Иные: "Победитель" по жизни

      – Ты знаешь, теперь я понимаю, почему ты отказался создавать идола, – насмешливо произнес Рофаг, появившись возле логова Ирала спустя два часа. – Могу поздравить. Ты стал мелким божком новой религии.       – И чем мне это грозит? – с улыбкой спросил я, купаясь в этой свободе и чистоте силы, разлитой по миру и во мне.       – Сейчас тебе нужно расширять свой кокон, отдавать энергию нуждающимся, создавать свой культ... – Рофаг пожал плечами. – С подобными тебе мы имели дело. Поверь, когда я помогал создавать алтарь, то думал, что он будет последним звеном. А не то, что над ним будет тот, кто им руководит. Ты сам, не понимая как, тянешь энергию с алтарей. Напитываешь себя. Заставляешь свой кокон расширяться, превращаясь из короля леса в нематериальное и эфемерное создание, в которое верят. Во вполне себе определенного бога. Бога благоденствия и радости. Так вот, тебе придется в скором времени выбрать одно из двух. Или ты отсечешь себя от алтарей, вновь став обычным смертным, или же скинешь свою телесную оболочку, став духом, что управляет нашим миром. Выбирать тебе. В первом случае ты станешь высочайшим магом. Во втором – божественной сущностью, хранителем нашего мира. Только не эфемерным хранителем, а настоящим. Кстати, может быть, и до тебя были такие хранители, просто, ушли, разочаровавшись в живых...       – И как себя отсечь? – перебил я его речь. – Я не хочу становиться кем-то там. Я хочу быть здесь, со своими ребятами. Я хочу жить!       – Создай подобие своей ментальной оболочки, куда и будешь скидывать всю энергию, – ухмыльнулся Рофаг. – Создай своего идола или бога. И стань его первым жрецом.       – Бэкап, создание матрицы, внедрение матрицы в мир, создание прообраза... – задумался я. – То есть, я могу создать копию своей личности, которую наделю всеми возможностями и всеми желаниями, сделав ее матрицей своего сознания?       – Я так и не понял, что ты сказал, но вижу, что ты уверен в своем действии, – улыбнулся Рофаг. – Да. Ты сам можешь создать свою копию, если не хочешь быть таковым. Но то, что имеешь сейчас, станет тебе недоступным.       – А как же матричное копирование с сохранением всех данных? – не понял я.       – Герман, – владыка королей хохотнул. – Тебе решать, тебе действовать. Тебе выбирать, что твой бог сможет, а что нет. Но только учти, что чем больше ты оставишь себе и чем меньше дашь своей копии, что возведешь в боги, тем большая вероятность, что придется самому в скором времени занять место своей глупой и никчемной игрушки.       – Сколько у меня времени? – задал я последний, интересующий меня вопрос и тут же осознал второй: – И сколько я смогу скидывать вам, пока не перейду грань от человека к богу?       –Видишь ли... – Рофаг замялся. – Если ты не против того, чтобы мы питались от тебя напрямую, а то я понял, что у тебя с этим большие проблемы...       – Проблемы были в сознании, владыка, – я отмахнулся. – Я был закрыт и несовершенен. Сейчас я могу дать все, что пожелаю и столько сколько пожелаю. А вам, королям, даже в ущерб себе выдам. Главное, что на благо, а не на смерть живым существам.       – Мы можем брать напрямую, если ты создашь связь с каждым из нас. Сможем брать столько, сколько ты дашь. Но на такой полный отбор нас хватит ненадолго. На год. Пресытимся. Придется раздвигать свои владения, бороться с людьми... Знаешь... – Рофаг задумался. – Когда мы тебе давали силу, когда ожидали, что ты ее вернешь, ни один не задумывался о том, что ты станешь таким. Нам некуда девать твою мощь. Даже если каждый из нас увеличит свои владения вдвое, втрое – все равно некуда будет.       – А если я отдам свою силу людям?       – Герман... – Владыка королей рассмеялся. – Бог – он в том и бог, что чем больше дает, тем больше получает. А ты выбрал энергию, которая пополняет сосредоточие силы быстрее, чем она используется. Так что, или ты переходишь грань, или создаешь свой прототип.       – Вроде как понял... – я почесал затылок. – Год, говоришь? Так считай, что я в полном вашем пользовании. А там – разберусь. Вот уж не было печали... – пробормотал, понимая, что влез в новый квест, еще более серьезный, чем ранние.       – Чем больше дается, тем больше спросится, – рассмеялся Рофаг. – И ты прекрасно знаешь эту истину.       – А ведь все что я хотел – это просто жить... Эх, судьба судьбинушка, – я тяжело вздохнул. - Даже думать не думал, что так все обернется. Максимум во что верил и на что надеялся, это обучиться мечному бою, может, колдовству и магии и бродить перекати-полем по всему миру, геройствуя и спасая людей от злобных тварей...       – Ну, самая злобная в этом мире тварь – человек, – пробормотал Рофаг, тоже «поплыв» в теплых волнах моей силы, а когда понял это – встряхнулся. – Вот что, парень. Ты нам всем пресыщение сейчас устроишь, – проворчал он, доставая небольшой кусок камня сердца черного дракона. – А магическое похмелье – это худшая вещь, которая только быть может. В твоем разуме я это определил, как очень сильное наркотическое опьянение с мгновенным привыканием. Жаль, ты сейчас закрыться не можешь. Сам себя разорвешь на части. Поэтому – давай, сливай.       – Да, пожалуйста! – я положил ладонь на камень, ощутив бездонную пустоту в коконе, которая, спустя каких-то пару секунд – снова начала наполняться, как родник, вычерпанный до дна. – Да не, мне это самому не нравится, – пробормотал я, уже практически насильно вливая энергию в камень, что из черного сначала стал серым, а потом и вовсе засверкал жемчужной белизной.       – Вот тебе и доказательство твоей силы и того, о чем я говорил, – вздохнул Рофаг. Но не переживай. Исчерпать тебя можно. Притом – достаточно быстро и на долгий срок. А как только будешь осушен до донышка – мгновенно закрывайся. Это снизит скорость набора силы. Ну, а если ты еще ее тратить будешь, как до этого тратил, то вполне возможно, что через декады две найдешь свой приемлемый баланс. И старайся на нем держаться, пока не придумаешь, как создать свою ментальную матрицу.       – Я ему в этом помогу, – проворчал Ирал, морщась и держась за голову. – Потому что мне не нравится ни это блаженство, в котором перестаешь себя ощущать, и терпеть не хочу такие вот приступы, когда Гера будет сливать свою силу. Справимся.       – Очень на это надеюсь, – кивнул Рофаг, открывая портал. – Кстати, насчет Джерстауна. Эрсэль сделал все, что мог. А смог он многое. Да и я слегка поднапрягся, так что учти, ждет тебя приятная картина, – хохотнув, владыка королей исчез в собственном портале.       – Итак... – я поднялся на ноги. – Хоть и хотел порасслабляться, но вижу, что не получится. Кстати, сколько времени я там зависал в своем древесно-каменном виде?       – Шесть декад и два дня, – серьезно произнес Ирал, а я с какой-то приятной теплотой понял, что он считал каждый день и каждый час. – Гера, я понимаю, что ты очень сильно изменился и что через какое-то время можешь вообще стать для нас, смертных, недоступной тенью... – я попытался отмахаться, но мой маг продолжил. – Но пока ты здесь и сейчас – я прошу тебя слушаться меня во всем. Не потому, что я хочу иметь над тобой власть, а потому что ты, с новообретенными силами, сможешь такого шороху наделать, что нам потом годами, а то и веками справляться придется.       – Слушаюсь и повинуюсь, – элегантно и куртуазно поклонился я, уловив едва слышное фыркание Вига. – Ребята, вот серьезно. Если начну зарываться или еще что – опускайте на землю. А то, действительно, может вскружить голову до такого состояния, что я забуду кто я есть и кто вы для меня. Хотя, постараюсь всегда оставаться вашим верным другом. И, если получится, то настройте так же и всех магов в Джерстауне. А то начнется еще паломничество и поклонение... – я поморщился. – А я – все такой же махровый индивидуалист. Ну, разве что, только посильнее, чем был раньше.       – Ну, если ты все это понимаешь и осознаешь, то тебе не покажется грубостью мое предложение – жить вне города, – напряженно произнес Ирал. – Мы переселимся вместе с тобой, если пожелаешь нас видеть. Но в городе надолго ты оставаться не должен.       – В окружении собственных жрецов божество становится только сильнее?.. – хмыкнул я. – И отдает им свою силу в несколько раз больше? Поверь, я хоть и не увлекался метафизикой своего мира, но кое-что в моей памяти есть. Скорее всего, вгрызся в информационное поле вашего мира, понахватав оттуда всего, что мне могло понадобиться. А вы сами сможете себе блоков понаставить, чтобы я вас не спалил своей силой? А то еще превратитесь в простейших наркоманов, которые ничего делать и ни о чем думать, кроме как о новой дозе не могут?       – Уж поверь, это – меньшая проблема, о которой тебе надо думать, – усмехнулся Ирал. – Отрезать себя от силы алтарей, создать свою духовную копию, в которой бы все это хранилось и к которой бы все обращались – вот твоя задача на ближайшее время. Ну, – он грустно улыбнулся, – или скинуть физическую оболочку и...       – Да щаззз! – рявкнул я. – Быть геймером или админом! Есть же разница?!       – Не ругайся. Все равно не понимаю, – улыбнулся Ирал.       – Ну... как бы тебе объяснить... – я задумался. – Есть игроки. Приключенцы, что бродят по миру и выполняют разные задания. А есть те, кто эти задания выдумывают, втравливая игроков в интересные ситуации. Так вот, боги, как я это вижу – и есть админы и програмеры вашего мира. А я хочу быть юзером. То есть – игроком. Хотя... те, кто игры делает, в них тоже резаться может. А это значит... – я глубоко задумался. – Сделать себе акк с уровнем годмог и - вуаля! Полный нон-стоп!       – Из того что ты сказал, я понял только твои эмоции, – рассмеялся Ирал. – И то, что ты нашел выход.       – Думаю, что нашел, – пробормотал я. – Но работать над этим придется еще долго. И мне нужно очень подробно узнать все, как же сделать свой бот настолько полным, чтобы он от меня не зависел... Ладно, идем в город. Я портал сам попытаюсь открыть. Думаю, все не так уж и сложно?       – Да, как сказать! – расхохотался Ирал. – привязать по координатам – это только самая малость. Еще надо вычислить векторы сил, действующих на этот момент, определить место прибытия, чтобы не заместить никого, кто в этот момент находится в данной точке. Рассчитать параметры, чтобы не оказаться в земле или высоко над ней...       – Как же все сложно, – вздохнул я, припомнив город и свою парковую зону, пробив портал на пустырь, не засаженный деревьями, создав этакую арку перехода. – А так нельзя что ли?       – Так можно, но дано не всем, – завистливо вздохнул мой маг. – Ты совершил прокол пространства, соединив две связующих точки. А это – высшая магия.       – Ничего, если ты знаешь как, то мы расширим твой кокон и ты сможешь тратить столько же энергии, а то и больше, – прижал я его к себе. – Виг? Ты там как, собрался здесь остаться или с нами?       – С вами, – Вигельд шагнул в арку следом и я погасил ее за нашими спинами. Вот только мой вампир был совсем не весел, думая какую-то свою думу. И я даже предполагал какую, но решил не заострять на этом внимание. Пока не заострять.       – Занимайтесь пока своими делами, а я к Эрсэлю, – кивнул я своим ребятам, отправившись на разведку...       Но вот чего не мог предположить и подумать, так это то, что от меня на улицах будут сначала шарахаться, как от прокаженного, а потом, распробовав силу, окружающую меня – плестись следом, желая ухватить хоть гран. А мне что жалко, что ли? И я волной гармонии и совершенного покоя пустил свою силу по площадям, напитывая и насыщая давно изголодавшихся по энергии магов, открываясь настолько, что видел у кого и какой степени голод, давая ровно столько, чтобы насытить, а не пресытить.       –Герман! – Эрсэль выбежал мне навстречу, а потом, словно споткнувшись, отшатнулся назад, пытаясь понять и осознать, что со мной произошло.       – Я это, я, и никто другой, – я завел мага в его дом, махнув рукой Флоду, чтобы спускался. – Как видите, изменения разительные.       – Это еще мягко сказано, – пробормотал Флод. – Бурлящее пламя в оболочке. Как еще себя не выжег?       – И не выжгу, – осадил я светлого. – А для того, чтобы со всей этой силой справиться, мне нужна так же и ваша помощь. Вместе с Вигом и Иралом подумайте и решите, как мне поступить и как свою силу, которую я поглощаю из алтарей, оградить от своего тела, которое я слишком люблю, чтобы менять его на эфемерную суть одного из ваших божественных сущностей. И очень надеюсь, что все это мифы. И у вас подобных не водится. А то придут еще поздравлять новоявленного, – хохотнул я.       – Смейся, пока можешь, – недовольно хмыкнул Эрсэль, а потом расплылся в улыбке. – Знаешь, даже не думал, что ты справишься и таким станешь.       – И что, ничего душонку твою не скребет? – ядовито спросил я. – Ни то, что меня в подобное состояние загнал, ни то, что на меня твои люди волками смотрели? Отлично себя чувствуешь?       – Сейчас – да, – с вызовом ответил Эрсэль. – А вот как ломал себя после того, чему был виной – тебе лучше не знать.       – А почему?..       – Да потому, что будешь считать себя виноватым, – оборвал Флод. И только тут я заметил, что седины в его волосах прибавилось и плечи, ранее прямые, сгорбились, словно маг нес на себе многотонный груз.       – Лови, – вбухнул я в его истощенное тело уйму энергии, заполняя довольно-таки большой, но совершенно пустой резерв. – Но вину я с твоего любимого не снимаю. Несмотря на то, что он сделал и как сделал.       Пока я шел по городу, то заметил, что все крыши каждого здания блестят слюдяными пластинами, от которых свинцово-тусклыми тяжами уходят толстые кишки подобия кабелей под землю. Сам алтарь еще не видел, но по ощущениям понял, что он глубоко под землей. А даже за шесть декад вырыть пещеру в камне, обустроить все и сделать так, чтобы энергия копилась и шла ко мне – это надо было постараться.       – А не хочешь попытаться простить меня? – сделал попытку Эрсэль. – Ты же бог...       – Позволь тебе объяснить одну простую истину, маг, – я смотрел прямо в глаза человеку, что предал меня. – Да. На данный момент я вместилище своей силы. Да, я почти стал богом. Да, если так будет продолжаться, то я стану им окончательно. Но! Никогда я не думал над тем, чтобы стать светлым богом. Никогда не собирался разливать свою силу над вашим миром, чтобы в ней купался каждый. Отнюдь. Только за плату, только в долг. Только зная, что получу взамен, с последующей карой, если буду обманут. Считай, что я подобие темного огня. Притом, что когда я хотел сделать для вас все просто так, ради того, чтобы мне приятно было здесь жить – вы отвергли меня. С какого рожна я теперь буду хоть что-то делать бесплатно?       – Но ты только что...       – Да, только что я дал свою силу Флоду. А знаешь за что? За то, что он, не жалея себя, вытягивал тебя с твоим дерьмом из твоих надуманных обид! За то, что хранил не столько тебя, сколько твой народ, оказавшийся без ведущего. Ты, потерявший собственную цель! Что ты сделал за все это время, пока меня не было? Каялся в своей ошибке? А тянул тебя к людям твой маг. Вот именно за это он и получил.       – Хочешь сказать, что я, засучив рукава, должен был стоять впереди всех, показывая, что надо делать? – вспыхнул Эрсэль.       – Да! – рявкнул я. – Первым идти и первым делать! Потому что то, что я даю вам – сторицей вам же и вернется! Или ты вообще нихуя ни бум-бум? – и обернулся к Флоду: – Слушай, или Эрсэль совсем тупой, или же настолько закрытый, что его придется не только ломать и заново создавать, но и втемяшивать простейшие истины?       – Он темнее, чем я думал, – коротко ответил Флод, постепенно усваивая мою силу, пробивая заново уже закрывшиеся каналы и восстанавливая свое тело и душу.       – Эрс. На минутку, – я взял руку мага в свои, пустив корешки в его тело, считывая всю подноготную. И маг открывался мне, понимая, что я могу исправить и дополнить то, что не смог понять и осознать он сам. – Да уж, да уж... – я задумался.       Эрсэль был скопищем блоков, изломанных восприятий, неверных магических линий и вдобавок – невероятным желанием творить. И то, что он творил, при всей его внешней ухоженности творения, напоминало мне дикое и гротескное нагромождение одного на другое. Словно светлую и сильную душу изломали и засунули в немощное тело, перекорежив по его подобию и заставив воспринимать мир, как дикий андеграунд невероятной мощи.       – Сможешь помочь? – вывел меня из размышлений Эрсэль.       – Смогу, – кивнул я. – Но это будет невероятно больно. Не физически. Морально. Когда ты поймешь что творил и как. Поэтому, сразу скажу, что перед тем, как менять тебя, я наложу на тебя запрет уничтожения собственной оболочки. То есть – тела. И тебе придется все это перетерпеть, пережить, воспринять и осознать, что и как ты сможешь изменить. И только тогда, когда успокоишься – я этот запрет сниму.       – А ты сам, что, никогда не изламывал себя? – усмехнулся маг.       – Изламывал, – кивнул я. – Но я сам смог перейти на новый уровень. А тебе до моего прошлого состояния – пилить и пилить. Ты мир воспринимаешь только со стороны дикого и беспринципного поглощения. Ты видишь темных – как тварей, что удалось удержать от убийств. А твои маги – это не темные. Это – самые драгоценные черные жемчужины. Черные опалы сего мира, сияющие своим скрытым, темным, гордым и праведным огнем. Ты не правил, ты пытался управлять теми, кому никуда не хотелось идти. Ты творил нечто общее, точное, спокойное, думая, что все находятся на грани того, чтобы уйти в полную тьму. Ты не верил ни в одного из тех, кого принял под свою руку. Но все они, кто рядом с тобой, как птенцы к большой и сильной птице тянутся к твоему теплу. А у тебя тепла нет. Только холод и лед... Жаль, что все так перекорежено, что такое отношение владыки к своим подопечным считается нормой.       – Я пытался это объяснить, – горько улыбнулся Флод. – Пытался вызвать в Эрсэле хоть гран сочувствия или понимания. Но он давал только место в своем городе.       – Не думаю, что управитель должен понимать и осознавать беду каждого... – пробормотал Эрсэль.       – Замолчи, или я тебя ударю! – взъярился я. – Это не просто город! Это – город отверженных! По твоей, мать его, вине - отверженных! И ты, как создавший это, принял на себя кару сохранения жизней, каясь и искупая свою вину! А подумать не мог, что все, кто так или иначе отказались от лизоблюдства, хитрости, мелкой ненависти друг к другу, являются более чем светлыми, чем те же светлые?! Флод... – шумно выдохнул я. – Ты уж прости, но этого надзирателя я в человека переделаю.       – Буду благодарен, – улыбнулся маг. – И всех своих сил не пожалею, чтобы тянуть его за собой.       – Эрсэль? – задал я последний вопрос, ожидая согласия.       – Если я не сумел понять суть того, что делаю, помоги мне, – подтвердил мои слова владетель Джерстауна.       И я вогнал в него сотнями игл силы свое восприятие мира, измененное декадами самосознания, позволяя ему не просто жить, а понимать, зачем он живет. Эрсэль резко откинулся на спинку кресла, хватая воздух ртом, пытаясь справиться с моими изменениями, когда я полностью восстановил его энергетические линии и восприятие... и осознавая. Осознавая то, что творил, как творил и чего добивался от тех, кто и так был предан ему душой. А потом я увидел гримасу отчаяния и боли на его лице. И меня ударило такой волной отчаяния и раскаяния, что попытался погасить это чувство, понимая, что залез слишком глубоко и полно, не просто располосовав душу Эрсэля, а разбив ее на осколки. И, сам же, бережно, то, что расколол, начал собирать, понимая, что сам Эрсэль никогда не додумается, как собрать этот паззл верно, чтобы воссоздать свой мир заново.       – Боги, какой я идиот... – Эрсэль, покачивался в кресле, не сдерживая крупных слез боли, катящихся по его щекам. – Как я не мог понять... Как не мог осознать, что каждый идет сюда за защитой...       – Не каждый, начнем с того, – я ощущал, что теперь в его теле энергия течет правильно и все изломы устранены. – Выродки есть. И их много. Ведь темные, как вы их называете, это те, кто перешел грань света. Потому, что терпеть больше не могли. А выродки – это те, кто из светлых сам стал темным, чтобы увидеть сласть смерти. Думаю, темных магов, которые существуют, стоит называть сияющими, серебряными, жемчужными, опаловыми. А тех, кого вы называете черными – серыми тварями.       – Я всегда думал, что темный огонь, который создал с помощью эмоций темных магов – помогает им не переродиться в черных... А оказывается, он выбирал из них всю боль, наполняя покоем... Боги, как я ошибался!..       – Да, Эрсэль, да, ты ошибся во всем, – прижал я к себе голову мага. – Темный огонь выпивает боль, даря подобие покоя. Подобие равнодушия. Смиряет с тем, что сотворил маг, давая ему право жить дальше. А ты, не понимая этого, тянул с них силу, заставляя ощущать свою вину. А ведь они виноваты лишь в том, что смогли переступить грань...       – Нет мне покоя и прощения, нет мне теперь места в этом мире...       – Есть, – твердо произнес я. – Мы можем все исправить. А если ты уйдешь, если начнешь каяться, не делая ничего ради блага своего народа, то я сам тебе скажу, что ты слаб. И Флод так же скажет, потому что не за тобой пойдет, а здесь останется. Ему твой грех поперек глотки стоит. И исправить то, что сделал ты – можно только здесь.       Уверенная блеклость серости, в которой жил Эрсэль, начала опалесцировать, превращаясь в яркое и уверенное свечение осознания. И я лил и лил свою энергию, пропитывая его пониманием и осознанием того, как он был не прав. И довел до того, что Эрсэль начал пламенеть сам, бушуя собственным огнем действия.       – Повторяю, – откинулся я на спинку кресла. – Мне нужна ваша помощь. Вместе с Иралом и Вигом вы, ребята, продумаете, как мне создать облик вашего бога, чтобы самим им не стать. Ясно объясняюсь? Вот и отлично.       И оставил их, мгновенным порталом скользнув в лес.