Я смертельна для тех, Кто нежен и юн. Я птица печали - я гамаюн. Но тебя, сероглазый, не трону - иди. Я глаза закрою, я крылья сложу на груди. (Линда - Черновики)
Слишком сложно - ей, ходячему думосбору из саги о героическом очкарике, кладбищу чужих откровений - давать обещания не тронуть, не сказать ни слова. Не присесть ещё раз на тёплые колени. Слишком легко эти же обещания нарушить, когда рядом такой манящий сероглазый мальчик-игрушка... а игрушка ли? Гамаюн - нет, далеко не мудрая мифическая птица! - покорно складывает крылья. И отнюдь не Гамаюн, не Баньши, не Феникс - нет, тут даже не кицунэ, огненная лиса-оборотень, идеальная актриса, идеальная шпионка... тут правят бал те эмоции, которые она так безуспешно старается уничтожить. Тут правят бал её непростительная слабость, её непростительная впечатлительность - и даже воочию видимый пушистый рыжий хвост бога-покровителя Локи не отсекает непозволительное влечение, а Лунная Геката только и усмехается печально и зло с медальона в виде полумесяца. Колода в тридцать шесть игральных карт словно бы издевается, раз за разом выкидывая наиболее зловещий расклад, и она знает, что надеяться совсем не на что. Но "мальчик" - уже давно не игрушка в попытке самоутвердиться. Этот "мальчик" - один из тех немногих, что грел её вечно холодные руки. Пусть даже по пьяни - но он же грел! И ведьма совсем не хочет пророчить ему судьбу, не хочет привязывать его к себе, но... Этот мальчик снова рядом, и контроль... Больше нет контроля, есть мартовская кошка, которая потом жестоко пожалеет и расплатится за всё. Примет всю вину на себя, оправдает его перед всеми. Поймёт, что не должна была - уродливая тупая тварь - вообще появляться ему на глаза. Попросит прощения и даст ещё одно обещание. Гамаюн складывает крылья перед сероглазым мальчиком, а где-то вдалеке кукушка отсчитывает, сколько осталось птице печали... год-два, и мальчика никогда больше рядом не будет именно с этого момента. Гамаюн всё равно складывает крылья, хранит чужие секреты и замерзает насмерть, не считая себя вправе попросить прийти и согреть, не считая себя достойной компанией для сероглазого мальчика, который уж точно ни в чём не виноват... а тридцать шесть игральных карт так и мелькают в привычных руках, выкладывая вокруг трефового вальта прошлое, настоящее и будущее, в которых уж точно не будет её. Что ж... кукушка всё так же отмеряет год-два жизни. А потом и сейчас - сероглазого никто не тронет, ведь сам Гамаюн складывает крылья и закрывает глаза на всё. Даже птица печали прощает ему всё и замерзает насмерть в одиночестве - ведь и у Богов бывают свои слабости.Мальчик-игрушка
24 января 2019 г. в 07:03