My obsession

Я открыл дверь, на пороге стоял он. На черной ткани его пальто таяли снежинки. От него сквозило холодом, но не только потому, что он пришел с мороза, даже глаза излучали ледяную неприступную твердость. Несколько прядей мягких волос выбились из низко завязанного хвоста и спадали на лицо. Я взглядом чувствовал насколько они мягкие. «Совершенство», - подумал я про себя, одной рукой вытягивая рукав и без такого растянутого свитера. Вот уже мой мозг, насквозь пропитанный кокаином, играет с моим воображением. Лицо растянулось в идиотской улыбке: - Привет, - никогда до этого я не разговаривал с галлюцинациями - что ж, все когда-то бывает в первый раз. - Я здороваться с тобой не собираюсь, – вдруг ответила галлюцинация, резко толкнув дверь и ворвалась в квартиру. От силы удара меня впечатало в стену. - Где она?! - продолжала орать галлюцинация яростно носясь по квартире, разметая полами своего пальто со стеклянного столика приготовленные мною кокаиновые дорожки, но мне было плевать на это, потому что галлюцинация была бесконечно прекрасна в своем гневе. Я бы променял весь кокаин мира за возможность видеть ее всегда. - Она мне все рассказала про вас! Ты, Фаррелл, решил, что можешь все у меня отобрать? Где она?! Отвечай. - Кого ты ищешь? – неуверенно мямлил я, находясь в наркотическом бреду, пытаясь понять ход его мыслей. – Здесь никого нет. Я все еще продолжал стоять у открытой настежь двери. Он то появлялся, то исчезал из поля моего зрения, а я просто хотел, чтобы он остановился и дал мне как следует рассмотреть себя. Интересно, его глаза вблизи все еще также гипнотизируют? Но он продолжал сводить меня с ума своей беготней, раскручивая и скручивая мое сознание. Неожиданно галлюцинация начала угрожающе надвигать на меня. - Хватит морочить ей голову, - злобно шипел он. – Чего ты добиваешься? Я ведь знаю, для чего она тебе нужна! Но ты дурак раз думаешь, что все еще способен у меня что-то отобрать. Я начал пятиться назад, пытаясь сохранить его образ в рамках моего и без того размытого фокуса. Но отступать было некуда, я уперся спиной в стену, галлюцинация нависала надо мной, что-то угрожающе требуя. Но я уже ничего не слышал, глаза утратили способность видеть, я начал медленно сползать по стене, погружаясь в темноту. Мое лицо холодное и мокрое, мокрая одежда липнет к телу, толща воды давит на грудь - я тону. Легкие горят от недостатка кислорода. Последний выдох вырывается из меня, отрываясь от губ, и объемным легким сгустком устремляется наверх. Я пытаюсь вдохнуть его назад, пытаюсь дотянуться до него, схватить губами, но расстояние безжалостно увеличивается. Поглощаемый темным, липким страхом, я умираю. Неожиданно резкий толчок выбрасывает меня на поверхность, в глаза бьет ослепляющий свет. И вот я уже лежу на полу. Лицо мокрое, одежда тоже. Надо мной испуганное лицо Джея. Глаза серьезные, полные страха. Они как и раньше гипнотизируют. Я пытаюсь подняться. - Лежи, не вставай – он прижимает меня к полу. Это первое целенаправленное прикосновение ко мне с тех пор. - Не вставай, я звоню 911. Вижу телефон в его руках. Не хочу, чтобы он делал это. Не хочу никого видеть, кроме него, пусть время остановится. - Не надо никуда звонить. Со мной все в порядке, – я встаю с пола, забирая у него сотовый. Он продолжает сидеть, поджав под себя ноги, глаза - огромные, напуганные - смотрят на меня снизу вверх. Волосы растрепанны еще сильнее, пальто валяется рядом. На нем тонкая кофта, из-под которой торчит ворот растянутой футболки, и серые джинсы. Я мечтаю прижать его к себе, успокоить, но боюсь, что это невозможно. Еще мгновение и он подрывается следом за мной. - Что здесь было? – спрашиваю. - Ты упал, потерял сознание. Я пересрался до чертиков. Что с тобой вообще такое? Ты понимаешь, у тебя интоксикация наркотой? – он смотрит на меня, как на идиота. - Ты знаешь, к чему это приводит? Может тебя просветить? Я прислушиваюсь к своим ощущениям, меня бьет озноб, скорее всего он прав, но я не хочу ничего признавать. - А ты-то откуда знаешь? – ехидничаю я, садясь на диван, в голове что-то проясняется. Откуда он узнал про меня и Шарлотт? Неужели эта дура сама все рассказала? - Есть опыт, - отвечает он, видно, что не хочет продолжать тему. Ясным взглядом я окидываю комнату: торшер перевернут, выход на террасу открыт, через него в комнату валит снег, шторы, раздуваемые ветром, сметают со столика остатки белого порошка, телек изображает белый шум, рядом лежит оборванный кабель. Дизайнерский ковер на полу пропитан водой, как и мой свитер. - Ты водой меня поливал? - Да, – он поднял с пола пустую фарфоровую вазу и отдал мне. - Зачем мне это? – Не знаю, поставь куда-нибудь, - он убрал с лица растрепанные волосы, нервно кусая губы, было видно, что произошедшее выбило его из колеи. Он нервно ходил по комнате, упираясь своими худыми руками в свою худую поясницу. Только сейчас я увидел, как сильно он сбавил в весе для этой чертовой роли. Кофта, которая когда-то обтягивала его мускулистое тело, сейчас висела на нем, как на вешалке. Через теперь казавшийся огромным вырез были видны обтянутые кожей ключицы, острые уголки локтей выделялись так явно, что, казалось, об них можно порезаться. Даже футболка под кофтой не придавала объема его фигуре. Передо мной стояла миниатюрная копия Джареда, как будто скульптор пожалел материала, вылепливая ее. Лишь рост остался прежним. После кислородного голодания голова немного кружилась, слух пропадал, но сердце сжималось от мысли: до чего он себя доводит, а меня нет рядом, я не могу ничего контролировать, не могу больше контролировать его жизнь. - Боже, ты так похудел, даже не верится, ты болен? – произнес я мысли вслух. - Сейчас речь не обо мне, - резко оборвал он. – Я думал, ты умер, Кол, понимаешь? У меня на глазах умирал, а я ничего сделать не мог … - Что произошло, мы дрались? – я еще раз обвел беспорядок взглядом. Он усмехнулся, садясь в кресло напротив меня: - Нет, это я все перевернул, пока носился здесь с водой, пытаясь тебя реанимировать. - Спасибо, - тихо сказал я. Повисла пауза. - Как ты себя чувствуешь? – спросил он, уже закрывая распахнутые окна. В комнате давно было холодно, но из-за шока мы только сейчас почувствовали этот холод. - Не знаю. - Колин, я не должен читать тебе лекции, кто я тебе? Но ты должен заканчивать с этим, в твоем случае все слишком далеко заходит, тебе снова нужно в клинику. Мне не нужна была клиника и врачи, мое лекарство стояло напротив, сжимая в руках свое черное дизайнерское пальто, разукрашенное россыпью кокаиновых снежинок. «Только не вздумай сейчас уйти», - молил я про себя. - Ладно, если с тобой все в порядке, я пойду. - А если со мной не все в порядке, Джей? Если далеко не все хорошо? - Ты знаешь, что я имею в виду ты живой, ты дышишь, и мне этого достаточно. - А мне не достаточно, может быть, я не могу, просто не хочу дышать без тебя? Он сделал вид, что не слышит меня. - Тебе нужно в клинику, - лишь обронил он, направляясь к двери. - Ты знаешь, что мне нужно. Он обернулся и с сожалением посмотрел на меня. - Пока. - Мне нужен ты, Джей. Я ничего больше не хочу. Но тут его лицо исказила злоба. Глаза поменяли выражение: - Конечно, тебе нужен я, поэтому ты разрушаешь мою жизнь, поэтому крутишь с Шарлотт. Хочешь у меня снова все забрать! Ты сам во всем виноват, я никого не бросал, я хотел быть с тобой, я любил тебя, черт! А теперь, я плачу за твои неудачи. Ты несчастен и хочешь меня сделать таким же. Его слова резали острее любой бритвы. - Я знаю, ты никогда не сможешь меня простить, но я хочу, чтобы ты знал, у нас с ней ничего не было. Признаюсь, я проводил с ней время, но лишь потому, что это единственный способ стать ближе к тебе, сделать тебя снова частью своей жизни. Видишь, ты же пришел искать ее здесь. Джей, ты мое безумие, я одержим тобою, и ничего не меняется даже со временем. Я всегда буду любить тебя. Его взгляд смягчился, что-то похожее на нежность промелькнуло в нем, но лишь на мгновение, затем он снова стал стальным. - Я не хочу больше слышать ничего о вас с Шарлотт, тебе лучше вообще забыть, что знаешь ее. Если ты умный, то прислушаешься, - он резко развернулся и направился к двери. Что-то внутри оборвалось. Я не хотел верить, что эти угрозы адресованы мне. Я видел его таким, но с другими людьми, я знал, что он сильный враг, но никогда его гнев не был направлен на меня, я просто не представлял, как воевать с ним. Стало больно. Нужно было действовать. Я помню все, как в замедленной съемке: он повернулся ко мне спиной, направился к выходу, его широкие плечи, резкость шага, злость - все это притягивало меня. Пусть он ненавидел меня, но я продолжал любить и, несмотря на все угрозы, я не верил, что чувства ко мне в нем умерли безвозвратно. Я почувствовал, что если он сейчас уйдет, это будет навсегда. Отчаяние взяло верх, надеяться было не на что. - Не уходи, прошу. Он замер в дверях. - Не оставляй меня одного, только не сегодня. Он обернулся. В глазах плещется боль. Нервы на пределе, я стоял, ломая руки. - О чем ты просишь меня? – как-то неуверенно спросил он, будто услышал что-то противоестественное. - Я не могу больше быть один. Просто поговори со мной, как раньше. Помнишь, как мы разговаривали, когда все было иначе? Это тебя ни к чему не обяжет. Если хочешь, потом мы все забудем, и ты снова сможешь меня возненавидеть. Но сейчас давай возьмем тайм-аут. Останься, как друг, как самый близкий враг, будь, кем захочешь, только не уходи. Облокотившись спиной о дверь, он стоял, прикрыв глаза, взвешивая все "за" и "против". - Хорошо, я останусь, но лишь потому, что тебе сегодня, правда, лучше не быть одному. Он захлопнул за собой дверь, прошел мимо меня и сел на большой диван, на котором несколько минут назад я приходил в себя. Устало запрокинув голову, он просто был здесь, со мной, в одном пространстве, а я все не мог поверить, что он остался, а не уехал - один, в своей машине - Бог знает куда. Казалось, время и пространство расслаиваются, как пирожное. Одна ночь - это невероятно большое количество времени для нас после двухлетнего ожидания. - Спасибо, я не знаю что сказать. - Тебе лучше снять мокрую одежду, здесь еще холодно, а лучше сходи в душ, согрейся, тебя трясет. И правда мелкая дрожь била тело, сказывался стресс, кокаин и бессонные ночи. - Я вернусь через минуту, только никуда не уходи, - попросил я, ища во всем подвох. - Не волнуйся, я никуда не денусь, к тому же я чертовски устал. - Сделать кофе? - Нет, просто иди в душ, я сам разберусь. - Ок. Меня разрывало изнутри, от волнения даже начало тошнить. Я встал под воду, она немного привела в чувства и согрела измученное тело. «Он здесь, совсем рядом, только руку протяни». Выйдя из душа, я надел чистые теплые вещи, волнение поубавилось, но не ушло совсем. Пытаясь унять страх, я зашел в гостиную. Джаред лежал на диване, держа в руке пульт от телека. Он спал, положив голову на подлокотник, его ноги стояли на полу. Я окинул комнату взглядом: телевизор работал, выдернутый кабель был подсоединен, перевернутая лампа стояла на своем месте около дивана и освещала спящего Джея. Фарфоровая ваза, из которой он меня поливал, стояла на стеклянном столике. Я аккуратно вынул пульт из его руки и выключил телек, сняв ботинки, я положил его ноги на диван и осторожно накрыл пледом. Тихо сев на пол, облокотившись о край, я смотрел, как он спит, как спокойно его лицо. Я аккуратно гладил его руку, свисающую вниз - такие тонкие пальцы, такие нежные. Запястье было перетянуто резинкой для волос, он всегда так делал, чтобы не потерять. Я стянул ее с его руки и надел на свою. Интересно, откуда у него этот шрам на брови. Положив голову на мягкую ткань дивана, теперь я видел его лицо в горизонтальной плоскости, от чего шрам казался заметнее и длиннее. Он никогда не рассказывал о том, как получил его - пока нормально общаться у нас не получалось. Строя гипотезы о возможных причинах возникновения этого шрама, я не заметил, как сам заснул, сидя на полу и держа его за руку. Я проснулся среди ночи от того, что кто-то трогает мое лицо. Все тело затекло, сначала я не понял, где нахожусь и почему сплю сидя - в комнате царил полумрак, лишь тусклый свет лампы помог понять, что я дома. - Почему ты спишь там? – его сонный взгляд выражал беспокойство, наверное, на нем тоже сказался стресс. – Иди сюда, - он отодвинулся от края, раскрывая передо мной плед. Я, как завороженный, безропотно повиновался его приглашению и лег рядом. Меня сразу окутало его теплом, он повернулся ко мне спиной. - Кол, обними меня, я все время мерзну. Я аккуратно накрыл его рукой. Как же я отвык. Теперь его тело было почти неосязаемым для меня. Он прижался спиной. Его волосы пахли как раньше жженым сахаром и манго. Я зарылся в них лицом, от запаха кружилось голова. Неужели все это происходит наяву? Я так сильно истосковался по нему, тело просило прикосновений. Неосознанно я поцеловал его в макушку, затем убрал волосы и поцеловал в шею, стало трудно дышать. Губы заскользили по нежной коже, коснулись плеча. Он прижался ко мне сильнее, переплетая наши ноги, как обычно делал, когда замерзал. Я снова целую его, слегка касаясь языком кожи: - Мой милый, любимый мой, - шепчу я, зарываясь сильнее в его волосы, обнимая крепче. - Джей, ты спишь? Он молчит. - Ты знаешь, где ты? – шепчу я пересохшими губами. - Я знаю - где я, знаю - кто ты, знаю, что мне холодно, и ты согреваешь меня, как раньше, – он повернулся ко мне лицом. Нас разделяет несколько сантиметров. Он кладет горячую ладонь мне на грудь. - А еще я чувствую, как сильно бьется твое сердце. Когда ты так близко, я не могу спать. Сердце готово вырваться из груди, он обвивает руками мою шею, касаясь губами губ, язык проникает мне в рот. Я не верю, что это действительно происходит с нами. Меня больше нет, я растворяюсь в нем без следа. Мы целуемся долго и, кажется, кислорода в легких совсем не осталось. Но невозможно насытить мой голод одним поцелуем. - Я так долго ждал тебя, Джей, я не верю, что ты здесь, - я трогаю его лицо. - Повтори... Скажи "Джей". Бедром я чувствую, что он возбужден, у меня же стоит с первого прикосновения. - Джей - Колин... - Джей. Он целует глубоко, кусает подбородок, оставляет на шее засос. - Зачем ты делаешь это со мной? - спрашиваю, едва переводя дыхание. - Ты сам просил. Сегодня я твой самый близкий... Я прервал его. Руки заскользили под его одеждой. Возбуждает его хрупкость - это означает, что он слабее. Не отрываясь от губ ни на секунду, я расстегиваю молнию на его джинсах, теперь он во всех смыслах в моих руках. Джей стонет, бессвязно что-то шепчет, четко я разбираю только свое имя. Его руки спускаются по моей груди вниз, он гладит меня через плотную ткань спортивных брюк, достает мой член, прикасается к нему своим. От возбуждения невозможно дышать, кусаю его шею: - Господи, Джей, ты сводишь с ума… Так хорошо… - Я скучаю, Кол, каждый день, я так скучаю по тебе. Слышать его признания невыносимо. Забытые ощущения плавят сознание. Его нежная кожа касается меня, тонкие пальцы трогают лицо, дыхание путается в волосах, обжигает. Его ресницы вздрагивают, словно крылья бабочки, каждый раз, как я касаюсь его. Он ослепляет своей красотой. Я боюсь закрыть глаза, боюсь, что он рассеется, как утренний сон. Нет, обнимаю крепче, не отпущу. Он плавиться в моих руках. Души растворяются в полумраке комнаты, безмолвно горят. Каково вновь обладать им? Я хочу почувствовать эту блажь. - Пожалуйста, не ослепляй меня, снова. Я знаю, ты тоже сломлен. Если ты дашь мне шанс все исправить, я найду место, где мы сможем спрятаться, я спасу тебя, я нас спасу. Не оставляй меня, только не исчезай. Доверься … Полумрак комнаты окутывает нас, угадываются лишь силуэты. - Не говори так… Ничего не обещай. Просто люби меня. Джей опускается вниз. Чувствовать его губы на своем члене просто невыносимо. Он не изменился, все тот же стиль, жадные толчки в себя, он всегда любил это. Язык скользит по бедру и снова возвращается на член. Болезненно выдыхаю, пара глубоких толчков и я понимаю, что не выдержу: - Иди ко мне, - целую влажные губы, он дышит с трудом, продолжая ласкать рукой мой член. Ложусь сверху, попутно освобождая его от джинсов. Мои руки блуждают по его телу. Я глажу живот, нащупываю острые косточки бедер, тонкие дуги ребер, линию, разделяющую пресс, продолжающуюся до самой груди. Живот напряжен, я скольжу вниз по бедрам, беру в рот его член, отрывая губы лишь на мгновение, чтобы посмотреть на его лицо, хочу знать, что он чувствует. Немного шире развожу его ноги, ему некуда деться, он подпускает меня, я проникаю в него. Сначала один, потом два пальца. Подготавливаю для себя его тело. Если я не получу то, что хочу, проще будет умереть, чем смириться. Слишком хорошо, чтобы быть правдой, взволнованный голос: -Кол… У меня никого не было. Я отвык… Его робость сводит с ума, я понимаю, что любить так сильно невозможно. Единственный. Мой чистый, светлый мой… - Люблю тебя так сильно, - в полубреду ищу его губы губами, он судорожно хватает меня за кофту, притягивает к себе. – Ничего не бойся. Из заднего кармана достаю презерватив. Джей передо мной обнажен, лишь кофта все еще прикрывает его плечи, живот и грудь открыты, я чувствую, как он дрожит, глажу по ноге, дрожь усиливается. Трогаю его член сначала руками, потом снова губами, он стонет, откидывается назад. Его колени сдавливают мне плечи, он прогибается всем телом. Но я знаю, когда остановиться. Именно эту упоительную власть над его телом я люблю больше всего. - Поцелуй меня – голос дрожит, он сильно возбужден. - Тише… расслабься… Я все помню, я знаю, какой ты, - отрываюсь от его губ, чтобы еще раз все проверить. Надавливаю головкой на тугое, сжатое отверстие в его теле, приподняв его бедро. - Медленнее… Тело напрягается, несмотря на все манипуляции, он не до конца расслаблен. Трогаю член. Джей толкается мне в ладонь, стонет, немного расслабляется, я понимаю, что на верном пути и вхожу до конца - совсем узкий. Он дергается, упираясь рукой мне в живот. - Стой… - Я бы хотел, но не могу, - не узнаю собственный голос. Фиксируя его бедра, проникаю глубже. - Пожалуйста, Колин, не так быстро… От ощущения тесноты перед глазами появляются пульсирующие круги, нечем дышать, сознание покидает меня. Но вот двигаться становиться легче, мы настраиваемся друг на друга. - Иди ко мне, - тянет к себе, обнимает, что есть сил. Как же я отвык от этих ощущений, как я мог так долго жить без него. Держу его голову, волосы мягкие, он тяжело дышит, целует меня. Нежные губы: я трогаю их пальцами, он целует мою руку. - Я так скучаю без тебя... - только сейчас я нащупываю рукой на его шее шнурок и на нем кольцо, то самое, что я подарил ему на день рождения. Он носит его. Сердце пропускает несколько ударов. Он все еще любит, я знаю. Целую губы, лицо, глаза. Он сильнее откидывается назад, знаю язык его тела - он уже близко. Мышцы тугим кольцом сдавливают мой член внутри. Шум в ушах, почти теряю сознание, и в этом полубреду начинаю кончать. Мы лежим вдвоем в темной комнате, опустошенные, я слышу стук его сердца, сжимаю то самое кольцо у него на груди. Надежда. ___________________________________________________________________ Placebo - Blind, ставим на повтор.