Взгляд из иного мира

      Сегодня солнце было ярким, как никогда. Да и что там. Я сам сиял, подобно солнцу. Всё ещё не веря своему счастью, словно не признавая, что реальность изменилась к лучшему, я шёл молча. Она тоже счастливо улыбаясь, шла рядом со мной. Мы оба словно наслаждались моментом, не спеша шагая по улице без конкретного направления. Если бы меня спросили, какой лучший момент в моей жизни - без сомнения я ответил бы, что переживаю его сейчас. Так я себя чувствовал, и настолько был прекрасен ангел, что явился в этот день ко мне. - Прости меня ещё раз, пожалуйста, - заговорила она. - Знаешь, я хотела написать тебе письмо с извинениями. Но так вышло, что я выбросила его, так и не собравшись с мыслями. Я сама не могла поверить, что мне придётся так скоро уезжать. В конце концов, меня просто поставили перед фактом. - Ничего страшного, - только и ответил я. - Ты здесь, и это самое главное.       Я посмотрел в её глаза. Такие же яркие и зелёные, как это было и раньше. Лицо выражало лёгкую тревогу и беспокойство. В моей душе тоже было несколько тревожно. Я ощущал нечто странное, совершенно немыслимое, но в то же время очень знакомое. Я и раньше чувствовал это, когда мы играли вместе. Это чувство было давным-давно позабыто, и сейчас отзывалось болью. Но мне была по душе эта боль. Не потому что мне нравилось страдать. Потому что она не была на самом деле болью. Это было очень тёплое чувство. Даже несколько обжигающее. Оно мне было незнакомо, но не чуждо. И я пытался ответить для самого себя, что же это на самом деле. Прошло целых три года, и я сильно изменился. И она тоже. Я стал выше, но и она подросла. А так же подросла и её грудь, она сама стала намного стройнее. Было трудно сказать, что она всего лишь в седьмом классе. Её лицо уже не выглядело детским, хотя и не могло выглядеть взрослым. Больше всего меня удивлял её взгляд. Мне он всегда казался чистым и искренним. Глубоким и выразительным. Но сегодня я впервые почувствовал, что эти глаза видели что-то такое, о чём она бы мне никогда не рассказала. Я не знал, что но эта тайна должна была находиться в глубинах только её души. Лишь её грусть, о которой я не имею права знать. Не потому что я не достоин. А потому что она никогда не взвалит его на другого человека. Не из жадности, но из милосердия.       И я тоже за эти три года пережил немало. Лёд, одиночество, насилие, грусть, тоску. Мир книг стал для меня слишком близок. Я начал думать, что теряю связь с реальностью. И что обо мне все позабыли. Даже собственные родители. Нет, конечно, они не могли бы обо мне позабыть. Ведь каждый день у меня был и завтрак, и обед, и ужин. Обо мне хорошо заботились. Но без неё мне было непросто. Ведь я не решил свои проблемы. Просто построил между нами крепкую и высокую стену. Для людей свойственно вместо решения искать сомнительные выходы. И зачастую каждый убегает прочь в тот момент, когда надо стоять до конца. И люди удивительно упёрты именно тогда, когда стоит пойти на попятную. Такова человеческая сущность. Думаю, что я и сам такой человек. Но для каждого опять же возникает тот вопрос. Как вы строите эту стену? Люди не понимают, что когда рождается новая проблема, они опять строят стену, повторяя этот ритуал множество раз. И что в каждой стене они оставляют частицу самого себя. Вот и я также. Задумываясь над тем, кем я был три года назад и как смотрел на вещи, я хочу задать вопрос. Остался ли я тем же человеком, который может улыбаться и играть с ней? Остался ли я тем человеком, кому она может подарить свою улыбку? Остались ли у нас темы, на которые мы сможем поговорить?       Внезапно перед глазами мелькнуло что-то очень яркое, и на мои плечи опустились её мягкие ладони. Её лицо оказалось очень близко. Она игриво улыбнулась, а затем вновь нежно на меня посмотрела. - Кажется ты сейчас задумался о чём-то очень-очень сложном, - ласково сказала она. - Но день вокруг настолько прекрасен, что нет смысла тратить его на самокопание. И потом, я рядом. И что самое главное. Мы вместе. Больше ничего другого не существует.       Я удивился. Мне казалось, что в последних её словах промелькнула не только уверенность, но и некая отчаянная просьба. Однако я ощутил, как постепенно моё напряжение сошло на нет. Она понимала, о чём я думаю, а я как дурак всё копался в себе. Она заранее знала ответы на все вопросы. Как всегда, на шаг впереди. А я как всегда отстаю. - Это правда, - я кивнул в ответ. - Может, присядем? - я указал в сторону отдалённой скамьи, что услужливо расположилась в тени дома. И что самое приятное, никого рядом не было. - Хорошо, - только и сказала она.       Когда мы присели вместе, снова повисло неловкое молчание. Мы оба знали, что именно мы не можем друг другу сказать, но никто не решался задать этот вопрос первым. В конце концов, я решился начать разговор первым. - Знаешь, эти три года я проводил очень много времени в библиотеке. Бывали дни, когда домой я приходил только есть и спать. А так учился и жил, можно сказать, только там. Дошло до того, что однажды библиотекарь едва меня не закрыла под конец рабочего дня. Я уже стал настолько привычным посетителем, что начал сливаться с окружающей мебелью, - я рассмеялся. - Я знала, что ты бы выбрал именно это увлечение из всех, которые были. Потому что ты такой человек. У тебя плохо получалось знакомиться. Дома были проблемы. Место, где могут жить такие люди, как ты - страницы книг. Нет, не подумай ничего странного, - она замялась, пытаясь придумать объяснение. - Всё хорошо, я понял, что ты хотела сказать. И я сам хорошо понимаю, какой я есть. Трудно понимать, что я всего лишь слишком начитанный пятиклассник, который пытается говорить о том, чего не знает и не понимает. В моём возрасте нужно совсем не этим заниматься, - я постарался сделать ответ как можно более непринуждённым. - Я бы хотела тебе кое-что рассказать сегодня, - её голос стал тише и словно приобрёл некую тяжесть. - И хотела бы, чтобы ты сам для себя решил, стоит ли тебе общаться с такой, как я...       Я попытался что-то сказать, но её пальчик внезапно коснулся моих губ, потому я застыл в замешательстве между смущением и невысказанной мыслью. Улыбнувшись, она заговорила вновь, ловко одёрнув руку обратно. - Я никогда тебе не рассказывала о себе, хотя ты приглашал меня домой, часто жаловался и кроме того, я знала заранее даже то, что ты будешь проводить много времени в библиотеке. Даже сегодня, хотя мы давно не виделись, первым делом я пошла туда и спросила, был ли ты там. Но мне ответили, что сегодня ты ещё не заходил, хотя бываешь очень и очень часто. Раньше я просто боялась, но теперь, когда я всё для себя решила, я не смогу чувствовать себя рядом с тобой хорошо, если ты не будешь знать, кто я. Будет нечестно, если я буду врать тебе этой недосказанностью, - она замолчала, а затем вопрошающе на меня посмотрела. Недолго думая, я кивнул в ответ. И её голос снова стал заполнять мой разум без остатка. - У тебя очень непростые семейные отношения, я это понимаю. В моём случае, у меня их просто нет, как таковых. Я не сирота. Но если бы я ей могла стать, я была бы не против. Потому что мои родители существуют. И я их знаю, мы даже иногда видимся. Но я нежеланный ребёнок. Потому я живу одна. Мой отец весьма состоятельный человек, который может оплачивать отдельную квартиру. Мать же азиатка, которая живёт в Японии. Очень далеко отсюда. А я просто ошибка своего отца и нежеланная гостья дома у матери. Просто бесполезная незаконнорожденная дочка. Меня даже на документах нет. Мой отец - политик, потому он всё решает за меня. Прости, что тогда соврала про школу для девочек. На самом деле я ходила к репетитору. У нас таких школ нет. Я не училась до этого в школе никогда. Лишь сейчас мои документы оформили на чужое имя. Моя мама хотела забрать меня три года назад. Она обещала мне. Тогда я почти разуверилась в её честности, ведь такие заявления я слышала по телефону едва ли не каждый месяц. Хоть она и японка, она неплохо говорит по-русски. И вот три года я провела там под чужим именем. Но её новая семья, родственники и остальные не приняли меня. Хотя я изо всех сил учила язык, даже завела друзей там, но с моим цветом волос и глаз, я во всех смыслах слова была белой вороной. Меня не приняла собственная семья. Я чужая даже там. А здесь я просто инструмент давления на отца. Потому я не существую. Просто ничейный ребёнок. Ненужный. Бессмысленная жизнь. И оно так и было, пока я не повстречала тебя. Ты был единственным, кто без вопросов просто принял меня такой, какая я есть. И ты ждал меня. Все три года. Если бы ты захотел, ты бы смог найти хороших друзей, а не просто одноклассников, я уверена. Но в глубине души ты возвёл стену, уйди в библиотеку, чтобы не потерять память обо мне. Я знала это с самого начала. И я люблю тебя.       Я не знал, что я должен ответить, она же смотрела мне прямо в глаза. Её лицо застыло, словно маска, застыло в немой мольбе. Глаза её медленно наполнялись слезами. Слезинка медленно потекла по щеке, затем другая. Она молчала, она улыбалась, глядя на меня. Но глаза её плакали. Её душа рыдала. - Перестань! Всё хорошо! - внезапно сказал я и обнял её, что было сил. - Я тоже тебя люблю! Ты мой ангел, спасение, всё для меня! Я всегда хочу быть рядом с тобой. Если такая история могла бы смутить меня, меня бы уже давно здесь не было. Потому... я люблю тебя, - сказал я, чуть отстранившись и глядя ей в глаза.       Что было потом, я не могу объяснить. Всё произошло настолько быстро, что я не успел осознать, что случилось. Но её лицо внезапно стало очень близко, так близко, что я почувствовал её горячее дыхание. А затем наши губы соприкоснулись. Это было лишь миг, но я ощутил мягкость, тепло, всего одно прикосновение, но оно было горячим, как жгучее пламя. В нём выражались все слова благодарности, все слова любви, всё раскаяние в её поступке, а также исчезающий лёд трёх лет моего одиночества. И в нём же я осознавал всю свою глупость и неоправданность мыслей, что мучили меня всё это время. Я не был один эти три года. Она тоже думала обо мне. Мы всегда были вместе. Просто я один этого не понимал. - Двадцать лет, - внезапно прошептала она. - Через двадцать лет я хочу снова прийти сюда. Вместе с тобой. - Но... почему двадцать... - только и смог спросить я. - Когда-нибудь я тебе расскажу об этом, - хитро усмехнулась она.       Когда мы шли обратно, солнце уже приближалось к горизонту. Мы снова болтали, как всегда, снова шагали по улице. Но сегодня мы держались за руки. - А потом мне сказали, что это была вовсе не мягкая игрушка! - она рассказывала смешную историю, заливаясь совершенно детским смехом. Чистым, незамутнённым. Я часто слышал его в классе от других девочек. Но меня не покидали мысли о том, что я увидел в её глазах. Я был уверен, что она всё-таки не была до конца со мной честна. Не потому что не доверял ей, я просто знал это. Знал, что она не обманула меня. Она просто намекнула мне, что ещё не время мне знать о её жизни всё без остатка. Всё понемногу. Не могу отрицать, что я был просто шокирован. Всё было слишком быстро. Яркий день, грустная история, её жаркое дыхание и поцелуй. Первый поцелуй.       Я рассмеялся в ответ. Мне определённо потребуется время, чтобы всё это как-то "уложить" в своём сознании. - Тогда я пойду домой, - она остановилась напротив небольшой арки, ведущей в уютный дворик. - Как ты теперь знаешь, я живу одна. И готовлю себе сама, сама ложусь спать и так далее. Когда-нибудь я тоже тебя приглашу в гости. Но пока что я ещё стесняюсь, - смущённо улыбнувшись, она посмотрела мне в глаза.       Не знаю почему, но её смущение моментально передалось и мне тоже. Я быстро кивнул головой. - Д-да, конечно! Само собой! Обязательно!       Она снова рассмеялась, глядя на моё замешательство. Я тоже смеялся вместе с ней. Это определённо счастье. Я знал, какое оно теперь. И какой у него вкус. Да, у него определённо вкус мятной конфеты. В этот момент мой мозг пронзила шокирующая мысль. Она была готова к этому. А как же я? И теперь моё смущение стало ещё сильнее, что перекрыло смех, и я несколько сконфуженно посмотрел на неё опять.       Будто бы прочитав мои мысли, она игриво рассмеялась. - Не переживай. Мне очень понравилось! До завтра! - и затем она убежала внутрь дворика, оставив меня в странном состоянии.       Солнце уже практически скрылось, но было ещё не очень темно. Однако улица, по которой я пошёл обратно была мне не слишком знакома. Ещё бы, я впервые провожал свою любимую до дома. Но я неплохо ориентировался в пространстве, запоминая все мелочи, потому было несложно понять, где я нахожусь и отыскать дорогу домой.       Сегодня я впервые увидел её слёзы. Впервые увидел, как она плачет. Больше всего на свете, желал их увидеть, но увидев, я понял, что я не хочу видеть их вновь. Это должно было произойти только однажды, чтобы я запомнил, как это тяжело. Чтобы я запомнил, что чувствуешь, когда дорогой тебе человек чувствует горе и печаль сильное настолько, чтобы лить слёзы.       Думая, об этом я вновь услышал чей-то плач. Плакала определённо девочка. И тут моим глазам открылась необычная картина. На тротуаре на корточках перед большой корзинкой сидела невысокая рыжая девочка с длинными волосами. Они были заплетены в косички. Тёмный оттенок был несколько неестественным, потому волосы казалось отливали не столько рыжим, сколько красным. Она просто плакала рядом с корзинкой. Судя, по тёмно-зелёному платью, которое было на ней надето, ярким заколкам, на секунду напомнившим мне кошачьи ушки, а также плотным колготкам чёрного цвета и чистой обуви, она выглядела очень ухоженно. О ней заботились. Почему же она так безутешна. Она рыдала, не сдерживая чувств. Совершенно иначе. Совсем не так, как я видел до этого. Однако странным было одно. Многие сейчас возвращались с работы. Огромный поток людей. Но все проходили мимо. Никто не обращал внимания. Это очень меня удивило. Неужели никто не утешит её. Я стоял, глядя на неё. Но людей становилось всё больше, а её плач всё громче. Но всем было плевать. В конце концов, я не выдержал и бросился к ней. - Не плачь! - уверенно сказал я, положив руку ей на плечо. - Всё будет хорошо, только не плачь, пожалуйста! - Уже не будет хорошо! - всхлипывая сказала она. - Моя любимая кошка... моя маленькая Рин... Она умерла, ветеринар сказал, что сделал всё возможное.. - она снова начала плакать, и я не мог понять, что она говорит. - Я понимаю, что она тебе была очень дорога! Но иногда важные тебе люди... и не только люди уходят не просто так! Рин бы не понравилось, что ты так рыдаешь. Вам ведь было весело вдвоём, правда? Просто она сказала, чтобы ты шла дальше! Просто так уж заведено. Но она всё равно будет с тобой! Всегда будет с тобой! - я просто говорил, что мне первое приходило в голову. Я был безответственен. Я и понятия не имел, как ей может быть плохо. Но одно я знал точно. Я не хочу, чтобы ей было одиноко сейчас. Пусть лучше разозлится на меня. - Ты... знаешь, что могла сказать мне Рин? - внезапно она тихо спросила меня, приоткрыв покрывальце на корзинке. Я увидел милую мордашку чёрной очень красивой кошки. - Мама сказала, чтобы я забрала её, если всё будет плохо. Надеюсь, она не очень страдала. - Рин... очень красивая... - сказал я, присев рядом.       Прикрыв одеяло, девочка снова начала говорить, вытирая рукавом слёзы. Похоже, что она начала успокаиваться. - Говорят, что бомбейские кошки очень любят ласку и легко привязываются. Но Рин была особенной для меня. Она всегда в первую очередь подходила ко мне. Мы были вместе с самого-самого детства. Но теперь, когда она лежит и не двигается, мне страшно и одиноко. Я думала, что она всегда будет со мной... - Рин всегда будет с тобой. Просто пришло её время. Ты ведь знаешь, что кошки живут намного меньше людей. Но ваши чувства. Твоя привязанность и её привязанность живут вот здесь, - я аккуратно коснулся её груди рукой. - И будут жить там всегда-всегда. Поверь мне. Я знаю.       Она молча смотрела на меня. Её лицо приобрело удивлённый оттенок. И затем взяла мою руку и поднесла ладонь к груди. - Такой тёплый... - едва слышно произнесла она. - Странно. Ты будто бы похож на Рин... Она всегда приходила, когда мне было грустно.       Я не знал, что ответить. Я и так был очень смущён ситуацией. - А... знаешь... а как... тебя зовут? - я не нашёл других слов. - Арина, - она улыбнулась. - Правда похоже на Рин? После твоих слов я всё поняла. Думаю, теперь я смогу отпустить её. Это было прекрасное время, Рин, - сказала она, отпустив мою руку и вновь подняв покрывальце. - Надеюсь, ты тоже была рада провести его со мной. А теперь спи спокойно. Я всегда любила тебя. И никогда про тебя не забуду.       За секунду перед тем, как она вновь прикрыла его, мне показалось, что в глазах кошечки что-то блеснуло. Словно слезинки.       Стало уже совсем темно. Если я не потороплюсь, мне может здорово влететь дома, хотя навряд ли. Я как-то задерживался в библиотеке, а затем всё, что я видел - остывший ужин у себя в комнате. Так что можно было особенно не беспокоиться. - Давай снова встретимся, - она внезапно обратилась ко мне. - Я хочу встретиться с тобой завтра. На этом же самом месте. После школы. Я учусь в шестом классе, но в очень особенной школе. Потому смогу прийти только так поздно. Ты сможешь?       Я не хотел отказываться. Тем более я почему-то был заворожен этой странной девочкой. Её глаза тоже были необычного изумрудного цвета. Но немного не такого, как у моего ангела. Куда более тёмного, они казались намного теплее. Она снова взяла меня за руку. - Твоя рука очень мягкая. Решено! Я буду трогать тебя за руку в следующий раз! Так что не вздумай не прийти, понял?       Я удивился такому странному и внезапно предложению, а заодно не просьбе, а скорее приказу, который следовал в её словах. Но... даже мысли об отказе не мелькнуло в моей голове. Я кивнул.       Мы поднялись. Она взяла корзинку в руки. А затем сказала. - И только попробуй забыть! Забудешь - я тебя не прощу! И Рин тоже! Пока!       И затем быстро исчезла в вечерней темноте. "Не прощу"... Нет, о таком я точно не смогу позабыть. Изменит ли что-то эта встреча, сможем ли мы все вместе подружиться?.. Не сделал ли я лишнего, случайно привязав к себе эту девочку... Ответа на этот вопрос я не знал и не могу узнать. Но у меня было чувство, словно сегодня рядом со мной был тот, кто бы смог мне подсказать. И почему-то мне казалось, что этот "кто-то" не смотрит на меня с одобрением.