Доверься судьбе

Наш роман с Эдвардом набирал обороты, мы виделись часто в офисе, вместе обедали или пили кофе после работы, и с каждой встречей я влюблялась всё сильнее и хотелось ещё больше времени проводить с ним, чтобы смотреть на него, говорить и слушать, касаться его и наслаждаться обществом. Проект находился на последней стадии, тестовый состав смеси прошёл все испытания качества, образец упаковки полностью соответствовал техническому заданию и дизайну, план продаж был утверждён, и со дня на день должна была запуститься линия по производству первой партии. Старт запуска был назначен на последнюю неделю сентября, а официальное мероприятие по открытию нового цеха магната Денали с перерезанием красной ленты, репортёрами и шампанским запланировали на первые выходные после запуска. Я немного нервничала, когда в пятницу в конце рабочего дня Джексон протянул мне приглашение на данное мероприятие, которое, по сути, было апогеем всей проделанной моей командой работы. — Ты довольна результатом? — спросил мой начальник, радостно улыбаясь, — по мне, так это твой лучший проект, Белла, и, как и обещал, получишь партнёрство после официального его завершения. — Пока рано говорить, Джейсон, нужно ещё запустить рекламу в СМИ и посмотреть, как пойдут продажи… — Всё равно основная работа позади, и ты можешь смело гордиться собой! — Спасибо, — слегка улыбнулась я, хотя в душе вдруг проскользнула тень печали от осознания завершения проекта. — Ты поедешь в понедельник на производственную площадку посмотреть, как запускается линия? — Нет, езжай одна, ты же главный герой проекта, у меня много дел в офисе, с финансами нужно разобраться. Но официальное мероприятие я не пропущу, нужно будет посветить лицом перед журналистами, хорошая будет реклама для нас. — Хорошо, тогда в понедельник возьму с собой Мейсона. — Как решишь, — ответил мой начальник и побрёл в сторону своего кабинета. Я вернулась в свой офис и увидела пропущенный от Джейкоба. Мы не разговаривали целую неделю с тех пор, как он увидел меня с Калленом в прошлое воскресенье, поэтому я не ожидала услышать ничего хорошего, когда нажимала кнопку вызова. — Спасибо, что перезвонила, — заявил Блэк в трубку, не распаляясь на приветствие. — Я звонил, чтобы Лукаса завтра забрать на весь день погулять, в кино сходить… — Ты хочешь забрать его в Форкс? — уточнила я, боясь этого, тот случай с аварией не давал мне покоя, мне не хотелось больше отпускать сына в резервацию. — Нет, в Сиэтле будем, — ответил мужчина, услышав нотки паники в моём голосе, — можешь не волноваться. — Я постараюсь, — ответила я, — во сколько заедешь? — Завтра в двенадцать, пусть будет готов. — Хорошо, — ответила я и отключилась. Неприятные ощущения на сердце появлялись каждый раз в последнее время после разговоров с Джейкобом, я чувствовала его негатив, граничащий с ненавистью, и это ранило меня, заставляло испытывать чувство вины, добавляя ложку дёгтя в ту бочку мёда, которая называлась счастьем и появилась с тех пор, как я позволила себе вступить в отношения с Калленом. Только я подумала об этом, как раздался новый звонок. — Белла, привет, — настроение сразу улучшилось, — заеду через пятнадцать минут, выпьем кофе? — Да, — ответила я, сдерживая улыбку радости, будто бы Эдвард мог видеть меня. Эти посиделки в той самой турецкой кофейне, где всё началось после откровенного разговора, стали почти традицией. Если нам не удавалось пообедать вместе, то вечером Эдвард заезжал за мной, и мы пили вкусный кофе, обсуждая прошедший день. Теперь Каллен уже не садился напротив меня через стол, он всегда находил столик с уютным диванчиком и садился рядом, чтобы иметь возможность обнимать меня во время распития кофе. Когда мы сидели так, получая удовольствие от общества друг друга, я забывала о времени, и оно неслось неумолимо быстро, как никогда. Рука Эдварда обычно лежала на моей талии, а вторая держала мою ладонь. Если он говорил что-то, требующее реакции от меня, я поворачивалась в его сторону, глядя ему в глаза, чувствуя нежность в его взгляде; в такие моменты он мог резко замолчать, чтобы сначала коснуться моих губ большим пальцем, отчего я теряла нить разговора, а уже через секунду поцеловать меня, прижимая к себе. Мне было сложно привыкнуть к реакции моего тела на его прикосновения и поцелуи, каждый раз мой мозг отключался, и включались чистые инстинкты: я наслаждалась вкусом его губ, запахом его кожи, который был слишком притягательным для меня на каком-то глубоком уровне, порядком глубже, чем простое обоняние. Медленно, по мере продолжения ласки моё тело возбуждалось всё больше, я могла только чувствовать и совсем не могла думать. Порой мы так увлекались поцелуями, что останавливались уже когда кто-то из посетителей делано кашлял неподалёку. Отстранившись от Эдварда в такие моменты, я несколько минут приходила в себя, восстанавливая дыхание и пытаясь сосредоточиться на мыслях. Мы хотели друг друга так сильно, что стоило слегка углубить поцелуй, и с моих губ уже готовы были сорваться лёгкие стоны, при этом я ощущала обоюдное возбуждение Каллена, хотя он умел контролировать свои эмоции и быстро мог взять себя в руки, в отличие от меня. Но дальше поцелуев мы не заходили. Эдвард сдерживал себя, а я была ему за это благодарна. Несмотря на то, что я моментально вспыхивала огнём страсти от его прикосновений, словно сухая щепка от искры костра, я не хотела торопиться переходить на следующую стадию. Я знала, что Каллен слишком тактичен и ждёт от меня сигнала, он будто бы боялся испортить или сломать то хрупкое волшебство, которое сейчас происходило между нами, но я пока не готова была дать ему этот сигнал. Мы встречались всего две недели, хоть и виделись почти каждый день. Основное время мы проводили либо в турецком кафе недалеко от моего дома, либо в кафе возле моего офиса, где я обычно обедала. Вот и сегодня Эдвард вновь отвёз меня в ту кофейню, где мы провели чудесный вечер. За мной так давно никто не ухаживал столь длительное время, что я не обращала внимания ни на места, где мы встречаемся, ни на публику вокруг. Я была счастлива и наслаждалась этим периодом. Так было до ближайшей субботы, когда я пересеклась с Розали, чтобы вместе пообедать и поделиться новостями, пока Лукас проводил время с Джейкобом. — Почему он не приглашает тебя в приличные места, выставки, театр? — вдруг спросила она. Я задумалась, не зная, что ответить. — Он очень занят карьерой, у него нет времени на это, Роуз, — начала я искать ему оправдания. — Это странно, — произнесла она, и я действительно начала подозревать, что Каллен скрывает отношения со мной. — Роуз, ну он же публичный человек, официально женат, ты же знаешь причину, почему он не разглашает разрыв с Таней, — продолжая отмазывать его, говорила я, хотя неприятные сомнения уже закрадывались в мою душу, словно земляные червяки, портя мне настроение. — Да, я понимаю его мотивы, но как ты себя при этом чувствуешь? — Он сразу обозначил правила игры, а я согласилась… Это временно, но ты права, я не до конца принимаю эту ситуацию. Хотя до того момента, пока ты не спросила, я не осознавала этого и была счастлива. — Прости, — начала извиняться подруга. — Не извиняйся, кто-то же должен приподнять с моего носа розовые очки и привести меня в чувство, но, если честно, я так счастлива, что не хочу об этом думать. Я верю ему, Роуз, и понимаю, как важна для него карьера, и не собираюсь из-за своего эгоизма или уязвлённого женского самолюбия высказывать ему это. Да, меня слегка коробит этот пунктик, — продолжила я, — но после выборов всё встанет на свои места. — Когда выборы, Белла? — Летом следующего года, он обещал, что если все пройдёт успешно, он сразу разведётся… — А если неуспешно? — Я не знаю, Роуз, — нервно ответила я, почти огрызнувшись. Мне было неприятно говорить об этом, а Розали поднимала на поверхность моего сознания все те вопросы, которые я задвинула поглубже, боясь задавать их самой себе и уж тем более Каллену. Мысль о том, что мне придётся делать выбор между тем, что правильно, и тем, чего жаждет моя душа, пугала меня настолько сильно, что я переставала дышать от накатывающей панической атаки. — Хотя знаешь, — вдруг заявила подруга, когда я уже почти окончательно расстроилась, — забей на всё, особенно на то, что говорит общество. Когда ты в последний раз была по-женски счастлива? Ты встретила мужчину, с которым тебе хорошо, так лови момент и наслаждайся, кайфуй и бери от этих отношений по максимуму! В конце концов, живём один раз, и никто не знает, что ждёт нас завтра. — Спасибо за поддержку, дорогая, — просияла я, понимая, что она права, — ты лучшая подруга на свете. Я обняла Розали, чувствуя прилив нежности к этой ставшей почти родной для меня девушке. Она всегда была на моей стороне, какую бы глупость я ни совершила, и я знала, что Роуз поддержит меня во всём, это придавало сил и оптимизма. Поболтав ещё минут тридцать, мы расстались, а я побрела забирать сына с занятий с почти лёгким сердцем. Всё-таки небольшой, едва заметный камушек сомнений поселился в моей душе, позвякивая всякий раз, когда я думала о будущем. В эти выходные Эдвард был занят работой, поэтому нам не удалось увидеться, но мы постоянно переписывались в «WhatsApp». Вечером Джейкоб привёл довольного сына домой и сразу же ушёл, даже не перекинувшись со мной парой слов. Я старалась не обращать на это внимания, но напряжение нашего общения всё же давило на мою совесть. Лукас сразу пошёл спать и даже не захотел, чтобы я прочла ему сказку. Мысленно я списала это на усталость. Однако на следующий день я заметила некоторые перемены в поведении сына, он как будто был обижен на меня: — Малыш, у тебя всё хорошо? — уточнила я за завтраком. — Да, всё хорошо, — ответил Лукас и продолжил трапезу. Я решила не пытать ребёнка, а просто понаблюдать за ним. Всё воскресенье мы провели вдвоём, и я обратила внимание, что сын становился особенно недовольным, если я залипала в смартфон на переписке с Калленом. — Это папа пишет? — вдруг спросил сын. — Нет, это не папа, это наш знакомый, помнишь, который навещал тебя в больнице? — Не помню, — огрызнулся Лукас и побежал в сторону качели. В этот момент я осознала, насколько сложно мне придётся, если сыну не понравится Каллен, но я не хотела забегать вперёд и думать об этом, поэтому просто поставила в уме эту мысль на паузу. В понедельник утром мы с Мейсоном вышли из офиса, чтобы отправиться на производственную площадку, заехав по дороге за кофе. Пропуск на территорию завода был заказан заранее, шлагбаум открылся сразу, как только мы подъехали к пропускному пункту. У входа в офис нас встретил секретарь, сообщив, что Таня уже на производственной площадке и мы сможем присоединиться к ней позже. Пройдя все необходимые инструкции по безопасности и снарядившись в специальную одежду, мы отправились на производство в сопровождении специалиста по охране труда. В цеху всё сверкало чистотой, стоял специфический запах сухого молока и нового оборудования. Линия уже работала, она была полностью автоматизирована, закрытого типа. Я невольно засмотрелась на чёткие и слаженные действия металлических комплектующих производственной машины, настолько завораживающе они исполняли каждый свою задачу, не зная усталости и не совершая ни единой ошибки или неточного движения. Пока я медитировала на огромного робота, сзади к нам подошла Таня. Она выглядела довольной и была горда собой, отчего её отношение ко мне слегка смягчилось, но что-то было в её взгляде отпугивающим, какая-то искра маниакального детского восторга, граничащего с ревностью к своей новой игрушке. Пока мы обсуждали вопросы прибытия сотрудников лаборатории для взятия контрольного случайного образца смеси, упакованной в банку и готовой для продажи, я увидела, как в дверь со стороны офиса зашёл Эдвард. Моё сердце забилось быстрее от радости видеть его, и мои губы уже начали расплываться в улыбке, но я тут же спохватилась, вспомнив, что рядом со мной стоит его жена. Таня недоверчиво посмотрела на меня, и в ту же секунду я почувствовала, как неприятная искра в её глазах на мгновение стала огромной, но тут же начала исчезать по мере приближения Каллена к нам. Я замерла, ожидая его тёплого приветствия, но вместо этого он прошёл мимо, бросив на меня краткий безразличный взгляд, подходя к Тане и целуя её в щеку. Внутри у меня всё похолодело, сердце сжалось от обиды и непонимания, но я быстро отвернулась, не желая демонстрировать свои эмоции и пытаясь справиться с ними. Несколько дыханий мне потребовалось, чтобы успокоиться и нацепить маску безразличия, но мне было невыносимо стоять так напротив четы Калленов и обсуждать работу линии. Эдвард упорно делал вид, что почти не знает меня, подставляя жене локоть, за который она радостно взялась, а я больше не могла выносить эту сцену, поэтому быстро удалилась с производственной площадки под предлогом срочного звонка. Как только я вышла за дверь, сразу же направилась в дамскую комнату. Мне не хватало воздуха, нужно было отдышаться и взять себя в руки. К моему везению, в туалете было пусто, я глянула на себя в зеркало, но поняла, что ничего не вижу от слёз, застывших в моих глазах. Умывшись прохладной водой, я несколько раз глубоко втянула воздух в лёгкие, наполняя грудную клетку, и медленно выдохнула, чувствуя, как восстанавливается сбившееся от волнения дыхание. Я чувствовала себя унижено, демонстративный игнор Каллена окончательно сбил с меня корону и розовые очки. Я поняла, что не смогу вернуться в цех и доделать работу, поэтому позвонила Мейсону и попросила его всё сделать, оправдываясь тем, что мне нездоровится и нужно срочно поехать домой. Мейсон пообещал всё исполнить в лучшем виде, что позволило мне тут же сбежать с производственной площадки. Пока я вела автомобиль в сторону дома, слёзы обиды текли по моим щекам, а на телефон стали сыпаться сообщения от Эдварда с какими-то объяснениями и оправданиями, которые я даже открывать не стала – не хотела ничего слушать, хотела всё обдумать наедине с собой. Дома я почувствовала, что меня знобит от нервов, поэтому набрала горячую ванну с морской солью и забралась в неё. Постепенно успокоившись, я пыталась рассуждать логически, оправдывая поведение Каллена тем, что это всего лишь игра, которую он вынужден вести, но это мало помогало – мерзкое чувство унижения мешало мне принять такую ситуацию. Единственное, что я знала наверняка теперь – что не хочу видеть Эдварда, пока не разберусь в себе и не пойму, как мне относиться ко всему происходящему и хочу ли я продолжать встречаться с ним после этого. Очевидно, что я не могу ставить его перед выбором, но и быть в роли любовницы, которую демонстративно игнорируют на людях – не для меня. Ванная помогла мне восстановить эмоциональное равновесие, а чашка горячего чая окончательно привела меня в норму. Телефон разрывался от сообщений и звонков Каллена, от которых меня начинало потрясывать, но я не хотела блокировать его, поэтому пришлось ему написать, что я очень занята и перезвоню, как освобожусь. Во второй половине дня я заехала в офис, где встретила Мейсона, который подробно мне рассказал обо всех проведённых проверках на производстве, и мы вместе составили итоговый отчёт. Домой я возвращалась с более лёгким сердцем, чувство самоуважения не давало мне кинуться в объятья Каллена, хотя на душе было мерзко, а камень на сердце давил на грудную клетку, причиняя физическую боль. Для меня стало очевидным, что продолжать общение с ним сейчас – это путь в никуда, это согласие быть любовницей женатого мужчины, осознание этого помогало трезво смотреть на вещи. Конечно же я не перезвонила Эдварду, поэтому, когда в девять вечера раздался звонок, мне пришлось скинуть вызов, написав при этом, что я занята с Лукасом, мы делаем уроки, и я перезвоню завтра. Всю ночь я плохо спала, боль не уходила, но притупилась заметно от осознания правильности моего решения. Доставив Лукаса в школу, я заехала по дороге за кофе и направила свой автомобиль в сторону офиса. Зайдя в свой кабинет, я остановилась на пороге, заметив букет цветов – точно такой же Эдвард уже присылал мне домой когда-то в качестве извинения. Первым порывом было выкинуть его, но я всё-таки прочла карточку: «Прости за вчера, мне пришлось так себя вести». Я разорвала записку на клочки и выбросила в урну, а букет отнесла в переговорную, чтобы он не отвлекал меня от работы – сейчас я все силы хотела направить на завершение проекта, я чувствовала, что это то, что поможет мне восстановиться. Я трудилась как пчела, а вечером делала домашние дела, чтобы в двенадцать ночи просто упасть без сил в постель и не думать ни о чём. За такой короткий срок я успела влюбиться в Эдварда так сильно, что закрывала глаза на все тревожные звоночки и верила его словам, но все мои замки из песка вмиг разрушились, едва подвернулся случай увидеть его ко мне реальное отношение на деле. Было больно признавать реальность, ведь так приятно было жить в иллюзии исключительности и высокой значимости для него, но лучше уж суровая реальность, чем выдуманная история любви. В конце концов, Эдвард Каллен не единственный мужчина на свете, но его появление в моей жизни показало мне, что я способна любить и хочу быть любимой. Какая-то внутренняя уверенность в том, что мне обязательно встретится «мой» человек, вдруг посетила меня и придала мне твёрдости в своём решении. На следующее утро я уже ехала в офис с лёгким сердцем и огромным желанием качественно завершить работу над проектом и начать жить заново уже в статусе партнёра, продолжая усердно трудиться. От этого стремления прибавлялось энергии и вдохновения, такого, когда хочется улыбаться и достигать поставленных целей. За этими мыслями я не заметила, как подъехала к стоянке возле офисного здания. Но не успела я припарковать машину, как возле моей двери из ниоткуда возник Эдвард, открывая её для меня. Сердце тут же совершило кульбит в область пяток от неожиданности видеть его, а затем забилось часто, будто бы я пробежала пять километров. — Мы можем поговорить спокойно? — спросил он довольно строго, как мне показалось. — Эдвард, прости, не сейчас, у меня много работы, нужно завершить проект, осталось несколько дней до официального открытия, — ответила я, выходя из машины и доставая с пассажирского сидения свой ноутбук. — К чёрту проект, — огрызнулся он, преграждая мне путь к офису. — Послушай, проект важен для меня и для нашей компании, пожалуйста, дай пройти… — Ты не отвечаешь на звонки и не перезваниваешь, не даёшь мне возможности объясниться... — Эдвард, я всё понимаю, — я слегка коснулась его рукава и постаралась улыбнуться. Меньше всего хотелось, чтобы он извинялся из жалости, — я не обижена, просто очень занята, мне правда нужно идти, меня ждёт команда. Я захлопнула дверцу машины, нажала кнопку сигнализации и быстрым шагом отправилась в здание. Он не стал меня останавливать, удовлетворился тем, что я не обижена, чего я и добивалась. Для себя я уже всё решила, а объяснения Каллена, его извинения из чувства вины были лишними, они только расшатывали моё и так нестабильное эмоциональное состояние. Остаток недели пролетел быстро за работой: все хвосты по проекту были доделаны, отчёты отправлены, счета выставлены. К вечеру пятницы мне даже стало слегка грустно из-за того, что проект завершён. За столько месяцев плотной работы я сроднилась с ним, привыкла держать в голове текущие задачи по нему и следовать плану. Теперь же можно было вздохнуть с облегчением: работа завершена успешно, линия стартовала, качество смеси было подтверждено с первого цикла запуска, что можно было считать удачей и везением, реклама запущена, компания в ближайшее время получит вторую часть денег за работу, а я, наконец, получу партнёрство. Радость от этой мысли всё же была меньше, чем тоска по Эдварду – нужно было признаться хотя бы самой себе: он ещё долго будет пребывать в моём сердце, в моей памяти и в моих мыслях. — Белла, поздравляю, давай отметим! — заголосил Мейсон, ворвавшись в мой кабинет с бутылкой шампанского в одной руке и пластиковыми стаканчиками в другой. За ним втолкались остальные члены команды и сам Дженкс. Обступив мой стол, мы разлили шампанское, я сказала слова благодарности команде за отличную работу и успешное завершение в срок, и тут Дженкс взял слово на себя и объявил, что теперь я, Изабелла Свон, с понедельника являюсь не просто руководителем проекта, а совладельцем компании. К моему приятному удивлению, все встретили эту новость с радостью за меня и искренне поздравляли, а Джейсон даже пообещал всей команде премию. — Осталось только выступить на официальном открытии завтра, Белла, — произнёс мой босс, когда все уже разошлись по домам, а я закрывала офис на ключ. — Никак нельзя избежать этого мероприятия? — уточнила я, будучи уверенной, что ответ отрицательный. — Сама знаешь, нельзя, нужно заявить о нас, пусть сам Марк Денали объявит репортёрам, кто запустил этот проект – нам нужны новые крупные заказы. Так что увидимся завтра на приёме. — Увидимся, — ответила я, направляясь к лифту и думая о том, что всё бы отдала, лишь бы не быть там завтра и не видеть, как ослепительно прекрасный Каллен под ручку со своей не менее прекрасной благоверной принимает поздравления.