Черновики

Золотое солнце на горизонте напоминало то ли переспелый персик, то ли надкушенное яблоко, то ли сладкую выпечку — и от этих мыслей в животе урчало еще сильнее. Хината с тоской разглядывал закат, жалея, что нет такого заклинания, способного превратить огромное пушистое светило в что-нибудь такое же огромное и съедобное. Вообще, у магии была куча ограничений, порой не самых понятных и простых, которые приходилось заучивать наизусть и в которых Хината постоянно путался. Нельзя было смешивать глину и олово, чабрец и толченые волчьи зубы, превращать медяки в золотые монеты, а чужие ботинки в живых креветок. Запрет с ботинками появился совсем недавно, когда его учитель Сугавара, возвращавшийся от старого друга-травника, не досчитался пары своих самых любимых сапог. Хината до сих пор не считал себя виноватым: магия превращений была самой сложной и зыбкой, вот миражи и огромные огненные цветы из искр выходили у Шоё гораздо лучше. Креветки получились очень даже, странно, что у учителя так потемнело лицо и нервно дергалась щека. Сугавара-семпай вообще добрый, и знатный звездочет, и чародей, но ведь ему еще никогда раньше не удавалось таких прекрасных розовых креветок! Так всегда происходит: преподаватели распознают талант в учениках и всячески пытаются испортить им жизнь! В своем таланте Хината не сомневался ни на миг, а задание, которое ему поручил Сугавара-семпай, действительно было опасным. Не больше не меньше — подвиг: добраться до руин на севере и найти драконье яйцо. Всех драконов в этой местности истребили рыцари еще до его рождения, осиротевшие яйца были растасканы воришками и охотниками за поживой, только призраки прошлого еще скитались среди нагретых камней. О драконьем яйце, случайно забытом в кадке из руин и обломков, друиду-травнику рассказала бойкая сорока с четырьмя белыми перьями в хвосте. Друид рассказал своему приятелю Сугаваре, а Сугавара не нашел ничего лучше, как отправить за последним яйцом Хинату Шоё, своего самого талантливого и сильного ученика, которому самим провидением уготовано было войти в легенды этой земли. Не то, чтобы Хината был силен в пророчествах и звездных летописях, но ведь иначе и быть не могло, ведь правда? Сиреневые холмы сменялись лиловыми, дорога то зарастала травой, то горделиво выпячивала хребет и отважно бросалась рассекать кусты и прогалинки. На пути первую неделю встречались деревушки с харчевнями и стадами белобоких коров, но спустя десять дней местность обезлюдела и стала тихой. Однажды ночью, греясь у волшебного костра, Хината видел самого настоящего волка, из чьих клыков Сугавара-семпай умел плести наговоры и варить отвары в слепую луну. Щербатые коромысла созвездий развалились по небу, волк стоял так близко к кострищу, что в его огромных глазах отражались искры. Хината Шоё весь подобрался, готовый в любой момент вскочить и сколдовать лес из огненных копий и стрел. Вообще, мастерство превращения огня в любые другие предметы давалось молодому ученику чародея едва ли не легче, чем все аксиомы и руны. Возможно поэтому Сугавара-семпай и взялся обучать бестолкового мальчишку, от которого отказались все остальные колдуны в округе. Волк не стал тратить свое время на тощего путешественника, распробовав в воздухе что-то съедобное, зверь умчался, потряхивая хвостом, оставив Хинату таращиться в огонь и представлять себя настоящим воином, одолевшим целую стаю вурдалаков. Путешествие Шоё закончилось неожиданно: замок из скал, наряженных в бархат мха и лишайника, вырос из предрассветного тумана. За долгие годы все сокровища были вынесены подчистую, не осталось самой завалящейся монетки или жемчужинки, даже сорочье племя больше не рыскало между камней, высматривая поживу. Кости и шкуры древних ящеров растащили на порошки и снадобья, не осталось ничего, что напоминало бы о целом выводке лазурных железнокрылов с огнем в брюхе. Хината вырос на сказках о драконах и легендах Сугавары-семпая, густой бульон которых постоянно разбавляла пресная вода нравоучений. Туда не ходи, этого не бери, такого заклинания не делай, и, Хината, во имя всех священных королей древности, где мои ботинки?! Шоё насупился, передразнивая ворчливый говор своего учителя, но на самом деле внутри заскреблась робость: скалы казались огромными, неприветливыми и мертвыми. Сколько не рыскай глазом, не видно ни одного ягодника или гнезда, а это — плохая примета. Не нужно было постигать науку колдовства, чтобы почувствовать пролитую кровь и ярость дракониц, защищавших свое потомство. Люди тут не живут и селиться никогда не будут, драконы мертвы, и их гибель прокляла эту землю на много луносветов вперед. Нужно лишь пробраться в самое сердце этого острога и найти маленькое омертвелое драконье яйцо с бледной скорлупой, похожей на халцедон или яшму. Яйцо нужно бережно обернуть и нести в сумке, держать подальше от огня, воды и солнечного жара, не читать над ним заклинания, не превращать в что-то другое и ни в коем случае никому не показывать. Повторяя себе под нос на разные лады советы Сугавары-семпая, Хината осторожно перепрыгивал с камня на камень, подтягивался, кряхтел и перелезал через расщелины. Мох скрипел под его ногами, ветер зарывался в волосы, ворча что-то на своем древнем наречии. К языкам стихий у Хинаты таланта не было, не умел он и понимать зверей и птиц, поэтому-то и не разобрал, о чем твердит ему поток ветра с севера, пробирающий холодом до самых костей. Солнце перевалило за середину небесной дуги, затем пошло на убыль, кренясь к земле, а Шоё все рыскал вокруг камней и утесов, разглядывая каждую щель и ложбину. То там, то тут попадались птичьи перья и кости, кое-где пышным цветом заалели кусты адонисов — такие места Хината старался обходить стороной, помня рассказы своего учителя. Магия не была всесильна, от сильной злобы умерших нужно было плести специальный оберег или чертить руны, в которых легкомысленный Хината вечно путал черточки и линии. Вместо любовного оберега получался наговор на чахотку, взамен чахоточника Шоё чертил руну Перевернутого месяца, отпугивающую нежить и домовых. Сугавара-семпай только за голову хватался и отправлял ученика чистить горшки и полки с травами. Или вот за последним оставшимся в округе омертвелым драконьим яйцом. Солнце почти по лоб уходило в землю, когда Хината добрался до расколотого пополам взгорья, о котором говорила белохвостая сорока. Камень, как вспоротое брюхо, таращился в вечернее небо пещеркой, заросшей адонисами и волчьими поцелуями — несъедобной травой с длинными черными стеблями. Безошибочно начертив в воздухе огненный круг, молодой ученик чародея вошел в пещеру. Тени сразу заметались по узким сводам, под ногами что-то скрипело и крошилось, но Хината, храбро прикусив губу, двинулся вперед. Эти земли давно заброшены, даже банды и странствующие чародеи-наемники не жалуют мертвые гнездовья драконов, бояться нечего. Разбуженная огненным кольцом, стая летучих мышей рванулась вперед, размалывая своими крыльями воздух, Хината отшатнулся к стене, закрывая лицо руками и спасая глаза от маленьких острых когтей, но совершенно неожиданно для молодого чародея, под ногами оказалась пустота, а не твердый камень. Чтобы постигнуть магию левитации, у самых опытных заклинателей уходили десятилетия, что уж говорить о недоучке, не смотрящем даже под собственные ноги? Хината ударился лопатками, затылком и локтями, проехавшись спиной по отсыревшей куче перегноя и чего-то, подозрительно напоминавшем кости и порванную одежду. Упрашивая всех духов, чтобы под пальцами не очутились кости какого-нибудь не особо везучего предшественника, Хината принялся выбираться обратно. Яма оказалась неглубокой, но огненное кольцо погасло, а зажигать новое не было никаких сил, сердце больно билось о ребра. Хорошо, что Сугавара-семпай не видит его сейчас и не отчитывает за испачканные вещи и невнимательность. Летучие мыши с противным писком кружились под потолком, камни слезились слизью, под ногами продолжал хрустеть невесть кем оставленный мусор. Вполне возможно, что жившая здесь молодая семья драконов использовала эту яму как раз для останков своего обеда, но об этом лучше не думать, а то живот уже сводит судорогой. Хината как раз справился с дрожащими коленями и ссадинами на локтях, как взгляд зацепился за что-то белое и гладкое, видневшееся даже в полумраке расщелины. Небольшое, овальное, со слишком ровными краями для камня, укутанное в пожухлую листву и ветки, заметное только со стороны выгребной ямы. Размером с череп молодой женщины или чуть меньше, точь в точь, как описывал Сугавара-семпай. Не могло быть сомнений — прямо перед ним, в горе мусора и пожухлой листвы, среди обглоданных косточек и сломанных наконечников стрел приютилось последнее, никем не замеченное яйцо железнокрылого племени. У Хинаты от восторга запершило в горле, неуклюже подволакивая ушибленную ногу, молодой чародей потянулся выпачканными пальцами к белой поверхности яйца. Но прежде, чем он успел хотя бы прикоснуться к нему, воздух в пещере загустел и наполнился холодом. - А ну, убери от него руки! Шоё обернулся, от неожиданности едва не подпрыгнув на месте. Звучный и грубый голос принадлежал высокому подростку с гладкими черными волосами и очень хмурым лицом. Незнакомец стоял лишь в паре шагов от Хинаты, с подозрением разглядывая неказистого мага, в чьих вихрах еще остались прогнившие листья. Одежда на нем запылилась, к ботинкам пристали комья дорожной грязи, к наплечной сумке был привязан оберег из одиннадцати трав с вшитой бусиной из красного стекла. Хината хорошо знал, что такие вещи уберегают от воровства и призывают удачу - Сугавара пытался научить его зачаровывать травы, но все стебли и листья вываливались из пальцев Хинаты, а цветы теряли свои волшебные свойства. - Я, вообще-то, заметил его первый! - Что ты мог заметить? Ты только что вылез из этой дыры, - закатное солнце из последних сил доставало лучами до середины пещеры, окрашивая серые штаны незнакомца в нежный малиновый цвет. - Подними руки и отойди назад. - Куда назад?! Там выгребная яма! - Ты же выбрался оттуда, может, это и есть твой дом. - высокий мальчишка усмехнулся, и ухмылке этой явно не хватало очарования. - Кто знает, может, ты болотный падальщик или охотник за ветошью. - Мы в горах, тупица, какие болота! Подумай сам! - Хината никак не мог объяснить самому себе, отчего щеки горят и пульсируют огнем. Незнакомец выглядел таким высокомерным, таким спокойным, таким... таким крутым, каким Хината всегда сам хотел казаться остальным. Ну почему именно он, а не этот выскочка, должен был свалиться в расщелину в углу?! - И нежить не сунется туда, где были убиты драконы! - Ого, а ты в этом разбираешься! - незнакомец чуть удивленно приподнял брови, и Хината смог получше рассмотреть его лицо. Глазища синие, что краски из минералов, которые Сугавара-семпай продавал торговцам на вес золотой пыли. - Может тогда знаешь, что то за штука? - К-конечно, я знаю! Это омертвелое драконье яйцо, последнее в этих горах! Именно поэтому я и... - Я пришел забрать его, - синеглазый мальчишка и ученик чародея закончили фразу одновременно, удивленно уставившись друг на друга. - Эй, не повторяй за мной! - Сам не повторяй! Я нашел его первым! Хината и незнакомец обменялись яростными взглядами и одновременно рванулись к яйцу, вытянув ладони вперед. Неизвестно точно, смогло ли невезение Шоё победить удачливость амулета из трав, или наоборот, должно было произойти что-то намного худшее, а травы уберегли, но и Хината, и незнакомец пребольно столкнулись лбами и отпрянули, изрыгая ругательства и зажимая набухающие шишки. У Шоё от обиды едва не щипались слезами глаза: он проделал такой долгий путь, свалился в яму, а теперь еще и этот чужак на его голову! О чем думал чужак, осталось неизвестным, но ругался он отменно и с наслаждением. - Оно моё! - Хината потянулся было, но незнакомый мальчишка вцепился ему в плечо, оттаскивая в сторону. - Ты хочешь драться, да?! Ну, давай! - Ты себя хоть в речке-то видел? Ты умеешь драться? Это было последней каплей, и способности Шоё хлынули наружу, освободившись от контроля мыслей и сдерживающих заклинаний. Воздух в пещере расцвел огненными кустами боярышника, гроздья свисали с отвесных скользких стен, пламя пульсировало, превращаясь в свет. Хината не очень умел контролировать свои способности, и Сугавара-семпай часто пытался объяснить ему, как опасны его умения. В пещере стало светло, словно при рождении звезд, незнакомец приоткрыл рот от удивления: - Ого, это ты сделал? - А-ага, - Шоё старался не выглядеть сбитым с толку: собственное волшебство никогда его не слушалось. Он хотел ударить незнакомца, а не удивить или... или даже восхитить его. Почему свет не превратился в копья и лезвия? И почему ему так приятно видеть, что высокий мальчишка с восторгом разглядывает его колдовство? - Я маг, вообще-то. Настоящий. Так что это яйцо принадлежит мне. Ты его не заберешь. Понимаешь, мы, чародеи, нуждаемся во всяких волшебных штуках, таких, как омертвелые яйца железнокрылов или стебли волчьих поцелуев. Вот! Понимаешь же? - Конечно, - синеглазый незнакомец кивнул, все еще разглядывая пульсацию пламени над головой своего соперника. - Кстати, я тоже так могу. Хината не успел даже удивиться, как тени сплелись за спиной высокого мальчишки в огромный замок из черноты и синих чернильных пятен. Башни вздыбились вверх, разгоняя свет шпилями и флюгерами, переходы и мостки связывали донжон с сотнями младших братьев. Чернота была разной — от непроглядного мрака до темно-синего, благородного оттенка бархата, искры от огня Шоё таяли, попадая на колдовство незнакомца. Лиловая тень сплелась с сияющими кустами, заполонив собой всю пещеру, колдовство смешивалось, растворялось в другом колдовстве, и по лопаткам Хинаты забегали мурашки: так прекрасно было это ощущение. Впервые в жизни его магия соединялась с другой магией и получалось что-то третье, таинственное и непостижимое. Алхимия — вот как называл такие чудеса Сугавара-семпай. - Так что, это яйцо нужно и мне, - синеглазый маг прикусил губу, успокаивая тени. Огненные кусты Хинаты таяли в воздухе, осыпаясь прозрачным дождем.- Я пришел сюда первый. - Нет, я! - Хорошо, но я нашел его первым! - Давай... давай подбросим монетку! Мы пришли сюда одновременно, оба нашли это яйцо, пусть удача рассудит нас, - Хината лихорадочно пытался вспомнить хоть одно заклинание везения. Если бы только он больше слушал Сугавару-семпая! - Н-ну так что, согласен? - Ладно, - синеглазый, похоже, был уверен в себе. - У тебя монета-то есть? Щеки Хинаты снова окрасились алым: - Нет! - Ладно, ладно, - высокий достал монету из наплечной сумки. - Кто будет бросать? - Я, - ученик чародея протянул чумазую ладонь. - Если выпадет орел, яйцо мое! - Ладно, если решка, его забираю я. Но учти, попытаешься схитрить или сжульничать, я почувствую твое колдовство. И вот тогда уже смогу с чистой совестью отодрать тебе уши. - Больно надо, - Хинате было стыдно признавать, что он не знает ни одного заклинания на удачливость. Оставалось только надеяться, что монетка его не подведет. - Итак, раз, два... - Подожди, - синеглазый уставился на него. - По правилам, сначала нужно представиться друг другу. Как тебя зовут? - Хината Шоё. - Кагеяма Тобио. Ладно, бросай уже. Шоё высунул язык от усердия, подбрасывая монету. Если он все правильно рассчитал, она перевернется три раза и упадет точно птицей вверх! В легендах ему дадут прозвище Любимец фортуны, а в былинах... Монетка с негромким звоном упала где-то в стороне, покатилась и свалилась в узкую щель, в которой бы не поместилась и крыса. - Я должен был догадаться, - синеглазый мрачно кивнул своим мыслям. - Если ты умудрился свалиться в выгребную яму драконов, тебе точно не следует доверять монеты и кошельки. - Это... это не... - Зачем тебе яйцо? - Мой учитель велел его принести, - у Шоё от стыда покалывало даже уши. - О-он травник, чародей и поэтому омертвелое яйцо ему сильно пригодится. - Так тебя тоже послал учитель? - высокий мальчишка подался вперед, его глаза заблестели. - Мой тоже отправил меня за этой окаменелостью. Все ворчал и скулил, как не хочет тащиться в горы, пока Ивайдзуми-семпай не отвесил ему хорошего подзатыльника. Ивайдзуми, вообще-то, рыцарь, но мой непутевый маг его сильно побаивается и слушается. - Твой учитель сильный чародей? - Ойкава-семпай? Очень, но с его дурным характером никто из учеников не задерживается долго. А про меня Ивайдзуми-семпай говорит, что нашла коса на камень. Не всегда понимаю его шуточки, но... - Мне достанется, если я не принесу яйцо, - Хината чертил пальцем круги. - Скажи, что не смог его найти, и убирайся отсюда. - Ненавижу проигрывать. Особенно невезучим слабакам. Я же нашел его. - Я не слабак! Я могу ослепить тебя или даже... - Ты не смог даже монету подбросить нормально, такому магу нельзя оставить яйцо дракона, особенно последнее! Ты же свалился в... - Кагеяма, - голос Шоё опасно дрожал. - Ни слова больше. - Ладно. Но у тебя в волосах... - Заткнись! Тяжелый вздох, закатное солнце медленно переползает за горизонт, тени холодеют и становятся дольше. Белое яйцо сиротливо лежит в куче мусора, соблазнительно поблескивая в закатных лучах матовыми боками. - Что будем делать? - Подеремся? - Хината угрюмо разглядывал противника. Сильнее, выше, да еще умеет плести амулеты и тени, ничего не скажешь, достойный противник. - Уверен? - Сюда могут придти и другие ученики, нужно уходить. Давай заберем яйцо и решим позднее, кому оно достанется, когда выберемся на тракт? Нужно уходить, ночью в этих горах небезопасно. - Я могу сколдовать свет. Могу отгонять хищных зверей, плести костры... - Ты умеешь находить воду, зачаровывать травы? Лекарства делать? Знаешь, какие ягоды ядовиты, а какие съедобны? - Н-нет, мне Сугавара-семпай дал с собой еды и немного денег. Но я уже все потратил. - До тракта идти три дня. В животе Шоё громко забурчало в ответ, Кагеяма закатил глаза: - Хорошо, я поделюсь с тобой провизией. Но ты будешь слушаться меня и делать то, что я скажу. - Тогда я несу яйцо! Не все тебе командовать! Хината и Кагеяма несколько секунд молча разглядывали друг друга, а потом снова рванулись к яйцу, вцепившись в него с разных сторон. Яйцо неожиданно оказалось тяжелым и плотным, как настоящий камень, держать его на вытянутых руках было неудобно, но ни один не собирался отступать. - Что твой учитель собирается с ним делать? - Хината изо всех сил старался говорить спокойно, но тянуть яйцо на себя и вести светские беседы было сложновато: - Зачем оно вам? - Какая тебе разница? Продать. Пустить на эликсиры! - Мой учитель разбирается в снадобьях, он сделает из него лекарства! - А мой — любовные снадобья! - Лекарства полезней! - Зато за любовные зелья платят золотом! - Что, иначе девчонки на тебя не западают? - Можно подумать, на тебя кто-то вешается! - З-заткнись! - магия снова хлынула по пальцам Хинаты, смешиваясь со смущением и стыдом. Как только этому Кагеяме постоянно удается попадать в его слабые точки? Сам-то высокий и очень собой недурен, еще и выглядит таким самодовольным и наглым! Ну почему Шоё не мог придти сюда на полчаса раньше?! - Замолкни! Искры забурлили, срываясь с чумазых ладоней и охватывая яйцо. Полосы света окутали его поверхность. С другой стороны струились темно-лиловые петли, в перепалке Кагеяма явно потерял контроль за своими способностями. Яйцо вспыхнуло, чародейства двух учеников мерцали, срастались, становились единым, - а потом последнее яйцо с негромким всхлипом покрылось сетью трещин. - Ты что наделал, тупой Хината?! Ты разбил его! - Это ты! Ты! Мое колдовство не такое сильное! - Ты идиот! Оно же сейчас разобьется! Отпусти! - Сам отпусти! Сугавара-семпай будет в ярости! - Осторожно, оно, кажется, сейчас... Сеть трещин разрослась, выгнулась, дернулась, и яйцо разломилось на несколько кусков. Хината и Кагеяма земерли, уставившись на обломки. Прямо посреди белой скорлупы свернулся в клубок и неспешно разминал шею крохотный железнокрылый дракончик размером с птенца ястреба. - Оно же мертвое было, - Хината не мог отвести взгляд от маленькой ящерицы, моргавшей заспанными бусинками глаз. - Они же без драконьего тепла черствеют и превращаются в камень! - Может быть, дело в нашем колдовстве? - Кагеяма говорил шепотом, словно боялся спугнуть детеныша. - Ты сколдовал свет, я — тени, ему вполне могло хватить тепла, чтобы ожить. - И что будем делать? - дракончик чуть прикусил палец Хинаты, доверчиво забираясь на его ладонь. - Что с ним станет теперь? - Ойкава-семпай его пустит на талисманы. Это точно. В нем сантиментов как в подошве ботинка. - Боюсь, Сугавара-семпай не станет с ним нянчиться. Он, конечно, добрый, но из дракона можно сделать кучу разных отваров, он не устоит. Детеныш требовательно разинул пасть, крохотное облачко дыма вырвалось на поверхность. Удобней устроившись на руках Хинаты, железнокрыл принялся тыкаться головой в его пальцы. - Чего он хочет? - Хината в панике поднял глаза. - Кагеяма, ему же не больно?! - Он голоден, тупица! Он думает, что ты его мамаша, и просит есть! - Почему сразу я мамаша? Почему не ты?! - Он к тебе полез, дурак! Откуда я знаю, почему он тебя выбрал? - Тогда ты его папаша! Будь добр принять ответственность! Бледные щеки Кагеямы вспыхнули не хуже заката: - Какую, к черту, ответственность! Это ты разбил яйцо! - Я не смог бы сделать это один! Ну же, мне нужна твоя помощь, я не справлюсь! - Чего ты от меня-то ждешь?! - Чем его кормить? Что они едят? - Драконы? Мясо, разумеется. Когда маленькие, не знаю, может, и ягоды сгодятся. - У меня нет мяса, - Хината озирался, но у голых стен пещеры тоже не было ничего съестного. - Ох, он, кажется, начинает скулить! - Успокойся, я умею охотиться, подстрелим птицу или кролика, такому малышу должно хватить. - Нужно выбираться отсюда, помнишь, ты говорил, другие ученики могут появиться. - Если хоть кто-то узнает, что у нас живой дракон, неприятностей не оберешься. - Я не позволю твоему учителю и его рыцарю спустить с него шкуру, - Шоё прижал к груди железнокрыла, ощущая сквозь одежду, как в крохотном тельце бушует тепло. - Он последний, всех остальных убили герои и заклинатели. Может статься, что он остался последний на свете! - Успокойся, я не собираюсь охотиться на него! Забыл, он появился на свет и благодаря моим усилиям! Давай выбираться, темнеет, а еще нужно развести костер и найти ему ужин. Подождешь меня внизу, в долине, я быстро найду кроличью нору. Никуда не уходи и попытайся его убаюкать. - Х-хорошо, - Хината запнулся, поглаживая перепончатые крылья. - Кагеяма, а ты вернешься ведь? - Конечно, вернусь. Думаешь, я позволю тебе сбежать с моей добычей? - Не говори так о нем, он услышит и обидится на тебя! Ох, ч-что ты делаешь? - Ничего. - Кагеяма быстро отвязал оберег из одиннадцати трав от своей сумки и примотал его к кулону Шоё, изображавшему черного ворона. Безделушка была куплена на ярмарке и не несла в себе никакой магической силы, но Хинате нравилась, а теперь, когда незнакомый синеглазый маг наклонился к его лицу, приматывая оберег, Хината почувствовал себя донельзя странно. - Эта вещь приносит удачу. Надеюсь, с ней ты никуда не провалишься и не свалишься, особенно с нашим драконом. Я сам ее смастерил, она действительно работает. Хотя, после сегодняшних событий, я уже не уверен. Хината Шоё торопливо кивнул, прижимая к себе драгоценный теплый груз. Похоже, все будущие былины и легенды о его приключениях придется быстро придумать заново.