_______________________
Сколько времени Бэк просидел в объятиях Чанёля, он не знал, но ему было безумно хорошо. Какое-то умиротворение и спокойствие он обретал рядом с ним. От альфы приятно пахло его истинным запахом и духами, и Бэк не мог надышаться. Его легкие уже окутал этот шикарный запах, но ему всё мало. В последнее время ему вообще мало Чанёля, катастрофически мало. Сейчас, сидя под звездами, он чувствовал себя героем романтического фильма, но в конце этого фильма обязательно будет несчастливый конец. Он до жути боялся этого конца. Ему хотелось оставаться в объятиях Пака всегда. Сейчас Бэк действительно счастлив. Ведь счастье в мелочах, так? Чанёль покрепче обнял омегу, кладя свою голову на хрупкое плечо парня. Чанёль хотел мурлыкать от того, как ему хорошо, но идиллию разрушил Бэкхён, который сначала шмыгал носом, а потом и вовсе расчихался. — Думаю нам пора домой, не хватало ещё того, чтобы ты заболел, — Чанёль бережно приложил руку ко лбу омеги, проверяя, нет ли температуры. Щеки Бёна покраснели не и-за плохого самочувствия, а от такого нежного жеста. Чанёль редко проявлял к нему такую милость. — Надо найти Кенсу, он тут один, — Бэк обернулся и посмотрел в сторону дома, оттуда слышался приглушенный смех и звон музыки. — Всё в порядке, с ним Чонин. — Ну, если с ним Чонин, — омега как-то странно выделил это имя. — То с ним обязательно что-то случится, твой дружок немного не "але"! — Бэк повертел пальцем возле виска, чем вызвал смех у альфы. — Чонин не так плох, как тебе кажется. И, по-моему, он уже запал на твоего дружка. — Повезло, — прошептал Бэк. Оно, вообще, как-то само у него вырвалось. Чанёль сделал вид, что ничего не услышал, и они направились к дому, чтобы покинуть вечеринку. Зайдя в дом, омега был удивлен. Как у всех присутствующих хватало сил двигаться в такт музыки, прыгать и кричать? Омеги вешались на разгоряченных альф, а те были только рады. Музыка резко ударила по ушам, с непривычки. Прищурив глаза, он нашел глазами часы. Они уже показывали 5 часов утра. Да, долго же они просидели с Чанёлем. Внезапно, руку Бэка накрыла большая теплая ладонь и сжала. Пак потянул омегу за собой, через толпу пьяных альф и омег. Вся ситуация до жути смущала Бёна. Нежные прикосновения Пака, шепот на ухо, легкие поглаживания по талии. Это всё словно сон. Это не может быть правдой. — Ну, чего ты застыл? Двигайся! — Пак бережно подталкивал его к выходу._______________________
Вот уже 20 минут они шли молча по улицам Сеула. Кенсу слегка начало потряхивать, он был одет в легкую байку. Омега как-то не рассчитывал, что какой-то альфа вытянет его на улицу. Даже ночью Сеул был живым городом. Весь он был в огнях, весь кипел ночной жизнью, а вместе с ним и кипело сердце До. Ким шел, опустив голову, изредка поворачивая и смотря на рядом идущего парня. Увидев, что Кенсу слегка потряхивает, он снял свое пальто и накинул на плечи омеги. Глаза Кенсу стали в десять раз больше, чем они есть. У него даже дар речи пропал. — Не благодари, — улыбнулся Ким. Они продолжали идти. Просто идти. И Чонину было хорошо. Тишина не давила, осенний воздух заполнял легкие, а сердце забилось еще быстрее, когда маленькая теплая ручка взяла его ладонь. Омега переборол своё стеснение и всё-таки сделал это. Ему это многого стоило, а больше всего нервов. Чонин как-то ласково улыбнулся и притянул омегу в свои объятия, обнимая со спины и кладя подбородок на плечо До, вдыхая такой приятный запах. — Чонин... — М? — Я хотел спросить, — практически прошептал До. - То, что ты сказал. Ты пошутил? — и, закрыв глаза, он стал ожидать ответа, как смертный приговор. Ким выпустил из своих объятий парня и развернул к себе лицом. Ласково проведя рукой по щеке, он начал тихо говорить. — Это не шутки, До Кенсу. Это совсем не шутки. Ты мне очень нравишься. Мне, правда, кажется, что я влюблен в тебя. Моё сердце болит, когда ты улыбаешься другим, а не мне. Это настолько больно, что мне кажется, что оно может остановиться. Почему ты не говорил, что ты умеешь петь? Ты очень красиво поешь. А знаешь, ещё ты очень красивый. Правда. И не делай такие большие глаза, иногда они меня пугают. Кстати, ты не подумай, я уже давно не пьян. Я сразу трезвый стал, когда тебя тот урод обнял, — Кенсу было хотел сказать, что тот урод, это Тао, но ему не дали. — А ещё мне, правда, кажется, что мы с тобой истинные. Разве ты этого не ощущаешь? А я вот да. Из толпы омег, я больше всего чувствую твой запах. Я чувствую, как ты переживаешь или волнуешься, а ты? Ты чувствуешь? — краснея, омега закивал. — Прошу, прости меня, если я делал тебе больно. Но теперь я точно изменюсь, правда. Надеюсь, ты научишь меня любить, До Кенсу? Ещё пару таких слов, и Кенсу бы точно расплакался, всё, что он смог сейчас сделать, это обессиленно уткнуться в грудь альфы и обнять за талию. — Ты дурак Чонин, я давно тебя простил. Я давно тебя полюбил!_______________________
Дверь в квартиру Бэкхёна тихо открылась, пропуская двух парней. С того момента, как они вышли из дома Чондэ, они практически не разговаривали, но Пак категорически не хотел отпускать руку омеги. Даже в такси он держал, не отпускал, а только слегка сжимал и лениво перебирал пальцы Бэка. Ложились спать они тоже в тишине, и от этого Бэкхёну было обидно. И так всегда. Чанёль даёт зеленый свет, и, кажется, что вот, вот он шанс. Но нет, потом опять резкий красный свет. И так по кругу. Он подпускает к себе, а потом отталкивает. Неужели он не понимает, что этим всем дает надежду на что-то большее наивному омеге? Вздохнув, он пытался закрутиться в кокон из одеяла, но кровать под ним прогнулась. Альфа спокойно разрушил кокон и накрыл их двоих. Он осторожно притянул Бэкхёна к себе и обнял со спины. — Бэк, я завтра съезжаю. Я... Улетаю в Америку. Ну, вот, Бён Бэкхён. Твоей сказке пришел конец.