***
Ровно десять часов утра. Квинзель стоит в коридоре и разговаривает с доктором Риланд: - Смотрю, ты еще жива и вполне здорова. Что же, поздравляю. - Мисс Риланд, я бы хотела провести сегодня еще один сеанс, - попытавшись придать голосу как можно более уверенный тон, сказала Харлин и посмотрела доктору в глаза, после чего решила добавить: - для более точной психологической оценки. - Второй сеанс? И где же он будет проходить? - В подвале. Там же, где и в прошлый раз. - Хорошо, начинайте через десять минут и до часа дня. Затем ты мне понадобишься с накопленным материалом для книги, хочу послушать, что же у тебя там выходит. - С материалом? Оу, у меня уже есть несколько черновиков. Вот, держите, - девушка отдала тоненькую папку с черновиками и распечатками научных статей, которые она только смогла найти за последнее время. Что ж, договориться с доктором Риланд оказалось проще, чем она думала. Осталось несколько минут до того, как она вновь встретится с Джокером, и Харлин стоило бы захватить пару бумажек с вопросами и прошлыми пометками. Как бы странно то ни было, но все ее записи куда-то исчезли. Даже несмотря на кучу бумаг на ее столе, она точно знала где и что лежит, но даже перерыв все содержимое бумажной кучи, она так и не нашла то, что искала. Время начинало поджимать, а во время сеанса важна каждая секунда, поэтому, схватив первый попавшийся под руку листок, она буквально вылетела в коридор и быстрым шагом направилась в тот самый подвал. Стоило ей спуститься вниз, в то жуткое место, из которого она бы уже давно убежала, если бы не Джокер, как она обнаружила, что помещение абсолютно пусто. Что-то все-таки изменилось в подвале, похоже, что здесь сделали небольшую перестановку. И что-то подсказывало девушке, что ничего хорошего в скором времени не произойдет. В этот момент она почувствовала себя очередным персонажем какого-то ужастика, которого вот-вот должны захватить в плен, а после и убить. "Возможно, его только ведут сюда", - подумала Харлин и прошла вперед, пытаясь хоть как-то прислушаться к звукам сверху. Гробовая тишина с каждой секундой усиливало то противное и такое склизкое чувство медленного поглощающего тебя ужаса, от которого ты не можешь избавиться. Прошло уже несколько минут, и наконец-то послышались чьи-то шаги. Харли тут же поднялась со стула и сделала шаг вперед. Перед ней тут же возник Джокер, и Харлин тут же вздохнула с облегчением. Странно, но в этот раз Джокер был одет немного... по-другому. Вместо формы на нем было кожаное пальто, длиной ниже колен, под которым не имелось какой-либо рубашки или же футболки, а внизу как раз была нижняя часть униформы лечебницы - темно-синие штаны с надписью "Аркхэм". Сложно было не заметить кучу различных татуировок на теле и фиолетовую, под цвет его пальто, трость с острым наконечником, на которой Харлин задержала взгляд, пытаясь разглядеть, что же на ней написано. - Добрый день, Джей. Приступим к сеансу? - немного растерявшись, сказала Харлин, рукой указывая на кушетку и присаживаясь на свой стул. - Мистер Джей. Зови меня так, Харли, - сказал Джокер и прошел вперед, однако на кушетку он не сел. Ровно на минуту в подвале воцарилась тишина, которую, все же, первым оборвал Мистер Джей: - Знаешь, какой сегодня день, Харли? - Эм, нет, не догадываюсь. - Сегодня день, когда мы оба отметим наше перерождение. Ты готова, Харли? - на его лице появилась улыбка, а его взгляд уж точно не предвещал ничего хорошего. Харлин пришла в замешательство, она не знала, как правильно отреагировать на слова пациента. Только сейчас она начала понимать, о чем говорила Риланд. В его глазах сверкал недобрый огонек безумия, от которого бросало то в холод, то в жар, а по телу то и дело пробегали мурашки. - Я не понимаю, к чему? Что за перерождение? - спросила девушка, хотя, стоит признать, что слово "наше" заставило еще очередную порцию мурашек пробежать по ее спине. Она попыталась встать со стула, но Джокер ей не дал подняться на ноги, положив руку ей на плечо и, сильно сжав его, потянул вниз, силой заставляя сесть на свое место. И тут она вспомнила тот сон, когда ее точно так же отбросили в кровать, а после чего брызнули каким-то веществом, заставляя ее уснуть. Теперь она знала, что это не сон, и теперь так же она знала кто был еще одним главным его героем. - Терпение, милая. Совсем скоро ты сама все поймешь. Минуты через две. Добрых снов, - и вновь раздался тот самый смех, а после уже знакомый ранее дым заставил девушку вновь уснуть на некоторое время.***
Очнувшись, она перед собой увидела лишь яркий белый свет, который тут же заставил ее зажмуриться. Она лежала на чем-то жестком и ужасно холодном, и стоило ей только попытаться хоть как-то пошевелиться, как все тело пронзила страшная боль, и помимо этого что-то сковывало ее движения. Все тело жутко ломило, во рту пересохло, а каждый вдох становился для нее самым настоящим испытанием. Что-либо адекватно оценить, чтобы поскорее сбежать, она не могла - в голове творился какой-то бардак и жуткая путаница. Судя по знакомому запаху сырости, она находилась все в том же подвале, в который сегодня пришла, чтобы провести второй сеанс с Джокером. Не долго думая, она все-таки поняла, что находится на кушетке, у которой по бокам имеется несколько ремней, чтобы можно было угомонить особо буйных пациентов и уменьшить приносимый ими вред лечащим врачам. В голове затаилась мысль, что все это - сон, но Харлин быстро отвергнула ее - сон настолько реалистичным и болезненным быть не может. Прошло несколько минут. Более-менее, но Харлин начала постепенно осознавать свою плачевную ситуацию, и пока она пыталась придумать хоть какой-нибудь план, чтобы поскорее вырваться на свободу, то не заметила, как в помещении появился Джокер. На этот раз при нем не было ни пальто, ни трости, а на руках можно заметить фиолетовые кожаные перчатки, по цвету идентичные с пальто. Увидев, что девушка очнулась, он громко рассмеялся и взял с операционного стола, стоящего рядом, кожаный ремень, после чего подошел к ней и с силой разжал челюсть, после чего привязал Харлин к холодной поверхности, тем самым сильнее зафиксировав голову блондинки в определенном положении. Рукой он нежно провел по ее голове, заставляя Квинзель вздрогнуть от неожиданности, после чего отошел от нее подальше и взял что-то с того же самого стола. - Не бойся, я не убью тебя, - сказал Джокер, смотря на девушку, - я сделаю тебе больно. Очень, очень, больно, - вновь раздался смех, и это, пожалуй, последнее, что Харлин смогла запомнить прежде, чем на ней применили электрошоковую терапию. Похоже, это и было тем самым перерождением, о котором говорил Мистер Джей.