Нужнее, чем воздух (переписывается)

       На улице понемножку темнеет. С открытого окна дует прохладный ветерок. Подхожу к зеркалу и поправляю галстук, провожу рукой по волосам и улыбаюсь сам себе. Дождался. Дождался момента когда переступлю через порог «дружбы» с Китнисс. — Сэр, ваш выход через двадцать минут. — Сенека, не могу не сказать что вы сегодня выглядите эффектно. — С вами не сравнится ни один мужчина, — ох уж этот подхалим. — А мисс Эвердин. Когда она выходит? — застегиваю пуговицы на манжетах. — После награждения, когда будет интервью. — Свободен.       Костюм Сенеки темно — синего цвета, отлично подходящий под его глаза, а борода блестит так — будто бы все бриллианты Панема украшают её. Сегодня праздник для всех. Эту победу мы отметим по полной. Я обещаю.

***

      Тысячи лампочек зажглись, будто бы звезды спустились к нам с небес чтобы вместе отпраздновать, и осветили собой всю сцену. На этот раз фантазия стилистов и декораторов меня порадовала: большой экран на стене украшен белыми розами, круглый столик в виде луны по середины сцены, а рядом с ним стоят два кресла, в форме все той же любимой розы. Сцена сама по себе сияет разноцветными огоньками, и с далека похожа на большое витражное стекло. В этом году было решено церемонию провести в здании, так сказать ноу — хау у наших распорядителей. И я им не мешал, главное что бы было удобно и комфортно моей любимой.       Я спрятан от всех глаз на балконе, жду своего выхода и нервно перебираю пуговицы на рубашке. Интервью с победителем уже почти закончилось, значит скоро мой выход. Молча встаю и подхожу ближе к кулисам. — А сейчас, — слышу громкий, веселый голос Цезаря, — поприветствуйте человека без которого это бы ничего не было — Президент Сноу.       Выхожу на сцену под бурные аплодисменты и выкрики жителей, улыбаюсь как можно шире и приветственно машу рукой зрителям. Быстрым шагом преодолеваю расстояние между мной и победителей. Парень цепкий, сразу видно. Ведет себя на сцене как рыба в воде. Вот такие победители нам и нужны. — Президент Снооу, — снова выкрикивает цезарь и улыбается своей лучезарной улыбкой. — И наш победитель — Катон Хэйнс, — Фликерман поднимает его руку вверх и срывает кучу оваций.       Я смотрю на него и понимаю что можно было вместо ламп поставить его зубы — настолько они светлые и ослепительные. — И наступает момент которого мы ждали долго. Президент, вам слово, — Цезарь отходит подальше, а с встаю около сцены и смотрю на людей сверху вниз. — Жители Панема, — говорю гортанным голосом специально отрепетированный для таких мероприятий, — мы ждали этого неделю. Мы болели за каждого участника Игр. Но, победитель один и он перед вами. Я от всего сердца сожалею о семьях тех, кто уже не придет. О тех, кто не встанет рядом с нами и не услышит пение птиц. Мне жаль, — ахи и охи окружают меня и расплываются эхом по залу. — Мы чтим каждого героя который был на Арене. Поэтому, — я киваю головой и Сенека подносит мне подушку на которой красуется корона для победителя, — подойди сюда Катон Хэйнс, прими то — что заслужил.       Победитель размерным шагом, как павлин в брачный сезон, подходит ко мне и смотрит прямо в глаза. Я одеваю на его голову корону и крепко пожимаю руку. В зале поднимается поток бешеных эмоций — крики, аплодисменты и вздохи со стороны женского пола. — Победитель! — выкрикивает Цезарь, — ты заслужил все это парень! Сегодня твой день!       По левую сторону сцены стоит большой диван черного цвета и огромное бархатное кресло, больше смахивающее на трон. Безоговорочно подхожу к трону и сажусь, рядом на диван плюхается победитель. Сейчас главный момент — выход Китнисс. — Но и это не все, — говорит Фликерман, — мы все помним ту трагедию на железной дороге, — зрители с ужасом ахнули, — да. Китнисс Эвердин, которая пострадала в той катастрофе сегодня тоже с нами, — под аплодисменты входит моя королева. — Китнисс, ты выглядишь здоровой. — Спасибо, Цезарь, — щебечет моя птичка, — это все благодаря президенту. Он помог мне, и я обязана ему жизнью, — она поворачивает голову в мою сторону, — президент очень хороший человек. — Конечно же, все это, — Цезарь обводит руками, — как и твое здоровье, заслуга нашего любимого президента. Ты счастливица, Китнисс Эвердин. — Это точно. У меня даже свой талисман есть. — Надо же? — Фликерман удивляется, — и какой же если не секрет? — Что еще за символ? — подзываю Крэйна и спрашиваю у него. — Она сказал что вы ей разрешили, — Сенека пожимает плечами. Что задумала моя девочка?       Китнисс встает с кресла, расправляет плечи и достает из — под подола платье чехол. Медленно, не спеша, вроде дразнится, раскрывает его и достает от туда лук и одну единственную стрелу. Натягивает тетиву и становится похожа на истинную Афину. В её руках это выглядит так, будто бы она родилась с ним, будто это продолжение её предплечья. Еще минуту и зал охает, а потом восторженно подрывается с мест и выкрикивает её имя: Китнисс пустила стрелу в висячую мишень над сценой, а стрела в свою очередь загорелась ярким огнем. — Браво! Просто Браво, Китнисс! — Цезарь вскакивает с места, — как ты додумалась пронести под подолом?! Ты действительно удачливая, черт побери! И знаешь что Китнисс, я уверен что своей огненной стрелой ты зажгла весь Панем и попала прямо в цель — в сердце, — Цезарь кладет руку себе на сердце и замирает ласково улыбается, — Это была Огненная Китнисс дорогие друзья!       Китнисс мило улыбнувшись наклонила голову и развернувшись пошла в сторону дивана. Цезарь еще долго рассказывал что-то заученное, а потом все смотрели фильм про игры и лицезрели победу Катона. — Китнисс, — окликаю её, — это было… — Простите за самодеятельность я пр… — Нет, это было волшебно Огненная Китнисс. — Вам понравилось? — киваю, — я рада. — Я тоже очень рад.       После часового просмотра фильма всех пригласили на банкет в честь церемонии. — Китнисс, будешь моей дамой? — протягиваю ей руку. — С удовольствием, президент. — Она крепко сжимает мою ладонь и смотри по сторонам.       Камеры и свет гаснут, бедные жители Панема не увидят этого банкета. Все самое сладкое только для богатых. — Как тебе церемония, понравилась? — спрашиваю пока мы идем в сторону моего сада где будет банкет. — Да, очень. Я ни разу не была на таком мероприятии. В наше дистрикте такое не встретишь. — Если ты довольна, я тоже доволен. — Мне грешно жаловаться. Цезарь прав — удача на моей стороне. — Теперь считай что удача твое второе имя.        Теперь мой сад, а точнее наш с Китнисс, украшен множества огоньков и цветов. Красная дорожка ведет прямо к входу, где около входа стоит оркестр. Мы проходим по красной дорожке. Все взгляды уставлены на нас — мы держимся за руки и совершенно не скрываем этого. — Все смотрят, — шепчет Китнисс. — Пускай. Сегодня наш день.       При виде меня Крэйн отдает приказ и оркестр начинает играть незатейливую мелодию, под которую хочется расслабится. Двери в сад нам открывают миротворцы которые сегодня облачены в праздничную форму. — Дамы вперед, — пропускаю Китнисс. — Боже мой…здесь стало еще красивей.       И в правду: колонные украшены живыми розами, везде летают колибри, которые были созданы в стенах нашей лабораторий, и ходят различные животные которые вписываются в антураж действий. На середине стоит стол с едой, а с права — огромный фонтан из вина. — Может, потанцуем? — притягиваю её к себе и даю понять что её ответ ничего не решит.       Романтичная мелодия разливается по моему телу, а прикосновения Китнисс приносят райское наслаждение. притягиваю её к себе поближе и вдыхаю её запах. — Ты пахнешь клубникой девочка, — шепчу ей. Она смущенно улыбается и прячет глаза. — Не прячь свои прекрасные глаза, Огненная. — Я не Огненная. — Нет. Ты что ни есть Огненная. Огненная Китнисс которая зажгла меня одним лишь взглядом. — Сэр, я не заслуживаю таких слов. — Ты права, ты заслуживаешь большего. Хочешь выпить? — она кивает.       Мы останавливаемся и я беру её за руку и подвожу к фонтану. — Моё любимое, — делаю глоток, — надеюсь тебе понравится. — Терпкое, — морщится. — Если хочешь, налью тебе другого? — Нет, не нужно, — Китнисс ставит бокал на стол, — у меня внутри прям все…даже не знаю как сказать. Перевернулось? Да, наверное это самое подходящее слово — перевернулось. — И у меня, — делаю шаг к ней, — и у меня перевернулось. — Какой же вы славный, мистер президент, — она засмеялась и прикрылась рукой. — Может, ты хочешь уйти? — Нет. Мне здесь нравится. — А может, — наклоняюсь и шепчу ей на ушко, — ты хочешь посидеть на лавочке возле фонтана в саду? — она посмотрела на меня и смущенно отвела глаза. — А давайте, — закусила губу Китнисс, — давайте пойдем и посидим.       Не долго думаю ставлю бокал на стол и схватив Китнисс за руку веду её в сад. В темноте, сад кажется непролазными джунглями, но я знаю каждую пищику здесь поэтому ориентируюсь хорошо. Лавочка, на которую я виду Китнисс, расположена в самом глубоком месте моего сада — под больший волосатым деревом. — Пришли, — восторженно говорю и сажусь на скамейку. — Не видела его раньше. — Это моё потайное место. Здесь думается лучше. иди сюда, — нежно обхватываю её руку и тяну на себя. Она спокойно подчиняется. Я усаживаю её к себе на колени и понимаю что она легкая как перышко. — Вам же не удобно. — Нет, мне лучше всех, — носом зарываюсь к её волосы, которые собраны в красивый пучок и вытягиваю заколку — стрелу. — Так красивее, — говорю когда её волосы распались. — Китнисс? — Что?       Провожу рукой по её щеке и шее. Нежно, чтобы не спугнуть, разворачиваю её лицо к себе и накрываю её губы. Секунда — и получаю долгожданный ответ. — Ты сводишь меня с ума, — рычу ей на ухо и углубляю поцелуй. — Мой огонь.       Китнисс молча отвечает на поцелуй и только иногда гладит мои волосы. Невольно получается так что я накрываю её грудь своей ладонью. Чувствую как она напрягается, резко прерываю поцелуй. — Китнисс, ты все не так поняла, — пытаюсь оправдаться. — Президент, я у вас в неоплатном долгу, — её слова сладкие как мёд, — вы столько для меня сделали, — рука Китнисс ложится на мою жилетку и она аккуратно начинает её расстегивать. — Китнисс, — тяжело сглатываю, — что ты делаешь? — Вы же сами говорили что вечер наш. Вот я и пытаюсь сделать его полностью нашим.       Я знаю что так нельзя! Знаю что схожу с ума от её прикосновений! Но не останавливаю, как заколдованный смотрю на то, как Китнисс умело расстегивает мою жилетку, и гладит мое тело. Мозг мне кричит чтобы я остановился, а сердце — оно как и душа трепещут и радуются от таких перемен. — Китнисс, — останавливаю её, — может пойдем ко мне? — молюсь чтобы она не отказала. — Давайте лучше ко мне, — она хищно улыбается и я вижу страстный огонек в её глазах. — Цезарь был прав, ты зажгла весь Панем, Огненная. А меня давно превратила в пепел.       Она смеется, а я не теряю ни минуты беру её за руку и веду в дом. В дом, где меня ждет кое — что поинтереснее вашей Игры и победителя.