Только Ты

Тауриэль сидела на высокой ветке, опершись спиной на шершавый ствол, и наблюдала, как горизонт медленно поглощает сияющий солнечный шар. Угасающие лучи окрашивали ее медные волосы в красный, почти кровавый цвет, что так красиво сочетался с осенней листвой вокруг. Казалось, будто эллет расслабленно созерцает с высоты красоты Лесного Королевства, и лишь нервные движения пальцев, без устали теребивших маленькую веточку, выдавали внутренние метания. Воительница напряженно вглядывалась в рыжие небеса, страшась момента, когда Лихолесье окутают сумерки… Ведь как только стемнеет и небо засияет миллиардами звезд, Тауриэль придется вернуться во дворец… Больше всего пугала неизвестность, ведь каждая минута была наполнена страхом, что кто-нибудь из подчиненных окликнет ее, чтобы сообщить дурные вести… Неспешно обведя контур губ влажным языком, эллет вдруг вспомнила, с чего все начиналось: тогда воительница едва успела переступить порог, разделяющий детство и юность. Незаметно ее тело начало меняться: ножки вытянулись, бедра и ягодицы приобрели округлые формы, а едва сформировавшаяся грудь стала уверенно проступать под одеждой. Перемены коснулись и сознания Тауриэль: она стала спокойнее, женственнее, начала уделять больше времени своей внешности, потому что хотела нравиться эльфам, и с удовольствием ловила на себе мужские взгляды. - Я очень доволен тобой, — как всегда надменно произнес Трандуил, неспешно пройдя мимо эллет и оставив после себя благоухание полевых цветов, — мне сообщили о твоих успехах — из тебя выйдет отличная лучница. Длинная мантия Владыки была так широка, что полностью скрывала под собой его фигуру. Серебристый шлейф, ярко поблескивающий в неровном свете камина, мирно шелестел, следуя за эльфом к широкому креслу. — Благодарю, — юная воительница, не избалованная вниманием своего покровителя, блаженно улыбнулась, — я очень стараюсь. Медленно и вальяжно Трандуил опустился в кресло, при этом его белые волосы гладкой волной скользнули по плечам и упали на грудь. Свободно откинувшись на спинку, Владыка впервые взглянул на Тауриэль своими голубыми глазами, казавшимися ярко-синими в таком скудном освещении. — И поэтому заслуживаешь награду, — привычный металл в голосе эльфа вдруг смягчился. — Подойди. Отделившись от тени, юная воительница стремительно направилась к своему покровителю, что величественно восседал в кресле, словно на троне. Его красивое, чуть вытянутое лицо с гладкой фарфоровой кожей и правильным чертами оставалось спокойными и собранным, словно Владыка и впрямь находился в тронном зале, готовясь принять иноземных послов. Замерев на расстоянии, показавшемся эллет уместным, она вопросительно вскинула ресницы и встретилась с внимательными прояснившимися глазами напротив. Опустив затылок на обитую тканью высокую спинку, Трандуил чуть наклонил голову вбок и произнес тем же тоном: — Ближе. Тауриэль немного удивилась, но исполнила эту просьбу-приказ сделав еще пару шагов. Теперь носочки ее сапог почти касались тяжелой расшитой мантии, собравшейся на полу. — Ближе, — Владыка лениво похлопал длинными пальцами, украшенными массивными кольцами, по своему колену, сокрытому под складками одежд. Эллет опешила и сморгнула, желая убедиться, что не спит… Хоть синда и опекал ее все эти годы, в их отношениях никогда не было вольностей. Он держал Тауриэль на расстоянии, не позволяя забывать свое место в иерархии… Юная воительница могла бы по пальцам пересчитать, сколько раз Трандуил прикасался к ней, и от этого данный жест выглядел неуместно и весьма странно… Четко очерченные, сомкнутые губы эльфа едва заметно дрогнули в легкой улыбке, когда он увидел недоумение на лице воспитанницы. Подавшись вперед, Владыка бережно, но все же настойчиво, взял Тауриэль за запястье, одновременно опуская вторую руку на тонкую талию, перетянутую плотной тканью длинного камзола. Не зная, как еще реагировать, эллет покорно села на колени покровителя, старательно избегая встречаться с ним взглядом. Она была смущена и напряжена, словно теплый кожаный камушек; тогда Трандуил стал аккуратно оглаживать узкие плечи и неестественно вытянутую спину. Эти движения, плавные, размеренные, доставляли беспокойство, но юная воительница не могла отрицать, что они так же были и приятны… Решившись посмотреть на эльфа, Тауриэль отметила, что его глаза чуть сузились и заблестели, теперь напоминая чистейший родник, игравший солнечными отблесками. Приблизившись, Владыка прижался в ласковом поцелуе к покрасневшей щечке, касаясь лица воспитанницы своими бархатистыми прохладными волосами. — Боишься? — шепнул синда между короткими поцелуями. — Не нужно… Его мягкие чарующие губы коснулись нежной мочки ушка, щекоча ее горячим чуть сбитым дыханием. Длинные проворные пальцы нырнули в медные локоны, ювелирно играя с ними, перебирая… Эллет шумно выдохнула через нос, ощущая, как эти ласки неотвратимо порабощают ее, заставляют забыться. Когда Владыка отстранился, юная воительница бросила на него стыдливый взгляд… И уже не смогла отвернуться: Трандуил казался завораживающе прекрасным с этим смягчившимся, искрящимся взглядом, приоткрытыми алыми губами и едва заметным румянцем, проступившем на скулах… Руки эльфа скользнули на лицо воспитанницы, уже напористее касаясь шелковистой кожи. Он провел фалангами по губам и неожиданно скользнул пальцем во влажный ротик. Тауриэль дернулась от неожиданности и несмело мотнула головой, но предупреждающая искра, мелькнувшая в глубине колдовских глаз, заставила ее замереть. — Т-ш-ш, тише… Эллет покраснела еще сильнее и вновь напряглась, когда Владыка добавил второй палец, принимаясь медленно оглаживать ее язычок. При этом лицо его окрасилось слабыми нотками удовольствия, когда он наблюдал за той гаммой смешанных эмоций, вспыхнувших в темных глазах воспитанницы. Вынув пальцы, Трандуил лениво очертил контур коралловых губ, умащивая их блестящей влагой, после чего положил ладонь на затылок Тауриэль и спешно притянул ее к себе. На краткий миг юная воительница вдруг выхватила из пляшущей, размытой картинки перед собой ярко-розовый кончик языка между разомкнутых губ совсем рядом… И уже в следующий миг он собственнически ворвался в ее рот, сразу принимаясь уверенно двигаться, в то время, как жадные уста эльфа соприкоснулись с ее. Эллет не успела испугаться, лишь подивилась, каким же теплым и приятным оказался этот спесивый Правитель, словно выточенный из ледяной глыбы. Каким же чувственным и пленительным оказался его поцелуй… Как ласковы его руки, что порхали по тонкой шее… На несколько минут эльфы полностью отдались блаженству, окутываемые звонкими звуками поцелуя и шороха дорогой мантии. И когда Тауриэль окончательно растворилась в порабощающих волю прикосновениях, Трандуил вдруг отстранил ее. Владыка казался спокойным и расслабленным, лишь раскрасневшиеся губы намекали на его недавние действия. Эллет же алчно хватала воздух, ощущая, как ее лицо буквально горит от прилившей крови — создавалось впечатление, будто синда душил воспитанницу, а не ласкал. — Теперь иди, — почти прошептал он. С тех пор каждый успех Тауриэль был «вознагражден» ее королем. Он сажал юную воительницу к себе на колени или приподнимал над полом, обхватив сильными руками поперек спины, и целовал. Эллет содрогалась от сладкого томления, когда кожи касалось размеренное, чуть сбитое дыхание эльфа, когда его горячий рот сминал ее уста или смыкался на остром ушке. Прочерчивая языком влажные дорожки, Трандуил спускался к шее, покрывал ее долгими головокружительными поцелуями, прикусывал зубами, вкладывая в эти действия силу, но никогда не причиняя боль и не оставляя следов. Тауриэль постепенно осмелела, позволяя себе прижиматься к широкой груди, обвивая тонкими ручками плечи и оглаживая их. Она зарывалась носиком в густые гладкие волосы, источающие волшебные ароматы, и сдавленно постанывала, стоило большим ладоням опуститься на ее груди, аккуратно сжимая их через слои одежды. Иногда Владыка расстегивал верхние пуговички ее облачения, проникая под них рукой и щекоча запретными прикосновениями пылающую от сладострастия кожу воспитанницы. Он гладил ее упругую нежную грудь, прихватывая пальцами ноющие вершины, пытая и ублажая одновременно. Синда доводил эллет до исступления, заставляя невидимые силки внутри живота сжимать, крутить, тянуть изнывающее без внимания лоно, и улыбался, наблюдая, как Тауриэль бессильно сжимает бедра, пытаясь хоть на краткий миг поймать восторженную вспышку. Где-то на задворках сознания юная воительница понимала, что все происходящее неправильно, но не уделяла этим мыслям должного внимания. До тех пор, пока ее Владыка не переступил некую невидимую границу, им же и обозначенную… Эллет уже не помнила, чем именно так порадовала Трандуила, но воспоминания о «награде» навсегда отпечатались в ее голове ярким клеймом, постыдным и лакомым одновременно… - Подойди, — уже привычным спокойным тоном протянул синда, удобно устроившись в кресле. Тауриэль неспешно, но все же без опаски пересекла просторную комнату, одновременно любуясь красивым расстегнутым халатом Владыки, что был насыщенного вишневого цвета. Этот оттенок красиво контрастировал со светлыми волосами, обрамляющими лицо, и ослепительной белизной нижней рубашки, распахнутой на груди и обнажающей матовую кожу. Эльф беззастенчиво осмотрел воспитанницу с ног до головы, и уголки его губ одобрительно дрогнули. Коротким жестом велев эллет присесть, Трандуил помог ей устроиться на своих коленях, но на этот раз принудил оседлать их, широко расставив стройные ножки. Юную воительницу сильно смутила эта поза, но бережливые прикосновения теплых рук помогли ей успокоиться. Стремительно и очень уверенно синда расстегнул ряд скрытых крючков на камзоле Тауриэль, делая это с таким будничным видом, будто задергивает штору или перелистывает страницу в книге… Отбросив ставшую не нужной ткань куда-то в сторону, Владыка медленно обвел контур округлой груди, явно проступающей под тонкой тканью нижней рубашки — настолько тонкой, что эллет чувствовала каждый изгиб тонких пальцев, их обаятельное тепло… Словно случайно задев еще мягкие и гладкие маковки, вырисовывающиеся под тканью чуть более темными кругами, Правитель неспешно потер их, с удовольствием отмечая, как две горошины сжимаются под его кожей. Беззвучное дыхание воспитанницы мгновенно стало глубже, заставив и эльфа испытывать большую потребность в кислороде. Скользнув ладонями ниже, Трандуил подцепил тонкие завязочки на штанах Тауриэль, и та вдруг резко дернулась, ощутив, как они распустились. Взмахнув ресницами, Владыка пристально посмотрел на нее исподлобья, словно полоснув по горлу обжигающим льдом своих глубоких чистых глаз. Этого оказалось достаточно, что бы эллет замерла: покровитель не любит, когда ему мешают… Дождавшись, когда воспитанница покорно склонит голову, синда подался вперед и чувственно поцеловал ее, раздвигая твердым языком сомкнутые губы. Девушка с удовольствием впустила его, вовлекаясь в возбуждающую игру, но уста эльфа почти сразу исчезли, спустившись на шею, а на их место пришли два пальца. Тауриэль смиренно, даже преданно, сомкнула на них мягкие губки, принимаясь ласкать язычком гладкие фаланги. Отстранившись и вновь откинувшись на высокую спинку, Трандуил какое-то время блаженно наблюдал за стараниями воспитанницы из-под полуопущенных черных ресниц. Посчитав подготовку достаточной, Лесной Правитель вынул блестящие пальцы и опустил руку вниз. Юркнув под одежду, он уверенно коснулся самой интимной части эллет, бесцеремонно раздвинув бархатистые складочки. Юная воительница непроизвольно вздрогнула и задрожала, ощущая настойчивые движения в сокровенном месте, распространяющие по телу волны стыда и замешательства. — Смотри на меня, — голос с едва заметными хриплыми нотками послышался словно издалека, но эллет не нашла в себе сил, чтобы разомкнуть веки. — Посмотри на меня! .. — Владыке пришлось повторить приказ, вложив в него оттенки недовольства. Невероятным усилием воли Тауриэль заставила себя взглянуть вперед, где ее уже ожидали напряженные глаза с азартными искрами. Кажется, эллет еще никогда не чувствовала себя так ужасно, как в первую минуту этого акта: ей было невыразимо стыдно от пошлых прикосновений и пронзительного взгляда, словно читающего мысли, вбирающего, поглощающего в себя их… Но каким бы пугающим ни было это точеное лицо с мраморной, гладкой кожей, оно оставалось родным. Пусть Владыка и не проявляет большого количества заботы, но он всегда помогал и поддерживал свою воспитанницу… Словно почувствовав думы Тауриэль, синда приблизился, заключая в нежный плен чарующих губ ее уста и проводя свободной рукой по напряженной спине. Постепенно природа начала брать верх над робостью, и тяжелый ком, что собрался где-то на уровне живота, вдруг изменил свою природу… Он стал теплым, ласковым, подобно водной глади, что ласкает чресла во время вхождения в реку, только изнутри. Эта томящая нега благотворно действовала на мышцы, заставляя их упоительно дергаться, пока не пролилась ниже, щедро оросив лоно. Эллет расслабилась, теперь уже с упоением прислушиваясь к размеренным движениям чужих пальцев, что неотрывно порхали вокруг необычно чувствительной точки. Она самозабвенно прижималась к мужскому телу, жадно втягивая его аромат, пока влажные поцелуи дразнили кожу на плечах. Закусив губу, юная воительница сдавленно вскрикнула, когда амплитуда движения слегка изменилась. — Умница… — выдохнул Трандуил, едва не задыхаясь. — Кричи… И Тауриэль кричала, с силой впиваясь влажными ладонями в светлые пряди, прижимаясь к тяжело вздымающейся груди, сквозь одежду потираясь о нее ноющими сосками. Она двигала бедрами, вскидывая их навстречу не унимающимся пальцам и умирая от стыда за столь откровенную реакцию своего тела, которое уже не подчинялось затуманенному разуму. Из накаленного лона скопом вырывались изнуряющие импульсы, с каждой минутой становясь все более настойчивее, подчиняясь уже почти хищным движениям Владыки. Юная воительница чувствовала сладкое напряжение, дарующее доселе невиданный восторг, которое неожиданно лопнуло, словно перетянутая тетива, что породило мощный взрыв, яркую вспышку, сковавшую тело, вынудив его забиться в крепких объятиях эльфа. Это событие, воспоминание о котором хоть и заставляло воительницу томно улыбаться, всколыхнуло в ее душе множество сомнений, но ей не с кем было ими поделиться, не у кого спросить совета… Эллет оставалось только слепо подчиняться воле короля, утилизировавшего новый метод «поощрения» воспитанницы. Несмотря на то, что Эру наградил Тауриэль многими талантами, она все же оставалась озорницей и непоседой, поэтому Трандуилу нередко приходилось «наказывать» воительницу, а запас в этом арсенале был весьма велик…