Ужасы нашей любви (Horror Of Our Love)

Гарри молча стоял у двери Драко, дожидаясь ухода Нарциссы, чтобы поговорить с юношей наедине. После того, как оборотень укусил Драко, напуганные Пожиратели покинули место происшествия, быстро перешептываясь между собой, как только им показалось, что Темный Лорд пропал с поля зрения. Гарри видел, что с ними все в порядке, хотя на их лицах отвращение смешивалось с ужасом, что претило парню. Взгляды, которые они бросали на Драко, не сумев сдержаться, теперь были полны презрения, чего прежде не наблюдалось. Двое, что остались позади, Рабастан и Рудольфус Лестрейндж, если Гарри правильно помнил, были единственными, кто остался, чтобы занести Драко внутрь; они просто потащили его, словно для них он был животным, хотя Рудольфус был его дядей; а Гарри казалось, что семья должна быть более сострадательной. То, как они все отнеслись к Драко после того укуса, хотя прошло совсем немного времени, показало, насколько предвзяты люди, и насколько сильно Драко будет отвержен обществом, хотя это, несомненно, было тем, чего так желал Волдеморт. Вот почему, несмотря ни на что, Гарри хотел поговорить с Драко: чтобы доказать, что он не остался в полном одиночестве, и не все избегают его из-за произошедших изменений. Дверь открылась, и наружу вышла Нарцисса Малфой, чьи руки были так плотно переплетены, что на коже были явственно заметны следы от ногтей. - Он готов поговорить с тобой, - хрипло сказала женщина, чьи глаза сохраняли подавленное выражение. Она открыла рот, собираясь сказать что-то еще, а затем закрыла, вопреки своему обычному аристократичному образу. Женщина зашагала прочь, не сказав ни слова, и Гарри показалось, что он услышал всхлип, когда леди завернула за угол; ему оставалось только надеяться, что она так расстроена из-за того, как будут относиться к ее сыну, а не из-за укуса. Гарри шагнул сквозь дверной проем, где только что была Нарцисса. Комната оказалась совершенно пустой, в ней стояла лишь небольшая железная кровать. Здесь не было ни одного окна, что не мешало Драко рассматривать стену с такой тоской, словно он мог видеть сквозь нее. Он выглядел достаточно хорошо, несмотря на забинтованное плечо. Приблизившись к кровати, Гарри заметил, что тело юноши слегка подрагивает, но немного необычно – словно ему было холодно или страшно. - Почему ты здесь? – спросил Драко, не оборачиваясь. – Пришел поиздеваться надо мной? - И зачем мне это делать? – мягко отозвался Гарри, остановившись, когда подошел к кровати. Все это было так не похоже на Малфоя, на его поведение и стиль, и это было неудивительно – он мог ощутить напряжение Драко, как свое собственное. Наконец Слизеринец повернул к нему лицо, и Гарри постарался не показывать своего шока при виде того, как обычные серые глаза Драко стали ошеломляющего желтоватого оттенка янтаря. Юноша, дрожа, приподнялся на кровати, а его укушенная рука безвольно повисла, оставшись неподвижной. - Разумеется, потому, что ты захочешь похвастаться, что предупреждал меня, а я решил проигнорировать твои слова; посмотри, куда меня это привело, - прорычал Драко, махнув здоровой рукой и пробив дыру в стене. Драко издал звук, одновременно похожий на смех и рыдание, когда увидел дыру. – Посмотри на меня! Я – монстр. Гарри раздумывал, стоит обнять Драко или что-то в этом роде, но, в конечном итоге, решил просто возразить ему: - Ты – не монстр, - заверил его Гарри, в то же время, наблюдая, как напрягся его собеседник. – Даже если теперь ты будешь обращаться в волка в полнолуние, с Аконитовым зельем ты, в основном, останешься человеком, просто запертым в теле волка, а если нет, то во всем будет повинен он, а не ты. Гарри убедился, что смог избежать каких-либо слов, похожих на «монстр», «урод» или «зверь». - Ты, правда, так думаешь, да? – зарычал Драко и с нечеловеческой скоростью прижал Гарри к стене, рука вцепилась в его рубашку, а лицо оказалось так близко, что парень почувствовал попавший на него плевок. – Если я – не монстр, то почему все обращались со мной, как с чудовищем? Почему моя собственная мать боится посмотреть мне в глаза?! С этими словами Драко изменился в лице и, отпустив Гарри, упал на пол и спрятал лицо в ладонях. Его плечи затряслись – в конце концов, юноша сломался. Гарри опустился на пол рядом с ним и, на этот раз без колебаний, обнял Драко: тот нуждался в осознании, что у него есть, по крайней мере, один человек, который не боится его. То, что Малфой не оттолкнул его, и, казалось, обрадовался этому утешению, давало понять, что это ему действительно было необходимо. - Вся моя жизнь окончена, - продолжил Драко, яростно сверкнув глазами. – Я хуже кого-либо: магглов, грязнокровок. Я стану отверженным от всего, что когда-либо знал, мои друзья отвернутся от меня… - Начнем с того, что, если они откажутся от тебя, то, значит, и не были хорошими друзьями, - перебил его Гарри. – Когда мой отец и крестный узнали о Ремусе, который тоже был волшебником, они приняли то, кем он являлся, и всячески помогали ему. - Ну, в любом случае, они были Предателями Крови, - проворчал Драко, а потом нахмурился. – У меня так много всего было запланировано; отец собирался женить меня на Астории Гринграсс, а она по-настоящему симпатичная, но все это разрушит брачный договор, кто вообще захочет выйти замуж за зверя? - Многие согласились бы, не каждого это заботит, - сказал Гарри, понимая, что, по большому счету, солгал, и Драко также хорошо понимает это. - Всех людей озаботит это, - настаивал Драко. – Ты и твоя семья – ненормальные. - Ну, может быть тебе тогда стоит найти менее нормальных людей, - предложил Гарри. – Луне, уверен, будет все равно. Мне неприятно говорить это, но Рон, Невилл и Гермиона были против, когда Ремусу пришлось покинуть школу из-за Ликантропии. Люди, подобные нам, действительно существуют. Драко перестал плакать и отстранился от Гарри, но не так грубо, как ожидал тот. - Я предпочту полное одиночество дружбе с Лонгботтом и его фан-клубом, - усмехнувшись, ответил он и посмотрел на Гарри. – Думаю, вас с Лавгуд можно будет потерпеть, если мне понадобится компания. - Приятно слышать, - отозвался Гарри с некоторым сарказмом. К его удивлению, Драко выглядел так, словно снова собирался заплакать. - Полагаю, теперь мне придется работать над своим мироощущением, раз теперь я больше не являюсь идеальным сыном чистокровной семьи, - с горечью признал блондин. – Особенно, если вы с Луной, вероятно, окажетесь единственными людьми, на которых я смогу положиться и знать, что вы готовы относиться ко мне, как к обычному человеку. А Реддл был в курсе, что все это случится? - Да, - подтвердил Гарри, – но он не одобряет этого; вообще Волдеморт решил таким образом донести кое-какую мысль до Пожирателей Смерти – ты даже не сделал ничего плохого, просто стал тем, кто сделал его образ более могущественным, - быстро добавил он, вновь почувствовав напряжение Драко; он знал, что Том хочет перетянуть его и Нарциссу на свою сторону. - Так или иначе, после того, что случилось, он не станет заботиться обо мне, - медленно сказал Драко, глядя на дверь. – Я чую его приближение, оказывается, у каждого человека есть свой собственный запах. - Как же ты узнал, что это именно он, раз еще не видел его? – полюбопытствовал Гарри, и Драко взглянул на него с интересом. - У тебя довольно-таки похожий запах, что необычно, потому что до сих пор все люди пахли по-разному. Полагаю, что это будет либо он, или, вероятно, один из членов твоей семьи, но поскольку у них нет причин появляться здесь, и, учитывая, насколько близки вы с Реддлом, все становится очевидно, - объяснил ему новоявленный оборотень, с легкой ухмылкой. – Не волнуйся, я сейчас не в том положении, чтобы осуждать тебя, ведь так? – добавил Слизеринец, вызвав у Гарри гримасу. Раздался стук в дверь, и Том шагнул вперед, не дожидаясь приглашения. Глаза юноши угрожающе задержались на слишком близко, по его мнению, сидящих на полу Гарри с Драко, и парни начали подниматься. Драко поморщился – раны явно были против внезапного движения. С мрачным видом Гарри понял безмолвный приказ – встать рядом с Томом, так что он подчинился, стараясь не так явно отдернуться от теплого высокого тела, когда Том приобнял его за плечи. - Думаю, Гарри рассказал тебе о нас, - сказал Том Драко, маг улыбнулся, почувствовав, как Гарри вздрогнул. – Он кажется мне довольно искусным в выбалтывании секретов и налаживанию связей, чтобы остановить дальнейшее распространении тайн. - Так Вы в любом случае собираетесь убить меня? – коротко уточнил Драко, опустив голову. Он вскинул ее, когда Том холодно засмеялся. - О нет; предполагаю, что на данный момент этот вариант вполне бы тебя устроил. Я хотел бы дать тебе возможность поклясться в верности мне вместо Темного Лорда, когда придет время. - Разумеется, я согласен, - ответил Драко без малейших раздумий. – Вы, может, и не имели ничего против планов Темного Лорда, но он был именно тем, кто организовал все это и разрушил мою жизнь. Я выступлю против него, а Дамблдор станет следующим, - он выплюнул фамилию директора, словно яд. - Превосходно, - сказал Том, улыбаясь, и взмахнул палочкой, превращая кровать в двуместное кресло. Он потянул Гарри сесть вместе с ним. - Я думал, - сказал Гарри после нескольких минут неловкого молчания, - над тем, что может замаскировать твои глаза, потому что их цвет, очевидно, отличается от обычного; тебе понадобятся цветные контактные линзы. Они маггловские, но их нельзя обнаружить, и тебе не нужно будет беспокоиться о том, что Маскирующие чары развеются без твоего ведома. И Том, и Драко фыркнули. - Ты, правда, считаешь, что я стану носить какое-то хитрое маггловское изобретение? – усмехнулся Драко, покосившись на Тома, чтобы убедиться, что не переступил черту. - Ну, или так, или рискуешь потерять своих друзей, - пожал плечами Гарри, отчего Драко нахмурился. - Ты должен быть благодарен Гарри, за его своеобразное убеждение, что твой вид ничем не отличается от человеческого; ему и его странной подруге, или, точнее сказать, «не подруге», как он утверждает, - заметил Том, ухмыльнувшись парню. - Но ведь они вправду не отличаются, - запротестовал Гарри, хотя знал, что Том никогда не слушает доводы. – В любом случае, как там твоя рана? - Болит, - просто сказал Драко, поправив бинт. – Хотя зажила довольно быстро; а что делать с волком, я пока думаю. Мама сказала, что Люпин на неделе отправит мне письмо – хочет рассказать все, что мне необходимо знать. Он собирался прийти проведать меня, но Грейбек запретил. Последние слова Драко произнес с куда большей ненавистью, чем когда говорил о Дамблдоре и Волдеморте. - Никто никогда не говорит ему и слова против; представляю, как сильно он жаждет показать свое превосходство над тобой – чего у него никогда не было, - сказал Гарри блондину, и Драко искренне рассмеялся. - Я никогда не слышал ничего такого от Гриффиндорца, - пробормотал он, закатив глаза, хотя выглядел теперь повеселевшим. Остается надеяться, что доброе сердце Ремуса сможет повлиять на юношу. - Надеюсь, ты знаешь, как сбежать из Хогвартса в полнолуние, не привлекая к себе внимание? – резко спросил у него Том. - Разумеется, как бы я выжил в Слизерине без способности в нужный момент становиться невидимкой, - заверил его Драко, вновь продемонстрировав тот образ, который он обычно изображал. - Прекрасно, нам не нужно, чтобы на тебя обращали излишнее внимание. Тебе следует знать, что Темный Лорд все еще ждет от тебя выполненного задания, в противном случае, первой, кто пострадает, станет твоя мать, - предупредил его Том и поджал губы, когда увидел, как омрачилось лицо Драко. - Она, наверное, хочет этого, - тихо сказал Слизеринец, оставаясь подавленным. - Вряд ли она хочет продолжать жить, зная, чем стал ее единственный сын. - Ты вполне мог бы так подумать, - жестко добавил Том. – Но лично я уверен, что она не хочет, чтобы ее любимый муж по возвращению из Азкабана узнал, что его любовь умерла, а сын стал чудовищем. - Он – не чудовище, - заявил Гарри, но Том проигнорировал его. – Не чудовище! Так что перестань говорить о нем, как о монстре, только потому, что он был укушен оборотнем, - чуть громче продолжил парень, многозначительно глядя на мага. - Разве ты не злился этой ночью? – насмешливо ответил юноша, разглядывая двух юных парней. Драко, казалось, был благодарен Гарри за защиту, даже если Том не поддерживал этого. – Тем не менее, ты должен найти вход в Хогвартс для Пожирателей, убить Дамблдора и в полной мере усмирить свою Ликантропию. Учитывая страсть Гарри к представлению твоего вида, как обычного, я бы порекомендовал тебе оставаться с ним в хороших товарищеских отношениях. - У меня нет выбора, да? – пробормотал Драко себе под нос. - Для тебя было подготовлено Целебное Успокоительное, так что возьмешь его с собой, - продолжил Том, не обращая внимания на округлившиеся глаза блондина. Юноша облокотился на Гарри, дыша ему в ухо так тихо, что даже Драко, с его обостренными чувствами, не мог услышать этого. – А ты, Гарри, будь готов к тому, что я запланировал на следующую неделю. – Рука Тома, легко погладившая бедро Гриффиндорца дала четкое представление, о чем именно говорил Том, и парень почувствовал, как его сердце затрепетало, стоило магу отстраниться. Драко демонстративно уставился в потолок. Том оставил их без лишних слов, и блондин обернулся к Гарри с видом принявшего поражение: - Стоит ли нам, в таком случае, возвращаться? – спросил он, хмуро уставившись в пол. – Сомневаюсь, что мама теперь хочет меня видеть, так что не буду заморачиваться прощанием. - А я уверен, что она захочет увидеть тебя перед уходом, - заметил Гарри, подпрыгнув, когда Драко пнул стену и сердито вытащил ногу из образовавшейся дыры. - Нет, не захочет, - прорычал он, очередным ударом пробив стену чуть выше. – Чем дальше я от нее, тем лучше. Грудь Драко тяжело вздымалась, а плечи сгорбились. Это выглядело почти дико, и лишь слезы, застилавшие его глаза, делали его уязвимым. - Это твой выбор, - тихо сказал Гарри, медленно приблизившись к юноше. Он протянул руку и положил ему на плечо, но та была немедленно сброшена. Гарри немного отступил, но прежде чем он успел хотя бы моргнуть, Драко притянул его к своей груди и уткнулся лицом в мягкие волосы. Парень смог почувствовать, как слезы холодят кожу его головы, потому он осторожно обнял Драко за плечи, слегка поглаживая их, как он надеялся, в утешающем жесте. Они застыли так на некоторое время, не говоря друг другу ни слова. Гарри понимал, что все это происходит с позволения Драко, потому когда Слизеринец отстранился и схватил Порт-ключ из кабинета, у него не было никаких возражений. *** Гарри не спал всю ночь, ворочаясь и думая о Драко. Он уже мог увидеть эмоциональные последствия от укуса; перепады его настроения были очень быстрыми, и даже когда он пытался вести себя, как обычно, можно было легко увидеть, что на самом деле творится у него на душе. Слизеринец явно был зол и растерян из-за того, что случилось, но казалось, ко всему этому примешивалась и толика отрицания, хотя другие эмоции скрывали это всякий раз, когда она появлялась. Физические последствия еще даже не думали проявляться; укус был залечен с помощью специальной мази, смешанной с ядом оборотня, но на следующее полнолуние Малфой сможет сполна прочувствовать их. Примерно в три часа ночи парню в голову пришла блестящая идея, так что после Трансфигурации, последнего урока на сегодня, Гарри подошел к профессору МакГонагалл. - Простите, профессор? – вежливо спросил он, когда все ушли из класса. МакГонагалл обернулась и выжидающе посмотрела на него. Это была строгая женщина, но Гарри знал, что в глубине души Гриффиндорцы были ее слабым местом; по словам отца, женщина любила его всем сердцем, несмотря на то, что назначала ему рекордное количество отработок. - Да, Поттер? – отозвалась она; ее голос звучал немного нетерпеливо, когда женщина взмахнула палочкой, чтобы убрать то, что оставили после себя студенты. - Мне просто стало интересно, есть ли у вас какие-то рекомендации по становлению анимагом? – объяснил он, глядя в пол, а не на учителя. МакГонагалл ожидала чего угодно, но только не этого. Ее глаза расширились на долю секунды, прежде чем она успокоилась. - Ты интересуешься, как становятся анимагами? – спросила она. – Зачем? – продолжила женщина, когда Гарри кивнул. - Э-э-э, я просто подумал, что это было бы здорово, - неубедительно ответил Гарри. МакГонагалл посмотрела на него с неодобрением. - Становление анимагом требует серьезной подготовки и сосредоточенности; это не то, что Вы можете начать с легкостью, лишь потому, что это здорово, - строго сказала женщина, и Гарри понял, что необходимо открыть ей хотя бы часть правды. - У меня есть друг, который, ну-у-у, в общем, он проходит через что-то очень серьезное, и я слышал, что компания животного может помочь, - объяснил он ей, и теперь интерес профессора возрос. - Почему бы не подарить этому человеку домашнее животное? – с сомнением спросила она, и Гарри поднял глаза, чтобы, наконец, встретиться с ней взглядом. - Я хотел показать им, что они не одиноки, а получить питомца было бы слишком безлично. Животное с человеческим разумом будет намного полезнее, как мне кажется, - объяснил он, стараясь не выказывать своего изумления, когда МакГонагалл кивнула. - Это замечательно, но я вынуждена подчеркнуть, что Вы должны быть готовы к эмоциональным и физическим нагрузкам, которые будут сопровождать Вас в течение долгого времени. - Я смогу справиться с этим, - заверил ее Гарри, и МакГонагалл снова кивнула. - Нам следует назначить встречи; начинаем с завтрашнего дня, в восемь в моем кабинете, каждую неделю вечером. Не слишком напрягайтесь перед нашими встречами, иначе, в конечном итоге, Вы можете попасть в Больничное Крыло, - предупредила его женщина. Гарри кивнул в знак согласия, осталось только пойти и найти Луну, потому как он не разговаривал с ней уже довольно долго. Теперь найти ее было намного легче, поскольку у него на руках была Карта Мародеров, поэтому парень отправился в путь, быстро спускаясь к Запретному Лесу, где и была девушка. Он пробился сквозь густые ветви деревьев, не обращая внимания на хлюпающую грязь под ногами. В конце концов, Гриффиндорцу удалось добраться до Луны, которая стояла возле стаи скелетообразных существ, похожих на лошадей, с огромными крыльями. Казалось, они вышли прямиком из маггловского фильма ужасов, но Гарри решил, что они по-своему симпатичны. - Здравствуй, Гарри, - поздоровалась Луна, бросая что-то существу, которое подняло это с земли и жадно съело. - Привет, а кто они? – спросил он, улыбаясь, когда жеребенок нервно выглянул из-за ног родителя. - Их называют Фестралы, - сказала ему Луна. – А я все предполагала, когда же ты сможешь увидеть их. - Что ты имеешь в виду? – спросил Гарри, нежно гладя голову жеребенка, когда тот толкнулся ему в руку. Странно, как будто трогаешь что-то кожистое. - Они запряжены в кареты Хогвартса, но большинство людей думают, что те едут сами. Они не правы. Ведь лишь тот, кто видел смерть, сможет увидеть их, - объяснила Луна, бросая жеребенку яблоко. - Но я же видел… в смысле, видел Сириуса, - он внутренне содрогнулся от этого имени. – Прошло уже много месяцев. Как же я не смог увидеть их раньше? - Сначала тебе следовало принять его смерть, - сказала ему девушка, взяв за руку. – Могу сказать, что в течение долгого времени ты еще находился на первом этапе осознания, но теперь, кажется, все по-другому. - Я… я был за Завесой, - сказал Гарри, и Луна кивнула, будто уже знала об этом. – Там я встретил Сириуса; он сказал мне, что обрел покой, и теперь хочет, чтобы я двигался дальше. - Это хорошо, - вслух размышляла Луна, ослепительно улыбаясь. Она подняла глаза вверх, к верхушкам деревьев, задержавшись взглядом на видневшихся сквозь крону участках неба. Их внимание привлек треск сломавшейся ветки, и им удалось мельком разглядеть размытую белокурую голову, чей владелец бормотал сам себе что-то о назойливом прошлом. - Драко? – крикнул ему Гарри, помчавшись вперед, вместе с Луной, последовавшей за ним. Парень проталкивался сквозь чащобу, застигнутый врасплох этой встречей. Драко стоял под деревом, перекинув толстую веревку вокруг ветви так, что над землей повисла петля. - Какого черта ты делаешь? – Гарри обнаружил, что в панике кричит так, что птицы и остальные крылатые существа улетели с веток. Слизеринец обернулся, чтобы посмотреть на них, и выражение полнейшей безысходности и отчаяния на его лице почти заставило парня потерять самообладание. - Позвольте мне сделать это, - угрожающе произнес он, нахмурившись, когда Гарри и Луна вытащили палочки. – Во всем этом нет смысла – все, что было в моей жизни, у меня отобрали. - У тебя есть еще много причин для того, чтобы жить, - попытался заверить его Гарри, но Драко яростно замотал головой, схватившись рукой за веревку. Гарри понимал, что может Оглушить юношу, но он бы скорее предпочел, чтобы Драко самостоятельно передумал убивать себя, а не был вынужден сделать это. - Отец Нотта рассказал ему все обо мне, представляешь? – всхлипнул Драко. – И теперь все мои друзья презирают меня. Даже Крэббу и Гойлу противно находится рядом со мной; из всех людей это должны быть именно Крэбб и Гойл! Они сказали мне, что будут хранить мой секрет до тех пор, пока им не придется находиться рядом со мной. - Ну, они же просто кучка идиотских фанатиков, - заметил Гарри, взглядом попросив у Луны помощи. - А мне кажется, что превращение в оборотня сделало тебя более интересным, - согласилась девушка, ласково улыбаясь Драко. – Ты теперь стал одним из тех счастливчиков, кто может общаться с Луной. - А что насчет Блейза и Панси? – спросил Гарри, и блондин пожал плечами. - Блейз оставался спокойным, но это же Блейз; а Панси я не видел – уверен, что она согласится с остальными. - Ты не можешь знать этого наверняка, - поправил его Гарри. Он заметил, что Драко отбросил веревку, а этот жест весьма значителен, как показалось ему. Как будто подтверждая его слова, из-за деревьев появилась Панси, из-за спешки спотыкающаяся о корни. Блейз шел рядом с ней чуть поодаль. - Ты думаешь, что делаешь, Драко? С ума сошел? – завизжала Панси, также выхватывая палочку. - Я думаю, что это должно быть очевидно, Панси, - добавил Блейз, неприязненно рассматривая веревку. - Конечно, не понимаю, у меня же теперь нет человеческого разума! – воскликнул Драко. Он дернул за веревку, в результате чего толстые ветки рухнули на землю с отчетливым треском. – Видите? – Задушенным голосом спросил он. – Не удивительно, что все прогнали меня, из-за того, что я монстр, ведь они правы. - Ты не монстр, - сказал Гарри, чувствуя, что говорит это, наверное, уже в сотый раз за последние два дня. – Да, теперь ты превращаешься в волка каждое полнолуние, что с того? Остальную часть времени ты – человек, и, как я тебе уже говорил, с Аконитом ты сможешь сохранить человеческий разум, даже находясь в теле волка. Да и к тому же, ты куда лучше других людей, ведь теперь у тебя появились дополнительные силы и обостренные чувства. - Точно, так что перестань изображать из себя королеву драмы и возвращайся с нами в замок, - добавил Блейз, в чьем тоне сквозило раздражение. – Я сказал остальным, что их действия были неприемлемыми; неважно, оборотень ты или нет, ты – все еще Малфой. Возможно, я перестарался, эм, с доводами, но они согласились позволить тебе спать в нашей спальне. - Зачем? Я могу понять, что этих двоих ничего не заботит, - спросил Драко, кивая на Луну и Гарри. – Но мне казалось, что у вас куда больше здравого смысла, чтобы прекратить общение с кем-то вроде меня. - Во имя пресвятого Салазара, Драко, мы были друзьями еще с младенчества, - Панси вздохнула, отправляя Разрывающее Заклинание в веревку. – Я не позволю тебе убить себя из-за какой-то глупой депрессии. Да, я не особо хочу стоять рядом с тобой во время полной луны и ничего не хочу об этом слышать, но это же не значит, что я желаю твоей смерти. А теперь прекращай глупить и возвращайся обратно в замок. С этими словами, Панси затопала прочь, сердито отмахиваясь от мешающих веток. - Веришь или нет, - начал Блейз, глядя девушке вслед, - но она по-настоящему расстроена из-за того, что с тобой случилось. Она сказала, что надеялась, что мы разыгрываем ее, и теперь она в ярости на Темного Лорда. - Почему же она так разозлилась? – с сомнением спросил Драко, и Блейз грустно посмотрел на него. - Она услышала, как Дафна и Астория разговаривали о том, что не хотели бы быть рядом с тобой, и Панси тут же рассталась с Дафной. - А ты думал, что все возненавидят тебя, - заметил Гарри, шагнув вперед, чтобы снова встать рядом с Драко. Тот снова дрожал, а его глаза сверкали пронзительной желтизной. – Я же говорил: люди, которые действительно переживают за тебя, и в дальнейшем не дадут предрассудкам повлиять на себя. Разумеется, если у них уже сложились какие-то предубеждения, то будет довольно сложно побороть их, но они смогут справиться с этим. В ином случае, они не имеют значения. Драко кивнул, а потом засмеялся, глядя на разорванную веревку. - Драко, погуляешь со мной? – мягко спросила Луна, и, к удивлению Гарри, Слизеринец кивнул и даже взял девушку за руку, когда та протянула ее. Гарри и Блейз наблюдали, как те уходят вглубь леса, со слабыми улыбками на лицах. - Ты куда лучше, чем все мы, - сказал Блейз, и Гарри обернулся к нему в замешательстве. – Мы с Панси считаем его Ликантропию ужасающей, ведь теперь он все равно что Грязнокровка, но ему не нужно знать об этом до тех пор, пока это делает его счастливым. Мы будем вести себя с ним как обычно, так что он не выкинет ничего сумасбродного. А вас с Лавгуд, кажется, совершенно не заботит, что он такое. - Конечно, мы не… - Гарри замялся, и Блейз закатил глаза. - На Хэллоуин моя мать устраивает бал в нашем поместье. Мне еще нужно отдать вам с Лавгуд приглашения. - Э-э-э, хорошо, спасибо, - неловко пробормотал Гарри, и юноша вновь закатил глаза. - Возможно, в один прекрасный день ты все же будешь более красноречив, - протянул он. Его нос сморщился от отвращения. – А сейчас я буду выбираться отсюда; клянусь, если сейчас же не уйду то, в конечном итоге, буду пахнуть, как Хагрид. Ты идешь? Гарри кивнул и вместе с Блейзом пошел прочь из леса. - Как ты узнал, что Драко здесь? – спросил он, прилагая все усилия, чтобы поспевать за шагом юноши. Забини был намного выше, чем Гарри, и Слизеринца явно не волновало, что у собеседника не получается идти рядом. - Мы видели, как он убегает в сторону леса, это был первый признак, что что-то не так, ведь Малфой никогда не бегает, - сообщил Блейз, вытаскивая пузырек, и прыснул им пару раз в сторону пройденных ими деревьев. – Мерлин, это ужасно! – закричал он, отчаянно опрыскивая все вокруг. - Это всего лишь свежий воздух, - пробормотал Гарри, и Забини оскалился. - Ну, нам не нужно находиться на улице, если это не путешествие; зачем зря пачкаться, когда мы можем получить все, что хотим, в доме? – пожаловался он, почесав голову. – Драко куда лучше поймет, что именно я сделал ради него. Еще увидимся. Гарри закатил глаза и помахал Блейзу, когда тот уходил, после чего вернулся в замок другим путем. *** На следующий день в восемь вечера, Гарри стоял возле кабинета МакГонагалл и ждал ее ответа на стук в дверь. - Здравствуйте, Поттер, - сказала она, как только открыла ее. Женщина жестом пригласила его зайти. – Сразу предупреждаю Вас, что в течение нескольких первых уроков Вы не будете много работать, в первую очередь, необходимо поработать над медитацией и фиксации Вашего магического ядра. Это прозвучало немного похоже на то, как Том учил Гарри Окклюменции – опять попытки отключить разум, хотя теперь прибавилась работа с магическим фокусированием. - Звучит неплохо, мне уже доводилось медитировать, - уверенно заявил он, и МакГонагалл довольно улыбнулась. - Хорошо, однако, уверяю Вас, что это будет тяжелая работа, несмотря на всю Вашу прошлую практику, - предупредила она, кивком предложив Гарри сесть. – Вы должны закрыть глаза и отключить разум. После этого Вы должны сосредоточиться на своем магическом ядре. Идея заключается в том, чтобы почувствовать магию, струящуюся по Вашим венам, ведь трансформация станет возможна лишь в том случае, когда Вы поймете, как именно работает Ваше ядро. Гарри закрыл глаза и с легкостью очистил свое сознание – эта часть была простой. А фокусирование на магическом ядре – это была уже другая история. Ему потребовалось около получаса, чтобы ощутить его сильнее, и как только это случилось, его глаза резко распахнулись от неожиданного чувства. - Думаю, у меня, наконец, получилось, - застенчиво сказал он, стараясь не краснеть, когда МакГонагалл строго посмотрела на него. - Очень хорошо, но в следующий раз постарайтесь оставить свой разум отключенным, когда достигните нужного состояния, - отчитала она его. – Теперь, скорее всего, у Вас получится быстрее, так что дам Вам еще один шанс – не хочу отправлять своих собственных студентов к мадам Помфри в истощенном состоянии. Гарри снова закрыл глаза и очистил свое сознание. Он пытался представить свое тело изнутри, почувствовать магию внутри него. Теперь это случилось гораздо раньше, он ощутил странное бульканье магии внутри себя, но вместо того, чтобы ждать еще одного внутреннего толчка, он попытался сосредоточиться на том, чтобы заставить магию окружить его. Его глаза распахнулись, когда он почувствовал чью-то руку на своем плече. - Вы слишком напряженно работали, так что будьте готовы к резкому упадку сил, - сказала ему Минерва, хотя вид у нее был довольный. – Вы вышли за пределы ожидаемой скорости освоения для первого раза, но, полагаю, если Вы уже довольно искусны в очищении разума, то сэкономите время при последующем выполнении. Увидимся завтра, Поттер. Гарри мог поклясться, что видел ее улыбку, перед тем, как ушел. Зато он был готов к собственной улыбке – несмотря на чувство опустошения, возникшее от поисков магического ядра, парень был возбужден тем, что, по-видимому, избрал правильный путь. Он слышал, что его отец и Сириус стали анимагами, чтобы помочь Ремусу, когда обнаружили, что тот – оборотень; с помощью этого ему в голову и пришла эта идея. Гарри знал, что Драко хотелось бы иметь компанию и в волчьем обличии, плюс ко всему, ему всегда хотелось стать анимагом, но раньше для этого не находилось особых причин. Он чувствовал, что вполне доволен происходящим, пока не ощутил дуновение холодного ветерка. В этом коридоре кроме него никого не было, но Гарри чувствовал, что он здесь не один. Парень покачал головой, чтобы избавиться от этих мыслей: Хогвартс всегда был полон призраков и других невидимых существ, так что, конечно, кто-то из них наверняка крутится рядом с ним. Но страх словно окутал его, а когда он двинулся вперед, ноги словно налились свинцом, из-за чего каждый шаг, приближающий его к следующему коридору, дается все сложнее. Гарри подпрыгнул, когда увидел в окне лицо; хотя нет, подождите, там никак не может оказаться чье-то лицо, помилуйте, они же на седьмом этаже! Собрав всю храбрость, сам не понимая, для чего ему это нужно, он повернул за угол и остановился, как вкопанный. Его глаза расширились, и он услышал далекий крик – должно быть, его собственный. Последнее, что Гарри увидел перед тем, как упасть в обморок, было висящим трупом Фенрира Грейбека и сверкающие красным слова на стене позади него: «Я твой слуга, мой бессмертный».