Учиха Саске из клана Редисок

       От горы Хокаге шёл я в глубокой прострации. Четыре года! Я отсутствовал в этом мире четыре года! Да за это время… столько всего могло произойти и, как мне думается, произошло, что страшно делается. И что же сделали со мной? Допустим, если в Конохе сейчас эта статуя, то какой вывод можно сделать? Либо мой брат Обито переметнулся на сторону наших и предоставил мою бессознательную тушку вместе со статуей и её запасами чакры, либо… Так… Минуточку!.. При уровне медицины, доступной местным ирьёнинам, с какого перепугу меня восстанавливали так долго? Ну месяц-два, год — ещё куда ни шло, но четыре года? Нет, я, конечно, помню, что сделал своей бренной тушке совсем плохо, когда использовал ту свою последнюю технику. Время играло против нас, надо было спешить, убедить Обито изменить что-то, не позволять моей семье, друзьям и всему миру гибнуть. «Ценой жизни» — как бы пафосно это ни звучало, но практически всё так и есть. Даже если бы я выжил, то… мог бы больше никогда не быть шиноби или даже состариться, как бабуля Ёши. Моя истощённая система циркулирования практически была использована для продления техники, тело пожирало само себя. Итачи упоминал, что расплатился и сроком своей жизни за то восстановление после глобального ожога. Да и у Цунаде-сама техника божественного исцеления построена на подобном принципе, только для этого она загодя копит чакру, чтобы не помереть, как некоторые не слишком продуманные Редиски. И всё же… Четыре года. Какие же были повреждения и что же со мной сделали? Я сосредоточился и попробовал погонять чакру. Всё было совершенно в порядке. Резерв был почти пустым, ощущал я где-то два-три чуу. Полагаю, из-за того, что был подключён к статуе, собственный очаг филонил. Сейчас я чувствовал, что нахожусь в режиме восстановления и чакра потихоньку прибывает. Но то, что было, хорошо слушалось. Никаких проблем, неудобств или болей. Я активировал шаринган… Слава Рикудо, додзюцу было при мне! Что ещё желать? Живой, здоровый, с шаринганами, живыми и здоровыми братьями, по крайней мере, с одним из них — точно, да я самая счастливая Редиска на свете! Со всем остальным следует разобраться позже. Сначала стоило встретиться с родными, чтобы услышать всё, что произошло со мной и без меня. — А нам разве не надо было повернуть два квартала назад? — спохватился я, покрутив головой. Следовал за Саске, погрузившись в собственные мысли, и как-то не смотрел, куда мы идём. Квартал Нара остался за спиной. — Мы сейчас обитаем в другом месте, — пояснил Саске. В принципе, я успел так и подумать. Мы жили втроём в небольшом доме, Итачи спал на диване в гостиной, у нас с Саске была общая спальня, в которой только и помещалось, что две кровати. По идее, дом вообще давали мне, а я был недееспособный, если вообще не помер: всё же терзают меня смутные подозрения на этот счёт как раз из-за уровня местной медицины и запретных техник. Да и у Обито был условный доступ к риннегану… Так, всё, отставить гадать, скоро всё узнаю. Только до зуда хочется в зеркало поглядеться, что там со мной накрутили. В общем-то, даже если клан Нара не попросил Итачи и Саске освободить помещение, то за прошедшие годы они могли жениться. А это уже требовало куда большую жилплощадь. Да, в самом деле, Саске уже должно быть почти двадцать лет, это он уже два года как мог осчастливить Харуно. У них, по идее, даже уже и дети могли быть. Голова кругом! — Вот мы и пришли, — сказал Саске, и я недоверчиво посмотрел на брата. Если способность к ориентации в пространстве меня не подводила, то, по сути, мы стояли возле «квартала призраков», то есть там, где жили Учиха до резни. Только с другой стороны. Главный вход в квартал, вообще-то, был ближе к стене и на берегу пруда, а мы зашли как бы из центра, получается, что с торца квартала. Тут рядом небольшой парк, который упирался в сплошную каменную стену, за ней и был квартал Учиха. Мы с Саске прошли этот парк, вышли на явно новую мощёную гладкими плитами тропинку и оказались перед распашными воротами, врезанными в каменной стене. На полотне ворот были намалёваны редиски. Трудно сказать, что это однозначно те же яйца, только в профиль, но было удивительно. Сердце защемило. Значит, мои братья начали восстанавливать клан…

* * *

Я, конечно, ожидал, что за четыре года может случиться всё что угодно. Особенно при тех тенденциях, которые были, когда я покинул этот бренный мир. При условии, что сам я как бы очнулся от пророческой техники в пятнадцать, а умер без месяца семнадцать и за два года успел наворотить дел и как наломать, так и «заготовить» дров, то вроде бы и удивляться не стоило, но… я всё же был поражён. Статуя Гедо Мазо, конечно, жирно так намекала на то, что случилось, но я был не в той кондиции, чтобы соображать так же быстро, как любой представитель нашего пока что не совсем клана Учиха-Редисок. Первым на территории нашего семейного предприятия имени катаны и гендзюцу я встретил своего старшего брата. И это был не Итачи. Похож, конечно, мы все, как матрёшки, на одно лицо, но не он. Так что я, слегка отвесив челюсть, смог лицезреть своего родного старшего брата Обито. Его я узнал сразу, с первого взгляда, несмотря на крутую маскировку: обычные футболку и бриджи, погашенные шаринганы, ровное лицо и чуть отпущенные волосы. А ещё он нёс пакет с мусором. Ну да, типичная картина «антагонисты всех времён и народов тоже делают уборку». Как увидел, у меня в голове заиграли индийские мотивчики. Сюда бы фоном танцующих слонов для полной абстракции, и было бы самое то. — Нии-сан… — пробормотал я, с некоторым трудом заставив бурное воображение отключиться. Обито тоже меня заметил. Даже как-то очень театрально заметил. Пакет с мусором выпал из его рук. Он сделал несколько шагов ко мне и замер, буквально пожирая глазами. Нет, мне точно очень хочется посмотреться в зеркало! Что там мне такого отрастили в этой статуе? Может, теперь я блондин или рыжий? Мало ли как меня «воскресили», может, Нагато по старой привычке выкрасил мне волосы заодно? — Сайто! — эпичную сцену прервал Итачи. Он не постеснялся налететь на меня, как ураган, и крепко обнять. — Живой, засранец! — ласково потрепал меня онии-сан. — Ага, живой, — подтвердил я и сразу нажаловался: — Аники не захотел мне ничего рассказывать. Еле вызнал, что четыре года прошло. Дайте хоть на вас всех посмотреть. Итачи немного отстранился. Та его болезненная худоба пропала, и взгляд был открытым и счастливым, у него снова были длинные волосы. Только те седые пряди, которые появились после ранения и исцеления, стали заметней. Ему скоро должно быть двадцать пять, а выглядел он ровесником Обито, то есть на десять лет старше. — Привет, нии-сан, — поздоровался я со старшим братом, который всё же подошёл к нам и мялся, как бедный родственник. — Ты опять не удивлён, — чуть кривовато улыбнулся он, осторожно касаясь и сжимая моё плечо. — Ты просто не знаешь, как Боги меня любят, — широко ухмыльнулся я. — Боги любят нашу семью, — зажал голову и потёр мои волосы Саске. Чуть с лысиной не оставил, злодей, видимо, от избытка чувств.

* * *

Когда страсти по поводу моего возвращения-исцеления-воскрешения — я пока так и не выяснил, что это было, — немного улеглись, появилась возможность осмотреть место жительства. А то начинало темнеть. От квартала они всё-таки отделились, ничего не напоминало о том, что на этом месте были другие здания или типа того. В приличных размеров участок навскидку вместилось бы десять наших прежних домов с прилегающей территорией. В центре была мощёная площадка типа широкой улицы, которая начиналась от ворот и упиралась в длинное одноэтажное здание, похожее на додзё. Как я понял, что-то вроде хозяйственных построек, арсенала, склада и места для тренировок. На остальной площади размещались четыре двухэтажных довольно симпатичных и весьма добротных на вид деревянных дома, которые стояли попарно фасадами друг к другу по краям. Возле каждого дома было ещё место под сад, кое-где были посажены кусты и деревья, но видно, что строительство, точнее благоустройство, ещё в самом разгаре. — Эту территорию нам выделили около года назад, — пояснил Итачи. — Так сказать, из-за суммарной семейной мощности пошли на некоторые уступки. Пришлось кое-что расчистить, отгородить. Обито очень в этом помог: его древесные и земляные техники — это нечто. Очень помогло в строительстве. — А дома тоже сделаны посредством древесного элемента? — спросил я у Обито, памятуя о технике капитана Ямато. — Древесная техника хороша для самопитающихся систем, — ответил старший брат. — То есть, если вырастить дерево, оно будет расти, так как живое и может само поглощать чакру для своей поддержки. Правда, в итоге из таких деревьев, если их слишком много, может получиться Лес Смерти. Вплоть до мутации растений и животных в округе. Я вспомнил, что свои «домики» наш капитан обычно втягивал в себя обратно. — Мы жили временно в таком доме, — вклинился Саске. — Но такие дома в любом случае временные и не простоят столько, сколько просто построенный дом. Так что нанимали строителей. — Когда пару лет назад было нападение на Коноху, враги разрушили восточную окраину, мы с капитаном Ямато поставили десяток временных домов, чтобы жители, пока идёт восстановление, не ютились в палатках, — вспомнил Обито. — Ребята, ужинать! — выкрикнул женский голос из правого ближнего к воротам дома. — Кто это? — полюбопытствовал я, врубая шаринганы, но силуэт в дверях уже пропал. — Итачи, а Итачи, ты, надеюсь, женился? А ты, аники? Вы тут для кого-то конкретного такое строительство замутили? — Сейчас всё увидишь сам, Сайто, — пообещали мне.

* * *

Братья меня порадовали наличием у них личной жизни. Причём все трое, ага. Выяснилось, что Итачи таки женился, правда, всё же на одной девушке, той самой Гурэн, которая управляла кристаллами. Его супруга была на миссии со своими генинами, но, как выяснилось, к работе шиноби Гурэн вернулась совсем недавно. К началу ужина пришла Сакура в сопровождении трёхлетнего пацанёнка совершенно учиховской породы. У меня оказался двоюродный племянник по имени Шисуи. Сакура имела чуть округлившийся животик, Саске по секрету сказал, что они примерно через полгода ждут девочку. Но если онии-сан и аники меня порадовали, но не удивили, то Обито… Я уплетал еду в полнейшем шоке, наблюдая за девушкой лет восемнадцати, которую представили как невесту моего родного брата. Симпатичная, улыбчивая, с тёплыми карими глазами и тёмно-русыми волосами. Её звали Рин. И ладно бы, если бы просто звали точно так же, как ту погибшую в тринадцать девочку, в которую Обито был влюблён. Я совершенно точно был уверен, что это она и есть! Нохара Рин… живая, несмотря ни на что. Персональное Муген Цукиёми? Или… та вторая ниша в статуе Гедо Мазо… — Рин, как давно вы знакомы с моим нии-саном? — покосился я на Обито, который с улыбкой любовался своей невестой. — Давно, — ответила Рин, ласково взглянув на старшего брата, который бросил на меня многозначительный взгляд, чуть нахмурился и покачал головой. Итачи вообще показал кулак. — Идём, Сайто, мы покажем тебе дом, который построили для тебя, — позвал Саске, и Итачи с Обито тоже поднялись. Похоже, что мне хотят рассказать историю нашего с Рин чудесного воскрешения и того, что случилось в мире.