Что может испытать человек за всю свою жизнь или хотя бы за половину? Любовь, боль, счастье, страданье, тоску, радость и многое другое, что ему присуще. Но кто-нибудь испытывал такой страх, когда тебя неожиданно скручивают, закрывают глаза и волокут непонятно куда? Вряд ли это чувствовал на себе каждый второй; всего лишь единицы, как, например, Дезмонд. Такого страха она еще никогда не ощущала.
Как всегда засидевшись в баре, девушка готова была отправиться домой, но не успела она пройти и ста метров, как ее чем-то тяжелым стукнули по голове, отчего она просто завалилась на землю. После всего этого барменше быстро связали руки за спиной, а затем и глаза, подняли на ноги и уволокли куда-то. Сил брыкаться и звать на помощь не было, поэтому Дезмонд попросту сдалась, позволяя буквально утащить себя. Но более яркие ощущения появились тогда, когда очнулась девушка в неизвестном ей месте, а перед лицом светилось два других лица — какого-то старика и молодой девушки.
Конечно же, начали сыпаться вопросы, на которые она не сразу получала ответы, а на некоторые не получала вообще. Создавалось впечатление, будто ее похитили для опытов. Хотя оно так и было. Никого здесь не волновало, что будет с барменшей, умрет она или сойдет попросту с ума — не их печаль.
В первый же день Дезмонд запихнули в некий прибор под названием «Анимус» и принялись творить такую хрень, от которой девушку просто трясло ночами, а голову забивали тупые и ненужные мысли. Этот Анимус как будто перенес ее в другое тело, в другую жизнь, заставляя жить по другим правилам. И когда Дезмонд поняла, что она не может контролировать это новое тело, а способна только наблюдать за тем, как оно живет, все стало куда запутанней. Появилось еще больше вопросов. Кто такая эта Альтаир? Чем девушка связана с ней? Что вообще происходит? Зачем это нужно похитителям?
Было ужасно испытывать это все. После выхода из Анимуса у нее частенько появлялись галлюцинации, в которых Альтаир оказывалась в этом мире, либо сама Дезмонд проникала в ее. И как же хотелось верить, что вся эта чертовщина не приведет к чему-то плохому.
С каждым разом ситуация хоть немного, но прояснялась. Альтаир — ее предок. Она не просто узнает о ней, она живет ее жизнью. Дезмонд узнала, зачем похитителям все это, и была немало удивлена. Хотя, на протяжении всего прибывания в этом месте она удивлялась чуть ли ни каждый день. И это начинало бесить. Но было еще кое-что, что начало очень сильно угнетать девушку — это идея о побеге. Она долго и часто думала, где и как ей можно раздобыть план здания, дабы свалить отсюда побыстрее и не показываться еще очень долгое время. Но все чаще это желание угасало, ибо барменша понимала, что ни черта не получится. Дезмонд чувствовала себя птицей в клетке, лишенной воли. И казалось так будет всю вечность, но однажды…
Увидев Люси, так, кстати, звали девушку, которая тоже вела над ней опыты, в крови, Майлс удивилась, и когда та сказала ей лечь в Анимус, то девушка, конечно же, легла. Ведь кровь на ее рубашке явно не о хорошем говорила.
— Что происходит? — только и смогла произнести Дезмонд, кладя голову на твердую поверхность.
— Просто помолчи. Мне нужно кое-что сделать, — ответила Люси, что-то быстро печатая на экранной клавиатуре и даже не смотря в сторону Майлс.
Секунда — и барменша отключилась, вновь впав в некий транс, который ей позволит жить другой жизнью. Но произошло то, чего она вообще не ожидала. Крики… женский и детский. Ей стало не по себе. Страшно. Как будто это ее только что родили и именно она сейчас лежит в руках отца, еле шевеля ручками и ножками. Такое странное, но в то же время приятное чувство.
— Ты — Эцио Аудиторе. Носи это имя с гордостью, дочь моя, — произнес чей-то незнакомый мужской голос, после чего Дезмонд очнулась.
— Надо бежать. Следуй за мной и делай это быстро, — скомандовала Люси, выдирая флэш-карту из компьютера, и направилась к выходу.
Дезмонд ничего не оставалось, как мигом подняться на ноги и побежать за ней. Столько нового за один час она еще ни о ком не узнавала. Люси показала себя совсем с другой стороны, как будто стала другим человеком. И это явно нравилось барменше. Но что самое главное — они сумели сбежать. Через драки, через боль, но они смогли. Вот это очень обрадовало Дезмонд, ее как будто выпустили на волю, вот только…
Вот только багажник, долгий путь в темноте и ужасном запахе бензина, «ты — ассасин», «нужна твоя помощь», необходимость прятаться, «не высовывайся» и самое главное — «у тебя нет выбора». Нет, Дезмонд, конечно же, могла уйти в любое время, но куда, к кому? У нее действительно не было выбора. Она вновь оказалась взаперти, но уже не как птица. Новая атмосфера, новая команда, которая продолжала вести над ней эти опыты с предками. Дезмонд это уже надоело. Мистер-шутник Шон и мисс-зазнайка Ребекка. Нет, не то, чтобы они ей совсем не нравились, по крайне мере, Бекка, просто было как-то непривычно. Эти ребята относились к ней в каком-то смысле по доброму. Она чувствовала себя среди них своей, нужной не только в плане работы. Именно это и успокаивало ее. Но все чаще появлялись новые беды и сложности, из которых, казалось, ей больше не выбраться. Но девушка же «везучая жопа»! Так всегда выражался Шон в приступе гнева и некой радости. Дезмонд же так не считала, думала, что это все случайности.
— Все еще не можешь привыкнуть? — произнес Шон, отпивая из кружки приятно пахнущий чай и не отводя взгляда от девушки.
— Привыкнуть к чему? К твоей наглой очкастой морде? — зло буркнула ассасинка, лениво заваливаясь на диван и направляя взгляд в потолок.
— Ну, и к этому тоже… А вообще, я имею в виду атмосферу. Ну, может, тебе здесь не нравится. Компания, работа… — протараторил Гастингс, отставляя кружку на стол.
— Если вдуматься в твои слова, то я уже должна ненавидеть вас, — ответила Дезмонд, поворачивая голову в сторону мужчины. — Но нет, я уже привыкла к вам. Вы крутые. Я крутая. Мы просто созданы друг для друга.
Шон издал злорадный смешок и, поднявшись с нагретого стула, прошел к девушке со скрещенными руками. И только Дезмонд хотела спросить, что ему надо, как тот заржал, сгибаясь пополам и упираясь руками в колени, дабы не упасть. Это очень шокировало девушку, ведь заходящийся от смеха Гастингс со стороны выглядел очень странно, будто его подменили.
— Выпил, что ли? - поинтересовалась ассасинка, непонимающе глядя на друга.
— Чаю только, да и то полкружки, — ответил Шон, отсмеявшись, отходя назад к своему столу и усаживаясь на стул. — Посмеялись и хватит, у нас еще много работы, Деззи.
— Да пошел ты! — фыркнула девушка, отворачиваясь, дабы более не видеть этой наглой рожи.
Мужчина саркастично усмехнулся, после чего вернулся к своему любимому делу — попиванию чая.
И так было на протяжении многих дней. Шон не раз просто так угорал над девушкой, оправдываясь разными способами, например, «рожа у тебя больно смешная». Это начало раздражать Дезмонд. Но как бы девушке не хотелось, заткнуть Шона она не могла, поэтому ей оставалось только привыкнуть к таким вот выходкам.
***
Время все текло, происходило все больше странностей, Дезмонд была уже на грани истерики. Ей казалось, что еще немного, и придет конец всему, что ей только довелось увидеть. Все эти разборки… Ассасинке все надоело, ей просто хотелось покоя.
— Все в порядке? — поинтересовался на редкость взволнованный Гастингс, глядя на девушку, которая сейчас сидела в Анимусе и тупо пялилась в потолок.
— В полном, — сухо ответила Дезмонд, даже не моргнув.
— Я вижу, — Шон поднялся со своего стула и медленно, словно кот, приблизился к ассасинке. — Вставай.
— Зачем? — девушка все же оторвалась от своего странного дела и посмотрела вслед уходящему Шону.
— Просто иди за мной, — бросил тот, уже скрываясь за дверью.
Дезмонд ничего не оставалось, как подняться с насиженного места и последовать за напарником. Но как только она зашла туда, где скрылся этот очкастый, ее охватило странное чувство, от которого захотелось быстрее выбежать отсюда и спрятаться где-нибудь в укромном месте.
— Шон? — позвала девушка, осматриваясь по сторонам. — Что за шутки?
Но ответа не последовало ни через секунду, ни через минуту, ни через пять минут. Дезмонд уже было собралась уйти, но тут со спины почувствовалось чужое присутствие. Легкий страх сразу же окутал ее, пробегаясь мурашками по спине. Вздохнув полной грудью, ассасинка обернулась, встречаясь взглядом с пропащим.
— Знаешь… — начал было Шон, устало вздыхая и снимая очки. — За все время, что я тебя знаю, я еще никогда не думал о том, что…
— Что? — спросила девушка, успокаиваясь. — Что происходит?
— Что я… — замялся Шон, что очень странно с его стороны, ведь ранее он даже извинениями просто так не бросал. — Что я смогу полюбить тебя.
— Что за хрень ты…
— Заткнись и дослушай, — перебил ее Шон, глубоко вздыхая и откладывая очки на рядом стоящий столик. — Я начал замечать это странное чувство еще при первой нашей встрече. Ты казалась такой беззащитной… Мне почему-то очень захотелось оберегать тебя. Но то, что начало здесь происходить, только усугубило ситуацию. Ты превратилась в зомби. Зомби-ненормальную. И это начало пугать меня. Ты замкнулась в себе, хотя тебе хотелось бы многого сказать, я же вижу. И всякий раз, когда я смеялся при виде тебя, я смеялся над собой, потому что не понимал, как я смог влюбиться в тебя! Да ты свинья, Дезмонд! То, что сейчас происходит с тобой, заставляет ожидать только худшего, да еще ко всему этому стресс со всей этой неразберихой. Но что уж тут, мне нравишься именно ты. И, да, возможно я сошел с ума.
Все время, что Дезмонд слушала его, ее не отпускали шок и удивление. Такое признание действительно очень сильно удивило девушку. Да еще и от Шона! Она действительно и подумать не могла, что этот петух признается когда-нибудь в любви. Все это было очень удивительно. Не в силах ничего сказать, ассасинка опустила взгляд в пол, стараясь все обдумать еще раз, но ее отвлек голос Гастингса.
— Я совершаю большую ошибку, — произнес Шон, после чего резко приблизился к девушке и впился в ее губы поцелуем.
Дезмонд даже одуматься не успела, как тот уже нагло обхватил ее талию и оттолкнул к тому столику, куда недавно положил свои очки. Наплевав на все принципы, девушка отдалась во власть этого засранца, позволяя стянуть с себя столь ненужную сейчас одежду.
***
Проснулась Дезмонд довольно-таки поздно, и то из-за того, что ее грубо трясли за плечо и что-то невнятное бормотали на ухо.
— Нет, я, конечно, знаю, что ты полная свинья, но уснуть после столь жаркого секса прям на любовнике, да продрыхнуть чуть ли не день — это уже слишком! — пробубнил Шон, нависая над сонной девушкой, которая, слыша это, невольно начала улыбаться.
— Шо-он, — протянула барменша, отталкивая лицо парня от себя и лениво потягиваясь. — Ну что ты всегда все портишь. Мне впервые снился нормальный сон…
— Я искренне рад за тебя, но если ты сейчас не встанешь или хотя бы не оденешься, то девчонки тебе такое устроят, что только сон и будет для тебя сладок, — проворчал Гастингс, усмехаясь резкой перемене лица девушки — такой скорости от нее он еще не видел.
И все же есть что-то, что держит здесь Дезмонд. Долг, обязанность или же просто наглая рыжая морда ее спутника… Неважно.
Она — ассасин. И у нее есть цель, которой у нее получится добиться. И не у нее одной.
