В глазах костёр

На рубашке — красный петух, А и мне ли жалеть огня? Как захватит от дыма дух, Как светло улыбнётся князь!

      Деревня была всё так же светла, шумна и переполнена зеленью, а вот Микото почему-то казалось, что всего этого не было. Не то чтобы «все звуки стихли» и тому подобное, а просто... Просто дух перехватывало от едва заметного напряжения, охватившего всё тело, и непонятно было, за кого она волнуется именно в данный момент: за сильного сына или за собственную дружную команду. Хотя, скорее, за всех вместе.       В какой-то момент куноичи просто надоело выматывать себя, и она, нацепив на плечо хитай-ате, решила подойти поближе к Лесу Смерти. Если что случится, то она сможет узнать об этом первой, да и проигравшие, но сохранившие жизнь команды должны просто выйти за пределы полигона. «Зато расскажут они о Конохе порядочно, — подумала Микото, кивком приветствуя какого-то чунина. Тот усмехнулся, прищурился и отвёл взгляд в сторону. Учиха же вгляделась в кишащий живностью дремучий лес. Даже она, не сенсор, это чувствовала! — Если дойдут до дома, конечно».       В какой-то момент земля чуть задрожала. Женщина прикрыла глаза, прислоняясь к ограждению, и подумала, что кого-то скрытности явно не учили. Нет, взрыв-печати — хорошо, но даже с такого расстояния понятно, что кто-то их не пожалел. Не так надо себя вести тому, у кого в руках «важная информация», свиток.       «А вообще, занятный этап в этом году», — подумала Микото. Она экзамен не проходила, но видела, как его проходили другие. Первый этап всегда был каким-нибудь мирным, иногда на логику и ум, иногда — на изворотливость, но без каких-то боёвок. Единственное правило, которого придерживалась каждая деревня, устраивая у себя экзамен. В остальных же двух этапах можно было творить всё что угодно, но чаще всего деревни задумывали что-то опасное, чтобы сократить силы противника. Именно поэтому на экзамен в другие селения отправляли только самых сильных, в которых уверен и которых не грех показать. Ну, или тех, от кого надо избавиться.       Чунин неожиданно громко стукнулся головой об ограждение и медленно сполз по нему на землю. Уже активируя шаринган и готовясь отпрыгивать и складывать печати, Микото подумала, что если — если! — он проснётся, ему будет несладко. Расцарапать лицо о проволоку — не самое приятное, что можно испытать в жизни. Но, стоит признать, и не самое ужасное.       — Эй-эй, не надо в меня... — фигура в тёмном плаще даже уклоняться от куная не стала, и Учиха сначала с торжеством, а потом и с безграничным удивлением заметила, как оружие пролетело сквозь незнакомца. Впрочем, после этой техники он резко стал знакомым. — Впрочем, уже не важно. Надеюсь, ты не будешь кричать, задавать бессмысленные вопросы и звать на помощь? — с интересом осведомился парень.       Женщине хотелось много чего. Например, закидать Тоби бессмысленными вопросами — так точно. Чтобы ему, сволочи, жизнь мёдом не казалась. Но она просто выдохнула, деактивировала глаза и потёрла их, всё же ещё готовая к нападению. Хотя, учитывая то, как быстро он вырубил бедного чунина... Или всё же убил? Учиха бросила мимолётный взгляд на шиноби и перевела дух. Грудь вздымается, значит — жив. Под гендзюцу?       Никакого человеколюбия у Микото не было; просто если бы парень умер, то всю вину свалили бы на неё, а там и до подвалов Данзо недалеко, учитывая, что ни ему, ни старому обезьяну сама Микото не нравится от слова «совсем». Возможно, не нравится просто живая и существующая, а не на месте главы клана Учиха, имеющая какой-то политический вес и полезные знакомства.       — Итак, — вздохнула она, — Три вопроса. Смею надеяться, что не бессмысленных, а то вашему высочеству и не угодишь. Первое: на кой чёрт ты здесь, второе: как ты сюда пробрался, и третье: а не пойти ли тебе туда, откуда ты пришёл?       Тоби прыснул, а Микото была мрачна. Шутки шутками, конечно, но у неё как бы не очень приятная ситуация. Парень — нукенин, и если она сейчас не сообщит о нём, то его заметят, а обвинения лягут неподъёмным грузом ещё и на её женские плечи. А там всё понятно: подземелья, Данзо... Так что было очень приятно услышать, что самого Тоби никто не заметит, якобы он «хороший мальчик». Учиха похмыкала, но комментировать не стала. Если вспомнить собственные размышления о том, кто же скрывается под маской, Тоби — не слишком хороший мальчик.       — Ну-у-у, — как-то до противного кокетливо протянул Тоби, а потом посерьёзнел; даже тембр голоса, казалось, изменился. — Как я сюда пробрался, не важно, главное, что ничего не поймут, и я так же спокойно выберусь. Обратно я не пойду — тогда зачем вообще приходил, нэ? А притопал я тебе сообщить, что в Лесу — Орочимару. И его коварные планы очень явно направлены на Саске. Я, как бы, знаю и не имею ничего против Джуин, но... Эй-эй, а как же я?!       Слушать Тоби больше не хотелось. Микото резким скачком перепрыгнула через смехотворную для шиноби стену и направилась вглубь. Сенсорная техника у неё была, даже две. Одна — слабенькая, нечакрозатраная, но зато показывающая направление очень точно. Другая, такого же невысокого ранга, могла «показать» чакру куда более удалённую, но слишком приблизительно; зато чакры тоже почти и не жрала.       О том, что Орочимару чёртов извращенец, она знала отлично ещё из уст Итачи. И имела в виду даже не премерзкий язык, а общую ужасающую суть. Бессмертие — замечательно, но ей хватило и перерождения, чтобы понять, что не такая уж это и радость. А тут ещё и чужие тела, и странные цели...       Если быть короче, то Орочимару был Микото совершенно безразличен и даже уважаем как учёный, пока его интерес не коснулся её сыновей. И если у Итачи сил защитить себя хватило, то Саске Змеиному саннину пока явно не противник. А значит, надо защитить, обезопасить... Вот только и она сама саннину — не противник.       Пальцы сложились в серию печатей, и она, запрыгнув на очередную ветку, почти активировала дальнюю сенсорную технику, как Тоби лениво ударил её по рукам. Не то чтобы это могло разрушить серию печатей — такой лёгкий шлепок, вы о чём вообще? — но было обидно и непонятно. «Та-а-ак, — протянула она. — Это что ещё за наглость несусветная?».       — Слушай, я, конечно, всё понимаю, но пока что Орочимару просто хочет сделать твоего сына чуть сильнее. Ну и потом поманит пальчиком, чтобы за добавкой пошёл, — миролюбиво заметил Тоби. — Может, не стоит, а? Я даже не думал, что твоя реакция будет настолько бурной.       — Ты не знаешь, как влияет Джуин на глаза? — хмыкнула Микото. — Отлично, теперь я знаю, что ты доступа к секретам клана не получал. Как ребёнок, право слово.       «А значит, версия с Обито всё более реальна». Парень недовольно дёрнул рукой, а куноичи улыбнулась широко, но до невозможности холодно. Секунды утекали, но Тоби тоже был силён. И вряд ли она сможет выйти из поединка победительницей, оставив при себе приличный запас чакры.       — Джуин — она по глазам бьёт, милый. Ты чего, думаешь, Хьюги мельчают? Не только от близкородственных браков — у них же из нормальных шиноби только те, что из главной ветви! А всё потому что печать не мешает. С нашими глазами примерно та же история, только соклановцы не поленились заплатить Узумаки, чтобы те разработали специальную печать для шарингана. А Хьюги работали сами — вот и поплатились. Теперь же закрывают глаза... А теперь представь, что мог натворить чокнутый исследователь-энтузиаст, помешанный на шарингане и не знающий об этой особенности. Усилить глаза, верно?! А если это ещё и схлестнётся с той самой печатью на глазах...       На этот раз, отрывисто указав направление, Тоби бежал к цели чуть ли не быстрее её самой. Микото же сжимала зубы, и всеми фибрами души желала, чтобы Орочимару ещё ничего не успел сделать. Потому что Тоби она сказала правду. Ложь — она чувствовала — он бы уловил, и тогда чёрт знает, что с ней стало бы. А так... Похоже, Саске Обито для чего-то нужен. Или просто метания от одного к другому?       Только как-то поздно для сожалений... Откинув ненужные мысли, Микото прищурилась, активируя шаринган, и различила впереди, в просветах между деревьев, какое-то движение. И сразу же каким-то чутьём поняла — вот, нашлись. Тоби чуть сбавил бег, знаками показал, что вмешиваться не будет, и понёсся обратно. Зачем?.. А, уже не важно!       Сакура какой-то бессмысленной кучкой валялась на одной из веток, и Микото сразу же потеряла к ней интерес. Зато успела выдернуть Наруто из-под клыков одной из змеек величиной с дом и воткнуть ей кунай в глаз, чтоб не лезла больше. Та зашипела-заверещала и с лёгким «пуф» исчезла в облаке дыма. Наруто смотрел круглыми глазами, потирая плечо, за которое Учиха и схватилась, но та не обращала на это внимание.       Шуншин — схватить Саске — Шуншин к Наруто, толкнуть к серьёзному Узумаки собственного сына и осмотреться. Такой был план. И он сработал. Блондин уже растолкал Сакуру, и та что-то бормотала, слышались какое-то звуки, а потом чуть повеяло чакрой. Микото скосила взгляд, заметила зеленоватые отблески и чуть усмехнулась. Похоже, девочка всё-таки пошла по пути ирьёнина.       Она тут же поплатилась за то, что отвлеклась: кунай задел бок и вырвал из груди резкий вздох, но ничего серьёзного, вроде бы, и не было. Если, конечно, на оружие не был нанесён яд, а он там обязательно есть, так что Микото сразу активировала технику Мистической руки. Вывести из тела яд было вполне в её силах, пусть и в боевой обстановке.       Орочимару появился перед ней весь какой-то из себя гибкий, неприятный, и женщина раздражённо поморщилась. Не нравилось ей это всё, но что поделаешь. Сейчас — только стоять до конца, потому что вряд ли удастся убежать. Да и убедить ничего не делать — тоже... «Как же не вовремя убежал этот Тоби!» — разочарованно взвыла она, встречая змей из руки Огненным шаром, и обезглавливая ещё одну, как-то прорвавшуюся сквозь пламя, тем самым кунаем, что её ранил.       — Ку-ку-ку, какая встреча, Микото, — рассмеялся Орочимару, и Учиха передёрнула плечами. — Не ожидал тут тебя увидеть, не ожидал...       — А я-то как рада, — кисло ответила она, поймав безумную улыбку саннина. — Может, разойдёмся, а? Поверь, Джуин твоя только всё испортит. На выходе ты или получишь тело с ослабленным шаринганом, или не получишь ничего. И второе вероятнее.       — Почему это? — заинтересовался Орочимару, и Микото криво усмехнулась.       — Потому что защищают свои глаза не только клан Хьюга. Чем заметнее работа, тем она ненадёжнее, не так ли?       До Орочимару дошло быстро, не зря он был гением не только на словах, но и на деле. Недовольно оскалился, дёрнул плечом и с несколько секунд смотрел прямо в глаза Микото. А потом медленно кивнул, и куноичи едва заметно выдохнула. Уже лучше, но всё ещё не так прекрасно, как могло бы быть. Если учесть, что самое прекрасное — это не видеть Орочимару в Конохе хотя бы здесь и сейчас, а не только в ближайшие несколько лет, то, похоже, это неосуществимо.       Но то ли ками были милостивы, то ли Орочимару для себя что-то решил, но факт оставался фактом: он дёрнулся, прокусил палец до крови, схватился за возникшую рядом змею — и исчез в облаке дыма вместе с ней. Оставшаяся огромная змеюка, впрочем, уходить совсем не хотела, только повернула свою голову, на секунду высунула раздвоенный язык... И упала на землю; в продолговатом теле зияла не слишком большая, но смертельная дыра, созданная какой-то техникой стихии Молнии.       — Учиха-сан, всё в порядке? — цепко огляделась Анко, дрожа только руками, да и то почти незаметно. Всё остальное — глаза, осанка, голос — выражали наивысшую степень спокойствия и уверенности. — Осмотрите тут всё, — бросила она тройке парней и одной девушке. Те смазанными тенями растворились в Лесу Смерти.       — Да, неплохо, всё нормально. Я могу немного поговорить с детьми? — протянула Микото и поймала кивок токубецу джонина, на корточки присаживаясь рядом с командой номер семь. Сакура криво улыбнулась, Наруто смотрел на Анко немного настороженно, но в целом так же наивно, а Саске лежал с закрытыми глазами, но дышал размеренно.       — Он просто вымотался, — выдохнула Харуно, потирая руки. — Я залечила ему царапины и ушибы, ещё в лучевой кости левой руки была неприятная трещина, но... — словно по привычке начала отчитываться та, а Микото вскинула брови. Переломы — это уже крепкий С-ранг, а в госпиталь девочка пошла, вроде бы, не так уж и давно. Это было достижением.       Саске был без сознания и все травмы были более-менее залечены — не так чтобы профессионально, но неплохо для переволновавшегося генина. Коротко переговорив с Анко, она не смогла добиться того, чтобы команду вернули на экзамен. Митараши была непреклонна: раз она, Микото, вмешалась, то условия были нарушены. Еле сдержав все комментарии при себе, Учиха приторно улыбнулась и вежливо кивнула на прощание. Правда, слинять с детьми по-быстрому не удалось.       Анко положила руку ей на плечо, останавливая, и Наруто, поддерживающий безвольного Саске, остановился; с ним остановилась и Сакура. Экзаменатор, казалось, растерялась на какой-то краткий миг, но тут же вновь взяла себя в руки, улыбнулась. Но Микото заметила и поджала губы, словно поторапливая: ну же, ну же, говори.       — Очень умно с вашей стороны было отправить чунина к нам, — через долгое мгновение растянула губы в ответной улыбке Митараши. — Но как, позвольте узнать... — начала она задавать довольно справедливый вопрос, но наткнулась на пронзительный взгляд Микото и замолчала, так и не узнав, каким образом джонин смогла обнаружить Орочимару.       — У меня свои методы. Семейные, — насмешливо выделила последнее слово она, и Анко склонила голову, признавая такую возможность. — А о прекрасной безопасности я сообщу в Совет. Мой сын мог умереть. Да и вообще — сколько клановых сейчас на этом полигоне?       Уходила Учиха победительницей, и даже очнувшийся Саске устало щурил глаза, чуть усмехаясь. Ну да, он мог представить, какую шумиху поднимут главы кланов из-за того, что могли пострадать их дети, а уж какую поднимет она... И джинчурики почти профукали, и её сына, и организаторы безобразные — словом, соберёт всё, что можно, и вывалит это Хирузену. Чтобы ещё сильнее стул под обезьяном расшатать, а то засиделся что-то старичок на посту Хокаге...       — Всё нормально? Ничего, что вас сняли? С другой стороны, вы вполне могли погибнуть, — пробормотала Микото, мыслями пребывая совсем не тут, а строя различные коварные планы. Ну, или просто размышляя над сложившейся ситуацией.       — Нет-нет, вы что! — даже, казалось, перепугался Наруто, а потом восхищённо выдал: — Круто вы! И змей, и этого... ну, гада, даттебайо... — он смутился. — Просто он взял — и ушёл! А такие крутые ниндзя, как мы, всегда смогут получить жилет чунина и без экзамена!       Саске чуть кивнул, Сакура растерянно улыбнулась, шмыгая носом, и Учиха расслабилась. Только осуждения детей из команды сына и самого сына ей не хватало. Отведя ребят по домам, Микото малодушно оставила Сакуру саму разбираться с родителями и прыгнула Шуншином домой, почти таща на себе слабого и злого от собственной беспомощности Саске. Проверила Шонсеном, чуть подлечила, накормила и усыпила, справедливо полагая, что это в данный момент будет лучшим.       А потом Микото отправилась совершать свои неотложные дела. Тоби как-то вылетел из головы, но не забылся совсем: теперь она точно была уверена, что это Обито, и в следующую встречу прямо собиралась об этом сказать, но в данный момент были вещи и поважнее.       ...В том, чтобы пошатнуть Хокаге посильнее, Иноичи помочь точно не откажется; с ним и Акимичи, и Нара подойдут. Хиаши, опять же... И, конечно же, Цуме Инузука — та ещё любительница скандалов. «Можно ещё Абураме попробовать привлечь, — с сомнением подумала она. — Всё же, их это тоже касается, и клан сильный... Но до чего же жутко странный!».       Яманака согласился мгновенно и предложил не медлить — он легко расскажет обо всём остальным кланам; тем, кому можно доверять, конечно же. Микото только заявила, что Хиаши должен обо всём узнать из её уст: Хьюга был слишком обидчив, чтобы принять такую важную весть через кого-то. Обида же главы клана Хьюга — это серьёзно. Так что на поклон к отцу ученицы Учиха отправилась сама, стараясь выглядеть как можно более доброжелательно. Если она перетянет Хиаши на свою сторону в этой авантюре, то, возможно, Хирузена удастся столкнуть с поста уже сейчас. А так как всем ясно, кто же уничтожил клан Учиха на самом деле — только вот доказательств нет, — то и Данзо на должность Пятого Хокаге не изберут.       Остаётся кто-то третий, кто-то очень сильный и кого можно выбрать самим. Вряд ли это будет кто-то из кланов, так как на примере разросшегося под правлением Третьего небольшого клана Сарутоби все уяснили, что власть в руки клановым давать не стоит, как бы клан не был мал. Бесклановые... Какаши, Гай, ещё парочка джонинов послабее — такого же гения, как Намикадзе Минато, так и не уродилось. Зато были саннины, о которых после пришествия Орочимару наверняка вспомнят.       И вот тут Учиха не знала, кого можно выбрать. Джирайю? Цунаде? У обоих была сотня и маленькая тележка недостатков, плюс столько же достоинств. Но Сенджу как-то больше подходит на эту роль: да, всё-таки клановая, но ведь это клан-основатель!       — Я согласен, — почти мгновенно ответил Хиаши, выслушав всё и прикрыв глаза. Микото даже немного удивилась. Нет, правда почему так быстро? — Но Цунаде может не быть в стране Огня, а старейшины наверняка потребуют Хокаге как можно быстрее. Нам нужен запасной вариант. Кто будет этим запасным вариантом?       — Джирайя, — излишне быстро ответила Микото и поджала губы. Ей нравился Джирайя, хотя видела она мужчину всего несколько раз, рядом с Минато и Кушиной. Ещё тогда он запомнился длинными белоснежными волосами, добрыми и насмешливыми глазами и экстравагантным образом.       Хиаши не должен был согласиться. Хиаши вёл свою политику — клан у него большой, и он вполне мог позволить себе заметные её проявления, а потому чуть ли не все знали, что клановых лучшие сенсоры Конохи недолюбливают, и это ещё мягко сказано. Но Хьюга отрывисто кивнул, глядя прямо, хотя сказать точно было нельзя, зрачка-то не было.       — Я могу вам довериться, Микото? — негромко сказал Хиаши, сцепляя руки в замок перед лицом. Микото, чуть подумав, кивнула. Сейчас ей уж точно некому было «сливать» куда-то информацию, а дурак-Обито даже в расчёт не брался. — Отлично. Мне выгодна любая шумиха. Я подчёркиваю: любая. И чем глубже в ней замешан будет мой клан, тем лучше. Очень желательно, конечно, чтобы это не бросало тени на семью Хьюга, — он прищурился.       — И почему же? — осторожно спросила куноичи, не до конца уверенная, что ей ответят. Хиаши удивил: неуловимо изменился в лице. Тень усталости исчезла так же быстро, как и появилась, но Микото знала, что такие вещи не могут просто казаться.       Доверие?       — Моей дочери грозит установка Печати Подчинения. Старшей дочери. Чем меньше об этом вспоминают, тем лучше. Скоро она пересечёт тот возраст, когда Джуин можно поставить без вероятности смертельного исхода. Только Хината очень слаба — она может умереть и сейчас. Именно поэтому я отдал её к вам в ученицы. Думал, сможете... привить нужные черты.       Хиаши выглядел в тот момент очень живо, а вроде бы и ничего не делал для этого. Но почему-то Микото видела не движущуюся бездушную куклу, а человека. Может, из-за слов? Да, определённо, такие слова кого угодно сделают чуть человечнее.       — Я бы никогда не сделала Хинату той, кого вы в ней хотите видеть, — медленно ответила она. — Но я не хочу, чтобы ей ставили Джуин. Так что... я могу попробовать вам помочь. У меня не слишком много возможностей, но зато есть голова, чтобы подумать.       Хиаши коротко кивнул, и Микото слегка улыбнулась. Это было просто отлично; правда, очень хорошо. А ведь она даже не знала, что над милой девочкой Хинатой нависла такая угроза. Зато теперь может попробовать всё изменить. Мало ей, конечно, собственных проблем... Но делает она это не для Хиаши, а именно для ученицы: Хинате просто нельзя ни умирать, ни становиться рабыней, Учиха чувствовала это. И собиралась очень, очень усердно думать, потому что доверие главы клана надо оправдывать, и пусть она сама предложила помощь, отказаться будет верхом глупости.       Когда Микото пришла домой, Саске всё ещё спал, уютно свернувшись в калачик на своей кровати. Проверив его Шонсеном ещё раз, Микото поняла, что восстановление потихоньку идёт. К вечеру уже будет орлом. Усмехнувшись, она кинула взгляд на часы и заторопилась: словесный бой Кланы-Хокаге скоро должен был начаться, и она, как его непосредственная участница, просто не могла не присутствовать на этом мероприятии.       А ещё после всего этого ей стоило бы поймать Хиаши, потому что, стоило только подумать о Джирайе, в очередной раз сомневаясь в нём, как в «запасном плане», всё оказалось до неприличия просто. Странно, что она не придумала это сразу же. И ведь, вроде, совсем под носом решение — для неё, по крайней мере.       Учиха жмурилась, как сытая кошка, и на Хирузена смотрела так же — легко, довольно, зная, что всё получится. А если и не получится, то одного маленького толчка будет достаточно. Возможно, если бы она рассказала о том, что какой-то парень в чёрно-красном плаще проник на территорию деревни... «Нет-нет, тогда проблемы будут уже у меня», — резко подумала Микото, всё же сомневаясь.       Это ведь должно помочь.