Симбиоз

— Я не твой альфа, — выдыхает Стайлз в потолок с примесью горечи. Горячий язык скользит по головке, дразняще, медленно. Скотт благодарно прижимается к члену щекой, растягивая припухшие губы в улыбке, когда Стайлз запускает руку в его волосы и осторожно массирует. — Я знаю, но… Дерек тоже не был моим альфой. Стайлза передёргивает. — И с ним ты тоже спал? — ревниво интересуется он и захлёбывается стоном, когда губы МакКолла едут вниз по выпуклым венам. Дёргает его за отросшие волосы и рычит. — Ответь! Скотт послушно замирает под взглядом красных глаз и задумчиво ведёт кончиками пальцев по бледному бедру. — Нет. Дерек – мой друг. Стайлз от злости забывает о возбуждении, перехватывает запястья Скотта и подминает под себя. Оскаливается, клыками касаясь скулы, оставляя красные дорожки. — Я тоже твой друг. Скотт выгибает позвоночник, широкой грудью прижимаясь к нему, улыбается призывно и двигает бёдрами, жёсткой джинсой касаясь вставшего члена. У Стайлза вновь перехватывает дыхание, и он только глупо рычит ему на ухо, пытаясь унять строптивую бету. . — Ты мой друг, — начинает перечислять МакКолл, и кожа Стайлза начинает плавиться под ласковыми прикосновениями к родинкам на лице. — Мой альфа. Мой любовник. А Дерек… Это Дерек, чувак. Скотт обвивает рукой его член и дёргаными движениями начинает дрочить. Стайлз дрожащими пальцами пытается вытянуть ремень из шлёвок, но Скотт лишь дёргается, шепча тихое: — Не сейчас, не сейчас. Всё лучшее альфам. — Ненавижу тебя, — Стайлз кончает, вцепившись человеческими зубами ему в плечо, оставив очередную метку. Скотт вздыхает раздражённо – даже прошлая не прошла – и отточенным движением достаёт из тумбочки влажные салфетки, вытирая твёрдую пластину живота и пытаясь убрать пятно на собственной рубашке. Луна круглым мячом заглядывает в окно его комнаты и наполняет её мягким серебристым светом. — Романтично признаться в ненависти под лучами полнолуния своей неконтролируемой бете? Которая, кстати, контролирует себя лучше, отдрочив своему Альфе. Стайлз хрипло смеётся и перекатывается на другую половину кровати, переплетая их пальцы, чувствуя удлинившиеся когти Скотта. — Да. Я всегда говорил тебе, что у меня извращённое понятие о романтике, — отвечает насмешливо. И Скотт, скользя взглядом по выученным наизусть родинкам на теле, некстати вспоминает недавний разговор с Дереком. Это нормально, когда твой якорь – твой Альфа?