Когда ты пьян

– Я смотрю, мирно ты не настроен? Исправим. Итак, - многозначительная театральная пауза, - вторая часть, - грандиозно проговорил Ску, - в процессе которой ты САМ попросишь меня вставить тебе как можно глубже.       Он с шакалиной улыбкой склонился над головой пленника, неотрывно смотря в почерневшие от гнева глаза.       Пряди длинных платиновых волос соскользнули с плеч и устремились к брюнету, щекоча своими концами небритые щеки, мощную шею и часто вздымающуюся грудь. Занзас выбросом головы попытался ухватить губами мешающие ему локоны, но Скуало вовремя отдернул корпус, и крепко сжавшиеся зубы пусто клацнули друг о друга, как у голодного злобного пса. -Цо-цо-цо, - укоризненно произнес Хранитель, качая головой.       Он поднес тонкую натренированную руку к испачканному лицу, но потом, побрезгав, передумал и коснулся нижней части острого подбородка, больно сжимая его подушечками пальцев. Расслабил хватку и провел двумя перстами витиеватую дорожку сверху вниз, начиная от ключиц и заканчивая пупком. Холодные пальцы едва касались разгоряченной кожи, вызывая незаметную дрожь. Проделав путь еще ниже, они уверенно сомкнулись на мягком члене босса, ставя его под 90 градусов. – Должно понравиться, - равнодушно произнес мечник, доставая из кармана кожаных брюк пакетик с порошком.       Трухнув, он зашелестел им и склонил над достоинством Босса. Маленькие гранулы, шурша и опережая друг друга, вырвались из полиэтиленового плена и устремились белой нитью к головке неэрегированного ствола. – Ыыы… - не зная, что это, Зан пребывал в некой панике. – Всё абсолютно безопасно, – ответил на немой вопрос Хранитель, убирая пальцы с немалого достоинства, – Лишь дает больше ощущений. «ТВАРЬ».        Совсем скоро волна желания захлестнула брюнета, сосредоточившись внизу живота, отчего детородный орган начал краснеть, восставая. Его головка набухла и заострилась, приоткрываясь и выпуская крайнюю плоть наружу. На ее конце образовалась прозрачная капля секреции, окруженная розовым ореолом нежнейшей кожи. Каждая венка стала отчетливо просматриваться, беря свое начало у самого корня, почти рядом с дырочкой ануса. Потяжелевшие яйца увеличились в размере, готовые в любой момент от настойчивых ласк испустить из себя семя. Общий размер лингама увеличился раза в два. Теперь он, изогнутый саблей, гордо торчал, смотря в потолок. Однако через несколько минут, совершенно бордовый, с темно-алой головкой, он начал упираться в подтянутый живот, размазывая капельку бесцветной жидкости по кубику пресса. – Замечательно, – улыбнулся Суперби и пощекотал уретральную впадинку на члене, как чешут у кошки за ушком. Занзас дернулся и судорожно вздохнул, подавив стон. Твою мать! От этой дряни даже такое незамысловатое движение порождало удовольствие. Только черта с два он будет стонать!       Скуало понял это и хмыкнул. – А чтоб улучшить эффект – одно маленькое дополненьице.       Он отошел к ящику на столе с другой стороны комнаты и начал чем-то греметь. Пленник видел лишь его ажиотажно вздымавшуюся спину.       Вернувшийся Император держал в тонких пальцах небольшое кольцо: стальное, холодное, оно вспыхивало кинжальным блеском в неярком свете. Присев на кровати, он взял в ладонь эрегированный ствол, крепко сжал его, ощущая грубоватой от постоянных тренировок кожей обжигающую плоть, и ловко надел обруч у самого основания. Потом, чуть подумав, хитро улыбнулся самому себе: стоит только провести мечом вдоль этого кольца, и брутальный самец Занзас станет девочкой. Послушной сисси. Засмеявшись уже в голос, Скуало отбросил эти мысли из своей шальной головы и встал с кровати, бросив взгляд на лицо пленника.       Больно… Десятому было чертовски больно.       Родной друг босса требовал абсолютно иного обращения: он желал ощутить мокрый язык Капитана, скользящий по нему вверх-вниз и доставляющий неимоверное удовольствие при глубоком заглатывании. – Ах... Шук’а! – сквозь шарик прогромыхал красноглазый. Его обзывание вышло смешным и жалким. Блондин заливисто рассмеялся.       Затянутые яйца заставили выступить непроизвольные слезы в уголках глаз. Они собирались в них мутным туманом и все никак не могли сорваться и потечь по щекам. – Какой ты грозный! – Фейфяф дофмеёфьфя! – рычал Занзас, яростно дергая запястья. – Не фдумай фнофа иметь меня! Уплю флюху! – Я ужасно испуган, – длинноволосый степенно прошел к креслу, больше напоминавшему трон, и величественно в него уселся, по-царски раздвинув ноги. Тонкие пальцы легли на подлокотник, а голова откинулась на мягкую спинку, разбросав серебряные локоны по широким плечам.       Босс сощурился. Охренел этот козел, что ли? Возомнил себя выше НЕГО, Десят?..       Ааах…       Он не успел толком додумать. Дурманящий наркотик явственно о себе напомнил: перехваченное сталью достоинство дернулось, шлепаясь о живот, и сильнее потемнело, четче вырисовывая сетку вен на взбухших фиолетовых яйцах. Твою мать! Ему необходима скорая помощь в снятии мучительного напряжения. Брюнет дернулся, гремя цепями и привлекая внимание намеренно смотревшего в стену мимо него мечника. – Ласфеги! – Проси меня. – Охенел??!! – Значит, терпи.       Мощный рык: – Ласфеги! – Проси.       От душившего гнева и невозможности его выплеснуть злые алые глаза заволокла чернота. Тело напряглось, выделяя на своей коже кривые узоры шрамов, полученные в самых жестоких боях. Из них он всегда выходил победителем, и эти следы всю оставшуюся жизнь будут говорить о том, что он уничтожал самых-самых, а значит, падать в пропасть унижения не станет и сейчас. Все нутро подпевало в подтверждение, что сдаваться этому длинноволосому ублюдку он не будет. И только одно место молило, чтоб он пре…       Тут спина самопроизвольно выгнулась, вновь прервав поток мыслей, и безвольная голова откинулась назад, разбросав волосы по темной подушке. Выпяченная грудь начала часто вздыматься, ускоряя прерывистое дыхание; темные пальцы на ногах судорожно сжались, захватывая между собой простынь, и вены на предплечьях налились кровью, сильнее проступая над загорелой кожей.       Акула наслаждался: если сейчас он ничего не делает, а Занзас та-а-ак извивается, то что будет, если он дотронется до него? Какие сладострастные стоны тогда услышит?       Но все это он узнает только после мольбы.       Унизительной и потому невозможной.       Но лишь после нее.       Мечник не отступит и не сдастся. Он добьется своего, ибо эта связанная хрень решила, что она, несмотря на свой статус и когда-то данную клятву подчинения, действительно может подчинять. Х, но не в том и не так. Скуало может, скрепя сердце, уступить, разведя ноги, но не по-блядски и не на 180 градусов, всем своим видом показывая, как он хочет этого. Достоинство и самолюбие превыше всего. Всегда и во всем. А подставлять свой зад нужно в темноте и почти одетым, без чрезмерных соплей и слюней, не оставляя партнера на всю ночь в своей постели и не засыпая с ним вдвоем под теплыми боками друг друга.        «Фу», - Суперби передернуло.       Гораздо интереснее и живее нечто более красивое и жестокое. Конечно, серым грубым веревкам он предпочел бы эффектные кожаные наручники, но, увы, блондин был не уверен, что они выдержат недюжинную силу Босса, поэтому пришлось пренебречь безумно уважаемой им эстетикой. Однако не во многом: все остальные прибамбасы, перекачивавшие сюда из секс-шопа, были довольно презентабельными на вид.        «Опробовать бы».       Но нужна его просьба. Как бесплотное извинение и излечение слегка уязвленной гордости Императора Мечей. Скоро, скоро он ее получит…       Занзас тяжело задышал, извиваясь на огромной кровати и сходя с ума от желания. Он ничего не видел ослепшими глазами, но краем сознания все равно продолжал понимать ситуацию, хотя это мало спасало. Нужно оставить гордость невредимой, но при этом добиться хотя бы миньета Суперби, иначе он сдохнет от неудовлетворенности. - Млась, ласвяси и отсоси, – грозный взгляд, что он с трудом смог заставить смотреть в одну точку, буравил невозмутимого Хранителя Дождя. Последний легко поднялся с бержера и неспешно прошел к пленнику. В руках у него щелкал стек от легкого удара по кожаным перчаткам. - Да что ты… - издевательство.       Скуало провел плетью во внутренней стороне бедер, слегка надавив на уже выебанное колечко входа. - НЕ ФСДУМАЙ ОПЯТЬ!!! – комнату разорвал невиданный до этого гром. Даже сквозь кляп Занзасу удалось сказать это почти четко и весьма угрожающе. Человек со слабой психикой не смог бы не повиноваться.       Но только не Гордая Акула, который по-издевательски сложил губы и ударил кнутом по анальным мышцам, тут же сжавшимся от неожиданности. Раздавшийся в ответ тихий скулеж, изогнувшаяся спина и ненавидящие очи - поощрение для продолжения.       Длинный лакированный прут заскользил через промежность к подтянутому животу с четкими кубиками пресса, которые каждый раз инстинктивно сокращались от коротких многочисленных ударов холодной кожи.       Скуало поднялся медленными поглаживаниями широкой лопаточки к мускулистой груди, обвел темно-розовые ореолы сосков, и, размахнувшись, с хищный свистом опустил на них стек. Занзас дернулся и зашипел, когда его грудь опалилась острой болью, и с его плотно сжимающих каучук губ сорвался едва различимый глухой стон. Возбужденное тело извивалось от точных шлепков по торчащим горошинкам, покрытых мурашками. Через несколько ударов кнут заскользил выше: к одному из самых прекрасных для садиста, и унизительных для его пленника мест. Тонкая упругая игрушка наносила колкие хлестанья по небритому лицу. Поверхность стека чавкнула по кривой дорожке густого семени, пачкаясь в ней и разбрызгивая сперму вокруг мелкими каплями.       От жгучей боли, распоровшей щетинистую щеку, Занзас вскрикнул тяжелым диким хрипом. Гнев начал раскалять покрытую шрамами кожу, повторно вызывая Пламя Ярости.        «Раскромсать» - теперь это слово из фарса превратилось в непреодолимое желание жесткого убийства. Зан начал понимать бесконечное стремление Принца к безжалостным расчленениям и насилию.       Мечника хотелось уничтожить примерно так же: долго, с чувством и мучительно. А самое главное – НАМНОГО позорнее. Лицо - та неприкосновенная зона, хуже нарушения которой ничего нет.       В следующее мгновение послышался треск распарываемых нитей веревки, и Скуало бросил взгляд на руки Босса, отчетливо видя, как порвались несколько из них. Поджав губы, он дотянулся до прикроватной тумбы и взял с нее нетолстый канат, более прочный, чем те, что удерживали босса, и зафиксировал не успевшие освободиться запястья. Улыбнулся неудавшейся попытке и дружественно похлопал Десятого по щеке звонкими шлепками: - Вот так-то лучше будет.       Но вдруг он скривился, укоризненно покачал себе головой за это необдуманное действие и в брезгливости вытер измазанные семенем пальцы о покрасневшую от ударов стека грудь. Вытер, как о салфетку, которая никакой ценности из себя не представляет и в скором времени отправится в мусорку.       Скуало вел себя с ним, как с мусором!!! - Флабак! Не модефь лефить плоплему, не фяфыфая меня! Ипо фнаефь, фто я от’имею тебя, тлуса! - Грозно, однако, - безэмоциональный тон распалял свирепого пленника еще больше. Гнев смешивался со страстью адским коктейлем в крови, ударяя в пах всей своей мощью. Занзасу хотелось драть хоть чей-нибудь зад! А вместо этого патлатый решил драть его!        «Расчленю, изрежу Императорским мечом эту чертовски сексуальную тварь и отде…»       Ггххккы… красноглазого ощутимо тряхнуло, а вспотевшее сильное тело тетивой выгнулось на кровати, касаясь постели двумя точками опоры: мокрым затылком и розовыми пятками. На несколько секунд Зан застыл в этой позе, невидяще смотря перед собой и хватая носом огромные порции воздуха. Он наполнял ими прокуренные легкие до отказа, внутренне борясь с достижениями современной химии.       Огонь афродизиака изнутри сжигал организм, и сопротивляться ему становилось все труднее, а фраза всего из двух слов – «Прошу, сделай» - уже не так давила на сознание своей невозможностью. Раскаленный разум искал любую лазейку в броне гордости, чтобы снять возбуждение, пожирающее с каждой минутой остатки воли и твердых мозгов, которые постепенно превращались в желеобразное похабное извращение.       Скуало, неотрывно наблюдая за метаниями Зана, чуть сам не кончил от вида мучавшегося мужского тела с покрасневшими чреслами. Оно никак не могло снова распластаться на кровати, продолжая все так же хрипеть, лежа на спине, с поднятыми вверх бедрами. Каучук полностью покрылся слюной, стекающей с уголков губ и добавляющей новые темные разводы на черные наволочки.        «Эротично», - подумалось блондину. - Проси… - тихим шёпотом вклинивался в разжиженный разум его голос. - Я не б… ышшшааоо, – просипел Зан. Его тело, покрытое жемчугом терпкого пота, наконец, вновь опустилось на простыни, - я не бль…бля… жыъ… дь.. чтоб.. ууууыыыаах. - Нет, ты безумно возбужденной самец, который хочет получить разрядку, - ворковал Суперби, подталкивая брюнета. -Хочу… очень хочу, - послышался едва слышимый скулеж, - но я не буду! Уууу…       Блондин замер, удивленно взирая на мечущегося Главу, только что сказавшего таким голосом, и почувствовал удовлетворение, катящееся в низ живота приятным комом возбуждения.       Осталось дожать его совсем чуть-чуть …       Длинноволосый склонился над пахом Босса, горячо дыша на дергающийся орган: - Смотри!       Зан вздрогнул, почувствовав движение воздуха вокруг своей плоти, и повращав невидящими глазами, все же опустил их вниз, фокусируя взгляд.       Скуало приоткрыл рот, не разрывая зрительного контакта с потемневшими красными очами, и кончиком языка провел по губам, смачивая их слюной. Облизал воздух в двух сантиметрах от его члена, дразня и заводя сумасшедшего от желания мужчину. Совсем как в порно. Брюнет толкнулся бедрами в рот к мечнику, но тот отдернул голову, взметнув волосами, и только укоризненно прицокнул: - Проси… - Нет!... – но в голове взрывается целый отсек, цех по производству гордости и самомнения, который уничтожает абсолютно все, за что Зан до этого морально держался. Теперь его мысли стопроцентно сконцентрировались в члене.       Он крепко сжал слипшиеся от спермы веки, не веря, что сможет это произнести, и тихо, почти неразборчиво из-за кляпа, зашипел: - Я шоглашен… Даф... фай. - И чего же ты хочешь? – эротичный шепот рисовал картины высшего блаженства. - Миньет. - Неправильный ответ, - по колом стоящему достоинству ударили тыльной стороной ладони. Оно стало раскачиваться в разные стороны, подобно китайскому болванчику. Смешно. - Аааах, сьука! – прохрипел Занзас, запрокидывая голову назад. - Ты хочешь совершенно иного… Ты страстно желаешь получить удовольствие, что будет наполнять тебя изнутри, касаться простаты и вызывать сладкие судороги по всему телу. Это станет высшим наслаждением, испытанным тобой, – вливал мед Ску в уши полувменяемого красноглазого. - Не хочу… - звучало совершенно неуверенно и слабо. - Проси… - как заклинание тихо пел блондин. - Нет...       Шаловливый тонкий палец едва ощутимо коснулся головки с каплей секреции, вычертил неспешные узоры на ней и вдруг замер. - Проси, как страстно ты этого желаешь, - шептал Скуало, одновременно ослабляя крепкий зажим латексного кляпа искусственной рукой. - ДА ТЫ ДОСТАЛ!!! ЗАЕБАЛ УЖЕ!!!! ДАВАЙ, ТРАХНИ МЕНЯ НАКОНЕЦ! Я СЕЙЧАС СДОХНУ НАХРЕН! - А куда тебя надо трахнуть?.. – вкрадчиво поинтересовался мечник. - В ЗАДНИЦУ! В ЗАДНИЦУ МЕНЯ ВЫЕБИ! РАЗОРВИ МНЕ ЖОПУ, ТОЛЬКО СДЕЛАЙ УЖЕ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ!       Выпалив в невменяемой агонии этот ужасный бред, Небо откинулся на подушках, ощущая частичное облегчение: во время ора он столь сильно напрягался, острее чувствуя возбуждение, что теперь мог чуть расслабиться - до новой волны удушающего действия афродизиака. - Молодец…       Император Мечей забрался на кровать, прогибая матрац, и устроился между задранных загорелых ног. Провел шершавыми от постоянных тренировок руками по внутренней стороне бедра – от колена до паха – и обратно.       И тут… о да, наконец!... длинные пальцы сомкнулись вокруг фиолетового от напряжения фаллоса брюнета. Они едва ощутимо скользили по горячей плоти, дразня мягкими ощущениями. Занзас подался тазом к ласкающей его руке, чувствуя приближение долгожданного оргазма, и снова выгнулся тетивой над плоскостью кровати, рвано вдыхая расширявшимися ноздрями раскаленный воздух. Он сходил с ума и медленно плавился от бледной сильной руки мужчины, что касалась его. И когда Десятый уже готов был излиться на втянутый живот, начисто проэпилированное основание было чуть сильнее перетянуто безжалостным стальным кольцом.       Громоподобный стон разочарования и неудовлетворенности вознесся к высокому потолку, скрытому во мраке неосвещенности.       Подавившись в который раз своим собственным голосом, Зан чуть Богу душу не отдал, когда почувствовал на раскрытом влажном конце плотный обхват губ блондина. Его трухнуло и подкинуло, а ноги сами собой запрокинулись еще выше, открывая больше доступа к промежности. Черная челка, впитывающая в себя терпкий пот возбуждения, прилипла к сведенному в предвкушении лицу. Красные глаза, потемневшие от столь пикантной ситуации, опустились вниз, наблюдая за действиями Хранителя Дождя и подгоняя его приподниманием бедер.       Взгляд Скуало, сжимавшего крепкой пятерней налитый кровью член, а губами – головку, упал на раскрасневшееся лицо пленника. Хмыкнув, длинноволосый послал вибрацию по длине всего естества, вызывая сладкую судорогу по телу. Он попытался заглотить все до конца, подобно актерам из гей-порно (хотя все это бред, и около 3\4 из них даже половины засунуть в рот не могут). Блондин чувствовал, как касался миндалин бархат головки, как она упиралась в максимально расслабленное горло, и старался протолкнуть орган еще глубже. Сосал на грани – еще чуть-чуть, и подавится – меняя темпы с медленного и проникновенного на быстрый и сумасшедший. Хлюпающие звуки, что возникали при извлечении члена из мокрого рта, возбуждали мечника, который не смог противиться соблазну и просунул одну руку меж своих ног, обтянутых форменными черными брюками с белыми вставками по бокам.       Он гладил себя и усердно делал миньет, нажимая кончиком языка на уздечку. Обводил им по кругу бороздку, корону, и вновь заглатывал в себя, насколько мог, бóльшую часть детородного органа.       Зан плавился. Растекался похабской лужей экстаза, в исступлении закусывал губу, не в силах вынести удовольствие умелыми действиями Скуало, которые усиливались действием афродизиака. Он плавал в блаженстве.        «Не такой уж мечник и гнида...» - пронеслось в переставшем соображать мозге - вся жизнь сейчас бурлила в пахе.       Невозможность кончить давила на сознание, мешая полностью отрешится от мира. Он хотел, безумно хотел облить своей спермой такой горячий ротик Акулы! В отместку за испачканное мечником лицо.       Контролировавший ситуацию Хранитель вытащил член изо рта, со вниманием наблюдая за тонкой ниточкой слюны, тянущейся от головки к уголкам губ. Он пальцами разорвал ее, одновременно снимая кольцо с перенапряженного миньетом фаллоса. Сделал пару фрикционных движений, с чавкающими звуками скользя по мокрому члену настоящей рукой, и ощутил, как внутри, по каналу, устремляется порция белесой спермы. Она выталкивалась из приоткрывшегося конца толчками, выбрызгиваясь на мощную грудь и живот мутными каплями. Ску все продолжал дрочить боссу, не останавливаясь, когда первая волна прошла, и началось второе, более густое извержение. Оно уже не стреляло вверх, а медленно стекало по пальцам и огибало их, измазывая кожу липком эякулятом. Выжав из изможденного пленника все возможное, Капитан подполз к лицу брюнета, подставляя испачканную руку к приоткрытым в немом крике экстаза губам. Небо распахнул глаза, фокусируя взгляд, и тут же резко отшатнулся, вдавливаясь мокрой головой во влажную подушку. - Облизывай, - прозвучал чересчур громкий голос для вернувшегося в бренный мир человека.       Зан поменялся в выражении, с ненавистью глядя в серые очи и презрительно отворачиваясь.       Наркотик чуть отпустил в своем действии, и алкаш вновь становился собой – возвращалась ярость от данной ситуации. - Не понял?       Белесые капли, стекающие с кулака блондина, падали на лицо Занзаса, покрытое спермой мечника. Два разных семени жемчугом касались друг друга и смешивались, имея разные оттенки. Лицо, покрытое шрамами, исказилось в бесконечном омерзении: «Ладно еще, сперма мусора - это противно, но хрен с ним. Но, блять, моя собственная!».       Бледные пальцы с чуть шероховатой кожей коснулись уголков влажных губ. Они все насильственнее проникали в рот, огибая кляп и марая ровные белые зубы. Красноглазый почувствовал собственный горьковатый вкус и плотнее сжал десны, вгрызаясь в резину и ощущая, как тягучая жидкость растекается по языку, имея гадкую консистенцию. Его сейчас вырвет!       Скуало, не вынимая пальцев изо рта, склонился к боссу и вобрал мочку его уха в рот, несильно сжимая зубами и оглаживая ее шершавым влажным языком. Увеличил давление челюстей и прокусил мягкую кожу до кровавых следов от двух передних резцов. Углубления налились кровью и покраснели. Мечник слизал багровые капли, засмеявшись беззаботным заразительным смехом, и чмокнул босса в основание уха. -Трахнуть тебя, что ли? – издевательски вопросил он, шевеля ветерком от дыхания короткие волоски на висках Занзаса. - Прррффф, - недовольно прошипел пленник.       Скуало усмехнулся – сопротивляется, как целка: «Не надо, но давай».       Веревки, что привязывали конечности босса к тонким железным прутьям на спинке кровати, с помощью Скуало соскользнули с одного прутика на другой, не ослабляясь и не давая брюнету возможности вырваться. Теперь руки и ноги, перекрученные друг относительно друга, вынуждали Зана перевернуться на живот. Сам себе он напоминал только что постиранное белье – его, выжимая, скрутили, как захотели, а потом, вешая на веревку, велели обратно раскрутиться. Он ненавидел свое ведомое положение, и потому из вредности напряг тело, не собираясь предпринимать каких-либо действий для изменения позы. Напряжение от вывернутых рук отдавало дискомфортом во всем теле, что было тут же замечено Скуало, который закатил глаза и подтвердил вслух свою только что сказанную в мыслях фразу: - Как целка.       Реакцию надо было видеть: столько черного гнева и всепожирающей необъятной ненависти мир не знал еще с начала летоисчисления.       Стремясь прекратить эту идиотскую и бесполезную драму, мечник пнул босса ногой в сапоге в бок, решая за него проблему затекающих от неудобной позы мышц. На бедре остался пыльный след от стопы 45 размера, и Занзаса перевернуло на живот.       Акула просунул руку ему под торс и грубым рывком приподнял связанного алкаша. Того резко тряхнуло, и испачканное в сперме лицо уткнулось в подушку. До слуха длинноволосого долетело недовольно-отрицающее бурчание.        «Теперь еще и подушка изгажена этой вонючей спермой - я так задохнусь нахрен!» - подумал Зан и задрыгал ногами, пытаясь лечь всем телом на кровать и перевернуться на бок, чтоб не вдыхать запах семени и не касаться его волосами, которые потом будет тяжело отмыть.       Легкий хмык в ответ, и несколько болючих, сука, ударов ладонью вновь поставили Небо на колени, заставляя прогнуть спину.       Голый зад Десятого торчал в самой непристойной и ужасной для гордости позе. Скуало погладил его, массируя пальцами, а потом, улыбаясь, шлёпнул – небрежно, развязно, похотливо – как кабачную шлюху, за которую заплатили деньги и могут опускать, как угодно. Он вжимал перстни как можно сильнее в мякоть упругой натренированной задницы, попеременно хлопая по ней расставленной пятерней. Чувствуя вновь накатившее возбуждение, блондин оттянул кожу на попе, сильно сжал ее и оставил яркий красный след. Погладил шероховатыми пальцами нежную мякоть безволосого сфинктера, видя, как он сжимается от его прикосновений напрягшимся Заном. Тот как-то странно задышал, зарываясь испачканным носом еще глубже в подушку.       Скуало не понял….       Это что, эрогенная зона?..       На заднице?! У ВСЕЯ БОССА?! - АХАХХАХА, - варийца пробило на безудержный смех, - да ты…       Он не договорил, но Глава прекрасно все понял и зарычал, обещая себе во что бы то ни стало отомстить этой суке, а сейчас – не стонать. Чтобы он не делал.       Но Суперби, как самый чуткий из любовников, понял его настрой и склонился над этой точкой. Волосы плавленой сталью заструились по плечам и упали Зану на бедра, щекоча их. Мечник не отрывал взгляда от темного затылка, пока раздвигал руками половинки сочных ягодиц и проводил большим пальцем по анусу, царапая ногтем нежную кожицу, сначала аккуратно и с маленькой амплитудой, а потом шире, грубее и жёстче. Когда покрасневшее колечко слегка опухло, Суперби едва ощутимо коснулся его языком. Оно было необычайно нежное, невесомое. Поцеловав сморщенную звёздочку, он потёрся о нее губами и остановился, удивляясь необычной мягкости этого весьма пикантного места. Замеревший Занзас слегка шевельнул бедрами, уловив паузу в движениях блондина. Последний про себя усмехнулся и сменил щадящие прикосновения языка на грубые вылизывания. Губы стали натирать яростными атаками красные сокращающиеся мышцы, старясь проникнуть языком внутрь и изнасиловать анус.       Руками сминая, шлепая и царапая ягодицы, Скуало получал удовольствие от римминга, в то время как Глава не знал, куда себя деть от такой сумасшедшей ласки, которую сделать сам не решался ни разу. Он ведь не предполагал, насколько обалденно это может быть.       Суперби оторвался от вконец натертого мокрого анала и звонко шлепнул по нему черным стеком. Такой резкий переход от мягкого языка к лакированной коже вызвал у пленника мучительный стон. Подавшись тазом назад, он снова хотел ощутить жесткие прикосновения.        «Да черта с два!» - рассердился про себя Босс, поняв, ЧЕГО ИМЕННО он пожелал. Это получается, будто ему нравится, когда с ним обращаются, как с пассивом? Да никогда! Более семового семе, чем он, не найти ни в одном пейринге!       Скуало был удовлетворен тем, что начальник не такой уж верхний, как хочет казаться. Приятно.       Язык скользнул к выпирающей косточке копчика и закусил ее до крови, собирая багровые капли губами и ощущая пьянящий вкус власти и металла.        «Власть – лучший из афродизиаков», как сказал Киссинджер.       Капитан, лаская себя, чувствовал стволом каждый зубчик молнии на ширинке форменных брюк; его распирало от ощущения превосходства над Заном, что так восхитительно наслаждался нижней ролью. И наличие возбудителя нисколько не являлось оправданием, считал блондин.       Дырочка от настойчивых поглаживаний и влияния средства начала едва заметно пульсировать, свидетельствуя о том, что ее упорно сопротивляющийся хозяин все-таки не прочь кончить попкой. Опять приятно.       Суперби размазал большим пальцем собственный секрет по всему разрезу ягодиц, постепенно замедляя движения: его взгляд вместе с сознанием залипал от вида доступной, гладковыбритой и сочной задницы. Она казалась соблазнительней самых блядских дырок из порнухи, и осознание того, КОМУ она принадлежит, снова вызывало тянущее вниз чувство в яйцах. Скуало мгновенно отмер и вновь припал губами к покрасневшему сфинктеру. Кривая длинная челка невесомо лежала на пояснице и длинные распущенные пряди Скуало подрагивали в воздухе в такт движениям языка по влажной и скользкой дырочке из мягкого эпителия. Локоны касались самого сокровенного занзасовского места и порождали желание поводить бедрами из стороны в сторону, продлевая и усиливая контакт. Умелые чуть обветренные губы и бесстыдный язычок утраивали ощущения, унося в заоблачные дали своей похабной настойчивостью. - Мхмхыыыы… - Босс поджал загорелые пальцы на ногах и рвано вдохнул горячий воздух, изливаясь на простынь без помощи рук. Тяжелый лингам упирался в живот, подрагивая при семяизвержении и забрызгивая постельное белье вместе с грудью тяжелыми каплями.       Он. Испытал. Оргазм. От римминга.       ОН! Брутальный самец, переебавший кучу мужиков и девок, спустил себе на живот как матерый пассив без содействия кулака! - Снова размазать твою кончу по твоей же морде? – последовал закономерный вопрос.        «Ты. Сдохнешь. Сука». - Пускай, но игра стоит свеч, - беспечно отмахнулся Хранитель Дождя от угрозы во взгляде.       Занзас изменился в лице, озадаченный ответом мусора на его мысли, которые он точно не произносил вслух. - Пф, на твоей испачканной роже все написано. Как у зеленого юнца.       Это снова было издевательство над несостоятельностью босса в данный момент, и он проглотил эту наживку, вспыхивая яростью с новой силой, что в ограниченном количестве бралась из возбужденного тела.       Блондин остудил его запал парой ударов ладонью по вылизанным ягодицам и назидательно произнес, повелительно смотря на пленника сверху вниз: - Спокойно.       Он коснулся пальцами своего члена, торчащего возбужденной головкой из только что расстегнутой ширинки, и сделал несколько быстрых движений кулаком туда-сюда, придавая своему фаллосу железобетонную твердость. Придвинулся к почти девственной жопке и положил широкую пятерню на глубокие ямки поясницы, с восторгом думая о том, как же страстно желает сделать босса своим. Капитан до одури хотел пометить его, как течную сучку, кончив внутрь, и качественно трахнуть - долго, с оттягом, чтоб от кайфа сводило челюсти, мозги плавились, а тяжелые яйца звенели от притока спермы. Тот первый раз был быстрым и остервенелым, а потому все было немного смазанным и некачественным, хотя не менее приятным.       Но теперь он мог прочувствовать и посмаковать каждый момент нахождения в Занзасе, наполняющего разум пьяным бесстрашием. - У тебя так тепло в норке, - усмехнулся он после того, как насадил на себя загорелую упругую задницу.       Небо неудовлетворенно буркнул, даже не стараясь обличить свои гавканья в какие-либо членораздельные фразы – это было бурканье ради бурканья. Скуало ж сказал – целка.       Ровно семь фрикционных движений под разными углами и глубиной проникновения понадобилось мечнику, чтоб найти и коснуться набухшей открытой головкой плотного бугорка простаты. Эпицентр общего удовольствия был найден, и Хранитель, не медля более, начал самозабвенно втрахивать красноглазого в матрац, упиваясь видом напряженных боковых мышц на бедрах. Они перекатывались по кости под шрамированной кожей, являя собой воплощение силы и мужества, которое Скуало так нещадно драл.       Босые стопы расставленных ног упирались в икры совершенно одетого Капитана, и Десятого скребло по груди чувство униженности и опущенности за его наготу. Это конкретно принижало степень удовольствия, и Зан, сквозь призму ненависти, злобы и обиды, наблюдал себя со стороны, видя въезжающего в его когда-то тугой зад Скуало. Он не хотел и бесил самого себя за наличие в своем теле своеобразной точки G, убивающей его тем кайфом, что он испытывал от ее стимуляции. Причем от стимуляции умелой и безжалостно точной, проходившейся мелкими катышками наслаждения от поясницы до кончиков пальцев.       Искусственная кожа на штанах Суперби стала обжигать его согнутые колени, нагреваясь от трения во время фрикций о темное постельное белье, но раздеваться он, разумеется, не собирался. Лишь ускорил движения, стараясь быстрее спустить в жаркое нутро и освободить яйца от большого количества густого семени. С его висков к шее стекала тонкая струйка терпкого мужского пота, и длинные волосы прилипали к разгоряченной бледной коже, покрытой шальным румянцем.       Красноглазый, так упорно державший в себе стоны на протяжении большей части этой незаконной гомоебли, вдруг упустил из-под крепкого морального замкá тихий низкий стон. Он почти заглушился размеренным шуршанием черных простыней и ударами головой о спинку кровати, поэтому Скуало пропустил награду за свои труды. Но вскоре, завертевший головой пасс снова издал чуть слышимый рык, крепче сжимая в руках смятый шелк – ткань, помять которую весьма затруднительно. Сила, которая крылась в Боссе и преумножалась действием подступающего оргазма, стала апогеем для Хранителя, и он, вгрызаясь ногтями в мякоть упругих ягодиц, напрягся всем телом, испуская глубоко внутрь чужой задницы соки удовольствия. Его согнуло над тушкой покрытого испариной Десятого, и влажная мошонка, касавшаяся раскрытой попки, подобралась и сжалась, выстреливая по семенному каналу жемчужную сперму. Скуало на миг показалось, что он сам стал одной из капель, и вся его сущность заключалась именно в сперматозоиде, стремительно утекающего из расслабленного тела.       Медленно выдохнув, он возвращал себя из члена обратно в голову, чувствуя экстазное тепло и удовлетворение. Распахнув стальные глаза с расширившимися черными зрачками, Капитан, все так же находясь внутри горячего скользкого ануса, просунул здоровую руку между темных бедер. На них кое-где виднелись тонкие борозды старых шрамов, а один, еле заметный, тянулся от правого полушария попы к середине разреза ягодиц. Прочертив пальцем его путь, Скуало спустился к истекающему секрецией фаллосу Занзаса и крепко сжал его в мощном кулаке, плотно прилегая к тонкой чувствительной кожице и грубо ее дроча. - ЩЫЩЪ!..ыгх… – не смог сдержать алкаш острой ласки, резко запрокидывая лохматую голову. Давно захлебнувшийся в собственной слюне рот широко раскрылся, показывая большие зазоры между кляпом и деснами, из которых тягучей непрерывной струйкой текла все та же слюна.       Натренированные мышцы шеи, хитросплетениями уходящие под линию роста волос, напряглись и передали импульс в спину, играя своей натренированностью и приводя на грань экстаза. Как и следовало ожидать, все тело выгнулось дугой и приподнялось на кровати, насколько позволяли сдерживающие ладони и запястья кандалы и веревки. Торчащие соски терлись о гладкую влажную простынь, не даруя их обладателю почти никаких эмоций – они не являлись его эрогенной зоной, а потому всегда пропускались партнерами во время секса. Скуало тоже не касался их, отдавая все свои силы стоящему члену, который все никак не хотел извергаться.       Убрав ладонь от раскрасневшегося органа, блондин чуть отстранился тазом от Зана, не снимая его с себя, и взял на пальцы гелеобразную смазку с ануса, сильнее смачивая в ней ладонь и вновь пристраиваясь к боссу впереди - брать в рот мечник уже не будет. - Д’афай, мусол, зосе! – проскрипел брюнет, толкаясь в руку заместителя, - Тя, фот таааак…       Наконец!..       Сладострастная судорога прошила тело тонкими иголками будоражащего удовольствия, приоткрывая рот и закатывая глаза в мир блаженства. Горячая жемчужная жидкость покрыла крупными каплями поверхность черного шелка, растекаясь по нему, а расслабленные мышцы ануса, в котором находился полувозбужденный член, забились в учащенном ритме, придавливая орган Скуало. Они б вызвали у него еще один оргазм, если б волосатые сморщившиеся яйца не были выжаты до последнего. Прочувствовав это биение, Скуало удовлетворенно улыбнулся и медленно, словно нехотя, вытащил член из лона босса, неотрывно наблюдая за испачканной его семенем кожей ствола. Взяв в искусственную руку свое достоинство, похлопал им по ягодицам и с чавкающим звуком сбил с себя сперму. Ее остатки обтер об ноги связанного пленника и чуть отодвинулся от него, с улыбкой любуясь проделанным.       А если его еще и…       Двумя пальцами каждой руки он потянул стенки ануса в противоположные стороны, растягивая растраханный анал еще шире. Темная дырочка становилась все светлее и розовей, и в извилистой глубине Скуало видел белеющую порцию своего семени. Оно тягуче обволакивало внутреннее пространство прохода, слипаясь от своей густоты при сжимании нежных мышц после оргазма. Рифлёные стенки прямой кишки сокращались от полученного удовольствия соответственно с пульсом, пытаясь вытолкать инородную жидкость из организма.       Пульсация мягкой розовой плоти, мутной спермы и прозрачного лубриканта услаждала зрение Императора.       Он вновь приставил свой полувозбуждённый член к раскрытому сфинктеру и напряг таз.       То, что он собирался сделать, стерло бы гордость Варийского Главы бесследно.       И снова холодная кривая улыбка, выдающая полное превосходство длинноволосого блондина. Он чуть подался ближе бедрами к покрасневшим, побитым ладонью ягодицам, выпуская с блаженным вздохом из глубины своего естества горячую прозрачную жидкость. Она желтой краской омывала разъебанные внутренности брюнета, смешиваясь в его лоне с жемчужным эякулятом, и приобретала неповторимый оттенок, что так умилял взор блондина.       Занзас. Теперь. Меченый.       Полностью.       Весь.        «Золотой дождь!» - рявкнул про себя додумавшийся Глава и слабо дернулся. Набрался сил, что были на исходе после оргазма, и снова дернулся всем телом.       КАК ОН СМЕЕТ??!!       Естественная жидкость уже не помещалась внутри огромной дырки, а Скуало все не ослаблял напор, из-за чего золотистые струйки вытекали из ануса и ручейками скользили по опустошенным поджатым яйцам и согнутым длинным ногам.       Струя плавно переместилась на поясницу, и янтарные змейки устремились вниз по впадинке позвоночника, разливаясь на несколько ручейков между лопатками и стекая на черную простынь.       Жидкость Суперби была приятна на ощупь, она обволокла своей теплотой все тело, согревая и без того разгоряченную кожу. Но через несколько мгновений остыла, начав щипаться, и обезумевший от униженности Занзас с непониманием обнаружил, что дождь не впитывается в темную ткань белья, продолжая прозрачной на фоне простыни лужицей затекать под его тело, которое образовывало своим весом небольшие прогибы. - Внизу клеенка, - объяснил Ску.        «Бережешь имущество, падла, не хочешь портить матрац», - подумал Зан. А его самого портить, значит, можно?!       Из-за упрямства брюнет снова начал дергать ногами и руками, вертеть головой, в надежде стряхнуть противные капли со своего поруганного тела. Разбрызганные, они разлетались по всей кровати, неспешно оседая на шелк и медленно впитываясь в него. - Месько! – воскликнул хриплым надорванным баритоном Занзас, яростно тряся волосами, налипшими на испачканное лицо. - Пхах, уберем, - обрадовавшийся неизвестно чему мечник в который раз за вечер (или ночь), исчез из поля зрения Босса. «Очень подозрительно…» - мелькнула мысль в его мокрой голове.       Капитан вылил на ладонь небольшую порцию лубриканта и парой размашистых движений распределил его по широкому бежевому дилдо анатомической формы, который взял на тумбочке около кровати. Игрушка до упора вошла в разработанное очко и плотно обосновалась там, не выскальзывая из лона брюнета за счет узкого конца, сжимаемого сфинктером. Она закупорила вход и не дала золотому дождю вылиться наружу, продолжая плескаться внутри кишки и вызывать странно-возбуждающее ощущение в животе. Десятый чувствовал себя после такого с ним обращения хуже, чем шлюха на аукционе извращенцев в Средневековье.       Сильная рука по-хозяйски, и оттого ласково, прошлась по его выставленной заднице, касаясь горячей кожи и верхушки фаллоимитатора с гладкой, не выдающейся над его поверхностью , кнопочкой скоростей.       Приготовившийся к разрядам брюнет напряг мышцы спины, ягодиц и ног, подбирая свое тело для вибрирующих волн. Его напряженный взгляд отсутствующе смотрел перед собой, сосредоточив все скудные от гнева мысли на анусе и не замечая ничего вокруг. Он, будучи верхним партнером, нередко использовал подобный метод развлечения с разными пассивами и женщинами, а потому по их реакции знал, что может ждать его самого сейчас.       Но никакого воздействия не было ни через секунду, ни через минуту, а потом вдруг… -ШШШшшшшш!!!.... – и яростный напор воды ощутимо ударил раскоряченного раком Занзаса бешенным шипящим потоком.       Скуало стоял метрах в двух от кровати и с неизменной на сегодня улыбкой наблюдал за своей рукой, держащей узкий в поперечном сечении шланг, что создавал сильное давление, создающее вмятины на покрытой шрамами коже. Холодная вода била в злое чело, заставляла задыхаться от силы струи, жмуриться и изворачиваться, желая вдохнуть теплого воздуха. Она разрывала рот и деформировала черты лица, когда Скуало направил ее поток в приоткрытые губы. Занзас плевался и откашливался, яростно мыча и мотая головой. Пытаясь вывернуться из-под холодных струй, что остывали, подлетая к коже, но вырывались теплым фонтаном из шланга, Занзас приподнялся, изогнув спину, и перекатился на другой край кровати, поскользнувшись руками о мокрую простынь. При резком движении игрушка внутри ануса изменила свое положение и глубже вошла в растянутую дырку, сильнее упираясь в плотный бугорок простаты. - Ыааах!..       Веревки, сдерживающие его за руки и ноги, не позволили упасть с траходрома, крепко удерживая на постели. Стертые бечёвкой запястья колко саднило от холода, а сама она пропиталась багровой кровью, что вымывалась под струями воды и причудливыми узорами стекала к локтям.       Вскоре измождённое тело полностью озябло, покрывшись мелкими мурашками, которые волнами блуждали по Занзасу вслед холодного потока. Шквал отборных матов не смолкал на протяжении всей водной процедуры.       Скуало удовлетворенно улыбнулся и начал медленно изменять температуру воды, делая ее обжигающе-горячей, на грани невозможного для тела.       Постепенно босс отогревался, расправляя богатырские плечи и подставляясь под тепло, что дарил ему мечник, совершенно не касаясь его физически. Вода приятно касалась загорелой кожи, погружая в прозрачный уютный плен, растворяя в своей невесомости уставший мозг и унося на край сознания…       Напор влаги постепенно ослабел, а через пару мгновений исчез совсем, капнув напоследок тонким шнурком на темный пол. Скуало отбросил «змею» и подошел к кровати, мимолетно касаясь подушечками пальцев спины и припадая ими к маленьким кнопочкам на конце вибратора.       Плененный Десятый резко подпрыгнул на пока еще теплом белье, издав нечленораздельный крик от удовольствия, пронзившего задницу мелкими разрядами. Они плавленой вибрацией расходились по венам, распространяя экстаз и в сошедшую с ума за сегодняшнюю ночь голову. Скуало вращал игрушкой и внимательно наблюдал ртутными глазами за узкими бедрами, подающимися навстречу ебущих их руке. Загорелое тело пёрло от грубых действий Капитана, и алые глаза закатились под верхние веки, расфокусировано прячась за ними, из чего Ску сделал совершенно справедливый вывод о полном умопомешательстве почти не контролировавшего себя босса. Алкашу до захлебываний было сладко и томительно-приятно внутри; сознание отключилось от объективного оценивая ситуации, отгораживая своего хозяина от внешнего мира тягучим покрывалом вязкого наслаждения. Оно в который раз за вечер подвело Зана за грань и вынудило, изогнувшегося, вылить соки удовольствия на мокрые простыни под собой. Голова глубже зарылась в подушку, остервенело вдыхая в себя скудные порции воздуха с примесью запаха спермы; пальцы жадно сжимали постельное белье крепким захватом и красивая ткань аристократов нещадно рвалась под напором силы оргазма.       Все, абсолютно все, что беспокоило Десятого в этот день – другие мусора, отчеты, задания, выпивка, поиск доступной элитной дырки – отошло на второй план, стало мелочным и неважным. Сексуальный марафон, пусть и недобровольный, изничтожил своей мощью заботы и переживания, оставив напоминанием о себе легкость во всем теле и умиротворенную опустошенность, ленивой негой тянущейся по мышцам.       Скуало, пронаблюдав разрядку брюнета, молниеносно извлек чавкнувшую игрушку из ануса начальника и парой движений другой руки довел себя до разрядки. Сперма выстрельнула несколькими порциями на почти высохшую спину и раскрытую дырку Зана, в глубине которой виднелся золотой дождь. Семя медленно стекло к его бокам и яйцам, капая на вконец испорченные простыни белесыми густыми струйками.        «Феерия».       Блондин поднялся с кровати и одним взмахом ножа, взятого в тумбочке, разрезал толстые волокна бечёвки, удерживающие Зана в плененном состоянии. Невольник, получив так долгожданную им свободу, оторвал голову от подушки с тянущимися ниточками спермы, и перевернулся на спину, не открывая глаз. Развязанные ноги распрямились в коленях и вытянулись во весь рост. Сразу же из приоткрытого пульсирующего сфинктера по разрезу ягодиц вылилась смесь семени и нужды мечника, затекая под копчик и впитываясь в мокрую черную простынь. Густой янтарный нектар неприятно лип к коже и вызывал пошлые звуки при любом движении бедрами. Все тело Десятого – задница, живот, грудь, лицо, волосы – было залито терпким подсыхающим эякулятом, что начинал стягивать кожу. Занзас не обращал на это никакого внимания, лежа на антрацитовом белье и злобно шипя сквозь каучук непристойные итальянские ругательства.       Сразу после того, как волна восхитительного, ни с чем несравнимого кайфа его отпустила, он вновь наполнился чувством ненависти. На этот раз к себе. Ведь он ЧУТЬ ЛИ НЕ ПОДСТАВЛЯЛ ЗАД, чтоб ощутить непередаваемую гамму ощущений при анальном сексе.       Босс злился на себя, и дико хотел мучительной смерти Ску, так приятно его изнасиловавшему.       А приятно было почему? Из-за конченного афродизиака, что в итоге смог сломить его сопротивление и унести на волну унижения и самобичевания после головокружительной агонии в экстазе. Если бы не эта наркотическая дрянь, он НИ ЗА ЧТО не кончил бы задницей! Тем более, несколько раз.       Но патлатый мусор тоже ничего. Понял, как его обезвредить и унизить. Оргазм Занзаса был хуже того тупого вдалбливания в его тело, что Скуало предпринял вначале. Да, это было растаптывающе своим непотребством, но вот его собственная сперма на простыне после всего – вот что являлось полным дерьмом! ********* - Эта маленькая игра было наглядным примером того, что роли надо менять намного чаще. Гораздо эффективнее слов, согласись, – категорично, но под конец с издевкой, спокойно сказал Ску.       Он стоял возле двери, облокотившись одной ногой о стену, со сложенными на груди руками, и равнодушно смотрел на брюнета. - Нет! – рявкнул Босс, за мгновение преодолевая расстояние от своего стола до мечника и хватая его за горло.       Тот не обратил на это никакого внимания, продолжая так же безучастно глядеть в алые очи. Плотно сжатое горло саднило, но Суперби все же сказал приятным чуть хриплым баритоном: - Ну, тогда бросай пить. Ведь ты видел, как легко с тобой можно справиться, когда ты пьян.