***
— Тётя Минни, смотри, какое красивое перо мне Северус подарил! — в кабинет к декану Гриффиндора ворвалась её племянница, размахивая роскошным белым павлиньим пером. Минерва даже догадывалась, хвост чьего павлина пострадал от набега. Северус этим летом гостил в Малфой-мэноре вместе с матерью. Эйлин, снявшая траур, не смогла отказать Абраксасу, и Снейпы провели неделю у родственников. Северус был в восторге, ведь помимо библиотеки, которая всегда привлекала его, он смог в этот раз ещё и общаться с друзьями, которые каждый день появлялись в мэноре, кто по-родственному, как Блэк, кто по-дружески, как Мальсибер и Эйвери. Друзья приходили и одни, и с родителями, чаще всего с отцами, которые устраивались в кабинете Абраксаса и вели разговоры под выдержанное вино, либо оставались на ужин, общаясь с молодёжью и дамами, в лице Нарциссы и Эйлин. — Миранда, ну сколько тебе говорить, что в школе ты должна звать меня профессор МакГонагалл. — Но тётя, никто же не слышал! — Ты начала кричать ещё в коридоре, — улыбнулась племяннице Минерва. — А почему Северус тебе перо подарил? Что-то не припоминаю я никакого праздника. — Он сказал, это за то, что я эссе по зельям правильно написала. Сама, он даже не помогал мне, вот! — Балует он тебя, Миранда, — покачала головой Минерва. — Он хороший, я за него, когда вырасту, замуж выйду, хотя Реджи говорит, что я нравлюсь Терри Поллаку, потому что он всегда садится со мной рядом. Но Реджи глупый, он ничего не понимает, вон, снова поссорился с Дейзи Хукам! Минерва улыбалась, глядя на племянницу, делящуюся с ней матримониальными планами. — А Северус знает, что ты собралась за него замуж? — Я ему не говорила, ему некогда, да и мне ещё учиться надо. — Ну вот и беги, учись. Ишь, шустрая какая, застолбила парня! Беги, беги, а то обед пропустишь. И помни, что я тебе сказала, я — профессор МакГонагалл. — Я поняла, тётя, — Миранда, распахнув дверь, послала Минерве воздушный поцелуй и унеслась в Большой зал. «А может, правда, женить Северуса на Миранде? Они друг друга давно знают, по Эванс он вздыхать, кажется, перестал. Да и на других не особо смотрит. Надо будет присмотреться, подумать. Время ещё есть, если не влюбятся ни в кого, то можно будет поговорить с ними. А пока поболтать на эту тему с братом и Агатой, да и с Эйлин посоветоваться». Минерва время от времени ощущала себя свахой. За четыре года, которые она прожила в этом мире, Минни могла похвастаться, что поспособствовала сближению нескольких пар, дружба которых, а потом и любовь, зародилась у неё на чаепитиях.***
В масштабах же магического мира все её потуги изменить историю терпели крах. Второй год подряд Попечительский совет отказывался рассматривать вопрос о летнем лагере, упирая на то, что этого не было раньше, так зачем оно нужно сейчас. Сидящие в совете замшелые пни будто не понимали, что рубят сук, на котором сидят. Маглорождённых из года в год становилось всё больше и больше, и воспитание детей в этом пришкольном лагере было бы выгодно всем. Всё чаще и чаще в «Пророке» появлялись заметки о гибели того или иного мага, общество постепенно раскалывалось и скатывалось к гражданской войне, и Минерва начинала понимать Дамблдора, остановившего Волдеморта так кардинально, поймав на живца и дав обществу время залечить раны. Хотя то, что он подставил под удар зелёных юнцов, не могло нравиться Минни, которая считала, что если уж делать ловушку, то с умом, продумав все варианты. Да и не победив Лорда окончательно, и не решив проблем, из-за которых всё и началось, Дамблдор допустил Вторую Магическую. Возможно, он просто не видел всю картину целиком, но была вероятность, что всё это ему было выгодно. Всё больше и больше убеждаясь в том, что попытки изменить общество с помощью реформ, предложенных ею и озвученных Дамблдором, никак не влияют на судьбу страны, Минерва решила, что пора переходить к запасному плану. Он тоже не был масштабен и затрагивал только отдельных личностей, но значение этих личностей в истории Магической Британии было несомненно важным. И уж если ей удаётся изменять историю в мелочах, то она станет тем мелким камнем преткновения, столкнувшись с которым, колесо истории уведёт повозку Магической Британии с накатанной колеи. Для этого ей нужно было вспомнить кое-какие навыки, бывшие у неё в прошлой жизни. Надо было обращаться к маглам, следовало поспешить, время стремительно приближалось к точке икс, и она должна быть готова. Ей придётся это сделать.***
Минерва аккуратно сложила свитки, сданные четвёртым курсом, и убедившись, что на обед в Большой зал она не успевает, позвала эльфа. Получив чашку горячего чая и бутерброд, она, смакуя напиток, стала ждать появления учеников первого курса. Сейчас в её расписании стояли Рэйвенкло и Хаффлпафф, где, кроме племянницы, которая, хоть и забывала о субординации, но слушала внимательно, имелась ещё одна головная боль, а именно ученик Рэйвенкло Гилдерой Локхарт, чьё непомерное самомнение бесило её с первых дней его появления на её уроках. Минерва с трудом сдерживалась, чтобы его не придушить, и с ужасом понимала, что обречена на семь долгих лет его присутствия. Смирившись с этим, она дала себе зарок, что если Альбус, когда-нибудь, всё же пригласит этого самовлюблённого болвана преподавать в школу, она уволится. И у директора не будет ни одной зацепки для воздействия на её решение.