Sanctus peccatoribus sustinuisti terram.

Непроглядная тьма. Пустота. В ней нет и не может быть жизни. Но вдруг яркая вспышка света прорезала этот мрак, давая надежду на сотворение мира и жизни. Свет сформировался в два силуэта, которые становились все отчетливее. И вот наконец-то стало возможным различить детали – два совершенно одинаковых существа, прекрасные, как ангелы, и такие же крылатые, но крылья еще сложены, а глаза закрыты, белоснежные локоны волос спускаются до пояса, полностью закрывая собой спину, руки обнимают колени, прижатые к груди, острые кончики ушей выглядывают из-под прядей. Глаза существ открылись, и стал виден их цвет: у одного - голубой, у другого – синий. Огромные крылья расправились, открывая взору худощавое телосложение беловолосых существ. Они заметили друг друга и одновременно повернули головы, протянули руки, соприкасаясь кончиками пальцев. Яркая вспышка вновь озарила тьму, загоняя ее в самые дальние уголки Пустоты. Угаснув, оставила после себя реки и поля, оставила новую Жизнь. Существа опустились на сочную зеленую траву босыми ногами, огляделись вокруг. - Кто мы? – спросил голубоглазый. - Не знаю, - ответил ему синеглазый. - Меня зовут Элогим. - А меня Люцифер. Ты ведь мой брат? - Не знаю. Они стояли на берегу реки и рассматривали все вокруг. Люцифер, осторожно ступая, вошел в воду и стал смотреть на речное дно через прозрачную воду. Немного погодя к нему присоединился и Элогим. - Смотри! Мы совершенно одинаковые! – удивленно воскликнул синеглазый. - И правда. - Значит, мы вправду братья! – Люцифер сиял от счастья. - Брат! – Элогим крепко обнял брата. *** Много времени они провели вместе, создавая Жизнь. Им это очень нравилось, и чувства их были светлы и нежны. - Я так люблю тебя, брат! – голубоглазый Элогим прижался к уже возмужавшему и окрепшему телу Люца. Сам же он не так сильно изменился с момента Сотворения Мира. И сейчас они сидели на берегу реки и создавали рыбок. - И я люблю тебя, Элогим, - нежно улыбнувшись, ответил Люцифер. Чуть приподнявшись, Эл прижался губами к губам своего синеглазого брата. Их языки тут же сплелись в безумном танце страсти. Люц уложил Эла на спину и начал нежно гладить его худощавое тело. Тот изогнулся, словно кошка, и тихо застонал. Нежные постанывания любимого брата не могли не возбудить Люца — недолго думая, он положил руку на член Элогима и начал поглаживать его. Брат тут же вознаградил Люцифера томными всхлипываниями. POV Люцифера. Боже, ты сводишь меня с ума своим голосом и телом, Элогим! Впиваюсь жарким поцелуем в твои чуть опухшие губки, поглаживаю твой стоящий вертикально член. Ты нетерпеливо ерзаешь подо мной и пытаешься что-то сказать, но это плохо у тебя получается. Приподнимаю твою ногу, провожу пальцем по колечку анала. Вздрагиваешь, чуть прикусываешь мне язык. Усмехаюсь, ты такой нетерпеливый. Не хочу заставлять тебя ждать, хоть и очень хочется. Аккуратно растягиваю тебя, используя нашу слюну, как смазку. Ты уже весь горишь не понятно от чего: то ли от страсти, то ли от стыда, сжигавшего тебя изнутри. Нависаю над тобой, вытаскивая пальцы из твоего тела. Нетерпеливо смотришь мне в глаза. - Ну же! – требовательно просишь ты, ерзая подо мной. - Что? – улыбаюсь во весь рот, ведь отлично знаю, чего ты хочешь. - Войди в меня! – стыдливо закрывая лицо руками, произносишь ты. Ласково целую тебя в кончик носа и начинаю медленно входить. Тут же выгибаешься, словно кошка, и тихонько стонешь. Вошел в тебя до конца, довольно заурчав. - Ты такой узкий, Элогим, - шепчу тебе на ушко, язычком теребя мочку. - Брат! – ты отворачиваешься от меня, закрываясь руками. Начинаю медленно двигаться, чтобы лучше разработать тебя; когда начинаешь постанывать от удовольствия, выхожу из тебя и переворачиваю на бок, ложусь позади тебя, снова вхожу в твое тело. Слышен твой удивленный вздох. Улыбаясь, провожу кончиком языка по твоей шее, начинаю двигаться, заставляя тебя издавать страстные стоны и просьбы продолжать. - Брат!.. Еще! Пожалуйста, еще! – стонешь ты, вцепившись своими тонкими пальчиками в траву. Охотно выполняю твою мольбу, сильнее вдалбливаясь в тебя. Прижимаю хрупкое тело к себе, пальцами теребя соски. Другой рукой приподнимаю одну твою ногу, заставляя раздвинуть их сильнее. Чувствуя приближение разрядки, начинаю сильнее входить в тебя, хрипло постанывая тебе на ушко, от чего ты выгибаешься и с громким стоном кончаешь на траву, при этом сжимаясь внутри. Кончаю в тебя следом за тобой, прижимая твое тело к себе. Мы оба тяжело дышим, но счастливы. Я даже ощущаю, как ты улыбаешься. И так тепло становится на душе, что я переворачиваю тебя на спину и нежно целую в губы. *** Много времени прошло с тех пор, как Люц и Эл лишились девственности на берегу реки. Они создали ангелов – похожих на них самих крылатых существ. Некоторые были ближе к Люциферу, другие – к Элогиму. Но все любили друг друга, как братья. Все вместе они сотворили своими руками белоснежное здание, где и жили, создали людей, позволив им жить рядом. Со временем синеглазого ангела начала раздражать близость других братьев, зависть начала съедать его сердце, ведь его Элогим больше не уделял ему столько внимания, сколько бы хотелось, и крылья ангела начали чернеть. Перо за пером, пока не стали полностью черными, и тогда терпению Люцифера пришел конец. Он подговорил людей к греху. Ведомые словами ангела, они предавались разным грехам. Любимые дети голубоглазого ангела больше не слушались его, им завладело отчаяние. А Люц только усмехался: - Ты сам виноват, брат! Ты перестал обращать на меня внимание! Я стал не нужен тебе! Поэтому я забираю твоих любимых детей! Теперь они не слушаются тебя! Элогим ничего не успел ответить, как его брат расправил крылья и, взмахнув ими, отбросил его подальше от себя, впечатав в дерево. Это увидели другие ангелы и кинулись защищать Эла. У каждого, в том числе и у темнокрылого ангела, появилось оружие в руках. Все они кинулись на Люцифера, но не все были против него: несколько встало на его защиту. Их крылья тоже не были белоснежными. Светлые и темные ангелы кинулись друг на друга. Люцифер тут же пронзил клинком лучшего друга Элогима — Михаила. Волнистое лезвие вышло из его спины как раз в тот момент, когда Элогим открыл глаза и посмотрел на своего когда-то любимого брата. Ужас отразился в его глазах – Михаил упал, а его кровь, окропившая волосы падшего ангела, начала окрашивать их в черный цвет. - Не ангел… - тихо произнес дрожащим голосом Элогим, но все его услышали. – Ты больше не ангел, брат. Вы демоны! Все вы демоны! До этого не существующие, врата Рая открылись и всех падших начало засасывать в них. Вскоре они оказались в Пустыне Хаоса. Здесь не было привычных для них рек, растений, животных. Ничего не было, кроме раскаленного воздуха, серого песка и реки из жидкого огня. Люцифер сидел на коленях, все его тело сотрясалось крупной дрожью. Ладони сжимали песок в беззвучной ярости. Рык вырвался из глубин его существа, а тело покрылось письменами, закрывающими ему доступ в Рай навсегда – таково желание Элогима. Письмена прожигали его кожу, доставляя немыслимые муки. Кожа демона потемнела, черная кровь пошла из его глаз, делая их цвет янтарным, перья опали с крыльев, обнажив перепонки, длинные острые когти отрасли на его пальцах, некоторые зубы удлинились и стали клыками. Встав на ноги и обведя все пространство вокруг глазами, Люцифер посмотрел на своих братьев-демонов и произнес: - Давайте построим здесь новый мир! Наш новый мир! Теперь грех станет нашей жизнью! Мрак, а не свет мы будем нести за собой! Мы повергнем все в первозданный Хаос и начнем с самого начала! Вскоре началось строительство Кругов, и чем больше проходило времени, тем больше их становилось, ведь грехов с каждым прожитым веком становилось только больше. Равнодушие и ненависть делали свое дело, толкая людей на новые прегрешения. Все большую власть над смертными приобретал Сатана – новое имя означало отрешение от своего прошлого и стремление разрушить все, что создал его брат, не смотря на то, что многое они делали вместе. *** Элогим еще долго не мог оправиться от потрясения в связи с предательством брата. Решив, что никогда больше не позволит ему переступить врата Рая, он начал читать Письмена, закрывающие путь туда. Михаила, раненого темным, как и его хозяин, клинком, Элогим быстро вылечил – это не составило большого труда, ибо не настолько темен был еще Люцифер. Оставшиеся с Элогимом ангелы решили сеять свет в сердцах людей, чтобы не отдавать ни одной их души демонам. Началось противостояние двух противоположностей, длиною в вечность.