***
Люси возмущенно вздохнула. Статья в школьную газету так и не шла, и вдохновение, которое всегда было у девушки день и ночь, неожиданно испарилось. Люси пыталась поймать его жалкие остатки, сложить их воедино и попытаться выдавить из себя хоть пару предложений, но судьба была не на ее стороне. Девушка откинула карандаш с рисунком кролика, купленный ею во время прогулки с Нацу и Греем по магазинам, в сторону. Люси потерла плечо, вспоминая, как миссис Аквариус кинула в нее стирательную резинку за то, что девушка «слишком шумно дышала, и из-за нее Гажил не смог решить пример». Несмотря на такие выходки, учителя сильно ценили в школе и считали отличным педагогом. Но ее манера общения у всех вызывала дрожь, в том числе и у директора. Люси знала миссис Аквариус почти что с пеленок, но так до сих пор и не смогла привыкнуть к ее «общению». — Ну как статья? — спросила Леви, что сидела в комнате вместе с Нацу и Люси. — Я лучше промолчу, — грустно ответила Люси и, облокотившись о руку, снова взяла в руки карандаш и начала рисовать им кота от нечего делать. А вдруг вдохновение само придет, если она будет рисовать, и тогда статья получится? Нацу сидел на диване и читал статью. Но тут послышался сигнал: ему пришло сообщение. Парень прочитал его, и руки невольно задрожали. Он сглотнул и засунул телефон в карман брюк с озабоченным видом, и Люси заметила его взгляд. — Что-то случилось, Нацу? — Ничего такого… Мне просто надо встретиться с Греем, — все так же хмуро ответил он. — Но перед этим я хочу кое-что тебе показать. Может, твое настроение поднимется, идем. Ему самому надо было отвлечься. Парень встал с дивана, и девушка последовала за ним. Леви пожала плечами и вновь вернулась к чтению. Они покинули блок девочек и направились в блок к мальчикам. Люси с интересом смотрела на широкую спину Нацу, думая, что же он хотел ей показать. Миновав лестницу и оказавшись у нужной двери, он открыл ее, и ребята оказались внутри. В блоке никого не было: Джерард находился в школе, а Гажил ушел с ночевкой к своему другу, у которого была собственная квартира. — Постой здесь. Нацу скрылся в спальне, оставив Люси одну в гостиной. Здесь ничего не поменялось: та же кухня и та же старая беговая дорожка, чудом ещё не сломавшаяся. Но девушка заметила, что на окнах висели новые занавески в цветочек, а в раковине скопилась гора грязной посуды. Люси слышала тихую песню, которая доносилась из одной местной забегаловки, что располагалась рядом с общежитием. У парней тихое и уютное место, в отличие от девушек. В их блоке всегда было шумно, в основном, конечно, из-за Люси, но часто кричала еще и Эрза, а из гостиной постоянно доносились визги Джувии, когда она в очередной раз смотрела какие-нибудь дорамы. Только Леви вела себя тихо. Обычно она брала книгу и уходила либо в безлюдный парк, либо запиралась в ванной. Послышался шорох, открылась дверь. Показался Нацу, а в его руках находился самый настоящий котенок. Но почему-то синий. Животное с интересом посмотрело на Люси, а потом зевнуло, недовольное тем, что его разбудили таким наглым образом. — Какой милый! — девушка подошла к парню и наклонилась, чтобы получше разглядеть чудно’е существо. — Но почему он синий? — Это я у тебя хотел спросить. Ну, может он из этих. Ну, как их… Из ваших… — Я поняла, — смеясь, ответила Люси. — Но я не чувствую ничего странного с ним. Можно мне подержать? Нацу отдал ей кота, и девушка погладила того по голове. — Это обычный кот, только он… синий. — Не хочешь поиграть с ним? Нацу взял животное в свои руки, а потом опустил на пол и достал веревочку, на которой был привязан бантик с бумажкой. Люси играла с котом, которого Драгнил назвал Хэппи, что значит «счастье», потому что счастья в его жизни было катастрофически мало. Девушка играла с котом и вовсе не замечала грустного взгляда Нацу, и того, что его руки стали холодными, хотя обычно парень никогда не мерзнет. Ему холодно только тогда, когда он нервничает. И то сообщение, что пришло ему на телефон, когда Люси пыталась написать статью, так и не выходило из его головы. Нужно было срочно найти Грея.***
— Напомни мне, Эрза, зачем мы здесь? — Потому что никто с этим не справится кроме нас. — Поэтому мы сидим в темной кладовке и клеим конверты языком? — Именно. Джерард в очередной раз вздохнул и откинулся на спинку стула. Он ждал подходящего момента и, казалось, вот он. Они сидят в темной каморке, наедине, и клеят эти чертовы конверты языком, потому что губку им никто не удосужился дать, а искать их не было времени. Джерард пододвинулся к Эрзе ближе. — Что-то случилось? — С чего ты взял? — Ты сегодня крайне не общительна. Я думал, что все будет по-другому после вчерашнего. — А разве что-то случилось вчера? — с невозмутимым видом ответила Эрза, но ее бледные щеки чуть покраснели. Джерард пододвинулся к ней еще ближе. Одной рукой он приобнял девушку, а другой заправил ее алую прядь за ухо. Эрза ничего не ответила: лишь сильнее смутилась и попыталась отвернуться. Фернандес ухмыльнулся. — Ты меня стесняешься? — К-конечно нет, идиот. — Точно-точно? — Да. И что за идиотские вопросы? — Ну, идиотам положено задавать идиотские вопросы и делать идиотские поступки, я прав? Он наклонился еще ближе, и Эрза упала со стула. — Я из-за тебя упала! — А я из-за тебя думаю весь день, что же такого я натворил, что утром ты не обращала на меня никакого внимания. Девушка виновато перевела взгляд на свою юбку, а потом поднялась и медленно села на стул. — Только обещай, что ты никому не скажешь. — Хорошо. — И даже Грею. И даже Гажилу. И даже… — И даже тому синему коту, который нагадил мне в кеды. Говори уже. «Что за синий кот?», — подумала она, но решила промолчать. Сейчас было вовсе не до этого. — Ну, понимаешь… Я не хочу, чтобы кто-то знал, что мы с тобой встречаемся. — Это все из-за Симона, я прав? Эрза снисходительно улыбнулась. — Иногда ты слишком догадливый. Но ты прав, это из-за него. — Но почему? Он не маленький мальчик, должен сам понимать, что у вас ничего бы не вышло. Разве Симон не мужчина, что должен принять это решение с честью? — Так-то да, но все-таки. Давай не будем говорить ему об этом? Да и другим тоже. Эрза взяла конверт в руки и начала его немного мять. Скарлет всегда так делала, если сильно волновалась. Ей нужно было держать что-то в руках и трогать это, а лучше, например, мять кусок бумаги, что она и делала сейчас. Джерард положил свою руку на ее, не давая испортить конверт, и отложил его в сторону. — Я понял тебя. Хорошо, давай поступим, как ты хочешь. — Спасибо. Они обнялись на пару секунд, а потом снова принялись за работу.***
Джувия работала до самой поздней ночи. Она делала домашнюю работу усердно, старалась, чтобы почерк был ровным, а лист не заляпан и не скомкан; чтобы тетради всегда были в обложках и подписаны. Девушка не терпела грязных тетрадей, которые к тому же плохо велись, и испытывала отвращение, старалась не брать в руки. Ее почерк ровный и красивый, читается легко и понятно — Джувия старалась усердно, чтобы ее тетради всегда были красивыми. Грей спал на соседней койке и, кажется, видел десятый сон. Нацу уехал куда-то по своим делам, Гажил ночевал у друга, а Джерард, которого отвлекал свет ночной лампы, отправился спать на диван. Конечно, Фернандес мог пойти переночевать в блок девочек, тем более, они все довольно сильно сблизились и без проблем впустили бы его без задних мыслей, но слушать треп Люси несколько часов подряд было выше сил Джерарда. Он любил общительных девушек, но только не тогда, когда они не прекращали говорить, пожалуй, никогда. В комнате горела настольная лампа. Окно чуть приоткрыто — было прохладно, но это не смущало Джувию, хотя она уже не чувствовала ног: так сильно они замерзли. Поставив точку, она вздохнула и закрыла тетрадь. Пряча свои принадлежности в сумку, она мельком взглянула на Грея: тот по-прежнему спал. Их день был насыщенным, и сегодняшнее свидание было лучшим в жизни Джувии. Еще никогда она не чувствовала себя такой свободной и… влюбленной. И все благодаря парню, что спал сейчас крепким сном. Девушка аккуратно залезла в постель и накрылась кусочком одеяла, потому что основную часть забрал себе Грей. Девушка холодная, она замерзла сидеть в одной тонкой пижаме два часа за письменным столом. Она нечаянно коснулась ноги Грея, и парень тут же что-то пробурчал и отодвинулся от Джувии подальше. Локсар с разочарованием закрыла глаза. Ей вдруг вспомнился ее бывший возлюбленный. Его звали Бора, и многие девушки были влюблены в него, но он выбрал Джувию — скромную девушку, что любила дождь и ненавидела холод. Их отношения нельзя было назвать искренними, Локсар чувствовала, что не любила Бору, но не могла уйти от него. Мужчина притягивал ее словно магнит, и Джувия делала все, что он хотел, лишь бы не разочаровать его. Они часто ссорились. Бывало, по пустякам, но потом все превращалось в огромный скандал, где виноватой всегда была Джувия. Из-за этого мужчины она начала курить и остерегаться людей еще больше, но продолжала тянуться к нему, прекрасно зная, что Бора погубит ее, и она утонет в пучине собственных слез. Но все продолжала и продолжала: как мелкие бабочки продолжали лететь к свету лампы, но через несколько минут они валялись на земле, уже летая не в этом мире, а совершенно в другом, где обязательно было много света, что не убивал и не причинял боль.. Но Джувия жила в мире, который обжигал и не дарил успокоения. Спустя год они расстались и, когда Бора громко хлопнул дверью, девушка почувствовала облегчение. Потому что ее персональный Ад, наконец, закончился. Джувия поджала под себя ноги и сжала в руках тот кусочек одеяла, что она сумела «отобрать» у Грея. Стала почему-то грустно и печально. Захотелось заплакать, да так, чтобы Фуллбастер услышал ее плач, проснулся и успокоил. Но он продолжал спать. Вернее, так ей казалось. — Я тебе нагрел место, ложись, — сонно пробурчал Грей, все так же не открывая глаз. Джувия удивленно посмотрела на него, но все же легла на то теплое предоставленное ей место. Парень обнял ее и укрыл одеялом с головой. Девушка счастливо улыбнулась и прикрыла глаза.***
Стояла ночь. Проходящая мимо молодежь весело галдела, распивала алкоголь и развлекалась. Ярко горели огни. Изредка мимо проезжали машины с громкой музыкой. Нацу стоял около порога дома, дрожа то ли от холода, то ли от неумолимо приближающегося будущего. Послышались шаги. Дверь открылась, на пороге показался мужчина средних лет. И вместо приветствия Нацу сказал: — Она нашла меня. Начался обратный отсчет до потери контроля.