Ничто человеческое

Следующие два дня специально меняюсь и беру дополнительные смены. Предоставляю свой чип в распоряжение Оливии, которая разводит контрдансы с Никласом, местным искином, и потихоньку стаскивает нужную нам информацию. Тома в это время яйцеголовые эксплуатируют по полной, но хоть извращенец пока не дергает. Два дня спустя увожу Тома под крышу на технический этаж, где у меня сделан схрон и надеваю ему на ухо гарнитуру с беспроводным передатчиком. — Знакомься, — говорю, — это Оливия. Так вы сможете слышать друг друга. — Это твоя девушка? — интересуется Том. — Это мой напарник, — говорю, — она искин. Так что в вопросе девушка она или парень у нее есть выбор. — Привет, Оливия! — говорит Том. — Привет, Том! — отвечает искин. И продолжает: — Так, парни, ситуация следующая: процедура возвращения, которая держит Тома, одна из базовых, вторая — восстановление организма в первоначальном виде (аналог «сброса к заводским настройкам») — отключить или обойти их невозможно… но! Есть еще третья базовая процедура — вывести рой из организма. Однако, чтобы сохранить жизнеспособность наноботов, вне человеческого тела (они же все-таки биокомпьютеры), необходим специальный контейнер, которого у нас нет. — Зато, — понимающе хмыкаю, — у нас есть другое тело, да? — Именно, — соглашается Оливия, — при попадании в организм человека без мутации, рой метаморфа сохраняет жизнеспособность, но уходит в гибернацию. Но это не до конца проверенная информация, поэтому МакИнтайр, если пойдешь на это, ты рискуешь. В случае, если рой вместо гибернации начнет сбоить… я не берусь предсказать, что с тобой будет. — Ну, — говорю, — надеюсь, что не распадусь на тысячу маленьких макинтайрчиков. Рискнуть стоит. — А как рой выводят из организма? — задает вопрос Том. — С жидкостями тела, — отвечает Оливия, — так что выбирайте способ. — Было бы чего выбирать, — фыркаю, — давай, перегоняй в половую систему, хорошо, что у нас парень. Том, ты понял, что будем делать? — Кажется да, — отвечает Том и почему-то отчаянно краснеет. Такой милый. — Ну, тогда это… — подмигиваю Тому, — говори, если что не так. А то я как-то больше привык с другой стороны. — Я тоже, — смущенно признается Том. *** С четверть часа спустя Том, облокотившись на стену, успокаивает сбившееся дыхание, а Оливия подтверждает, что рой в 100% составе локализован у меня в желудке. В общем, это было скорее приятно. Можем переходить к следующему этапу. Достаю из сумки пакет с одеждой и кроссовками и кидаю Тому: — Переоденься. Конечно, маловероятно, что на тряпках Тома «следилки», если и есть маркеры, то скорее где-нибудь под кожей, да и чип мой ничего не определил, но на всякий случай. Плюс, для того, что задумано, цветовая гамма имеет значение. А Том офигительно выглядит весь в черном. Обтягивающая спортивная футболка, брюки и ветровка с капюшоном и он сразу перестает быть похожим на сиротку с фермы позапрошлого века. Достаю два спортивных парашюта, какими пользуются экстремалы, прыгающие с небоскребов. Объясняю Тому, как управляют куполом. Поднимаемся на крышу — показываю, куда будем рулить. Конечно, бейсджампинг для совсем новичка большой риск, но Стилсофтовская башня на самом краю высотной застройки, прыгаем мы в сторону парка и приземляться будем на заброшенный стадион. Так что должно получиться. Тем временем на город опускаются сумерки. Стартуем, как только совсем темнеет. Темная ткань на фоне темного неба… Да и люди вообще редко смотрят вверх. Все получается. *** Загодя припаркованная за кустами неброская бэха увозит нас на конспиративную квартиру. Я немного петляю по городу, проверяясь на всякий случай на предмет хвоста, хотя в нынешних условиях это скорее дань традиции. Камеры, спутники, все что надо прекрасно отслеживается и так. Том крутит головой, рассматривая ночной город, и глаза его сияют. Наша конспиративка — квартирка на первом этаже типичного рядника. В ней две комнаты — одна с телевизором и двумя диванами, вторую почти полностью занимает двуспальная кровать. — Широкая… — задумчиво говорит Том. — Падай, — говорю, — и отдыхай. — А ты? — А мне еще надо будет прокатиться в офис и избавиться от наших головастиков. А то пока это добро внутри, даже поссать не сходить. Том усмехается. Внизу раздается звонок. — О! Это уже за мной. — Быстро вы, — говорю, открывая двери. И в следующее мгновение проваливаюсь в темноту. *** Очнувшись, понимаю, что подвешен за руки на цепи в каком-то помещении — то ли цех, то ли склад, одежды на мне нет совсем, и ноги чуть чуть не достают до пола. А еще фигово, что я не чувствую чип. Саданули меня по ходу разрядником и вариантов два — либо сработали предохранители и чип отключился, тогда в офисе его можно будет просто оживить специальной программкой, либо сгорел нафиг, и ребятам из техотдела это не понравится. Потому что переставлять чип, — это муторная дорогая операция. Так или иначе сейчас рассчитывать приходится только на себя и на свои человеческие силы. Похитителей двое. По крайней мере в зоне видимости. Один, небольшого роста и тощий, возится с контейнером, напоминающим термосумку, в крышке которого встроен девайс типа планшета. Второй, бритый наголо здоровяк, стоит рядом. — Никлас сказал — пацан, а этому явно под тридцатник или около того, — подозрительно говорит бритый. — Ну явно же не девочка, — весело отвечает тот, кто возится с контейнером. — А возраст — штука относительная. К тому же прибор не врет — наши таракашки у него внутри. — Ну так доставай скорее и заканчиваем с этим. — Сейчас, настроится. Приведи его в чувство, а то не выйдет ничего. Здоровяк больно хлопает меня по щекам, и имитировать бессознательность больше не удается. И я издаю невнятный звук. — Где у него рой? — В пищеварительной системе, — отвечает тип с прибором, и я замечаю что он в резиновых медицинских перчатках. — Ну так подставляй баночку. Тип достает из контейнера прозрачную пластиковую колбу и запихивает в нее мой скромно висящий член. Я не сопротивляюсь. Побыстрее избавиться от «тараканчиков» в моих интересах. А потом всегда можно просто отобрать контейнер. Разряд тока где-то возле поясницы заставляет мышцы расслабиться и содержимое мочевого пузыря сливается в колбу. Краем глаза замечаю отсчет на планшете — 55% — 70% — 96% — 100%. Тощий закручивает колбу увенчанной кучей разъемов пробкой, вставляет ее в контейнер и закрывает крышку. — Готово, — говорит. Только тут я обращаю внимание, что подо мной расстелена пластиковая клеенка. Предусмотрительные ребята. Бритый достает пистолет. А еще через мгновение ему в голову прилетает увесистый булыжник. Прикинув траекторию, вижу укрывающегося за будкой крановщика Тома. Откуда он здесь взялся? Думать об этом некогда, раскачиваясь на цепи, я одним движением ноги выбиваю у бритого пистолет, который отлетает куда-то в сторону складских контейнеров, а следующим запрыгиваю на плечи тощего и обхватываю ногами горло, стараясь его слегка придушить. Не спеши, приятель, никуда ты отсюда не пойдешь… — Всем стоять, оружие на землю! — раздается грозный окрик. А вот и кавалерия. Вопрос только чья? Вроде узнаю голос Джека Сноу — командира полицейской ГБР. А вот у моих похитителей по ходу своя поддержка — потому что в ответ раздаются выстрелы. Я, наконец, умудряюсь освободиться от цепи и укрыться за какой-то промконструкцией, как внезапно цех погружается в темноту. А когда свет зажигается снова — уже все кончено. Полицейским достается только несколько трупов, и… — МакИнтайр, ты что ли? — спрашивает здоровяк полицейский. — Ну… типа я, да… Во всем этом бардаке я не вижу, куда делся Том, и у меня появляется нехорошее предчувствие. — Том! — кричу, — Том, ты где? Мы находим парня там же за будкой. Мальчишке не повезло — была это шальная пуля, рикошет или кто-то накрыл прицельно, только бок и грудь разворочены выстрелом. — Медиков сюда! — кричит Джек. Том еще дышит, но я вижу, что это бесполезно. Не успеют. С такой раной время жизни идет на секунды… Секунды? Секунды! — Джек! — говорю, — Джек! Контейнер! Хватаю «термосумку», достаю оттуда колбу и выливаю содержимое прямо в рану. Базовая программа роя «восстановление организма» начинает работать автоматически, и раны затягиваются на глазах. — Оливия! — ору — Если ты здесь, поставь вывод «роя» сразу после восстановления. Впрочем, даже если она меня не слышит, — на контейнере есть программатор. Нахожу на планшетке последовательность команд и запускаю. Ждем. Через несколько минут на месте жутких ранений у Тома здоровая розовая кожа, а самого парня начинает изрядно потряхивать, как будто сейчас вывернет наизнанку. Узнаю признаки и подвигаю, встающему на четвереньки Тому, колбу. Тот блюёт в «баночку». Рвота с кровью. А индикатор показывает 87% собранного роя. Том садится, переводит дыхание, а потом смачно сплевывает в банку. Глаза у него слегка шальные. Индикатор показывает, что теперь в банке все 100%. Закручиваю крышкой и прячу в контейнер. Ну что? Получилось? Джек протягивает мне одеяло из спаспакета. Я только сейчас воспоминаю, что так и бегаю голый. Сноу с недоверчивым восхищением смотрит на Тома и качает головой. — У нас с тобой, Джек, такой трюк не получится, — говорю, кутаясь в мягкую ткань. — Да уж, пожалуй, — соглашается Джек. — Том, ты как? — спрашиваю. — Нормально, — отвечает, — болит только все. — Еще бы. — Давайте-ка вы все же оба к медикам, — командует Джек. — Что там с головой после таких выкрутасов по-любому стоит проверить. — У кого с головой? — спрашивает Том — У обоих. Поднимаемся и послушно топаем к машине скорой помощи. *** — В общем, — объясняю, — в полицейском досье по этой перестрелке будет один лишний отчет о вскрытии и кремации неопознанного тела. Молодой мужчина, возраст около восемнадцати, темные волосы, рост, вес и все такое, причина смерти — огнестрельное ранение. Если Никлас с Греем на это купятся, тебя на какое-то время оставят в покое. Если нет — придется шустро бегать. Но будем решать проблемы по мере их поступления. Мы сидим с Томом все в той же бэхе, и поглощаем легкий ужин из вредных гамбургеров, колы и фри-картошки. Машина припаркована на местном «сексодроме», откуда открывается офигенный вид на город. А еще, в силу особенностей местности, тут у всех операторов мобильной связи хреново с покрытием. Я то с чипом, который, к счастью, не сгорел, могу, если что, и до спутника дотянуться, а вот тем, кто хочет слушать через сеть, сложнее. — Таким образом, — продолжаю, — перспективных вариантов, где осесть, два — либо спальный район в большом городе, либо какая-нибудь полная глухомань. — А вариант остаться с тобой есть? Том смотрит таким взглядом, что у меня горячая волна пробегает по позвоночнику. «И не ври себе, Финн МакИнтайр, будто тебе совсем не нравится эта идея. В конце концов, ты за этого парня отвечаешь!» Дожил. Совесть голосом искина разговаривает. — В качестве кого? — спрашиваю. Вопрос звучит резковато, почти обидно. — Компаньона, — выкапывает откуда-то архаичное слово Том, обозначающее не менее архаичное понятие, — я найду работу ну и… буду платить за квартиру. — Да это не проблема, — отмахиваюсь, — за жильё все равно контора платит. Том, я же под колпаком живу! Одних камер в квартире… — А мне не привыкать, — отвечает Том. — Лучше бы тебе, конечно, от этого отвыкать, — вздыхаю и смотрю на городские огни. Какое-то время мы молчим. — В школу пойдешь, — говорю, наконец, прерывая молчание, — отучишься два старших класса. Получишь аттестат и сдашь на водительские права. Так мы тебя красиво легализуем. С девчонками будешь встречаться… Том удивленно приподнимает брови. — Ну, должен же ты хотя бы попробовать, что это такое, — поясняю. — Потом, если захочешь, можно будет в колледж или в универ… И надо куда-то сбагрить весь хлам из второй спальни… — То есть это «да»? — уточняет Том. — Ну… В общем… Да. В конце концов почему бы и нет? Так даже проще. Моя контора все равно будет держать его на примете, но для наших, социально благополучный и образованный агент-метаморф гораздо ценнее просто тест-клона, а потому можно рассчитывать на более-менее нормальную жизнь и хотя бы иллюзию добровольного выбора. Уболтали же меня когда-то на этот самый чип… *** Душ все-таки замечательное изобретение Человечества. Парадокс в том, что принимать его вместе быстрее чем по-очереди почему-то никак не получается. — Эй, развратники! — раздается из динамика голос Оливии, — заканчивайте там. Том, ты опаздываешь в школу, у тебя четыре минуты до автобуса. — Не опоздаю, — отзывается Том и с милой физиономией спрашивает, — ты же меня отвезешь? — Сам меня отвезешь, — говорю, — давай за руль, тебе надо к городу привыкать, экзамен скоро. Заводи драндулет, ключи на тумбочке. — Ура! — Том хватает полотенце и убегает одеваться. По-моему от вождения он получает едва ли не больше удовольствия, чем от секса. — Двигай в офис, МакИнтайр — говорит Оливия уже в чипе, — у нас там новое задание. — Понял, — говорю, — через полчаса буду. Что ж… Счастье — штука кратковременная. Зато все, что есть — наше.