Глава 5
9 января 2018 г. в 23:23
Стресс снял ограничители силы. Канда несколько раз ударил по двери ногой. Её точно кто-то держал с той стороны, и после последнего удара этот кто-то отлетел сторону, и дверь отворилась, с грохотом ударившись о стену. Брюнет резко сорвался с места, врываясь в комнату и с завидной скоростью осматривая её и анализируя то, что видит. Как только в поле зрения попала кучка людей, что-то как будто схватило его за горло, не давая вздохнуть полной грудью, выбивая из него все мысли. Аллен корчился на полу, пока его держали ещё несколько человек, а по его лицу скатывались большие алые капли. Он кричал, вырывался, изгибался всем телом. И Юу бросился к нему, в душе желая убить сейчас каждого, кто осмелился совершить такой отвратительный поступок. Брюнет оттолкнул того, кто сидел на светловолосом с ножом в руках, но не заметил того, как и остальные отпустили свою жертву, поспешно ретируясь. Рыдания на момент прекратились, Уолкер всхлипнул и, чувствуя свободу, попробовал сесть, прижимая руку к порезу, а второй пытаясь оттолкнуть человека, который оказался рядом. Но его лицо тут же оказалось в руках Канды.
Мальчишка, всё ещё не понимая, что сейчас произошло, рефлекторно отмахнулся от рук, попытался ударить брюнета ногой, лишь бы от него отстали. Он не мог открыть глаз и совсем не видел, кто к нему сейчас прикасается. Его тело само собой сгруппировалось и он выкрикнул что-то отдалённо напоминающее «Не трогайте меня!». Но учитель снова вцепился в него, пытаясь развернуть его к себе — было ожидаемо, что Аллен тут же начнёт сопротивляться.
— Мелкий, прекрати рыпаться, это я, — мальчик, кажется, признал его голос и немного затих, но на его лице ярко выражалась боль, он прерывисто дышал, сдерживая рыдания, — Покажи мне, — медленно поворачивая к себе лицо, Юу обратил внимание на достаточно глубокий порез, который проходил через левый глаз, начинаясь чуть выше брови.
Канда оглянулся вокруг. Детей, что сделали это, в комнате уже не было, как и девушки. Понимая, что помощи, в общем-то, ждать неоткуда, парень подхватил на руки пострадавшего, который сначала ударил его по голове и попытался вырваться, всхлипывая и снова срываясь на слёзы.
— Спокойно, я отвезу тебя в больницу, — сейчас мальчишка действительно казался ему беззащитным ребёнком, и он прижал его к себе покрепче, словно ожидая, что этот простой жест поможет ему как-то справиться с этой ужасной болью. И Аллен в его руках зашевелился, сжал его рубашку, прижимая голову к его шее, боясь коснуться порезом плеча.
— Больно, — только и смог дрожащим голосом проговорить он между короткими вздохами, которые сопровождали слёзы, смешанные с кровью.
— Знаю. Потерпи немного, — пытаясь придать голосу спокойствие, Юу ускорил шаг.
Канда не имел под рукой какого-нибудь транспорта и ему пришлось вызвать скорую, а после вытащить мальчишку на улицу, попутно сообщая кому-то из персонала об этой ситуации. Бледные лица женщин в возрасте говорили о том, что ранее таких инцидентов в приюте не происходило, но они толком и не могли рассмотреть повреждение, сжавшийся в комочек Уолкер прижимал к лицу какую-то ткань, пытаясь остановить кровь, а второй рукой крепко обвивал шею Юу, чем значительно мешал тому дышать, но ни один из них не замечал этого. Благо, карета скорой помощи прибыла достаточно быстро. Они ждали её менее пяти минут.
Уже в ней мальчику оказали первую помощь. Спрашивали о повреждении, просили открыть глаз, оторваться от Канды и сесть ровно, но светловолосый практически не поменял позы, словно всё его тело окоченело, он лишь убрал ткань от лица, позволяя сделать повязку, но осмотр врача всё ещё был необходим. Пока они ехали, Юу всё же несмотря ни на что, заявил об происшествии в правоохранительные органы, считая, что малолетним подонкам будет мало постоять час в углу за такое.
Только на осмотре у нужного врача мальчишка, наконец, смог взять себя в руки и отцепиться от брюнета, даже смог тихо говорить. Его учитель при этом всё равно оставался рядом, наблюдая за тем, как человек в белом халате легко улыбается и даёт прижать к ране большую повязку, но пока не затягивает её.
— Глаз не повреждён, кровотечение не сильное, — сообщил он, — Порез не слишком глубокий и опасный. Но на лице может остаться шрам. Сейчас выпишу вам направление, чтобы наложили швы, — врач сел за свой стол, тихо вздохнул и стал что-то быстр писать на отдельном листочке.
Аллен не поднимал головы, не менял скованной позы, мелко вздрагивая и еле дыша. Канда смотрел на него с неподдельным сочувствием, но придвинуться ближе и обнять его не решался. Всё же это были не те отношения и он не знал, оттолкнёт светловолосый или примет такое утешение. Немного позже они уже оказались у выхода из больницы. Уолкеру выдали необходимый график смены повязки, там же написали, когда следует подойти на консультацию и другую важную информацию. После приёма он больше не произнёс ни слова, шарахаясь от Юу и не позволяя ему подойти слишком близко.
— Тебе есть куда пойти? — спросил брюнет уже на улице, когда пришло время решать куда отправится Аллен. В приют ему явно возвращаться не стоило, да и сомнительно, что он горел желанием туда вернуться.
Светловолосый не отвечал, лишь слабо качнул головой и, затолкав бумажку в карман джинс, пошатнулся и пошёл в только ему известном направлении. Брюнет тихо вздохнул, собрался уже идти в противоположную сторону, но что-то внутри не позволяло сделать и шага. Он сжал кулаки, посмотрел вслед мальчишке. Отдаляющаяся фигура казалась более хрупкой, чем обычно — словно Аллен исхудал за считанные минуты, теряя всю свою напористость и силу воли. Даже походка выдавала в нём загнанного в угол зверька, который не хочет никого к себе подпускать ближе, чем на метр. И Юу понял, что не может уйти. Просто не может вот так развернуться и оставить на произвол судьбы это страдающее существо. Лёгким бегом он сократил расстояние между собой и Уолкером, пока ступая за ним со спины, решая удостовериться, что тому действительно есть где найти приют.
В голове шумело. Аллен чувствовал, как предательски трясутся руки, как тяжело передвигать ногами так, чтобы не шататься и не упасть. Всё его тело было напряжено до боли в спине, до хруста крепко сжатых пальцев. Он чувствовал, что если заговорит с кем-нибудь или взглянет в глаза — не сможет сдержаться и снова разрыдается.
«Слабак» — думал он о себе. И только это слово с нарастающей громкостью звучало в его опустевшей голове. Он не слышал ничего вокруг себя, едва видел асфальт под ногами, который иногда то расплывался, то снова становился чётким. Рука невольно прикоснулась к повязке на голове. Рана откликнулась на его прикосновение болью, которая проникала куда-то вглубь головы.
«Ничтожество»
Откинув чёлку в сторону, мальчишка осмотрелся, перешёл улицу и свернул в сторону «Ковчега». Ему больше не к кому было обратиться. Только там в тяжёлой ситуации он мог найти себе приют и поддержку. Но.. Микк и так слишком часто ему помогал, особенно в последнее время. Светловолосый начинал чувствовать неловкость, желание отработать упущенную прибыль, но сейчас был явно не в состоянии. Не дойдя до клуба всего два дома он остановился, достал из кармана телефон и позвонил своему другу, если его можно так назвать. Ему никто не отвечал, но Аллен упорно продолжал набирать заученный номер.
— Слушаю, — наконец, раздался хриплый голос с другой стороны.
— Ты на работе? — неуверенно спросил мальчишка, слыша, что его голос еле заметно дрожит.
— Нет, прости, я сейчас немного занят, — был слышен шум, который съел остаток фразы, — Это срочно?
— Нет. — и сбросил, даже не прощаясь.
Сейчас Уолкер занервничал. Ему некуда податься. Обречённо вздохнув, уже на грани срыва, он решил позвонить Лави, хоть они и не были слишком близки, но его номер каким-то образом оказался записан.
— Сори, но старик не разрешат мне приводить друзей, — было ответом на вопрос мальчишки. Хотя, возможно, раскрой Аллен всю глубину паршивости его дня, Лави смог бы приютить его на несколько дней.
«Неудачник» - снова возникло в его голове.
Тяжело выдохнув весь воздух из лёгких, Аллен снова прислонил руку к повязке, чуть пошатнулся, но вовремя переставил ногу, что позволило ему не потерять равновесие. Слеза бессилия скатилась по щеке, пальцы сжали светлую чёлку, а затем сильным движением вытерли влагу с лица. Уолкер резко развернулся, решая попробовать ещё один вариант. Но когда он поднял глаза, увидел перед собой Канду. Он стоял, сжав кулаки, его лицо выдавало напряжение, но причины мальчик не видел. Не привык, что о нём кто-то беспокоится.
И всё же светловолосый сделал несколько шагов навстречу, выдержав небольшое расстояние он остановился, опустив голову. Сначала мальчик услышал только его дыхание, а когда тот заговорил, не заметил, как снова не сдержал слезу.
— Можешь пока остаться у меня.
Аллен поджал губу, всхлипнул, и поднял взгляд на Юу. Неожиданно тот сделал несколько быстрых шагов к нему и обнял. Уолкер почувствовал тепло, какое-то подобие защиты, но всё равно упёрся руками ему в грудь, не позволяя заключить себя в плен. Но вместе с тем он отчётливо ощутил, как чужая рука нежно гладит его по голове, как тонкие пальцы зарываются в волосы на затылке. И этот жест вдруг вызвал в мальчишке эмоции. Много разных эмоций начиная от страха и злости и заканчивая облегчением и радостью, руки плавно переместились к лицу, закрывая его, заглушая звуки. Слёзы накатили с новой силой, но руки так крепко его держали, что сопротивляться этому не было сил.
— Не сдерживай голос, — тихо прошептал ему Канда на ухо, — Станет легче.
И мальчик действительно выдавил из себя какой-то стон, больше похожий на сжатый крик, пальцы снова сжали рубашку учителя, а голова уткнулась в плечо. Брюнет чуть крепче обнял Аллена, терпеливо ожидая, когда тот выплеснет эмоции. Он знал, что это помогает, хотя сам проделать нечто подобное, да ещё на людях Юу бы не смог. Но с другой стороны он не испытывал страха быть убитым в приюте, откуда до совершеннолетия не выбраться.
Когда Уолкер выдохся, он снова затих, постоял так ещё с минуту, редко коротко вздыхая, нормализуя дыхание. А потом медленно отстранился, прошептал короткое «прости» и снова замолчал, больше не роняя ни слова. А Юу осторожно направил его в сторону своего временного дома. Дорога отсюда была не слишком короткой, так что пришлось вызвать такси. Мальчишка заметно ослаб после своей короткой истерики и брюнет не хотел заставлять его так долго идти на ватных ногах. К нему Канда больше не прикасался, да и тот особо к нему не тянулся — наоборот, забился в дальний угол машины и смотрел пустым взглядом на улицу.
В такси брюнет рассмотрел отчётливое покраснение глаза, мелкую дрожь по всему телу, напряжённость. Опыт ему не подсказывал, как следует обращаться с шокированным ребёнком и потому он отвернулся в своё окно. Было тяжело смотреть на мальчика и при этом держать свой эмоциональный фон в равновесии.