Марк
Ужасный день. Я догадывался, что на празднике Кровавой Луны нам с Евой будет не просто. Но я и заподозрить не мог, как сильно меня будет плющить! Я готов был порвать половину зала! А началось все, когда к нам подошел Харроу. Этот говнюк испортил настроение моей ведьме, а меня завел так, что только искры из глаз не сыпались. Правда, когда увидел, как Ева потухла и сжалась, откинул свои чувства подальше. Главное было успокоить мою девочку. С этой задачей я справился неожиданно быстро и легко. Когда я понял, что крошку беспокоит мое мнение после слов Тони, я почувствовал, как нежность к Еве затопила меня. Хотелось немедленно разложить ее на ближайшем столике и доказывать несколько часов кряду, как сильно я хочу к ней прикасаться. Особенно некоторыми частями тела. Потом было появление совета и приветственная речь. Как всегда на праздник Луны, после полуночи будет казнь нескольких осужденных. Для этого я и здесь. Двое из жертв попали на суд Совета благодаря мне, и мне же придется подтверждать их окончательную вину. Пока госпожа говорила, Ева с любопытством рассматривала представителей сверхъестественной власти. И черт меня дери, я не смог сдержать раздраженный рык, когда увидел подлинное восхищение на лице МОЕЙ ведьмы, скользящей взглядом по Анубису. Удивлению моему не было предела, когда я понял, что банально ревную! Я! Ревную! С какого перепуга, скажите, пожалуйста?! Естественно эти выводы не добавили мне настроения. Поэтому, когда ведьма повернулась ко мне с каким-то вопросом, я схватил ее за руку и потащил в ближайший темный коридор, где быстро отымел. Мне стало легче. Вот только не надолго...Ева
Как только я вошла в зал, мне показалось, что все на меня смотрят и знают об отсутствии на мне трусиков. Эти мысли заставляли цвести румянец на моих щеках. Поэтому я приостановилась, дождалась, пока со мной поравнялся Марк, и схватила его за надежную руку, немного прикрывшись его плечом. Стало легче, но чувство чужого взгляда продолжало меня преследовать. Когда по щиколотке мазнул пушистый хвост Машки, посмотрела на ее хитрющие со смешинкой глаза и поняла, что большинство существ в этом помещении знают, чем я недавно занималась. От этого к щекам прилил такой жар, хоть яичницу жарь! — Расслабься, крошка, — шепнул на ушко Марк. — Пусть завидуют, что нам с тобой даже в этом высокомерном гадюшнике хорошо, и есть, чем заняться. Я посмотрела на его довольную моську и действительно слегка расслабилась. В конце концов, я не на этим занимаюсь. А то, что происходит за закрытой дверью, не должно касаться никого с обратной стороны. Эти мысли, конечно, не убрали смущенного румянца, но мне однозначно полегчало. — Здравствуй Марк, — я повернулась на мягкий женский голос. — Мои приветствия, госпожа, — слегка склонил голову блондин. — Ты я смотрю, решил отличиться в начале вечера, — хищная улыбка расползлась на лице Кровавой. — Очень оригинальный способ. Надо будет когда-то тоже им воспользоваться, чтобы задать праздничное настроение, — и жуткие красные глаза медленно заскользили по моей фигуре. Честно, у меня табун слонов по спине пробежался, а не мурашки. Во взгляде госпожи мелькнул интерес, совсем не свойственный женщине. — А как зовут это милое создание? — муркнула брюнетка, не отрывая от меня своих кровавых пуговок. — Ева, — прохрипела я, а потом откашлялась. — Ева Шайн. — О, какое чудное создание, — проворковала она, потянувшись тонкой рукой с выкрашенными в красный лак когтями к моему лицу. Я вздрогнула, когда холодная кисть погладила мою щеку. — Прелесть! Такая живая, такая яркая! И наверняка очень вкусная, да Марк? — Да, госпожа, — напряженно сказал мой вампир — Не стоит так натягиваться. Я никогда не беру того, чего мне не предлагают добровольно, — недовольно скривилась госпожа. — Но ты, милая, если устанешь от однообразности мужчин, приходи ко мне. Я покажу тебе новые грани удовольствия, — и задорно подмигнув мне, растворилась в толпе. — Офигеть, — единственное, что я смогла сказать. — Я даже не знаю, радоваться или беспокоиться, — пробормотал Марк. — Почему? — Ты ей понравилась. Это подразумевает, что пока она видит, никто тебе не навредит. И в случае конфликтов станет на твою сторону. Так же это повысит твою популярность. Так как если уж госпожа тебя заметила, значит, в тебе есть какая-то искра. Да и все, кто хоть раз побывали в ее постели, в другие не стремятся. Я даже представить боюсь, чего она там творит такого волшебного. — У меня есть шанс выяснить, — усмехнулась я. — Р-р-р! — зарычал вампир и до синяка стиснул мою кисть. — Эй! Больно же! — рука сразу же расслабилась, но захват остался сильным. — Вот придем в номер, я до утра буду тебе показывать, что я тоже волшебник! — Это угроза или обещание? — Эта два в одном, детка, — и мальчишеская улыбка украсила и без того бесподобного мужчину. Дальше вечер пошел даже неплохо. Закуски, напитки, танцы. Правда, когда я увидела фамильяра самой молодой ведьмы в истории на должности в Совете, чуть не завизжала от ужаса. Я как раз сидела с бокалом шампанского в кресле, когда почувствовала, как по моей ноге что-то ползет. Опустила взгляд вниз, бокал выпал из моих рук и разбился на мелкие осколки. А огромный питон поднял на меня свою голову размером с голову двухгодовалого ребенка, фыркнул, обозвав истеричной дурой, и пополз к хозяйке. Ближе к полуночи Марка забрала госпожа. Одной мне оставаться не дали, и пришлось снова идти танцевать. Ноги уже гудели, но я не хотела обидеть отказом какого-то высокомерного высшего или главу клана оборотней. Мне хватало проблем и с одним психом. Все, кто меня приглашал, сыпали ненужными комплиментами, лапали меня, тесно прижимались. И после каждого танца я видела мрачное лицо Марка. Может, я и гадость, но его ревность мне нравилась. А если вспомнить, как он утверждает свои права, то я уже все в предвкушении. Это единственное, что помогало мне не кривиться от этих липких прикосновений. Я знала: когда вечер закончится, вся мерзость этого праздника сотрется под лавиной страсти и бешеных оргазмов от ласк моего вампира. — Попалась?! — посреди танца с волком-оборотнем мою талию обвили руки Энтони Харроу. Такая смена партнеров меня не обрадовала. — Пусти, — я напряглась и попыталась вырваться. — Конфетка, не заставляй меня делать тебе больно, — на лице снисходительная улыбка, а рука, которая обнимала за талию, сдавила так, что кровоподтеки обещали стать черными. Я невольно скривилась и перестала вырываться. — Хорошая девочка, — он расслабил давление своей лапы, и мы продолжили танцевать. Этот вальс показался мне самым длинным. — Вот скажи мне, почему ты бегаешь от меня? — Ты серьезно спрашиваешь, или это твое плоское чувство юмора вылезло? — Не хами. Мы в приличном обществе. Веди себя соответственно. — Кто бы говорил. — Ответь. — Хорошо. Я бегаю от тебя, потому что ты говнюк. Веская причина? — яд так и сочился из меня. — Не ругайся, — я снова скривилась от его усилившихся объятий. — Этот рот не должен произносить такие слова, — его рука скользнула по моему бедру. Я нахмурилась и поправила загребущую конечность обратно на талию. Может, мне и придется дотанцевать до конца этот танец, но лапать себя я не позволю. — О! Ты без трусиков! Какая прелесть! Для меня старалась? — я от злости заскрипела зубами и со всей дури наступила ему на ногу. — Ой! Я такая неуклюжая, — притворно вздохнула я. — Ничего, — он слегка скривил губы, но преобразил гримасу в улыбку. — Я догадывался, что ты любишь пожестче, — и резко притянул меня к себе, чтобы я почувствовала его твердый член, который уперся мне в низ живота. — Мистер Харроу, у вас в штанах странная форма жизни активировалась. По моему сугубо личному мнению, вам стоит с ней расстаться, чтобы эта гадость не причиняла вреда окружающим, — и так брезгливо скривилась при этом, так как мне и в правду было гадко. — Дрянь, — прошипел Энтони не хуже змеи, но губ его не покинула вежливая улыбка. Отличная выдержка. — Итак, дорогие гости. Вот и наступил момент кровавой дани! — провозгласила госпожа с возвышения, где вновь собрался весь Совет. Я же мгновенно вырвалась из объятий Харроу и отскочила от него подальше. Подойдя поближе к этой мини-сцене, я рассмотрела, что Марк и еще несколько существ стоят справа от высшей восьмерки, а слева четверка заключенных, так как на них были кандалы, сковывающие ноги и руки. — Сегодня мы казним этих преступников, отдавая дань Кровавой Луне грязной кровью. Приступим. Первым заключенным является Рад Согур. Обвиняется в убийстве лисицы-оборотня. Обвинитель Марк Оуэн. Прошу, — и приглашающим жестом попросила его выйти вперед. — Рад обвиняется в жестоком убийстве маленькой лисицы, которой на момент убийства не было и одиннадцати лет. Я доказал его причастность по остаткам спермы на теле жертвы и сравнением ее ДНК с тем же материалом, взятым у шлюхи после его визита. По результатам анализа я признаю его виновным и поддерживаю приговор Совета, — кивнув, Марк встал на свое место. А я посмотрела на этого Рада расширившимися глазами. Вот скажите, как этот медведь мог вообще позариться на маленькую лисичку?! Этот Согур под два метра, волосатый как обезьяна, с огромными ручищами, со второй ипостасью росомахи. А лисы, они даже взрослые остаются мелкими и щуплыми, что уж говорить про детей! Что у него должно в голове быть, чтобы додуматься до такого?! — Подтверждение принято, казнь к исполнению, — махнула рукой Кровавая. В тот же миг к Раду подлетели два вампира и схватили его за руки, не без труда удерживая ревущего оборотня. Его нагнули над конструкцией, напоминающей чашу, только размером с маленькую ванну. Потом мелким шагом к жертве приблизилась Баньши. Она существенно изменилась. Не было сейчас кукольного личика. Теперь ее белые волосы развевались, глаза пусты — в том плане, что глазных яблок не было — зияли два темных провала, а на руках сантиметров по пять белесые когти. Она улыбнулась, а потом резко начала вопить, при этом голыми руками выдирая кадык Рада. Рык сменился на бульканье, поток густой темной крови из разорванного горла фонтаном потек в чашу. Меня начало мутить, а публика сдержанно аплодировала. Дальше все по тому же сценарию. Осужденный, вина, доказательство, подтверждение, исполнение. И только одного госпожа убила лично — вампира, который убил ее фаворитку. А вот потом кровь из наполненной чаши разлили по бокалам и начали раздавать гостям. — Теперь традиционный тост, — громко проговорил Анубис, поднимая свой бокал. — В ночь Кровавой Луны пролилась грязная кровь. Но чтобы эта грязь не расползлась по миру, мы поглотим ее, смешивая со своим светом и чистотой. С праздником, друзья мои! — и отсалютовав толпе бокалом, выпил до дна. Остальные тоже дружно крикнули "с праздником!" и выпили. Я чуть не блеванула. А смотря на эту гадость, что плескалась у меня в фужере, еле сдерживала ужин, который съела перед походом сюда. — Очисть, — шепнула Машка. Я так и сделала. Шепнула заклинание очищения и, закрыв глаза, залпом выпила. Гадость! Вкус крови остался, но я точно знала — никакой заразы там не было. Да и если бы я подождала, прежде чем пить, кровь превратилась бы в воду. На последнем глотке это явно почувствовалось. Но нельзя было палиться. Дальше праздник набирал обороты. Некоторые рассортировались по парам, а некоторые и по тройничкам, порасползались по номерам для более приятного времяпрепровождения. — Домой? — я повернулась к Марку и обрадовано улыбнулась. — Да! Наконец-то этот праздник можно покинуть. Надеюсь, я больше никогда не получу на него приглашение. Когда мы уже вышли из отеля, нас окликнули. Повернувшись, увидела плывущую к нам госпожу. — Милая, уходишь, не попрощавшись? — и в красных глазах светится обвинение. У меня хватило совести покраснеть. — О! Какая же ты прелесть! Марк, я тебе завидую. — Не стоит, госпожа. Я уверен, у вас есть, с кем проводить время, и желающих на эти часы меньше не становится, — улыбнулся вампир. — И то правда, — мягко улыбнулась брюнетка. — Все же вот, держи, — она протянула мне визитку. Я взяла, посмотрела на черную карточку с красной надписью "Bloody" и номером телефона. — Если передумаешь, звони. Или нужна будет помощь — не стесняйся, — кивнув, госпожа развернулась и ушла обратно в здание. — Вау! Личный номер госпожи — это круто, — проговорил Марк. — Главное — успеть им воспользоваться, — вздохнула я. — Надеюсь, только во втором случае, — недовольно буркнул вампир. — А я надеюсь, до этого вообще не дойдет, — мужчина кивнул, и мы пошли к машине на парковке.