Национальные особенности ведовства

      Но спокойно поспать мне было не суждено. Примерно в полночь я уловила какие-то звуки прямо сквозь сон. И неудивительно, ведь в доме все еще живут мыши, или какая-нибудь ветка стучит в окно. Но если учесть тот факт, что я очень крепко сплю, эти два варианта отпадают. Скорее всего, шум был довольно громкий и продолжительный, раз сумел нарушить мой покой. Поругавшись на ленивую кошку, я медленно спустила ноги на холодный пол. Лилит, кстати, тоже не спала, а сидела напряженной позе, распушив хвост и прижав уши, вглядываясь в потолок. Я тоже глянула, но ничего крамольного не обнаружила.       Я зажгла свечу, обошла комнату, заглянула под стол и в шкаф, но источника странных звуков все равно не было видно. Уже подойдя к кровати и собравшись лечь обратно, я снова услышала это. Прямо из-под нее послышались возня и шорох, заставившие меня отскочить от нее на полметра. Заглянув под днище и снова ничего не обнаружив, я перепугалась по-настоящему. Неужели мама уже успела прикопать кого-то под порогом, и теперь ему неймется?! Для очистки совести я еще раз проверила весь дом, уже со свечкой, заглянула на чердак и едва не свалилась в подпол. Снова пусто.       Теперь я была точно уверена — в доме нечисто! Ну конечно же, за несколько лет пустования здесь просто не могла не поселиться какая-нибудь лесная пакость. Делать нечего, придется читать экзорцизм. Припомнив нужный, я встала посреди комнаты и начала громко и выразительно зачитывать, чтобы тварь, таящаяся в каком-то углу, не сомневалась: Я ее вижу, слышу, и совсем-совсем не боюсь! И поэтому была совершенно не готова к тому, что она заскребется в подполе прямо подо мной. Завизжав, как последняя трусиха, я выронила свечку, отскочив от звука и сшибла в полете стул, имевший неосторожность находиться слишком близко ко мне. Так, со стулом вместе, и упала. Отпихнув его ногой и отползя в ужасе к стене, я вдруг услышала тихий, но от этого не менее обидный дребезжащий старческий смех.       Пока я приходила в себя от пережитого ужаса, посреди комнаты появился маленький старичок, одетый в сапожки, шаровары и потрепанную вышиванку с пятнами на груди. Его смугловатое, сморщенное лицо, чем-то неуловимо напоминавшее картошку, пересекал белоснежный чуб, выскользнувший из-за уха. Дедок прям заливался смехом, глядя в мое побелевшее от страха лицо. Навеселившись вдоволь, чудик привычным движением намотал чуб на ухо и подскочил ко мне, протягивая руку. Я нерешительно подала свою, и этот сморчок, нисколько не стесняясь, чмокнул мою кисть и наконец соизволил объясниться:  — Не извольте гневаться, пани, не смог удержаться. А вы чего это домовика не привечаете, даров не возлагаете? Обидно! Вот и решил подшутить, а то не ровен час, и вовсе не вспомнили бы! — Старичок забавно нахмурился, сложив сухонькие ручки на груди и сердито взглянув на меня. Я, подавив истеричный смешок, слабым голосом попыталась пристыдить дедка:  — Что же вы так пугаете? Едва на тот свет не отправили! Кто бы тут мой хладный труп нашел, а?!  — Ничего, чай душек пошел — нашли бы! Так вот, к чему я веду! Возрадуйтесь, ибо я взял сию хату под свою опеку и защиту. — Домовичок картинно отставил ногу и упер руки в бока, гордо глядя на меня снизу вверх. Я снова едва не захихикала, но удержалась. А вдруг обидится? Оправившись от первого испуга, я припомнила раздел в учебнике, описывающий домашних духов, в частности — главного. А ведь правда, следовало его угостить и поприветствовать, ведь он все эти годы занимался домом! Неважно, правда, занимался — уборки хватит еще не на один день.       Но дом и правда был цел, и в нем не водилось никакой нечистой силы, за это действительно стоило сказать спасибо доброму духу. Отломив ему краюшку белого хлеба и налив молока, под одобрительным взглядом домовичка я поставила угощения на припек, и с чувством выполненного долга завалилась досыпать. Знакомство не заняло больше получаса, так что у меня было еще достаточно времени до рассвета. Погасив свечу и пожелав домашнему хранителю спокойной ночи, я погрузилась в глубокий сон, без всяких там шорохов и пробуждений. <      Утро началось как-то слишком рано. Часов в шесть меня разбудила прыгнувшая на грудь кошка. До этого у неё не было такой милой привычки, так что, памятуя ночной опыт, из постели я вылетела мгновенно. Оказавшись на полу, я изловила возмутительницу спокойствия и призвала к ответу. Лилит недовольно дернулась в моих руках и тут же уставилась в угол под потолком. Я тоже посмотрела, но ничего особенного не обнаружила. Моргнула, перестроившись на «тень». И завизжала.       Под потолком распласталась маленькая, скрюченная старушка в драном платье и спутанными серыми космами. Из-под седых лохм виднелся единственный глаз, тускло светящийся желтым. При виде такого внимания она съежилась ещё сильнее и одним большим прыжком пересекла дом, исчезнув за печкой. Я выронила кошку и попятилась прочь от нее, сверля печку взглядом. Это что ещё за чертовщина?! Оглядев дом астральным зрением, я не поверила своим глазам. Кроме домового и той бабки были обнаружены ещё пять старичков пугающего вида на чердаке и некая недружелюбная сущность во дворе.       Отойдя от шока, я решила разобраться с этим пугающим соседством. Пришла пора применения моих обширных теоретических знаний. Выудив из недр шкафа толстый фолиант в потертой обложке, я бухнула книгу на стол и развернула на странице оглавления. Пора узнать побольше о моих чудных соседях!       Прошло больше часа, прежде чем я нашла описание всех обнаруженных сущностей. Дедки под крышей оказались баечниками — эдакие мастера кошмаров и плохих снов. Старушка — кикиморой, а чудо на улице — одичавшим дворовым. Судя по всему, со всеми этими бесами предстояло наладить контакт, иначе меня просто выживут.       Осталось выяснить, как. Не мудрствуя лукаво и не зарываясь в книжки, я решила спросить домового. Раз он здесь хозяин, путь и расскажет о своих приятелях! И вообще, насколько я помню, кикиморы считаются женами домовых… Вот пусть и сделает внушение своей благоверной.        — Ау, хозяин? У меня тут пара вопросов есть. Ты здесь вообще? — От моего ночного испуга не осталось и следа. Уперев руки в бока, я повертела головой, пытаясь разглядеть появление домового. Тот, не сделав мне чести, появился прямо под ногами, когда мой взгляд был обращен на закуток под печкой. Насколько мне известно, домовые живут именно там. Как показала практика, живут они, где хотят.  — Начто звала, пани? — Противный дед снова едва не заставил меня подпрыгнуть.  — Дедушка, ты вообще имеешь понятие, кто у тебя живет? — Я, снова приняв внушительную позу, грозно посмотрела на него сверху вниз. Авось сработает.  — Не сердись, пани, то ж мои найлучши други! На горище — Ворчун, Крикун, Бормотун, Колотун и Бесун — обещали, кстати, тебя не трогать. — Глазки дедугана забегали, а руки затеребили пыльную бороду. Врет, поганец!  — Хозяин, не хитри! Не один ты здесь грамотный. Я не деревенская дурочка, знаю, что твои друзья делают. И чьим страхом будут питаться. Всех выгоню! Не надо мне ночных кошмаров.       Духа передернуло. Он, скривившись, залепетал:  — Да, хозяйка! — не смея противиться ведьминской воле, он закивал — Есть одно заклятие. Люди его давно позабыли, однако у нас память не столь коротка. Выдам тебе его. — дед, вытащив вытащив из-за кушака смятый листок, угольком быстро на бросал на нем кривоватые строчки. — Вот, держи. Прочитаешь ночью на новолуние и можешь помахать баечниками вслед платочком. Эх, пусто будет без них в хате. Какая-никакая, а компания была. Бедный я, одинокий!       Чудно! Заклинание у меня в кармане. Жаль, про остальных выпытать не получится — обиженный домовой, испуганно зыркнув на меня, буквально растворился в воздухе, уйдя в «тень». Н-да, что же это с ним такое? Надо будет извиниться. Но позже. Сейчас на очереди кикимора. Быстренько найдя в главе про мою пугающую соседку нужный ритуал, я расчесала волосы, оделась, перекусила остатками вчерашних бутербродов и вышла из дома.