Цена Жизни

Гарри услышал, как дверь чулана открывается. Он повернул голову и посмотрел на Петунью, которая брезгливо поморщилась, оглядев тесное неопрятное помещение. – Вставай, мальчишка! – приказала она. Гарри послушался и молча поднялся с постели. – Что ты как неживой, двигайся быстрей! Марш в ванную, приведи себя в порядок, к нам скоро придут Полкинсы, постарайся выглядеть опрятно и расчеши, наконец, свои волосы! Мальчик пошел в ванную, очистил себя заклинанием и вышел. Теперь он выглядел точно так, как и сказала Петунья: чисто, опрятно, волосы не топорщились. – Ты все, что ли? – удивилась тетя. – Тогда иди и переоденься, а то ты замарал одежду Дадлика. Гарри выбрал более-менее нормальную одежду, надел ее и вышел к Петунье. – Что-то ты подозрительно послушный сегодня. Даже волосы пригладил наконец-то. Что-то с тобой не так. – Да, вы всегда были проницательны, Петунья, - равнодушно констатировал факт Гарри. – Да что с тобой? – воскликнула она. Вдруг ее настигло осознание. Не мог ведь ребенок за одну ночь так сильно измениться! Ни одна порка такого не сделает! Это не ее племянник! Но кто это?! Петунью охватил страх, она взглянула внимательно лицо Гарри, а когда столкнулась с ним глазами, отшатнулась. Эти глаза! Эти глаза! Эти потухшие, безразличные глаза! В них нет никакой жизни! Она схватила мальчика за плечи и вскрикнула. Его кожа была абсолютно холодна, как у мертвеца. – Ты н-не Гарри!.. Тогда мальчик с грустной, наполненной какой-то светлой печалью, произнес: – Вы правы. Я - не Гарри. – Но кто? – Смерть. Вы настолько ненавидели ребенка, издевались над ним все время, сколько он у вас есть, что он здесь страдал и отчаянно просился к родителям. Я услышала его зов. Я пришла. Мне в этом мире кое-кто нужен. – На лице Петуньи отразился ужас. А вдруг она пришла за Дадли? Или Верноном? – Не бойтесь. Не вы и не ваша семья. А один маг – убийца вашей сестры. Вы не ценили Гарри, вашего племянника. Он умер – вы от него избавились. Теперь на его месте – я. И когда я выполню то, зачем я пришла, я оставлю это мертвое тело. Петунья открыла рот, чтобы возразить, но мальчик приложил ледяной палец к губам женщины, мягко ее остановив, и тихо произнес: – Думаю, вы обо всем том, что узнали сейчас, будете молчать и никому не скажете. Я ПРАВ? Женщина судорожно закивала. – Вот и отлично. Почему? Почему на месте ее любимого племянника оказалось это страшное существо?.. Да, она только сейчас поняла, что любит своего племянника, частичку Лили! Как страшно ему жилось у них! Перед глазами Петуньи промелькнули все издевательства, все презрительное и пренебрежительное отношение к нему. А все почему? Потому что он волшебник! Да, он волшебник, но почему она решила, что Гарри не имеет права на жизнь?.. Господи, что она наделала! Женщина закрыла лицо руками. Если бы можно было все вернуть!.. Вернуть! А что, если Смерть забрала, но может и вернуть? Петунья спросила: – Госпожа… господин Смерть, а вы не можете вернуть Гарри?.. П-пожалуйста… - На глаза женщины навернулись слезы. – Прошу вас… – Нет, - равнодушно сказал не Гарри. – Мальчик подал Глас мне. Он хотел умереть. Даже я не в силах возвратить вашего племянника. – Он х-хот-тел ум-мереть?.. – сдавленно произнесла Петунья и, дождавшись кивка мальчика, тихо заплакала. Как же ее грызла совесть! А она ведь до последнего верила, что они воспитывают, как она думала, выродка, правильно… Послышались грузные шаги, и Петунья поспешно спрятала слезы и принялась накладывать в тарелки подстывший завтрак. – Доброе утро, - пожелала женщина мужу. – Доброе, Петти. Ты проводила Мардж? – спросил Вернон и, дождавшись утвердительного кивка, обратился к мальчику: - Надо же, наконец, причесался, выродок. Все-таки я вчера не зря… - Вернон осекся, встретившись взглядом с Гарри. Мальчик бесстрастно смотрел в глаза мужчине. Вернон сглотнул и опустил глаза вниз, делая вид, что что-то ищет. – Где моя газета? – вдруг рявкнул он. – Сколько времени? – Девять часов, - безразлично ответил Гарри. – А Полкинсы придут… – В семь, - ответила теперь Петунья. – Вы ешьте, а я пойду разбужу Дадлика, нужно потом будет съездить в торговый центр, прикупить Дадли и Гарри одежду. – А этому зачем? В старой Дадлиной походит, он еще из нее не вырос. – Я сказала, что мы купим и Гарри одежду тоже. Не позориться же перед Полкинсами. Дядя Вернон не нашелся ответить на этот веский аргумент и просто стал есть завтрак. Через полчаса Петунья снова спустилась с лестницы. Оказывается, она не могла поднять Дадли, и встал он только тогда, когда ему пообещали, что купят новую игровую приставку. Через два часа они уже были в торговом центре. Петунья обратилась к Гарри: – Мы сейчас идем покупать приставку, а ты пока поищи себе одежду. Встречаемся у кассы, хорошо. – Да, тетя, - откликнулся Гарри и пошел в отдел одежды. Как ни странно, но Смерть – тоже женщина и ей не чуждо все женское. К своей одежде она отнеслась со всей серьезностью, так как любила, чтобы все было пусть и не роскошно, но хотя бы красиво. Поэтому она с удовольствием перебирала модные джинсы и строгие классические брюки, белые рубашки и цветные футболки, молодежные кеды и черные лакированные ботинки. Что поделаешь, даже за столько лет в Смерти еще не истребилась тяга к прекрасному. Выбрав всего понемногу, Гарри подошел к кассе, держа в руках несколько аккуратных свертков. Примерно через полчаса, когда люди, проходящие мимо, стали интересоваться, не потерялся ли он, Дурсли появились. Дадли купили не только приставку, но и игры к ней, игры на компьютер, фотокамеру и много всего другого. Вещи Дадли обошлись Вернону в несколько раз дороже, чем Гарри, но мужчина все равно все дорогу ворчал, что Гарри его разорил. ………………………….. В без четверти семь Дурсли были уже при параде, торт готов, а курочка пеклась в духовке. Вернон подозвал к себе Гарри и сказал ему: – Иди оденься нормально. Не зря же я сегодня потратился на тебя. Полкинсы желают видеть нас в полном составе. Пойдя к себе в чулан, мальчик надел белую рубашку, строгие классические брюки и черные лакированные туфли. Все. Никаких излишеств, как у Дадли. Разряжен как мим. Полкинсы, придя, не преминули заметить, что Гарри красиво выглядит, и похвалили Дурслей за хороший вкус, что очень польстило Вернону. Ужин прошел скучно для Дадли. Это тип, который стал еще страннее, стал его пугать своим странным взглядом, и Дадли опасался издеваться над ним. А если он что-то с ним сделает?.. У-ух, какие страшные глаза! Смотрит ими как будто насквозь Дадли. Ну что же он задерживает на нем взгляд?!. Уф, все, больше не смотрит. И Пирс тоже боится. Не зря боится, кузен страшный стал... Гарри, даже не смотря на Дадли, все видел. Из него буквально наружу все мысли и эмоции лезут. И у Пирса. Одним словом, дети. Не умеют сдерживать страх, больше подчиняются эмоциям, а не логике. Вот поэтому дети чаще выживают при встрече с "буками", чем взрослые. Вот Полкинсы, к примеру. Они тоже, когда смотрят на Гарри, чувствуют непонятный страх, а когда Гарри на них глядит, то необъяснимый страх перерастает просто в панику. Например, мистер Полкинс старший, сидящий рядом с мальчиком, даже вспотел. Но здравый смысл и примитивная их приземленность не дают им даже думать о чем-то сверхъестественном. Безусловно, ему больше нравятся дети. Их легче убедить, что прямо перед ними сидит Смерть, а взрослым обязательно нужно показать на примере... Ну, что-то он отвлекся. Тем временем, когда Вернон дорассказал гостям очередную несмешную шутку, мистер Полкинс вежливо спросил: - Петунья, не могли бы вы открыть окно, как у вас тут душно. - Конечно. - Петунья встала, подошла к форточке и открыла ее. Дунул свежий прохладный ветерок. - Да, так намного лучше, спасибо большое. Остаток вечера прошел скучно для Гарри, и тот просто смотрел в сторону, задумавшись о чем-то своем, чем еще больше стал напоминать мертвеца. При взгляде на Поттера мистера Полкинса пробирала дрожь. Такое чувство, что ужинаешь вместе с мертвецом. Даже при том, что окно было открыто, мужчина обливался холодным потом. Как хорошо, что Вернон отправил детей по комнатам, и Гарри Поттер ушел. Обстановка сразу разрядилась, и взрослые непринужденно болтали. У мистера Полкинса даже так улучшилось настроение, что он стал более раскованным, начал много шутить и даже смеялся над бородатыми шутками Вернона. Когда дети уходили по комнатам, Дадли и Пирс не осмелились даже притронуться к Гарри, - уж слишком жутким он был. Пирс долго уламывал родителей на то, чтобы они уговорили Дурслей присутствовать в полном составе. Когда родители соглашались, - для друзей это было подарком, ведь когда Поттер присутствовал на ужине, его можно было подловить и задать ему хорошую трепку, а то так он сидел в своей комнатушке и не выходил оттуда ни под каким предлогом. А сейчас, столкнувшись с Поттером взглядом, Пирс содрогнулся, да и Дадли откровенно дрожал. Так что этот ненормальный беспрепятственно прошел к себе. А Смерть же села на кровать и стала думать о вечном. *** Прошло два года. Сегодня Дадли идет в школу. Гарри не пошел, Петунья боялась за психику детей, а точнее - своего Дадлички, который просто замучил ее и Вернона мольбами поскорее отправить его в школу. Тетя Петунья сама бы с удовольствием пошла с сыном и училась, только бы быть подальше от племянника. Нет, семья Дурслей, конечно, уже привыкла к такому, как умно выражается Вернон, девиантному поведения мальчика, но соседи шарахались от Поттера, как от прокаженного. Один раз пожилой мистер Смит получил инфаркт, столкнувшись с мальчиком на повороте. Но из-за Поттера семья начала медленно рушиться: Вернон пропадает на работе, Дадли стал нервным и дерганным, а женщина подолгу лежала с открытыми глазами, боясь, что сейчас распахнется дверь, и Поттер медленно войдет к ней в комнату, чтобы убить ее и ее мужа. Как же она корила себя за то, что так жестоко обращалась с Гарри, когда он был жив! Подари она ему хоть чуточку тепла и ласки, этого кошмара бы не было! Ведь она любила племянника и никогда не желала его смерти! У нее есть единственная его фотография, где он, полуторагодовалый, лежит на специльном столике. Его фотографировали специально для свидетельства о рождении. Какой он там живой, румяный, а главное - глаза! Эти глаза Лили, лучистые и светлые... Сколько же жизни в них, сколько наивности и чистоты! А как же он на нее смотрел, когда она дала ему ту булочку, когда Вернон его избил! Она бы все отдала за то, чтобы Гарри снова вернулся в свое тело, чтобы его зеленые глазки снова наполнились жизнью. Тогда она бы любила его всем сердцем, поставила бы рядом с сыном... Боль и вина гложили женщину, не давая ей жить спокойно. Но она держалась ради сына и мужа. К тому же, Петунья нашла плюс от общения со столь древним существом как Смерть - знания. Информация. Женщина любила учиться, любила познавать все новое, и чем сложнее было это новое, тем жаднее она это проглатывала. В периоды, когда у Смерти бывали благодушные настроения (Петунья была удивлена, когда на лице у Поттера вырисовывались хоть какие-то эмоции), она делилась некоторой информацией с женщиной. *** Теперь чуть-чуть отойдем для описания одного из таких случаев, чтобы кое-что прояснить, потому что в нужное нам русло Петунья думать не захотела и перешла к насущным проблемам, как только успокоилась) Тетя Петунья не готовила для Гарри. Он ей сказал, что это тело мертвое, и обмен веществ и пищеварительный процесс у него не идут, а он не хочет допустить разрыва кишечника. Женщина попросила Гарри ходить на кухню и делать вид, что он ест, так как не хотела лишних вопросов от Вернона и всяких любопытных. И вот поздним вечером тетя заметила, что у Гарри расслабленное лицо. А это могло означать только одно: у Смерти сегодня есть настроение. Тогда женщина осмелилась задать вопрос, который ее интересовал больше всего: - Ты говорил, что ты абсолютно лишен эмоций, Смерть. Но ты сегодня благодушен. То есть, ты противоречишь сам себе? - Нет, - равнодушно ответил он. - Пока я в земном мире и человеческом теле, ко мне возвращаются эмоции. Через пятнадцать лет я буду в полной мере ощущать все эмоции, какие испытывает любое живое существо. Раз в тысячу лет мы, бессмертные, устраиваем себе, как вы, люди, говорите, "отпуск" на двадцать лет. За это время к нам возвращаются эмоции, мы можем в полной мере ими насладиться, даже иногда влюбляемся, когда хочется чего-нибудь оригинального. А когда мы возвращаемся на свои троны, снова погружаемся в безмолвное молчание, продолжая монотонно исполнять свое предназначение. - А много вас, бессмертных? - Истинных бессмертных немного: Смерть, Судьба, Жизнь, Удача и Магия. Магия правит нами. Без нее мы бы не могли существовать. - А как же Тьма, Свет и тому подобное. - Они образовались уже гораздо позже. Раньше мир не разделяли на добро и зло. Только при появлении демонов появилась эта необходимость. Мы разделили Вселенную на три части: Светлую, Темную и Нейтральную. Ими управляем мы, Истинные Бессмертные. Я управляю Тьмой. Когда я ухожу на отдых, запечатываю дверь с демонами, но некоторые особо сильные находят лазейки и прорываются через них, но, как и было задумано, на нейтральной части они быстро теряют свою силу, сохраняя лишь то, что у них в крови. Так и появились первые дементоры. Вы ведь знаете, кто такие дементоры? - Женщина кивнула. - Нейтральной частью управляет сама Магия, а Светом Жизнь. Именно из Света она берет начало каждого живого существа. Мы зовем это Сиянием, а вы Душой. - А почему ты сказал, чтобы я звала тебя на "ты" и в мужском роде даже когда мы одни? - Во-первых, я должен привыкнуть, а во-вторых, Смерть не имеет пола, - я беру пол и внешность последнего существа, в которого вселялся. Кажется, у Смерти закончился порыв эмоций, и выражение его лица снова напряглось и стало равнодушным. Женщина знала, что лимит вопросов исчерпался и громко отправила Гарри спать.