***
В доме Ролара было непривычно многолюдно. Поскольку Лен никого не посвятил в результаты своих ночных наблюдений, собравшиеся маги нервничали: никто не видел Гарри с прошедшего вечера. Несмотря на натянутые отношения между Сириусом и Лили, волшебники соблюдали вежливый нейтралитет. Дамблдор по обыкновению загадочно улыбался, глядя на собравшихся, не спеша посвящать их в произошедшие с Гарри изменения, а также в свои планы относительно Избранного. Наконец на пороге дома показался Гарри: - Ого, как вас тут много! Решили продолжить празднование? - следом за юношей вошел Ролар с видом "а я так, мимо проходил": пристальное внимание присутствующих было ему не очень приятно, однако чего-то подобного он ожидал. - Гарри, все в порядке? - спросили Лили, подходя к сыну и заглядывая в его глаза. - Ты вчера так стремительно исчез с вечеринки, мы беспокоились... - она бросила нервный взгляд на вампира. - Мам! Ну что ты, что со мной может случиться в Долине? Тем более, если со мной Ролар, - Лили явно не разделяла уверенности юноши, но сочла за лучшее промолчать. - Когда вы отправляетесь обратно, мам?.. - Сегодня. Нам нужно подготовиться к сложному этапу переговоров, да, Северус? - мужчина кивнул. По его виду было понятно, что он с удовольствием уже покинул бы долину, чтобы не наблюдать вопиющее, с его точки зрения, поведение Гарри и одного нахального вампира. Всеобщим вниманием завладел Альбус, как бы между делом заметив: - Гарри, мне пришлось пообещать министру Скримджеру за разрешение провести Лена к Арке одну вещь... так вот, я боюсь, ты должен сегодня отправиться с нами в Лондон. - Зачем? - Гарри неосознанно попятился, нащупывая руку Ролара и сжимая его пальцы. - Что хочет министр? - Пока что просто поговорить, не волнуйся ты так, Гарри, - Альбус подмигнул. - Пообщаешься с ним по душам и сегодня же вернешься. - Когда мы отправляемся? - спросил Гарри обреченно. - Через полтора часа из Дома Совещаний. Я сделаю портал.***
Гарри зашел вслед за Роларом в его комнату и зачаровал дверь. Вампир молча обнял его и прижал к себе: - Не придумывай, малыш. Все в порядке. Во-первых, с Дамблдором тебе ничего не угрожает. Во-вторых, ты и сам сможешь постоять за себя. - У меня такое чувство, что от меня отрывают кусок... - Это нормально, малыш, это обратная сторона вампирьих чар. - Что?.. - Гарри поднял на него глаза. - Ты... не может быть, я же... на самом деле... - Да нет, конечно, - Ролар рассмеялся. - Вампирьи чары в прямом смысле не действуют на вампиров, и на Хранителей тоже. Конечно же твои чувства истинные, Гарри. Ты никогда не задумывался, почему в нашей общине так мало разводов?.. Как правило, новый партнер появляется только после смерти одного из супругов или из-за какого-то из ряда вон выходящего события. Притом, что, как я уже говорил тебе когда-то, в выборе партнера нас почти ничто не ограничивает. Почему, условно говоря, у нас тут не процветает распущенность или, скажем, бордельный бизнес, как в человеческом обществе?.. - И почему? - Гарри не сводил глаз с Ролара. - Потому что во время соития по обоюдному согласию вампирьи чары партнеров завязываются друг на друге. Я чувствую сейчас то же, что и ты. И это говорит сразу о нескольких вещах. Помимо очевидного, что наша близость была желанна обоими... Ну, ты догадался?.. - Откуда у меня вампирьи чары?! - Бинго, малыш.***
Когда за Гарри и Роларом закрылась дверь, волшебники с минуту сидели в полной тишине. Первым не выдержал Сириус: - Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?.. Альбус, какого лысого Мерлина Гарри стал настолько похож на этого... вампира?.. Он же не мог его укусить?.. Это же... ну... сказки... - Конечно нет, - Дамблдор улыбнулся. - На самом деле Гарри не больше похож на Ролара, чем на любого другого вампира, Сириус. Но вот тут мы подходим к самому интересному. Ни для кого не секрет, что юный Поттер - Хранитель Арр'акктура? - Что?.. - Сириус выронил чашку, благо, пустую. - Я потом тебе расскажу подробнее, - сказал Люпин, Снейп закатил глаза. - Продолжайте, директор. - Спасибо, Римус, - Дамблдор отлевитировал чашку на стол. - Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, вчера произошло эпохальное с точки зрения магии событие: посвященный в Хранители до наступления шестнадцатилетия юноша вступил в дееспособный по вампирьим меркам возраст, и кровь Повелителя, текущая в его жилах, каким-то непостижимым для меня образом не только увеличила его магический потенциал - что было как раз вполне ожидаемо, - но и открыла юноше несколько иные возможности. Я заметил эмпатический Дар и вампирьи чары. Возможно, что-то еще, пока сложно сказать. В который уже раз в комнате воцарилась гробовая тишина.***
Гарри смотрел на Ролара со смесью ужаса и восторга, вампир тем временем достал из стола стилет и протянул Гарри рукоятью вперед: - Попробуй меня атаковать. - Что?.. - на Гарри словно вылили ушат ледяной воды. - Попробуй атаковать меня этим стилетом. Ударить, скажем, в ногу. Гарри, привыкший, что скорость реакции вампира в разы превышает его, без малейшей задней мысли сделал выпад и... пропорол штанину едва успевшего увернуться Ролара, полоснув по коже бедра. Глаза Гарри стали по галлеону. Он выронил нож и бросился к возлюбленному, но порез был совсем неглубокий и сразу затянулся. Юноша прикоснулся губами к розовой полоске и зачаровал прореху на джинсах. Медленно поднялся с пола, молча глядя в невозмутимое лицо вампира. - Я увернулся потому, что ждал удара, - тихо сказал Ролар.***
Когда Дамблдор наконец покинул дом, Лили тоже поднялась и молча вышла. - Снейп, - Блэк окликнул поднявшегося было следом волшебника, - можно тебя на минутку?.. - Чего тебе, Блэк? - зельевар с трудом сдерживался, чтобы не заавадить его на месте. - Я только хотел... - Сириус глубоко вздохнул, - я хотел попросить прощения. - Прощения?.. - глаза Снейпа нехорошо сузились. - За что же?.. - За... за Лили. Нет, выслушай! Мне тоже нелегко... Я очень виноват перед ней и понимаю, что до конца жизни не смогу искупить свою вину... но я хотел... хотел, чтобы она знала, я сожалею... - Блэк закрыл лицо руками, не сумев выдержать тяжелого взгляда черных глаз. - Если бы я мог все исправить... клянусь, я бы сделал все, что в моих силах, - глухо закончил он. - Нет, Блэк, ты не понимаешь, что ты и твой дружок сотворили. Тебе не понять и сотой доли, - прошипел зельевар сквозь зубы. - Ты просишь прощения за один акт чудовищного насилия, даже не понимая, что самое страшное было уже потом. Жизнь с Поттером, который каждый день самоутверждался за ее счет, - вот что было страшнее всего. Каждый день унижения, каждый день, Блэк! Лили до сих пор не может справиться с этим. И не дай Мерлин тебе еще хоть раз подойти к ней. Я убью тебя на месте. Ты меня понял?.. Сириус молча кивнул.***
Приземлившись в Хогвартсе, Гарри тепло попрощался с матерью и профессором и взялся за предложенную Дамблдором руку, чтобы трансгрессировать в Министерство. Юноша заметил, что кисть его правой руки словно бы только что зажила после серьезной травмы, но поскольку Альбус был невозмутим, решил не акцентировать на этом внимание. Из Атриума, в котором больше не было фонтана, Гарри проследовал незнакомым коридором и наконец достиг приемной министра. - Здесь я тебя оставлю, Гарри, - сказал Дамблдор. - Мне нужно еще поговорить с несколькими людьми. Пожалуйста, как закончишь, пришли мне патронуса, я заберу тебя у этой двери. Хорошо? Юноша кивнул и постучался в дверь приемной. Зайдя, он обнаружил Перси Уизли в кресле секретаря. Тот, раздувшись от собственной важности, препроводил его в кабинет. В первый момент Гарри пришла в голову дурацкая мысль, что Руфус Скримджер очень похож на старого льва. В густой гриве рыжевато-каштановых волос и в кустистых бровях виднелись седые пряди, из-за очков в проволочной оправе смотрели пронзительные желтые глаза, а в движениях, хоть он и прихрамывал, сквозила своеобразная гибкая, размашистая грация. В этом человеке сразу чувствовались острый ум и твердый характер. «Можно понять, — подумал юноша, — почему волшебное сообщество предпочло в эти опасные времена видеть своим предводителем Скримджера, а не Фаджа». До недавнего времени, как было известно Гарри, он возглавлял Управление мракоборцев; человек крутой, видавший виды, Скримджер нисколько не походил на дородного Фаджа с его котелком. — Мне давно уже хотелось познакомиться с вами, — сказал Скримджер без предисловий. — Вам это известно? — Нет, — чистосердечно ответил Гарри. — Да-да, очень давно. Однако Дамблдор вас так оберегал, — продолжал Скримджер. — Что, разумеется, естественно — естественно после всего, что вам пришлось пережить… и особенно после событий в Министерстве… Он замолчал, ожидая ответа, но Гарри не ответил, и Скримджер заговорил снова: — Я искал возможности побеседовать с вами с того дня, как занял мой нынешний пост, но Дамблдор… впрочем, его можно понять… мне таковой не предоставил. Очень хорошо, что ему потребовалось провести этот ритуал в Отделе Тайн. Насколько я осведомлен, иностранному специалисту удалось высвободить из Арки вашего крестного отца?.. Сириус Блэк оправдан по всем статьям с тех пор, как нам удалось получить свидетельства очевидцев о том, что Питер Петтигрю жив... Гарри молчал, ожидая, что будет дальше. — Какие только слухи о вас не ходят! — продолжал Скримджер. — Но, конечно, мы с вами понимаем, все эти россказни полны домыслов… разговоры о пророчестве… о вашей избранности… о вампирах... «Так, — подумал Гарри, — вот мы и подобрались к настоящей причине этого разговора». — Я полагаю, Дамблдор обсуждал с вами все это? — Да, мы об этом говорили. — Говорили, говорили… — повторил Скримджер. Краем глаза Гарри видел, что министр, сощурившись, вглядывается в него, и потому притворился, будто его страшно заинтересовали развешанные по стенам кабинета живописные полотна. — И что же сказал вам Дамблдор, Гарри? — Простите, но это наше дело, — ответил Гарри. Он старался говорить как можно более дружелюбно, тон Скримджера тоже был легким и дружеским, когда он сказал: — О, конечно, конечно, тут вопрос взаимного доверия, я вовсе не хочу, чтобы вы разглашали… нет-нет… да и так ли уж важно, действительно вы Избранный или нет? На то, чтобы обдумать эти слова, у Гарри ушло несколько секунд, наконец он ответил: — Я не вполне понимаю, о чем идет речь, министр. — Нет, разумеется, для вас это чрезвычайно важно, — с ухмылочкой сказал Скримджер. — Но для волшебного сообщества в целом… Тут ведь все зависит от восприятия, не так ли? От того, верят ли люди в то, что это важно. Гарри показалось, что он догадывался, пусть и смутно, о цели этого разговора, но помогать Скримджеру достичь ее ему нисколько не хотелось. — Понимаете, волшебники верят, что вы Избранный, — говорил Скримджер. — Они считают вас настоящим героем, каковым вы, разумеется, и являетесь, Гарри, независимо от «избранности»! Сколько раз вы уже встречались лицом к лицу с Тем-Кого-Нельзя-Называть? Как бы там ни было, — не дожидаясь ответа, продолжил он, — суть в том, что для многих вы — символ надежды. Одна только мысль, что существует волшебник, способный, а возможно даже и предназначенный судьбой для того, чтобы уничтожить Того-Кого-Нельзя-Называть… Что ж, такая мысль воодушевляет людей. И я поневоле чувствую, что, осознав это, вы могли бы счесть… э-э… едва ли не своим долгом сотрудничество с Министерством, оказание ему всевозможной поддержки. Гарри молчал так долго, что Скримджер в конце концов произнес: — И все-таки, что вы мне ответите, Гарри? — Я не понимаю, чего вы от меня хотите, — медленно ответил Гарри. — «Сотрудничество с Министерством»… Что это значит? — О, ничего столь уж обременительного, уверяю вас, — сказал Скримджер. — Если бы вы смогли, к примеру, время от времени заглядывать в Министерство — так, чтобы вас видели входящим в него и выходящим, — это создало бы нужное нам впечатление. Ну и, разумеется, оказавшись там, вы получили бы прекрасную возможность побеседовать с Гавейном Робардсом, моим преемником в Управлении мракоборцев. Долорес Амбридж говорила мне, что вы мечтаете стать мракоборцем. Что ж, это очень легко устроить… - Меня не интересует карьера мракоборца, министр, - перебил его Гарри, глядя в упор на волшебника. - Как Вам, должно быть, известно от ваших людей, которые столь неумело пытались выследить меня по дороге из Хогвартса, мои интересы лежат вне области интересов магического сообщества. Но если я начну мелькать в Министерстве, — сказал Гарри, все еще сохраняя дружеский тон, — не подумают ли люди, что я одобряю его деятельность? — Ну, — Скримджер слегка нахмурился, — в общем, да, отчасти к этому мы и… — Нет, думаю, так не пойдет, — приятно улыбаясь, сказал Гарри. — Видите ли, кое-что из того, что делает Министерство, мне совсем не нравится. Несколько секунд Скримджер молчал, но выражение его лица изменилось мгновенно. — Я и не ожидал, что вы нас поймете, — сказал он, с куда меньшим успехом, чем Гарри, скрывая свой гнев. — Времена настали опасные, и они вынуждают нас принимать определенные меры. Вам только шестнадцать лет… — Дамблдору куда больше шестнадцати, но и он не работает на Министерство. — Понятно. Вы предпочитаете, как и ваш кумир Дамблдор, держаться от Министерства подальше? — Я не хочу, чтобы меня использовали, — ответил Гарри. — Найдется немало людей, которые скажут, что приносить Министерству пользу — это ваш долг! — Конечно, а другие скажут, что ваш долг — проверять, действительно ли те, кого вы сажаете в тюрьму, это Пожиратели смерти, — выйдя наконец из себя, сказал Гарри. — Вы поступаете точь-в-точь как Барти Крауч. Вы и ваши люди так и не научились толково делать свое дело. А мы получаем либо Фаджа, который притворяется, будто все прекрасно, пока у него под носом убивают людей, либо вас, который сажает в тюрьму не тех, кого следует, и делает вид, что на вас работает Избранный! — Так вы все же не Избранный? — осведомился Скримджер. — По-моему, вы сказали, что это не важно, — ответил Гарри. — Во всяком случае для вас. — Мне не следовало так говорить, — торопливо проговорил Скримджер. — Это было бестактно… — Отчего же? Всего лишь честно, — отозвался Гарри. — Одна из немногих искренних фраз, которые вы сказали. Вам все равно, жив я или мертв, вам нужно, чтобы я помог уверить всех, будто вы побеждаете в войне с Волан-де-Мортом. Повисло молчание. Гарри прекрасно видел, насколько зол и разочарован министр, и почему-то ему это доставляло удовольствие. — Что там затеял Дамблдор? — отрывисто поинтересовался Скримджер. — Куда он исчезает, почему отлучается из Хогвартса? — Понятия не имею, — ответил Гарри. — А и имели бы, так мне бы не сказали, — заметил Скримджер, — ведь так? — Нет, не сказал бы, — подтвердил Гарри. — Ну что же, посмотрим, не удастся ли мне отыскать иные средства, чтобы выяснить это. — Попробуйте, — безразлично сказал Гарри. — Впрочем, вы, похоже, умнее Фаджа, и, думаю, его ошибки могли вас кое-чему научить. Он попытался вмешаться в дела Хогвартса. Возможно, вы заметили, что он больше уже не министр, а Дамблдор так и остался директором школы. Я бы на вашем месте его не трогал. — Ну-с, для меня совершенно ясно, что он прекрасно потрудился над вами, — сказал наконец Скримджер, холодно взирая на Гарри сквозь очки в проволочной оправе. — Вы целиком и полностью человек Дамблдора, Гарри, так? Гарри расхохотался: - Знаете, министр, есть такой прекрасный маггловский мультфильм... - Что?.. - Ну, нарисованные движущиеся картинки со звуком, - пояснил юноша. - Так вот, "я сам по себе мальчик, свой собственный".