Средимирье: Башни

― Соскучился по мне? Его запах проникал в моё сознание, как отрава. Сильный, доминантный. Его взгляд скользил по мне, ему не терпелось заключить меня в объятья - я чувствовал это нутром. ― Ты долго, ― выдохнул я, только теперь заметив, что задержал дыхание. ― Так вышло. Задание было не из лёгких, но, по крайней мере, мы завершили его успешно. ― Понятно. А мы уже волноваться начали… ― Соскучился? ― Каин всё же не сдержался и подошёл ближе, чтобы обнять и прижать к себе. ― У меня не было на это времени, если честно, ― признался я на свой страх и риск. На мгновение объятья стали болезненными, но дроу всё же держал себя в руках. Рок был сдержанным и любил играть на чувствах, Каин же любил всем сердцем и готов был мстить за то, что ему делают больно. Его грубость была отражением его боли и несогласия. Дальше он хотел играть по своим правилам. ― Каин, не злись, пожалуйста, ― попросил я серьёзно. ― И пусти меня, у меня дела. “Наложник принца имеет только одну работу - быть наложником принца”, - так когда-то сказал местный писатель. ― Я рад тебя видеть, ― пробурчал я ему в плечо. ― Но сейчас я договорился зайти к ректору. У него не будет потом на меня времени. Пожалуйста, Каин… ― дроу злился. Он смотрел на меня совершенно спокойно, но я чувствовал его поток. Долгие год с лишним он терпел мои выкрутасы, он ждал моей любви, мирясь с тем, что моё приручение было похоже на ювелирную композицию. Они достигли своего, я был в их полной власти, и теперь дроу закономерно считал, что имеет право быть со мной таким, каким привыкли его видеть только самые близкие: со всеми пороками и увлечениями. И я готов был принять это, если только он хоть немного станет думать обо мне самом. Я готов был идти на компромиссы, готов был спать с ним по первому зову - это его право, их желание - это моя проблема, ничья более, не кого-то ещё, а моя. Я через силу поднял взгляд на мужа. Его потоки были красноречивее слов, я чувствовал, как в них поднимается решимость не самого приятного характера. В нём боролись благоразумие и привычка. Отказаться от права на беспрекословное подчинение сложно, ещё сложнее смотреть на меня, как на равного после того, как унизил. Верно, я позволил им опустить меня. И теперь мне предстояло вернуть свои позиции, доказав, что я этого достоин. ― Пожалуйста, ― повторил я, поцеловав его в губы. Да, прямо посреди коридора. Нас могли увидеть кто угодно, иллюзий не было. Пальцы на моей спине сжались до боли, но потоки говорили о смирении. Победа за мной! ― Приди ко мне, как закончишь, ― велел дроу. ― Ладно, ― я пожал плечами и тотчас отошёл на несколько шагов в сторону, стоило ему меня отпустить. “На боках будут синяки - надо будет не забыть излечить себя.” Когда в голове завис список задач, мир отсекается шорами. Решимость движет тебя по коридорам, ведёт за собой, подталкивает на порогах. В тот момент я был уверен в том, что мне придётся сделать. Терпеть более нельзя было, я и так потерял на младших столько драгоценного времени, что можно было лишь молиться о том, чтобы я успел в уходящий поезд. Не знаю, много ли ему успел рассказать Гил. ― Добрый вечер, ректор, ―улыбнулся я, входя в его кабинет после приглашения. ― Доброе, Риогалл, ― дроу знал, что я пришёл сюда не просто так. Ещё тогда в его глазах я видел догадку. Некоторые последствия весьма предсказуемы, остаётся лишь узнать, правда ли нужно это человеку? Я прошёл к его столу и плюхнулся в одно из кресел. ― Думаю, что Вы догадываетесь, что я Вам скажу… Маар усмехнулся и посмотрел в сторону. ― Да, ― ответил он. ― Славно. Мне нужен план нашего обучения. Реальный план, а не то, что мы можем получить на официальном портале Лозы. Я не собираюсь его распространять в массы, он нужен мне лично, чтобы быть готовым ко всему. Прозорливый Маар тяжело вздохнул. Он не хотел во всё это ввязываться, но собственная репутация была ему дороже. Когда варишься в котле из слухов и пересудов, очень сложно иметь непоколебимую репутацию. Расскажи я хоть кому о том, что наш ректор имеет какие-то виды на кого-то из учеников - авторитет будет подорван, он лишится защиты своего положения, у него больше не будет защиты из-за отсутствия всякой информации о его семейном положении. Это будет пророчить ему ой какие несладкие годы работы, пока не выпустятся все те, кому будет до этого дело. ― Только с одним условием, Рио, ― вдруг оборвал мой внутренний радостный клич ректор. Я внимательно посмотрел на него, смутно представляя, что же он может такого попросить. ― Ты возьмёшь под свою защиту Гила. Оу. Даже так. ― Настолько серьёзные чувства? ― усмехнулся я. Странно, по мне так защита ректора - это уже гарант неприкасаемости. ― Не шути с этим, ― вдруг показал зубы Маар. ― Ты посвятил его в тайну, а значит, он в опасности из-за тебя. Если с ним что-то сделает Совет… ― Я понял. Ладно, я возьму его под свою защиту. Совет. Слишком опасно было самоназначенное правительство Столицы. Они считали, что вправе решать за других, вершить правосудие, а коли я их враг, значит, хотя бы косвенное знание того, кем я являюсь на самом деле, могло низвергнуть носителя в пучины ада. Маар неохотно выдал мне доступ к секретным файлам. Даже хронометр не мог мне помочь в их поиске, ибо спрятаны они были так сложно, что можно было напрочь лишиться сознания в нелепой попытке докопаться. Мне достаточно было изучить их прямо здесь и сейчас, сделав важные пометки прямо в своей голове. Что, куда, как мы будем тестироваться. Чудесно. ― Спасибо, ― я улыбнулся ректору и аннулировал доступ к секретному файлу. ― Уверен? ― прищурился он. ― Да, если что, я смогу взломать доступ. Путь к этому файлу у меня уже есть. ― Ладно. Надеюсь, что ты не станешь медлить. ― Могу сделать это прямо здесь и сейчас, ― пожал я плечами. Я знал, что Маар не откажется увидеть самолично. Он вызвал Гила по ментальной сети, а сам приказал принести нам чай, пока мы ждали. ― У Гила хороший потенциал в магии, ― между делом заметил я. ― Да, есть в кого. ― Можно я спрошу: кто он по первому образованию? Как я понял, политологом его подтолкнули стать. Так кто он? ― Артефактор. Он хорош в этом. Надеюсь, что после того, как он получит второе образование, он сможет вернуться к любимому делу. ― А так обязательно было заставлять его учиться на политолога? ― спросил я. ― Да, ― дроу улыбнулся мне и принял чашку с чаем из рук секретарши. ― Без этого ему будет сложно общаться в моём мире. А если он станет моим супругом, то без совместных выходов в свет никуда. Читать подтекст надо уметь. ― Пойти, что ли, тоже на этот факультет? Потренируюсь в понимании окружающих меня великосветских особ. ― Прости, Рио, но я тебя не приму. Ты слишком большая угроза. Пусть уж лучше ты спокойно доучишься и вернёшься в свой дом, нежели я буду дёргаться из-за тебя ещё пять лет. ― Это жестоко, ― нахмурился я. ― В Башне достаточно учителей, которые смогут донести до тебя всю сущность этого мира. Быть миротворцем для тебя лишь первая ступень в подъёме на самую вершину. Ты достигнешь этой вершины, окунувшись в знания Хранителей с головой. Перед тобой будут благоговеть, так что просто учись тому, что дают. И не беги впереди паровоза. ― Если бы это решал я - было бы проще, ― скептически заметил я, припоминая слишком скорое развитие моих способностей. Ни один Хранитель прежде не начинал сбор гарема прямо во время учёбы в Академии. Впрочем, никогда прежде Хранители не призывали Наследника в условиях угрозы глобальной катастрофы, да и людей в гаремники прежде никто не догадывался брать. Мда. Подарить Гилу защиту было несложно, он даже ничего не почувствовал, а вот Маар увидел, что хотел. Выпив с ними чая, я решился на обратный поход. Стоило зайти, предупредить Брамра о том, что меня сегодня не будет. Мои надежды, что я загляну лишь на минутки полторы и свалю к мужу, рухнули, стоило мне услышать тонкий жалобный вой из ванной комнаты. ― Что у тебя случилось? ― спросил я, подёргав запертую дверь. Лис только проскулил что-то жалобно и вновь ударился в слёзы. Пф, придурок. Укокошу любого, кто обидел моего соседа. Ублюдки. Магия распахнула передо мной преграду, и я влетел в небольшое помещение, тотчас же опускаясь на колени, чтобы заглянуть в лицо оборотня. Он был жив, цел и невредим. Это из хороших новостей. ― Что произошло? Чего ревём? ― я вытер мокрую щёку лисёнка и постарался растормошить его на ответ. Ревел он уже долго, что аж захлёбывался в собственных соплях. Вытянуть из него всю правду оказалось делом несложным, но долгим, что заставляло меня нервничать сверх меры. Он тихо бурчал что-то, словно забитый кулер, и вразнобой выплёвывал какие-то слова, которые с большой натяжкой складывались в единое смысловое предложение. Лис влюбился. Сильно и бесповоротно. И это было не взаимно. Та-да! ― Ну и что ты здесь делаешь? ― спросил меня Каин, стоя на пороге моей комнаты. Я сидел на кровати лиса и гладил его по волосам. Оборотень уже почти заснул, когда появился этот. ― Чш, ― я приложил палец к губам и продолжил гладить мелкого по голове. ― Он только успокоился. ― Уже десять вечера, хочу напомнить. И ты сказал, что придёшь ко мне как только закончишь у ректора, ― его голос проникал в меня остриём правды. Я боялся этого. Боялся, что он сорвётся, вновь заставит меня делать то, что мне было чуждо. Чрезмерная любовь тоже ранит, причём нередко сильнее, чем можно того ожидать. ― Я пришёл только предупредить, что меня не будет, а тут это... ― Зачем? Ты же обычно не предупреждаешь! ― Мы хотели сегодня вместе поужинать. Он хотел мне что-то рассказать, я же не знал, что ты вернёшься. Каин повёл плечами и закрыл дверь, изолируя комнату. ― Что случилось? ― спросил дроу, присаживаясь на мою кровать. ― Судя по всему, Брамр в кого-то влюбился, причём уже давно. А сегодня они столкнулись, и его жестко отвергли. Он несколько расстроен. ― “Несколько”? ― усмехнулся Каин. ― Судя по его морде, он скорее впал в истерику, что тебе пришлось его успокаивать. И судя по тому, как ты воркуешь над ним курицей-наседкой, всё куда хуже, чем можно думать. Ладно, значит, я сегодня останусь здесь, с тобой. ― Что? ― выпалил я, чуть не разбудив лиса. Тот заворочался во сне, а я поспешил встать, накинуть на его кровать купол тишины и подойти к мужу. Каин улыбнулся мне и поправил сбившуюся красную прядь одним взмахом руки. Я подошёл к нему как можно ближе, в надежде, что этим одурманю его разум. ― Я останусь с тобой. ― Каин, нет, ни за что! ― зашептал я, хмурясь. ― Но ты явно не собираешься уходить от него сегодня, а я слишком давно тебя не видел, чтобы упускать эту ночь… Чёрт бы побрал мой язык: ― Ночью тебе всё равно любоваться на меня будет сложно - темно ведь! Так что иди к себе. Сердце ёкнуло, ещё до того, как я начал падать. Я так надеялся, что хотя бы эта комната останется неприкасаемой. Домом моего настоящего, не ущемлённого я. ― Прошу, Каин, остановись, ― взмолился я, более-менее придя в себя под его настойчивыми поцелуями. На удивление он послушался. Он навис надо мной, явно не собираясь выпускать так просто. ― Не здесь. ― В ванне? И так и быть, на кровати я тебя не трону - мы просто ляжем спать. Хорошо? Я сглотнул и с выдохом кивнул. Лучше так, хотя бы так, хотя бы не прямо здесь. Каин и правда оголодал. Он почти не давал мне ничего сделать самому, он торопился оказаться во мне, что доставило немало неудобных моментов. Поцелуями он набил нам обоим шишек, объятиями наделал синяков, что уж говорить о том, как он вошёл в меня. Мой вопль, наверное, даже Брамр слышал. ― Чшш, прости-прости, ― прошептал Каин, придерживая меня под спину. Плечами я прижимался к кафельной стене, ногами держался за его бёдра, а пальцами впивался в его бицепсы, пытаясь усилием воли перетянуть потоки. Хоть бы Рокшар не заметил! Только его сейчас не хватало. Магические барьеры держали меня под спину, но здравый смысл велел цепляться за мужа всеми конечностями, чтобы не упасть. Его же всё устраивало: и угол входа, и положение, и поза. Он рассматривал меня, стараясь не выпускать из рук, ибо из-за этого я сразу сжимался и тем самым причинял болезненные ощущения. Он не мог меня трогать руками, но у него был прекрасный доступ для поцелуев. ― Не смей подавлять стоны, ― зашипел принц, укусив меня за губу, которую я невольно прикусил, стоило ему глубоко толкнуться под правильным углом. Его слова доходили до меня словно сквозь пелену. ― Рио, ― шёпот скользил по нервным окончаниям, ― нравится? ― я уже не понимал толком, что он мне говорит. Мне было классно, я кайфовал от того, как тело скручивало возбуждение. Оно было сильным, будто бы мы и не спали с Роком прошлым днём. Во мне зарождались подозрения, тогда ещё очень смутные и бессвязные, но в будущем оформленные в слова. Я боялся, что подсел на это. Мне начинал нравится такой секс. Мне начинало нравиться, что кто-то сталкивает меня в пропасть оргазма без моего практического участия. Другая роль, другая позиция. Полное подчинение чужим желаниям. Я был в полной власти дроу. Его желание было главнее моего, поэтому стоило мне кончить, как ничего не кончалось - Каин помогал мне вернуть прежнее возбуждение, делая это второй, третий раз. Сам он ограничился двумя заходами, сжалившись надо мной. ― Как бы мне хотелось, чтобы ты сам этого хотел, ― прошептал он мне в волосы, когда я настраивал воду. Как удачно и чисто случайно сильная, едва ли тёплая струя оказалась направлена прямо ему в лицо. Кажется, сделать невинную мину я так и не смог. Впрочем, Каин и так бы догадался. Он улыбнулся мне и сгрёб в медвежьи объятья, тесно прижав к себе. ― Я скучал по тебе, ― сказал он. Но в ответ получил лишь тишину. Был ли он этим расстроен? Мне не ведомо. Однако он должен был понимать, что таким поведением он явно не мог заслужить моих тёплых чувств. Его желания исполнялись нечестными методами - на мне был запрет. ― Что ты сделал с Рокшаром? ― спросил дроу, выпуская меня из рук. ― Ничего, ― пожал я плечами. ― Просто попросил прощения за те слова. ― И он простил? ― кажется, Каин сам в это слабо верил. ― Мы пришли к компромиссу. Я пообещал ему уважать его чувства, стараться поддерживать контакт между нами. Не знаю, насколько это успешно, но пока что он всё ещё бывает недоволен мной. Хотя, идеальным мужем я вряд ли в этой жизни стану… Я зашёл под упругие струи воды и зачесал волосы назад. По внутренней стороне бедра текла холодная липкая сперма. Хотелось немедленно смыть её - но при зрителях я не мог себе этого позволить. Были вещи, которые лучше было оставить при себе. Магия очищения скользнула с пальцев руки и вмиг избавила меня от досадной проблемы. Руки Каина скользнули по моей голове, запутываясь в ярко-красных волосах. Он стоял со спины, но я решил, что лучше ничего не буду предпринимать. Всё равно ему не запретишь прикасаться ко мне. Удивительно, как раньше Башня могла меня полностью спрятать от будущих гаремников, и как теперь всячески потворствовала тому, чтобы те могли меня найти. Мне больше негде было спрятаться. Я на виду. ― Разве тебе это совсем не нравится? ― прошептал принц, едва касаясь губами моего уха. По телу пробежали мурашки. Пугало. ― Нет, ― честно признался я и постарался отстраниться, правда, он не дал, вследствие чего мы оказались у стены, я лицом к нему без права на отступление. ― Что? Опять заставишь сделать тебе минет? Если неприятна правда, так почему ты срываешь свои негативные эмоции на мне? Его взгляд из-под полуприкрытых век пугал до чёртиков. Мне не хотелось последствий, которые могли появиться после моего отказа. Я испуганно отвернулся, стоило ему протянуть ко мне руку. Чужая ладонь проскользила по изгибу шеи на ключицы, а там на грудь. Он обвёл указательным пальцем ореол соска и слегка надавил. ― Я не девушка, чтобы так делать, ― прошептал я в сторону. ― Они у тебя чувствительны, ты же сам знаешь это, ― поглаживание стали настойчивее, заставляя противиться самому себе. Я никогда не мог понять, почему остро реагировал на это. Так мучительно. ― Видишь, ― усмехнулся кошмар моих ночей. ― Тебя куда проще завести, чем ты думаешь. Разве так сложно просто получать удовольствие от этого? Быть искренним. “Не слушай его!” Дрожь пробирала от его шёпота, от его ласки. Рука с соска переместилась ниже, ладонь обхватила ствол, а большой палец лёг на головку, поглаживая уретру. Кретин. ― Не торопи события, ― прошипел я сквозь зубы. Каин поцеловал меня в шею, после чего поймал мои губы. Если так пойдёт и дальше, то он опять просто меня поимеет. Хотя он это и морально умеет делать. А если… Я не хотел второго захода. У меня и так саднило спину и ниже. Секс между мужчинами противоестественный, это с женщинами всё учтено природой. ― Что ты делаешь? ― удивился принц, стоило мне резко опуститься вниз. Он любил секс, оральный в частности. В покое он меня точно не оставил бы, особенно если я сам был возбуждён, а это могло принести мне ещё минут пятнадцать не самых радужных ощущений, которые закончились бы парочкой оргазмов, конечно, но кто говорит, что одно другое перекрывает? Каин не стал мне препятствовать, когда я покорно облизнул головку его члена и насадился ртом. Убрав вылезшие волосы за ухо, я пытался не думать о том, что я делаю, а задумываться лишь о том, “как”. Сделать приятно так, чтобы это было быстрее - это тоже своего рода наука и исследование. За пару недель практики я кое-что понять смог. Отдалённо мне было интересно узнать, все ли дроу такие или же секс с некоторыми проще и быстрее, чем с этим конкретным экземпляром. ― Ты заставляешь меня сомневаться в собственных мыслях, ― поделился со мной Каин, стоило нам обоим прийти к финалу. ― Тебе же не нравится это делать, так почему сейчас ты добровольно пошёл на это? ― его дыхание было тяжёлым, но он быстро приходил в себя. Я не стал ему отвечать. Ноги слегка затекли, поэтому я не сразу смог встать с колен. Хотелось уже домыться и пойти спать. ― Кхм, подозреваю, что ты так от меня “отделался”, ― усмехнулся дроу, забирая у меня из рук шампунь. Он вылил себе на ладонь немного и потянулся к моим волосам. Спорить я посчитал бесполезным. Хочет - пусть моет, главное, чтобы не срывался на мне. ― Однажды я заставлю тебя просить меня о том, чтобы я вошёл, ― мурлыкнул он. Я скептически посмотрел на него. Заставить он мог меня сделать всё что угодно, достаточно было одного только запрета, чтобы я уже пошёл против себя. ― Нет, ты не понял, ты сам будешь этого хотеть. ― Опять волшебные пилюли? ― предположил я. Век бы мне их не видеть. ― Нет. Нет, ― повторил он тише. ― Ты противоречишь собственному телу, так что я лишь докажу, что тебе этого хочется. ― Насилие - не то, что может нравиться. ― Ну, во-первых, ты сам довёл до этого, а во-вторых, Рио, ― он затащил меня обратно под воду, чтобы смыть пену, ― если ты не хочешь открыть глаза, то, быть может, не стоит терять время и, может, стоит принять толчок в спину? ― Считаешь это необходимым? ― Считаю. Поверь, моё терпение не бесконечно. До крайностей мы уже дошли, не хотелось бы оставаться у их кромки. Привыкай скорее и двинемся дальше. ― Раньше вам хватало обычного секса, ― прошептал я. ― Ты и его нас лишал. Долгое время, хочу заметить. ― Башня должна была компенсировать. ― Я люблю тебя, Риогалл, не какую-то Башню, не весь гарем, а только тебя. Не один ты сталкиваешься с разрывами шаблонов! Я точно так же, как и ты, вынужден менять свои предпочтения и привычки. Знаешь, я всю свою сознательную жизнь любил управлять и манипулировать. Власть - сложная штука, но ты втягиваешься, привыкаешь быть на вершине, вкушаешь её блага, ― он смотрел на меня так, что я боялся пошевелиться. Его радужки, словно застывшие в воздухе две капли крови, гипнотизировали и заставляли внимать. Его голос звучал где-то в затылке моей головы. ― Я менял любовников как перчатки, видел красивую цель и любыми средствами достигал её, пробовал на разный лад. Любовь? Ею была политика, я отдал себя работе, а секс был моим увлечением, азартной игрой, в которой я мог ближе контактировать с другими дроу. Я многое испробовал в своей жизни, у меня есть свои привычки и претензии. Теперь же ты лишил меня всего, заставил по уши влюбиться. Я мирился с твоими закидонами, понимая, что твоё сознание ещё очень зажатое, что ты совсем недавно в этом мире, но почему я должен отказывать себе в том, что мне причитается по закону? Мы же не взяли тебя силой, хотя столько раз была такая возможность! Мы ждали, терпеливо, покладисто, пока ты созреешь. И что теперь имеем? “Любите друг друга”? ― Прости, извини за те слова, ― спохватился я, отводя взгляд. ― Я уже понял, что это было непозволительным оскорблением. Я должен уважать ваши чувства. И... Прости. Правда. Извини меня. ― Хорошо, что ты хотя бы это понял. Хотя твои слова до сих пор коробят моё сознание. Любые отношения - это двусторонняя связь. Ты моя любовь, я могу холить и лелеять тебя, но прости, опыт показал, что ты это не ценишь, а потому я буду делать то, что считаю возможным. Я хочу, чтобы ты ценил близость со мной и хотел меня не меньше, хотя бы так, коли уж любви в тебе ни на грош. Прекрати смотреть на меня через Башню, мне нужно именно твоё внимание, а не компенсация чего-то. Ты понял меня? ― Да, ― тихо отозвался я. ― Вот и славно. Надеюсь, что ты обдумаешь мои слова и придёшь к каким-то адекватным выводам. ― Да. Прости. Помылись мы уже без лишних разговоров. Я выдал Каину его трусы из заначки хронометра, мы почистили зубы и пошли спать, предварительно проверив лиса. Я никогда не думал, что буду спать на этой кровати с кем-то. Знакомая комната, стены которой долгие годы внушали мне спокойствие, окно, вечно открытое для проветривания. И горячее плечо под головой. Я смотрел на кровать напротив и думал обо всём этом. ― Ты и правда пробовал… всё? ― спросил я, опасаясь этого обобщающего слова. Но всё же мне было интересно узнать кое-что. ― И снизу пробовал? ― Я не уверен, что тебе стоит это знать, ― раздался голос в тишине комнаты, разрывая очередной шаблон о том, что я никогда никого не привёл бы сюда. ― Я всё равно никому не скажу. ― Дело не в этом. Как-то на это я априори рассчитываю, когда мы говорим с тобой о чём-то. Просто то, что я попробовал в жизни, не так просто связать с тем, кем я являюсь. Второму наследному принцу, который будет представлять свой народ в Столице, не пристало говорит о постельных утехах. ― Со мной можно, ― усмехнулся я. ― С тобой вообще всё можно, ― он погладил меня по голове и голос его заметно потеплел. ― Но это не столько стеснение, сколько воспитание. Кровать остаётся кроватью, её не обсуждают ни в каком виде. Негласное правило гласило, что развяжи ты язык - в критический момент он сболтнёт лишнего. Поэтому мы никогда и не обсуждали с братом то, что между нами было. ― Ты переспал с братом? ― я даже подскочил на месте, ошарашенно смотря на него. ― Давно ещё, настолько давно, что уже не краснею при воспоминании об этом. Да и кто ещё мог доминировать над вторым кронпринцем? ― улыбнулся дьявольски красивый дроу. ― Только первый кронпринц, ― прошептал я, укладываясь обратно так, чтобы теперь наблюдать за его лицом. ― Да. Мы были детьми, хотелось попробовать. Друг другу мы доверяли куда больше, чем кому-либо ещё. ― И как? ― Опыт есть опыт. Тогда я решил для себя, что снизу никогда больше не буду. Гордость не позволит. ― А Силь, выходит, никогда не пробовал? ― Я не знаю. Говорю же, мы никогда это не обсуждали. Даже хвастаясь своими фаворитами, мы никогда не обсуждали то, какие они в постели, лишь ловили взгляды и слухи, что гуляли по замку. Насколько я знаю, братец недалеко от меня отстал, всё же мы близнецы, у нас близкие вкусы. ― Ого… ― Но мне пришлось поступиться этим правилом с Роком, всё же мы оба охотились на тебя. ― Можно, я всё же спрошу: что ты чувствуешь к нему? ― признаться, я боялся, что он разозлится на это, но желание перебороло инстинкт самосохранения. Каин тяжело вздохнул. ― Солидарность - вот что к нему ощущаю. Я был удивлён, когда и правда не ощутил ревности по отношению тебя к нему. Всё же магия Башни делает всех нас несколько странными, но это отчасти и неудивительно. Он словно часть меня, как брат, наверное. Мы с Силем близки, но тут нечто другое. ― Ты поцеловал его там, в башне. ― Ну, я же говорил, что люблю эксперименты. Я улыбнулся этому и прикрыл глаза. Сон витал на пороге. Мы никогда прежде не говорили вот так откровенно. Мы обсуждали детство друг друга, родины, увлечения, но каждый раз это было словно с налётом защитного слоя. Мы чувствовали, где стоит обогнуть. И только сейчас я осмелился спросить прямо в лоб и получил исчерпывающий ответ. Правдивый до остроты. ― Вы издеваетесь? ― голос Брамра немилостиво прорезал сон, словно лезвие ножа - масло. ― М-м… ― Каин ещё боролся за свой сон, закинув на меня руку и запутавшись со мной ногами. ― Я искренне верю, что вы ничего вчера тут рядом со мной спящим не вытворяли, ― лис был недоволен, правильнее даже сказать, что зол. Хотя я бы, наверное, тоже разозлился. И будем честны, предпочёл бы сам, чтобы всего этого не случилось, но тут уж моё мнение было лишь вторичным. ― Не волнуйся, только в ванне, ― успокоил я соседа первым, что пришло в голову. А смысл пришедшего дошёл до меня поздновато, ибо, судя по тому, как заалел лисёнок, ванной мой сосед теперь будет пользоваться куда реже обычного. ― Как ты сам-то? ― я приподнялся на локтях и посмотрел на опухшую от слёз мордочку своего друга. Брамр заметил этот взгляд и закрыл лицо руками. Смешной, словно это поможет. ― Нормально, ― бросил он и пошёл в ванную комнату. Я догнал его не сразу - от Каина не так просто было отделаться, даже когда он спал. ― Так что вчера стряслось? ― спросил я, заходя в открытую дверь нашего общего санузла. Брамр как раз чистил зубы, поэтому ответить мне не смог. Я же присоединился к нему в этом полезном занятии. Оборотни так мило относились к своим клыкам, Брамр часто подолгу чистил их, а потом рассматривал в зеркале. Когда я заметил это в первый раз, он объяснил, что это потому что белоснежные зубы - лицо зверя. Почти то же самое, что ухаживать за шерстью или когтями, ведь это отличительные черты и показатели здоровья особи. ― Ты вряд ли знаешь Джи, ― вдруг начал Брамр, закончив прихорашиваться. ― Он с факультета зоологии, будущий селекционер. Заканчивает шестой курс. Оборотень лис, как и я. Правда, мы разных видов и он крупнее меня раза в два, но всё же лис, ― кажется, это было для него очень важным фактором. ― Мы познакомились на одной из вечеринок, здорово провели вместе время. Это было ещё тем летом. А в этом году, осенью, гуляли несколько раз, ― он говорил тихо, с нежностью вспоминая прошлое. ― Он очень интересный, запойно может рассказывать о своей учёбе, собирается устраивать свою жизнь в Столице или окрестностях. Знаешь, идеальный кандидат, так сказать. Я тактично предпочитал молчать, только сел на край ванны, чтобы не изображать статую. Брамру сложно было делиться этим, он потирал руки и то и дело косился на себя в зеркале, сомневаясь. Едва ли он стеснялся именно меня, скорее, эти слова были сами по себе болезненными для него. ― Я же давно хотел кого-нибудь себе найти. Но искать партнёра только для секса - это не то, хотелось с перспективой… ― И он подходил по всем статьям, ― помог я ему. ― Ага. ― И он тебя отверг? ― Брамр совсем застопорился в своём повествовании. ― Сначала нет, хотя я уже ни в чём не уверен. ― Доброе утро, ― зевая, пробормотал Каин, проходя в ванную. Что-то здесь уже совсем было мало места. Двое ещё помещались, но трое - не на такие масштабы была рассчитана эта обитель. Дроу подошёл ко мне, чмокнул в лоб, приобняв на мгновение, и пошёл к умывальнику, чтобы окончательно разбудить себя прохладной водой. ― Доброе, ― прошептал лис, внимательно наблюдая за вторженцем. ― И? Что произошло-то? ― напомнил я о том, что он так и не договорил. Брамр с сомнением покосился на моего мужа, гуляющего тут как у себя дома. Вообще, ни такта, ни банального стеснения. Пф. ― Рассказывай-рассказывай, кому мы пойдём морду бить, ― усмехнулся отражению оборотня дроу. Лис сначала испугался, не знаю уж, за себя или за наречённого, но потом увидел мою усмешку и расслабился. Пока дроу умывался (гад, мою зубную щётку своровал), оборотень всё же решился дорассказать печальную историю. ― Три недели мы вроде как провстречались. Я не торопился ликовать и разносить благую весть, мы вместе гуляли, иногда целовались, но на этом всё. Правда, по нему было видно, что он этому не придавал особого значения. Я трактовать как-либо это не решался. А потом он вдруг заговорил о тебе… Ой. Каин вытер лицо полотенцем и развернулся к нам. Всё, что касается меня - касалось и его в первую очередь. Дроу нахмурился и опёрся на умывальник. ― Сначала просто расспрашивал, что я знаю, ну там, какой у тебя график, легко ли с тобой живётся. Думал, что он заботится так, а он… ― плотина вот-вот готова была капитулировать. Брамр сглотнул ком в горле и продолжил сбивчивым шёпотом. ― А он просто сливал информацию в общий доступ. Да и сам мне потом признался, что ты ему нравишься. Куда уж тут смотреть на маленького лиса? ― слёзы потекли по его щекам крупными градинами. ― Это вчера было? ― удивился я. ― Нет, это как-то всё вскользь было, я старался не забивать себе этим голову. Как-никак даже если не он, не с ним, то я вообще-то ничего ему не обещал и не отдавал себя, так что старался держать голову на плечах. О том, что произошло вчера, лис так и не решился рассказать. Он несколько раз начинал, но каждый раз спотыкался на первом слове и замолкал. В какой-то момент Каин просто не выдержал, подошёл к нему, схватил за светло-рыжие волосы на затылке и прислонил свой лоб к его. Брамр перепугался, в его взгляде ко мне была паника, словно бы он извинялся за это. Боялся, что я не так пойму? Милый лис. ― Он его почти изнасиловал, ― поделился со мной мысленно дроу, прекратив проникновение в чужие мысли. Он погладил оборотня по голове и обернулся ко мне, чтобы увидеть реакцию на такое заявление. ― Оторвём ему яйца! ― решительно воскликнул я, поняв, что именно мне сказал муж. Каин передал мне краткие эпизоды из памяти Брамра. Я искренне чуть не кинулся к двери, чтобы найти этого законченного мудака! Это ж надо было догадаться предложить лису поучаствовать в эксперименте селекции! Мол, я давно ищу того, кто мог бы стать наглядным примером моего диплома, а ты подходишь во всех отношениях…. А-а-а, как мне хотелось порвать его в мелкие клочья! За своих урою нахрен! ― Тих-тих, не кипишуй, ― Каин отлично увидел и почувствовал, какой отклик нашли эти данные. ― Мы никого не пойдём убивать, слышишь, Рио? В таком состоянии успокоить меня было непросто. Я подошёл к своему соседу и крепко сжал его в объятьях. ― Я этому ублюдку покажу кузькину мать! ― пробормотал я в золотые локоны рыдающего оборотня.