Слишком возбуждающий обед

Окулюс сказал мне выпить настойку, и я повиновался. Я большую часть жизни был послушным, и если бы он сказал, что это меня тут же убьёт, а затем приказал мне, я бы всё равно её выпил. И ещё я помню его похотливый взгляд, вовсе не свойственный наставнику, готовящему юнца на съедение дракону, учитывая, что он должен быть невинным. Это было странно, необычно, и я почувствовал лёгкое головокружение, а мужчина сказал, что так и нужно. Я доверял этому ублюдку, я всем людям доверял, думал, что они хотят мне добра, что я делаю великое дело… идиот. Очнувшись, я сразу подумал, что что-то не так. Естественно, ведь я был полностью обнажён. Моя поза была столь неудобна и странна, что я впал в ступор, к тому же, это не была моя скромная келья, а скорее, какой-то пышный зал. Я повернул голову, хотя это было несколько неудобно, и всё, что я увидел, меня нисколько не порадовало. Я лежал на чём-то таком неудобном, деревянном, и рёбра неприятно упирались в него. Я увидел какие-то стулья, что было выше - я не знал, но думаю, там, наверное, был второй этаж. Признаюсь, я почему-то не испугался и даже не попытался вырваться. В тот момент я был уверен, что, может, это часть молитвы, хотя мои сомнения уже начинали собираться над головой грозовой тучей, увы, им не дали сложиться в чёткое понимание ситуации. Моей задницы коснулась чья-то шершавая рука. Холодная, чтоб её, очень холодная, и я вздрогнул, инстинктивно сжавшись от этих прикосновений, которые прямо таки вторглись в мою зону комфорта. Повернуть голову достаточно хорошо, чтоб узнать, кто это был, у меня не получилось и оставалось только жалобно спрашивать, будто бы скулить. - Это часть ритуала? В ответ послышался противный смешок и рука скользнула меж моих ягодиц с каким-то игривым коварством. Я дёрнулся и тут оценил всю силу фиксации в этом странном положении. С широко разведёнными ногами и приподнятой задницей, я был столь беззащитен, что испытал прилив радости, когда рука исчезла. Но я радовался понапрасну, ведь вскоре шаловливые пальцы вернулись, и теперь они не просто были холодными, но и были в чём-то липком и вязком, а ещё холодящем. Они обильно смазали мой попку, и сколько я не дёргался, заслуживал лишь шлепки и раздражённое бурачание. - Эй, прекратите. Я позову жреца, я предназначен дракону. Эй… что вы… делаете! Один палец проскользнул в меня, и вот только теперь я испугался, задёргался, а мой мучитель и не думал останавливаться. Я чувствовал, как становлюсь всё шире и шире, а вместе с тем боль всё усиливается и усиливается. - Зачем вы это делаете?! Ответа не последовало, лишь добавился третий палец. Я закусил губу…. - Прекратите! Оно было тёплым, пульсирующим и, по всей видимости, большим. Смутная догадка прокралась в мою голову. Меня словно окатили холодной водой. - Всё, прекратите немедленно. Ок-у-у-у-улюс!!! - Сын мой, я и есть Окулюс. И тебе следует подготовить к слиянию с драконом. - Слиянию с чем?! И вместо ответа, этот старый козёл вошёл в меня во всю свою небольшую длину, и я выгнулся скорее от боли, чем от неземного удовольствия. Вас когда-нибудь поражала стрела?! Думаю, это было похоже на это, только стрела была, мягко сказать, не тростинкой, а руки, которые впились в моей зад, не пушинками. Видимо, сжалившись, этот старик решил облегчить мне участь и дотронулся своими крючковатыми руками до моего члена. Меня стало подташнивать, когда я представил этого старика на мне. От боли я, кажется, заплакал, но Окулюсу было это абсолютно не видно. И он начал двигаться одновременно с движениями своей руки… я кричал. Я думал, это худший день моей жизни. Старая плоть была милосердна ко мне, но не дарила удовольствия, а лишь умножала боль до неимоверной силы. Я пытался думать о чём-то, кроме скользящего во мне члена этого старикашки, царапал пальцами дерево, стонал, мычал и видел перед глазами, как его дряхлое тело делает движение за движением. Я представлял, как его лицо перекашивается в последний момент, как он сжимает мой чуть привставший член и, тяжело дыша, изливается прямо в меня, да так обильно, что я чувствую себя переполненным, и тошнота снова подступает к горлу. Он выходит из меня, словно пробка из бутылки, а по моим ногам течёт кровь, смешанная с его семенем… - С первым днём тебя… - слышу я за спиной голос моего самого милосердного любовника на этой неделе.