* * *
Прячу яблоко под подушку. Из груди вырывается тяжёлый вздох. Не понимаю, зачем хозяин мог меня вызвать? Руки и колени дрожат от страха, медленно выхожу из этой, насквозь провонявшей сыростью, каморки. Тошно там находиться и изо дня в день просыпаться в дикую рань, чтобы привести весь дом в порядок с остальными слугами перед появлением знатных тварей, что не привыкли жить в грязи, а от их пафоса и жестокости — невыносимо тошнит. — Куда ты? — рядом раздаётся детский, мягкий голос малышки. Как бальзам на душу в этом доме. — Меня вызывает хозяин, — в глазах девочки читается страх и ужас. Видимо она уже знает, что это за человек. Не желая больше пугать это дитя, выхожу из кухни, следуя по длинным коридорам к комнате человека, который владеет всем этим. Всё так изыскано, утонченно. Каждая мелочь доведена до совершенства. Место своим видом похоже на рай, но обитатели заставляют погрузиться в атмосферу настоящего ада. Подхожу к лестнице. Ещё раз оглядев главный зал, поднимаюсь наверх. Даже не представляю, что можно ожидать от этого человека. — Что ты здесь забыла? — грубый голос раздаётся по всему залу, отчего у меня пробегают мурашки по коже. Быстро разворачиваюсь и осматриваю обладателя. — Х-хозяин... — всё, что успеваю выдавить из себя я. Да, действительно, жалкое зрелище. — Следуй за мной, — отчётливо проговаривает Алек. Этот человек воспитывался здесь. За время, проведённое в этом доме, я успела немного узнать о нём, и он не самая приятная персона в этом месте, и заводить с ним беседы не стоит. Со слов Лиама я поняла, что даже на глаза ему попадаться не нужно, а тем более привлекать чем-то. Не смею произнести ни слова, иначе сделаю хуже себе. — Заходи, — открывает передо мной дверь в свою комнату. Стою, оглядывая помещение, но желания входить туда нет совершено. — Живо! — вскрикивает, отчего я вздрагиваю, но вхожу в комнату. Могу сказать лишь то, что мне страшно. Я ничего не понимаю. Зачем всё это? — Тебя вызывал не хозяин, а я, — разбавляет нависшую тишину своим голосом. Его реплика вводит меня в очередное заблуждение. Боюсь вымолвить хоть слово. Его взгляд кажется мне слишком странным и даже безумным. Что задумал этот парень, я даже представить боюсь. — Тебе понравится, — звучит ядовитый голос. — Я обещаю, — его глаза в миг темнеют, когда он подходит ближе ко мне. Становится зябко, и я обнимаю себя за плечи. Делаю шаг назад. На лице Алека появляется злобный оскал и усмешка. Да, соглашусь, выгляжу я действительно жалко, но мне на самом деле безумно страшно. Замахивается рукой, отчего я зажмуриваю глаза, и щека пылает на месте удара. Открываю глаза и получаю ещё один удар по лицу. Не могу удержать равновесие и падаю на пол. Садится рядом и сжимает мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Ты знаешь, что делают с ворами в этом доме? — отбрасывает в сторону и снова наносит удар, отчего боль расходится по всему телу, заставляя взвыть. Отходит в сторону и что-то достаёт из шкафчика. Предмет в его руках блестит на свету. Позже удаётся разглядеть нож. — Пожалуйста, — всё, что удаётся произнести на выдохе. Не могу даже пошевелиться. Ноющая и резкая боль полностью овладели моим телом и даже мыслями, ведь думать я могу лишь о боли и о том, что он ещё может сделать. Прикосновение холодного лезвия и царапина на ноге, откуда маленькими каплями начинается появляться кровь. Крик становится громче, он наносит порезы в одно и тоже место несколько раз, пытаясь сделать как можно больнее. Чувствую резкую боль в области живота и перед глазами всё темнеет. В миг теряю сознание.* * *
Не понимаю вообще ничего сейчас. Слышу чей-то милый голос, очень похож на детский, который не перестает меня звать, но никак не могу открыть глаза. Так, давай же, Аделайн, открой глаза. Собираю всю волю в не сжимающийся кулак и пытаюсь открыть их. Наконец у меня получается это сделать, но из-за резкого, яркого света я зажмуриваюсь вновь. Так, здесь пахнет чем-то не очень приятным, очень похожим на запах сырости в моей комнате. Вдохнув, вновь пытаюсь открыть глаза, и на этот раз у меня получается. Получается, что прихожу я в себя лишь находясь в отведённой мне комнатушке. Знакомый запах сырости вновь ударяет в нос, но в этот раз я счастлива вновь ощущать его. — Мистер Пейн, она очнулась! — слышу голос Зои, что заставляет меня улыбнуться. — Жива, — облегчённо произносит Лиам и подходит ближе. — Какого чёрта ты полезла к Алеку?! — срывается на крик. Только пришла в сознание, а уже принимаю нотации от него. Сейчас мне это кажется немного забавным. Издаю тихий смешок. — Тебе смешно?! — кажется, я действительно его разозлила. — Я к нему не лезла, он сам, — начинаю кашлять, — а ты сказал, что я должна подчиняться им, — к горлу подкатывается ком. — Хоть это запомнила, — сквозь зубы процедил парень и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью при этом. — Как я сюда попала? — спрашиваю у малышки, которая всё это время наблюдала за нашей беседой. — Я позвала Лиама, — тихо шепчет она, опустив взгляд в пол. — Подойди ко мне, — пытаюсь подняться, но это плохо удаётся. Обнимаю девочку, крепче прижимая к себе. — Спасибо, — тихо шепчу я, касаясь губами её лба. — Большое спасибо, — на глаза наворачиваются слёзы. — Сколько времени я провела без сознания? — смахнув слёзы с густых ресничек маленькой особы, проговариваю я. Могу сказать с уверенностью: Алек постарался. Даже встать у меня не выходит. — Два дня, — тихо шепчет она. Мои зрачки расширяются, а сердцебиение учащается. Два дня. Я провела без сознания два дня. — Я принесу тебе суп, — также тихо произносит девочка, выходя из комнатки. Пытаюсь выдавить улыбку. Снова мысли накрывают представления о том, что бы я могла делать, находясь с семьёй. Кому понадобилось сжигать наш дом? Это единственный шанс на спасения каждого, но кому моя семья могла принести вред, что месть стала такой жестокой? — Аделайн, — в комнате раздается голос малышки, заставляющий выйти из своих мыслей и принимать реальность, — ты умеешь читать? — девочка опускает глаза в пол. — Да, — тихо шепчу я, осматривая её. Такая маленькая, а уже на себе испытала столько боли, страха и унижения. — Сколько тебе лет? — всем своим видом показывает, что ей стыдно за подобные вопросы, но общение с этой малюткой мне лишь в радость. — Девятнадцать, а тебе? — присаживается на кровать, опуская поднос с супом и чашкой ароматного чая на мягкие ткани. — Мне семь, — досадно отвечает девочка. — Уже большая, — улыбаюсь, касаясь своей рукой её плеча. Чувствую ноющую боль. Что он успел со мной сделать после того, как я отключилась? — Но глупая, — на глаза Зои накатились слёзы. Вновь. — Почему же? — стараюсь сесть, но выходит это с большим трудом и после преодолевания безумной боли в животе, спине и ногах. Вспоминаю нож в руках Алека и как он пронзает кожу моей ноги, резко зажмуриваю глаза. Даже вспоминать об этом больно. — Я даже читать не умею, — выдохнув, отвечает она. — Малышка, это поправимо, — делаю глоток горячего напитка, и тепло раздаётся по всему телу. От этого становится легче. — Я научу тебя, — касаюсь губами её лба и стараюсь вовсе подняться с постели. Пора приниматься за работу, больше таких мучений я испытывать не хочу. Через полчаса я была уже готова и, немного хромая, вышла из каморки, что мне была предоставлена. При каждом шаге и вздохе моё тело пронзала резкая, невыносимая боль. Из-за издёвок этого ублюдка я чувствую, что смерть совсем близка, но выдержать я обязана. Я верю, что ещё вырвусь из этого места и вернусь к своей семье. — Почему ты поднялась с постели? — строгий голос Лиама раздаётся по всей кухне, заставляя меня вздрогнуть. — Мне уже лучше, — стараюсь выглядеть как можно убедительней, надеюсь, это у меня получается. Парень смерил меня недоверчивым взглядом, но все же вручил ведро и тряпку мне в руки. И снова придется отмывать этот пол. Сейчас вечер, и мне предоставили пол главного зала. Чёрт, какие же свиньи эти «знатные люди», как можно так испортить настолько чистый пол? Опускаюсь на колени и выжимаю тряпку. Преодолевая жуткую, ноющую боль и кое-как передвигая конечностями, мне всё же удается вымыть его, и я, облегчённо вздохнув, тащу приспособления, выданные Лиамом, обратно. — На сегодня твоя работа ещё не окончена, — от этих слов мне становится лишь хуже. Боже, я вымотана уже, хотя если подумать, то сделала очень мало, но силы на исходе. — Библиотека полностью на тебе, — даже не взглянув на меня, пробормотал он и вышел из кухни. Зои и её мама уже заканчивали свои дела и собирались спокойно пойти спать, а я же буду драить библиотеку. Весёлая будет ночка, если считать ещё то, что мне удастся поспать слишком мало, если вообще выпадет возможность, а с самого утра ждёт уже новый список дел. Чёртовы чистюли. Следую к библиотеке. Нахожусь здесь впервые за неделю, проведённую в этом доме. Мне удавалось выходить из кухни лишь для того, чтобы вымыть полы в главном зале, всё остальное время я проводила именно там, помогая кухарке. Довольно большая коллекция книг, и это, если честно, удивляет. Многие из них мне удавалось прочесть во время перерывов от помощи матери. Отец часто приносил в дом книги, за что мама его бранила, а я всегда благодарила. Мне нравится погружаться в иной мир, придуманный другим человеком. Это как читать его мысли, познавать безумно захватывающую фантазию, узнавать его мечты и желания. Это волшебно, каждый раз погружаться во что-то новое, запоминать какие-либо фразы, что-то для себя осознавать и просто наслаждаться жизнью героев на страницах книги. В своих раздумьях не замечаю, как заканчиваю с назначенным мне делом, время пролетело действительно незаметно. Просматриваю стеллажи с книгами и замечаю книгу, полюбившуюся мне с самого детства. Думаю, и Зои будет интересно её прочесть, главное, чтобы никто не заметил её пропажи. Быстро хватаю книгу с полки и прячу в карман своего фартука. Собрав всё, выхожу из помещения, закрыв за собой дверь. Зайдя к себе в комнату, укладываюсь в постель. По телу пробегает стая мурашек, и я могу с облегчением вздохнуть. Наконец-то я наедине. Я могу погрузится в мир сказок. Хоть там есть что-то хорошее. Только это не надолго. В мою комнату кто-то стучится. Быстро прячу книгу под матрас. — Аделайн? — в комнату входит Зои. Я рефлекторно улыбаюсь. Эта малышка так напоминает мне мою сестру. Её густые, темные волосы были спутаны. Видно, что ребенок не ухоженный. Просто родителям не хватает времени. Просто они служат другим. — Маму наказали, — шепчет она, поджимая свои пухлые губы. — За что? — подхожу к ней и сильно обнимаю. — Она плохо помыла посуду. Это тот Алек. Они закрыли её в карцер, — слезы скатываются по её лицу. — Тише малышка. Я обещаю, что могу ее вытащить оттуда. Только не плачь, хорошо? — целую её в щечку. Проходит еще немного времени, и она засыпает на моих руках. И как мне ей помочь?