Сияние вечной юности

Верлибром рассказанный Времени пласт Показан для нас, Меня и тебя. Неонуар современного звука, Всполохи яда, огня. В жернове вскрученный, Болью разученный Твой городской камуфляж Скрылся с завесою, патина двоится Лишь у меня в глазах. Может, и скроется, может, раскроется В жарких Ада дверях. Наша история, что не для воли всех. Аквамариновый клей: Заметь — я тебе бурбона налил — И ты мне тоже налей. Словно сан-дайме солнечных мест, Мы сядем с тобой у костра, И белый азимов, с тобою играючи, Разожжет нам с тобою бока. И я спрошу тебя: Есть Бог Червей для нас? Бог разбитых сердец? И ты, улыбаясь мне, вдруг усмехнешься так: «Есть. Для наивных овец. Тема религии, может, не тронута. Но Бога все-таки нет. Бог человечный же — а тут ну немеренно Несчастных, море людей». Бури ночные за нами разверзнутся, Солнце стоит в знаке льва. И, может быть, мы с тобой не признаемся, Что изломаны наши сердца.