила чёрный шарик с цифрой восемь — спрятавшегося от злых теней сооторха. — Сооторхи не всегда были пересмешниками, — говорил Гелия, меняя направление на почти противоположное параллельное, — кто-то из них мог оказаться до приземления здесь марсианином, солярийцем, андросианином, кем-нибудь ещё… Туда! — Они погибли? — ахнула принцесса, непроизвольно трансформируясь, малыш-сооторх повторил её действия и стал тяжеленной золотой вазой. А чуть позже — статуэткой коня. — Нет, — усмехнулся Гелия, сжимая тонкие пальчики Кристалл, поддерживая, — они вечно живы, пока есть что и кого отражать. Нашли. Флора стояла, рассматривая линии на своих ладонях: всё только чтобы не смотреть на искажения любимых и родных, друзей или знакомых, краем глаза замеченных на улицах, увиденных в книгах: сооторхи читали её мысли и воспроизводили предметы и людей из них. Молча. Но они что-то говорили. Гелия помахал рукой перед её лицом, но Флора не отреагировала. Кристалл облизнулась, сдвинула блузку феи с плеча, и с силой укусила, и сжала её бок когтистой ладонью — вспомнив уроки крёстной-вампирши. От боли Флора дёрнулась, подняла голову, и в тот же момент её гу́бы оказались в сладком плену губ Гелии. — Может, мы и ненастоящие, — прошептала Кристалл, лаская дыханием её ухо, — но путь в реальность укажем. Малыш-сооторх дёрнулся, выпал из рук принцессы и переменился — ударил Флору крылом и растворился в тумане. — Бежим! — очнувшись, завопила фея. На прощанье сооторх сделал ей подарок, всё-таки во стольких местах побывал с её помощью — разбудил от призрачного транса и указал на подбирающиеся тени. И они побежали, о, как они бежали. Иногда прыгали. Было опасно, и всем пришлось прыгать… нет? Скакала горной козочкой лишь Кристалл — словно планета специально кочки и ямки ей под ноги стелила. — Энчантикс! — весело крикнула Флора, вспыхнула светом и магией, отпугнув ассасинов и дав небольшую передышку Фионе, Авалону и Тьюн. — Не отставайте! — Ты знаешь, в какой стороне Пикси? — феечка сразу поверила, что перед ней настоящая Флора, а вот крёстная усомнилась даже в родной крестнице, но побежала вместе со всеми — лучше, чем давить тени. — Гелия! — словно только сейчас осознав, что тянула людей непонятно куда, Флора остановилась. — Сканер. — Это просто сканер… там нет ДЖПС. — Зато он найдёт таких же, как Тьюн, — улыбнулась Флора и, направив машинку на Тьюн, наморщила лоб, выбирая настройки. — Вправо… нет, влево! — И всегда у вас так? — спросила Кристалл на бегу её крёстная. — Бывает. — Пригласи свою крёстную в гости, милашка, — улыбнулась Фиона и, с силой стукнув по тени каблуком, вдобавок вылила на темноту зелье из флакона… где они у неё хранились, было давним секретом. — Хочешь побегать подольше? — хмыкнула принцесса, щедро осыпая маковой пыльцой сумрачные пятна. — Я ведь так молода… — мечтательно протянула Фиона и покосилась на Авалона, успевающего обсуждать что-то с Гелией на тайном языке членов Зелёной Палаты, — а вот кое-кому не помешало бы жирок с пуза стрясти. — Капитан у нас Флора, — с лёгкостью отмахнулась от ответственности принцесса. — С ней и обсуждай цену билета. — Для Вас найдётся комната, — Тьюн полетела спиной вперёд, изучая Фиону, — для Вас и Вашего крокуса. — С хорошим видом? — Совершенным, — улыбнулась феечка и повернулась в правильном направлении. Уже сквозь туман проступала тёмно-серебристая громада Пикси. Но оказавшись перед ним, связанные рукопожатиями люди пометались из стороны в сторону, не понимая, как могли ошибиться. Сканер упрямо показывал красной точкой на мониторе, что там, внутри странной металлической оплавленной штуки, находилась часть ИскИна такая же, как Тьюн. Феи, паладин и специалист оставили пикси разбираться с новым явлением, попутно отражая атаки ассасинов. А Тьюн не верила своим глазам, от страха и надежды затаила дыхание, подлетая к громаде. Морщины, избороздившие нечто, были похожи на остановившиеся волны, по кратерам можно было угадать, куда приходились удары, — но перед глазами Тьюн всё затуманилось, и не от сооторхов, а от слёз… и воспоминаний. Тяжёлое дыхание и выкрики линфейцев менялись для её сознания — как наяву Тьюн слышала последнюю битву с её сёстрами и родными феями. Сердце рвалось, и голограммное тело распадалось. «Я помню тебя, — прошептала пикси, коснувшись лбом холодного, мокрого металла, — старый друг». Без скрипа и звука отворилась маленькая дверь, Тьюн влетела внутрь и вздрогнула, метнувшись назад. Но всё вокруг заливал багряный аварийный свет, а вместо двери — стена в рытвинах и подпалинах давнего пожара. Тьюн сторонилась любой тени, не потому что снаружи бушевало сражение с ассасинами, прячущимися в сумраке, а потому, что помнила. Закрыв глаза, Тьюн выдохнула, поправила причёску и вытерла слёзы платком… а ведь когда-то он был нужен не ей, а впрочем, тому человеку он тоже редко пригождался. Пикси рассыпа́лась на пиксели и пыльцы, падала сквозь двери и шлюзовые переборки и вскоре остановилась в округлом зале, кажущемся нереальным, собранном из сооторхов. Гробница с двенадцатью гробами — шесть длинных и шесть маленьких, стоя́щих на первых — осталась целой, несмотря ни на что. Тьюн опёрлась рукой о стену, тяжело дыша, впервые чувствуя себя живой. Тело собралось, но душа разрывалась, кровоточа, словно стекая аварийным красным светом. Тьюн взмахнула рукой и поднесла флейту к губам, выдохнула, сгибаясь пополам, не в силах сыграть ни ноты. И вновь коснулась губами мундштука, прикрывая глаза, вспоминая, чему учила её настоящая владелица флейты. «Я сохранила её для тебя», — хотела бы сказать Тьюн, но звуки, вырывающиеся из бамбуковой трубочки, не складывались в мелодию, а резали, скрежетали, визжали и стонали. Вокруг пары гробов замигали лампочки, отзываясь на какофонию. Дискорд бы продолжался, Тьюн остановилась, подлетая ближе, прижимаясь личиком к прозрачной крышке. И отшатнулась, крича от ужаса и восторга. Дорога, выбранная Пифф, проходила сквозь Сооторх. А в маленьком гробу лежало тело в старинном платье и с аккуратной причёской из кудряшек. И Тьюн тянуло к нему, уже слышались барабаны сердечного ритма, уже чувствовалось непривычное, немного неприятное, но славное, безусловно прекрасное ощущение настоящей кожи. Тьюн открыла крышку своего гроба и, некуртуазно завизжав, закружилась, заглядывая в остальные. Пусто. И, вообще-то, люди, привёзшие её сюда, сражались с превосходящими силами противника. Тьюн подтянула перчатки, многообещающе улыбнулась и дёрнула огромный рычаг вниз, погружая гробницу в темноту и включая систему самоуничтожения. Их настоящий корабль достоин был сгореть в Драконовом Пламени, забрав с собой секреты. «Спасибо», — прошептала Тьюн, прижав лоб к холодной стене, и, проскочив сквозь пару этажей и десяток дверей, вылетела к людям. И горе теней перед ними. — Все возьмитесь за руки! — приказала она, сжав руками самую пышную шевелюру. Флора раскрыла крылья, чтобы не касаться ими пикси: слишком чувствительные. — Телепортируемся! — Разве нельзя было сделать это раньше? — возмущённо протянула Кристалл, поднимаясь с пола, куда люди упали от неожиданности. — Диджит! Пифф! Локкет! Чатта! Амур! — позвала Тьюн сестёр. — У нас прибавилось гостей, и мы на правильном пути. — Флора, нам нужно на Домино. Сейчас же. — Сколько времени осталось? — хранительница серьёзно посмотрела на феечку; Диджит прижала пальцы к своему шлему, видимо играя на публику, ведь раньше ей не нужны были подобные эффекты. — Четыре дня. Вы провели на Сооторхе весь вторник. — А я-то думаю, чего так спать хочется, — протянул Авалон, помогая подняться Фионе. — Разделишь со мной постель? — Только после официального предложения! — Кристалл схватила крёстную за руку и смерила недовольным взглядом паладина. — Мы покажем вам комнаты, да, Гелия? Раздельные! Брюнет кивнул. Другой черноволосый показательно расстроенно вздохнул, страстно поцеловал Фиону, пока она с удовольствием царапала его за шею, и кивнул молодым линфейцам. — Да-да, идём, — пробормотал Гелия, запоминая технику. Когда Флора пришла к капитанской фуражке, Тьюн напевала колыбельную семечку, а Чатта и Локкет дрожащими руками ощупывали её волосы, платье, крылья и остальное тело. — Что́ произошло? — зевнув, хранительница Линфеи показала на феечек. Диджит провела пальцами по фуражке и улыбнулась: — Мы расскажем вам на Домино. А вы объясните наличие двух лишних человек. — Конечно, — улыбнулась Флора, наклоняя голову. И, словно корону, торжественно и осторожно, Диджит надела на неё фуражку. Ни дружественный пикник, ни фантасмагорическая пляска, нет… теперь перед Флорой предстали только знакомые пять фигур и вечная космическая пустота. Ничего есть в каждой солнечной системе, в каждой туманности, в каждой галактике: вселенная больше пуста, чем полна. И поро́й очень одиноко и невероятно страшно думать о том, что до твоих соседей миллионы, миллиарды километров. Даже воздуха нет, да что там воздуха, поро́й и элементарных частиц не хватало. Только струны… Красноволосая играла на гитаре, золотоволосая села за рояль, фиолетоволосая подняла к подбородку скрипку, фея с волосами, подобными шоколадным волнам, взяла вторую гитару, сама Флора вдруг почувствовала, что в руках дрожат палочки, готовые пуститься в пляс по барабанам. И первой прозвучала флейта, и нежный звук вёл за собой, и Флора плакала, и было горько и радостно. Они не знали почему.