От судьбы не убежишь

      На самом деле это минимум глупо. Вот как ей объяснить прошлое, которое у самого вызывает уйму вопросов? Особенно если учесть, что легенду Хао она вообще не слышала? Как заставить ее поверить? Заставить хоть сейчас забыть об идиотском долге, который ей мерещится уже не впервые? Долг. Что это вообще за причина? Человек должен лишь перед самим собой, все остальное просто пустой звук! А душу вновь охватывает бешенство, ведь она, действительно упряма, как старый осел. Рен хмыкнул, растянув губы в улыбке. Все же есть одно оружие, что пока на его стороне – это ее чувства. Ее так же тянет к нему, словно магнитом, а тело словно генерирует ток, заставляя целовать его с остервенением, будто в последний раз...       Заглянув в палатку, Рен, неслышно подкравшись, накрыл ладонью рот Пилики и вытащил на улицу. Бьющаяся в руках девушка, яростно фыркая, пыталась укусить его руку, заставив шамана вновь улыбнуться. Наивная. Считает, что в состоянии справиться с ним. – Ты вообще из ума выжил, Тао? – рявкнула девушка, как только почувствовала свободу в тени деревьев, на приличном расстоянии от лагеря. – Я тебе кукла, что ли? Ты не имеешь права со мной так обращаться! Надо было убить тебя, когда ты только впервые появился в моей жизни! Кретин! Ненавижу! Ненавижу! Придурок! Идиот! Свинья!       Рен с усмешкой слушал поток оскорблений, ожидая, когда ее смелость иссякнет. В душе разлилось такое спокойствие, что Пилика раздражалась еще больше, понимая, что ее слова не достигают цели. Бешенство охватило шаманку, заставив потерять над собой контроль. Пережитые непонятные эмоции после поцелуя; смятение в душе; ощущение, что она что-то упустила – все это заставило девушку испытывать порыв безумной злости. А он такой спокойный, будто река в ясный день.       С размаху шлепнувшись на землю, девушка замолчала, почувствовав себя беспросветной тупицей. Молчание длилось до того момента, пока Рен присев рядом, не застегнул на ее запястье браслет. – Ты... – возмущенно выдохнула северянка, накинувшись на него и повалив на землю, молотя, что было силы кулачками, – убери от меня эту гадость! Сними свое чертово клеймо!       Зажав руки, шаман с легкостью оседлал ее, заставив посмотреть в свои глаза, что теперь горели, как два золотых слитка. – Это твое клеймо, дура! – выдохнул шаман, потеряв терпение. – Твой браслет! Ты моя и в прошлом, и в будущем! – Что за бред ты несешь? – тихо спросила девушка, чувствуя, как сердце вспыхнуло от слов, не имеющих ничего общего со здравым смыслом. – Тебе же тоже показалось странным, будто ты чувствуешь что-то, как по накатанной дорожке? Будто все уже происходило, и ты знаешь каждое движение рук?       Пилика молча смотрела в его глаза. Откуда? Откуда он мог узнать об этом? Он же не мог этого разделять. Не мог метаться в сомнениях, терзающих душу. Не мог любить ее. Ложь! Слишком хорошо, чтобы быть правдой! – Пусти, – осипшим внезапно голосом, шепчет она, извиваясь в попытке освободиться. – Не хочу слушать эту чушь. Ты спятил!       Жалкие попытки вырваться приводят лишь к тому, что хватка шамана становится железной. В глазах девушки вспыхивает знакомый страх, но теперь Рену известно его происхождение. – Почему моя прародительница стала твоим духом? Почему она вручила тебе браслет, зная, что оружие шаман в состоянии выбрать сам? Почему тебе сложно контролировать себя, когда я рядом? – Не знаю! Не знаю! – крикнула Пилика, желая только оказаться подальше отсюда.       Подальше от глаз, что огнем выжигают сердце. Подальше от рук, что сжимают ладони, заставляя тело пропускать заряды электричества. Подальше от губ, что выворачивают наизнанку душу... – Потому, что ты принадлежишь мне, и в этот раз мы все сделаем правильно... – горячо шепчет шаман, кидая тело в горячий котел знакомого до боли желания, что не дает вдохнуть, лишая легкие потока воздуха. – Что значит в этот раз? – удивленно спрашивает северянка, окончательно растерявшись.       Вздохнув, Рен отпускает ее, позволяя сесть. Чертовы объяснения. Их необходимость забирает с собой миг, который требует изголодавшаяся душа. Легенда складывается с трудом. Стоит признать, что из Хао получился лучший рассказчик, чем из него, но главная суть в рассказе не будет упущена.       В потоке слов выражение лица шаманки меняется. Удивление сменяется неверием, болью, тоской, страхом, негодованием, безысходностью. Порыв злости овладевает душой, заставляя кипеть сознание. Невозможно! Немыслимо! Невероятно! – Я тебе не верю, – выдохнула девушка. – Не верю ни тебе, ни Саори, ни Хао. Это просто чушь... Чушь! – Ты веришь, – хмыкнул Рен, – но ты так же упряма, как и всегда. Я подожду, пока ты сама не придешь ко мне. Но имей в виду, ты моя и я всегда буду дышать тебе в спину, пока ты не признаешь, что любишь меня.       Пилика встала, окинув шамана скептическим взглядом и направилась к лагерю. Взглянув на ненавистную метку на запястье, девушка потянулась к замку, чтобы вновь избавится от него, но вдруг неожиданно для себя передумала. Пусть болтается, ведь это все равно не изменит ничего.

***

      На востоке вставшее солнце, заставило северного шамана прищурится. Похоже, все заспались с утра. Вчерашние видения Тамао выбили из колеи всех и он, наверное, первый, кто был на ногах сейчас. Острое желание помочь провидице, только бы не видеть поток слез и застывший ужас в красивых глазах, заставил подсознание выдавать сумасшедшие сны о ней, вызывая замешательство. Отчего он так часто стал думать о ней? Захотелось хоть немного подбодрить ее, вызвать улыбку на милом личике.       Взглянув в сторону леса, Хоро хлопнул себя по лбу. Сейчас же весна, а значит... Может быть, повезет... Черные глаза блеснули в привычной горячности, когда северный шаман отправился на охоту, чтобы было чем порадовать Тамао, как когда-то в детстве Пилику...       Вернувшись через пару часов с довольно тяжко давшейся удачей, северянин отметил слабое движение в лагере. У реки умывалась Анна, пока все остальные так и не показали носа из палаток. Если так пойдет, им не добраться до места к вечеру. – Хоро! – махнула рукой блондинка, заставив шамана подойти. – Как спалось? – спросил северянин, высматривая в палатке нужную ему фигурку. – Отвратительно, – признала медиум, фыркнув от холодных брызг, когда споласкивала лицо. – Чувствую, что сегодня будет тяжелый день. Может быть, ты бы смог немного отдохнуть сейчас, чтобы мы не теряли времени ночью? Тогда можно будет поехать позже...       Северянин удивленно взглянул на Анну. Она не собирается толкать всех, обзывая бездельниками, что только и сидят на ее шее? Видеть ее такой было не просто непривычно, казалось, что привычный мир просто обрушился в одно мгновение. – С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил шаман, вызвав на губах девушки благодарную улыбку. – Да, тебе не о чем беспокоиться. А ты чего такой загадочный?       Хоро хмыкнул. Он потратил два часа на то, чтобы обойти близлежащую территорию северных дебрей в поисках того, что заставляло Пилику в детстве пищать от восторга. – Да, так... Тамао не видела?       Анна усмехнулась, пряча в глазах лукавые огоньки. Все-таки иногда полезно влезть в чьи-то отношения, чтобы они начали развиваться... – Ниже по реке, – ответила девушка, улыбнувшись. – Похоже что–то ночью ее напугало, и теперь она словно пытается это смыть... – Не поделилась видениями? – с интересом спросил северянин.       Анна отрицательно качнула головой. Попытки что-то вытянуть из до смерти напуганной девушки не увенчались успехом. Разговоры о видении вызывают лишь новые слезы. Утром провидица чуть не задушила блондинку в объятиях, боясь, что с ней что-то случится... – Может, ты попробуешь? – осторожно спросила медиум, с надеждой взглянув на друга.       Хоро кивнул, отрешенно отмечая поднимающуюся в душе тревогу. Высматривая девушку вдоль берега небольшой реки, ему не терпелось убедиться, что она в порядке.       Обнаружив маленькую фигурку в черной шелковой пижаме, склонившуюся над водой, шаман покачал головой. Даже не переоделась. Хоть бы куртку накинула. – Тами! – окликнул девушку северянин, заставив ее вздрогнуть так, что она чуть не свалилась в воду. – Хоро... – выдохнула одними губами девушка, пожалев, что он видит ее такой.       Бросив умываться, провидица поднялась на пригорок, где стоял шаман и постаралась вымученно улыбнуться. Безумно красивые растрепанные волосы внезапно выбили из головы Хоро Хоро все мысли до единой. В последнее время он слишком часто испытывает такие чувства. Нехорошо... – Как ты? – тихо спрашивает он, ощутив непонятное волнение. – Неплохо, – попыталась солгать девушка, вновь забыв, что это не лучшее ее умение. – Пойдем со мной, покажу кое-что, – не выдержав попросил он, свернув черными глазами. – А как же... ребята? – смущенно пролепетала девушка. – Нам же скоро в дорогу и... я в пижаме... – Подождут ребята, – отмахнулся Хоро, снимая с себя куртку и набрасывая на маленькие плечи.       Схватив ее за руку, шаман свернул в лес, увлекая за собой. Природное чувство ориентировки позволило по расположению угадать, где нужная поляна. – Не споткнись, – предупредил северянин, внимательно всматриваясь в зелень кустов.       Под ногами протяжно хрустел бурелом, но девушке уже было глубоко плевать на сей незначительный факт. Любопытство перемешивалось в душе со смятением. И куда он ее тащит? А главное – зачем?       Легкость, с какой шаман перепрыгивал через сухие ветки, удивляла. Лес для него явно не помеха. Девушка удивленно осматривала многовековые стволы деревьев, кора которых казалась плотной, словно камень. Под ногами росли странные листья, похожие на зеленые пушистые лапы и мох. Пробивавшаяся то здесь, то там трава, была богата своим разнообразием. То тонкие, как струнки листики, то толстые маслянистые листья, то длинные, будто ветки. Для цветов еще было рановато и под ногами хрустела прошлогодняя листва. Удивительное место, словно попадаешь в другой мир. Сквозь широкие лапы елей солнце пробивалось с тяжким трудом, даря свои нечастые лучики, но наверное, это было привычно для растений.       Внезапно остановившись на широкой поляне, северянин повернулся, поймав впечатавшуюся в него от неожиданности провидицу. – Смотри, – сказал он, указывая на странный куст с сухими, посеревшими листочками, на изогнутых ветках которого висели гроздьями яркие красноватые ягоды.       Сорвав небольшую гроздь, девушка вопросительно посмотрела на шамана. Хоро кивнул, наблюдая, как она опускает ягоду в рот, чтобы спустя мгновение вынуть веточку. Во рту разлился кисло-сладкий вкус, как будто бы знакомый, и в то же время новый для нее.       Наблюдавший за ней шаман, не отрывая черного взгляда, с трудом держался на ногах. Он никогда не пил, но ощущение, будто в крови бешеное количество алкоголя, не оставляло, заставляя голову кружится, словно он на самой высокой горе, перед безумным прыжком вниз. Он давно начал осознавать, что чувствует к этой девчонке что-то такое, что заставляет мысли путаться, но это... То, как она опускает в ротик чертовы ягоды, заставляя его кровь закипать и он понимает, что простым влечением здесь уже не отделаешься. Она будто подчинила его, мгновенно сведя с ума. Он вдруг понимает, что желания опасно двигаются не в ту сторону и не знает сколько еще сможет себя сдерживать, прежде, чем не справившись с собой, набросится, словно голодный волк. Он не имеет понятия, чувствует ли она хоть каплю того, что испытывает он, когда смотрит на нее. Хочется простого поцелуя так, что сводит все внутренности. Хочется, чтобы она тоже любила. Хочется ее... Хочется всю... И странная мысль закрадывается в горячую голову, что если она подаст хоть один знак, что хочет быть с ним, он просто спустит себя с цепи... – Прелесть, – улыбнулась она. – А что это? – Барбарис*, – удивляясь, как охрип его голос, отвечает Хоро, в попытке успокоиться. – Рад, что тебе понравилось. Нам повезло, что их не склевали птицы и... найти их было нелегко, но... я подумал, что ты хоть немного порадуешься.       В груди девушки разливается идиотское тепло. Как это мило, что он захотел привести ее сюда. Чувство благодарности разносится по всему телу и ей вдруг страшно хочется дать ему хоть что-нибудь взамен. – Хоро, спасибо, – с улыбкой выдавила слова Тамао, целуя его в щеку, и пряча глаза.       Шаман осекся, прекратив поток банальностей, а черные глаза вдруг словно захватили в плен. Не дав ей отстраниться, он схватил ее за талию и пригвоздил к себе, впиваясь в губы. Укол непонятной вспышки сковал желудок, а сердце шаманки, замерев на миг, вдруг забилось, причиняя ощутимую боль несчастным ребрам. По спине бегут мурашки, а руки упираются в его грудь, впрочем, совершенно не за тем, чтобы останавливать. Губы, что не в состоянии оказывать сопротивление, с легкостью впускают нетерпеливый язык северянина. И вдруг страшно хочется растянуть этот миг на целую вечность. А голова пустеет, избавляясь от спонтанных потоков мыслей и она чувствует, как медленно плывет земля под ногами. – Пожалуйста, – выдыхает Хоро, заставив себя отпустить ее губы, пока еще может себя хоть как-то контролировать, чтобы не напугать ее до смерти.       Тамао не в силах смотреть в черные глаза, понимает, что стоит ему отпустить ее и она тут же рухнет, поскольку земля упорно отказывается держать ее. И вся двусмысленность ситуации просто убивает. А что вообще говорят в таких случаях? Все было очень мило? Спасибо, мне понравилось? Или просто спросить: "и что теперь?"       Выдохнув, девушка облизала губы и, смутившись, выбралась из тесных объятий. Хорошо бы присесть сейчас где-нибудь. Черт возьми, нельзя же так с людьми! – Ну... я... – неуверенно начала Тамао, – может... вернемся? А то... ребята потеряют... – Тебя беспокоит только это? – спросил шаман, прожигая ее взглядом. – Нет, – отозвалась девушка, садясь на землю, и опираясь на ствол близстоящего дерева. – Просто... в последнее время... ты меня так... беспокоишь, что... я плохо представляю, что с этим делать... Вот... я это сказала... Я сошла с ума...       Тамао опустила глаза, чувствуя себя не в своей тарелке, пропустив момент, как улыбка тронула его губы. Собственные чувства, пребывающие в полном смятении, не позволяли ей понять, что это собственно он начал целовать ее пару минут назад, а не наоборот.       Порыв практически детской радости едва не сбил с ног северного шамана. Голова звенела от набора разнообразных мыслей, и ему хотелось сжать ее немедленно и никогда не выпускать из рук. Слова, которые он и не надеялся услышать, заставили сердце сделать кувырок. Присев возле шаманки, он осторожно положил ладони на ее колени и заглянул в глаза, что он видел в сегодняшних снах слишком близко. – Ну, может быть, мы вместе разберемся, что с этим делать? – улыбнулся Хоро, вызвав в душе искрящуюся надежду. – Что ты имеешь в виду? – не веря своим ушам спросила Тамао. – Что ты не одна в подобной ситуации. – То есть... – А ты думала, что я всех подряд тащу в лес за ягодой, найти которую практически невозможно? – хмыкнул он, вызвав ее улыбку. – Хоро... – выдохнула провидица, не веря, что говорит так откровенно, – что же ты со мной сделал? – Тебе лучше не знать, что ты делаешь со мной, Тами...