Сияние вечной юности

Никогда в жизни не смотрел людям в глаза. Никогда в жизни никого не звал по имени: Это все скоротечных мгновений беда — Пронизывание. Изучение. Пронизываение. Хотел бы сказать, что не вру, Но не хочется этого делать: Я здесь один, я стою на краю. Перед собой я обязан быть смелым. Вдоль дорог и пустеющих улиц, Вдоль пешком, вдоль на вольный лад ног — Ухожу, удаляюсь от слухов, Снимаю все цепи оков. Не успешен, я беден, несчастен — Так, кажется, сказал Бог. И плевать, ведь пока я с собою, Мне не страшен судьбы моей зов. *** Она стояла молча у окна. Смотрела вдаль потухшими глазами — Перебирала мысли, действия, слова, Так и не сказанные громким «нами». Она стояла молча у окна — В затяг курила сильные сигары И верила, что нам одна дана Судьба, названная делами. Она стояла молча у окна — Смеркалось, гасли свечи солнца. Закатные лучи просились в пляс — Она стояла молча у окна И вспоминала Все то, что было важно. Все о нас. Она стояла молча у окна, Она хотела б говорить, но не умела — И что сказать, когда за неудачей пелена Ошибок в жизнь ее ворвалась смело? Она стояла молча у окна — Вечерний свежий воздух был приятен. Она стояла молча у окна, Пока вокруг не меркли ссоры пятна. Она стояла молча у окна, А кровь ее кипела, словно лава — Она стояла молча у окна. Летать хотела. Но пока стояла. *** Вечерняя хандра, Положенная людям, Сторонилась меня, Обходила. Я б побежал К ней навстречу, Но не было Силы — С полдня тому назад, подвыпивший и чуть развеселевший, Я молча плелся вдоль аллеи наугад, Стараясь забрести в овраг реки — Чтоб мощная струя воды, огрев затылок мой и ноздри, Ударила под ребра, прямо в грудь, Заставив быть хоть капельку серьезным. Я не читал стихов, не пел веселых песен, не думал и о том, что все прекрасно: Мне в тягость было осознание того, что солнце в моем небе светит ясно — Я же привык, когда «перекосяк» и «на» мои дела, бывало, гожи — Все же приятно знать, что есть мечта, Что дотянуться до нее никто не сможет. Я дотянулся, но отныне что-то нет: Я грустен, я смертельно болен. Плевать, но я обычный человек, Эфирным блядским счастьем я напоен.