30 дней моей практики

Следующие несколько дней прошли в тщетных попытках избежать встречи с Николаем, что было довольно проблематично, учитывая тот факт, что мы работаем в одном кабинете. И ладно бы я сидел на месте Ирочки или Алены, спрятавшись за монитором, меня бы там и не видно было, так нет же — сижу прямо в метре от него. Стоит только руку протянуть и чуть привстать, и я уже могу до него дотронуться. Но главное то, что это не ограничивалось кабинетом. Я встречал его абсолютно везде — в столовой, в туалете, в коридорах. Мы одновременно заходили в здание утром, поднимались и опускались в лифте, отправляли письма. Удивлен, как это он со мной на одной маршрутке не катался. Постоянно я чувствовал на себе его прожигающий взгляд, а когда оборачивался, чтоб посмотреть в ответ, то видел лишь затылок. Сначала думал, что это паранойя разыгралась, но потом вспомнил, с кем имею дело. Нет, это была не паранойя. К счастью, практика постепенно подходила к концу. Скоро я забуду Ди-Фрей, как страшный сон, и больше туда не вернусь. Они ж не могут меня насильно заставить тут работать, ведь так? Я, по крайней мере, на это очень надеялся. Все было тихо и спокойно, меня никто не трогал в плане чего-то колдовского. Я исполнял только чисто офисные просьбы и поручения, которые давали мне девчонки. Николай после нашего разговора даже здороваться со мной перестал, что, почему-то, не принесло должного облегчения. Вроде плохо поступил он, а тяжело на душе было мне. И с каждым днем какая-та иррациональная вина грызла меня все сильнее. Но я решил, что со временем это пройдет, и лучше ничего не делать, пока не стало еще хуже. О чем потом очень пожалел. Это был самый обычный и ничем не примечательный день, ну кроме того, конечно, что до конца практики оставалось четыре дня. Ничего не предвещало беды, как вдруг снова заголосила сирена. Все по привычке тут же начали сверлить индикатор, но долго ждать не пришлось. На этот раз на удивление быстро загорелась лампочка пятьсот второго кабинета. Мне оставалось лишь побиться головой о крышку стола. Я так старательно избегал Крестовского последние дни не для того, чтобы под вечер тащиться с ним в одной машине на соседних сидениях в какую-нибудь очередную глушь. Но меня, к моему удивлению, с собой не позвали. Даже девчонки удивленно переглянулись, когда начальник маленьким злым смерчем вырвался из кабинета и понесся по направлению к лифту, так напоследок хлопнув дверью, что она чуть с петель не слетела. Бухгалтерши дружно уставились на меня.  — И какого хрена он поперся один? — поинтересовалась Алена, просверливая меня взглядом.  — Не знаю, но идея плохая, — покачала головой Виктория. — Сейчас ему как никогда нужен колдун. Особенно в свете последних событий.  — Да что у вас случилось в ту ночь? — не выдержал я, воскликнув так, что девушки даже вздрогнули.  — Он тебе не говорил? — удивилась Вика. — Странно.  — Ну тогда может ты расскажешь?  — С трудом, но нам удалось вызвать призрака и даже заставить его говорить, что приравнивается к целому подвигу! Это было крайне нелегко, но мы справились. Призрак смог описать «вызывальщиков». Мужчину и женщину. Ты же знаешь, что призраки могут вызываться для разных целей: проклятий, убийств, информации. Так вот эти хотели узнать, как вернуть ведьме силу. Вот так. Ведьмы — это очень плохо, вампиру, который не так чувствителен к магии, как другие, делать на таком задании нечего. Вот поэтому я и не понимаю, почему он тебя не взял. Вика говорила что-то еще, а я уже пребывал в мире паники. А вдруг из-за меня с ним что-нибудь случится? Хотя с другой стороны он уже вполне взрослый мужчина и должен понимать, когда стоит поставить свою жизнь выше гордости. Значит, там все не так уж плохо… Но как бы я себя не уговаривал, забыть о случившемся никак не получалось. Крестовский в тот день так и не вернулся. Я проходил как на иголках весь вечер и полночи ворочался в постели, не в силах уснуть. Даже порывался позвонить ему, но вовремя одергивал себя. И только лишь Гарри довольно урчал под боком. Он будто понимал, что его хозяин поссорился с таким ненавистным ему вампиром, и радовался всей своей кошачьей душой. Ну правильно, ведь он чувствовал в нем соперника, агрессора и просто плохого человека. И отчасти мне теперь становиться понятна причина такого поведения животного. В первой половине следующего дня Крестовский тоже не появился. На звонки коллег он не отвечал, о причине задержки никому не сообщил. Девчонки себе места не находили, хотя старались этого и не показывать. Даже Ольховая, заскочив в кабинет и не увидев начальника на месте, как-то задумчиво вышла, так не проронив и слова. Стрелка перевалила за двенадцать дня, когда дверь в кабинет распахнулась, и внутрь вошел очень уставший Крестовский. Мы все так и замерли, буквально онемев от удивления. У вечно жующей Ирины даже кусок булки изо рта выпал. А причина крылась в огромном фингале, сверкающим под левым глазом вампира, и разбитой губой. Костяшки на руках так же были сбиты.  — Что вчера произошло? — тихонько спросила Вика, пока Ирина откашливала крошки, попавшие не в то горло, Алена собирала выпавшие из рук табели, а я разглаживал случайно смятый приказ на командировку какого-то оборотня.  — Это был очередной неупокоенный дух. Крайне злой дух, к слову сказать, — буркнул Крестовский и опустился в кресло, немного поморщившись. — Еще и похороненный на святой земле. Просто он немного застал меня врасплох.  — Неужели ты его не почувствовал?  — Почувствовал. Когда моя голова стукнулась о надгробие. В тот момент ощущение его присутствия стало особенно ярким, — фыркнул он, выдергивая шнур из телефона. — Сегодня меня ни для кого нет. Хватит.  — Почему он поднялся?  — Не знаю точно, но догадываюсь. Я в этом, конечно, не мастер, но почувствовалось чужое колдовство у могилы.  — На кладбище же нельзя колдовать во избежание подобных случаев! — воскликнула Ирина. — Это же статья!  — Знаешь, мне кажется, кто-то намеренно пытается вывести меня из строя. Сначала домовой, теперь нарочно разозленный призрак…  — Домовой? — переспросила Маргарита.  — Слава сказал, что видел пустые рамки в доме. Как быстрее всего свести с ума искренне преданного семье домового еще и в полузаброшенном доме?  — Уничтожить их личные вещи и все, что связывало дом с ними, — ответил Маргарита, задумчиво глядя на Крестовского. - Так, ладно, Вика, пришли результаты экспертизы зубов? - Да, это Антон Георгиевич Самойлов*, гражданин России, проходил по нескольким делам свидетелем, пару лет назад подозревался в изнасиловании семиклассницы, но наказания избежал за недостатком улик. По малолетке сидел за воровство, обокрал с дружками соседскую старушку, вынес все подчистую. В общем, крайне пренеприятнейший тип.  — Ясно. Мир, конечно, сильнее не потерял от происшествия, но наказать виновных в его смерти все-таки надо… наверно… — задумчиво пробормотал Николай. То, что произошло в следующую секунду, заставило работников застонать, а Николая громче всех. Прозвенела очередная сирена. Ну как прозвенела, скорее пикнула, призывая обратить внимание на индикатор с горящим пятьсот вторым.  — Да ебись оно все конем, — в сердцах бросил начальник, сжимая от злости кулаки. — Заебали уже, на мне живого места скоро не останется. Честное слово, вернусь — сразу же возьму больничный. Мужчина подскочил с места и направился в сторону выхода.  — Ну ты хотя бы Славу возьми, — простонала Вика, с сочувствием поглядывая на синяк под глазом начальника. Я тут же неосознанно вжался в стул и опустил глаза.  — Перебьется, — рыкнул Крестовский и вылетел из кабинета. Мы удивленно переглянулись. Что бы ни происходило, так Николай никогда не проявлял свои эмоции. По крайней мере, по отношению ко мне он всегда был тактичным и вежливым. Взгляды четырех пар глаз тут же пересеклись на мне. - Так, ну и что у вас произошло? — тут же поинтересовалась Виктория, превнимательнейшим образом глядя на меня. Я замялся, оглядываясь. Вообще-то, поделиться хоть с кем-нибудь очень хотелось, но не со всем же офисом! А Вика располагала к себе больше всех, даже не знаю, почему. Может потому, что она сидела ближе всех, или просто как медиум чувствовала все лучше. Вот и сейчас она поняла все без слов, поднялась и вышла, кивком головы предлагая следовать за ней. Мы спустились в столовую, взяли себе по чашечке кофе и сели за самый дальний столик. И я начал рассказывать про все: про наши с ним поцелуи, про Ольховую, даже про кота. Вика слушала очень внимательно, не перебивала. Из нее бы, наверно, получился идеальный психолог. Наконец, поток моих слов иссяк, и за столом образовалась тишина. После произнесения этого вслух все вдруг показалось таким мелочным и несущественным. И слова Вики только подтвердили мои мысли.  — Ну во-первых, все слова Ольховой дели на два, а потом на четыре!  — На восемь… — автоматически буркнул я себе под нос. - Что?  — Сразу на восемь делить надо, потому что…  — Да хоть на двенадцать! — воскликнула девушка, зло сощурив глаза. — Прекрати. Мы о серьезных вещах говорим! Хочешь узнать, что было на самом деле? Почему он бросил ее? Потому что не любил, понимаешь? Знаешь, как бывает, один любит, другой позволяет любить. И наверно, они бы так и поженились, если бы не Абрамов. Он был практически один из самых близких друзей Коли, но начал водить какие-то шашни у него за спиной с Юлькой. Никто, включая самого Николая, так и не узнал, было ли у них что-нибудь, но Крестовскому повода хватило, чтоб разбежаться. Он нашел причину и уцепился за нее. Просто не было взаимности. Все мы люди, как бы комично это не звучало, и все мы подвержены влиянию чувств, из-за чего делаем ошибки. Коля не исключение. Он не идеален, но он всего лишь человек.  — А Абрамов…  — С ним вообще отдельная история. Даже после всего, что произошло, он поддерживал Николая, так как считал его относительно правым. Даже прекратил всякое общение с нашей красавицей, что той, естественно, не понравилось. Но это уже отдельная тема. Он просто придурок, у него в голове всегда были свои тараканы. И в тот раз тоже ломанулся сквозь колдовской барьер. Шандарахнуло так, что обрушилось половина склепа. Крестовский находился у выхода, его просто выбросило наружу, а вот у Абрамова дела обстояли не так хорошо. Его мало того, что отбросило и шмякнуло о стену, так сверху еще и камнями завалило. А колдовская волна еще и вытянула его силы. Так что формально он теперь просто человек…  — Я этого не знал… — едва слышно прошептал я, переваривая услышанное. — Я вел себя, как мудак. Мне нужно с ним поговорить.  — Это уж точно, — усмехнулась Вика и отхлебнула почти нетронутый кофе.  — Ну хорошо, мне простительно, но он-то, взрослый вампир, почему ведет себя, как козел?  — Скорее, как влюбленный идиот… - Что?  — Что слышал, — фыркнула она.  — Бред, — буркнул я, уставившись на свои сцепленные в замок пальцы. В голове была такая неразбериха, что даже разбираться и раскладывать по полочкам ничего не хотелось. Пусть все так и останется, надоело, устал копаться во всем этом.  — Ничего не бред, ты забыл, с кем разговариваешь? Медиум — это тебе не просто так, мальчик, — ухмыльнулась она. — А что на счет поведения… Ты думаешь, ему легко? Все шестьдесят лет он был этаким мачо, разбивателем женских сердец, а тут влюбился в какого-то мальчишку.  — ШЕСТЬДЕСЯТ? — я даже поперхнулся от услышанного.  — Только я тебе ничего не говорила, — ухмыльнулась она. — Мы вообще почти все живем в два раза дольше обычных людей, так уж получилось, что нас рождается очень и очень мало. Допустим, из ста семей, у которых один или оба родителя — колдуны, если два ребенка-колдуна родятся — так это вообще счастье. А вампиры, например, вообще редкость большая. Увы или к счастью, но гены существ не являются доминантными. В общем, я тебе все, что хотела, сказала, теперь решай сам. Но поговорить вам нужно обязательно. Рабочий день тянулся невыносимо медленно, Крестовский в офисе все не появлялся, и мы начинали нервничать. Он снова не брал мобильник. А это, как известно по опыту, хорошим не заканчивалось. И главное — никто не знал, куда он поехал. Чувство вины все больше грызло изнутри. А если он во что-то вляпается? А если бы я, как херовый, но колдун, смог бы чем-то помочь, но из-за каких-то своих тупых принципов или непонятно чего невольно подверг его опасности? Ближе к ночи все стало еще хуже. Не выдержав напряжения, уже я сам лично начал ему названивать, но результат был отрицательным. А главное, что кот был убийственно спокоен и доволен жизнью. Так он себя вел только в ночь, когда предположительно Крестовскому досталось от призрака. Сегодня котяра выглядел еще более довольным. Может, это уже играла моя паранойя, но мне казалось, что все это не к добру, что что-то происходит, но я не могу на это повлиять. И это убивало.